Евстигнеева Л.П., Евстигнеев Р.Н. Экономика как синергетическая система

Подождите немного. Документ загружается.

242

Раздел 2. Трансформация и мировой финансовый кризис

ми „самоорганизованной критичности" и перколации закладывают основы

понимания трансформационных процессов, ведущих, при определенных ус-

ловиях, к их вырождению и краху» (с. 12). По мнению автора, все процессы,

которые происходят на фондовом рынке, можно интерпретировать как сти-

хийный механизм рыночной самоорганизации. В общей постановке мы со-

гласны с автором. Однако, каковы перспективы этого механизма? Сочетается ли

с его стихийной природой использование целой системы финансово-денеж-

ных регуляторов? Есть и другие вопросы. Почему, например, избыточная ли-

квидность фондового рынка не трансформируется в рост товарных цен (с. 13)?

Почему рынок приемлет трудности финансовых корпораций в пополнении ос-

новного капитала (с. 7)? Попытки ответить на эти вопросы с позиций автора

представляются нам мало убедительными. И вот почему.

Видимо, для сложных открытых систем неправильно не учитывать ис-

торию их формирования. Иначе из сферы внимания выводится различие между

конкурентными механизмами рыночной макроэкономики и рынка микроуровня.

По той же причине неправильно проводить воспроизводственный анализ кон-

кретных проблем, абстрагируясь от системы. В своем исследовании мы при-

шли к выводу, что стихийность как свойство множественных единичных взаи-

модействий имеет сложную природу, анализ которой предполагает обращение

к рыночной самоорганизации с участием стратегических финансовых субъ-

ектов, включая государство. При этом нельзя говорить о развитии вообще, об

эффективности в среднестатистическом смысле. Рациональность в экономике,

усложняясь, включается в процессы трансформации и становления экономи-

ческой синергетики.

Вообще, синергетический подход к воспроизводству более сложен, чем

в линейной экономике. Он не сводится к объективированным (статистически

средним) отношениям, а предполагает формирование рыночной иерархии во

главе со стратегическим рынком больших программных инвестиций и особой

синергетической воспроизводственной модели экономического роста. Это —

воспроизводство с участием живых действующих субъектов. Их объединяют

институты взаимодействия на принципах фрактального подобия функций

(эмитента, инвестора, производителя, потребителя) субъектов всех уровней

рынка. В конечном счете, права или ошибочна та или иная концепция, опре-

деляется тем, насколько ясен механизм социально-экономического взаимо-

действия в воспроизводстве.

Принято считать большим недостатком открытости и автономии фон-

довых рынков отрыв оборота денежного капитала от оборота основного ка-

питала. Между тем это, напротив, является важным позитивным моментом.

Пока условия экономического роста были сфокусированы на основном ка-

питале, рынку было очень трудно выйти из-под власти сложившейся отрас-

левой структуры. Автономия фондового рынка обеспечивает свободу стра-

тегического выбора. Существование перколационного алгоритма, связанного

с увеличением общей массы денежных инструментов, это проявление не

столько негативных свойств автономии фондовых рынков самой по себе.

Глава 4. Выход из мирового финансового кризиса 243

сколько определенной цикличности воздействия фондовой инфляции на ди-

намику товарных цен. А это уже фактор устойчивости системы рынков в ус-

ловиях повышенной степени свободы текущего и стратегического выбора.

Попутно заметим, что содержательность стратегического экономического

роста не ограничивается проблемами свободы выбора, механизма выбора и т. п.

Имеет значение исходный материальный базис. Дефляционный тип экономичес-

кого роста наследует отраслевую структуру «конечного потребителя». Именно

поэтому критерием-регулятором экономического роста в рамках дефляцион-

ного типа может оставаться по-прежнему потребительский рынок, причем

усиленный в своей независимости от инвестиционного рынка развитием

рынка сбережений населения и рынка социального капитала. Инфляционный

тип экономического роста унаследовал индустриальную структуру Абв. От нее

очень трудно оторваться национальному (российскому) рынку, так как при

этом возникает жесткая зависимость от внешнеэкономической конъюнктуры.

