Фертен Х. В огне Восточного фронта. Воспоминания добровольца войск СС
Подождите немного. Документ загружается.
дели,
что
подобная
эскалация
насилия
сыграет
на
руку
не
нам,
а
партизанам.
Тем
не
менее
среди
руководства
оккупационных
властей
было
немало
и
здравых
людей,
которые
стремились
к
нахождению
взаимопонимания
с
местным
населением
и
не
следовали
неадекватным
предписаниям
германского
Министерства
восточных
территорий.
Одним
из
таких
людей
был
генеральный
комиссар
Крыма
Альфред
Фрауэнфельд.
Будучи
убежденным
на
ционал-социалистом
и
высокообразованным
челове
ком,
он
управлял
вверенной
ему
территорией
настоль
ко
грамотно,
что
мог
перемещаться
по
ней
на
сотни
ки
лометров
без
защиты
войск.
Он
относился
к
людям,
населявшим
Крым,
с
уважением
и
делал
все,
чтобы
по
нять
их
менталитет,
интересы
и
нужды.
Поэтому
и
ме
стные
жители
относились
к
нему
с
уважением.
За
вре
мя
своего
руководства
Крымом
Фрауэнфельд
поднял
экономику
этой
территории
на
высокий
уровень,
како
го
прежде
не
было
на
этой
территории.
Полную
противоположность
ему
представлял
рейхс
комиссар
Украины
и
гауляйтер
Восточной
Пруссии
Эрих
Кох,
проявлявший
на
подчиненной
ему
террито
рии
Украины
крайнюю
жестокость
и
совершенно
не
учитывавший
интересы
местного
населения.
В
целом
приходится
признать,
что
Германия
не
воспользова
лась
своим
шансом
на
Востоке.
Ряд
немецких
экспер
тов
высказывали
разумные
соображения
по
спасению
ситуации,
но
их
предложения
по
изменению
политики
оккупационных
властей
начали
реализовываться
лишь
тогда,
когда
Красная
Армия
взяла
Будапешт.
Но
вернусь
к
военной
зиме
1941/42
года.
Несмотря
на
приказ
«удерживать
позиции
люБО~\Lеной»,
над
не
мецким
вермахтом
нависла
угроза
l]0{3торитьсуррбу
армии
Наполеона.
Фронт
был
прорван-;.
й
Красная
Ар-
191
мия
удерживала
инициативу
на
юге.
Ценою
невероят
ных
усилий
любимец
Сталина
генерал
Жуков
остано
вил
наступление
на
Москву
в
конце
января.
План
«Бар
баросса»
был
сорван,
и
в
наибольшей
степени
в
этом
были
виноваты четыре
долгих,
бесконечных
месяца
су
ровой
русской
зимы.
В
марте
снова
повторились
ужас
ные
метели,
но
за
ними
последовала
оттепель.
После
чего
все
дороги
снова
превратились
в
болото.
«К
концу
зимы
лица
наших
бойцов
стали
постарев
шими
от
потрясений,
которые
они
переживали
каждый
день.
Их
кожа
из-за
морозов
приобрела
нездоровый
оттенок.
Точно
так
же
выглядели
и
солдаты
противопо
ложной
стороны.
Внешняя
разница
состояла
только
в
униформе,
надетой
на
них,
и в
языке,
на
котором
они
говорили»,
-
писал
в
своем
дневнике
лейтенант
Вольфганг
Пауль.
Тем
не
менее
нас,
добровольцев,
ПО,IJДерживало
убеждение,
что
мы
воюем
за
правое
дело.
Мы
воевали
за
Европу
и
не
против
жителей
Советского
Союза,
а
за
них.
Недаром
же
папа
Пий
XII
охарактеризовал
действия
войск
СС,
состоявших
из
смеси
датчан,
финнов,
нор
вежцев,
голландцев, бельгийцев,
швейцарцев
и
фран
цузов,
как
«защиту
основ
христианской
культуры»
1
у
нас
за
спиной
были огромные
расстояния,
кото-
1
Очень
жаль,
что
подобная
цитата
приводится
без
ссылки
на
ис
точник.
