Хомяков А.С. Всемирная задача России

Подождите немного. Документ загружается.

241

НАциоНАльНое домостроительство

довало. Послед ним оскорблением было заключение в темницу

мирных пу тешественников, ученых, призванных из Германии

царем Ива ном Васильевичем. Казнь последовала за преступле-

нием, и началась война, которая положила конец и независимо-

сти ордена ливонских рыцарей, и самому его существованию.

Не все советники царские соглашались в пользе или в не-

обходимости Ливонской войны. Многие полагали, что надоб но

воспользоваться удобным временем и уничтожить крымских

грабителей, так же как уничтожили Казань. Они говорили, что

не следует без явной необходимости губить войною народы,

исповедующие христианство. Таково было мнение Сильвестра

и Адашева, конечно не в том смысле, будто бы<уничтожение>

магометан и язычников менее противно Богу, чем уничтоже-

ние христиан. Но Сильвестр и Адашев знали, что война тог-

да только праведна, когда необходима, и думали, что народ

христианский и образованный мог быть обуздан договорами,

между тем как народы магометанские и кочевые должны были

всегда оставаться врагами России и по вере своей и по свой-

ству своих кочевых и разбойнических обычаев. Царь Иван

Васильевич не послушался своих советников, боясь, мо жет

быть, нападением на Крым раздражить султана или надеяся

приобрести большую славу и большую пользу завое ваниями

на Западе, или чувствуя слишком глубоко обиды, наносимые

беспрестанно Ливониею Русской земле. Последст вия оправда-

ли совет, данный Сильвестром и Адашевым. Крымские татары

через несколько лет опустошили Россию и сожгли Москву, а

война Ливонская, начатая с кротостью и славою, продолжен-

ная с безрассудною жестокостью, кон чилась величайшими

бедствиями и стыдом.

За всем тем не только русские, но и иностранцы при-

знавали справедливым наказание ливонского ордена, не

испол нявшего мирных условий и нарушавшего самые простые

и ясные обязанности в отношении к России. Иван Василье вич

объявил войну. Ливонские рыцари, утратившие мужество сво-

их предков и сохранившие от них только спесь, привыч ки к

буйной жизни и враждебное презрение к покоренному наро-

242

А. с. Хомяков

ду, испугались и смирились. Они просили пощады и по лучили

ее. Царь даровал им мир на условиях неотяготитель ных. Едва

прощенные, они нарушили снова условия мира. Русские полки

вступили в область Ливонскую уже не для наказания, а для

завоевания. Город за городом падал в их руки, победа за по-

бедою венчала их подвиги. Орден снова просил мира, получил

перемирие и нагло нарушил святость договора, надеясь на по-

кровительство польского короля. Но ни Польша, ни Швеция,

ни император германский не могли своим заступничеством

спасти виновных ливонцев. В последний раз орден рыцарский

вступил в борьбу с Россиею, но борьба эта была уже невозмож-

на. Большая часть Ливонской земли была покорена русскими;

некоторые северные округи захвачены шве дами и датчанами,

которые рады были воспользоваться па дением ордена и побе-

дами России; вся остальная область, видя неминуемую гибель,

отдалась во власть короля польско го и литовского и отказа-

лась навсегда от своей свободы. Но совершенное падение ли-

вонского ордена произошло в 1561 году; а за год ранее, в 1560,

Россию постигло бедствие, за которым последовал длинный

ряд несказанных страданий и унижений.

