Франтишек Дворник. Славяне в европейской истории и цивилизации

Подождите немного. Документ загружается.

Глава XV

Развитие самодержавия в Московском государстве:

социальные и политические изменения

в Восточной Руси

Черты демократии в Киевском государстве— Автократические тенденции во Вла-

димиро-Суздальском княжестве

— Исчезновение городских собраний (веча)—Уста-

новление наследственного принципа власти в Московской Руси

— Триумф самодер-

жавия

— Москва и монгольские ханы — Византийские политические идеи в лите-

ратуре Киевской Руси

— Идеологические основы московского самодержавия — Рус-

ская церковь

— покровительница монархии — От религиозного единения — к едине-

нию политическому

— Великий князь московский — покровитель православия; но-

вая волна византийской политической мысли достигает Московской Руси

— Моск-

ва

— Третий Рим — Монгольское влияние на развитие самодержавия в Московском

государстве

— Московские князья отказываются быть наследниками Византии —

Различия между византийской и московской автократией

— Церковь и цари — Ре-

организация московской армии по монгольскому образцу

— Государственное управ-

ление в Московской Руси; монгольское влияние на суд, византийское

— на кодифика-

цию

— Введение Иваном III поместной системы военной службы— Города и кре-

стьянство в Московском государстве

— Иван IV и высшая знать — Мероприятия

Ивана IV против аристократии

— Опричнина; режим террора — Представление

Ивана IV о самодержавии

В политическом развитии Восточной Руси начиная с XIV в. одна

черта, на первый взгляд, напоминает соответствующие процессы в

современной ей Западной Европе: это установление в Московском

государстве режима сильной монархической власти. Однако было

бы ошибочным относить возникновение здесь монархической систе-

мы за счет причин, сходных с Западом. Более того, в московской по-

литической структуре очень рано проявились автократические тен-

денции: в Западной Европе их можно было наблюдать много позд-

нее и в меньшей степени.

Проблема возникновения и роста самодержавного режима Мос-

ковской Руси до сих пор является одной из наиболее дискуссионных

436 Глава XV

в русской истории. Сравнивая развитие монархий Западной Европы

и Восточной Руси, никогда нельзя упускать из виду различие причин

и обстоятельств их происхождения. Московской монархии предше-

ствовал не феодальный период, как на Западе, а демократический с

патриархальными чертами строй Киевского государства.

В политической организации Киевской Руси было много особен-

ностей, которые, казалось бы, должны были предотвратить возник-

новение у русских сильного монархического режима. Государство

считалось общим родовым наследием династии Рюрика и поэтому,

логично, должно было делиться между всеми членами правящего

рода. Эта система, естественно, вела к образованию такого количест-

ва государств или вотчин (наследственных родовых владений),

сколько ветвей насчитывал род Рюриковичей, и затрудняла поддер-

жание государственного единства. Право наследования по старшин-

ству, передававшее высшую власть старейшим членам династии и

породившее ротационную систему наследования в уделах, было уста-

новлено основателями государства с целью примирения двух фунда-

ментальных принципов: долевого раздела общего наследия между

членами династии и государственного единства. Таким образом, уг-

роза раздела Киевского государства на несколько независимых госу-

дарств была в известной степени снята, но великий князь, глава ди-

настии, никогда не мог претендовать на монархическую власть: в де-

лах государственного управления и внешних сношениях он должен

был сотрудничать с другими князьями.

Еще один принцип киевской политической системы препятство-

вал развитию сильной монархической власти. Престол каждого

удельного княжества наследовался династически, но такое наследо-

вание должно было быть одобрено вечем (народным собранием);

оно же делало выбор из соперничающих кандидатов. Князь утвер-

ждался или избирался пожизненно

— только в Новгороде и Пскове

срок его мандата не был определен,—

но вече при определенных об-

стоятельствах могло его и сместить. Церемонии коронации, как на

Западе, не было, а при интронизации большую роль играл народ.

«Союз» (одиначество) должен был существовать между утвержденным

или избранным князем и его подданными, поэтому новые князья

обыкновенно заключали с ними особый договор (ряд), которым фик-

сировали взаимные права и обязанности.

Вече также являлось препятствием для образования абсолютист-

ского режима. Правом участвовать в собраниях, созываемых князья-

ми, обычно в общественных местах города, обладали все свободные

Развитие самодержавия в Московском государстве 437

мужчины. Они должны были выносить решения по важным вопро-

сам, касающимся администрации и законов, иногда также судебным

делам. В интересах князя было также получить народную поддерж-

ку в случае военных действий.

