Фертен Х. В огне Восточного фронта. Воспоминания добровольца войск СС
Подождите немного. Документ загружается.
тельное
расстояние,
мы
так
и
не
заметили
признаков
присутствия
врага.
При
этом
на
душе
у
нас
было
неспо
койно.
Мы
не
знали
точно,
насколько
далеко
отошли
от
берега,
а
темнота
леса
вокруг
нас,
казалось,
все
силь
нее
затягивала
нас
в
свои
сети
и
таила
в
себе
угрозу.
-
Мы
не
можем
идти
до
самой
Варшавы,
чтобы
уви
деть
иванов,
-
шепнул
Хабр,
нарушая
наше
общее
молчание.
Наша
миссия
выглядела
законченной.
Но
почти
в
тот
же
миг
мы
увидели
отблеск
от
костра
и
услышали
го
лоса.
Мы
легли
на
землю
и
поползли
вперед,
чтобы
приблизиться
к
костру
И
рассмотреть
происходящее
там.
Мы
увидели
небольшой
отряд
русских
солдат,
ко
торые
вели
себя
очень
беззаботно,
громко
смеялись
и
выпивали.
Однако
мы
не
понимали
их
речи.
Лежа
и
слу
шая
их,
я
подумал:
«Если
бы
с
нами
был
Сцибулла
... »
Его
знание
русского
языка
так
помогло
бы
нам
в
этой
ситуации.
Но
его
не
было
с
нами.
Тем
не
менее
нам
и
так
было
ясно,
что
в
этом
секторе
было
крайне
мало
русских
бойцов,
и с
этими
сведениями
мы
могли
отсту
пить,
считая
свое
задание
выполненным.
Была
ли
у
нас
возможность
при
этом
взять
«языка»?
Мы
решили,
что
в
подобных
обстоятельствах
этого
делать
не
следует,
тем
более
что
красноармейцев
все
равно
было
значи
тельно
больше,
чем
нас.
Выполнив
свою
миссию,
мы
испытали
облегчение,
когда
Хабр
сказал,
что
нам
пора
возвращаться
к
лодке.
К
ней
мы
добрались
очень
быстро,
и
вскоре
нас
уже
встречали
фольксштурмисты.
Хабр
закурил
сигарету
еще
на
середине
реки,
и
по
ее
огоньку
они
заранее
уз
нали
о
нашем
приближении.
Седовласые
бойцы
радо
стно
похлопывали
нас
по
плечу,
когда
УЗl;lавали
,
на
сколько
враг
далеко
от
наших
позиций':И"~то
на
данный
момент
настрой
у
русских
совершенн(;:
t-Ie
'-ВОИ-НGтвett-
241
ный.
Сам
майор,
командовавший
батальоном,
узнав о
полученной
нами
информации,
стал
выглядеть
освобо
дившимся
от
мучивших
его
ночных
кошмаров
и
пригла
сил
нас
пропустить
еще
по
рюмочке
на
его
командном
пункте.
Позволю
себе
рассказать
немного
о
Фольксштурме.
Это
было
ополченческое
формирование
Третьего
рей
ха,
официально
учрежденное
для
активной
помощи
вермахту
по
указу
Гитлера
от
25
сентября
1944
года.
Для
защиты
Родины
в
ряды
Фольксштурма
набирались
немцы,
по
той
или
иной
причине
негодные
к
строевой
службе,
в
возрасте
от
16
до
60
лет.
Энтузиазм
молодых
людей,
приходивших
в
эти
формирования,
был
гро
мадным.
Порою
этот
энтузиазм
даже
приходилось
обуздывать,
чтобы
юные
фольксштурмисты
не
жертво
вали
собою
напрасно.
Но,
так
или
иначе,
ими было
со
вершено
немало
подвигов.
Однако
нужно
признать,
что
в
целом
роль
Фольксштурма
в
боевых
действиях
не
мецкой
армии
была
незначительноЙ.
Но
вернусь
к
ситуации
на
Одере.
Согласованной
и
протяженной
линии
обороны
там
попросту
не
сущест
вовало.
