Джонсон Пол. Современность. Мир с двадцатых по девяностые годы. Том 2
Подождите немного. Документ загружается.
помощью Ниерере Оботе выиграл выборы в 1980 г. Партия Оботе НКУ и «военная комиссия» под
контролем Ниерере подделали избирательные границы районов, незаконно объявили, что НКУ
бесспорно выиграла 17 мест; убили одного из оппозиционных кандидатов (из Де-
126
СОВРЕМЕННОСТЬ If
мократической партии) и издевались над другими; незаконно отстранили четырнадцать ии
вернувшихся офицеров, которые не были членами НКУ, уволили Верховного судью и других
служащих, чтобы запугать судебную ьласть; и когда вечером к концу выборов стало ясно, что,
несмотря ни на что, победила ДП, по официальной радиостанции объявили о намерении военных
«проверить» все результаты, после чего секретарь избирательной комиссии сбежал, спасая свою
жизнь. Впоследствии армия уничтожила до&^зательегиа победы ДП и объявила Оботе победи-
телем [91]. В результате эюго разразилась региональная и племенная гражданская вийш, а
массовый террор трех недисциплинированных и низко оплачиваемых «армий» продолжил до
бесконечности агонию «сказочной страны» Черчилля [92].
Произошедшее в Уганде выявило начавшуюся в середине 60-х годов в постколониальной Африке
тенденцию к разжиганию внутренних и внешних войн, а ОАЕ и ООН вместо того, чтобы взять на
себя роль арбитра в этих спорах, только стимулировали склонность к насилию. Это не было
случайным. Милитаризации: ОАЕ началась в Аддис-Абебе в 1963 г., когда была осуждена
политика пассивного сопротивления, и в качестве средства для ликвидации последних
колониальных режимов была выбрана сила. Был создан «комитет освобождения» под
председательством Танзании. В следующем году в Каире бывший пацифист Ниерере призвал к
изгнанию португальцев насильственным путем, а в 196; г второй в ОАБ человек — Рашиди
Кавава, сказал в Дар-эс-Саламе Комики> по колониализму при ООН, что его функция отвечает
позиции комитета ОАЕ — «два освободительных комитета, имеющие историческое значение в
борьбе против колониализма». В начале председатель ООН М.Кулиба-ли из Мали протестовал,
гоьоря, что ООН нельзя сравнивать с региональным военным органом. Но позднее он
капитулировал и его комитет постановил; каждая страна имеет право использовать силу для того,
чтобы выгнать португальцев. Тогда впервые ООН предпочла военное, а не мирное решение
политических проблем. Четыре месяца спустя Ниерере убедил ОАЕ использовать этот принцип и
в Родезии [93],
После того как ООН к ОАЕ не только одобряли, но и настаивали иа использовании насилия,
отдельные африканские страны все чаще использовала его для урегулирования межплеменных
гражданских войн и пограничных споров, которые были приостановлены колониализмом.
Вероятно, Африка обладает самым большим языковым и этническим разнообразием из всех
континентов. Из сорока одного независимого государства только Египет, Тунис, Марокко, Лесото
и Сомали в принципе являлись однородными, но даже они имели спорные границы [94].
Большинство африканских гражданских войн включали в себя трансграничные племенные
конфликты и по этой причине они превращались в
Королевства Калибана
127
международные войны. Одной из первых было расовое восстание хуту
33
в Руанде против
господствующих над ними тутси
34
, вовлекшее и Бурунди; в следующие 15 лет эта схема
повторилась трижды. Восстание ПО-ЛИСАРИО против Марокко и Мавритании, борьба между
мусульманами Севера и христианами Юга в Чаде, гражданские войны в Судане и Нигерии были
пятью самыми продолжительными и серьезными конфликтами — все они сопровождались
иностранной интервенцией. Неудивительно, что ООН и ОАЕ оказались неспособными
урегулировать эти конфликты. Типичным примером было разделение старой Испанской Сахары
между Марокко и Мавританией в декабре 1975 г., которое напоминало раздел Польши в
восемнадцатом веке (или в 1939г.). Алжир был исключен, и поэтому он поддержал повстанцев.
