Холлинджер Д.П. Выбирая добро

Подождите немного. Документ загружается.

более глубокие и четкие правила. Например, медицинская этика (сейчас ее называют

биоэтикой) и бизнес - этика эволюционировали в глубокие исследования, которые можн о

даже считать отдельными направлениями этики самими по себе.

Третье направление (дисциплина) этики - это религиозная. (Данная книга исследует

христианскую религиозную этику.) С такой точки зрения этика появляется из среды более

глобальных религиозных верований и ценностей. Как дисциплина, христианская этика

всегда очень сильно отличалась от философской этики, и не столько в своих выводах,

сколько в способах того, как она к ним приходила. Христианская этика развивается в среде

определенного мировоззрения, которое по - своему объясняет то, что мы собой

представляем, как человеческие существа, чем больна наша человеческая природа, а также

то, какое есть лекарство, чтобы поправить положение. Христиан можно еще назвать

«людьми Книги». Они обращаются к Библии как к Божественному откровению, которое

может направить их понимание реальности и морального добра. Конечно, христианская

этика часто использует и логику, как это делает, например, философская этика. Она иногда

использует также и человеческий опыт, как профессиональная этика. Но, все - таки,

основной источник ее питания - это христианское понимание реальности. Оно - то и

является руководителем моральной жизни. В результате этого складывается ситуация, когда

христианская этика не отдаляется от теологии, поскольку теология обеспечивает

основополагающий базис для установления моральных норм при принятии решений.

Кроме всего прочего христианская этика всегда будет беспокоиться не только об

умственном понимании, но также о внутренней мотивации и о силах для проведения в

жизнь этих норм среди реалий нашего сложного мира.

Христианская этика

Христианская этика, как и другие моральные дисциплины, включает в себя две составные

части: теоретическую и практическую. Задачей теоретической этики является определить

и уточнить этические нормы, стандарты и принципы. Она пытается передать, какие же из

этических руководств - самые полезные для правильного выбора и почему. В

христианской этике это часто называется теологической этикой. Теологи и этиковеды

установили определенные нормы, которые помогают христианам в вынесении суждений:

любовь, справедливость, честность, чистота, человеческое достоинство, свобода, мир и

т.д. Они также предложили различные умственные трамплины, которые влияют на наше

понимание моральных вопросов: природа Бога, человечества, спасения, жизни и смерти.

Теологическая этика предпринимает попытки дать определение этим понятиям и увидеть

их отношение друг к другу в качестве соревнующихся на моральной арене реалий.

Например, любовь всегда рассматривается как summa bonum (наивысшее добро)

христианского действия. Но разные христианские мыслители предлагают разные

толкования природы любви. Для одних любовь — это моральная добродетель, а,

следовательно, более связана с характером. Для других - это принцип, а, значит, более

относится к поведению. Некоторые утверждают, что понимание любви как eras (что идет

еще из греческой традиции), аппелирующее к естесственным желаниям человека, со

времен Нового Завета было заменено любовью agape. Любовь agape - абсолютно

неэгоистическая любовь, которая, кажется, отрицает «я» и его естесственные желания.

Другие теологи и эстеты (например, Августин или Фома Аквинский) утверждали, что

хотя eros и не упоминается в Новом Завете, все же, существует место для естественной

страсти любви, если она нацелена на доброе. Этим «добрым» может быть и человек.

Дискуссии такого типа принадлежат к сфере теологической этики. Они являются

существенным основанием для второй ступени моральных размышлений: прикладной

этики.

Прикладная этика включает в себя применение моральных норм, принципов,

добродетелей и теологических допущений к определенным проблемам, перед лицом

которых оказываются как отдельные люди, так и церковь, общественные институты и все

общество. Эта наука пытается понять точную природу этих проблем, борющиеся между

собой притязания внутри каждой из них, а также различные моральные ответы на них.

Следующим шагом после этого является представление моральных норм и идеалов,

соответствующих этой проблеме. Это дает необходимое руководство как к

непосредственному действию, так и к развитию характера. В сегодняшнем сложном мире

этиковеды работают с широким спектром проблем, включая войну, насилие, биоэтику,

сексуальную этику, семейную и экономическую этику, этику окружающей среды и средств

массовой информации; политическую и этническую этику.