Семена зла, посеянные в душе царя воспитанием и злы-

ми примерами, окружавшими его детство, принесли ужасные

плоды. Едва вступив в царские права, он уже показал, каково

должно было быть его царствование. Брак его с прекрасною и

кроткою Анастасиею из рода Захарьиных-Юрьевых или Рома-

новых не мог его укротить. Россию спасло на время самопо-

жертвование Сильвестра и выбор Адашева в ближние царские

советники. Казалось, царь переменился. Кроток и милостив,

незлопамятен, немстителен, правдолюбив, враг вся кой не-

правды, правосуден к боярам и отец для своего на рода, – таков

был Иван Васильевич в продолжение 13 лет; и было на России

благословение Божие, и глубокая, искренняя, несказанная лю-

бовь народа платила царю за его добрые дела. Но душа царя не

переменилась; его видимая перемена была только невольным

обманом, следствием сильного потрясения, когда, еще будучи

молодой и пылкий, он был поражен ужасом от бедствий мо-

243

НАциоНАльНое домостроительство

сковского пожара, поражен страхом от слов Сильвестра, гово-

рящего именем Божиим, и исполнен удив ления при виде его

святого мужества. Царь Иван Васильевич не мог любить: чув-

ство любви человеческой, любви хрис тианской было ему не-

знакомо; его страсти были злы. Но он мог понять все великое,

мог пленяться и пленился великим образом царя-благодетеля,

который представился для него в словах Сильвестра, в сове-

тах Адашева; он покаялся, но не запросто, не как христианин,

не как грешник, убитый своею совестью и плачущий перед

Богом в чувстве своего духов ного унижения; нет – самое его

покаяние, пышное и всена родное, было окружено блеском тор-

жества. Так и в продол жение 13 лет благодетельствовал он Рос-

сии не потому, что любил добро, но потому, что понимал славу

и, так сказать, художественную красоту добра на престоле. Он

был, по его же словам, пленником не насилия, которого даже и

предполагать нельзя, не обмана, который был невозможен при

его великом уме, но пленником понятия о великом христианс-

ком венценосце, которое ему представляли Сильвестр и Ада-

шев и от которого долго он не мог освободиться. А меж ду тем

кипели его злые страсти, подавленные, но не искоре ненные;

кипела злость, которая стыдилась самой себя, а все просилась

на волю; а советники не злые, но неразумные, не понимавшие

его души и завидовавшие Сильвестру и Адашеву, наговарива-

ли ему слова лести и недоверчивости к этим двум хранителям

народного счастья. Прошло 13 лет беспри мерного благополу-

чия, беспримерного величия для Русской земли, беспримерной

борьбы и тяжелого напряжения для Сильвестра и Адашева.

По-прежнему Сильвестр был простым священником, не прося-

щим ни почести, ни власти; по-преж нему Алексей Феодорович

Адашев, хотя возведенный в зва ние окольничего

, был бедным

слугою Русского царства, от дающим все богатство, получен-

ное от царя, неимущим и стра дающим братьям, омывающий

своими руками раны десяти прокаженных, которым дом его

служил приютом. Но борьба с миром утомила двух великих

борцов, и, уступая зависти царедворцев, они думали, что при-

вычка к добру будет управ лять царем не хуже их благого сове-

244

А. с. Хомяков

та. Весною 1560 года священник Сильвестр просился на покой

и, благословив государя, заключился в пустынном монастыре

на Севере; а Адашев, служивший так долго царю мирным со-

ветником, про сился на службу ратную в справедливой войне

против ли вонских рыцарей

. Но в пустыне Сильвестр блистал

славою своих христианских и иноческих добродетелей, а Ада-

шев при обрел славу военную и содействовал взятию грозной

крепости Феллина

В июне месяце 1560 года снова вспыхнул пожар в Москве,

и большая часть ее снова сделалась жертвою пламе ни; много

людей погибло в этом бедствии. Кроткая царица Анастасия, уже

страдающая тяжкою болезнью, была вынесена из Кремля через

пылающие улицы Москвы; но ее здоро вье не устояло против

этого потрясения, и 7 августа кончи ла она свою богоугодную

жизнь. Так разорвана была послед няя цепь, связывавшая Ивана

Васильевича; так разрушилась святыня семейного счастья, в

котором его бурная душа нахо дила успокоение. Первым делом

его было возвращение к прежней буйной жизни; вторым – до-

пущение бесстыдной клеветы на Сильвестра и Адашева, будто

отравителей царицы. Они просили очной ставки с обвините-

лями; митрополит Мос ковский и лучшие царедворцы призна-

ли справедливость этого требования; но завистники отвергли

просьбу, говоря, что Силь вестр и Адашев снова очаруют царя.

Они знали силу христи анского красноречия, против которого

был беззащитен разум Ивана Васильевича, как ни восставали

его дурные страсти. Сильвестр и Адашев не были допущены в

Москву: первый был сослан в Соловецкий монастырь, второй

заключен в тем ницу в Юрьеве (нынче Дерпте), еще недавно по-

коренном рус скими войсками; оба, по воле Божией, умерли в

течение года и не видали страшных бедствий России. Ливо-

ния была снова отнята у русских Литвою и ее великим коро-

лем Стефаном Баторием. Царь должен был слушать унижен-

но наглые ру гательства литовских послов. Крымцы, недавно

ожидавшие конечной гибели от России, разграбили и сожгли

Москву; Новгород, Тверь, Торжок, Коломна были опустошены

царем так, как никогда не были опустошены неприятелем. Рос-

245

НАциоНАльНое домостроительство

сия была полита кровью, бояре ее перерезаны, народ измучен,

Москва лишилась трех четвертей своих обывателей, а все тот

же державный государь сидел на престоле.

