Евстигнеева Л.П., Евстигнеев Р.Н. Экономика как синергетическая система

Подождите немного. Документ загружается.

192

Раздел 2. Трансформация и мировой финансовый кризис

сового кризиса, автор подчеркивает реализацию в БКЦ единства экономики

и ее социально-политического и историко-культурного контекста. Если в пе-

риод понижательной волны наблюдается оживление в сфере технических

изобретений, то для повышательной волны характерны «крупные социальные

потрясения и перевороты в жизни общества (революции, войны)»

109

Эффективная антикризисная политика блокирует развитие ситуации в

сторону деградации. Здесь на помощь приходит глобализация в той степени,

в какой она консолидирует усилия государств по погашению кризисного де-

фицита ликвидности и одновременной переориентации рынка с текущих

острых проблем на стратегические проблемы. Необходимость такого рода

трансформации заключена в единстве стабилизационной и эволюционной

функций переходной бюджетной экономики.

Труды Н. Кондратьева нацеливают исследователя на соединение истории

и экономики, экономики и политики с тенденцией к глобализации. На соеди-

нение больших волн конъюнктуры с глубинными процессами, связанными с

системным единством капитала и национального дохода. Современный взгляд

на экономику как сложную систему позволяет выявить в понижательной и

повышательной волнах БКЦ метаморфозу функциональных — финансовой,

денежной, производительной и социальной — форм капитала.

Теперь вспомним, что у Н. Кондратьева понижательная волна выражает

приоритет капитала в системе факторов, форм и критериев роста ВВП, а по-

вышательная волна строится на приоритете дохода как материального базиса

систематизации факторов роста ВВП, на формировании оптимизационных

моделей и критериев оптимальности. Если учесть непрерывный характер

внутреннего движения БКЦ (кризис— понижательная волна— повыша-

тельная волна — кризис), то получим последовательность, причем иерархи-

ческую, рынков капитала и дохода.

Тем самым, как мы полагаем, есть все основания сблизить историческую

логику структурной эволюции капитала с фазовой структурой БКЦ так, как она

дана у Н. Кондратьева. В этом случае получаем реализацию БКЦ как опре-

деленной последовательности этапов развития рыночной экономики. Снача-

ла — хаотический товарно-денежный рынок. Далее — денежный рынок с

развитой централизованной и децентрализованной структурой. Затем — гло-

бальный денежный рынок, обладающий контурами-оборотами (внутренне

ориентированным финансово-денежным и внешне ориентированным валют-

но-денежным); именно из этого рынка произрастают современные формы

переходной бюджетной экономики. Наконец — сложный, трехуровневый рынок

финансового капитала, объединяющий на принципах экономической синер-

гетики мировую глобальную экономику как систему открытых национальных

рынков с приоритетом стратегических программных инвестиций.

Совмещение исторической и функциональной (фазовой) логики БКЦ вы-

зывает необходимость конкретизировать функциональную (фазовую) струк-

Кондратьев Н. Д. Большие циклы конъюнктуры и теория предвидения. С. 374.

Глава 4. Выход из мирового финансового кризиса

193

туру БКЦ с учетом той сложности во взаимодействии капитала и дохода, ко-

торую приносит исторический процесс. Если речь идет о БКЦ как законе ис-

торической эволюции, нельзя ограничиться самыми общими (конъюнктур-

ными) противопоставлениями капитала и дохода. Мы не должны оставлять

за скобками БКЦ всю сумму конкретных исторических факторов эволюции

рынка. Автор (и мы это принимаем) рассматривает БКЦ как эволюционный

цикл. Это обязывает к исторической конкретности. Причем всю полноту ус-

ловий и факторов исторического поступательного развития рынка мы долж-

ны объяснить как внутреннюю структурную эволюцию БКЦ, обеспечиваю-

щую последовательность образования функциональных форм капитала —

финансового, денежного (в том числе валютно-денежного, или глобального),

производительного (в современных условиях он представлен системой ин-

вестиционных территориальных кластеров), потребительского (в современ-

ных условиях — это потребительский рынок, собранный в систему институ-

тов капитализации дохода населения и формирования социального капитала).