Отношение
папы
Пия
XII
к
национал-социализму
является
давним
предметом
спора
историков.
В
советской
историографии
Пия
XII
было
принято
считать
сторонником
и
даже
пособником
Гит
лера.
В
то
же
время
существует
немало
свидетельств
того,
что
Пий
XII
укрывал
евреев
от
расправы
нацистов.
При
этом
бесспорным
фак
том
остается
и
то,
что
папа
ни
разу
публично
не
выступил
против
Гитлера.
Хотя
апологеты
Пия
XII,
отвечая
на
это,
приводят
цитату
из
его
обращения
к
кардиналам
2
июня
1943
г.
«Всякое
слово,
сказан
ное
нами
как
компетентным
авторитетом,
и
всякий
наш
публичный
намек
должен
быть
нами
серьезно
обдуман
и
взвешен
в
интересах
тех
же
несчастных,
чтобы
не
сделать
их
положение,
хотя
и
не
желая
этого,
еще
более
тяжелым
инепереносимым».
-
Прим.
пер.
192
рые
мы
преодолели,
двигаясь
к
фронту,
в
комфорта
бельных
поездах
и
в
товарных
вагонах,
в
транспортных
самолетах
и
в
грузовиках,
на
танках
и
на
тройках, а
так
же
пешком.
Подобно
военному
поколению
Германии,
мы
все
делили
одну
судьбу,
которая
свела
нас
друг
с
другом
настолько
близко,
что
только
огонь
сражения
мог
разделить
нас.
Мы
не
нашли
ни
приключений,
ни
лавровых
венков
победы.
Вместо
всего
этого
нам
дос
тались
вши,
грязь,
жестокие
морозы
и
смерть.
В
не
описуемых
лачугах,
где
нас
порою
оказывалось
до
два
дцати
человек,
мы
дожидались
очередных
приказов.
Мы
вжимались
в
землю
на
своих
позициях
под
огнем
врага.
Ночью
мы
часами
ждали
в
засаде
русских
бой
цов,
которые
ориентировались
в
темноте
почти
как
при
дневном
свете,
и
каждая минута
казалась
нам
вечно
стью.
Мы
мало
отдыхали
и
в
другие
ночи,
когда
наш
тревожный,
нервный
сон
то
и
дело
прерывался
из-за
атак
врага.
Держа
палец
на
спусковом
крючке,
мы
вды
хали
едкий
запах
горящих
деревень.
Но
огонь
нес
не
только
смерть,
но
и
спасение.
Чтобы
согреться,
мы,
ко
гда
представлялась
возможность,
разводили
костры.
Во
время
маршей
мы
не
замерзали
только
за
счет
того,
что
двигались,
изнемогая
от усталости.
Но
если
по
пути
нам
удавалось
на
несколько
минут
присесть
возле
горящего
дома,
чтобы
передохнуть
и
погреться
от
пожара,
мы
потом
с
огромным
трудом
находили
в
себе
силы,
чтобы
идти
дальше.
Нам
приходилось
нахо
диться
под
открытым
небом
в
тридцати-,
а
то
и
в
соро
каградусные
морозы.
Для
армии
того
же
Наполеона
в
1812
году
уже
мороз
в
двадцать
пять
градусов
оказал
ся
фатальным.
Впрочем,
и
мы
были
живыми
людьми,
а
потому
при
каждой
возможности
искали
с.~бе,убежище
среди
этой
Богом
забытой
земли.
ЛЮ9~",з~млянка
и
самая
нищая
лачуга
давала
нам
хоть
kakoe--ТО,"спасение-
193
от
безжалостной
русской
непогоды.
Голые
равнины
этой
страны
с
бесконечными
горизонтами
и
холодным
небом,
нависающим
над
ними,
побеждали
нас,
когда
мы
выигрывали
сражения
у
армии
противника.
