Хомяков А.С. Всемирная задача России

Подождите немного. Документ загружается.

221

НАциоНАльНое домостроительство

для самохранения, уже нахо дится в состоянии болезненном.

Всякая федерация заклю чает в себе безмолвный протест про-

тив одного общего начала. Федерация случайная доказыва-

ет отчуждение лю дей друг от друга, равнодушие, в котором

еще нет вражды, но еще нет и любви взаимной. Человечество

воспитыва ется религиею, но оно воспитывается медленно.

Много веков проходит, прежде чем вера проникает в сознание

общее, в жизнь людей, �n s�cc�m �t sang��n�m

. Грубость Рос-

сии, когда она приняла Христианство, не позволила ей про-

никнуть в сокровенную глубину этого святого учения, а ее на-

ставники утратили уже чувство первоначальной красоты его.

Оттого-то народ следовал за князьями, когда их междоусоби-

цы губили землю русскую; а духовенство, стараясь удалить

людей от преступлений частных, как будто бы и не ведало,

что есть преступления общественные.

При всем том перед Западом мы имеем выгоды не-

исчислимые. На нашей первоначальной истории не лежит пятно

завоевания. Кровь и вражда не служили основанием государ-

ству Русскому, и деды не завещали внукам преда ний ненависти

и мщения. Церковь, ограничив круг своего действия, никогда

не утрачивала чистоты своей жизни внутренней и не пропове-

довала детям своим уроков не правосудия и насилия. Простота

дотатарского устройства областного не чужда была истины

человеческой, и закон справедливости и любви взаимной слу-

жил основанием этого быта, почти патриархального. Теперь,

когда эпоха создания государственного кончилась, когда свя-

зались ко лоссальные массы в одно целое, несокрушимое для

внеш ней вражды, настало для нас время понимать, что чело-

век достигает своей нравственной цели только в обществе, где

силы каждого принадлежат всем и силы всех каждому. Таким

образом, мы будем подвигаться вперед смело и безошибочно,

занимая случайные открытия Запада, но придавая им смысл

более глубокий или открывая в них те человеческие начала,

которые для Запада остались тай ными, спрашивая у истории

церкви и законов ее – светил путеводительных для будущего

нашего развития и воск решая древние формы жизни Русской,

222

А. с. Хомяков

потому что они были основаны на святости уз семейных и на

неиспор ченной индивидуальности нашего племени. Тогда, в

про свещенных и стройных размерах, в оригинальной красоте

общества, соединяющего патриархальность быта област ного с

глубоким смыслом государства, представляющего нравствен-

ное и христианское лицо, воскреснет Древняя Русь, но уже со-

знающая себя, а не случайная, полная сил живых и органиче-

ских, а не колеблющаяся вечно между бытием и смертью.

«вРемя великих пОБед»

тРинадцать лет цаРствОвания

ивана васильевича

Царствование Иоанна Грозного памятно России во всех

отношениях: памятно по огромному расширению ее пределов,

по ее страданиям и по необычайности добродетелей, вызван-

ных самими страданиями.

Царь Иван Васильевич был сын царя и великого князя

Василия Ивановича от его второй жены

. Первая жена Василия

Ивановича, женщина непорочная в глазах человеческих, была

еще жива, когда он вступил в новый брачный союз; у нее де-

тей не было, а Василий Иванович желал, чтобы его потомство

сидело на Русском престоле; он решился с нею развестись, же-

нился на княжне Глинской, и у него родился сын

, царствовав-

ший впоследствии под именем Ивана Васильевича Грозного.

Иван Васильевич был еще младенцем, когда умер его

отец, и воспитание будущего царя, так же как и управление цар-

ством, были предоставлены вдовствующей великой княгине.

Елена Глинская не отличалась нравственностью на прес толе

Члены Боярской Думы, советники и любимцы великого князя

Василия Ивановича не отличались также ни совестли востью,

ни благородством души. Двор сделался обителью разврата и

кровопролития, и бедное младенчество Ивана Васильевича

окружено было гибельными уроками и еще бо лее гибельными

примерами всех пороков. Так возрастал бу дущий правитель

223

НАциоНАльНое домостроительство

России: душа страстная, но развращенная с детства; ум необы-

чайный, но, к несчастью, не освещенный знанием обязанностей

человеческих. Так достиг он юношес кого возраста и вступил в

правление государством. Народ, утомленный крамолами бояр

и негодующий на унижение Рос сии в последние годы их прав-

ления, встретил с радостною надеждою своего молодого царя,

одаренного красотою и величием, редкими способностями к

делу государственному и удивительным красноречием, кото-

рого доказательства сохранились для потомства в его письмах;

но надежды скоро обратились в уныние. Россия наполнилась

слухом о жестоких казнях. Москва была облита кровью невин-

ных жертв и приведена в ужас буйным развратом своего царя.