Слабость обоих типов экономического роста состоит в подавлении на-

циональных рынков процессом глобализации. Понижается энергетический

социальный потенциал не только национальных рынков, но и мирового.

Снижение социальной энергетики рынка на национальном и мировом уров-

не является, может быть, еще более опасным тормозом развития цивилиза-

ции, нежели достижение запредельно жесткой связки отраслевой структуры

по типу «конечного потребителя» или иных устойчивых состояний рынка и

линейной рыночной системы. В линейной модели рынка (сетевая структура)

свободу отраслевого выбора обществу возвращало разделение инфляционного

и дефляционного типов экономического роста. Однако круг замыкался, так

как одновременно складывалась высокая степень зависимости национальных

экономик от мирового рынка. В этом случае на структуру инфляционного и

дефляционного типов экономического роста накладывается разделение

стран, тяготеющих к тому или иному типу равновесия: I = S, I> S, I< S.

Мировой финансовый кризис стимулирует трансформацию сетевой струк-

туры рынков в иерархическую структуру. Речь идет об иерархии рынков, а не

о соотношении централизации и децентрализации системы управления в

рамках дилеммы «рынок — государство». Условием становления экономики

финансового капитала является преодоление действующей глобальной де-

нежной системы. Вспомним ее ведущие компоненты: фондовый рынок с

приоритетом массового рынка портфельных инвестиций + валютно-денеж-

ные рынки + Центральный банк + госбюджет + низовые коммерческие бан-

ки + реальный (товарный) рынок. Если позволить себе некоторую вольность,

то можно сказать, что глобальная денежная экономика «производит» деньги,

тогда как наступающая экономика финансового капитала предположительно

«производит» капитал, имеющий системный и стратегический характер, вы-

раженный в иерархии рынков во главе с рынком стратегических инвестиций.

Важнейшими из них являются инфраструктурные инвестиции, ориентиро-

ванные на воспроизводство структур, поддерживающих целостность рынка.

244 Раздел 2. Трансформация и мировой финансовый кризис

Вместе с тем процесс рыночной трансформации имеет свою специфику,

обусловленную вхождением национального рынка в ту или иную (одну из

трех) группу стран.

Для группы стран с преобладанием дефляционного типа экономического

роста (в тенденции с равновесием / = S) узловой проблемой становления эко-

номики финансового капитала, или экономической синергетики, является транс-

формация монополии Центрального банка в иерархию четырех банков — стра-

тегического, валютно-денежного — коммерческого, сберегательного.

Что касается группы стран с преобладанием инфляционного типа эконо-

мического роста (в тенденции с неравенством />5), то для них первой на

очереди проблемой является создание системы инвестиционных территори-

альных кластеров как узловых точек консолидации и развития местных и ре-

гиональных рынков и общей демократизации рынка, связанных с усилением

местного самоуправления. Очень важно осознать, что речь не идет о стиму-

лировании развития рынков малого и среднего бизнеса или самоуправления

как таковых. Этот путь малопродуктивен. Имеется в виду развитие рынков

внутри системы инвестиционных территориальных кластеров, связывающей

процесс развития рынков всех уровней с системой фондовых рынков во главе

со стратегическим рынком программных инвестиций. Если говорить в данном

контексте о России, то здесь стоит задача поднятия аграрного сектора экономики

на социально-экономической платформе местных и региональных рынков,

объединенных принципами самоуправления и вписанных в систему кластеров.

Группе стран, чья экономика тяготеет к неравенству / < S, предстоит

форсировать развитие трудоемких отраслей (сельское хозяйство, лесное хо-

зяйство, рыбоводство и т. п.). Здесь сдвиг в сторону индустриальной эконо-

мики и повышения конкурентоспособности национального рынка на мировом

может быть осуществлен только с внешней помощью. В современном мире

изолированная эволюция национальных рынков невозможна, но при этом

нужно соблюдать политическую деликатность, учитывать традиции и веро-

вания населения этих стран.