Происхождение и роль русской аристократии также сильно отли-

чались от западноевропейской. Сословие знати медленно развива-

лось из военных соратников князей, первоначально скандинавов, со-

ставлявших их дружину и живших вместе с ними. Только в XII в.

дружинники стали оседать в имениях, даваемых им князьями за

службу, и только тогда иноземцы и видные местные землевладельцы

сформировали единый класс, члены которого обозначались болгар-

ским словом «бояре». Они занимали различные должности в адми-

нистрации и были обязаны нести военную службу. Обладали они и

опасной привилегией

— правом в любое время оставить службу сво-

ему князю и по своей воле и даже со своей наследственной собствен-

ностью (вотчиной) поступить на службу к любому другому.

Бояре были также членами княжеского совета

— думы. Однако

между устройством княжеской думы и сходными институтами на За-

паде опять-таки имелась заметная разница. Князь сам избирал своих

советников не только из числа бояр, но и духовенства и городских

старейшин, представлявших население. В общем, дума состояла из

очень ограниченного числа советников, но ее состав менялся, когда

князь приезжал в какую-нибудь местность своего княжества, потому

что в таких случаях обычно держался совет с боярами

— местными

землевладельцами или занятыми в местной администрации, а также

с местными духовенством и старейшинами. С членами думы держа-

ли совет по всем вопросам, касающимся деятельности князей (меж-

дународные отношения, внутренние дела, суд, право, военные дела).

Все это показывает, что сословная система, характерная для за-

падноевропейского средневекового общества, так и не получила раз-

вития в Киеве. Кроме бояр и горожан

— торговцев и ремесленников,

существовал и класс свободных крестьян. Когда богатые земельные

собственники сумели установить контроль над лучшей частью земель,

свои имения они по особым соглашениям передавали для обработки

крестьянам; эти соглашения, видимо, исходили из свободы крестьян-

ского передвижения, но происходило это уже в московский период.

Таковы были основные препятствия для образования на Руси

сильного монархического абсолютистского режима, и только волей

судьбы создались условия, устранившие эти препятствия.

438 Глава XV

Процветание Киевского государства основывалось на оживлен-

ном торговом обмене между Черноморским побережьем, Византией,

внутренними областями Руси и странами Центральной и Западной

Европы. Основными факторами экономической и политической

жизни государства были города и горожане, на вечах доминировало

богатое купечество. Упадок международной торговли в результате

захвата современной южной России куманами (половцами), отрезав-

шими Киев от морских путей, естественно, понизил роль веча, но

урезать его прочно укоренившиеся привилегии было нелегко.

Это было возможно только в новых городах, основанных князья-

ми на вновь колонизуемых землях. Такова была сознательно прово-

дившаяся политика правителей нового Владимиро-Суздальского

княжества, возникшего в треугольнике, образуемом Волгой на севе-

ре и Окой на юго-востоке. Такие города, как основанные переселен-

цами из Новгорода Владимир и Суздаль, конечно, имели вече, рев-

ниво наблюдавшее за сохранением своих прерогатив. Однако в пре-

небрежение этим древним институтом

суздальские князья в осно-

ванных ими городах учреждали собственные должностные институ-

ты. Наиболее энергичным из этих князей был Андрей Боголюбский.

Поскольку суздальское вече ему мешало, он перенес свою резиден-

цию в новый город Владимир

. Но за свою бескомпромиссную и дес-

потическую политику, слишком еще непривычную для русских в то

время, ему пришлось заплатить жизнью (1175

)

Брат и преемник Андрея, Всеволод Большое Гнездо, несмотря на

сильную оппозицию, продолжал утверждать свою власть над бояра-

ми и городами. Таким образом, в течение второй половины XII в. у

русских впервые возник режим сильной власти с чертами автокра-

тии. Суздальские князья также решительно разорвали с древней ки-

евской системой, по которой очередность наследования княжеств

определялась старшинством: они рассматривали свою территорию

как собственность, где они правили как абсолютные суверены. Мно-

гочисленные колонисты, которых они туда призывали, зависели от

них в отношении распределения земли и обеспечения безопасности

и с готовностью принимали новый порядок. Так суздальские князья

посеяли зерно, из которого позднее возрос самодержавный режим

Московского государства.

Правда, установленный Андреем и Всеволодом режим был недол-

говечен. Вновь восторжествовал древний русский обычай делить тер-

В 1174 г.— Прим. перев.