Иван Васильевич начинал то страшное царствование, которое

в продолжение нескольких десятков лет устрашало современ-

ников и губило в бесплодных страданиях силы государства.

Вдруг прошла радостная весть: «грозный царь переме-

нился»

Послушный до конца народ русский не только не восста-

вал против государя, верховного правителя и представителя

народного единства, но еще сознавал в себе высший долг, долг

любви. Царю-правителю обязан он был повиновением, царю-

человеку – правдою; и, во имя правды и любви христианской,

шли к царям люди русские, принося к ним стон народа и го-

лос праведного обличения. Палачи окружали дворец, палачи

ждали их во дворце, но они вступали спокойно, по молившись

Богу и приготовившись к расставанию с жизнью: мучениче-

ская жертва, жертва любви народа к государю. Большая часть

из них погибла; иные спасли других невинных или целые об-

ласти (как, например, юродивый Саллос во Пскове).

Одним из первых обличителей, и самым счастливым, был

Сильвестр: его самопожертвование дало несколько лет славы и

благоденствия России.

Москва цепенела в ужасе перед свирепостью и буйством

молодого царя Ивана Васильевича, и вдруг поразил ее но-

вый ужас – бедствие неожиданное, кара Божия, по мнению

современников. Весною, в 1547 году, сгорела большая часть

224

А. с. Хомяков

Ки тай-города, с гостиными казенными дворами, с богатыми

лав ками и множеством домов, от Ильинских ворот до Крем-

ля и Москвы-реки; высокая башня, в которой хранился порох,

взлетела на воздух, и часть городской стены упала в реку и за-

прудила ее. Через несколько дней все Заяузье было обращено

в пепел; через два месяца, в начале лета, во время бури вспых-

нул огонь на Арбате, быстро охватил Пречистенку и так на-

зываемое Черторье до Москвы-реки, перекинулся через высо-

кую стену Кремля и охватил весь Кремль, потом неудержимо

разлился по всем его окрестностям, захватывая все улицы до

Яузы и до самого Всполья. Пламенный поток об нял гибнущую

Москву; люди не успевали спасаться из домов своих: быстро-

та пламени обгоняла их бегство и захватыва ла все дороги.

Москва пылала как огромный костер, в котором стоны уми-

рающих были заглушены воем бури, треском огня и громом

взрывающихся пороховых запасов. Церкви, со боры, царские

дворцы, каменные палаты исчезали в огненном вихре так же

быстро, как деревянные хижины. Все гибло: древние памятни-

ки письменности, сокровища частных людей, богатые оружия,

царская казна, святые иконы и даже мощи угодников. В ужасе

бежал народ, скрываясь в окрестные ле са; в ужасе бежал царь

в свой загородный дворец в селе Воробьеве. Пожар потух, в

погибнувшей Москве дымились раз валины. Чернь, раздражен-

ная несчастьем, искала и убивала мнимых зажигателей; власти

духовные и светские молчали, окованные трепетом минувшей

грозы. Тогда в Воробьевский дворец к грозному царю пришел

священник, родом новгоро дец, именем Сильвестр, и обличил

его словом правды и Пи сания, обличил его в преступлении

и разврате, в нарушении законов Божеских и человеческих,

устрашил его гневом небес ным и призвал к покаянию. Царь,

внимая словам боголюбивого человека, словам любви и само-

пожертвования, увидел всю черноту своей жизни, ужаснулся

самого себя, заплакал от глубины сердца и покаялся. Воля Бо-

жия отсрочила на несколько лет будущее бедствие России.

Первым душевным движением Ивана Васильевича было

от вращение от самого себя, вторым – негодование на раболеп-

225

НАциоНАльНое домостроительство

ствующий двор, окруживший его сетями лести и неправды.