Идея связанности таких понятий, как исторические ступени развития

рынка, фазовые рынки БКЦ, функциональные формы капитала как их базиса,

превращенные формы финансового капитала в качестве общего закона внут-

ренней эволюции БКЦ, окажется незавершенной, если не включить сюда ие-

рархию типов экономического роста.

На Западе бурный интерес к типам экономического роста пришелся на

60-е гг. XX в. Тема возникла в связи с исследованием производительного по-

тенциала экономики. Выяснилось, что за выбором того или иного соотноше-

ния рынков капитала и труда, определяющего общую структуру факторов

экономического роста и суммарную факторную эффективность, стоит необ-

ходимость оптимального выбора в русле рационализации рынка. Формула

«Д—Т—Д» предполагает рационализацию как основной рыночный меха-

низм эффективного экономического роста.

Нельзя говорить о едином для всего народного хозяйства процессе ра-

ционализации применительно к рыночной иерархии и БКЦ. В рыночной ие-

рархии рынки вполне автономны. Поэтому рационализация (оптимизация)

на каждом из них еще не гарантирует общий максимум эффективности. Од-

нако уже в рамках денежной формы стоимости (в экономике денежного ка-

питала) выбор типа экономического роста представлялся научной общест-

венности и бизнес сообществу как макроэкономический процесс оптимиза-

ции соотношения капитала, труда и денег в связи с активным участием

государства в формировании отраслевой промышленной и денежной эконо-

мической политики.

Предполагалось существование трех типов экономического роста —

капиталоемкого, трудоемкого, нейтрального. Пафос научных изысканий со-

стоял в том, чтобы использовать выбор для устойчивой стабилизации рынка.

Так, Дж. М. Кейнс исследовал равновесие как соотношение параметров ка-

питала, дохода и занятости (предельной эффективности капитала, процент-

Ной ставки и предельной склонности к потреблению). Другое воплощение

194

Раздел 2. Трансформация и мировой финансовый кризис

содержания равновесия по Кейнсу было получено в кривой Филлипса, где

уравновешивались доход населения (в части фонда оплаты труда), объем

произведенного ВВП и уровень цен. В дальнейшем кривая Филлипса была

усложнена М. Фридменом, который ввел новый член в уравнение — пре-

дельный уровень безработицы

110

. Тем самым Фридмен подчеркнул стабили-

зирующую роль социальных факторов выбора.

Валютно-денежная форма стоимости и экономика глобального денеж-

ного капитала приобрели более сложный тип экономического роста. С одной

стороны, в силу контурной структуры рынка равновесие включило соотно-

шение инвестиций и сбережений (7/5). Поэтому выбор был направлен на

три варианта: I = S, I > S, I < S. С другой стороны, изменился сам процесс

выбора. Рационализации рынка свободной конкуренции оказалось недоста-

точным. Нужно было увязать между собой глобальный рынок и контурную

систему национальных рынков. Внутренняя ориентация финансово-

денежного контура, так же как и внешняя ориентация валютно-денежного

контура, стала опираться на специфическую систему кредитных институтов

и усложненную систему рынков — финансовых, валютных, денежных, ин-

вестиционных, потребительских.

В результате оказалось, что экономический рост и его варианты (I = S,

I > S, I < S) нуждаются в способности рынка к трансформации, если этого

требует текущая ситуация или перспективы. Государство стало естествен-

ным социально-политическим субъектом экономики. Но оно уже не смогло

осуществлять выбор единолично, без постоянного взаимодействия рынка и

государства.

Выбор (и, соответственно, реализующий его тип экономического роста)

не мог быть также ограничен границами национального рынка. Это — орга-

ническое трансформационное свойство рынка. Например, невозможно пред-

ставить современную национальную экономику без взаимодействия с фи-

нансовыми институтами мирового рынка — МВФ, ВБ и т. д. и вообще с

межгосударственными экономическими взаимодействиями. Вместе с тем

мирохозяйственные связи рыночной трансформации работали на устойчивое

разделение государств на три группы разных типов финансирования эконо-

мического роста, адекватных равенствам/неравенствам I = S, I > S, I < S.