Но
мы
продолжали
сражаться
на
этой
несчастной
земле,
изувеченной
ужасами
большевизма
и
отрезан
ной
от
всего
остального
мира.
Мы
делали
все,
что
мог
ли,
чтобы
разрушить
жестокую
империю
Сталина.
Глава
двенадцатая
В
ГОСПИТАЛЕ
После
зимы
вермахт
мед
ленно
восстанавливал
свои
силы.
Уже
летом
1942
года
немецкая
армия
начала
наступление
по
новым
направ
лениям, которое
шло
по
плану
и
было
успешным.
Нахо
дившийся
в
Крыму
Севастополь,
являвшийся
штаб
квартирой
Черноморского
флота,
представлял
собой
мощнейшую
крепость
в
мире.
Но
в
ходе
кровопролит
ных
боев
Севастополь
оказался
в
наших
руках.
В
течение
следующего
месяца
мы
отбросили
Рус
ский
фронт
назад
на
триста
километров,
взяв
Воронеж
и
Ростов.
Тем
не
менее
план
Гитлера
по
уничтожению
Красной
Армии
через
некоторое
время
потерпел
крах.
Хотя
в
начале
года,
казалось,
ничто
не
предвещало
этого.
Летом
1942-го
успех
сопутствовал
немецким
войскам
даже
за
пределами
границ
России.
В
север
ной
Африке
фельдмаршал
Эрвин
Роммель,
несмотря
на
мощнейшее
противостояние
союзников,
взял
Тоб
рук,
портовый
город
в
Ливии,
имевший
огромное
стра
тегическое
значение.
Немецкие
подводные
лодки
поя
вились
возле
Лонг-Айленда,
и
их
команды
могли
на
блюдать
за
автомобильным
движением
на
улицах
Нью-
194
Йорка.
KPOM~
того,
немецкие
подводные
лодки
начали
действовать
в
территориальных
водах
Канады.
Однако
военная
удача
драматично
переметнулась
на
сторону
союзников,
начиная
с
поражения
6-й
He~
мецкой
армии
в
Сталин
граде
в
феврале
1943-го.
И
тем
не
менее
союзникам
потребовалось
еще
два
года
вой
ны,
прежде
чем
они
сумели
поставить
Германию
на
ко
лени.
Между
тем
именно
летом
1942
года
я
оказался
в
по
езде
медслужбы,
который
увозил
меня
из
Орла,
стояв
шего
на
реке
Ока,
в
Варшаву
на
реке
Висла.
Русские
солдаты
за
долгие
месяцы
кровопролитных
боев
не
су
мели
заставить
меня
покинуть
строй.
Но
это
удалось
вшам,
причем
за
гораздо
более
короткий
промежуток
времени.
По
сильному
жару,
который
держался
у
меня
пять
дней,
войсковой
доктор
диагностировал
у
меня
окопную
лихорадку.
Эта
инфекционная
болезнь
имеет
очень
много
общего
с
сыпным
тифом.
Ее
возбудите
лем
являются
риккетсии
-
бактерии,
вызывающие
у
человека
острые
лихорадочные
заболевания.
Пере
носчиком
риккетсий
как
раз
и
выступают
вши.
Наш
поезд
с
красными
крестами
на
вагонах
шел
из
центрального
сектора
Восточного
фронта
через
Брянск,
Смоленск,
Минск
и
Брест
на
территорию
немецкого
ге
нерал-губернаторства
в
Польше.
После
условий,
в
ко
торых
мы
жили
на
передовой,
мы
не
могли
желать
луч
ших
условий,
чем
были
в
поезде,
если
бы
только
кому
то
удалось
заставить
замолчать
стонущих
раненых
и
исчез
зловонный
запах
от гноя
и
свежих
ран.
Тем
не
менее
спальные
отделения
нам
казались
комфорта
бельными
туристическими
купе
первого
класса.
Пере
оборудованный
медицинский
поезд
был,
заполнен
~'.,:.