ООН приняла две исключающие друг друга резолюции — одна поддерживала Марокко, другая —
Алжир. ОАЕ никогда серьезно не пыталась использовать основополагающий принцип
невмешательства государств во внутренние дела друг друга — единственным исключением
(весьма примечательным) была Уганда Амина. Она не упрекнула Каддафи из Ливии за его
попытки свергнуть Садата в Египте, Нимейри в Судане, Бургибу в Тунисе, Франсуа Томбалбая и
Феликса Маллума в Чаде и за его наглое вмешательство в полдюжине других стран. ОАЕ
оказалась неспособной предотвратить вторжение неафриканских сил — поскольку никто уже не
хотел повторять катастрофическое вмешательство ООН в Конго, отдельные государства сами
приглашали на помощь чужие войска — так поступили Кения, Уганда и Танзания, вызвавшие
британские войска, а Берег слоновой кости, Габон и Сенегал вызвали французские войска [94].
Трансграничные осложнения заметно усилились после 1973-1974 г.г., когда Советская Россия,
вместе со своим сателлитом Кубой, впервые бросила большое количество войск на африканский
театр военных действий. Конкретным случаем была Эфиопия, где старый император Хайле
Селассие руководил полуфеодалышм-полулиберальным режимом, гибко балансируя чужой
помощью. Индийцы обучали его армию, англичане и норвежцы — военно-морской флот, шведы
— военно-воздушные силы, французы эксплуатировали железные дороги, австралийцы — отели,
югославы — порты, русские — нефтеперерабатывающие .заводы,
"Социально-этническая группа из народности руанда и близкой ей рунди, относящиеся к группе банту. Хугу занимаются
земледелием и составляют около 85 процентов из двух народностей. Общая численность руанда — около 9760 тыс.
человек, а рунди — около 6930 тыс. человек.
'••Вторая по численности (13-14%) социально-этническая группа из народности руанда и рунди — скотоводы. По
происхождению — нилоты, отличаются высоким ростом. Подчинены хуту, переняв их язык.
128
СОВРЕМЕННОСТЬ II
болгары — рыбный флот, итальянцы — пивоварни, чехи — обувные фабрики и японцы —
текстильные заводы [95]. Русские использовали свой шанс устранить старика в 1974 г. (его
задушили подушкой), и- получили монопольное влияние, потеряв при этом своего сомалийского
протеже. Самое плохое, • что можно сказать о цензуре императора, это то, что он вырезал из
текста «Макбета» смерть короля; после его свержения Шекспира вообще не играли. Режим стал
тоталитарным, были убиты десятки тысяч оппонентов и начались широкомасштабные
пограничные войны, которые продолжились и в 80-е годы. После того как Россия распространила
холодную войну и на Африку, она превратилась в классический театр реалполитики — внезапных
формирований и расформирований союзов, где господствовал принцип «враг моего врага — мой
друг». Характерным примером было нашествие в заирскую провинцию Катанга через ангольскую
границу в 1977-1978 г.г., в котором коммунисты играли роль «империалистических отщепенцев»
1960 г., помогая Катанге русскими и кубинскими войсками, а Марокко и Франция подкрепили
Заир.
Около тридцати гражданских и международных войн, которые вели африканские государства в
первые два десятилетия, породили нарастающее множество беженцев. В 1970 г. по статистике
ООН их число достигло одного миллиона. В 1978 г. цифра подскочила на 4,5 млн. плюс 2 млн.,
записанных как «неустроенные» после своего возвращения аа родину. В 1980г. в ООН было
зарегистрировано 2 740 300 беженцев в семнадцати африканских государствах плюс два миллиона
«расселенных» лиц, подавляющее большинство которых появилось в результате военных
действий Советской России, Кубы и Ливии [96]. Возможность вернуться домой для значительной
части этих людей была маловероятной. В начале 80-х годов все получившие независимость
государства, за исключением Берега слоновой кости, Кении и трех богатых нефтью государств —
Алжира, Ливии и Нигерии, стали беднее, чем во времена колониальной системы. Некоторые из
них полностью отказались от рыночной экономики.