Первую группу составляют страны-лидеры во главе с США. Для этой

группы характерно формирование союзов (типа европейского или равно-

сильного ему американского рынка), обеспечивающих отраслевое равнове-

сие комплексов отраслей абв. Вторая группа — это достаточно развитые

страны, но с преобладанием экспортной ориентации отраслей сырьевого то-

пливно-энергетического блока а, имеющего приоритетные позиции и на

внутреннем рынке. Такова российская экономика. Третью группу составля-

ют слаборазвитые и развивающиеся страны с низким индустриальным уров-

нем

абв.

Словарь современной экономической теории. М.: Инфра, 2003. С. 383-384, 32.

Глава 4. Выход из мирового финансового кризиса 195

На каждую группу стран проецируется свой тип роста — нейтральный,

капиталоемкий, трудоемкий. Между тем тождества здесь нет. Распределение

типов экономического роста по соотношению рынков труда и капитала скла-

дывается спонтанно в процессе функционирования и развития рынка свобод-

ной конкуренции. Соответственно, проблема выбора должна быть включена

в этот процесс. Выбор в данном случае представляет собой одну из функ-

циональных сфер рационализации хозяйственной деятельности как суммы

бизнеса. Ее другая сфера — рационализация системных связей, выражающих

рынок как единое специфическое пространство. С этой стороны рационали-

зация равносильна процессу оптимизации рынка как целостности. Чем ус-

тойчивее и одновременно более диверсифицирована отраслевая структура

рынка, тем более выражено стремление пропорций комплексов абв к какому-то

устойчивому уровню мобильности (предельной волатильности). Одновре-

менно тем ближе друг к другу параллельные процессы рационализации биз-

неса и системной оптимизации рынка.

Такова ситуация в первой группе стран. В ее экономике перебор вариан-

тов по капиталоемкости и трудоемкости включен в системное равновесие

инвестиций и сбережений I = S. Структура типов экономического роста, с

точки зрения балансовых связей рынков капитала и труда, и структура типов

экономического роста, с точки зрения равновесия инвестиций и сбережений

представляют собой разные уровни (срезы) равновесия. Н. Кондратьев рас-

сматривал их как проблему разной глубины рыночного равновесия

111

. Важно

иметь в виду, что это не сводимые друг к другу типы равновесия. У них раз-

ные объектные и субъектные структуры. Если для типов по капиталоемко-

сти/трудоемкости характерно, что связь между капиталом и трудом осущест-

вляется в сфере действия производительного динамического потенциала

(поэтому рынок предельно децентрализован), то равновесие инвестиций и

сбережений принадлежит спросовому потенциалу, тем самым оно осуществ-

ляется во взаимодействии макросубъектов рынка. Одним из таких субъектов

(помимо бизнеса, банков, сберегательных фондов, потребительских объеди-

нений) является государство.

Типам экономического роста, разделенным по преобладающему харак-

теру системного равновесия, отвечает разная степень участия государства в

выборе направлений развития и в самом процессе функционирования рынка

с точки зрения рассматриваемых трех групп равновесия. Так, в первой группе

Ш = S) складывается неолиберальное государство, которому имманентны ры-

ночные механизмы. Государство использует принципы рыночной самоорга-

низации. И это естественно для отраслевой структуры АБВ. Во второй группе

стран с неравновесием I > S государство также использует рынок и рыноч-

ную самоорганизацию. Вместе с тем в дилемме «рынок — государство» без-

условный приоритет принадлежит государству.

"' Кондратьев И. Д. Большие циклы конъюнктуры и теория предвидения. С. 388-389.

196

Раздел 2. Трансформация и мировой финансовый кризис

Итак, функционирует рыночное государство — вариант неолиберализма.

Это, казалось бы, подтверждается развитием банковской системы. Однако

одновременно формируется монополия центрального банка, причем в сим-

биозе с государственной бюджетной монополией. Самоорганизация рынка

получает в связи с этим серьезные ограничения. Государство подменяет по-

нятие олигополии понятием монополии и интенсивно борется с «монополией»

рынка, препятствуя процессам самоорганизации рынка макроуровня.

