Ибрагимов И.М. Правомерные возможности защиты прав потерпевшего в российском уголовном процессе
Подождите немного. Документ загружается.
Уголовно-процессуальное законодательство России, в частности в статьях 76 УК РФ
и 25 УПК РФ, должно содержать в себе четкое указание на то, что способом возмещения
обвиняемым вреда, нанесенного потерпевшему, может быть любой не запрещенный
законом способ, который не связан с неправомерным ограничением воли должника.
Например, потерпевший не вправе заключить с обвиняемым трудовой договор и
удерживать с него заработок, поскольку это напрямую запрещено Трудовым кодексом РФ.
Согласно статье 4 Трудового кодекса РФ правомерной является лишь работа, которая
выполняется на основании вступившего в законную силу приговора суда под надзором
государственных органов, ответственных за соблюдение законодательства при
исполнении судебных приговоров. Неправомерным способом примирения потерпевшей и
обвиняемого может стать также предложение обвиняемому потерпевшей женщиной
принять на себя обязательство о вступлении с ней в брак, поскольку такое нескромное
предложение о примирении идет вразрез с принципом добровольности заключения
брачного союза в соответствии с ч. 4 ст. 1 Семейного кодекса РФ. Таким образом, статьи
76 УК РФ и 25 УПК РФ должны быть дополнены необходимой оговоркой о допустимости
только правомерных способов примирения потерпевшего с обвиняемым и возмещения
ущерба, причиненного потерпевшему <258>.
--------------------------------
<258> См.: Ибрагимов И.М. Правомерные способы примирения потерпевшего с
преступником // "Черные дыры" в российском законодательстве. 2008. N 2. С. 49.
Уголовное и уголовно-процессуальное законодательство России могут допустить
также нематериальное возмещение вреда, причиненного потерпевшему. Однако в любом
случае должен действовать принцип соразмерности или пропорциональности объема
причиненного вреда и правомерного способа возмещения этого вреда <259>. Дознаватель,
следователь, прокурор или суд, выступая от имени государства, должны убедиться в том,
что правомерный способ возмещения причиненного преступлением вреда фактически
соответствует характеру и объему причиненного вреда. Например, публичные извинения
обвиняемого уместны по делам, которые не связанны с причинением значительного
имущественного ущерба потерпевшему. Несмотря на то, что при решении подобных
вопросов решающим является мнение самого потерпевшего, отказ от предъявления
претензий со стороны потерпевшего должен служить поводом для дознавателя,
следователя, прокурора или судьи к проведению особенно тщательной проверки
обстоятельств примирения, чтобы исключить возможность обмана или давления
обвиняемого на потерпевшего либо неправомерную сделку потерпевшего с обвиняемым.
--------------------------------
<259> См.: Шамардин А. Примирение сторон и отказ от поддержания обвинения
должны утверждаться судом // Российская юстиция. 2001. N 2.
Статья 25 УПК РФ устанавливает, что суд, а также следователь с согласия
руководителя следственного органа или дознаватель с согласия прокурора вправе на
основании заявления потерпевшего или его законного представителя прекратить
уголовное дело вследствие примирения его с подозреваемым или обвиняемым. Тем самым
она определяет основные субъекты, которые принимают участие в примирении
потерпевшего с обвиняемым. Сразу оговоримся, что в России религиозные и
общественные организации, к сожалению, не являются субъектами посреднической
процедуры такого примирения, хотя она давно практикуется в ряде других более развитых
в правовом отношении государств.
Дело в том, что процесс примирения потерпевшего с преступником часто бывает
болезненным и трудным, подчас связанным с угрозами и принуждением к заключению
мира со стороны обвиняемого или иных заинтересованных в прекращении уголовного
дела лиц. Такой "вынужденный мир", скорее всего, представляет собой откуп от
121
уголовного наказания за деньги, сумма которых значительно превышает размер
причиненного потерпевшему вреда. Иногда потерпевшего уговаривают примириться со
своим обидчиком, убеждая его в том, что на свободе у преступника будет больше
возможности для оказания ему материальной или иной помощи, хотя на самом деле
такого намерения у преступника и не часто бывает. Случается и такое, что сам
потерпевший, из жадности и корысти, за примирение начинает вымогать у причинителя
вреда значительную денежную сумму, причем за совершение не только умышленного, но
и неосторожного преступления.