В этих обстоятельствах относительно быстрый материальный прогресс, характерный для
последней фазы колониализма 1945-1960 г.г., повернул в обратную сторону, Несмотря на то, что
независимость оказалась плодовитой на региональные пакты, как например группа шести из
Касабланки
35
, группа пятнадцати из Монровии
36
и браззавильская
3!
Политическое объединение Алжира, Ганы, Гвинеи, Мали, Египта и Марокко, образованное на конференции в
Касабланке (1961)
^Региональная организация из девятнадцати государств — Камерун, Чад, Берег слоновой кости, ЦАР, Конго
(Браззавиль), Дагомея, Габон, Либерия, Мадагаскар, Мавритания, Нигер, Нигерия, Сенегал, Сьерра-Леоне, Сомали,
Тунис, Того и Верхняя Вольта. Ее начало было положено на конференции в Монровии (1961)
Королевства Калибана
129
группа двенадцати, все они оказались, главным образом, устными соглашениями с политической
целью и были недолговечными. Между тем, конкретные и практические межгосударственные
договоры о валюте, транспорте и коммуникациях были прерваны или теряли свою силу. Войны,
«кризисные ситуации» и закрытие границ разрушили шоссейные и железнодорожные связи.
Подвижной состав не обновлялся. Дороги были уничтожены. Характер поездок становился таким
же как в 90-е годы 19 века — со связями, прежде всего, между прибрежными городами (несмотря
на то, что они осуществлялись по воздуху, а не по морю), но почти без движения внутри
континента. Транспортная сеть была разъединена и ненадежна. В конце 70-х годов самые большие
пробки в уличном движении, созданные человеком, были не на развитом Западе, а в Лагосе;
говорили, что глава государства генерал Мохаммед погиб, потому что не успел справиться с
проблемой пробок даже для себя, и его машина каждое утро оказывалась блокирована в одно и
тоже время в восемь часов, что облегчило план его убийства. В 1976 г., после того как
нигерийское правительство заказало восемнадцать миллионов тонн цемента, рейд порта Лагоса
был закупорен пятьюстами судами, и к моменту их разгрузки груз большинства из них оказался
испорченным [97].
Но во многих внутренних областях, даже в Нигерии, движение транспорта уменьшилось. Как
рассказывали, «большая часть внешней жизни Африки осуществляется в радиусе двадцати пяти
миль около ее трех международных аэропортов» [98]. С ухудшением качества управления
воздушным транспортом и с частым закрытием внутренних авиалиний легче было передвигаться
между африканскими столицами, летя через Европу, нежели напрямик. То же самое касалось и
телефонных связей: невозможно было, например, позвонить из Монровии в Абиджан, который
находится на расстоянии четырехсот миль, другим способом, кроме как через Европу или
Северную Америку, Существует предположение, что разруха фактически облагодетельствовала
авторитарные режимы, воспрепятствовав критике, так как большинство африканских
правительств поддерживали свои военно-транспортные и коммуникационные сети по модели
стран за железным занавесом — исключительно в своих целях. Но от этого государство тоже
проигрывало. В 1982 г. посол Чада в Брюсселе жаловался на то, что его правительство больше
года не могло связаться с ним [99].
Столь же заметным было и снижение уровня медицинского обслуживания. Прогресс, достигнутый
ликвидацией малярии в конце 40-х и в течение 50-х г.г., был остановлен. Двадцатилетняя
программа, которая начала внедряться Мировой организацией здравоохранения (МОЗ) в 1958 г.,
потерпела полный провал [100]. В конце 70-х годов в мире насчитывалось 200 миллионов
больных, и один миллиард людей проживал в
5 Современность
130
СОВРЕМЕННОСТЬ II
районах распространения малярии. Отступление отразилось не только на Африке, результатов
Центральной Америке и Азии в некоторых отношениях были даже более разочаровывающими
[101]. Но в конце 70-х годов стало наблюдаться тревожное учащение случаев малярии в
африканских столицах, где болезнь была ликвидирована еще в 50-е годы [102]. Возврат
традиционных бедствий повлек за собой увеличение случаев недоедания и голода, кризис в
медицинской помощи, дефицит квалифицированных врачей. В 1976 г. МОЗ изменила свою
политику и объявила, что «сельским знахарям» уже будет разрешаться работать в сельских
медицинских учреждениях, хотя еще делалась разница между африканскими повивальными
бабками, костоправами и собирателями лекарственных трав с одной стороны, и «шаманами»,
пользовавшимися заклинаниями и суевериями, с другой. В 1977г. эта разница исчезла и
«шаманам», которых предпочитало 90 процентов сельского населения, был предоставлен тот же
статус, что и получившим научное образование практикующим врачам [103]. В Лагосе, где
образовывались самые большие транспортные пробки в мире, открыли общее учебнсз больничное
учреждение для врачей, практикующих медицину, и «знахарей».