Самоорганизация рынка макроуровня нуждается в крупных финансовых

структурах (банковских, бизнес структур), в совокупности фондовых и ва-

лютно-денежных рынков как среды их функционирования и развития. Также

важной предпосылкой рыночной самоорганизации является автономия всех

рыночных структур как стратегических финансовых субъектов, включая го-

сударство. Подчеркнем, рыночная самоорганизация базируется, с одной сто-

роны, на инерционной системе рынка. Наличие стратегических субъектов

обеспечивает целостный характер рынка и надежность инерционной систе-

мы. С другой стороны, рыночная самоорганизация предполагает постоянную

коррекцию рынка с точки зрения социально-экономических целей и приори-

тетов. Но это означает, что рыночная самоорганизация включает социально-

политический выбор. Разве из этого не вытекает доступность для государст-

ва любых методов регулирования рынка? Да, но тем более необходимо осоз-

нать возможности и условия оптимизации рынка и адекватного поведения

государства. Почему многочисленные государственные программы выпол-

няются в крайне малой степени, продолжаются традиции бюрократизации и

коррупции? Потому что это — псевдорыночный способ поддержания цело-

стности рынка.

Псевдорыночные механизмы государственного управления стимулиру-

ют поиск способов создания системы трансакций (ценовой, правовой, соци-

альной, институциональной) на основе адекватной рынку инфраструктуры.

Однако рынок так устроен, что ничего нельзя произвести до рынка в качест-

ве его преамбулы. Инфраструктурные программы так же доступны для бю-

рократизации и коррупции, как и все другие. Самоорганизация рынка вклю-

чает самосозидание рынка как на уровне отдельных отраслей и производств,

так и на системном уровне.

Экономическая синергетика решает проблему по-другому. С одной сто-

роны, государство включено в системный субъект целеполагания (социаль-

но-политическая вертикаль). Государство здесь лидер. Однако лидерство

осуществляется через организацию постоянной публичной дискуссии. Соот-

ветственно, политический произвол невозможен, как невозможно и внесис-

темное «ручное управление». С другой стороны, государство выступает в

роли одного из стратегических финансовых субъектов (в рамках рыночной

вертикали во главе с финансовым капиталом). Его действия регламентиру-

ются законами оптимизации стратегического рынка долговременных про-

граммных инвестиций.

Глава 4. Выход из мирового финансового кризиса

197

Место синергетики в линейной модели «рынок — государство» занимает

государственное (политическое) давление, опирающееся на проникнутое

идеологией общественное сознание. Общественное (массовое) сознание по

природе своей ситуационно. Если в пространстве экономической синергетики

(ССЭ) ситуационность обусловливает наложение друг на друга механизмов

общественного производства (рынка) и общественного сознания (вспомним

взаимное соответствие формул ССЭ: 4 —>• 3 —»• 2 —»• 1 и С-О-О-С), то в

линейном мире общественное сознание под давлением идеологии и государ-

ства вульгаризируется и все больше приобретает черты утопии. Так, в усло-

виях, когда современный кризис концентрирует внимание общества на сис-

теме регуляторов, государство не встречает серьезного сопротивления и воз-

никает что-то вроде некритической веры в государственное регулирование.

Кризис в России пробудил дремлющий интерес к коммунистической утопии.

Общество само провоцирует государство к квазисоциалистическому поведению.

На этом пути может быть осуществлен ложный выход из мирового фи-

нансового кризиса, чреватый большими потерями (с той или иной длитель-

ностью послекризисного оживления) и в эффективности, и в институцио-

нальной и социально-политической сфере. Речь идет о деградации механиз-

мов рыночной самоорганизации, связанной с уменьшением меры свободы

экономического и политического выбора на всех уровнях рыночной макро-

экономики.