Иногда необоснованно делается различие между личной и социальной этикой. На

самом же деле, острые проблемы сегодняшнего дня включают как личные, так и

общественные направления. Например, бизнес - этика включает в себя разные правила

решения возникающих вопросов в этой отрасли. Но рано или поздно каждому работнику

корпорации придется лично решать, принять или поставить под сомнения эти правила.

Например, эвтаназия часто преподносится как чисто личное дело. На самом же деле она

имеет большую общественную сторону, начиная с закона, традиций медицины и кончая

бесчисленными людьми, судьбы которых могут быть задеты подобными решениями.

Поэтому, лучше всего было бы принять, что этика включает или, по крайней мере, должна

включать, как личную, так и общественные стороны.

Сложности в этике

Как только мы начинаем применять моральные принципы и теологические

воззрения к какой -то проблеме, то часто обнаруживаем, что это - совсем не простой

процесс. Поиск добра часто сопряжен с большими сложностями. Справедливости ради

надо отметить, что сложен не каждый вопрос. Например, женщина, обдумывающая

возможность романа с коллегой по работе, что помогло бы ей эмоционально, не

представляет собой моральной головоломки. Безусловно, сама по себе эта женщина может

чувствовать эмоциональное напряжение. Но с христианской точки зрения, (как, впрочем, с

точки зрения большинства этических систем) ей просто стоит прекратить свои

размышления. Прелюбодеяние аморально и противоречит ее супружеским

обязательствам и природе брака, установленной Богом и ясно изложенной в Писании.

Или, например, если какой - то человек задумал ограбить местную бензоколонку для того,

чтобы заплатить за университетское обучение своего сына, - мы не подумаем дважды,

чтобы сказать, что это не относится к разряду сложных моральных вопросов. Такие

намерения заметно противоречат библейским нормам, теологическому пониманию

природы собственности и человеческой ответственности за нее, а также тому, что

большинству людей на протяжении истории говорила совесть.

Тем не менее, не все проблемы настолько просты. Том и Сара (из рассказа вначале)

не могут найти в Библии прямого учения об искусственном оплодотворении. Хотя они

очень много видят в ней прямых ссылок о детях как о наследии от Господа. Мишель,

вице - президент компании Jordan, не могла решить, где начинается и где заканчивается

ее сфера моральной ответственности. Она не знала, как соотнести свои личные

убеждения с действиями компании, у которой не было таких убеждений. А сердце

Стивена из Гос. Департамента разрывалось на части противоречащими друг другу

моральными утверждениями по поводу бомбардировки Югославии: учение Иисуса о

невозможности ответа злом на зло; учение Павла о том, что государство не зря носит меч;

ответственность за выполняемую работу в соответствии с решениями вышестоящего

начальства и правительства.

Все эти люди столкнулись со сложными моральными дилеммами. Что же делает этот

вопрос таким сложным? Одним из факторов этого является то, что иногда сложно найти

четкую библейскую основу конкретным действиям, теологическим раздумьям или даже

просто логике. Многие проблемы, с которьми мы сталкиваемся сегодня, прямо в Библии

не обсуждаются. И даже великие мыслители Церкви в течение всей истории никогда с ними

не сталкивались. Например, в Библии прямо ничего не сказано о генной инженерии,

загрязнении окружающей среды, пересадке органов или ответственности корпорации перед

своими акционерами. Такие вопросы относятся к категории сложных: на них нет готового

ответа. Поэтому мы часто сталкиваемся с несколькими возможными решениями. Как

заметил Richard Higginson : « Большинство моральных дилемм больше походят на

мултидилеммы. Нам даже необходимо для этого новое слово! - поскольку с ними связано

несколько возможных решений».

