Фертен Х. В огне Восточного фронта. Воспоминания добровольца войск СС
Подождите немного. Документ загружается.
Бреслау.
Всем
нам
было
приказано
находиться
на
по
зициях
в
полной
боевой
готовности.
Русский
маршал
Жуков
приближался
к
Бреслау
с
ог
ромными
превосходящими
силами
со
стороны
Южной
Польши.
Несмотря
на
яростную
оборону
немцев,
его
продвижение
было
невозможно
остановить.
Маршал
Конев
также
наступал
в
направлении
Бреслау,
дейст
вуя
столь
же
огромными
силами.
Его
войска
при
под
держке
бессчетного
количества
танков,
как
и
войска
Жукова,
впоследствии пересекли
Одер,
используя
за
нимаемые
заранее
плацдармы
на
противоположном
берегу.
Сталин,
полностью
осознавая
проблемы
союзников
на
Западном
фронте,
возникшие
у
них
в
связи
с
Арденн
ской
наступательной
операцией
немецких
войск,
уско
рил
на
восемь
дней
начало наступления
Красной
Ар
мии.
Советские
разведывательные
войска
небольши
ми
группами
приземлялись
на
парашютах
перед самы
ми
нашими
позициями.
Они
были
оснащены
мощными
радиостанциями,
улавливавшими
сигнал
на расстоя
нии
200-300
километров.
Благодаря
этому
командо
вание
Красной
Армии
знало
практически
о
каждом
на
шем
шаге.
Наша
закодированная
информация
о
мерах
по
фортификации,
сведения
о
численности
частей,
пе
ремещениях
войск
и,
в
частности,
участках
линии
обо
роны,
занимаемых
вызывавшими
страх
у
русских
бой
цов
войсками
СС,
-
все
это
стало
достоянием
врага
и
было
использовано
советским
командованием
против
нас
при
разработке
плана
атаки.
Кроме
того,
у
Красной
Армии
была
сеть
осведомителей
из
русских
рабочих
в
Бреслау.
Бреслау
был
объявлен
городом-крепостью
летом
1944
года.
В
начале
января
1945-го
ве&населеl;iие
еще
р' ~
• -
оставалось
в
нем.
Будучи
местом
пер~G:е"tения
..
МНОГИХ
- -
221
транспортных
магистралей,
Бреслау,
находившийся
в
центре
Силезии,
представлял
собой
открытый
город,
который
только
мечтатель
мог
вообразить
в
виде
клас
сической
крепости.
На
тот
момент
он
был
защищен
лишь
несколькими
слабо
укрепленными
бункерами
на
левом
берегу
Одера.
Их
военная
значимость,
к
сожале
нию,
была
слишком
переоценена.
Гауляйтер
Силезии
Карл
Ханке
не
воспринял
с
над
лежащей
серьезностью
приказ
о
фортификации,
при
шедший
из
Берлина,
и
сделал
очень
мало
для
обороны
города.
Так,
по
указанию
Ханке
были
вырыты
противо
танковые
рвы,
однако
они располагались
слишком
да
леко
от
города,
возле
бывшей
немецко-польской
гра
ницы.
Там
же
находились
и
другие
защитные
сооруже
ния.
Впоследствии
все
они
оказались
совершенно
бесполезными
для
того,
чтобы
задержать
наступление
русских.
Несмотря
на
то что
указания
по
эвакуации
населе
ния
были
получены
заблаговременно,
планы
по ее
осу
ществлению
с
использованием
сотен
поездов
так
и
не
начали
осуществляться,
пока
город
не
оказался
окру
жен.
20
и
21
января
на
каждой
улице
Бреслау,
не
толь
ко
в
центре,
но
и
на
окраинах,
были
слышны
призывы,
транслировавшиеся
через
громкоговорители.
Женщи
нам
и
детям
рекомендовалось
эвакуироваться
в
Оппе
нау
и
Кант,
однако
весь
путь
до
этих
мест
им
нужно
бы
ло
преодолевать
пешком.