Он искал для будущих своих чистых подвигов нового, чи-

стого орудия; он искал человека, который бы сочувствовал с

покаявшим ся царем, так как другие царедворцы сочувствова-

ли царю страстному и злому, – и он нашел его. Таков общий

нрав ственный закон сочувствия людей между собою в добре и

зле. Новый добрый советник для будущих подвигов добра, вы-

бранный государем в толпе молодых сановников, принадлежал

к роду неименитому и не был еще облечен в высокое звание. То

был вечно памятный Алексей Феодорович Адашев

Иван Васильевич вступил в новое поприще с тою же

пылкостью, с которою он и прежде и после предавался дур-

ным страстям. Его покаяние было всенародно, торжественно;

оно совершилось на Лобном месте, в виду изумленной и об-

радованной Москвы. Он просил прощения в прежних своих

беззаконных делах, обвиняя в них, – и не без причины,– раз-

врат двора, в котором он был воспитан; он обещал быть ца-

рем правды и мира и увещевал своих подданных, дабы и они,

подобно ему, изменили злость сердец своих и полюбили друг

друга любовью христианского братства. В тот же день поручил

он Адашеву разбор челобитных и сказал ему но всеуслышание:

«Алексей! Я слышал о твоих добрых делах и взял тебя, челове-

ка молодого и нищего, и возвысил тебя на помощь душе моей.

Ты не желал этого сана, но я пожелал тебя иметь, и не тебя

только, но и других таких же, которые бы утолили печаль мою

и призрели людей моих, Богом мне врученных. Поручаю тебе

принимать и разбирать челобитные от бедных и угнетенных.

Не бойся сильных и славных – губителей немощи и бедности;

не верь и ложным слезам и клеветам бедного, когда он будет

обращать твое сострадание в орудие неправды. Все испытывай

и приноси нам истину, страшася суда Божиего».

Вскоре увидела Россия плоды советов Сильвестра и

Адашева: злые вельможи были удалены и заменены луч-

шими, состав Думы царской был изменен, злоупотребление

власти обуздано. Вслед за тем приступил царь к делу велико-

му – к собранию и приведению в порядок государственных

226

А. с. Хомяков

законов. Трудами мудрых советников, под надзором умного

царя, составлен был Судебник – прекрасный памятник наше-

го древнего права, свод узаконений и судебных обычаев Рус-

ской земли

. Изменений было сделано немного, и то самых

необходимых. Уважена была святыня старины, и мудрость

прошедших веков, и неприкосновенность народного обычая,

всегда возникающего из народной жизни. Но, кончив великий

труд свой, Иван Васильевич отдал на суд избранным людям

земли Русской собрание законов, назначенных для нее, дабы

таким образом утвердились и полнейшее разумение права, и

полнейшее согласие между народом и царем. В Москве был

созван собор знаменитейших людей из чина светского и ду-

ховного; Судебник был ими рассмотрен и утвержден. Госу-

дарю полю бился голос народа, и новые уставные грамоты

дали всем городам и волостям право избирать старост, цело-

вальников или присяжных для суда по делам гражданским и

уголовным вместе с царскими наместниками. В то же время

земская исправа была поручена сотским и пятидесятникам,

избранным также вольным выбором сельской общины. Так

был восстановлен древний Русский обычай, в то время изме-

ненный почти везде, за исключением Пскова и широкой об-

ласти Новгородской.

И после этого собора не раз государями Русскими, Ива-

ном Васильевичем и его преемниками, созывались выборные

люди от Русской земли в Земскую Думу, или в Земский Ве-

ликий Собор, – для обсуждения самых важных дел по законо-

дательству или по сношениям с иностранными державами. В

этих Земских Думах, или Соборах, участвовали все чины, от

высшего духовенства и боярства до мещан и людей посадских.

И все чины пользовались равными правами, хотя и неравным

почетом; приговор полагался единодушно, но писался от каж-

дого чина особенно и утверждался подписями также по чи нам.

Возможность такого единодушия, удивительная по тепереш-

ним понятиям, объясняется весьма просто из тогдашнего опы-

та. Основою мнения были не личные, шаткие и произволь ные

понятия, естественно склонные к разногласию, но древ ний

227

НАциоНАльНое домостроительство

обычай, который один для всех русских, и прямой закон Боже-

ственный, который один для всех православных.