Развитие самодержавия в Московском государстве 439

риторию между наследниками, и единство княжества было разруше-

но, хотя одно существенное новшество сохранилось: наследники рас-

сматривали свои унаследованные вотчины как частную собствен-

ность. Новый принцип легко было расширить. Более амбициозный

князь, естественно, был склонен считать частной собственностью,

унаследованной от отца, не только свою долю, но и все княжество

(волость). Таким образом, на территории, где суждено было возник-

нуть Москве, формировалась почва, благоприятствовавшая разви-

тию идеи наследственной монархии. Владимиро-суздальские князья

также усвоили себе великокняжеский титул, ранее связанный с Кие-

вом, и с этого времени борьба за этот титул, символизировавший

власть над всем русским народом, разворачивалась уже на этой тер-

ритории между наследниками Всеволода, князьями Москвы и Тве-

ри. Эти города, как и Ярославль и Нижний Новгород, были новыми

столицами на обширных землях Суздальского княжества.

Суздальские князья были первыми, кто предпринял успешное

наступление на мощное влияние веча в русской политической жиз-

ни. Хотя кое-где вече и пережило монгольское нашествие, в течение

второй половины монгольского периода его значение неуклонно со-

кращалось, чему способствовали существенные перемены в экономи-

ческой и социальной жизни. Усиливающийся упадок торговли силь-

но уменьшил роль городов в политической жизни княжеств, и бога-

тое купечество, обычно пользовавшееся большим влиянием на вече,

исчезло

С другой стороны, князья должны были получать подтверждение

своей власти от ханов Золотой Орды. Они должны были лично яв-

ляться к хану, чтобы получить утверждающую грамоту, так называе-

мый ярлык. Поскольку основным источником их власти была хан-

ская воля, они могли пренебрегать голосом веча, так что во второй

половине монгольского периода русской истории вечевые колокола,

созывавшие прежде горожан на собрания, умолкли. Только в Новго-

роде, Пскове и некоторое время в Вязьме вече продолжало сущест-

вовать и играть важную конституционную роль. С упадком веча из

политической жизни Руси исчез существенный демократический

элемент и перестало существовать одно из наиболее труднопреодо-

лимых препятствий к установлению самодержавного режима. Пре-

делы княжеской власти теперь могли устанавливать только привиле-

гированные бояре и монгольские ханы. Такова была политическая

ситуация в Восточной Руси к началу периода возвышения Москвы

440 Глава XV

С киевских времен сохранялся еще один обычай, который мог

серьезно угрожать росту и процветанию нового Московского княже-

ства: традиция раздела родового наследия между всеми наследника-

ми. Как было сказано выше, Иван Калита разделил свое княжество

между тремя сыновьями, женой и дочерьми. В то же время он сде-

лал робкую попытку обеспечить его единство, установив в своем за-

вещании, что три его сына должны править в Москве совместно под

руководством старшего из братьев

— Симеона (1341-1353)

Судьба была на стороне Москвы. Симеон, его сыновья и брат Ан-

дрей пали жертвами эпидемии, и единственный выживший отпрыск

династии, Иван II (1353-1359), стал единственным московским пра-

вителем

. Благодаря счастливому случаю родовое наследие не было

разделено между многочисленными наследниками, и за правило

стал приниматься принцип первородства

— передача княжества от

отца к старшему сыну. Стойкость, с которой бояре и митрополит

Алексей защищали права девятилетнего племянника

***

Ивана I,

Дмитрия Донского, ясно показывает, насколько твердо в Москве ут-

вердился монархический принцип. Дмитрий также способствовал

утверждению нового обычая, воздержавшись от раздела домена ме-

жду детьми и оставив основную долю своему старшему сыну, Васи-

лию I. Конечная победа, одержанная Василием II в братоубийствен-

ной борьбе за наследие Василия I

, ознаменовала полный отказ от

древнерусского порядка наследования титула великого князя и три-

умф принципа, названного современниками «отчина и дедина». Так в

Москве был прочно установлен один из основных постулатов монар-

хического строя. Другой принцип был провозглашен Василием II в

договоре с великим князем тверским: принцип божественного пра-

ва, который был окончательно установлен Иваном III в 1488 г. в от-

вет на предложение королевского титула, сделанное послом импера-

тора Фридриха III. Иван III заявил, что он, милостью Божьей, явля-

ется государем на своей земле изначала, от первых своих прародите-

лей

, и поставление имеет от Бога, как и его прародители, и никако-

го иного поставления не хочет.

При Иване III в 1480 г. было достигнуто окончательное освобож-

дение Московской Руси от монгольского ига. Таким образом, навеки

***

Симеон (Семен) Иванович Гордый (1340—1353).— Прим. перев.

***

Иван II Красный (Кроткий) (1354—1359).— Прим. перев.

***

Правильно — внука, Дмитрий Донской был сыном Ивана II, второго

сына Ивана I Калиты.—

Прим. перев.

