Графский В.Г. Всеобщая история права и государства

Подождите немного. Документ загружается.

Тема I. Введение в изучение всеобщей истории права и государства 17

исчерпывающий. Дело в том, что в изучении права или государства

вполне очевидна сильная целевая (телеологическая) направленность

этого метода, помогающего досконально уяснить, как функциониру-

ет тот или другой институт, но не отвечающего на вопрос, зачем он

нужен или каково его происхождение. Некоторые критики считают,

что этот метод настолько суживает анализ, что ведет к своего рода

слепоте по отношению к очевидностям. Анализируя функции госу-

дарства, исследователь не всегда осознает, что любое государство су-

ществует рядом с другими и многие его функции так или иначе от-

ражают это сосуществование нескольких государств с разными инте-

ресами и политическими ориентациями. Здесь существенна также

взаимоувязка результатов анализа при помощи других методов ана-

лиза и синтеза, выявляющих природу государства как некой сово-

купности институтов политической власти, обладающих монополией

на легитимное применение принуждения по отношению к согражда-

нам либо рассматривающих государство как машину и орудие гос-

подствующего класса (марксистский подход) или как «конденсат

равновесных властей» (Я. Пуланцас) и т. д.

В зависимости от конкретных (частных) целей исследования

структурно-функциональный анализ может сочетаться со структур-

но-генетическим (выстраивание родословной понятия или термина,

института или юридической его конструкции), а также со структур-

но-органическим (системным) и структурно-типологическим анали-

зом. Достаточно вспомнить, к примеру, что слово «демократия» и

связанная с ним лексика, обозначающая институты власти и управ-

ления, употребляется уже свыше 25 веков, однако в каждую истори-

ческую эпоху само слово «демократия» и соответствующая полити-

ческая практика имеют свои особенности, и эти особенности так

или иначе передаются во фразеологии и словоупотреблении.

Можно упомянуть и другие методы, более привычные для нашей

повседневной практики рассуждений и выводов: анализ, синтез, ме-

тод конструирования типичных характеристик и классификаций

(конструирование понятий, терминов, моделей) и т. д. Упомянем

лишь об одном — о так называемом междисциплинарном подходе, ко-

торый состоит в учете результатов, полученных в смежных и отда-

ленных областях человеческого знания (философия, политэкономия,

социология, психология, этнография, языкознание). Подобный учет

результатов может состоять и в прямом заимствовании — в виде за-

имствования терминов (структура, функции, роли) или объяснитель-

ных схем и теорий (модернизация, революция и др.).

Таким образом, структурно-аналитический метод наряду с уяснени-

ем социальной структуры общества и иерархии его социальных и поли-

тических институтов содействует изучению норм права, отдельных его

институтов в их функционировании, изменениях и взаимодействии с

моральными, политическими, экономическими и другими учреждения-

ми, нормами, крупными системами мировосприятия и социальной ак-

18 Тема 1. Введение в изучение всеобщей истории права и государства

тивности (религия, государство, гражданское общество с его группа-

ми и классами, политические партии и др.).

Культурологическое изучение права предполагает различение права

и закона (см. об этом: Нерсесянц В. С. Право и закон: Из истории

правовых учений. М., 1983) и обособленное рассмотрение и воспри-

ятие права как необходимого элемента социального общения и регу-

лирования высокой результативности и пользы наряду с моралью,

религиозными заповедями, этическими требованиями профес-

сионального долга или ремесла и т. д. Марксистская традиция рас-

сматривает право как элемент политической надстройки в ее детер-

минированной зависимости от базиса (способа организации произ-

водительных сил и производственных отношений). Историко-

цивилизационный подход (Гегель, Данилевский, Шпенглер, Тойн-

би) фиксирует каузальную связь между цивилизацией и правом в та-

ких характеристиках, которые вызывают сомнение, особенно в тех

вариантах истолкования такой связи, которые объявляют эту связь

необходимой и закономерной.

По мнению немецкого философа К. Ясперса, у Гегеля, Маркса и

Шпенглера подобное истолкование закономерного и необходимого

отмечено стремлением соблазнить нас обманчивым знанием, ис-

пользуя слова и термины широкого общественного употребления.

