Хомяков А.С. Всемирная задача России

Подождите немного. Документ загружается.

271

Русское оБщество —

национальное сознание

идеалы и Реальность

«внутРенняя задача РусскОй земли»

ОБ ОБщественнОм вОспитании в РОссии

Для того чтобы определить разумное направление

воспита ния в какой бы то ни было земле и полезнейшее влия-

ние прави тельства на это воспитание, кажется, надобно пре-

жде всего определить смысл самого слова: Воспитание.

Воспитание в обширном смысле есть, по моему мнению,

то действие, посредством которого одно поколение приготов-

ляет следующее за ним поколение к его очередной деятельно-

сти в истории народа. Воспитание в умственном и духовном

смыс ле начинается так же рано, как и физическое. Самые пер-

вые зачатки его, передаваемые посредством слова, чувства,

привычки и т. д., имеют уже бесконечное влияние на даль-

нейшее его развитие. Строй ума у ребенка, которого первые

слова были: Бог, тятя, мама, – будет не таков, как у ребен ка,

которого первые слова были: деньги, наряд или выго да. Ду-

шевный склад ребенка, который привык сопровождать своих

родителей в церковь по праздникам и по воскресеньям, а ино-

гда и в будни, будет значительно разниться от душевно го скла-

да ребенка, которого родители не знают других празд ников,

272

А. с. Хомяков

кроме театра, бала и картежных вечеров. Отец или мать, ко-

торые предаются восторгам радости при получении денег или

житейских выгод, устра ивают духовную жизнь своих детей

иначе, чем те, которые при детях позволяют себе умиление

и восторг только при бескорыстном сочувствии с добром и

правдою человеческою. Родители, дом, общество уже заклю-

чают в себе большую часть воспитания, и школьное учение

есть только меньшая часть того же воспитания. Если школь-

ное учение находит ся в прямой противоположности с пред-

шествующим и, так сказать, приготовительным воспитанием,

оно не может при носить полной, ожидаемой от него пользы;

отчасти оно даже делается вредным: вся душа человека, его

мысли, его чувст ва раздвояются; исчезает всякая внутренняя

цельность, вся кая цельность жизненная; обессиленный ум не

дает плода в знании, убитое чувство глохнет и засыхает; че-

ловек отры вается, так сказать, от почвы, на которой вырос, и

стано вится пришельцем на своей собственной земле. Таково

было действие переворота, совершенного Петром Первым.

Ошибка извиняется, может быть, многими обстоятельствами

его вре мени, но повторять такую ошибку беспрестанно было

бы не простительно. Школьное образование должно быть

соображе но с воспитанием, приготовляющим к школе, и даже

с жиз нью, в которую должен вступить школьник по выходе из

школы, и только при таком соображении может оно сделать ся

полезным вполне.

Из этого определения воспитания следует, что оно есть

дело всего общества в обширном смысле слова и что оно, по-

види мому, должно быть предоставлено самому обществу без

вся кого вмешательства правительственной власти: но такой

вывод был бы несправедлив. Нет сомнения, что государство,

при знающее себя за простое или, лучше сказать, торговое

скоп ление лиц и их естественных интересов, как, например,

Североамериканские Штаты, не имеет почти никакого пра ва

вмешиваться в дело воспитания, хотя и они не дозволили бы

воспитательного заведения с явно безнравственною целью;