Следующим фактором, усложняющим вопрос, является существование

соревнующихся между собой этических требований. Стивену, например, нужно было

выбрать, которому из моральных или библейских принципов отдать предпочтение в этой

дилемме: любви, справедливости, покорности стране, учению Иисуса или своим трудовым

обязательствам и обязанностям. По многим этическим вопросам нашего сложного мира

люди приходят к различным выводам. Это происходит потому, что для разных людей

приоритетную роль имеют разные этические принципы. Кроме этого, для разных людей

разные библейские отрывки кажутся наиболее подходящими к данной конкретной

ситуации.

Третьим усложняющим фактором является конкуренция между вовлеченными в

действие людьми. Кому из людей или общественных институтов, на которые влияют наши

решения, мы предоставим право приоритетного влияния в моральных вопросах? Например,

продавцу - фармацевту, обдумывающему возможность смены работы, необходимо

решить, что является приоритетом : семья или компания. Для Мишель в эту мозаику входят

ее коллеги по работе, покупатели, приобретающие продукцию компании, акционеры,

вкладывающие средства в Jordan, а так же ее собственная семья. Этические вопросы часто

запутаны, потому что мы чувствуем моральные обязанности в различных, часто

конфликтующих направлениях.

Четвертым фактором, усложняющим вопрос, являются эмпирические выводы,

которые обязательно возникают. Иногда очень сложно «раскопать» достоверные факты,

особенно когда речь заходит о большой корпорации или нации. С другой стороны, часто те

факты, которые мы находим, или те выводы, к которым мы приходим на их основе,

противоречат друг другу. С точки зрения Стивена из Гос. Департамента, бомбардировка

Югославии ни к чему хорошему не приведет. А с точки зрения людей, поддерживающих

президента Клинтона и обладающих такой же внутренней секретной информацией,

воздушные удары могут поставить Милошевича на колени.

Именно из-за сложности вопросов мы часто принимаем логически мудрые

решения, а не те, которые воплощают в себе абсолютное моральное добро. К счастью так

происходит не всегда, потому что в водовороте даже самых больших сложностей нам

часто удается нащупать правильное направление. Тем не менее, нам необходимо

помнить, что часто, когда речь заходит о моральных дилеммах, мы больше

концентрируемся на логически мудрых решениях, чем на абсолютно истинных. В пример

можно привести рассуждения авторов Нового Завета о покупке и употреблении мяса,

ранее принесенного перед идолами в ходе жертвоприношений. Библия четко указывает

на то, что покупка и употребление жертвенного мяса не относится к морально ложным

поступкам, поскольку «ничто нет ничего в себе самом нечистого». Тем не менее, «если за

пищу огорчается брат твой, то ты уже не по любви поступаешь. Не губи твоей пищей

того, за кого Христос умер» (Послание к Римлянам 14:15). Здесь, как и в других своих

обращениях к верующим, Павел призывает их к выбору наиболее мудрого поведения,

основанного на нуждах других. Но это поведение имеет другую природу, чем убийство

или совершение махинаций в своей компании. Это - здравомыслящий ответ, не

относящийся к моральной категории.

В этой связи необходимо подчеркнуть, что сложность в этике - не то же самое, что

моральный релятивизм, то есть такой подход, при котором « истина и ложь, добро и зло

варьирует в зависимости от места, времени и каждого конкретного человека. Не

существует абсолютного стандарта истины или морали. Потому что такой стандарт зависит

от того, кто вы, и в какое время и в каком месте вы находитесь».

Моральный релятивизм

отличается от описательного культурного релятивизма, утверждающего, что в разных

культурах, действительно, иногда встречаются отличающиеся друг от друга моральные

стандарты и действия. Например, некоторые культуры санкционируют полигамию, а

другие - нет. Моральные релятивизм идет дальше и утверждает, что с этической точки

зрения полигамия может быть аморальна в одной культуре, и очень морально приемлема в

другой культуре. « При такой постановке вопроса за требованиями морали нет ничего,

кроме общественных соглашений».

В модернистском и пост - модернистском мире

многие приравнивают релятивизм и учение об отсутствии абсолютов. Релятивизм не

только противоречит библейскому мировоззрению, но также в своей основе имеет прямое

противоречие. Так как утверждение, что все относительно, само по себе является

абсолютным утверждением.