Многие
солдаты
были
предоставлены
самим
себе
и
в
суровых
зимних
условиях
не
получали
адек
ватного
снабжения.
Им
приходилось
сражаться
против
врага,
превосходившего
их
как
в
численности,
так
и
в
матчасти.
Очень
часто
из
северо-западного
сектора
или
даже
со
стороны тыла
на
державшие
оборону
вой
ска
неожиданно
начинали
надвигаться
русские
танки:
поодиночке
или
целыми
группами.
Бойцы,
атакован
ные
подобным
образом,
не
имели
ни
малейшего
шанса
на
спасение
и
уничтожались,
подобно
зерну,
попавше
му
между
жерновами.
На
районы,
завоеванные
русскими
в
Силезии,
точно
так же,
как
и
в
Восточной
Пруссии,
обрушивалась
их
242
безжалостная
ярость.
Ее
не
избежали
даже
мертвые.
Бойцы
19-й
немецкой
танковой
дивизии,
войдя
в
Блюхерсрух
(Крибловиц),
расположенный
на
юго-запа
де
Бреслау,
обнаружили
череп,
валявшийся
прямо
на
улице.
Вандалы
вытащили
его
из
могилы
фельдмарша
ла
Гебхарда
Леберехта
фон
Блюхера,
прославившего
свое
имя
тем,
что
в
сражении
при
Ватерлоо
армия
под
его
командованием
нанесла
удар
во
фланг
француз
ских
войск,
и
это
во
многом
решило
исход
сражения.
Однако
покоиться
с
миром
не
позволили
даже
этому
воину-освободителю,
которого
современники
называ
ли
«фельдмаршал
Форверц»,
поскольку
в
бою
он
по
стоянно
повторял
приказ
<<Vorwtiгts!»
(Вперед!).
Бои
на
Одере
сопровождались
постоянными
пере
мещениями
войск.
В
связи
с
угрозой
прорыва
русски
ми
танками
нашей
линии
фронта,
11-я
рота
была
пере
мещена
к
Фробельвицу,
где
по-прежнему
господство
вала
суровая
зимняя
погода.
Дорога
Лейтен-Фро
бельвиц
вела
на
север
и
была
удивительно
прямой
для
сельской
дороги.
Нам
пришлось
стоять
в
карауле
вдоль
этой
дороги
во
время
сильной
метели.
Мы
стояли
поодиночке
на
расстоянии
пятидесяти
метров
друг
от
друга
и
ощущали
себя
не
лучшим
обра
зом.
Ветер
кружил
вокруг
нас
вереницы
снежинок.
Они
казались
сплошной
белой
стеной,
и
мы
не
могли
даже
видеть
друг
друга.
И
если
бы
на
дороге
появился
вра
жеский
танк,
мы
смогли
бы
его
заметить
только
тогда,
когда
было
б
уже
слишком
поздно.
Щуря
глаза
от
рез
кого
ветра,
мы
вглядывались
то
влево,
то
вправо,
что
бы
хотя
бы
увидеть
стоявших
там
товарищей.
Но
и
это
оказалось
невозможным.
Тогда
мы
стали
пытаться
кричать
друг
другу.
Но
рев
ветра
заглущал,наши
голо-
...
~
11-
са.
Метель
свирепствовала,
и
наш~
-'p'YK~
БУКl3ально
примерзали
к
винтовкам.
243
Мы
простояли
У
дороги
всю
вторую
половину
дня,
вечер
и
ночь.
Нас
было
некому
сменить
в
карауле.
Мы
ощущали
себя
совершенно
одинокими.
В
голову
не
вольно
приходил
вопрос:
а
что,
если
мы
последние
«часовые
Европы»,
кто
остался
в
строю?
Происходя
щее
напомнило
мне
зиму
с
1941
на
1942
год.
Тогда
та
кая
же
злая
метель
бушевала
среди
бескрайних
рус
ских
равнин.
Впрочем,
здесь
была
огромная
разница.