но то, что в государстве, подобном Северной Америке, явля-

273

русское общество — НАциоНАльНое созНАНие

ется только сомнительным правом, делается не только правом,

но прямою обязанностью в государстве, которое, как земля

Русская, признает в себе внутреннюю задачу проявления че-

ловеческого общества, основанного на законах высшей нрав-

ственности и христианской правды. Такое государство обя зано

отстранять от воспитания все то, что противно его соб ственным

основным началам. Такова разумная причина, из которой исте-

кает необходимость прямого действия правитель ственного на

общественное образование. Впрочем, это действие, как я ска-

зал, есть действие только отрицательное. Пра во на действие

положительное, по-видимому, сомнительно; но и это сомнение

исчезает при внимательном рассмотрении. Во всяком обще-

стве, кроме потребностей постоянных и об щих, могут явиться

потребности временные, частные, на ко торые еще оно отвечать

не умеет. Для удовлетворения этих потребностей могут быть

нужны учебные заведения, исключи тельные и временно необ-

ходимые до той поры, когда само общество вполне поймет свои

новые задачи и будет в состо янии свободно удовлетворять

свои новые требования. Это право бесспорно должно быть до-

пущено всяким государственным за конодательством. Таким

образом, положительное вмешатель ство правительства в дело

общественного образования так же законно, как и отрицатель-

ное его влияние; а все то, что составляет право правительства,

составляет в то же время часть его обязанности. Итак, в число

прямых обязанностей правительства, верно выражающего в

себе законные требо вания общества, входят: устранение всего,

что противно внут ренним и нравственным законам, лежащим

в основе самого общества, и удовлетворение тех потребностей,

которых само общество еще не может удовлетворить вполне.

Из этого поло жения следует, что правила общественного вос-

питания долж ны изменяться в каждом государстве с характе-

ром само го государства и в каждую эпоху с требованиями эпо-

хи. В отношении к отрицательному влиянию правительства на

общественное образование должно заметить, что правитель-

ство, которое допустило бы в нем начала, противные внут-

ренним и нравственным законам общества, изменило бы чрез

274

А. с. Хомяков

то само общественному доверию. Поэтому, чтобы определить

направление правительственных действий на воспитание, на-

добно прежде всего определить самый характер земли, кото-

рой судьба вручена правительству: ибо то, что может быть не-

винно или даже похвально в Англии, было бы вредно и даже

преступно в Испании.

Внутренняя задача Русской земли есть проявление об-

щества христианского, православного, скрепленного в сво-

ей вершине законом живого единства и стоящего на твердых

основах общины и семьи. Этим определением определяется

и самый характер воспитания; ибо воспитание, естественно

да ваемое поколением, предшествующим поколению последу-

ющему, по необходимости заключает и должно заключать в

себе те начала, которыми живет и развивается историческое

общество. Итак, воспитание, чтобы быть русским, должно

быть согласно с началами не богобоязненности вообще и не

хри стианства вообще, но с началами православия, которое

есть единственное истинное христианство, с началами жизни

семей ной и с требованиями сельской общины, во сколько она

рас пространяет свое влияние на русские села...

Правило, что воспитание в России должно быть согласно

с бытом семейным и общинным, указывает более на то, чего

из бегать должно, чем на то, что должно делать. Жизненных

на чал общества производить нельзя: они принадлежат самому

народу или (в избежание слова, слишком часто употреблен ного

во зло и слишком дурно понятого) самой земле, по вы ражению

старорусскому. Можно и должно устранять все то, что враж-

дебно этим началам, но развивать самые начала поч ти невоз-

можно. Жизненное и историческое действие общества похоже

на живые явления природы и, может быть, еще не уловимее их.

Опасно вступать в эти многосложные и неося заемые тайны и

поручать механике и химии то, что пору чено Промыслом за-

конам, которых никто еще не постиг впол не. Всякая премия,

назначенная добродетели, есть премия, предлагаемая поро-

ку. Правительство, поощряющее подвиги бескорыстной до-

блести какою бы то ни было корыстною на градою, отравляет

275

русское общество — НАциоНАльНое созНАНие

источник, который хочет очистить; пра вительство, которое

берет семью под свое покровительство и опеку, обращает ее

по-китайски в полицейское учреждение и, следовательно, уби-

вает семейность. Нет никакой известной возможности развить

или произвести чувство, связывающее русского крестьянина

с его общиною или русского человека с его семьею; но есть

возможность подавить или уничтожить эти чувства. Хоро-

шо направленное воспитание должно избегать всех тех мер,

которые могли бы произвесть такое гибельное последствие.