Опасность уменьшения свободы осознается либеральной частью научной

общественности. Однако, по нашему мнению, при этом имеет место явная не-

дооценка системного характера свободы выбора. Проблема сводится к сво-

боде на микроуровне, гарантированной частной собственностью. Связь между

степенями свободы на разных уровнях экономики приобретает управленче-

ский смысл. Например, В. May выделяет такие приоритетные задачи, как

решение проблемы экономической и политической нестабильности, оптими-

зации отношения «рынок — государство» с точки зрения соотношения сво-

боды хозяйственной деятельности и дирижизма"

. Энергия выхода из кри-

зиса связывается с энергией конкретного бизнеса (по Шумпетеру). Роль го-

сударства — «в помощь росткам новой экономики». Автор четко

формулирует главную, по его мнению, программу выхода из кризиса:

«...Ключевой проблемой системных кризисов является вопрос о новой мо-

дели регулирования». Однако управленческая логика приводит его к ретро-

спективному (точнее, обращенному в прошлое) взгляду на самую актуальную

проблему современной глобальной и национальной экономики. Мы имеем в

виду процессы капитализации экономики. Автор формулирует проблему сле-

дующим образом: «...Доминирование интересов капитализации над интере-

сами повышения эффективности факторов производства (или роста произво-

дительности труда)». При этом доминирование интересов капитализации автор

112

May В. Глобальный кризис: опыт прошлого и вызовы будущего // Экономическая политика.

2009. № 4. С. 52, 56, 57, 60.

198

Раздел 2. Трансформация и мировой финансовый кризис

связывает с интересами собственников-акционеров. Как это понимать? Как то

что проблема эффективности и экономического роста сводится к противо-

речию между крупным и мелким бизнесом? Такое противоречие было всегда

Значит, нужно ставить вопрос, почему развитие акционерной формы частной

собственности можно интерпретировать (возможный, но неверный вариант)

как доминирование капитализации в качестве автономного фактора по от-

ношению к факторам, определяющим производительность труда и доход-

ность капитала?

Процесс капитализации, или резкого повышения роли рынка слияний и

поглощений, а параллельно с этим резкого повышения роли фондового рынка

отражает подготовку — на принципах рыночной самоорганизации — рыноч-

ной системы к образованию трехуровневого рынка, когда к линейным рынкам

микроэкономики и макроэкономики добавляется стратегический (в потен-

ции — синергетический) рынок долговременных программных инвестиций.

Акционерная собственность становится платформой консолидации бизнеса

и государства, без которой невозможно формирование экономической стра-

тегии. Стратегия работает не с совокупностью отраслей, расписанных по

рубрикам межотраслевого баланса. Ее объект — макроэкономическая отрас-

левая структура, представленная соотношением комплексов отраслей абв.

Последние, как было показано выше, структурируются в формах кругообо-

рота финансового капитала, объединенного (вспомним об экономической

двойной спирали) с оборотом национального дохода.

Таким образом, чтобы изменилась структура абв (например, чтобы была

ликвидирована все нарастающая экспортная зависимость российского рын-

ка), должна быть изменена структура рынков с двухуровневого линейного на

трехуровневый нелинейный. Такие глобальные процессы не могут быть све-

дены к суммарной факторной эффективности. Ни одна сколько-нибудь круп-

ная отрасль не может быть модернизирована вне системы процессов капи-

тализации. Так, просто беспомощными будут усилия по подъему сельского

хозяйства и села без того, чтобы решать вопрос внутри системы инвестици-

онных территориальных кластеров, привязывающих россыпь местных и ре-

гиональных рынков к федеральному фондовому рынку, причем с учетом

трехуровневого рынка и его воспроизводственной модели, построенной на

базе фазовой структуризации БКЦ.

В статье В. May предлагается другая логика, ведущая к приоритету

рынка микроэкономики: частная собственность —• мелкий и средний биз-

нес —• крупный бизнес с его разрушительной-де функцией —> государство

как механизм социального равновесия —> социальный долг крупного капита-

ла —>... На выходе неизбежно усиление государства и его административ-

ных регуляторов, а значит, подавление и личной свободы, и свободы соци-

ального и экономического выбора на всех уровнях экономики. Отсюда одно-

значно вытекает падение социального тонуса.

Значительная часть научной и политической общественности уповает

на благополучную для России динамику нефтяных (и в целом сырьевых и

Глава 4. Выход из мирового финансового кризиса

199

топливно-энергетических) цен. К сожалению, этот положительный фактор

(если иметь в виду рынок, а не госмонополию) будет сведен на нет умень-

шением предельной эффективности капитала, так как она фиксирует уро-

вень инвестиционного спроса (или масштаб инвестиционного спросового

потенциала рынка). Если спрос мал, начинается бегство капитала. Уменьше-

ние предельной эффективности капитала рынок компенсирует ростом цен.