Хотя нам и приходится делать выбор между соревнующимися и противоречащими

друг другу моральными нормами, христиане, все же, включаются в борьбу с

определенными моральными и теологическими постулатами, которые направляют нас. В

зависимости от природы проблемы мы делаем выбор в пользу той или иной моральной

нормы или теологической перспективы. Более того, как подчеркнул Lewis Smedes : " Мы

не живем в идеальном мире, в котором было бы легко определить, чего Бог от нас

ожидает. Наоборот, мы живем в изменяющемся и греховном мире... И послушание

неизменным требованиям должно быть урегулировано в соответствии с изменяющимися

условиями».

Это ни в коем случае не означает, что моральные и теологические

ориентиры сами по себе - относительны, то есть иногда обязывают к исполнению, а

иногда - нет. В этом сложном мире мы находимся, вооруженные моральными и

теологическими постоянными. Нам только необходимо увидеть, какие из них отвечают

наиболее полно на нашу конкретную проблему.

Христианская этика, пасторская забота и общественная политика

Несколько лет назад я читал лекцию по биоэтике в одной из семинарий. Когда я говорил

о репродуктивных технологиях, я предложил студентам пример с Томом и Сарой и их

дилемму по поводу искусственного оплодотворения донором. Затем я предложил

студентам найти христианский этический ответ на этот вопрос. Ответы студентов были

примерно следующими: «мы должны любить их, независимо от их решения» ; « в

обществе не должно быть законов или других ограничений на право искусственного

оплодотворения». Мне стало ясно, что студенты не мыслили этическими категориями.

Большинство ответов были даны с точки зрения пасторской заботы или общественной

политики. Практически никто не анализировал ситуацию этически.

Христианская этика

Христианская этика базируется на самой природе и действиях Бога и на нашем

христианском мировоззрении. Основываясь на этом, она определяет идеал характера и

действий, к чему нас призывает Бог. Хотя все люди могут в какой-то мере познать

моральный дизайн Бога благодаря логике и опыту, христианская этика идет намного

дальше в этом вопросе и в содержании, и в мотивации. Это происходит потому, что она

не только базируется на характере Бога и библейском мировоззрении, но также расцветает

на почве личных отношений с Богом через Христа, взлелеянных в среде тела Христова,

Церкви. Поэтому христианскую этику можно назвать моральным идеалом, к которому

призывает нас Бог, именно благодаря Заветным отношениям между Им и нами.

Хотя мы и живем в грешном и падшем мире, и у нас часто не получается

соответствовать требованиям Бога, можно с уверенностью сказать, что христиане могут

избежать быть сломанными вместе с миром. Конечно, в нашем моральном анализе мы

учтем ситуацию, в которой находятся мир и человечество, но больше мы будем смотреть на

Бога, Его характер и действия, а также конкретный моральный подтекст христианского

мировоззрения. Поэтому, в попытках решить свою проблему Том и Сара, наверняка, хотели

бы, чтобы ими руководили не просто туманные понятия любви, чувство боли или

стремление к человеческой свободе. Было бы хорошо, если бы они взглянули на Божий

дизайн брака, начиная с Создания, а также образец этого — Его отношения с людьми,

основанные на Завете. Кроме этого им необходимо взглянуть на природу и значение такого

дара Бога как сексуальная близость.

Когда мы вовлекаемся в христианскую этику, мы обнаруживаем, что начинаем

работать с определенным пониманием Бога, жизни, человечества, мира, и что мы

принимаем решения, основываясь на определенных отношениях с Богом. Как содержание

нашей этики, так и то, что руководит нашими поступками, должны отражать христианское

мировоззрение и заветные отношения с Богом в Иисусе Христе. Безусловно, моральный

идеал очень высок.