удобными
койками
для
раненых.
О
по~.ii~дн~х
ПОСТОЯН-
но
заботились
доктора,
санитары
и
медоестры
KpaCHQ.-
195
.'~
го
Креста.
Почти
на
всех
станциях
и
во
время
про
межу
точных
остановок
появлялись
медсестры-добровольцы
немецкого
Красного
Креста
с
большими
дымящимися
чашками
кофе.
Подобная
деятельность
этой
организа
ции
охватывала
всю
Центральную
Европу,
почти
до
са
мого
фронта.
Среди
медсестер
были
женщины
и
де
вушки
со
всей
Европы,
а
не только
немки.
Все
они
по
шли
в
Красный
Крест,
руководствуясь
теми
же
мотива
ми, что
и
мы,
бойцы-добровольцы.
Наш
военный
госпиталь
находился
на
берегу
у
са
мой
Вислы.
Прежде
чем
оказаться
в
нем,
мы
должны
были
пройти
дезинфекцию
тела
и
униформы.
В чем
мать
родила,
мы
построились
в
длинные
очереди
в
ог
ромном
бараке.
Живой
конвейерной
лентой
мы
подхо
дили
к
«карболовым
ангелам»,
медсестрам,
которые
смазывали
все
покрытые
волосами
участки
нашего
те
ла
дезинфицирующим
маслом.
Для
многих
из
нас,
ме
сяцами
не
видевших
женщин,
это
оказалось
серьез
ным
испытанием.
Некоторым
не
удалось
сдержать
эрекцию,
и
товарищи
тут
же
начали
подтрунивать
и
по
смеиваться
над
ними.
Однако
сами
медсестры
дипло
матично
не
обращали
на
это
внимания
и
продолжали
выполнять
свою
работу
с
добродушными
улыбками
на
лицах.
После
кошмара
фронта
госпиталь
казался
настоя
щим
островком
мирной
жизни
и
кусочком
дома.
Об
этом
заботились
и
красавицы
из
Союза
немецких
деву
шек,
время
от
времени
навещавшие
нас
как
в
палатах,
так
и
в
тенистом
саду
при
госпитале
и
певшие
нам
сча
стливые
песни
о
доме.
Они
всегда
приносили
с
собой
маленькие
полезные
подарки
для
нас.
В
связи
с
этим
мне
запомнился
один
случай,
сильно
смутивший
меня
в
ту
пору.
Девушки
раздавали
нам
бритвенные
станки,
и
одна
из
них,
вместо
бритвы,
вдруг
положила
в
мою
196
ладонь
плитку
шоколада,
заявив,
что
мое
«детское
ли
цо»
не
нуждается
в
бритве.
у
медсестер
с
их
многочисленными
обязанностями
оставалось
мало
свободного
времени,
но,
несмотря
на
это,
они
все
равно
успевали
показать
город
солдатам,
шедшим
на
поправку,
когда
те
оказывались
в
состоя
нии
ходить.
Правда,
в
Варшаве
на
тот
момент
было
не
слишком
много
достопримечательностей.
Осада
горо
да
в
сентябре
1939
года
наложила
на
него
свой
отпеча
ток.
Многочисленные
руины
и
поврежденные
дома
на
улицах города
свидетельствовали
о
кровопролитных
боях
за
Варшаву.
Судьба
города
произвела
на
нас
тя
желое
впечатление.
Между
тем
для
местных
жителей
приближались
еще
более
страшные
времена.
После
боевых
действий
на
завершающем
этапе
войны
в
руи
нах
осталось
около
85
процентов
польской
столицы.
Пройдя
лечение
в
госпитале,
я
был
направлен
в
реа
билитационную
часть,
которая
дислоцировалась
в
ав
стрийском
поселке
Тобельбаде,
что
около
города
Гра
ца.
В
дорогу
меня
снабдили
богатым
запасом
провианта.
Мой
путь
не
лежал
прямиком
в
Тобельбад.
По
пути
я
должен
был
заехать
в
Берлин.