Земская Дума не имела никакой власти и была только вы-

ражением народного смысла, призванного на совет государем;

по этому самому она не только не могла произвести никакого

раздвоения власти, но утверждала ее, связуя воедино волю го-

сударя с обычаем и нравственным чувством народа. Когда по-

сле смерти Годунова наступили бедствия Рос сии, ни Самозва-

нец, ни Шуйский, избранный противозаконно, не смели стать

лицом к лицу с Земскою Думою; а во время сиротства государ-

ственного она отдала снова всю власть, в которую временно

была облечена, новоизбранному царю Миха илу Феодоровичу

Романову; и он, и его преемники любили совещаться с нею,

скрепляя государственную силу любовью и смыслом народа.

Так надобно понимать значение Земских Соборов, дабы яснее

разуметь и пользу, принесенную ими, и многие явления древ-

ней Русской Истории.

После Земской Думы и собрания светских законов в Су-

дебнике Иван Васильевич Грозный созвал и собор духовных

лиц, дабы привести в порядок некоторые церковные постанов-

ления, истребить некоторые остатки язычества и устранить

случайно вкравшееся злоупотребление. Собор этот известен

под именем Стоглавого, по числу статей, им утвержденных

Таковы были первые плоды советов Сильвестра и Ада-

шева: мир и тишина в государстве, кротость в правлении, усо-

вершенствование законов и любовь народа. Но царю и его совет-

никам известно было, что на поприще науки и вещественного

просвещения Россия отстала далеко от государств западных.

Иоанн понимал необходимость науки и потребовал из чуждых

земель учителей для своей России. К несчастью, вражда со-

седей, поляков, ливонцев и шведов, полагала преграду благим

намерениям царя: они останавливали и заклю чали в темницы

иностранцев, отправлявшихся в Россию по его призыву, ибо

понимали уже всю силу России и, в преступном себялюбии,

думали оградить себя от будущей опасности, удерживая в не-

вольном невежестве русских людей, просящих просвещения и

228

А. с. Хомяков

науки. Все эти завистливые соседи получили впоследствии на-

казание свое. Первая же изо всех была наказана, еще при царе

Иване Васильевиче, Ливония, дерзко нарушавшая народное

право и нравственную обязанность. Благие намерения Иоан-

новы встретили преграду, почти непреодолимую, и весьма не-

многие из ученых людей могли проникнуть в Россию; но, к че-

сти советников Иоанна, не должно забывать, что самое живое

и ревностное стремление его к просвещению выказалось в то

время, когда иерей Сильвестр руководил всеми его делами

Много было сделано для внутреннего устройства России.

Надобно еще было обезопасить ее пределы от внешних непри-

ятелей. С северо-запада Швеция делала частые нападения на

область Новогородскую; с Запада немецкие рыцари, овладев-

шие берегами Балтийского моря, беспокоили и теснили Рос-

сию, не уважая ни святости договоров, ни обязанностей своих

в отношении к мирному соседу. Польша и присоединен ная к

ней Литва беспрестанно грозили войною, отказывая Рус скому

государю в царском имени и изъявляя неправые притязания на

коренные области русские; наконец, с северо-востока, Востока

и Юга кочевые и полукочевые царства татарс кие опустошали

беспрестанными набегами или погромами большую и луч-

шую половину России, разоряя самые окрестности Москвы,

обращая города и села в пепел и уводя не счастных жителей

в жестокое рабство. С этой стороны была величайшая опас-

ность, следовательно, туда должны были быть обращены пер-

вые удары новой Русской силы.

В конце �� столетия в средине Азии племена монго-�� столетия в средине Азии племена монго- столетия в средине Азии племена монго-

лов (того самого народа, который мы называем калмыками)

окреп ли и соединились в могучий союз под предводитель-

ством Темуджина, иначе называемого Чингисханом. Этот

грозный за воеватель покорил почти всю Азию и основал не-

долговечное, но, бесспорно, самое обширное изо всех царств,

которые когда-либо упоминались в Истории. Вскоре после

его смерти преемники его завоевали всю Россию, кроме ее

северных областей (Новгорода и Пскова), опустошили боль-

шую часть Польши и разгромили Венгрию. С тех пор в про-

229

НАциоНАльНое домостроительство

должение двух веков Россия стонала под игом монголов и

платила им тяжелую дань. Впрочем, действительно войско,

покорившее и разгра бившее Россию, состояло не из монго-

лов. Из монголов были только предводители и часть отбор-

ной дружины; войско же состояло из турок, побежденных и

увлеченных потоком монгольских (т. е. калмыцких) племен.