Сельское училище, даже высшее, не должно вы рывать селя-

нина из его общинного круга и давать излиш нее развитие его

индивидуальности. Все воспитание и все училища должны

быть, во сколько возможно, соображены с условиями семейной

жизни. Любовь к семье не внушает ся отвлеченными теориями

кафедры: она растет и крепнет только привычкою к семейно-

му быту. Хорошо рассчитанные местности для школ и хорошо

распределенные вакации

должны доставлять ученикам воз-

можность возвращаться не редко в круг семейный или даже в

круг чужой семьи, если нет своей. Семье, в лице ее старших

членов, должен быть открыт доступ в самые недра училищ,

ибо ни деканский присмотр, ни инспекторское подслушивание,

ни ректорская по верка не могут заменить бдительного надзора

семейного об щества. Наконец, чисто семейному воспитанию

должны быть возвращены права, которых оно теперь лише-

но. Ставить зам кнутые и привилегированные школы вдали

от центров рус ского народонаселения есть ошибка; обращать

воспитание юно шей в какую-то тайну для их семей есть дело

неразумное; награждать премиями и привилегиями воспитан-

ников, кото рые выросли на счет общества и правительства, и

лишать всех выгод и прав тех, которые воспитаны на счет сво-

ей семьи и не стоили никаких издержек государству, было бы

противно здравому смыслу везде, а в земле Русской это было

бы прямым извращением ее коренных начал.

То самое, что сказано о семейном быте, относится более

или менее к вере. Без сомнения, христианство, то есть право-

славие, имеет свою наукообразную сторону, которую можно

276

А. с. Хомяков

изучать и которую должны преподавать; но самое поверх-

ностное наблюдение уже показывает, что преподаваемое уче-

ние веры весьма недостаточно и шатко. Оно вообще не имеет

и иметь не может теплоты апостольской проповеди, укре-

пляющей верных и обращающей неверующих; оно не имеет

и (кроме разве высших училищ) не может иметь той глубины

философского учения, которое покоряет упорство разума его

же оружием, стройной и неотразимой логикой. Вообще оно

не представляет ничего, кроме сухого перечня отдельных по-

ложений, без строгих доказательств и без живой связи, пере-

путанных паутиной схоластики у преподавателей, имеющих

притязание на ученую последовательность, и затменных ту-

манами мистики у преподавателей, имеющих притязание на

глубокое чувство. Оно необходимо, но не в нем заключается

основа христианского и православного развития душевных

способностей в юношестве. Эта основа заключается в чувствах

сердца, укрепленных постоянной привычкой к внешне му об-

ряду православия. Сердце воспитывается к христианству,

слава Богу, еще в большей части русских семей, и училищам

предстоит только поддержать его привычкой к обряду. Нет ни-

чего неразумнее, ничего смешнее и, скажу более, ничего, что-

бы столько приготовляло молодого человека к неверию, как

добродушные уроки священника, рассказывающего преважно

школьникам об учреждении того или другого поста, того или

другого праздника, между тем, как школьник не думает ни

поста соблюдать, ни праздника праздновать. Практическое

воспитание христианина в училищах христи анских требует

неизбежного исполнения обряда. Да будет пост в пост и празд-

ник церковный в праздник, или да оста вят всякое попечение о

христианском воспитании. Все полу меры и полусоблюдения

обрядов представляют ясновиденью молодого чувства то же,

что они представляют глазам просве щенного разума – смеш-

ной и ничем не оправдываемый про извол. Разумеется, говоря

об училищах, я не говорю о заве дениях для малолетних, и, го-

воря об обряде, я разумею под ним общецерковный, укоренив-

шийся в русском народе, а не местный или монашеский обряд,

277

русское общество — НАциоНАльНое созНАНие

неприспособленный к тру довой жизни мирян. Наукообразное

преподавание Закона Божьего во всех школах должно быть по

преимуществу исто рическое, в высших же училищах оно мо-

жет и даже должно до некоторой степени иметь направление

полемическое. Но эта полемика должна ограничиваться опре-

делением отноше ния учения самой Церкви к разным учениям,

возникшим исторически из нее, а не отваживаться на схватку

с самым началом аналитического сомнения или скепсиса. Эта

веко вая борьба редко кому по силам. Конечно, она неизбеж-

на, но должна быть предоставлена мыслителям, говорящим

или пишущим для слушателей или читателей уже зрелых;