Поэтому при применении ст. 76 УК РФ и ст. 25 УПК РФ дознаватель, следователь,
руководитель следственного органа и прокурор обязаны учитывать многосложность и
многогранность всех указанных моментов, чтобы примирение сторон было добровольным
и действительным, а прекращение уголовного дела обоснованным и правомерным. Если
примирение не является результатом добровольного соглашения сторон уголовного
процесса, а является только тайным сговором преступника и потерпевшего вопреки целям
уголовного и уголовно-процессуального законодательства, то прекращение уголовного
дела в этих случаях не является правомерным и целесообразным. Такие случаи
неправомерного прекращения уголовного дела развращают участников уголовного
судопроизводства и внушают преступникам и их жертвам уверенность в том, что от всего
можно откупиться большими деньгами или из всего можно получить выгоду. Такие
неправомерные способы "примирения" преступников и их несчастных жертв не должны
поощряться ни законодателем, ни разного рода правоприменителями, поскольку этим
нельзя поддерживать стабильный правопорядок и нравственно-правовую установку
общества.
Нельзя также забывать и о том, что прекращение уголовного дела в связи с
примирением сторон является правом, а не обязанностью определенных
правоохранительных органов <260>. Согласно действующему российскому
законодательству при рассмотрении материалов дела, прекращенного следователем в
связи с примирением потерпевшего и обвиняемого, прокурор помимо прочих
обстоятельств дела обязан установить то, в полной ли мере произошло такое примирение
и было ли оно действительно добровольным, осознанным в своих последствиях. Он также
заранее обязан позаботиться о том, каким образом будет решен вопрос о своевременном
возмещении причиненного потерпевшему вреда, оформлена ли надлежащим образом
процедура состоявшегося примирения. По делам частного обвинения, если потерпевший в
силу беспомощного состояния или по иным причинам не может защищать свои права и
законные интересы, уголовное дело возбуждается прокурором, который посредством
поддержания обвинения оказывает помощь потерпевшему или его близкому родственнику
в восстановлении их прав и законных интересов. В случае примирения потерпевшего с
обвиняемым прокурор выступает лишь в качестве лица, участвующего в процедуре их
примирения, но не более.
--------------------------------
<260> См.: Аликперов Х.Д. Освобождение от уголовной ответственности в связи с
примирением с потерпевшим // Законность. 1999.
Согласно ст. 76 УК РФ и ст. 25 УПК РФ суд, следователь с согласия руководителя
следственного органа, а также дознаватель с согласия прокурора вправе освободить
правонарушителя от привлечения к уголовной ответственности в связи с примирением
потерпевшего с его обидчиком. Однако, несмотря на данное положение законодательства,
было бы правомерно, если такое судьбоносное право-привилегия принадлежало только
суду, а не дознавателю, следователю или прокурору, которые не вправе сами вершить
надлежащее правосудие до суда и тем более без суда. На наш взгляд, никакой
правоохранительный орган, кроме суда, не вправе безответственно прекратить уже
возбужденное уголовное дело без всестороннего и полного выяснения на открытом
122
судебном заседании всех причин возбуждения уголовного дела и обстоятельств по делу.
Более того, органы уголовного преследования не могут одновременно быть наделены
правами-функциями защиты обвиняемых и окончательного разрешения уголовного дела,
так как для этого существуют такие специальные органы, как адвокатура и суд. Здесь
также уместно было бы напомнить, что согласно ч. 4 ст. 318 УПК РФ вступление в
уголовное дело прокурора не лишает стороны правомерной возможности реализовать свое
право на примирение, поскольку прокурор по своему процессуальному положению не
обязан и потому не вправе и стать стороной процедуры примирения потерпевшего с
обвиняемым. Основное дело прокурора - поддержание государственного обвинения в
уголовном судопроизводстве, а не защита обвиняемого, не примирение потерпевшего с
обвиняемым. В противном случае будут неизбежные массовые злоупотребления со
стороны разнообразных дознавателей, следователей и прокуроров этим процессуальным
правом, которое им по служебному предназначению не должно принадлежать.
В связи с этим предлагается внести в ст. 76 УК РФ и ст. 25 УПК РФ
соответствующие поправки по четкому разделению процессуальных компетенций и
функций органов уголовного преследования (дознания, следствия, прокуратуры), защиты
(адвокатуры) и правосудного спороразрешения (суда). Иными словами, конституционный
принцип разделения властей и функциональных полномочий правоохранительных
органов должен действовать также на уровне уголовного судопроизводства в целях
пресечения неизбежных и возможных корыстных злоупотреблений властью и
должностным положением недобросовестными дознавателями, следователями и
прокурорами.