Экономическая синергетика, в принципе, нуждается в активном сознатель-

ном участии всех субъектов рынка и экономики в системе отношений, которую

мы называем коммуникативной общественной практикой. Такая практика в

рамках экономической синергетики перестает носить характер формальных,

недостаточно управляемых и в известной мере неопределенных взаимодейст-

вий, наряду с каузальностью и свойственными ей отношениями соподчинения.

Экономической синергетике присущи неожиданные свойства, например,

такие, как наложение механизма общественного сознания на механизм эко-

номического взаимодействия. Или такие свойства, как фрактальное подобие

всех субъектов рынка на всех его уровнях. Исходя из этого, мы сочли необ-

ходимым завершить наше исследование главой о ментальное™ как феноме-

не экономической синергетики.

Глава 5

Ментальность как экономико-

синергетический феномен

Проблема ментальное™ как экономического феномена требует исследо-

вания, по крайней мере, трех аспектов. Первый аспект: ментальность в контек-

сте социально-политических и общекультурных предпосылок становления и

функционирования синергетической экономики. Второй: роль экономической

синергетики в формировании нового либерального общества и новой менталь-

ное™. Третий: участие ментальное™ в рыночной самоорганизации.

2.5.1. Ментальность как единство

мировоззрения, социально-

политических и моральных традиций

Исследование любого из перечисленных выше аспектов — непростая

задача. Сложность в том, что ментальность нельзя вывести из практики по-

вседневного существования. Она требует длительного исторического накоп-

ления идей, религиозных взглядов и типов поведения. В то же время переход

к экономической синергетике нуждается в социальной поддержке населением

здесь и сейчас, в «едином дыхании» общества. Как тут быть? Выход есть,

поскольку всякое новое вырастает из старого. Об этом свидетельствуют законы

энтропии-диссипации. Ментальность складывается из мировоззрения, соци-

ально-экономических и политических идеологий и нравственных традиций.

Эту тему в экономике поднял Е. Ясин

126

. Он отметил те черты в русском

характере, которые заставляют с большим трудом воспринимать рыночные

институты. Автор связывает эта черты с православным миросозерцанием. По его

мнению, православие лишило человека индивидуальной самодисциплины в

отношении к рациональности, породило недеятельную натуру, отсутствие

самодостаточности, развитие которой блокировано православной соборностью

и т. п. Автор приходит к выводу, что рано или поздно новая рыночная прак-

тика породит новую ментальность, и с ним можно согласиться. Автор полагает.

1-6

Ясин Е. Г. Модернизация экономики и система ценностей // Вопросы экономики. №4.

2003. С. 21.

246

Раздел 2. Трансформация и мировой финансовый кризис

что процесс рыночной трансформации должен включать и сознательную по-

литику формирования ментальности. По его мнению, это — часть процесса

«выращивания» новых для России рыночных институтов.

Нам позиция автора представляется плодотворной, но с двумя оговорками.

Во-первых, по нашему мнению, процесс изменения ментальности через ры-

ночную практику является слишком затяжным. Это вполне приемлемо в рам-

ках линейного варианта развития, но требует коррекции с точки зрения задач

формирования синергетической модели. Мы полагаем, что можно пойти по

пути не только исправления негатива, но и опираясь на предпосылки, име-

ющие место в старой ментальности. Историческая практика всегда беднее

возможностей общественного сознания и самосознания. Новая эпоха вполне

может возбудить неиспользованные (или недостаточно использованные) ранее

стороны ментальности. Этому способствует активное воздействие на от-

дельного человека общественного сознания. Оно навязывает человеку видение

через очки системной рыночной практики. То есть не просто рыночной

практики. Сознание должно формироваться, начиная не с азбуки, а прямо с

обращения к сложным текстам. Соединение таких свойств рынка, как сис-

темность и массовость, само по себе резко меняет общественное сознание,

делая для него интересной и вдохновляющей коммуникативную практику.