При
этом
тот
же
городок
Кант
лежал
в
двадцати
пяти
километрах
к
западу
от
Бреслау.
Пройти
такое
рас
стояние
пешком
довольно
трудно
и в
нормальных
об
стоятельствах,
а
тогда
это
было
настоящим
самоубий
ством,
особенно
для
женщин
с
маленькими
детьми.
В
те
дни
держались
20-ЗО-градусные
морозы,
кото
рые,
впрочем,
были
привычными
в
Силезии,
где
Одер
222
был
скован
льдом
до
самого
марта.
Но,
кроме
того,
за
две
предыдущие
недели
выпало
СТQЛЬКО
снега,
что
вы
сота
его
слоя
доходила
до
полуметра.
Покрытый
на
стом,
он
лежал
на
дорогах.
И
многие
женщины
при
та
ких
погодных
условиях
даже
не
рискнули
покинуть
Бреслау.
Тем
не
менее
не
меньше
было
и
тех,
кто
решился
на
этот
отчаянный
шаг.
Тысячи
женщин,
взяв
с
собой
еду
и
питье,
обвернули
себя
и
своих
детей
в
шерстяные
по
крывала
поверх
толстой
зимней
одежды
и
обвязали
го
ловы
шарфами.
Положив
малышей
в
коляски,
на
не
большие
повозки
или
на
санки
и
держа
старших
детей
за
руку,
они
покинули
город.
Им
предстоял
кошмарный
поход
в
ад,
наполненный
льдом
и
снегом.
Большинству
женщин
удавалось
пройти
лишь
пер
вые
несколько
миль.
Над
окрестностями
Бреслау
хотя
и
сияло
зимнее
солнце,
но
его
лучи
почти
не
грели,
и
даже
в
полдень
мороз
достигал
16-20
градусов.
Ве
тер
все
сильнее
ревел.
Это
был
резкий
ледяной
ветер
с
востока.
Женщины
продолжали
двигаться,
отчаянно
борясь
с
судьбой.
Но
их
ждало
поражение
в
этой
борь
бе,
несмотря
на то
что
материнский
инстинкт
застав
лял
их
двигаться
дальше
и
дальше,
пока
у
них
не
закан
чивались
последние
силы.
Они
уже
не
могли
толкать
коляски
и
тащить
санки
по
снегу,
который
был им
по
колено.
Матери
брали
малышей
на
руки,
но
не
могли
их
даже
накормить.
Молоко
замерзало
в
бутылочках,
а
свирепый
ветер
не
знал
жалости.
Младенцы
и
маленькие
дети
стали
первыми
жертва
ми
этого
рокового
перехода.
Ни
шерстяные
покрыва
ла,
ни
толстая
подкладка
одежды
не
могли
сохранить
в
их
телах
необходимое
для
жизни
тепло.
О!'и
умирали,
словно
засыпая
на
руках
у
матерей.
rviАргие
жен
i..Цин
ы
..
""..
-'"
так
и
проходили
километр
за
киломе-з;ром,
заG.-тавf.!ЯЯ
223
себя
верить,
что
их
ребенок
просто
уснул.
Однако
ко
гда
к
матерям
приходило
осознание
того,
что
про
изошло
в
действительности,
то
и
самые
стойкие
из
них
зачастую
теряли
силу
воли.
На
глазах
у
остальных они
останавливались
и
начинали,
обезумев,
разгребать
ру
ками
снег,
чтобы
вырыть
в
нем
могилу
для
своего
ма
лыша.
Зачастую
матери
так
и
замерзали
за
этим
заня
тием.
Их
вместе
с
детьми
заметал
снег.
Впрочем,
ко
личество
беженцев
из
Бреслау,
умерших
в
пути,
никем
не
подсчитано.
Статистика
обошла
стороной
эту траге
дию.
Русские
подошли
к
Одеру.