«Очевидный обман заключается в том, что постижимые связи оши-

бочно понимают как каузальную необходимость. Но они суть только

идеально-типические конструкции, относительно которых всегда

следует спрашивать, насколько отвечает действительность этим в се-

бе очевидным понятностям. Допускающие выявление исторические

причинные связи всегда частны, многообразны и никогда не опреде-

ляют необходимость события в целом. Забывают случайность в со-

бытии, не допускающем ни предвидения, ни последующего пости-

жения. Нельзя больше рассматривать с безответным удивлением

скачкообразные творения нового в истории... Всего этого не понять

через необходимость, и здесь всегда остается надежда на будущее».

В мирообъяснительных религиозных и философско-религиозных

системах, таких как христианство или буддизм, человеческое зако-

нотворчество всецело подчинено предопределенному порядку вещей

и благодаря посредничеству носителей и передатчиков божественно-

го разума становится приобщенным и добровольно подчиненным

велениям божественного закона, воплощенного в природе вещей и в

природе человеческого общения. В христианстве, а до него в рим-

ском правоведении и космологии такому мировосприятию соответ-

ствует различение права божественного и человеческого, при кото-

ром право божественное не зависит от человеческих интересов и же-

ланий. В буддизме это соотношение представлено в концепции

космического разума, с которым стремятся слиться его почитатели и

последователи. В даосизме роль верховного (божественного ранга)

Тема 1. Введение в изучение всеобщей истории права и государства 19

закона выполняет дао (Путь) — первооснова всех вещей; познав ее

законы, человек становится совершенным.

В конфуцианстве — светской религии Китая на протяжении двух

с лишним тысячелетий — почитание божественного веления завуа-

лировано приверженностью традиции (ритуалу) как преемственно

сохраняемому элементу от времен золотого века. Ритуал властвует не

только в обществе, но и в природе. «Почтительность без ритуала

приводит к суете. Осмотрительность без ритуала превращается в бо-

язнь. Смелость без ритуала выглядит грубостью». Личное право или

закон в европейском смысле не имеют в традиционном Китае такого

назначения — там право (справедливость) целиком ориентировано

не на разрешение конфликта враждующих или соперничающих сто-

рон, а на восстановление нарушенной гармонии человеческих отно-

шений. Отсюда непреходящее уважение к неизменной, освященной

веками и авторитетом уважаемых деятелей традиции («Излагаю, но

не создаю. С любовью отношусь к древности») и лояльное отноше-

ние только к богам племенным и локальным («Богов я почитаю, но

держусь от них подальше»). И все же авторитет верховной власти го-

сударства в лице правителя-вана недвусмысленно и сильно подкреп-

лен божественным авторитетом: начиная с шань-инского периода

(сер. 11-го тысячелетия до н. э.) китайские верховные правители ста-

ли получать благословение на правление от имени Неба — небесный

мандат.

Наиболее изученной в области истории права является христиан-

ская культурологическая ориентация, представленная в канониче-

ском праве католиков и церковном праве православных христиан.

Многовековые традиции существуют также в изучении древнееврей-

ского права (талмудическая традиция), мусульманского права (четы-

ре школы исламского законоведения, оформившиеся к X в.). Наибо-

лее важными составными частями религиозной доктрины права яв-

ляются истолкование права божественного и человеческого,

концепции праведного правителя, соотношение права и морали

и др. В христианской традиции соотношение права и морали наибо-

лее удачно определил Августин Блаженный, епископ Гиппонский

(нач. V в.), который говорил: «Мораль просит того, чего закон требу-

ет».

К разновидности культурологического изучения права следует от-

нести также социально-философский (этический) подход к истории

права как воплощению одновременно разумных и справедливых

правил и требований к разрешению лично-имущественных и соци-

ально-групповых конфликтов, нацеленных в итоге на достижение

общего блага (или, по Аристотелю, «благой и счастливой жизни»).

Таковыми были по своему назначению примиряющие правовые

обычаи и обыкновения в первобытном обществе, таковыми стали

правовые обычаи и законы в государственном сплоченном обществе

древности, средних веков и длящейся современности.

2 Графский В.Г.

20 Тема 1. Введение в изучение всеобщей истории права и государства

Для надлежащего восприятия роли и значения (ценности) право-

вых обычаев и законов весьма существенна сложившаяся или скла-

дывающаяся иерархия ценностей, которые характеризуют не только

содержание самого права, но и характер взаимосвязей ценностей с

человеком. Согласно более поздним классификациям философов

(М. Шелер, Н. О. Лосский), иерархия ценностей начинается с чувст-

венных ценностей (ценности «приятного—неприятного» выражают-

ся чувствами боли и удовольствия), над ними возвышаются жизнен-

ные (витальные) ценности типа «благородного прошлого» данного

человека, рода и племени. Над ними возвышаются духовные ценно-

сти, в которые входят эстетические («прекрасное—безобразное»),

гносеологические («истинное—ложное знание»), и сюда же относят-

ся морально-правовые ценности («справедливое—несправедливое»,

«правомерное—неправомерное»). Высшими признаются ценности

святости, которые именуются также религиозными («праведный—

грешный»).