Развитие самодержавия в Московском государстве 441

было ликвидировано главное ограничение власти московских вели-

ких князей, и Иван III был в полном праве считать себя монархом,

ответственным за свои деяния только перед Богом.

Неудивительно, что Иван III стал пользоваться титулом царь в ди-

пломатической практике и вести себя как настоящий автократор

—

самодержец, ни перед кем на земле не ответственный за свои дейст-

вия. Он все еще обсуждал различные проекты с боярами, но как

только решение было принято, добивался полного подчинения, су-

рово, в том числе применяя пытки, карая любое неповиновение. Но-

вый пик самовластия приходится на правление Василия III. Он при-

нимал решения без совета с боярами в думе, отвергал вмешательство

или советы митрополита и без колебаний подавлял любую оппози-

цию своей внутренней или международной политике. Отчет барона

Сигизмунда Герберштейна о посольстве к великому князю представ-

ляет данное современником описание самодержавного режима, уста-

новленного Василием III. Вот что он пишет о московской автократии:

«Свою власть он применяет к духовным так же, как и к мирянам,

распоряжаясь беспрепятственно по своей воле жизнью и имуществом

каждого из советников, которые есть у него; ни один не является

столь значительным, чтобы осмелиться разногласить с ним или дать

ему отпор в каком-нибудь деле. Они прямо заявляют, что воля госуда-

ря есть воля Божья и что бы ни сделал государь, он делает это по во-

ле Божьей. Поэтому также они именуют его ключником… и постель-

ничим… Божьим и вообще веруют, что он

— свершитель Божествен-

ной воли. Поэтому и сам государь, когда к нему обращаются с прось-

бами о каком-нибудь пленном или по другому важному делу, обычно

отвечает: „Бог даст, освободится“. Равным образом, если кто-нибудь

спрашивает о каком-либо неверном или сомнительном деле, то обык-

новенно получает ответ: „Про то ведает Бог да великий государь“»

Оставался, однако, лишь один и последний элемент политиче-

ской структуры, унаследованной Московским государством от Киев-

ской Руси, который мог бы представить опасность для самодержав-

ной власти великого князя

— привилегии, которыми пользовался

класс бояр. Эту проблему великие князья могли решить только то-

гда, когда все прочие ограничения их автократии были сняты. Наи-

Цит. по: Сигизмунд Герберштейн, Записки о Московии. Пер. А. И. Ма-

леина и А. В. Назаренко, М., 1988, с. 74.

442 Глава XV

более обременительна для князей была привилегия бояр по своей

воле отъезжать на службу к другому князю, и начиная с Дмитрия

Донского они всеми способами стремились ее ограничить, в том чис-

ле отказывались заключать с боярами или другими князьями согла-

шения, гарантирующие право бояр на свободу отъезда. Часто, если

такие соглашения были заключены, они под разными предлогами

нарушались князьями. Осуществление боярами такого права клей-

милось как грех перед своим господином, преступное деяние, кото-

рое должно быть наказано.

Несмотря на многие поползновения, до Ивана IV великие князья

не осмеливались отменить эту привилегию. Иван III, всеми средст-

вами препятствовавший осуществлению права отъезда в Московском

государстве, требовал его для князей и бояр, желавших оставить

службу великому князю литовскому и отъехать в Москву. В результа-

те это право, хоть и не отрицаемое в теории, на практике при Ива-

не III трансформировалось в пожизненное обязательство служить

князю. И только Иван IV, предприняв фронтальное наступление на

боярские привилегии, зверскими методами разрушил этот старый

класс и создал новый класс опричников. Боярам никогда уже не уда-

валось восстановить свои права, победил абсолютистский автократи-

ческий режим.

Таковы основные стадии развития московского абсолютизма. Су-

ществовали, разумеется, и многие второстепенные причины его ут-

верждения. С. Ф. Платонов относит быстрый рост Московского кня-

жества в значительной степени за счет близорукости монгольских

ханов, вовремя не обнаруживших, что Москва становится их потен-

циально самым опасным противником. В этом утверждении есть оп-

ределенный резон. При пристальном изучении отношений князя

Юрия и его брата Ивана Калиты с ханом становится ясно, насколько

милость хана Узбека способствовала распространению их власти и

помогала в борьбе с Тверью за титул великого князя владимирского.

Юрий даже стал шурином хана. С самого начала московские князья

придерживались политики мира с ханами и раболепствовали перед

ними. Было бы, однако, преувеличением считать, что ханы не были

осведомлены об опасности предоставления московским князьям

слишком большой власти. Когда Узбек решил отменить в Восточной

Руси систему непосредственного сбора дани татарскими сборщика-

ми, он передал этот сбор не только московскому князю, как часто ду-

мают, а еще и князьям тверскому, рязанскому и нижегородскому, а

Развитие самодержавия в Московском государстве 443

также назначил особых чиновников надзирать за четырьмя основ-

ными княжествами. Всем четырем князьям был пожалован титул ве-

ликого князя.