Пасторская опека

Пасторская опека должна идти рука - об — руку с христианской этикой, но это не

идентичные понятия. Пасторская опека - это попытка проявить благодать, любовь,

прощение, сочувствие, цельное исцеление и ответственность в контексте христианской

церкви. Исторически сложилось так, что сюда входят такие направления, как

консультирование, обряды, молитвы за исцеление, а также общее попечение о

страждущих. Конечно, у нас есть моральная ответственность заботиться о нуждающихся.

Но необходимо помнить, что забота и милосердие, которые мы проявляем, - не то же

самое, что христианская этика.

Пасторская помощь часто необходима в ситуациях, в которых был нарушен дизайн

Бога или в тех, где моральное банкротство противоречит нашим этическим нормам. Делая

обобщение, можно сказать, что христианская этика фокусируется на законе Бога (хотя,

конечно, сфера действий этики шире в зависимости от того, что мы понимаем под

законом), а пасторское попечение концентрируется на проявлении благодати. Проблема

появляется в том случае, когда мы смешиваем эти направления. Потому что пасторскую

заботу нельзя превратить в этику, как и этику нельзя превратить в пасторскую заботу.

Если мы уменьшим нашу заботу просто до этики, нам очень будет не хватать сочувствия,

любви и взаимопонимания в наших попытках применить этические нормы к жизни людей.

С другой стороны, если мы уменьшим этику только до пасторской заботы, у нас не

останется ничего, кроме минималистской этики поверхностной любви или

гуманистической заботы.

Очень хороший пример этого - развод. Христианский моральный подход к этому

вопросу недвусмысленно поддерживает постоянство брака, так, как он был учрежден при

Создании, как он отображен в Библейском понятии Завета, и как об этом говорят многие

тексты Писания. С точки зрения Библии, существуют возможности для законного

развода. Но даже при законных разводах,

и, безусловно, при незаконных, всегда

остается центральным этический идеал постоянства брака. Тем не менее, если при

провозглашении морального идеала (то есть Божьего Закона) при пасторской опеке не

будет уделено внимание проблемам, грозящим браку, такая опека, наверняка, будет

малоэффективной, а эта семейная пара так и не придет в место, откуда они будут готовы

услышать моральные стандарты Бога. А если развод, все-таки, произошел, что всегда хуже

Божьего идеала даже в самых легитимных случаях, реабилитация супругов должна

включать как этику, так и пасторскую заботу. В противном случае, разведенным супругам

будет сложно испытать на себе искупительную благодать.

Одновременно очень важно заметить, что этику нельзя уменьшить до пасторского

попечения. Было бы неправильно решить, что морально правильно, а что нет,

руководствуясь только состраданием и сочувствием, хотя у нас всегда есть моральная

ответственность проявить их в дружеских заботливых отношениях. Если мы позволим

только чувствам сострадания и сочувствия руководить нами в вопросе развода, мы никогда

не узнаем о плане Бога, и, скорее всего, наши эмоции будут определять нашу этику. Это

искушение особенно характерно для постмодернистской культуры, в которой все мы

переживаем то, что Philip Rieff назвал «триумфом терапевтического».

Существует

тенденция уменьшить этику до простой заботы, если мы ставим сострадание или само-

актуализацию во главу угла или рассматриваем их как высшее благо этической дискуссии.

Oliver O'Doovan правильно напоминает, что сострадание никогда не должно оставаться

одним. « Сострадание - это такое качество, когда вы побуждены действовать при виде

страдания... Это та добродетель, что перехитрила мысль, потому что она сразу толкает нас

к действию. Это та черта, которая предполагает, что ответ на вопрос «Что необходимо

сделать?» уже найден».

Тому и Саре с их болью по причине отсутствия детей безусловно нужна пасторская

забота. Друзьям, семье и пастору необходимо проявлять участие, сострадание и

понимание для того, чтобы помочь им в их положении. Но этический вопрос, который им

нужно решить, не определяется пасторской заботой. Этика и забота — различные сферы

рассуждения.

Общественная политика

Общественную политику можно еще назвать искусством возможного в среде civitas.