Если спросят: чем же разнились 13 лет, с 1547 до 1560 года,

от последующих, с 1560 до 1584 года? Чем разнилось это вре-

мя великих побед и великого счастья, время, которо го никогда

не забывала Россия, благословляя царя Ивана Васильевича, от

последовавшей ужасной годины? Историческая правда отвеча-

ет одним: «Это время было временем доброго совета»

«вРемя миРа и славы»

цаРь феОдОР иОаннОвич

Царь Феодор Иоаннович взошел на престол в 1584 году,

скончался в 1598 году, царствовал около 14 лет. Его имени

вы не услышите никогда в числе великих государей, про-

славивших Россию; об его жизнеописании никто и не поду-

мал

. Но если Россия обязана помнить времена благополучия,

дан ные ей Богом, если она должна помнить царей, при кото-

рых процветала в счастье и тишине, она должна помнить царя

Феодора Иоанновича.

Отец его был царь всей земли Русской, Иван Василь евич

��, которого снисходительный суд потомства прозвал Гроз-, которого снисходительный суд потомства прозвал Гроз-

ным; иностранцы-современники называли его кровопий цею;

русские молились Богу, чтобы Он переменил его сердце

. Со

временем вы узнаете подробности его царствования, го дины

испытания для России. У него был старший сын, такой же

умный, как отец, и такой же неукротимый. Царь Иван Васи-

льевич воспитывал старшего сына своего для царствова ния

над Россиею; он учил его и наукам, и знанию государственной

мудрости, и делу воинскому; но своим примером он учил его

также разврату, необузданным страстям и жес токости. Видно,

Богу было неугодно, чтобы преемник грозно го царя был ему

подобен. Один раз пробудилось в сыне чувство сострадания к

невинным жертвам гневного отца, и отец убил его в припадке

246

А. с. Хомяков

бешенства, о котором сам после сожалел. Об сыне своем Фео-

доре Иоанновиче мало думал державный отец; он не прочил

его на царство, не видал в нем блиста тельных качеств, кото-

рыми сам гордился, и давал ему волю расти и воспитываться

в уединении, если только может быть уединение при царском

дворе и для царских детей. Феодор Иоаннович был слабого

сложения, невелик ростом, в лице худ и бледен; не было ниче-

го величественного в его наруж ности, ничего отличного в его

уме (как в отце его, Иване Васильевиче); но в нем были другие

качества, которые луч ше красоты наружной и лучше самого

блистательного разу ма, – качества более угодные Богу и более

полезные для го сударств и для народов. С детских лет слышал

он про славу своего отца, про великие дела его полководцев,

про завоева ния, сделанные Русским войском в далекой сторо-

не, в родине прежних угнетателей России – турков и монголов

(которых мы по ошибке обыкновенно называем татарами). С

ранних лет видел он необыкновенный блеск двора государева

и необык новенную роскошь, которой дивились иностранные

послы; но видел также беспрерывные жестокие казни, и про-

ливание невинной крови, и все ужасы грозного царствования.

От природы Феодор Иоаннович был кроток и добр; воспита-

ние, в то время поручаемое в России людям духовного звания,

просветило ум его знанием обязанностей христианина. Пыш-

ность и гордость отца научили его смирению, беспрестан ные

и отвратительные казни – незлобию, страдания народ ные –

любви к народу. Шурином его был Борис Феодорович Году-

нов, человек ума необычайного, величественной и пре красной

наружности, просвещения редкого в тот век, души благо-

родной и высокой. Любимый царем Иваном Васильеви чем за

великий разум государственный, он непричастен был ни по-

рокам двора, ни злодеяниям кровавого царствования. Часто

заступался он за невинных, или своими добрыми советами

умягчал крутой нрав государя, подвергаясь не только неми-

лости, но и смерти: когда царь Иван Васильевич убил своего

старшего сына, Борис Феодорович бросился спасать наслед-

ника престола и сам упал, покрытый ранами, на тело моло-

247

НАциоНАльНое домостроительство

дого царевича. Таков был родственник и друг Феодора Иоан-

новича, Борис Феодорович Годунов, о котором современные

летописцы сказали, что он «был одарен от Бога возрастом, и

человечеством, и умом паче всех человек».