Сравнительно-исторический юридический метод анализа и обобще-

ния. Сравнительный метод изучения истории права более всего со-

действует упорядочению наших знаний и представлений о наиболее

общих или наиболее характерных особенностях возникновения,

функционирования или последующих изменений права в его взаи-

мосвязи с деятельностью учреждений государства. Данный метод ис-

пользуется для изучения опыта естественного (стихийного) или ис-

кусственного создания и применения общеобязательных государст-

венных установлений (законов) и правовых обыкновений у разных

народов в разные исторические эпохи. Наиболее характерно его

применение в анализе правовых институтов (устойчивых разновид-

ностей пользования правами и правового общения, например, права

дарения и завещания), существующих одновременно в разных стра-

нах (синхронный анализ) либо существовавших в двух или нескольких

исторических эпохах в одной стране или группе стран (диахронныи

анализ).

Кроме того, сравнительный метод может быть использован при

сопоставлении характеристики или действия какого-либо одного

правового института (например, усыновления) у разных народов в

разные исторические периоды (микросравнение) либо при сопостав-

лении целых отраслей права (гражданского, уголовного) нескольких

стран, что следует уже относить к разряду макросравнения.

К этому разряду, по всей видимости, следует отнести сводную

историю правовых институтов, норм и идей в одном регионе мира,

например в Европе. Как отмечается в учебнике Э. Аннерса «История

европейского права» (М, 1994), правотворчество в Европе — в гео-

графическом плане всего лишь небольшом участке евразийской тер-

ритории — оказало «значительное влияние на мотивацию создания

правовых норм, их формы и содержание почти во всем мире. Как

правило, это влияние имело решающее значение для каждой страны.

Тема 1. Введение в изучение всеобщей истории права и государства 21

За этим процессом цивилизованного развития лежат тысячелетние

усилия людей, которые разрабатывали законы в канцеляриях, залах

суда и в рабочих кабинетах ученых» (Введение. С. 4).

Макросравнение может иметь еще одну методологическую ори-

ентацию — на выявление родословной (происхождение) и последую-

щих видоизменений отдельных правовых институтов и норм. Кроме

того, один и тот же факт юридической жизни может оказаться рас-

смотренным в нескольких макросоциальных или макроисторических

ситуациях (контекстах). Представляет интерес мнение на этот счет

известного арабиста и знатока истории мусульманской культуры

Г. Э. Грюнебаума. Изучая мусульманскую культуру в сопоставлении

с другими близкими ей культурами, Грюнебаум определил свой ме-

тодологический подход в таких словах: «Строго говоря, для того,

чтобы выявить в полной мере значение каждого отдельного факта,

необходимо установить его место по отношению к всемирной или

даже к вселенской истории. Однако присущее ученому чувство меры

заставляет его по чисто практическим соображениям ограничить

рамки исследования только непосредственно наблюдаемыми отно-

шениями (с учетом доминирующих интересов своего времени). Так,

он может ограничить исследование пределами той культуры, к кото-

рой принадлежит изучаемое явление. Искусственность подобного

самоограничения можно с успехом компенсировать включением на-

блюдений в контекст сравнительного обществоведения и религиове-

дения. Оборотная сторона этого метода (равно и необходимости до-

полнить его) состоит в том, что исследователь должен стремиться

извлечь из каждого отдельного факта указание на то, с какими кон-

текстами он органически связан» {Грюнебаум Г. Э. Основные черты

арабо-мусульманской культуры. М., 1981. С. 7).

Можно выделить следующие направления использования сравни-

тельно-исторического метода:

• изучение общего и особенного в истории правовой культуры

отдельных народов и стран в прошлом и настоящем — в правовых

понятиях, нормах и принципах, в способах организации или регули-

рования деятельности государственных учреждений; содействие по-

ниманию других правовых культур — древних и новых;

• изучение родословной отдельных правовых принципов (напри-

мер: «нельзя быть судьей в собственном деле», «договоренности

должны соблюдаться») либо отдельных правовых институтов (лич-

ных прав, вещных прав и др.) и учреждений государства (министер-

ская власть, организация гражданской службы). Эту разновидность

сравнительного метода можно назвать методом сравнительно-генети-

ческим. «Среди цивилизации XIX века, — отмечал в том же XIX в.