Дело примирения потерпевшего и преступника является и должно оставаться делом
мировых судей, судей первой и апелляционной инстанций, а не разного рода уголовных
преследователей. Как показывает правоприменительная жизнь, некоторые
корыстолюбивые правоохранители за определенную мзду со стороны обвиняемого
нередко принуждают потерпевшего к примирению с платежеспособным обвиняемым. Они
даже готовы за взятку вовсе прекратить уголовное преследование обвиняемого
посредством произвольного отказа от поддержания обвинения для неправомерного
освобождения обвиняемого или подсудимого от должного наказания. Практика
разбирательства уголовных дел частного обвинения показывает, что нередко происходит
процесс примирения не потерпевшего с обвиняемым, а дознавателя, следователя и
прокурора с обвиняемым или потерпевшим по заранее спланированному сценарию и
бюджету. Такое беззаконие допускается нередко, и потерпевшие не имеют достаточных
законодательных и иных практических возможностей, чтобы получить или сохранить
доступ к правосудию и реально защитить свои права и законные интересы, которые часто
не совпадают с личными интересами дознавателей, следователей и прокуроров.
Выступать стороной в процедуре примирения потерпевшего с обвиняемым вправе
только мировые <261> судьи и суды первой инстанции, которым в соответствии с ч. 1 ст.
31 УПК РФ подсудны уголовные дела о совершении практически всех преступлений
небольшой и средней степени тяжести. Однако действующее законодательство не в
полной мере определяет сферу обязанностей мировых и иных судей в процессе
примирения потерпевшего с обвиняемым в зависимости от характера и вида уголовного
преследования. В соответствии с ч. 5 ст. 319 УПК РФ по делам частного обвинения
мировой судья обязан информировать стороны о возможности примирения, а по делам
частно-публичного и публичного обвинения такой обязанности у него нет. Мировой судья
также обязан разъяснять состязающимся сторонам уголовного процесса желательность
примирения и прекращения вражды между собой. При этом мировой судья обязан
предупредить заявителя или потерпевшего об уголовной ответственности за заведомо
ложный донос или пристрастные показания по поводу совершенного преступления в
соответствии со ст. 306 УК РФ.
--------------------------------
123
<261> Не случайно слова "мировой" и "примирение" имеют один и тот же корень
"мир".
В случае взаимных правонарушений потерпевшего и обвиняемого мировой судья
обязан вынести постановление о соединении заявлений сторон в одно производство, в
котором частный обвинитель процессуально может стать также обвиняемым или даже
подсудимым. Стало быть, в ст. 319 УПК РФ необходимо дополнительно внести
соответствующие правомочия, которыми должны обладать мировые судьи для реального
исполнения своего статусного предназначения. В частности, мировые судьи должны быть
правомочны не только информировать потерпевших и обвиняемых о правомерной
возможности решить дело с миром, но давать потерпевшему и обвиняемому
соответствующие советы, консультации, рекомендации о правомерных способах
предполагаемого их примирения, основываясь на принципах нравственности и добрых
традиций российского общества.
Действующее российское законодательство также должно устанавливать
преимущественное право потерпевшего великодушно простить своему обидчику, который
готов просить у него прощения, его преступление согласно принципам высокого
человеческого достоинства, благородства и милости. В определенных случаях уголовно-
процессуальное законодательство должно предусмотреть государственную или иную
неправительственную помощь обвиняемому для проявления им своей доброй воли в
отношении потерпевшего. Например, если обвиняемый готов полностью возместить вред,
причиненный потерпевшему, но не имеет в этот момент такой возможности, государство
может из бюджета или за счет специального общественного фонда дать обвиняемому
беспроцентную временную ссуду для возмещения вреда потерпевшему. Такая
правомерная инициатива государства в решении подобных казусов в конечном счете
может принести свои добрые плоды, делая его первейшим и надежнейшим гарантом мира,
милостивого правосудия и стабильного правопорядка. С ростом духовной, нравственной,
правовой и экономической зрелости общества и государства российское правосудие рано
или поздно будет приближаться к своей высокой миссии инициативного и активного
осуществления посреднических функций в процедурах примирения противоборствующих
сторон уголовного судопроизводства.
Если при рассмотрении дел частного обвинения примирение потерпевшего и
обвиняемого производится мировым судьей или судом апелляционной инстанции, то вряд
ли было справедливо взыскивать судебные издержки с потерпевшего согласно ч. 9 ст. 132
УПК РФ <262>. Это верно и тем более тогда, когда потерпевший не давал никакого
повода обвиняемому для совершения против него преступления. Потерпевшая от
преступления сторона во всех этих случаях должна законодательно быть освобождена от
бремени судебных расходов при рассмотрении как дел в судах первой инстанции, так и в
судах апелляционных и кассационных инстанций. Законодатель обязан уберечь
пострадавшую от преступления сторону уголовного судопроизводства от повторных
страданий, связанных с несением бремени уголовно-процессуальных психологических
стрессов и судебных издержек.