Во-вторых, вызывает сомнение прямое соединение неопределенного

состояния ментальности в настоящее время с традициями православного

мировоззрения. Христианское (православное) мировоззрение было подвергнуто

критической ассимиляции социалистической культурой. Очень важно вы-

явить культурную основу современной ментальности на пересечении право-

славия, культуры модерна/постмодерна и социализма. Все они равно при-

надлежат христианской цивилизации, выражая ее христианский (в России —

православный) старт, расцвет в эпоху западного модерна и социализма, закат,

связанный не столько с преодолением модерна, сколько с распадом личности

в постмодерне.

Православие включает не только соборность, но и любовь к Богу, тем

самым, обращая человека к самому себе в процессе религиозного миросо-

зерцания. Это серьезный базис для восстановления духовной активности

российского общества, а значит, для создания способности массового созна-

ния углубляться в сложный и системный объект, адаптироваться к нему (по-

знание есть присвоение = адаптация). Говорят, что православному сообще-

ству исторически присуща любовь к государству. Но разве речь идет о люб-

ви к подчинению или даже насилию? Нисколько. За этим стоит любовь к

социальному равенству, которая способна впитать в себя и будущие либе-

ральные принципы рыночной культуры. Наконец, в православии живет па-

мять о язычестве, об этнической привязанности к своей Земле. Это — серь-

езное основание для развития всех уровней демократии, в том числе регио-

нальной, без опасения потерять целостность России.

Видимо, политика формирования ментальности нужна. Но она должна

быть обращена к человеку не только как социальной личности, но и как фи-

Глава 5. Ментальность как зкономико-сннергетический феномен 247

зическому индивиду, укорененному в определенном этносе. Точно так же

она должна быть обращена к человеку как духовной личности.

Для социальной поддержки рыночной макроэкономики, переходящей в

синергетическую систему, мало внедрения в общественное сознание прав

человека (социальной личности, члена гражданского общества). Мало вну-

шения идеи достатка, успеха. Российская ментальность жаждет социаль-

ного равенства всерьез. Ее волнует не «классовая зависть» бедного к бога-

тому, а соборность как участие отдельного человека в созидании Большой

идеи, и в этом плане— социальное равенство. Возвращаясь к духовности

религиозного самосознания (православия), постсоциалистическое общество

нуждается в условиях формирования активной массовой личности. Бедность

в таком понимании унизительна, не плодотворна, а скорее депрессивна. От

государства здесь требуется политика развития рыночной самодеятельности

в сумме самых разных форм самоуправления и при этом — во имя процве-

тания всей страны, во имя процветания российской земли (тогда человек бу-

дет счастлив как физическое лицо). Наконец, политика ментальное™ должна

быть обращена и к духовной сущности человека. В этой связи, видимо, не-

обходима новая программа «ликбеза» по примеру ликвидации безграмотно-

сти в 1920-1930-х гг. Либеральному человеку нужны знания, отвага и твор-

чество. Нелегко соединить высокий уровень массового образования с дивер-

сификацией форм образовательных институтов и учебных программ, а также

с общим физическим и культурным воспитанием. Но это важно, так как

стандарт в образовании ведет к формальному поверхностному знанию, а

невнимательность к занятиям физкультурой — к массовому ослаблению со-

стояния здоровья населения.

Очевидно, что такого рода трансформационные усилия общества требуют

больших ресурсов, а значит, высокой эффективности и динамики. Не нужно

доказывать, что экономика, которая до сих пор не может завершить индуст-

риализацию, не имеет шансов стать синергетической. Ситуация не тупиковая,

поскольку ментальность синергетического общества не только его защищает,

но и создает. Мы имеем в виду участие ментальное™ в рыночной самоорга-

низации. Ментальность привносит, с одной стороны, индивидуализацию

рыночных отношений с эффектом высокой активности индивида, подни-

мающего тонус индивидуального творчества и созидательное™. С другой

стороны, огромный вклад ментальное™ состоит в обогащении механизмов

рыночной самоорганизации высокой духовностью. Она резко повышает со-

циальный тонус общества в целом и его креативность. Рассмотрим в связи с

этим несколько важных, на наш взгляд, вопросов.