Стратегическая маневренность экономики снижается как со стороны госу-

дарства, так и со стороны рынка. Читатель ошибется, если подумает, что в

стране набирает силу массовое движение за национализацию предприятий

из-за более высокой эффективности в политизированной экономике, нежели

в рыночной. Движение за национализацию есть такое же бегство труда в

сферу государственной ответственности, как и бегство капитала на рынки с

более устойчивой и эффективной финансово-денежной системой. Есть толь-

ко один действительно эффективный путь от кризиса к процветанию. Это —

становление экономики финансового капитала, то есть экономики как синер-

гетической системы.

Высокий социальный тонус — это не только проблема выхода из текущего

кризиса, но и нормальная постоянная предпосылка развития рынка как рыноч-

ной макроэкономики. Социальный тонус — важная составляющая стратегии,

а стратегия — основополагающая компонента свободы экономического вы-

бора как на индивидуальном уровне, так и уровне общества и государства.

Мы часто неверно относим свободу выбора к свойствам общества, взятым

вне экономики. Но та экономика, что ждет нас (уже завтра, а не послезавтра),

предполагает необходимость свободы выбора как универсального механизма

функционирования рынка, наполненного процессами самоорганизации и

внутренней эволюции. Свобода выбора — это такая же простейшая формула

для рыночной макроэкономики, как формула «Д—Т—Д» для рынка микро-

экономики. Для макроэкономики свобода выбора не сводится к правовой

защите частной собственности (ее субъекта и самого бизнес процесса). Рынок

макроуровня использует свободу выбора в формах коммуникативной практики,

внутри которой возникают корреляционные связи самой разной длины, отде-

ляющие текущий рынок от рынка стратегического. Одновременно эти связи

формируют трехуровневый рынок: рынок Фирмы, Денежную экономику и

стратегический рынок, включающий как субъектные системы целеполагания

и определения социальных, экономических и политических приоритетов, так

и адаптационные (хозяйственные) структуры. Они образуют единое целое —

сложную развернутую синергетическую систему.

Исследование группы стран с типом неравенства I > S сталкивается с

еще более трудно решаемой проблемой единства равновесия и свободы

стратегического выбора. Если в первой группе стран (/ = S) есть резерв, до-

пускающий нарушение равновесия, и тем самым экономика может на какое-

то время перейти в режим / > S или даже в режим I < S, что, в принципе,

1 вполне возможно в период мирового финансового кризиса, то для группы

200

Раздел 2. Трансформация и мировой финансовый кризис

I > S резкий сдвиг в режиме равновесия был бы равнозначен движению к де-

градации рынка и потере своих позиций на мировом рынке. Так, в России

главной кризисной заботой стала проблема сохранения сырьевого, топливно-

энергетического комплекса. Государство неслучайно первым делом приняло

меры по поддержке этого комплекса путем поддержки конъюнктуры на фон-

довом рынке. Однако сразу же государство оказалось вынужденным организо-

вать дополнительное бюджетное финансирование банковской системы. Но чем

выше курс акций, тем больше кредитный спрос и тяжелее положение ЦБ, свя-

занное с недостатком банковских активов для обеспечения кредитов. Избы-

точный спрос на кредиты (в фазе наращивания финансового пузыря) неиз-

бежно приводит в конце концов к массовым дефолтам. Это усложняет эко-

номическую ситуацию в реальном секторе рынка и вынуждает государства

прибегать к отраслевой поддержке, используя самые разные финансовые

формы (налоговые, страховые, частичную или полную национализацию), на

сохраняя при этом приоритеты комплекса а.