--------------------------------
<262> См.: Степанов В. Освобождение от уголовной ответственности в связи с
примирением с потерпевшим // Российская юстиция. 2000. N 9.
В тех случаях, когда потерпевший или правонарушитель являются
несовершеннолетними, в процедуре примирения могут принимать участие законные
представители несовершеннолетнего потерпевшего или обвиняемого в соответствии с
положениями ст. 48 УПК РФ. Участие законных представителей потерпевшего и
обвиняемого в процедуре примирения несовершеннолетних преступника или его жертвы
необходимо особенно тогда, когда речь идет о добровольности примирения потерпевшего
124
с обвиняемым и когда законный представитель обвиняемого ответственно принимает на
себя обязательства по полному и своевременному возмещению морального, физического
и материального вреда потерпевшему.
Здесь важно также отметить, что субъектами примирения, которые представляют
несовершеннолетнего потерпевшего или обвиняемого, могут быть любые дееспособные
лица независимо от их политико-правовой принадлежности и статуса гражданства. В
подобных случаях любые неправомерные и ограничительные толкования действующего
законодательства могут стать нарушением принципа равенства каждого человека перед
законом и судом. Эти фундаментальные принципы закреплены в ст. 19 и ч. 3 ст. 62
Конституции РФ, которые имеют прямое действие и определяют смысл и содержание,
форму реализации и применения положений российского уголовного и уголовно-
процессуального законодательства.
Сложной для разрешения является также проблема множественности лиц при
примирении с потерпевшим. Гражданско-правовые обязательства в таком случае
исполняются в соответствии с обычным порядком, предусмотренным соответствующими
статьями Гражданского кодекса РФ. Это означает, что правонарушители могут
примиряться и компенсировать потерпевшему вред солидарно. При этом каждый согласно
ст. 1080 ГК РФ может возмещать определенную часть причиненного ущерба, но акт
примирения должен быть строго индивидуальным. Каждый обвиняемый должен иметь
возможность полностью загладить причиненный вред и примириться с потерпевшим,
оставляя за собой право требования от других причинителей вреда компенсации в порядке
регресса на основании ч. 2 ст. 1081 ГК РФ.
Сходным с институтом уголовно-процессуального примирения является институт
деятельного раскаяния обвиняемого, который предусмотрен ст. 75 УК РФ и ст. 28 УПК
РФ. При прекращении уголовного дела в связи с деятельным раскаянием лица,
совершившего преступление, обвиняемый в совершении преступления небольшой и
средней тяжести добровольно является с повинной, способствует раскрытию
преступления и сразу полностью возмещает ущерб, тем самым показывая, что вследствие
деятельного раскаяния он перестал быть общественно опасным лицом. Тем не менее
действующее уголовно-процессуальное законодательство при прекращении уголовных
дел на таком основании, к сожалению, не требует обязательного учета мнения
потерпевшего по поводу личности своего обидчика и справедливости такого прекращения
дела, хотя мнение потерпевшего могло бы внести ясность в то, насколько искренним
является проявленное обвиняемым деятельное раскаяние и насколько полно и
своевременно был возмещен ему причиненный ущерб. Следовательно, в текст ст. 75 УК
РФ и ст. 28 УПК РФ необходимо внести соответствующие поправки, которые
предусматривают обязательный учет мнения самого потерпевшего по поводу
прекращения уголовного дела в связи с деятельным раскаянием обвиняемого.
Известная схожесть института примирения потерпевшего с обвиняемым с
институтом деятельного раскаяния обвиняемого обусловлена также правомерной целью
законодателя, которая направлена на возмещение причиненного вреда потерпевшему.