В 1584 году скончался царь Иван Васильевич, и Феодор

Иоаннович взошел на престол. В то время Россия была не то,

что теперь: она была далеко не так велика и не так населена, а

соседи ее были гораздо сильнее и опаснее, чем теперь. Крым

и степи придонские принадлежали татарам; теперешние Бело-

руссия и Малороссия были захвачены Польшею; Финляндия

принадлежала шведам. В начале царствования своего, когда

еще он не предался страстям своим и не помрачил разума же-

стокосердием, царь Иван Васильевич Грозный много завоевал

земель. Конечно, не похвала была бы государю, что он силой

взял чужое и посылал свое войско разбивать и грабить мирных

соседей (от такой похвалы избави Бог Россию: она до сих пор

воевала только поневоле); но царь Иван Васильевич должен

был, по желанию народа своего и бояр своих, идти войною про-

тив царств татарских, давнишних грабителей Русской земли. С

помощью Божиею царское войско, мужественно служа в правом

деле, покорило Казань и Астрахань, доходило до самого Кры-

ма, где гнез дились сильные орды татарские, а казаки завоевали

Восточ ную Сибирь под начальством Ермака

. Берега Балтий-

ского моря, некогда принадлежавшие России, давно уже переш-

ли в руки немцев и составляли отдельную область, в которой

государями были рыцари, пришедшие из разных частей Герма-

нии, а старожилы финские были рабами. Царь Иван Василь евич

задумал и эту землю возвратить России, и то, что было задума-

но государем, было исполнено народом и боярами, лю бившими

своего государя. Но сам царь Иван Васильевич в это время пере-

менил свой нрав; завоевания были помрачены бес полезным и

беззаконным кровопролитием, убиением пленных, пожарами

и разграблением мирных сел и городов. За то и под виг, нача-

тый со славою, кончился бесчестием

. Покуда государь губил

своих верных подданных и своих честных слуг, Бог призвал на

престол польский великого государя, Стефана Батория, родом

248

А. с. Хомяков

седмиградца

, но славянина так же, как и мы, русские и поляки.

Войска царя Ивана Васильевича были по беждены, завоевания

его на берегах Балтийского моря отняты поляками, и многие го-

рода и земли, принадлежащие Рос сии, перешли в руки неприя-

теля. По восшествии своем на престол царь Феодор Иоаннович

решился прекратить многолетнюю войну и дать покой и отдых

своему государству. Он начал переговоры добрым делом, отпу-

стив без выкупа пленных поляков и лифляндцев. Кротость его

имела благодетельное влияние на неприятелей, и вскоре, когда

умер король Баторий, было заключено на 15 лет перемирие, не

бесчестное для России, утомленной войною и много пострадав-

шей не столько от оружия польского, сколько от недоверчивости

ца ря к своим подданным.

Искренней дружбы тогда не могло быть между Поль шею

и Россией: слишком жива была память о взаимных оскорбле-

ниях и о долгих распрях; особенно же сильна была вражда со

стороны поляков, беспрестанно поджигаемая власто любивым

духовенством римским. Но, заключив мир, царь Феодор Ио-

аннович понимал святость договора и строго соблю дал его.

Крымский хан предлагал ему вечный союз с тем только, чтобы

вместе напасть на Польшу; но Русский царь отказал ему в этом

предложении и даже дал знать польс ким правителям о наме-

рении крымцев напасть на Подольс кую область, предпочитая

вражду Крымского хана его сою зу, который надо было купить

нарушением мирного договора и честного слова государева.

Ему было известно, что времен ные выгоды, доставляемые

иногда двуязычною политикою, ничтожны в сравнении с тою

силою, которую доставляет государствам строгое исполнение

нравственных обязанностей.