Между
ними
и
нашими
новыми
позициями
в
районе
Кирхсберга
теперь
оста
валось
совсем
небольшое
расстояние.
Части
вермахта
и
войск
СС,
находившиеся
в
подчинении
ротмистра
Спекмана,
не
смогли
сдержать
наступление
передовых
советских
частей,
занявших плаuдарм
шириной
в
два
километра
на
западном
берегу
Одера.
Русские
про
должали
расширять
этот
плаuдарм,
пока
не
достигли
леса
к
югу
от
деревни
ПеЙскервиц.
А
мы,
как
полковой
резерв,
дожидались
приказов,
находясь
всего
в
трех
километрах
от
передовой.
Русские
расширяли
территорию
своего
плаuдарма
прямо
на
наших
глазах,
используя
при
этом
всю
воен
ную
мощь,
которой
они
обладали.
Огонь
с
обеих
сто
рон
был
столь
интенсивным,
что
даже
небо
над
Пей
скервицем
было
озарено
от огня
и
бесконечно
взры
вавшихся
снарядов.
Во
время
пауз
в
артиллерийской
дуэли
небо
тут
же
освещалось
красными
сигнальными
ракетами,
предвещавшими
новый
шквал
артиллерий
ского
огня.
К
нам
приносили
раненых,
которые
дожидались
у
нас
транспорта
для
отправки
в
полевые
госпитали.
Также
к
нам
стекались
бойцы,
оказавшиеся
отрезанны-
224
ми
от
своих
частей.
И
те
и
другие
рассказывали
о сви
репых
боях
на
берегах
Одера.
Кроме
того,
мы
узнали
от
них,
что
часть
нашего
батальона
оказалась
в
ловуш
ке,
завязнув
в
ближнем
бою
среди
разрушенных
домов
деревни.
Вскоре
прибыл
связной,
доложивший
о
безнадеж
ности
ситуации
в
ПеЙскервице.
Это
определило
наш
боевой
приказ.
Нашу
роту,
состоявшую
из
120
бойцов,
было
решено
использовать
в
качестве
ударной
группы.
От
нас
ожидали,
что
мы
не
только
ворвемся
в
деревню,
очистим
ее
от
врага
и
спасем
наших
товарищей
на
главном
участке
фронта,
но
также,
что
мы
отбросим
иванов
на
другую
сторону
Одера.
Таким
образом,
во
второй
половине
дня
28
января
мы
покинули
Кирхсберг,
вооруженные
обычным
стрел
ковым
оружием,
ручными
пулеметами
и
огромным
ко
личеством
ручных
гранат
и
панцерфаустов. Продвига
ясь
вперед
по
пересеченной
местности
через
Вилксен
по
направлению
к
поместью
Траутензе,
мы
старались
обмениваться
шутками,
чтобы
хоть
немного
сбросить
напряжение,
накопившееся
у
нас
за
время
ожидания
боевых
действий.
Тем
более
что
до
начала
боя
остава
лось
совсем
немного.
Монотонное
постукивание
прикладов
висевших
у
нас
на
плече
винтовок
о
ножны
штыков,
скрип
снега
под
ботинками
-
все
эти
звуки
смешивались
с
нарас
тавшим
по
мере
нашего
приближения
к
передовой
гро
хотом
боя.
Вскоре
нам
на
пути
начали
встречаться
пер
вые
раненые,
которые
могли
передвигаться
самостоя
тельно.
Их
лица
были
серыми
и
потрясенными,
а
глаза
выпученными.
Одежда
раненых
была
залита
кровью.
На
них
были
перевязки,
сделанные
на
ск~р>,ю,руку
пря
мо
на
поле
боя.
Некоторые
из
них
стонаЛ};1QТ
боли,
де.
лая
каждый
шаг.
После
того,
как
несколько
таких
бо'й-
225
цов
прошло
мимо
нас,
мы,
11-я
рота,
совершенно
по
теряли
охоту
шутить
и
разговаривать.