Синергетика, в силу свойственного ей приоритетного положения субъ-

екта в системе отношений «объект — субъект», не может быть осмыслена

вне социально-политического и общекультурного исторического контекста.

Поэтому мало обнаружить лишь нити, связывающие синергетические пер-

спективы российского общества с пережитками коммунистической идеоло-

гии или влиянием православия (недостаточным, а не избыточным, вопреки

248 Раздел 2. Трансформация и мировой финансовый кризис

Е. Ясину), на характер и механизмы приобщения массового общественного

сознания к христианской цивилизации. Совершенно прав Патриарх Кирилл:

«мы прошли страшный опыт— построение общества без Бога... Вера, мо-

литва и труд — в этом спасение»

127

. Так же необходим более широкий исто-

рический взгляд, охватывающий цивилизационный сдвиг от модерна к по-

стмодерну.

В концепции Е. Ясина бросается в глаза один методологический просчет.

Автор полагает, что узловой точкой эволюции менталитета, способного стать

адекватным рыночной макроэкономике, является экономическое воспитание

населения, все большее погружение его в процессы рационализации хозяй-

ственной деятельности в рамках конкурентного рынка. При этом российская

трансформация сводится к насаждению рынка свободной конкуренции. Но,

наверное, вряд ли нужно специально доказывать, что в рыночной макроэко-

номике не может действовать примитивный конкурентный рынок. Россия нахо-

дится в процессе перехода к финансовой экономике. Поэтому осмысление си-

нергетического будущего рыночной макроэкономики требует многовекторного

подхода, учета смены культурной эпохи — от модерна к постмодерну и далее

к либеральному обществу.

Уникальность синергетики как либеральной культуры проявляется в том,

что ментальность общества в целом и отдельного человека становится не

дополнительным по отношению к экономике социальным феноменом, а обя-

зательным экономическим компонентом социально-экономической системы.

Посмотрим, что связывает друг с другом православие, модерн/постмодерн

и синергетику. Прежде всего, обратим внимание на то, что не только право-

славие, но и культура модерна выросли из одного христианского корня. Можно

сказать, что модерн стал особой, атеистической ветвью христианской циви-

лизации. Массовое атеистическое и религиозное сознание имели общую па-

радигму — коллективность. Модерн — культура общности, как и правосла-

вие — культура соборности.

Главная ось культуры модерна — разработка концепции (и морали) Героя

и Толпы. Герой модерна — Герой по ту сторону добра и зла (Ницше). Коллек-

тив предполагает отношения подчинения, оправдываемые необходимостью

определения границ и поддержания в этих границах рационального устрой-

ства общества. Запад развивал, таким образом, идеал рационального субъекта

(репрезентативная фирма, портфельный инвестор и т. п.). Рациональный субъ-

ект активен, в отличие от человека = субъекта православной культуры. С точки

зрения Н. Плотникова (Бохум) и Э. Надточего (Лозанна), «так сложилось исто-

рически, что в России не было... семантического разрыва в истории понятия

„субъект", который произошел благодаря кантовской критике...» Поэтому,

как отмечает Э. Надточий, «„субъект" в текстах русских мыслителей высту-

пает как пассивный и отрицательно коннотированный антипод „личности", а

Известия. 06.08.2009. С. 3.

Глава 5. Ментальность как экономико-синергетический феномен

249

существование индивидуальной души и отдельного „я" по-прежнему явля-

ется проблемой» .

Не будем вдаваться в текстуальный анализ, мы продолжим о своем, эко-

номическом. Существенно то, что кантовский способ соединения рациональ-

ного и трансцендентного выводил Героя за пределы рационального, то есть

личность и действующий (рыночный) субъект были противопоставлены, хо-

тя и не так, как в православии. Не через противопоставление пассивности и

активности, а как противопоставление активного рационального (субъект-

ного, адаптированного к объекту и тем самым объективированного) и актив-

ного сверхрационального Героя, то есть субъекта, становящегося личностью,

которая выходит за границу добра и зла. Но в этом случае деятельная массо-

вая активность субъектов подавлялась волей личности Героя. И это — очень

интересный и важный феномен культуры модерна. Речь идет о склонности

массового сознания к утопии, связанной с вождизмом и культом личности.