Однако, злоупотребляя несовершенством действующего уголовного и уголовно-
процессуального законодательства, некоторые дознаватели, следователи, прокуроры и
судьи нередко в своей практике правоприменения своекорыстно и своевольно
освобождают виновного не только от справедливого наказания, но и от возмещения
причиненного им потерпевшему морального, физического и материального вреда. Между
тем раскаяние обвиняемого потому и называется деятельным, что оно проявляется в его
фактических делах, и не только в получении прощения от обиженного им человека, но и в
проявлении доброй воли возместить ему причиненный ущерб. Если виновное лицо
отказывается от примирения с потерпевшим и от добровольного, полного и
своевременного возмещения причиненного ему ущерба, то оно не может быть
освобождено от привлечения к уголовной ответственности и наказания в связи с
125
лицемерным и показным деятельным раскаянием на основании ст. 75 УК РФ. Иными
словами, если виновное лицо может возместить причиненный преступлением вред
потерпевшему, но по той или иной причине не желает этого делать, то оно не может
произвольно считаться лицом, переставшим быть общественно опасным. Иное толкование
данного положения закона представляется неправомерным, и потому бытующая нередко
порочная практика уголовного и уголовно-процессуального правопонимания и
правоприменения является незаконной или даже преступной.
Более того, в ст. 28 УПК РФ и ст. 75 УК РФ, которые предусматривают возможность
и порядок прекращения уголовного дела в связи с деятельным раскаянием обвиняемого
или подсудимого, необходимо внести и другие поправки, которые призваны освободить
дознавателей, следователей и прокуроров от права решения таких сложных духовных,
психологических и судебных вопросов, каковым является вопрос деятельного раскаяния
человека, умышленно преступившего уголовный закон. Нам представляется, что такие
непростые вопросы должны решаться только судом и с обязательным участием духовных
лиц (священников), психологов и адвокатов, которые в отличие от дознавателей,
следователей и прокуроров профессионально призваны защищать своих доверителей.
Кстати говоря, в некоторых зарубежных государствах соглашение между потерпевшим и
обвиняемым достигается под контролем общественных или религиозных организаций,
которые проводят определенные предварительные работы по примирению преступников
и их жертв, а также окончательно закрепляют результаты такого примирения сторон в
уголовном судопроизводстве <263>.
--------------------------------
<263> См.: Ибрагимов И.М. Правомерные способы примирения потерпевшего с
преступником // "Черные дыры" в российском законодательстве. 2008. N 2. С. 46; Он же.
Вопросы примирения потерпевшего с лицом, совершившим преступление // Проблемы
защиты прав потерпевшего в российском уголовном процессе. М., 2008. С. 83 - 84.
Правомерная форма мирного разрешения конфликта между потерпевшим и
преступником позволяет им благовременно преодолеть взаимную неприязнь и вражду,
снять с них психологическое напряжение и дискомфорт, быстро удовлетворить
моральные и материальные требования потерпевшего посредством своевременного
возмещения причиненного ему вреда и окончательно прекратить возбужденное уголовное
дело. Она также позволяет государству при рассмотрении определенной категории
уголовных дел обойтись без особых административно-организационных, временных,
трудовых и финансовых затрат, которые необходимы государству для осуществления
уголовного судопроизводства, и позволяет ему направить деятельность своих
правоохранительных органов на предупреждение и раскрытие других более тяжких
преступлений.
§ 2. Защита прав потерпевшего
на разных стадиях уголовного процесса
Защита прав потерпевшего в уголовном судопроизводстве может быть основана
только на истинных обстоятельствах дела, а также правильном толковании и применении
действующего уголовного и уголовно-процессуального законодательства. Только наличие
у стороны обвинения достоверных доказательств факта совершения преступления,
правильная квалификация состава преступления и расчет объема причиненного
потерпевшему ущерба могут гарантировать полномерную защиту прав потерпевшего и
своевременное удовлетворение его законных моральных и материальных интересов.
Несмотря на то, что только выявление истинных обстоятельств дела может привести
дознавателей, следователей, прокуроров и судей к вынесению обоснованных и законных
решений, принимаемых в уголовном процессе, составители общей концепции и текста
126
ныне действующего УПК РФ явно скептически отнеслись к возможности установления
истины при судебном разбирательстве уголовных дел <264>. Например, по мнению
отдельных авторов, судьям необходимо акцентировать внимание не на цели доказывания,
а на процедуре доказывания, так как они отвечают не за обнаружение истины, а лишь за
то, чтобы результат судоговорения был достигнут определенным образом <265>. Однако
согласно основной идее уголовного и уголовно-процессуального права и по мнению
большинства видных российских юристов-процессуалистов, выявление истинных
обстоятельств дела с соблюдением должной правовой процедуры (due process of law)
представляет собой цель уголовно-процессуальной деятельности, и потому можно считать
справедливым то, что академические выступления против принципа объективной истины
в уголовном процессе всегда служили и служат оправданию следственных и судебных
ошибок <266>, если не сказать больше - должностных злоупотреблений и подчас
вопиющих преступлений против правосудия.