Отношение между общественной политикой и религиозной этикой довольно просты в

случае, когда политический порядок определен и доминируется каким-то одним

мировоззрением, например, Христианская Европа Средневековья или Ислам в некоторых

странах сегодня. Но в плюралистических обществах, в которых несколько идеологий

одновременно борются за власть, отношение между христианской этикой и общественной

политикой очень сложное и нечеткое.

Общественная политика и закон — это обычно этический минимум общества. В

большинстве плюралистических обществ, а иногда даже в тех Исламских обществах, где

религия и закон слились воедино, религиозная этика имеет больше прав чем гражданский

закон и политика правительства. Сегодня существует тенденция искоренить основанную

на религии этику из сферы общественных дебатов и позволить только секулярному

подходу влиять на общественную жизнь. Такая форма секуляризации не только лишает

культуру богатых источников, так ей необходимых в сложном плюралистическом мире,

но также жестко ограничивает права тех, для кого религиозное посвящение — важная часть

жизни. Одновременно некоторые верующие в плюралистических обществах делают

большую ошибку тем, что пытаются насадить свою религиозную этику в неверующем

обществе. Это вызывает конфликты в обществе. А в случае с христианством, это также

противоречит библейскому пониманию христианской морали.

Закон и общественная политика никогда не смогут сделать то, чего может достичь

христианская этика. Естественно, закон может и должен уничтожить расовую и

этническую дискриминацию, из-за которой не все жители имеют равные права и

возможности. Но закон не в состоянии произвести любовь, примирение и развенчание

предрассудков в каждом конкретном человеке. Как показывает американская история,

изменения в законодательстве и общественной политике в вопросе гражданских прав

исходили в основном из этики, основанной на христианстве. Потому что она подталкивала

общество к тому, чтобы установить такие законы, которые смогли бы гарантировать

справедливость. Таким образом, общественная политика и закон играют в обществе

важную роль. Они должны быть открытыми к тому позитивному влиянию, которое может

принести универсальная, плюралистическая этика. Но эти законы никогда не станут тем

же, чем является христианская этика. Заключительная часть этой книги дальше исследует

взаимосвязь между христианской этикой и обществом, пытаясь ответить на вопрос, как

христианская этика может взаимодействовать со всем плюралистическим обществом,

которое все менее и менее разделяет то мировоззрение и те посвящения, на основе

которых и строится христианская этика.

Заключение

Моральная жизнь — важная составляющая христианской жизни и интегральная часть

любой культуры и общества. Остальная часть этого труда исследует этику и моральную

жизнь в рамках христианского мировоззрения. Хотя здесь и есть частичное совпадение

философской и профессиональной этики, в книге заметно различие между христианской

этикой и этими двумя дисциплинами. Книга также показывает сложную структуру этики,

особенно если учитывать, в каком мире мы сегодня живем. Особенно важно то, что

христианская этика - это, на самом деле, отличающийся от других стиль мышления. Он

отличается не только от других дисциплин этики, но также и от пасторского попечения и

общественной политики.

Взято из: David M. Adams and Edward W. Maine, Business Ethics for the Twenty-First Century (Mountain

View, Calif.: Mayfield, 1998), 409-10.

Arthur F. Holmes, Ethics: Approaching Moral Decisions (Downers Grove, ILL.: IVP, 1984), 10.

Steve Wilkens, Beyond Bumper Sticker Ethics: An Introduction to Theories of Right and Wrong (Downers Grove,

ILL.: IVP, 1995), 16.

Аналитическая философия, которую иногда еще называют лингвистической философией, - это

философское движение XX века, посвященное, в основном, анализу языка и его концепций. Она пытается

описать природу и значение определенных типов концепций, или лингвистических выражений.

Ключевыми мыслителями в этом разношерстном движении были G.E. Moore, Bertrand Russel, Ludwig

Wittgenstein, A.J. Ayer, Gilbert Ryle and John Austin.

A. J. Ayer, Language, Truth, andLogic (New York: Dover Publications, 1946), 103.

Такой подход, в основном, был выдвинут Anders Nygren в книге Agape and Eros (Philadelphia: Fortress

Press, 1953).

Richard Higginson, Dilemmas: A Christian Approach to Moral Decision Making (Louisville: Westminster/John

Knox Press, 1988), 27.