Конечно,
у
нас
был
тот
же
враг,
но
теперь
он
наступал,
двигаясь
по
немецкой
земле.
И
поэтому
ни
один
из
нас
не
покинул
своего
поста.
Связной
прибыл
к
нам
лишь
на
рассвете
следующе
го
дня
и
передал
приказ,
предписывавший
нам
дви
гаться
дальше.
Нашим
следующим
местом
назначения
стала
деревня
Лейтен,
лежавшая
к
югу
от
Фробельви
ца.
Часть
жителей
уже
покинула
ее.
Но
в
деревне
еще
оставались
люди.
Это
были
женщины
и
дети,
которые
смотрели
через
окна
подвалов
на
то,
как
мы
входили
в
ЛеЙтен.
Они
не
ожидали
нашего
появления
и
были
со
вершенно
не
рады
ему.
Все
оставшиеся
в
деревне
жи
тели
надеялись,
что
война
минует
их
небольшое
посе
ление, не
имевшее
стратегического
значения.
Мы
заняли
позиции
позади
деревенских
полей, на
которых
лежал
собранный
в
кучи
урожай
репы
и
других
корнеплодов.
Нам
был
понятен
страх
в
глазах
жителей,
поскольку
для
них
наше
присутствие
означало
появле
ние
русских.
Мы
делали
все
возможное,
чтобы
объяс
нить
им,
что
русские
в
любом
случае
могут
занять
их
деревню
и
тогда
оставшихся
в
ней
жителей
не
может
ждать
ничего
хорошего.
Но
даже
те
немногие
из
них,
кто
разговаривал
с
нами,
игнорировали
все
наши
до
воды.
Они
были
убеждены,
что
мы
должны
уйти
и
оста
вить
их
с
миром.
Якобы
это
должно было
решить
все
их
проблемы.
Сталкиваясь
с
подобным
отношением,
мно-
244
гие из
наших
бойцов
хотели
послать
местных
жителей
к
черту.
Да
и
как
иначе,
ведь
немец~ие
бойцы
впервые
столкнулись
с
таким
отношением
со
стороны
соотече
ственников,
да
еще
на
их
родной
германской
земле.
Через
некоторое
время
мы
увидели
медленно
про
езжавший
мимо
деревни
русский
грузовик
и
открыли
по
нему
огонь.
В
ходе
короткого
боя
водитель
и
сидев
ший
с
ним
боец
были
убиты,
а
машину
в
результате
по
падания
в
мотор
охватило
пламя.
Но
прежде
чем
пожар
поглотил
грузовик,
мы
успели
разглядеть,
что
он
был
нагружен
пуховыми
перинами,
мебелью
и
другими
по
добными
вещами,
готовыми
для отправки
в
Россию.
Все
это
было
расхищено
из
домов
немецких
фермеров
в
районе,
где
уже
началось
«освобождение
немецкой
земли
от
гнета
национал-социализма».
Для
русских
подобные
вещи
представляли
собой
предметы
роскоши.
В
полдень
низко
висевшее
солнце
отбрасывало
на
снег
слабый
красный
отблеск.
Мы
увидели
в
бинокли
наступавшие
на
деревню
русские
танки,
на
броне
кото
рых
сидела
пехота.
Они
были
окрашены
в
белый
цвет
для
маскировки
в
зимних
условиях
и
двигались
очень
медленно.
Скорее
всего,
потому,
что
им
казался
об
манчивым
мирный
вид
Лейтена.
Неожиданно
пушка
одного
из
танков
выстрелила,
и
в
деревне
взорвался
первый
снаряд.
Вскоре
после
этого
танки
останови
лись
на
значительном
расстоянии
от
деревни.
Пехота
соскочила
с
брони
и
спряталась
позади
танков.
Мы
в
который
раз
находились
на
позициях,
на
кото
рых
мало
что
могло
защитить
нас
от
огня
врага.
Пря
мое
попадание
выпущенного
танком
снаряда
в
кучу
со
бранной
репы
неминуемо
привело
бы
и
к
гибели
бой
цов,
прятавшихся
за
этой
кучей.