Вторая группа, как и первая, может активно манипулировать с режимами

I > S и I < S, но в отличие от первой группы здесь исключены варианты бо-

лее или менее длительного использования режима I = S. Между тем бюджет-

ный дефицит (бюджет на 2010 г. предусматривает 6-процентный дефицит)

блокирует обращение к режиму / > S, так как существует острая необходи-

мость экономии бюджетных ресурсов для исполнения социальных функции

государства, прежде всего, в связи с безработицей. В России безработица,

уже ведет счет на миллионы людей и пока не получается ее кардинальное;

понижение. Перераспределение ресурсов бюджета в пользу режима I < S

грозит потерей ниши национального рынка на мировых сырьевых и топлив-

но-энергетических рынках.

В публичных дискуссиях постоянно присутствует альтернатива. С одной

стороны, звучит тревога насчет того, что мы упускаем момент кризиса, когда

возможны серьезные институционально-структурные перестройки под дав-

лением экономического спада и при опоре на спонтанные способности рынка

к самоорганизации

113

. С другой стороны, если ставка делается на состояние

конъюнктуры внешнего рынка (выше долларовая цена на нефть— выше

финансовые ресурсы российского бизнеса и государства), то ситуация в Рос-

сии рассматривается как функция состояния мировой экономики. При этом в

качестве «нормального» условия предполагается сохранение отраслевой

структуры российского рынка с приматом комплекса а. Но встает вопрос:

есть ли в таком случае шанс перехода российского рынка от режима I> S к

режиму / = 5? И нужен ли вообще такой переход?

Российское общественное мнение почти единодушно признает необхо-

димость диверсификации отраслевой структуры, достижения инновационного

характера общественного производства. Но как этого добиться? Смена режи-

мов от I> S к / = S принимается всеми как модальность и связывается с по-

]

Иноземцев Вл. Кризис вывернет экономику наизнанку // Известия. 03.06.2009.

Глава 4. Выход из мирового финансового кризиса

201

ышением технологического уровня экономики. С этим можно согласиться,

но только при условии, что сам по себе уровень технологии не является тех-

нологической задачей как таковой. Это синтетическая экономическая, соци-

альная и политическая задача. Она предполагает осуществление системных

изменений структурно-институционального содержания рынка и его регуля-

торов, в том числе не только собственно рыночных, но и административных

и политических.

2.4.2. «Экономическое дно» и «социальное

дно»: кризисные алгоритмы

К сожалению, все больше пробивает себе дорогу идея политизации эко-

номики и вместе с этим политизации методов выхода из кризиса. Растет во-

инственность диспутантов. Например, известный политический обозрева-

тель «Известий» Мэлор Стуруа недавно высказал мысль о том, что следует-де

отказаться от «фридменовского учения о всесилии и непогрешимости сво-

бодного рынка» и осознать, что «только государство способно защитить своих

граждан от менял, захвативших храм и превративших его в свою кормушку и

хлев»

114

. Перед нами пример исключительно опасного упрощения проблемы.

Во-первых, концепция классического либерализма, в котором зарождалась

дилемма «рынок — государство», еще в первой трети XX в. имела серьезный

авторитет. Ей тогда противостоял в теории не столько антагонизм рынка и

государства, сколько исследование «параллельных миров»: рынка свободной

конкуренции и оптимально управляемой экономики.

В методологическом плане спор шел между разным пониманием природы

объективного. Классический либерализм трактовал объективное как не свя-

занное с субъектом, лежащее вне субъекта. Поэтому государство как субъект

(политический, то есть субъект всей экономики) никогда не может сравниться

по эффективности с рынком — объективной сферой, социальной материей,

до конца не познаваемой так же, как до конца непознаваем космос. Теория

оптимальности, напротив, настаивала на познаваемости социальной (эконо-

мической, политической) сферы как сферы практической жизнедеятельности

общества. Оптимальность не требовала в качестве предпосылки планирова-

ния выхода познания за пределы политических задач и приоритетов. В мето-

дологии этот подход выразился в идее «презентативной фирмы» и порт-

фельного инвестора. Однако практицизм оптимальности оказался ловушкой.

Практика XX в. показала (и это подтверждает практика антикризисной борьбы

государства в начале XXI в.), что рынок не является внешней средой для го-

сударства, а государство не является ни нейтральным по отношению к рынку

Стуруа М. Крах GM — это банкротство США и свободного рынка // Известия. 04.06.2009.