Некоторые мыслители называли такие вещи adiaphra, означающим безразличие или такие вещи, в

которых нет четко выраженного правильного или неправильного ответа.

Е. David Cook, "Relativism,"in New Dictionary of Christian Ethics and Pastoral Theology, ed. David J.

Atkinson, David F. Field, Arthur Holmes, and Oliver O'Donovan (Downers Grove, ILL.: IVP, 1995), 726-27.

James Rachels, The Right Things to Do: Basic Readings in Moral Philosophy (New York: McGrawHill College,

1999), 2.

Lewis B. Smedes, Mere Morality: What God Expects of Ordinary People (Grand Rapids: Eerdmans, 1983), 242.

Например, Евангелие от Матфея 5Ж31-32 и 1 Послание к Коринфянам 7Ж10-16. Некоторые христиане

думают, что к законному разводу относятся и такие случаи, которые не описаны в этих двух отрывках. Это

значит, что неверность и уход неверующего супруга (супруги) также попадает в категорию законного

развода. В любом случае, этот список должен быть минимальным и содержать только серьезные причины.

Philip Rieff, The triumph of the Therapeutic: Uses of faith after Freud (Chicago: University of Chicago Press,

1987).

Oliver O'Donovan, Begotten or Made? (Oxford: Clarendon Press, 1984), 11.

Часть 1

Основания «христианской этики»

Миссис Вильяме 35 лет. Без мужа воспитывая двоих детей, десять лет она полностью

зависела от помощи бесплатного социального обеспечения. Теперь же она сумела

устроиться на работу кассиром в продовольственном магазине. Днем она получила свою

первую зарплату и сейчас с гордостью несла ее домой. Неожиданно дуло пистолета

остановило ее. Наркоман, которому нужны были деньги на следующую дозу, выхватил ее

кошелек с более чем двумястами долларами и растворился в сумерках. Практически

каждый согласился бы с тем, что это был достойный всяческого порицания поступок. Но

почему мы уверены, что это также неэтический поступок?

Отвечая на этот вопрос, мы обращаемся к базовым понятиям. Любая попытка

разработки этической системы предполагает наличие определенного базиса, который и

является той основной оболочкой, в рамках которой решается, чем определяется хорошее

или плохое поведение или характер. У людей есть базисные предположения, явные и

неявные, которые служат основой того, как они принимают решение или что они думают

в ситуациях, связанных с этическими вопросами. Эта основа впоследствии служит

основным фактором в определении, что значит добро, и обычно несет намек того, как это

добро будет достигнуто в реальной жизни.

Этот раздел исследует ключевые основания, которые были предложены на

протяжении истории, а также в настоящее время. Первая глава исследует теории, которые

во всех отношениях боролись за первенство в современном мире: этика последствий

против этики принципа. Вторая глава рассматривает один подход, который возник

недавно как ответная реакция на эти теории и другой более давний: это этика характера и

этика добродетели. Каждую из этих теорий я считаю недостаточной, чтобы быть базовой

для определения понятия добра в этом сложном мире, особенно с христианской точки

зрения. Следовательно, третья глава предлагает теологическую основу этики, берущую

начало в особенностях христианского мировоззрения.

Последствия против принципов

После того, как смертельный приговор был приведен в исполнение по отношению

Карлы Такер, что стало первьм за 14 лет применением высшей меры наказания к

женщине, острые дебаты по старому вопросу разгорелись снова. Незадолго после ее

смерти одна из радио передач представила дискуссию на эту тему. Сторонник смертной

казни объяснили свою позицию тем, что она сдерживает преступность. Он считает

смертную казнь добром с моральной стороны, так как это постоянное напоминание

людям, что мы не можем вместе жить как общество, если отдельные его члены сами

решают вопрос жизни и смерти. Поэтому необходимо, чтобы у государства бьшо право на

лишение жизни человека, совершающего такое преступление. Для общего счастья и

благосостояния это нужно делать.