русский историк А. Н. Стоянов, — задержалось в области права и

нравственности гораздо более остатков из первобытной эпохи, чем

представляется это многим мудрецам» (Стоянов Л. И. Исторические

22 Тема 1. Введение в изучение всеобщей истории права и государства

аналогии и точки соприкосновения новых законодательств с древ-

ним миром. Харьков, 1883. С. 18);

• комплексное изучение истории правовой культуры собствен-

ной страны в сопоставлении с опытом других стран и народов (срав-

нительно-типологический метод анализа и обобщений);

• изучение опыта других народов и стран в целях выявления дос-

тоинств и несовершенств их правовых и политических институтов,

особенно необходимого в случаях частичного и полного заимствова-

ния этих институтов (разновидность сравнительного структурно-

функционального исследования права);

• более целостное и упорядоченное освоение основных дисцип-

лин в системе юридического образования — теории права, теории

государства, теории и истории отраслей права и отдельных институ-

тов;

• уяснение элементов преемственности и новизны в развитии от-

дельных правовых институтов, принципов и доктрин, улучшенное

понимание связей между прошлым и нынешним состоянием обще-

ства, государства, правовой системы. «Историческое изучение дан-

ного учреждения в течение всей его долговременной эволюции все-

гда может разъяснить очень многое и в юридическом строе, и в со-

циальном значении ныне действующего правового института»

(Стоянов А. Н. Указ. соч. С. 2).

Бесспорными знатоками и умельцами в области сравнительного

изучения опыта разных народов были многие древние философы и

политики. Так, в Древней Греции, начиная с Пифагора с его прин-

ципом «все есть число» (т. е. все имеет структуру с элементами либо

ритм и т. д.), и многих историков, в первую очередь Геродота и его

классификации форм правления (монархия, олигархия, аристокра-

тия) на материале соседней Персии, установилась прочная традиция

сравнительно-сопоставительного анализа политических и правовых

явлений. Вершинными достижениями в этой области стали труды

Платона и Аристотеля, которых следует считать бесспорными клас-

сиками на все времена, поскольку многие их философские обобще-

ния и типологии правовых и политических явлений имеют важное

познавательное значение вплоть до наших дней. Известно, что Ари-

стотель со своими учениками изучил исторический опыт государст-

венного устройства 158 древних государств; до нас дошла только од-

на такая работа, получившая в русском переводе название «Афин-

ская полития»; в других переводах она именуется «Афинская

конституция» (англ. пер. 1896 г.) либо «Афинская политейа»

(англ. пер. 1987 г. с комм.).

Весьма содержательной остается также его классификация форм

правления: три правильные, где правители не забывают о благе со-

граждан, — монархия, аристократия и полития, и три неправильные,

где правители больше озабочены собственными интересами и стра-

стями, — тирания, олигархия и демократия.

Тема 1. Введение в изучение всеобщей истории права и государства 23

Сравнивая научные заслуги Аристотеля с вкладом своих совре-

менников, русский историк Ф. В. Тарановский писал в конце

XIX в.: «За тридцать три века до Фримэна (английский правовед. —

В. Г.) этот великий мыслитель классического мира читал лекции по

сравнительной политике. Но, к сожалению, почти две тысячи лет

оставался он в этом направлении одиноким, без подражателей и

продолжателей. Средние века не давали сравнительному правоведе-

нию никакого простора. Средневековая юриспруденция знала право

римское и каноническое, видела в них нечто совершенное, даже от-

кровенное свыше и никакого сравнения их с варварскими законами

на началах равноправности не допускала» (Тарановский Ф. В. Срав-

нительное правоведение в конце XIX века. М, 1900. С. 9).

Сам Тарановский классифицировал существующие варианты

пользования сравнительным методом в такой последовательности:

1) использование его в целях фактического заимствования или про-

извольной (неполной) рецепции права; 2) признание в этом методе

анализа и обобщения обособленной и вполне самостоятельной от-

расли юридической догматики (отрасли все той же формально-дог-

матической юриспруденции); 3) признание сравнительного правове-

дения единственной формой положительной науки о праве (уже как

части социологии) (Там же. С. 21). Однако в дроблении функций

сравнительного метода при его первой ориентации — на практиче-

ское рецепирование — ученый видел лишь смешение теоретического

изучения с вопросами практической политики и потому считал его с

методологической точки зрения малополезным. Две другие ориента-

ции взаимодополняют друг друга и в своей совокупности разъясня-

ют истинное положение дела (т. е. работают в духе социологического

изучения и обобщения конкретных фактов). Тарановский допускал

также существование сравнительного метода и как метода, и как

науки (Там же. С. 21). В настоящее время сравнительно-историче-

ское изучение правовых институтов или форм правления, их эволю-

ции, смены и обновлений предстает как основной прием познания в

рамках всеобщей истории права и государства — познания наиболее

общих черт и характерных особенностей их возникновения и после-

дующих изменений, а также как способ обсуждения особенностей

технических и культурных основ национальных правовых систем в

их сосуществовании друг с другом и во взаимных влияниях в рамках

отдельных исторических регионов (Ближний Восток, Европа, Азия,

Латинская Америка и др.).

Сравнительно-исторический юридический метод более всего со-

действует восприятию истории права как истории многоединой

(универсальной) и в то же самое время несущей в себе черты преем-

ственности и новизны во все периоды своего становления и эволю-

ции, в каждом своем конкретно-историческом состоянии, включая и

современное.

24 Тема 1. Введение в изучение всеобщей истории права и государства

Для того или иного варианта использования всех ранее перечис-

ленных методов весьма существенное значение имеет тип правопо-

нимания — философский (право как мера свободы, как справедли-

вое правило), позитивистский нормистский (право как совокупность

норм, принятых или одобренных высшей властью), социологиче-

ский (право как средство социального контроля и регулирования).

Таким образом, история права пребывает в тесной связи и зависи-

мости с теорией права. И это характерно не только для правоведе-

ния. «Без истории предмета нет теории предмета, но и без теории

предмета нет даже мнения о его истории, потому что нет понятия о

предмете, его значении и границах» {Чернышевский Н. Г. Поли. собр.

соч. Т. 2. М., 1949. С. 265—266, 313). Беспомощная теория беспо-

мощна и перед историей, которая, к большому удивлению некото-

рых теоретиков, входит в современную общественную практику, а

следовательно, и в предмет науки об обществе, или государстве, или

праве.

История права в системе

юридического образования

До своего обособления в отдельную дисциплину история права,

равно как и история государства, изучалась в рамках общей исто-

рии, представлявшей собой повествование (греческая история) о па-

мятных событиях и участниках. Здесь родоначальником следует

считать Геродота (V в. до н. э.), являющегося автором первой клас-

сификации форм, обсужденной им на примере Персии (монархия,

олигархия). Авторство термина «всеобщая история» принадлежит

греку Полибию, который назвал так историю Рима и покоренных

им народов в пределах Римской империи. Всеобщая история права

возникает как отрасль правоведения в европейских университетах в

XVII в. в результате отпочкования от всеобщей истории, которая со

временем стала всемирной историей, а не только историей греко-

римского и варварского (восточного), а затем и христианского ми-

ров.

В университетском преподавании история вначале входила в со-

став энциклопедии законоведения, у истоков которой стоит немец-

кий философ Готфрид Вильгельм Лейбниц (1646—1716), сочинивший

в самом начале своего научного пути трактат «Новый метод изучения

и обучения юриспруденции» (1668), в котором он провел деление

юридических наук на главные и вспомогательные (по аналогии с

богословскими дисциплинами). К главным наукам он отнес догма-

тику и полемику, а к вспомогательным — историю и экзегетику (ис-

кусство толкования законов). После издания труда Лейбница и под

влиянием его классификации в Германии происходит значительное

расширение законоведческих дисциплин. Из числа положительных

Тема 1. Введение в изучение всеобщей истории права и государства 25

законодательств помимо римских, лангобардских, ленных и церков-

ных законов, охватываемых общим термином «немецкие законы»,

сделались предметом специального изучения следующие дисципли-

ны: философия законодательства (или так называемое естественное

право), законы государственные (право публичное), законы граж-

данские (право частное), законы уголовные и право народное (пра-

во народов, общенародное право, ставшее впоследствии междуна-

родным правом).

В 1748 г. французский философ, литератор и знаток законов

Ш. Л. Монтескье в трактате «О духе законов» вслед за Аристотелем и

более близкими ему по времени авторами обобщил исторический

опыт разных народов в сравнительном обозрении и привлек внима-

ние к взаимосвязи форм правления и законодательства не только с

духом и нравами народов, с военным устройством и политической

свободой, с торговлей, религией и численностью жителей, но и с

географическим положением территории государства, с климатом и

свойствами почвы и с уровнем просвещенности. После общего рас-

смотрения законов как некоего целого, согласного со всеми своими

частями, он приложил открытые им общие начала к частным случа-

ям, в том числе к римским законам о наследстве, к гражданским за-

конам франков и к законам ленным, регулирующим владельческие

права держателей феодальных наделов (ленов).