Лейтен
ле~ал
посреди
равнины
подобно
острову.
Если
бы
МЬ1j'Ёt~lзвали
резер-
11-'
. •
вы,
то
им
также
пришлось
бы
подбираТЬG'Я
i<
намло
QJ-
245
......
крытой
местности,
что
делало
их
легкой
мишенью
для
врага.
Кроме
того,
деревня
была
столь
мала,
что
не
имело
смысла
оборонять
ее
сколь-либо
продолжи
тельное
время.
Между
тем
мы
увидели
белую
про
стынь,
которой,
как
флагом,
размахивали
женщины
на
западной
стороне
села.
Они
хотели
сдаться.
Ситуация
складывалась
крайне
драматичная.
И
мы
получили
при
каз
отступить,
что
мы
и
сделали,
скрипя
зубами.
Отступив
всего
на
несколько
километров,
мы
заня
ли
новые
позиции
на
дороге
к
Сааре
и
начали
рыть
одиночные
окопы.
Это
место
также
не
было
идеальным
для
отражения
атаки
противника.
Мы
предпочли
бы
за
нять
позиции
на
краю
леса,
но
там
уже
находилась
пе
хота
вермахта.
Поэтому
нам
пришлось
размещаться
на
нейтральной
территории
между
линией
огня
нашей
пе
хоты
и
позициями
противника.
Таким
образом,
наше
положение
было,
мягко
говоря,
нелегким.
Однако
русские
так
и
не
атаковали
нас
до
утра
сле
дующего
дня,
поскольку
были
заняты
мародерством
в
домах
Лейтена.
И
это
не
пустые
обвинения.
Именно
та
кую
информацию
получил
один
из
наших
разведыва
тельных
отрядов,
заходивший
в
деревню
под покровом
ночи.
Вернувшись
с
задания,
его
бойцы
рассказывали
нам
об
услышанных
ими
криках
о
помощи
со
стороны
женщин
и
детей,
которых
грабили
русские
солдаты.
Так
жители
Лейтена
невольно
платили
за
свою
наив
ную
веру
в
то,
что
война
обойдет
их
стороной.
Нам
бы
ло
жалко
их,
но
что
мы
могли
сделать?
На
рассвете
нас
самих
разбудили
залпы
артиллерии
русских.
Снаряды
взрывались
возле
самых
наших
по
зиций.
Чем
выше
поднималось
солнце,
тем
интенсив
нее
становился
огонь
советской
артиллерии.
Вскоре
по
нам
начали
работать
и
тяжелые
орудия.
В
результа
те
нам
не
осталось
ничего,
кроме
как
прятаться
в
око-
246
пах
от
снарядов,
пролетавших
над
головой.
Мы
были
совершенно
беспомощны
и
просто
ждали,
когда
закон
чится
этот
кошмар.
Мы
жмурили
глаза,
чтобы
спасти
их
от
ослепляющих
вспышек
при
взрывах
снарядов,
но
были
бессильны
спасти
наши
барабанные
перепонки
от
оглушительно
го
грохота
орудий.
Мы
кашляли
от
окутавших
наши
по
зиции
облаков
порохового
дыма. И
даже
наши
окопы
дрожали
при
каждом
взрыве
снаряда.
Осколки,
комья
земли,
песок
и
камни барабанили
по
нашим
шлемам.
Но,
когда
огонь
русских
стихал
хоть
на
мгновение,
им
отвечали
артиллерийские
орудия,
которыми
распола
гала
наша
пехота.
Тогда
нам
снова
приходилось
вжи
маться
в
окопы.
Снаряды,
выпущенные
в
сторону
рус
ских,
пролетали
над
нашими
головами
с
оглушитель
ным
свистом.
Правда,
надо
отдать
должное
нашим
артиллеристам:
они
сделали
все
от
них
зависевшее,
чтобы
ни
один
из их
снарядов
не
попал
в
нас.
Решившись
на
мгновение
высунуть
голову
из
окопа,
я
увидел,
что
окружающий
пейзаж
приобрел
зловещие
очертания,
превратившись
в
скопление
окутанных
ды
мом
воронок.