она неприлична рядовому преподавателю, говорящему перед

школьниками, слабыми в разуме, сильными в самоувереннос-

ти, всегда готовыми к сомнению, как к признаку умственной

свободы и всегда одаренными искусством подмечать слабую

сторону в преподавателях своих. Тут для веры равно опасны

и неловкий защитник, и молодой слушатель неловкой защи-

ты. Общий дух школы должен быть согласен с православием

и укреплять семена его, посеянные семейным воспитанием,

а лекции катехизиса или богословия должны только уяснять

понятия о вере.

То, что называем мы общим духом школы, признающей

над собой высший суд закона христианского, не только не про-

тивно некоторой свободе в преподавании наук, но еще требует

этой свободы. Всякая наука должна выговаривать свои совре-

менные выводы прямо и открыто, без унизительной лжи, без

смешных натяжек, без умалчивания, которое слишком легко

может быть обличено. Нет сомнения, что по казания некоторых

наук положительных, как геология, фактических, как история,

или умозрительных, как филосо фия, кажутся не вполне со-

гласными с историческими пока заниями Священного Писания

или с его догматической сис темой. То же самое было и с други-

ми науками, иначе быть не могло. Науки не совершили круга

своего, и мы еще далеко не достигли до их окончательных вы-

водов. Точно так же не достигли мы и полного разумения Свя-

щенного Писания. Со мнения и кажущиеся несогласия должны

278

А. с. Хомяков

являться; но толь ко смелым допущением их и вызовом наук к

дальнейшему развитию может вера показать свою твердость и

непоколеби мость. Заставляя другие науки лгать или молчать,

она под рывает не их авторитет, а свой собственный. В систе-

ме инкви зиции религиозной вредны не столько ее жестокости,

сколько робость и безверие, которые в ней скрываются. Мно-

гое, что считалось противным Закону Божию, теперь допуще-

но и без вредно. Папское богословие запрещало Земле вертеть-

ся, а мы все повторяем за Галилеем: е p�r s� m��v� (а все-таки

она вертится) и знаем, что движение планеты не уничтожает

Священного Писания; но нелепый приговор духовных судей

был повторяем нередко неверующими прошлого и нынешнего

столетия как укор христианству и нередко увлекал слабые умы

к безверию. Опасна не свобода наук: она необходима столько

же для их успеха, сколько для достоинства веры; а опасно не-

мецкое суеверие в непреложность наук на каждом шагу их раз-

вития. Это суеверие, вредное для наук и еще вреднейшее для

религии, должно быть устранено из всякого преподавания. Но

как устранить ошибку, к которой склонны преподаватели по

своему ремеслу, а ученики по молодости, доверчивости и по

самой любви к науке? Средство просто. Семейство и общество

должны иметь свободный доступ в училища, особенно выс-

шие. Суеверие в науке и безверие в религии не распространят-

ся и не устоят перед надзором общества верующего (ибо тако-

во еще большинство), общества, уже знакомого с наукой, и для

которого она не имеет ни соблазна новизны, как для учеников,

ни соблазна ремесленности, как для преподавателей.

Воспитание, как уже сказано, есть передача всех начал

нравственных и умственных от одного поколения последую-

щему за ним поколению. Все особенности местные заключа-

ются в началах нравственных: об них уже говорено. Начала

умственные заключают в себе знания, т. е. науку в строгом

смысле и понимание науки. Эти начала имеют одинаковые

требования везде, и правила для удовлетворения этих требо-

ваний одинаковы во всех странах света, ибо они основаны на

общих законах человеческого разумения.