--------------------------------
<264> См.: Францифоров Ю.В. Противоречия уголовного процесса. Методология.
Механизм регулирования. Средства разрешения противоречий. М., 2006. С. 22.
<265> См.: Пашин С.А. По цитате из книги: Францифоров Ю.В. Противоречия
уголовного процесса. Методология. Механизм регулирования. Средства разрешения
противоречий. М., 2006. С. 25.
<266> См.: Ларин А.М., Мельникова Э.Б., Савицкий В.М. Уголовный процесс
России // Лекции-очерки. М., 1997. С. 83 - 85.
В связи с этим в главе 2 УПК РФ "Принципы уголовного судопроизводства" следует
восстановить положение о необходимости производства всестороннего, полного и
объективного исследования всех истинных обстоятельств уголовного дела. Кстати говоря,
этот краеугольный принцип некогда был закреплен в ст. 20 УПК РСФСР. Без действия
этого ключевого принципа уголовного судопроизводства трудно будет вообще говорить о
свершении правосудия, обоснованности признания пострадавшего от преступления лица в
качестве потерпевшего, достаточности доказательств для установления вины тех лиц,
которые были причастны к совершению данного преступления, и т.д. На наш взгляд,
действие этого принципа имеет не меньшую важность, нежели действие принципа
равноправия и состязательности сторон уголовного судопроизводства, а также запрета
использования доказательств, полученных незаконным способом, которые закреплены
соответственно в ч. 3 статьи 123 и ч. 2 ст. 50 Конституции России.
Судебная практика показывает, что бывают случаи, когда потерпевший является
единственным очевидцем совершенного преступления, и тогда показания потерпевшего
по делу приобретают исключительное значение для выявления обстоятельств по
уголовному делу, что также является характерным и для уголовного судопроизводства
отдельных зарубежных стран. По некоторым уголовным делам потерпевшими могут быть
несколько человек. Иногда количество потерпевших может достигнуть нескольких
десятков, сотен и даже тысяч людей. Яркими примерами подобных уголовных дел могут
стать судебные дела, в которых жертвами являются обманутые вкладчики или
пострадавшие от террористических актов, авиационных и железнодорожных катастроф и
т.п. Подобные уголовные дела по известным причинам имеют изнурительно долгую
продолжительность. Для того чтобы несколько ускорить темпы их судебного
рассмотрения, на практике все потерпевшие подразделяются на определенные группы, от
имени которой выступает тот или иной представитель, который действует по
доверенности. Все потерпевшие в этих случаях допрашиваются по стандартным
вопросникам, из которых исключаются всякие несущественные вопросы. Иногда такие
уголовные дела рассматриваются с участием суда присяжных заседателей, которые
оценивают причиненный многим потерпевшим вред не просто как вред, причиненный
отдельным людям, но всему обществу в лице каждого потерпевшего.
127
В процессе защиты своих прав и законных интересов потерпевший имеет
возможность обжаловать действия (бездействие) и решения дознавателей, следователей и
прокуроров не только прокурорам в порядке вышестоящей подчиненности, но также
непосредственно в суд в порядке ст. 125 УПК РФ по принципу территориальности <267>.
Поскольку у потерпевшего могут быть причины, заставляющие его беспокоиться о своей
безопасности, ему не все равно, на свободе или под стражей находится обвиняемый.
Именно реальные опасения потерпевшего за жизнь, здоровье и имущество свое и своих
близких родственников должны стать основанием для его права и реальной возможности
обжаловать в вышестоящий суд и решение суда первой инстанции о необходимости
принятия решения об избрании в отношении обвиняемого меры пресечения в виде
заключения под стражу. Мнение потерпевшего по этому вопросу должно быть
обязательно учтено с учетом конкретных обстоятельств дела, и не только дознавателем,
следователем, прокурором, но и судами, которые заинтересованы в установлении
гарантий безопасности участников уголовного процесса и в первую очередь безопасности
самого потерпевшего.
--------------------------------
<267> См.: Михайловская И.Б. Судебные стадии в уголовном процессе // Судебная
реформа: проблемы и перспективы. М., 2001.
В соответствии с ч. 2 ст. 125 УПК РФ потерпевший вправе подавать жалобу как
через дознавателя, следователя и прокурора, действия (бездействие) и решения которых
он собирается обжаловать, так и непосредственно в суд <268>. После подачи такой
жалобы в суд потерпевший вправе быть заранее уведомленным о времени и месте
рассмотрения его жалобы, просить суд рассмотреть эту жалобу с обязательным его
участием, а также непосредственно участвовать в судебном рассмотрении своей жалобы.