Мой
товарищ,
находившийся
слева
от
меня,
безжизненно
лежал
в
своем
окопе,
который
по
сле
прямого
попадания
советского
снаряда
превра
тился
в
еще
одну
воронку.
В
подобных
случаях
у
нас
не
было
раненых,
только
убитые.
Товарищ,
чей
окоп
нахо
дился
справа
от
моего,
также
был
мертв.
Он
попытался
покинуть
позицию.
Но
от
ада,
который
устроили
нам
русские,
не
было
спасения.
Очередной
снаряд
оторвал
моему
сослуживцу
обе
ноги
и
лишил
его
жизни.
Видя
все
это,
я
стал
окликать
своих
бойцов,
сомневаясь,
что
кто-то
из
них
остался
жив.
Вопреки
мОiIf~
ож~даниям,
из
окопов
один
за
другим
начали
ПОАн~иматься
Сl'aЛ...Ь-
247
ные
шлемы,
но
глаза
моих
молодых
солдат
были
выпу
ченными
и
они
с
трудом
могли
говорить.
Неожиданно
огонь
артиллерии
смолк.
Наступившая
тишина была
зловещей
и
являлась
дурным
признаком.
Мы
знали
по
опыту,
что
наша
пехота
должна
немедлен
но
атаковать.
И
через
миг
мы
действительно
увидели
ее.
В
атаку
шло
около
батальона
немецких
пехотинцев.
Чтобы
не
быть
легкой
мишенью,
они
двигались
на
не
котором
расстоянии
друг
от
друга.
Их
темные
фигуры,
контрастировавшие
с
белым
снегом,
стремительно
приближались
и
становились
крупнее.
Советские
бой
цы
двинулись
им
навстречу.
Мы
также
выскочили
из
своих
укрытий
и
приняли
на
себя
удар первой
волны
русских.
Мы
были
готовы
к
жестокому
бою
и
собира
лись
продать
свои
жизни
как
можно
дороже.
Прицельными
очередями
из
пулеметов
и
пистоле
тов-пулеметов
мы
вели
огонь
по
гуще
наступающей
со
ветской
пехоты
и
по
их
лошадям,
тащившим
станки
противотанковых
орудий.
Надвигаясь
на
нас,
русские
то
и
дело
останавливались,
чтобы
позволить
своим
ар
тиллеристам
с
криками
"Ура!»
сделать
один-два
залпа
в
нашем
направлении.
Бой
был
жестоким.
Наши
офицеры,
находившиеся
на
передовых
позициях,
стреляли
трассирующими
пу
лями,
помогая
таким
образом
остальным
бойцам
кон
центрировать
огонь
в
правильном
направлении.
Наша
яростная
борьба
могла
задержать
наступление
рус
ских.
Но
у
нас,
к
сожалению,
не
было
достаточных
сил,
чтобы
его
остановить.
Мы
видели
значительное
чис
ленное
превосходство
врага
и
осознавали
безнадеж
ность
своего
положения.
Некоторые
из
наших
товарищей,
оставаясь
в
око
пах,
расстреливали
по
русским
уже
последние
оста
вавшиеся
у
них
патроны.
Впереди
нас
был
грозный
на-
248
ступающий
враг,
а
позади
открытая
территория.
Чтобы
достичь
леса,
требовалось
преодолеть
целых
двести
метров.
И
у
нас
не
оставалось
выбора.
Наши
перспек
тивы
были
мрачными,
но
нам
нужно
было
сражаться
до
конца.
В
этой
ситуации
смерть
была
настолько
близко
к
нам, что
мы
вряд
ли
сражались
столь
хорошо,
как
мог
ли
бы
сражаться
солдаты
с
нашей
превосходной
под
готовкой.
Мы
делали
все,
словно
в
трансе.
Мои
собст
венные
действия
стали
автоматическими,
мое
созна
ние
перестало
контролировать
их.