В 1757 г. Стефан Пюттер дал вводной науке законоведения назва-

ние «энциклопедия законоведения». Оно было в то время весьма

распространенным и типическим для сочинений, излагавших общие

сведения из области известной науки или круга наук (существовали

и преподавались энциклопедии наук богословских). Они обычно ог-

раничивались обозначением предмета изучения, составных частей

(отдельных наук) и метода (методы), т. е. способа изучения и препо-

давания. В 1761 г. Неттельблатт, профессор из Галле, внес в энцик-

лопедию законоведения историческое обозрение источников зако-

нодательства (впоследствии эту часть станут называть историей пра-

ва). Рейтемейер, профессор из Геттингена, стал с 1785 г. излагать ис-

торическое обозрение совместно с характеристикой внутреннего со-

держания законов (так называемую внутреннюю историю права).

В 1848 г. Карл Пюттер в работе «Введение в науку о праве, или Юри-

дическая энциклопедия и методология» впервые включил «всеобщую

историю права» в курс энциклопедии.

Всеобщая история права преподавалась в России под различны-

ми названиями: вначале — «права знатнейших древних и нынешних

народов» (по Университетскому уставу 1805 г.), затем по отдельным

правовым «семействам» (К. А. Неволин) — славянское право, мусуль-

манское право и др.

Впервые всеобщая история права стала преподаваться с 1842 г. в

Киевском университете, и преподавание это велось по фундамен-

тальному труду К. А. Неволина «Энциклопедия законоведения» (1839),

26 Тема 1. Введение в изучение всеобщей истории права и государства

в котором всеобщая история законоведения составляла «особенную

часть» энциклопедии. Сама всеобщая история законов и законоведе-

ния подразделялась на древнюю и новую, к которым, по мнению

Неволина, можно было присовокупить и историю будущего време-

ни. В частности, он имел в виду то обстоятельство, что поскольку

славянские народы позже выступили на поприще истории и позже

начали образовываться, чем германские народы (второе вместе со

славянами «семейство народов... особенно действующих в новой ис-

тории»), постольку нельзя с такой же ясностью определить характер

эпохи истории славянских народов, а потому, может быть, «их на-

значение простирается за пределы новой истории».

Первая кафедра всеобщей истории права была организована в

1872 г. в Демидовском юридическом лицее г. Ярославля, который

был приравнен к статусу университетского учебного заведения.

Здесь же в 1872 г. вышла первая учебная книга по этому курсу под

названием «История права», принадлежащая перу ректора лицея

М. Н. Капустина (1848-1894).

Законы человеческого существования непознаваемы, считал Ка-

пустин в противоположность модным социологическим веяниям

своего времени, «все попытки отыскать законы, которым подчиня-

ется история права и которые управляют судьбами народов, не име-

ют строгого научного обоснования». Право он толковал вслед за

представителями исторической школы права как выражение творче-

ства человеческой личности, а следовательно, история права есть

часть истории человеческого сознания. Само право есть сила кон-

сервативная и примирительная. Наука всеобщей истории «дает

смысл жизни, предохраняет от мечтательности и односторонности,

воспитывает уважение к непреложным явлениям общественного по-

рядка и к их постепенному изменению». Вместе с тем эта наука рас-

крывает элемент постепенности в праве, снимает с права налет

«произвольного и случайного явления», укрепляет связь между про-

шедшим и настоящим в юридической жизни народа и предостерега-

ет законодателя от увлечения отвлеченными началами и от разрыва с

тем, что создано долгою историей и потому «не может быть уничто-

жено мгновенно, без тяжких потрясений всего общественного орга-

низма» (История права. Ч. 1. С. 4).

Другой позиции придерживался профессор А. Н. Стоянов из

Харьковского университета (1830—1907), который считал приложи-

мым к истории права общее учение о прогрессе в истории. Эм-

брионы права, по его толкованию, можно усматривать в частной

(кровной) мести и самосуде. Кроме того, не в античности, а на

Востоке сокрыты «корни всемирной цивилизации и зародыши мно-

гих из тех учреждений, которые мы привыкли считать делом нового

времени». Право есть прежде всего продукт цивилизации. Оно же

является средством выработки национального самосознания и

культуры.