Шведы и крымцы надеялись воспользоваться не

воинствен ным духом государя; они не раз нападали на Русские

области, но везде побеждала Россия. Шведы были принужде-

ны про сить мира и уступить несколько городов и Карельскую

область

. Многочисленное ополчение крымцев доходило до

Москвы, но от стен ее бежало со стыдом, бросая обозы свои и

даже оружие. Любовь народа к царю ограждала пределы Рос-

249

НАциоНАльНое домостроительство

сии, пробуждая бесстрашие в воинах и воинскую доблесть в

воеводах. Завоевания, сделанные при царе Иване Васильеви че

в землях приволжских, были упрочены строением крепос тей

и городов и основанием русских поселений в области, до толе

принадлежавшей племенам финским и турецким

. Западная

Сибирь, покоренная Ермаком и его казаками, пыталась еще

противиться Русскому оружию. Большая часть казаков и сам

Ермак погибли в сражениях или от измены туземцев, но цар-

ские воеводы отмстили за их смерть и утвердили навсег да Рус-

скую власть на берегах Иртыша и Оби

Таковы были внешние торжества России при царе миро-

любивом и кротком. Твердое и правдолюбивое правление вну-

шало невольное уважение не только ближайшим соседям госу-

дарства, но и далеким и сильным державам Европы и Вос тока.

Империя Германская искала союза и дружбы Русского государя.

Англия уступала его справедливым требованиям в деле торго-

вом. Персия, управляемая великим шахом Аббасом, просила его

помощи против Турции. Турция, с своей стороны, искала его

дружбы и в сношениях с ним отступалась от той ос корбительной

гордости, с которой обращалась со всеми госу дарствами тог-

дашнего времени. Но славнее побед и приобрете ний и самого

почтения иноплеменных народов было духов ное значение Рос-

сии при царе истинно богобоязненном и глубоко проникнутым

святынею Христианской веры. Римский епис коп (иначе папа)

просил вспоможения для всех христиан, страждущих под игом

мусульманским; Грузия, несколько раз спасенная Российски-

ми войсками от нашествия горцев, присы лала просить уже не

о помощи оружием, которую может дать всякое воинственное

государство и даже всякий дикий народ, но о помощи духов-

ной, о художниках – для украше ния храмов, о священниках –

для восстановления благочиния церковного, об учителях – для

утверждения христианского знания

. Наконец, сам патриарх

Константинопольский, при знав умственную возмужалость и

духовную самостоятельность России, назначил на место преж-

него митрополита, подчинен ного Цареградскому престолу, быть

в ней патриарху незави симому, равному с старыми патриархами

250

А. с. Хомяков

восточного и западного Христианства (с Константинопольским,

Иерусалимским, Антиохийским, Александрийским и Римским),

патриарху, из бираемому свободным выбором Русского духовен-

ства и воз водимому на престол Русскими государями

Почти столетнее страдание России при жестоком Иване

Васильевиче �� и отце его Василии Ивановиче оставило глу-

бокие и почти неизгладимые следы. Раны, нанесенные госу-

дарству, исцеляются; пролитая кровь забывается последую-

щими поколениями; но многолетняя неправда, правление,

нарушающее законы Божественные и человеческие; но власть,

наказывающая смертью за невинность и награждающая ми-

лостями за преступления, подрывают на многие и многие лета

народную нравственность. Низость духа, лесть, зависть, враж да

к заслугам, страсть к крамолам, склонность к клеветам – таково

наследство, оставляемое всякому народу правительст вами или

жестокими, или бессовестными; таков был завет царя Ивана

Васильевича Грозного и отца его Василия Ива новича. Семе-

на зла, посеянные в их царствования, взошли позже во время

междоусобиц России, когда, лишенная госу даря, она пришла на

край гибели и спасена была только милостию Божиею. Уже и

при Феодоре Иоанновиче злые страсти, подавленные мудрым

правлением, возмущали спо койствие России и грозили будущи-

ми бедами. Местами вспы хивали частные возмущения; много-

численные злодеи, под предводительством людей из родов

дворянских и княжеских, хотели зажечь Москву и разграбить

церковные сокровища; зависть и крамолы боярские тревожи-

ли ум народный, ме шали успеху самых лучших предприятий и

противились муд рым распоряжениям правительства, восставая

с особенным ожесточением против великого царского советника

Бориса Феодоровича Годунова. Молва народная, обыкновенно

справед ливая, но легко обманываемая хитростью царедворцев,

обви няла шурина царского во всех несчастьях государства и в

смерти частных лиц, заслуживших общее уважение или лю-

бовь. Сгорела значительная часть Москвы, и Годунов по при-

казанию царя раздал огромные пособия пострадавшим жите-

лям: народ, подученный боярами, говорил, что Москву под жег