После
короткого
привала
возле
усадьбы
наша
рота
небольшими
группами
выполнила
бросок
по
открытой
местности
к
Пейскервицкому
лесу.
Мы
бежали
туда,
пригнувшись
и
вжав
голову
в
плечи,
держа
дистанцию
друг
от
друга.
И
это
было
чудом,
что
нашей
роте
уда
лось
достигнуть
леса
в
полном
составе.
Однако
радовались
мы
недолго.
Русские
обнаружи
ли
нас
и
устроили
нам
настоящий
ад.
За
считаные
се
кунды
мы
оказались
в
огненном
вихре.
Со
всех
сторон
на
нас
обрушился
артиллерийский
огонь.
Его
вели
с
берегов
Одера
как
легкие,
так
и
тяжелые
орудия
рус
ских.
Советские
артиллеристы,
казалось,
даже
не
за
ботились
о том,
что
их
собственные
бойцы
также
успе
ли
продвинуться
в
лес.
За
кустами
и
деревьями
вокруг
нас
прятал
ось
уже
значительное
количество
русских
солдат,
которые
также
обрушились
на
нашу
роту.
Но
даже
в
этой
ситуации
командир
нашей
роты
оберштурмфюрер,
а
впоследствии
штандартенфюрер
Цицман
не
потерял
присутствия
духа.
С
гранатой
в
ле
вой
руке
и
автоматом
в
правой,
он
начал
отдавать
про
думанные
и
необходимые
в
этих
обстоятельствах
при
казы,
которые
вернули
нам
веру
в
себя.
Моей
группе
было
приказано
оставаться
как
раз
позади
Цицмана.
И
через
миг
каждый
из
нас
уже
держал
наготове
винтовку
с
пристегнутым
штыком.
Однако
враг
был
так
же
реши
телен
и
неумолим.
Русские
были
готовы
к
рукопашно
му
бою.
Мало
того,
вокруг
нас
засвистели
пули
враже
ских
снайперов,
прятавшихся
среди
деревьев.
Мы
от
крыли
ответные
огонь
по
ним,
но
кто знает,
скольких
из
них
нам
удалось
убить.
Бой
в
лесу
всегда
крайне
опасен,
особенно
для
тех,
кто
входит
в
него,
не
зная,
где
залег
противник.
Грохот
226
выстрелов
и
взрывов
продолжал
нарастать:
громыха
ние
минометов
смешивалось
со
стрельбой
пехоты.
Пу
ли
проносились
между
деревьями,
словно
посланники
смерти.
Тем
не
менее
наши
гренадеры
ползли
по
заснежен
ному
лесу
с
такой сноровкой,
словно
занимались
этим
всю
жизнь,
и,
передвигаясь
от
прикрытия
к
прикрытию,
отвоевывали
у
русских
метр
за
метром.
Мы
понимали,
что
для
нас
в
тот
момент
самым
важным
было
держать
ся
вместе
и
не
дать
советским
бойцам
укрепить
линию
обороны.
С
упорством,
которое
поразило
русских, 11-я
рота
начала
постепенно
отбрасывать
их
назад,
стреляя
из-за
деревьев,
с
колена
и
даже
на
ходу.
Продвигаясь
глубже
и
глубже
в
лес,
мы
вскоре
увидели,
что
русские
в
панике
побежали,
оставляя
позади
боеприпасы
и
оружие,
среди
которого оказался
и
крайне
устаревший
пулемет
с
водяным
охлаждением
и
на
деревянных
ко
лесах.
Лишь
единицы
советских
солдат
были
готовы
к
рукопашному
бою.
Но
отступление
продолжалось.
Рус
ские
остановились,
только
достигнув
дальнего
края
леса.
Однако
очень
скоро
нам
стало
ясно,
что
численное
преимущество
на
стороне
Красной
Армии.