Русские же называли своих победителей не монголами, по

имени властвующей семьи, и не турками, по имени народа, из

которого составлено бы ло войско, но татарами, по имени не-

большого племени татаев, татаней или татар, некогда живше-

го на границе Китая, потом захваченного в общем движении

монголов на Запад и случайно составившего их передовой

отряд во время на шествия на Россию. Эта ошибка в имени

народа, который властвовал так долго в нашем отечестве и до

сих пор в нем живет, доказывает, как осторожно надобно су-

дить о действи тельном составе какого бы то ни было племени

по имени, под которым оно является в истории, и как трудно

испра вить какую бы то ни было ошибку, вкравшуюся случай-

но в язык или обычай народный.

Россия была покорена и опустошена; племена, жившие

по Волге, Дону, на Кавказе и по берегам Черного моря, были

прогнаны, истреблены или обращены в рабство; на их месте

в опустелой земле поселились победители – турки, известные

русским под именем татар. Царство Монгольское распалось

на части; из его обломков в юго-восточной России состави-

лось новое Татарское царство, которому долго платили дань

наши великие князья. Наконец и оно распалось; Россия освобо-

дилась от ига, но продолжала страдать от уцелевших остат ков

прежней татарской силы. На Юге было сильное царство татар

крымских, которые беспрестанными набегами опустошали

всю область Орловскую и Курскую и нередко насылали свои

многочисленные дружины на Калугу, Тулу, Рязань и на самые

окрестности Москвы. На Восток от крымских татар кочевали

ногайцы, опустошавшие всю область придонс кую; наконец,

на северо-востоке основано было другое царст во, от которого

Россия еще более страдала, чем от своих юж ных неприятелей.

230

А. с. Хомяков

На берегах Волги некогда жило племя славянское, одно-

кровное нам, русским, мужественное и торговое племя болгар

приволжских

. Большая часть этих болгар в течение �� и ��

века после Рождества Христова переселилась на Дунай, где

они и теперь живут в числе нескольких миллионов. Те, кото-

рые остались на старых жилищах, были по беждены и порабо-

щены новыми пришельцами из Азии, воин ственными семьями

финно-турецкого корня, составлявшими союз уйгуров. Побе-

дители приняли от побежденных вместе с именем болгар мно-

гие обычаи и склонность к торговле, сохраняя, впрочем, во-

инственный характер и память о своей победе над славянами;

ибо называли себя владыками саклабов (т.е. славян). Русским

князьям пришлось бороться с этими новыми беспокойными

соседями. После продолжительной войны Россия стала одоле-

вать неприятелей, и так называемая Великая Болгария прихо-

дила в упадок. Чингисхановы татары докончили дело, начатое

русскими, и приволжская Болгария исчезла с лица земли. В

опустелой земле погибли почти все города, прекратилась тор-

говля, и племена кочевых грабителей раскинулись широко и

привольно по всем берегам Волги.

Наконец, и татары стали мало-помалу привыкать к тор-

говле, и в начале �� столетия Ордынские выходцы возобно-�� столетия Ордынские выходцы возобно- столетия Ордынские выходцы возобно-

вили старый болгарский город Казань – на торговом перепу-

тии, недалеко от развалин города болгар. Так началось новое

царство, гибельное для России, по дикому нраву жи телей и по

близости его к самому средоточию государства Рус ского в Мо-

скве. Много страдала Россия от Казанского царства: беспре-

станно опустошаемы были берега Волги, окрестности Ниж-

него Новгорода, земля Муромская, окрестности Владими ра и

нередко самая область Московская. В двухстах верстах от сто-

лицы крестьяне не смели выстроить себе удобного жи лища,

не смели надеяться собрать в житницы свои плоды своих по-

Этот взгляд на историю Приволжья основан на сличении свидетельств

европейских и азиатских писателей и согласен с догадкою Венелина, от-

крывшего у нас новую эпоху для исторической критики. (Прим. А.С. Хо-

мякова.)