Коммунистическая идеология скорее унаследовала западный модерн, а

не православие. «В буднях великих строек... Страна мечтателей, страна уче-

ных...» Это — утопическая Земля Героев. Герой — личность, так как он су-

перактивен. Пассивен обыватель — он в толпе. Его добродетель — терпение,

в том числе к насилию власти (социалистический вариант). Значит, модерн

является культурой, ведущей к смерти через склонность к рукотворным ка-

таклизмам. Как со стороны субъекта, должного утвердить себя Героем, чтобы

стать личностью, так и со стороны личности, которая несет в себе потенциал

пассивного (ибо адаптированного к объекту) субъекта. Массовость пассив-

ного субъекта может служить сферой накопления разрушительной энергии.

А каков нерв культуры православия? Это тоже отношение «герой —

толпа». Однако православный герой не суперрационален, а иррационален.

Он герой = жертва. Православная культура ставит знак равенства между

жертвой и подвигом во имя Бога, во благо соборного народа.

Значит, человек труда достоин уважения, если он абстрагирован от ра-

циональности? Да, именно так. Причем жертва вдохновенна. Герой, совершая

подвиг, становится над терпеливой толпой. Тем самым он несет в себе вину

(ибо жертва не должна стоять над) и покаяние. Отсюда сознание людей пра-

вославной культуры не столько утопическое, сколько культовое. Народ идет

за героем, к которому испытывает почти любовь, и испытывает полное дове-

рие к государству = герою.

Если модерн был культурой общности, то постмодерн — культура оди-

ночества. Одиночества трансцендентного, когда разрушены связи с религи-

озным сознанием. Тем самым постмодерн отрицает не только модерн, но и

христианство (в России — православие). Хаос мыслей и чувств вызывает тягу

Сосно Н. Отчет о международной конференции «Интеллектуальный язык эпохи: история

идей, история слов» (Москва, 16-17 февраля 2009) // Новое литературное обозрение. №97,

2009. С. 436.

250

Раздел 2. Трансформация и мировой финансовый кризис

к мистике. Постмодерн разрушителен. Разрушению подвергаются не только

институты, в том числе язык— драгоценное средство формирования и

функционирования общества. Нас, например, уже не удивляет игра в безгра-

мотность («превед» и пр.) в Интернете. Мы почти привыкли к замещению

разных понятий матом. Постмодерн несет в себе разрушение человека, кото-

рый из-за равнодушия к жизни устремляется к смерти.

Невозможно забыть картину малоизвестного художника, которая могла

появиться только в эпоху постмодерна и которая воплотила его суть. Пред-

ставьте себе поле до горизонта. На нем ничего не растет, но зато разбросано

множество неглубоких водоемов, вокруг которых сгрудились люди, глядя-

щие вниз. На их лицах не написано ничего, кроме равнодушия. Такое равно-

душие не увидишь в жизни, его можно провидеть только внутренним взо-

ром. Столпившиеся люди, окаменев, смотрят, как огромные рыбы усердно,

без аппетита пожирают других людей, завершивших свой путь...

Для преодоления разрушительной силы постмодерна нужно обратиться

к принципиально новой цивилизации, в основе которой, по нашему убежде-

нию, лежит экономическая синергетика. Ее нелинейные структуры самим

фактом нелинейности вводят в науку понятие личности как субъекта и субъ-

екта как личности. Чтобы функционировать в качестве социально-экономи-

ческого субъекта, ему не нужно подавлять в себе личность. Напротив, лич-

ность — это то, что вносит в коммуникативную практику (универсальный

механизм эволюции в синергетике) бесконечное множество целевых устано-

вок и вариантов их реализации.