Мне
был
дан
специаль
ный
отпуск
на
несколько
дней
для
ознакомления
с не
мецкой
столицей.
Так
я
впервые
в
своей
жизни
оказал
ся
в
Берлине.
Несмотря
на
военную
пору,
в
городе
был
огромный
выбор
мест,
где
можно
было
провести
вре
мя.
Это
были
разнообразные
театры,
варьете
и
киноте
атры.
Военные
могли
посещать
все
эти
заведения
за
половину
входной
платы.
Товарищи,
прибывшие
в
го
род
раньше
меня,
уже
изучили
его
и
выполняли
роль
моих
проводников
по
Берлину.
В
надежде
у~идеть
фю
рера,
мы
однажды
отправились
к
HOEf6't1
рез~денции
канцлера
на
Вильгельмштрассе.
Но
Ta~
нам
лишь
or-
197
.-~
рывисто
салютовали
двое
эсэсовцев,
стоявших
в
ка
рауле
перед
огромными
бронзовыми
дверями.
После
долгого
пребывания
на
фронте
далекий
от
ужасов
войны
Берлин
не
переставал
удивлять
нас,
и
мы
с
трудом
привыкали
к
мирной
жизни.
Нас,
бойцов
с
передовой, здесь
чествовали,
щедро
угощали
и
одари
вали
не
только
отдельные
люди,
но
и
организации.
На
селение
руководствовалось
лозунгом:
«Наши
отваж
ные
солдаты
сполна
заслужили
нашу
благодарность».
На
нас
беспрестанно
сваливались
подарки
и
пригла
шения.
Правда,
следует
заметить,
что
дальнейший
ход
войны
изменил
атмосферу
в
Берлине
и
других
немец
ких
городах.
Впрочем,
жизнь
Германии
и
в
1942
году
в
опреде
ленной
степени
была
подчинена
войне.
Так,
в
связи
с
войной
была
увеличена
продолжительность
рабочей
недели,
которая
стала
составлять
46
часов
в
офисах
и
52
часа
на
заводах.
Также
именно
в
этот
период
в
не
мецких
ресторанах
по
понедельникам
и
четвергам
бы
ло
«фронтовое
меню»,
состоявшее
из
тех
же
блюд,
что
готовили
полевые
кухни
на
передовой.
Из
Берлина
я
вскоре
прибыл
в
Тобельбад,
находив
шийся
в
наполненной
зеленью
сельской
местности
об
ласти
Штирмарк.
В
моей
памяти
тут
же
всплыли
покры
тые
лесом
горы
Каринтии.
Отличие
было
только
в
том,
что
склоны
Тобельбада
не
были
такими
крутыми,
и
вместо
леса
на
них
росли
фруктовые
деревья.
Идилли
ческая
картина
вокруг
и
целебный
климат
не
только
восстанавливали
наше
здоровье
и
силы, но
и
пробуж
дали
в
нас
бешеный
аппетит.
Однако
наш
армейский
рацион
был
скромным,
и
чувство
голода
побуждало
нас
искать
пути
решения
проблемы.
Выход
из
ситуации
все
солдаты
находили
единственный
и
одинаковый
для
каждого
из
нас.
Мы
называли
это
«любовью
за
жаре
ную
картошку».
Иными
словами,
бойцы
старались
за-
198
вести
отношения
с
такими
девушками,
которые
могли
бы им
помочь
улучшить
рацион!
Исходя
из этих
интересов,
я
сам
встречался
с
сим
патичной
молодой
блондинкой,
работавшей
на
армей
ской
кухне.
В
приподнятом
настроении
я
регулярно
прошагивал
несколько
километров
до
дома,
в
котором
она
жила.
Правда,
в
том
же
доме
жил
и
начальник
ар
мейской
кухни,
а
это
создавало
некоторые
трудности.
Но
тем
не
менее
моей
подружке
всегда
удавалось
под
кармливать
меня
фруктами,
а
иногда
и
сосисками,
ко
торые
она
потихоньку
носила
с
работы.