Суд обязан разъяснять потерпевшему его процессуальные права и обязанности и дать ему
возможность давать показания, представлять доказательства, участвовать в судебном
следствии и выступать с репликой. Суд может по жалобе потерпевшего признать действия
(бездействие) и решения дознавателя, следователя или прокурора необоснованными и
незаконными, равно как и вправе обязать указанные выше лица принять соответствующие
меры для устранения допущенных ими злоупотреблений и правонарушений.
--------------------------------
<268> См.: Постановление Хасавюртовского райсуда Республики Дагестан от 22 мая
2006 г. о признании постановления старшего следователя прокуратуры Хасавюртовского
района об отказе в возбуждении уголовного дела незаконным; Постановление
Хасавюртовского райсуда Республики Дагестан от 17 сентября 2007 г. о признании
бездействия прокурора Хасавюртовского района Республики Дагестан по поводу
оставления сообщения о преступлении без рассмотрения незаконным // Архив
Хасавюртовского района Республики Дагестан.
Согласно ч. 2 ст. 222 УПК РФ при направлении материалов уголовного дела в суд
прокурор вручает копию обвинительного заключения не только обвиняемому и его
адвокату-защитнику, но также потерпевшему и его представителю по ходатайству
последних. Представляется, что в данном положении уголовно-процессуального
законодательства, ввиду процессуального равноправия обвиняемого и потерпевшего,
прокурор обязан вручить копию обвинительного заключения потерпевшему и его
представителю без каких-либо дополнительных ходатайств потерпевшего и его
представителя. Дело в том, что своевременное уведомление потерпевшего и его
представителя о направлении уголовного дела в суд дает потерпевшему и его
представителю реальную возможность подготовиться к судебному слушанию дела и в
полной мере защищать свои права и законные интересы в уголовном судопроизводстве.
Статьи 229, 230 и 234 УПК РФ устанавливают основания и порядок проведения
предварительного судебного слушания. Потерпевший и его представитель должны быть
128
заранее извещены о дате и месте проведения предварительного судебного слушания.
Ходатайство о проведении предварительного слушания может быть заявлено
потерпевшим и его представителем после ознакомления с материалами уголовного дела
либо после направления уголовного дела с обвинительным заключением или
обвинительным актом в суд в течение трех суток со дня получения обвиняемым копии
обвинительного заключения или обвинительного акта.
По ходатайству потерпевшего судья вправе вынести постановление о принятии мер
по обеспечению возмещения вреда, причиненного преступлением, либо возможной
конфискации имущества подсудимого. Во время слушания этих важных вопросов крайне
необходимо также участие представителя потерпевшего, который по возможности должен
быть высококвалифицированным и опытным адвокатом. Неизвещение потерпевшего и его
представителя о дате предварительного судебного слушания уголовного дела или
лишение потерпевшего и его представителя возможности принять участие в судебном
заседании является достаточным основанием для отмены судебного решения или
приговора в соответствии с ч. 1 ст. 381 УПК РФ <269>.
--------------------------------
<269> См.: Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда
РФ от 11 марта 1997 г. // Бюллетень Верховного Суда РФ. 1997. N 10; Постановление
президиума Владимирского областного суда от 13 июня 1997 г. // Бюллетень Верховного
Суда РФ. 1997. N 11.
Наиболее важным правом потерпевшего в судебной стадии рассмотрения уголовного
дела является его право заявлять отводы прокурору, судье, секретарю судебного
заседания, экспертам, представителю общественной организации и переводчику.
Потерпевший имеет также право высказывать суду свое мнение о возможности или
невозможности слушания дела в данном судебном заседании в случае неявки в судебное
заседание кого-либо из свидетелей, эксперта или специалиста. Он обладает также правом
высказывать свое мнение по поводу заявленных ходатайств другими участниками
процесса, а также порядка исследования доказательств в судебном следствии.
Потерпевший имеет также возможность принимать участие в судебном исследовании
доказательств, давать показания, право делать заявления, право приносить жалобы на
действия суда, право представлять суду в письменном виде предлагаемую участникам
процесса формулировку решения по отдельным вопросам, выступать в суде и заявлять
ходатайства на своем родном языке, а также пользоваться услугами переводчика.
Известно, что условия осуществления процессуальных прав потерпевшего на стадии
судебного разбирательства отличаются от условий в досудебных стадиях разбирательства.