Русские
подтянули
свежие
резервы,
перегруппировались
и за
няли
позиции среди
деревенских
домов
и
сараев,
большинство
из
которых
было
уже
охвачено
пожаром.
Впрочем,
последнее
обстоятельство
делало
советских
солдат
легкой
мишенью
для
нашего
огня.
И
мы,
не
смотря
на
их
численное
превосходство,
стали
продви
гаться
вперед,
заставляя
русских
отходить
от
дома
к
дому.
Тем
не
менее,
войдя
в
деревню,
мы
начали
зады
хаться
от
дыма
и
так
же, как
и
русские,
оказались
осве-
~~··i-
.
щены
заревом
пожара.
Это
привело
к
Q,rPOMHbIM
поте-
рям
убитыми
и
ранеными
среди
бойцое:нашеЙ,:>Оты.
227
.
'..,.
Но,
так
или
иначе,
к
рассвету
мы
сумели
оттеснить
рус
ских
к
берегам
Одера.
Остатки
боевой
группы
Спекма
на,
не
один
день
сражавшиеся
в
Пейскервице
и
крайне
изнуренные
за
время
этих
боев,
были
спасены
из
окру
жения.
Теперь
перед
нами
стояла
задача
отбросить
рус
ских
на
другую
сторону
реки.
Это
могло
получиться
только
в
том
случае,
если
бы
нам
удалось
взять
штур
мом
их
позиции
на
нашем
берегу
и
удержаться
на них
до прибытия
пополнений.
Половине
наших
отделений
пришлось
залечь
между
краем
леса
и
берегом
реки,
дожидаясь
нового
приказа.
Разрывы
снарядов
не
давали
нам
поднять
головы,
и,
лежа
в
глубоком
снегу,
мы
вскоре
снова
почувствовали
страшный
холод.
Когда
артобстрел
стихал
на
несколько
минут,
мы
от
четливо
слышали
крики
и
стоны
раненых.
Также
до
нас
доносились
крики
русских:
-
Вперед!
Быстро! Быстро!
Красноармейские
политработники,
видимо,
нерв
ничали
и
заставляли
бойцов
двигаться
быстрее
писто
летными
выстрелами
в
воздух,
а
возможно,
и
не только
в
воздух.
Наконец,
командир
нашей
роты
приказал
нам
начи
нать
атаку.
Отдав
этот
приказ,
он
первым
продвинулся
вперед
на
несколько
шагов
...
Но
ему
пришлось
вер
нуться,
потому
что
ни
один
из
нас не
последовал
за
ним.
Приказ
услышали
не
все,
а
многие
к
тому
же
коле
бались
в
нерешительности.
Мы
знали, что
нас
ждет,
ко
гда
мы
поднимемся
в
атаку,
и
в
довершение
ко
всему
наши
конечности
были
скованы
морозом.
Наши
сердца
бешено
бились.
Впрочем,
подобное
было
нам
не
впер
вой.
И
когда
оберштурмфюрер
Цицман
на
пределе
возможностей
своих
голосовых
связок
снова
заорал
228
"Вперед!»,
мы
поднялись,
как
один,
и
с
криком
"Ура!»
устремились
в
атаку.
Мы
старались
продвигаться
впе
ред
настолько
быстро,
насколько
это
было
возможно,
перемещаясь
по
снегу,
который
был
по
колено.
От
рус
ских
нас
отделяли
считаные
метры,
и,
не
целясь,
мы
начали
палить,
как
сумасшедшие.
Ближний
бой
получился
коротким.
Некоторые
из
на
ших
бойцов
без
приказа
вернулись
на
свои
прежние
позиции.
Солдаты
обеих
сторон
отползали
за
тела
сво
их
погибших
товарищей
и
зарывались
в
снег.
Обер
штурмфюрер
Цицман
знал,
что
подобные
действия
не
спасут нас
от
вражеского
огня.
Он
отдал
приказ
окапы
ваться.
Нам
пришлось
под
артиллерийским
огнем
дол
бить
ледяную
землю
короткими
саперными
лопатками.