По
воскресень
ям
мы
уходили
из
Тобельбада
гулять
в
горы
или
по
ули
цам
Граца.
Наши
прогулки
продолжались
до
самого
вечера,
когда
мне
нужно
было
возвращаться
в
часть
на
вечернюю
перекличку.
Многие
из
моих
молодых
това
рищей
также
завели
себе
девушек
в
Тобельбаде,
при
чем
не
столько
ради романтических
отношений,
сколько
для
того,
чтобы
обеспечить
себе
дополнительное
меню.
Время
от
времени
к
нам
из
Вены
приезжали
ан
самбли,
выступавшие
перед
войсками.
Иногда
даже
по
два
сразу.
Благодаря
этому
мы
смотрели
выступления
кабаре
и
слушали
фортепьянные
концерты,
на
которых
исполнялась
изумительная
музыка
Моцарта
и
Гайдна.
Правда,
говоря
откровенно,
нам,
молодым
солдатам,
она
казалась
скучной
в
ту
пору.
А
вот
наши
офицеры
и
сержанты
присутствовали
на
подобных
мероприятиях
гораздо
более
охотно,
поскольку
вечером
после
кон
церта
у
них
была
возможность
пофлиртовать
с
приез
жавшими
к
нам
артистками.
Однако
не
следует
думать,
что
в
Тобельбаде
мы
жи
ли,
как
в
оздоровительном
санатории
для
тела
и
души.
Конечно,
мы
приходили
в
себя
и
отдыхали
от
ужасов
войны,
находясь
вдали
Ьт
передовой
и
живя
в
уютных
особняках,
которые
прежде
снимали
re;-
кто
ПР!'1езжал
сюда,
чтобы
отдохнуть
и
поправить
~дopooы~.
HQ
при
_..
.__.
199
этом
нам
приходилось
постоянно
работать
над
своей
физической
и
военной
подготовкой.
Нас
без
конца
за
ставляли
выполнять
упражнения
с
гантелями,
качать
мышцы,
бегать
и
заниматься
другими
видами
спорта.
Помимо
этого,
мы
постоянно
ходили
на
занятия
по
боевой
подготовке.
Поскольку
многое
нами
было
уже
изучено
прежде,
с
новой
теоретической
базой
мы
зна
комились
непосредственно
во
время
занятий
на
мест
ности.
Кроме
того,
нас
учили
чтению
карт
и
даже
миро
вой
политике.
И,
несмотря
на
интенсивные
занятия,
уборка
территории
части
также
входила
в
наши
обя
занности.
Помимо
всего
прочего,
Тобельбад
преподнес
мне
один
неожиданный
и
очень
приятный
сюрприз.
Сюда
приехал
мой
брат
Эверт.
Он
был
ранен
в
России
и
в
ре
зультате
также
оказался
направленным
в
реабилита
ционную
часть,
в
которой
был
я.
Таким
образом,
мы
впервые
оказались
в
одной
роте!
К
слову,
через
год
мой
брат
был
ранен снова
во
вре
мя
тяжелейших
боев
в
составе
дивизии
«Викинг»
на
се
веро-западе
Харькова.
Командир
его
роты,
«ощущая
духовную
близость»,
отправил
в
связи
с
этим
письмо
к
нашим
родителям:
Дорогие
господин
и
госпожа
Фертены!
Сообщаем
вам, что
ваш
сын
Эверт
получил
легкое
ранение.
6
сентября
1943
года
во
время
атаки врага
он
был
ранен
осколками
снаряда
в
шею
и
бедро.
Ему
была
оказана
медицинская
помощь
доктором
нашей
части,
после
чего
он
был
перемещен
в
полевой
госп,Италь, от
куда
в
скором
времени
сможет
написать
вам
сам.
Ощущая
духовную
близость
с
Вашей
семьей,
Искренне
Ваш
(подпись
неразборчива),
ее
оберштурмфюрер.
200