Великое княжество Владимирское было самым большим, оно

включало 15 единиц налогообложения, которые назывались тьма.

Рязанское княжество было самым маленьким, оно включало две еди-

ницы, Тверское и Нижегородское делились на пять единиц каждое.

Все это, конечно, усиливало роль московских правителей, которым

был пожалован титул великих князей владимирских. Более того, в

1392 г. хан Тохтамыш позволил московскому князю Василию I при-

соединить великое княжество Нижегородское, что открыло пути для

распространения власти Москвы на другие княжества.

Ростом своей власти и развитием автократической монархии мос-

ковские князья были обязаны не только милости ханов, но также,

причем даже в большей степени, поддержке русской церкви. Как это

ни странно звучит, следует признать, что идеологический базис для

развития монархии на Руси был заложен церковными писателями

киевского периода. Не следует забывать, что деятелей русской церк-

ви наставляли византийские миссионеры и произведения византий-

ской литературы, переведенные на древнеславянский.

Ныне признано, что византийская политическая мысль не знала

никакой иной политической системы, кроме монархии, и одобряла

только монархическое правление. Поскольку киевская политическая

система включала столько черт демократии, считалось, что она нико-

гда не испытывала влияния византийских политических идей и они

даже были неизвестны в Киеве.

Действительно, в ранний период древнерусской литературы не

появилось ни одного трактата о царском сане или об отношениях

между правителями и церковью, столь многочисленных в средневе-

ковых западноевропейских литературах. И тем не менее, жители и

правители Киевского государства имели достаточно возможностей

для того, чтобы познакомиться и испытать влияние основных прин-

ципов византийской политической мысли

Начиная с XI в. деятели русской церкви, правители и бояре уже

имели славянские переводы византийских сборников каноническо-

го права

— Синагоге (Собрания) Иоанна Схоластика и Номоканона Че-

тырнадцати Титулов, а также переводы других византийских руко-

водств

— Эклоги и Прохирона. Эти важные памятники содержали мно-

гие новеллы императора Юстиниана, каноны соборов, обращения

444 Глава XV

императоров к отцам вселенских соборов и другие документы, отра-

жающие византийские идеи о власти правителя. Эти сочинения бы-

ли дополнены переводами греческих Отцов церкви, византийских

хронистов и собраниями изречений, приписываемых греческим фи-

лософам и Отцам церкви (некоторые из них пропитаны духом грече-

ской, эллинистической и византийской, политической мысли). Са-

мым значительным из них был греческий сборник Пчела, переведен-

ный на славянский язык в Киеве в XII в., содержащий длинную гла-

ву «О власти и о княжении».

В этих сочинениях интеллектуалы Руси могли найти все базовые

идеи византийской политической мысли: божественное происхожде-

ние царства и священства, необходимость тесного сотрудничества

—

симфонии

— между этими двумя важнейшими факторами обществен-

ной жизни, долг правителя обеспечивать гармонию между духовны-

ми и светскими властями и его право и даже обязанность надзирать

над церковью, поскольку он является представителем Бога на земле.

Некоторые из этих идей рассыпаны в оригинальных писаниях ряда

киевских авторов

, но при этом они, несомненно, восходят в визан-

тийской литературе.

Естественно поэтому, что некоторыми чертами своей политиче-

ской структуры средневековая Русь должна была быть обязана ви-

зантийскому образцу: с учетом этого легче понять отношения рус-

ских князей и византийских императоров. Русские приняли доми-

нантную идею политической теории Византии: константинополь-

ский император является представителем Бога на земле, верховным

законодателем для христиан и высшим земным авторитетом, подчи-

няться которому надлежит всем христианам в вопросах, касающихся

сообщества христианских народов. Вплоть до первой половины

XV в. это особое положение византийского императора признава-

лось в Московском государстве. В отношениях русских князей к ви-

зантийскому императору не было ничего, напоминающего западно-

европейский феодальный вассалитет.

Отношения между церковью и государством в Киевской и Мос-

ковской Руси также строились по византийской модели. Сохранение

гармоничных отношений между священством и царством являлось

одним из главных принципов политической философии Византии,

что особенно четко выражено в шестой новелле императора Юсти-

ниана

. Этот принцип стал ведущим для политического и религиоз-

ного развития Руси в течение многих столетий, в этом же кроется и