279

русское общество — НАциоНАльНое созНАНие

Германия и особенно Англия держатся в отношении к

воспитанию старых преданий и старой системы, оправданных

опытом веков. Во Франции и в России борются две системы, со-

вершенно противоположные друг другу. Одна система дробит

знание на многие отрасли и, ограничивая ум каждого юноши

одною какою-нибудь из этих отраслей, надеется довести его до

совершенства на избранном заранее пути, не знакомя его поч-

ти нисколько с остальными предметами человеческого знания.

Это система специализма или, так сказать, выучки. Другая,

принимая все человеческое знание за нечто цельное, старает-

ся ознакомить юношу более или менее с целым миром науки,

предоставляя его собственному уму выбор предмета, наибо-

лее сродного его склонностям, и пути, наиболее доступного

его врожденным способностям. Это система обобщения, или,

иначе, понимания. Обе системы имеют своих приверженцев;

но, кажется, успех первой из этих систем ничему иному при-

писать нельзя, кроме пристрастия ума человеческого ко всему

новому, ибо она так же мало оправдана опытом, как она мало

согласна с общими законами разума. Страна, наиболее отлича-

ющаяся учеными и изобретателями-специалистами, Англия,

почти не имеет специальных школ. Люди, прославившиеся

самыми блистательными открытиями в отдельных отраслях

наук и подвинувшие их наиболее вперед, никогда не были пи-

томцами ранних специальных рассадников. Ньютоны и Ла-

вуазье, Вобаны и Кегорны, Деви и Савиньи

не были с детства

отданы на выучку какому-нибудь одному мастерству в обла-

сти наук. Нет сомнения, что и из специальных школ выходили

изредка люди, с честию подвизавшиеся на избранном заранее

пути; такие примеры бывали, но они крайне редки; сколько

же примеров можно найти воспитанников специальной шко-

лы, заслуживших почетное имя в специальностях, совершенно

чуждых их воспитанию, столько же и еще более можно найти

примеров гениальных самоучек. Это исключения, а не прави-

ло; до сих же пор специальные школы посылают своих лучших

учеников совершенствоваться в те страны, где или совсем нет

школ специальных, или где они служат только пополнением

280

А. с. Хомяков

общего просвещения. Таков опыт современный, и таков будет

опыт всех времен.

Разум человека есть начало живое и цельное; его деятель-

ность в отношении к науке заключается в понимании. Самые

предметы, представляемые наукою, как и предметы видимого

и осязаемого мира, суть только материалы, над которыми тру-

дится понимание. Истинная цель воспитания умственного есть

именно развитие и укрепление понимания; а эта цель достига-

ется только посредством постоянного сравнения предметов,

представляемых целым миром науки и понятий, принадлежа-

щих ее разным областям. Ум, сызмала ограниченный одною

какою-нибудь областью человеческого знания, впадает по не-

обходимости в односторонность и тупость и делается неспо-

собным к успеху даже в той области, которая ему была предна-

значена. Обобщение делает человека хозяином его познаний;

ранний специализм делает человека рабом вытверженных уро-

ков. Самое богатство материалов, если они все принадлежат к

одной какой-нибудь отрасли науки и не пробуждают дремлю-

щей силы сравнивающего понимания, обращается в тягость:

оно лежит бесплодным и свинцовым грузом в сонной голове,

между тем как меньшее количество материалов, пробудившее

деятельность ума с разных сторон и в разных направлениях,

приносит богатые плоды и самому человеку, и обществу, ко-

торому он принадлежит. Так, несчастный ученик ремесленно-

художественной школы, век свой трудившийся над рисованием

орнаментов, никогда не нарисует и не придумает того затейли-

вого орнамента, который шутя накинет в одно мгновение рука

академика, никогда не думавшего о сплетении виноградных и

дубовых листьев.

Иначе и быть не может. Умственная жизнь человека под-

чинена законам, подобным тем, которыми управляется его

жизнь физическая. Так, кто желал бы воспитать известное

число скороходов, носильщиков, кулачных бойцов и т. д., даст

им всем сперва общее воспитание атлета, подчинит их общей

диете и общим упражнениям, укрепит всю их мускульную

систему и потом уже обратит их к предназначенным специ-