Я
отчетливо
помню,
что
у
меня перед
глазами
в
стремительном
темпе
про
неслась
вся
моя
прошлая
жизнь.
Поэтому
прошло
не
которое
время,
прежде
чем
я
услышал
окрики
со
сто
роны
леса.
Надо
сказать,
что
к
лесу
также
вела
проте
кавшая
неподалеку
от
нас
речушка.
Командиры
рот
и
взводов
указывали
бойцам
на
нее.
И
это
было
единст
венным
средством
спастись.
Вместе
с
остальными,
я
собрал
свои
последние
силы,
чтобы
прыгнуть
в
ледя
ную
воду.
Очереди,
выпущенные
противником,
проле
тали
над
самыми нашими
головами,
сыпали
осколки.
Спасаясь
от
них,
нам
приходилось
то
и
дело
погру
жаться
в
воду
с
головой.
Благодаря
этому
большинство
из
нас
отделалось
лишь
легкими
ранениями,
но
ледя
ная
вода
оказалась
гибельной
для многих
бойцов.
Достигнув
спасительного
леса,
мы
были
мокрыми
насквозь
и
стучали
зубами
от
холода.
Мы
видели,
как
иваны
запрыгивали
в
оставленные
нами
окопы.
Тела
наших
товарищей
лежали
на дороге,
и
мы
не
смогли
забрать
их
с
собой.
Вспоминая
обо
всем
этом,
я
также
невольно
думаю
о
сражении
при
Лейтене,
которое
про
изошло
в
декабре
1757
года.
Тогда
армиs;J
Фридриха
Великого,
состоявшая
из
34 000
бойцое':-~ошлр
в
Силе
зию,
чтобы
противостоять
австрийскИ_м:захватуика_м.
249
Численность
австрийских
войск
в
два
раза
превосхо
дила
численность
армии
Фридриха
Великого.
Но
его
бойцы
победили.
188
лет
спустя
немцы
вместе
с
доб
ровольцами
из
западных
и
северных
стран
безуспешно
пытались
повторить
этот
подвиг,
противостоя
азиат
скому
вторжению,
угрожавшему
не
только
Силезии,
но
и
всей
Европе.
После
отступления
нам
было
приказано
выдвигать
ся
в
Саару
и
занять
там
новые
позиции.
Войдя
в
эту
де
ревню,
мы
обнаружили,
что
ее
уже
покинули
все
жите
ли,
за
исключением
двух
старушек-сестер.
Мы
наткну
лись
на
них,
когда
обшаривали
дома
в
поисках
хоть
какой-нибудь
еды.
Они
сидели
у
себя
дома,
обернув
шись
в
шерстяные
покрывала.
Подобно
многим,
ста
рушки
не
хотели
покидать
родной
кров.
У
них
оставал
ся
более
чем
достаточный
запас
еды,
и
они
собира
лись
встретить
судьбу
в
домашних
стенах,
какой
бы
она
ни
была.
Кроме
них,
единственными
живыми
суще
ствами,
не
покинувшими
Саару,
была
старая
корова,
с
мычанием
бродившая
вокруг
деревни,
и
местные
коты,
встречавшие
нас
мурлыканьем
и
тершиеся
об
наши
бо
тинки
в
надежде
выманить
что-нибудь
съедобное.
Они
были
такими
же
голодными,
как
и
мы.
Местом
нашей
следующей
остановки
стал
гарни
зонный
городок ДоЙч-Лисса.
Там
роты
батальонов
вы
строились
вместе
на
плацу
перед
комплексом
казарм,
чтобы
получить
новые
приказы.
В
Дойч-Лиссе
у
нас
ос
тавалось
совсем
немного
времени. Русские
уже
при
ближались
к
этому
населенному
пункту,
их
наступле
ние
шло
очень
стремительно.
После
построения
мы
ус
пели
лишь
сменить
свою
униформу,
которая
все
еще
оставалась
влажной.
И
русские
танки
с
ревом
поехали
через
плац.
Вместе
с
пехотой
вермахта
мы
сумели
прицельным
огнем
задержать
их
продвижение.
Но
не-
250