Противник смертной казни подчеркнул, что каждая жизнь имеет ценность, с чем

следует считаться, и у нас нет никакого права отнимать жизнь человека даже в том случае,

если он совершил неслыханное преступление. Он заявил, что мы все знаем интуитивно,

что человеческую жизнь нужно беречь и уважать, и обесцениваем ее в нашей культуре,

когда задействуем смертную казнь. Неоспоримо неверно отнимать человеческую жизнь за

исключением случаев самозащиты (включая войну). Наша обязанность ее сохранять.

Эти два оппонента представляли два традиционных подхода к этике и моральной

жизни, хотя каждый из подходов мог бы задействовать и другие базисные аргументы.

Сторонник смертной казни в этом случае использовал этику последствий, веря в то, что

определяющим фактором, является действие верным или нет, есть конечный результат,

который любой человек может вычислить и оценить. Его оппонент задействовал этику

принципа, принимая за основу положение, что есть вещи заведомо правильные и

неправильные, и люди знают, что правильно, а что нет благодаря моральным правилам

или принципам. Некоторые люди думают, что эти правила или принципы берут начало в

разуме, другие - в религии. Есть те, кто придерживает убеждения, что эти правила

очевидны из процесса развития истории. Подход последствия называется телеологической

этикой. Подход принципа известен еще как деонтологическая этика.

Обе этики приняты

в качестве оснований моральных суждений, и воплощают определенные подходы в

процессе принятия решения. Теологическая использует оценка результатов,

деонтологическая - правила и принципы.

Этика последствий

«Последственники» верят, что окончательным стандартом или критерием того, что

хорошо и что плохо, является конечный результат. Прелюбодеяние, например, нельзя

отнести в категорию заведомо пагубного. Но в нашей общественной жизни мы видим

последствия этого деяния, и поэтому ставим его в эту категорию. Такие люди говорят

правду не потому, что это моральная обязанность, а потому что в большинстве случаев

это приносит лучшие результаты. Последствия - это основания этических систем.

Конечно, обращение к последствиям, как основаниям этики, мгновенно поднимает

вопрос: «Какие последствия?», «Какой тип результатов?». Сторонники этой теории

обычно заявляют, что подсчитанные результаты не являются моральными принципами

или добродетелями, а просто неморальными результатами. Поскольку кажется, что все

человеческие существа по своей природе следуют за жизненными наслаждениями и

счастьем, счастье и является главным кандидатом неморальных последствий,

используемых в процессе оценки. Но, конечно же, это поднимает другой вопрос: «Счастье

для кого?». Именно на этом вопросе мы можем разделить рассмотрение этого подхода на

рассмотрение двух школ мысли: эгоизма и утилитаризма.

Этический эгоизм

Сторонники этического эгоизма утверждают, что источником этических норм

являются последствия, главным образом те, которые, имеют непосредственное отношение

к человеку, поступки которого эти нормы оценивают. То есть, человек должен делать то,

что приносит наивысшее благо ему самому. Это благо подразумевает количество

наслаждения и счастья, полученных в результате такого поступка.

На первый взгляд это может показаться этикой чистого эгоизма - делай то, что

приносит удовольствие тебе. На самом дела многие люди в современном мире так и

живут. Когда Роберт Белла и его соавторы работали над «Привычками Сердца» они

опросили сотни американцев чтобы определить, как те понимают и объясняют свои

моральные принципы. Оказалось, что многие люди действуют исходя из своего рода

индивидуализма, в котором личное счастье является ведущим критерием. Например,

Брайан, человек, который пытался уделять больше внимания семье и детям чем своей

карьере и материальному успеху. Тем не менее, в обсуждении с исследователями он то и

дело возвращался к своим личным преимуществам и личному счастью: «Я лично получаю

больше удовлетворения выбирая линию поведения Б а не А. Это помогает мне

чувствовать себя лучше». И как писал автор: «С точки зрения нравственности, его жизнь

кажется намного более понятной, как если бы он был карьеристом, но, поговорив с ним,

понимаешь, что основание его глубочайших побуждений преданности другим, не намного

чище его минутных желаний».