Отличие это обусловлено характерными чертами всякого надлежащего правосудия:
непосредственностью, гласностью и устностью судебного разбирательства. Иными
словами, в отличие от процессов дознания и предварительного следствия все устные и
письменные заявления и ходатайства потерпевшего делаются и решаются
непосредственно, все они непосредственно обращены к суду и обязательно должны
фиксироваться в протоколе судебного заседания. Важно также отметить, что решение по
любому ходатайству, заявленному потерпевшим, принимается судом только после того,
как будут выслушаны по нему мнения всех остальных участников судебного
разбирательства. Более того, все мнения участников судебного разбирательства, как и
само решение суда, со всеми подробностями должны быть обязательно занесены в
протокол судебного заседания.
В предварительной части судебного разбирательства председательствующий
производит опрос потерпевшего и его представителя о наличии у них различных
заявлений, ходатайств и жалоб. Потерпевший и его представитель вправе заявлять
ходатайства об исключении из материалов уголовного дела доказательств, полученных с
нарушением действующего законодательства, об истребовании документов и
129
вещественных доказательств, о назначении и производстве судебной экспертизы, о вызове
новых свидетелей, экспертов и специалистов и т.д. Для действенной защиты своих прав и
законных интересов потерпевшему полезно принимать участие в предварительном
судебном слушании ряда других очень важных вопросов, как-то: о возвращении
уголовного дела прокурору, о приостановлении производства по уголовному делу, о
прекращении уголовного дела или уголовного преследования.
В этой связи следует отметить, что на сегодняшний день назрела необходимость
тщательного и коренного изменения норм уголовно-процессуального законодательства,
регулирующих возвращение уголовного дела прокурору, в том числе по основаниям,
предусмотренным ст. 237 УПК РФ.
Статья 237 УПК РФ устанавливает для потерпевшего возможность ходатайствовать
перед судом о необходимости возвращения уголовного дела прокурору с целью
устранения препятствий для его рассмотрения судом.
Однако при применении ст. 237 УПК РФ на практике судебно-следственные органы
сталкиваются со множеством не разрешенных законодателем проблем и вопросов,
связанных с защитой прав потерпевших при возвращении уголовного дела прокурору и
производстве дела органом следствия и дознания после возвращения судом дела в порядке
ст. 237 УПК РФ.
К примеру, действующее уголовно-процессуальное законодательство не
предусматривает возвращение уголовного дела для производства дополнительного
расследования с целью восполнения неполноты предварительного следствия. А если
судьей по поступившему уголовному делу или судом в ходе судебного разбирательства
будут установлены очевидные обстоятельства грубого нарушения в ходе дознания и
предварительного следствия прав потерпевшего (скажем, предъявлено чрезмерно мягкое
обвинение) и дело возвращено прокурору по основаниям, указанным в ст. 237 УПК РФ, то
прокурор не вправе передать дело органу дознания и следствия для проведения
дополнительного расследования с восполнением пробелов следствия. Он также не вправе
перепредъявить обвиняемому более тяжкое обвинение (что не вправе выполнить
соответственно орган следствия или дознаватель) и исправить свою ошибку, а должен
вернуть дело в суд для рассмотрения по существу предъявленного обвинения в том же
объеме, устранив в установленный законом пятидневный срок нарушения,
препятствующие рассмотрению дела в судебной заседании, так как иные действия органов
дознания и следствия означали бы восполнение предварительного следствия и дознания,
что не допускается действующим уголовно-процессуальным законом после возвращения
уголовного дела прокурору в порядке, установленном ст. 237 УПК РФ.
Отсюда возникает вполне обоснованный вопрос: как быть, к примеру, если органами
следствия и дознания лицу, совершившему убийство или изнасилование, неправильно и
необоснованно предъявлено обвинение по ст. 115 УК РФ и дело направлено в суд для
рассмотрения по существу предъявленного обвинения?
Во-первых, статьей 237 УПК РФ не предусмотрена возможность возвращения
уголовного дела по такому основанию, как необходимость предъявления обвинения по
более тяжкой статье УК РФ.
Во-вторых, если даже суд вернет такое дело для перепредъявления обвинения по
более тяжкой статье, нормы уголовно-процессуального закона, в частности ст. 237 УПК
РФ, не предусматривают проведение таких следственных действий после возвращения
дела в порядке ст. 237 УПК РФ, так как указанные следственные действия были бы
связаны с восполнением предварительного расследования.
При таком одностороннем регулировании законом вопросов возвращения
уголовного дела прокурору после повторного поступления дела в суд последний должен
рассмотреть уголовное дело по существу очевидно незаконно предъявленного более
мягкого обвинения и вынести приговор по статье предъявленного органами следствия
обвинения.
130