При
этом
нам
пришлось
оставить
своих
убитых
там,
где
они
лежали.
Те
из
раненых,
кто
мог
доползти
до
на
ших
позиций,
делали
это
своими
силами.
Остальных
с
величайшим
трудом
вытаскивали
с
поля
боя
медики,
чтобы
потом
сразу
оказать
им
первую
помощь.
Наше
положение
было
крайне
тяжелым.
И
мы
были
очень
удивлены,
что
советские
бойцы
не
предприняли
контратаку.
Она
оказалась
бы
гибельной
для
нас.
Но
русские,
слава
Богу,
не
могли
знать
об
этом.
Узнав,
что
штурмовые
группы
врага
атаковали
ле
вый
фланг,
мы
отступили
к
крайним
домам
деревни.
В
моем
отделении,
состоявшем
из
двенадцати
бойцов,
осталось
всего шесть.
Для
оборонных
позиций
я
вы
брал
небольшой
фермерский
дом
с
подвалом
и
сго
ревшим
сараем.
В
подвале
хватало
места,
чтобы
в
нем
могли
одновременно
спать
двое
бойцов,
в
то
время
как
четверо
остальных
дежурили
возле
окон,
стекла
кото
рых
давно
были
выбиты.
Однако
в
течение
последую
щих
дней
нам
практически
не
приш~
·ОТоспаться,
поскольку
русские
снова
и
снова
штуpМ't:>ваJ'1И
наШ!1
по-
-'"
~.
....--
229
зиции.
Они
не
давали
нам
ни
малейшей
передышки.
В
этих
обстоятельствах
нам
оставалось
лишь
посылать
связных
в
соседние
группы,
чтобы
узнать
об
общей
боевой
ситуации
и
в
очередной
раз
напомнить,
что
у
нас
практически
не
осталось
боеприпасов
и
провианта.
На третью
ночь
нашего
пребывания
в
фермерском
доме
к
нам
неожиданно
прибыли
долгожданные
бое
припасы
с
провиантом.
Все
это
привез
к
нам
мой
вер
ный
друг
Георг
Хас,
казначей
роты.
Он
приехал
к
нам
на
санях,
запряженных
изнуренной
крестьянской
ло
шадью.
Найти
нас Георгу
удалось,
ориентируясь
на
го
рящие
дома
и
канонаду,
доносившуюся
с
фронта.
Впрочем,
опасность
путешествия
не
остановила
его.
Он
был
бывалым
бойцом,
который
сам
получил
ране
ние
в
1942
году,
и
с
ним
был
товарищ,
также
прежде
раненный
на
поле
боя.
И
они,
двигаясь
по
бездорожью
заснеженных
полей,
приехали
к
нам!
Артподдержку
нам
пришлось
ждать
ничуть
не
мень
ше,
чем
боеприпасы.
Но
зато
потом
в
направлении
врага
прямо
над
нашими
головами
полетели
тяжелые
88-миллиметровые
снаряды
артиллерийской
батареи
Трудовой
службы
рейха,
размещавшейся
в
непосред
ственной
близости
от
наших
позиций.
Артиллеристы,
среди
которых
почти все
были
очень
молодыми
рядо
выми,
знали
свое
дело
и
оказали
нам
значительную
по
мощь.
Мы
наблюдали,
как
в
небо
взмывали
огромные
фонтаны
земли
и
отлетали
в
стороны
вырванные
с
кор
нем
деревья.
Каждый
орудийный
выстрел
поражал
свою
цель.
У
мальчиков-артиллеристов
было
очень
ог
раниченное
количество
боеприпасов,
но
они
использо
вали
его
наилучшим
образом.
Неподалеку
от
наших
по
зиций
стоял
высокий
и
узкий
дом,
в
котором
наводчик
вражеской
артиллерии
чувствовал
себя,
как
дома.
Од
нако
артиллеристам
потребовалось
совсем
немного
230