Именно поэтому синергетика, с ее активным субъектом = личностью, не

могла утвердиться в рациональном мире модерна, хотя пионерные работы по

синергетике относятся уже к первой половине XX в. Расцвет синергетики

сопряжен с постмодерном в стадии его самопреодоления.

Программа формирования ментальное™ должна обозначить, с одной сто-

роны, основные каркасные преобразования, нацеленные на создание инфра-

структуры, обеспечивающей актуализацию каждого из статусов человека и

их совокупности как единого целого. С другой стороны, она должна сфор-

мулировать ответственность за эти преобразования основных макроэкономи-

ческих субъектов. Единственным культурным основанием здесь, если отвлечься

от неотложных чисто практических проблем, являются традиции (имеются в

виду православие, модерн и постмодерн). Они не столько диктуют, сколько

актуализируются тем или иным макроструктурным субъектом (церковь, го-

сударство, рынок), задавая тем самым вектор его активности.

Так, полнота человеческой жизни, без чего не может существовать и рынок

как система физических лиц, социальных акторов и производителей массового

сознания, предполагает осуществление преобразований в трех основных блоках.

Первый блок: создание условий для оживления статуса человека как

физического лица (проблема этни). Применительно к этому статусу ситуация

развивается трагично. Нужно спасать человека и физически, и духовно. Цер-

Глава 5. Ментальность как экономико-синергетический феномен 251

ковь, если следовать православной традиции, может стать лидером форми-

рования единства общества, автономного от государства. В непонимании та-

кой возможности кроется слабость нашей оппозиции. Критика ею государ-

ства почти всегда оборачивается критикой, современной или даже историчес-

кой, народа России. Любопытно, что чисто логически отмеченная выше функ-

ция церкви примиряет общество, вопреки унаследованным им традициям

социализма, с рынком. Даже основанная на концепции героя = жертвы, про-

блема выживания человека и общества в кризисных условиях предполагает

возвышение задачи выживания до нравственного подвига настойчивой ры-

ночной активности.

В связи с этим общество и государство должны осмыслить конституиру-

ющую роль аграрного сектора экономики, соединяющего человека как физи-

ческого лица и как хранителя вековых традиций своего этноса. Сельское хо-

зяйство должно стать не только получателем значительных бюджетных вли-

ваний. Суть дела в том, что оно должно стать сферой множественной

активности жителей села, обеспечивающих такой своей активностью обра-

зование новых множественных форм экономических отношений. По Коузу,

субъект рынка, выбитый из сферы сложившихся отношений рынка как цело-

стности, спонтанно ориентируется на создание собственной системы рыночных

связей и форм. Конечно, это предполагает распад рынка на множество его

отдельных участников, бывших или способных включиться в рынок заново.

То есть имеется в виду самоорганизация рынка на платформе рынка свободной

конкуренции.

Экономика в целом, а не только сельское хозяйство, нуждается, в первую

очередь, в преобразовании социально-экономических отношений села безотно-

сительно к реально действующей бюрократической системе. Это — общая за-

бота государства, общества и рынка. Пожалуй, ведущую финансово-экономи-

ческую роль здесь могут сыграть специализированные на массовом кредито-

вании коммерческие банки, органически встроенные в систему инвестицион-

ных территориальных кластеров.

Второй блок: создание условий жизни человека как социального субъ-

екта, как действующего или потенциального члена гражданского общества.

Стержнем этого блока преобразований является система инвестиционных

территориальных кластеров. Именно такой кластер способен объединить во-

круг себя совокупность местных и региональных рынков, придав им страте-

гический вектор развития в иерархии рынков во главе со стратегическим

рынком крупных программных инвестиций. Без этой экономической базы,

по нашему убеждению, невозможно решение социально-политических про-

блем демократизации государственной власти, прав человека и т. д. Культур-

ный базис этого блока преобразований самый трудный (практически) и са-

мый спорный.

Наше общество увязло в размышлениях и спорах о том, кто является

субъектом гражданской социальной ответственности — государство, бизнес,