Разнообразная, но в целом мрачная картина африканского континента одно поколение после
получения независимости отражается в следующем перечислении событий второй половины 70-х
и первых лет 80-х. В течение 1974 г.: Судан: попытка переворота. Марокко; Война в Западной
Сахаре против партизан ПОЛИСАРИО обходилась в 750 000 фунтов стерлингов в день. Эфиопия;
20 000 кубинцев плюс эфиопские войска вели сражения на трех фронтах против Эритреи и
Сомали, где число беженцев превысило I миллион. Джибути: восстание в районе Адара. Кения:
успешные многопартийные выборы. Танзания: 40-тысячная армия вторглась в Уганду и свергла
Амина, которого защищали 2 500 солдат из Ливии. Гана: переворот во главе с лейтенантом
авиации Джерри Роулингсом. Трех бывших государственных руководителей расстреляли вместе с
другими политическими деятелями; публично проводились телесные наказания и избиение
палками коррумпированных граждан; забастовка полиции; государство официально объявило себя
банкротом. Нигерия: возврат к гражданскому управлению. Либерия: бунты голодающих;
семьдесят человек убиты. Сенегал: была создана четвертая легальная партия. Мавритания:
переворот. Ульд Салак, который свергнул Ульда Дадда в 1978 г., в свою очередь был снят Ульдом
Хардаллой. Был подписан мирный договор с партизанами из ПОЛИСА-РИО. Мали:
однопартийные выборы. Гвинея: освободили политических заключенных, включительно и
архиепископа Конакри. Бенин: однопартийные выборы. Того: однопартийные выборы; показные
политические процессы над так называемыми «бразильскими просветителями». Каме-
Королевства Калибана
131
рун: попытка переворота с небольшой резней. Чад: гражданская война. Народная республика
Конго: переворот. Экваториальная Гвинея: сняли с власти диктатора Масиаса.
Центральноафриканская республика: сняли Бокассу. Заир: отмечено, что большинство основных
дорог в стране не использовались, две третьих транспортных средств нельзя было использовать
из-за нехватки запчастей; закрыли железнодорожную линию Бенгелы; 38 процентов поступлений
из внешней торговли шли на погашение внешнего долга; 42 процента детей в возрасте меньше
пяти лет страдали хроническим недоеданием. Бурунди: выгнали пятьдесят двух миссионеров,
обвиненных в подрывной деятельности. Гвинея-Бисау: доходы покрывали только 65 процентов
расходов. Острова Зеленого мыса: импорт пищевых продуктов достиг 90 процентов. Мозамбик:
расширена сфера действия приговора к смертной казни пунктами о саботаже, терроризме и
спекуляции; многочисленные политические экзекуции; президент Машел высказался против
длинных волос у мужчин и женской одежды в обтяжку. Закрыты католическая и англиканская
церкви. Ангола: гражданская война. Замбия: проведено множество политических арестов. Малави;
полный контроль над импортом, Намибия: партизанское движение. Лесото: партизанское
движение. Свазиленд: появились экономические проблемы из-за беженцев, Ботсвана; то же са-
мое. Южная Африка: партизанское движение.
В 1980г.: Судан: однопартийные выборы. Тунис; попытка переворота. Марокко: начали войну
против ПОЛИСАРИО. Алжир: сосредоточение усилий советского типа в развитии тяжелой
промышленности и отказ от нее как от ошибки. Эфиопия; использованы советские вертолеты,
вооруженные пулеметами, против сомалийцев, оромо, галла" и других неамхарских
31
народностей.
Сомали: число беженцев превысило 2,5 миллиона человек. Танзания: Ниерере, единственный
кандидат был избран президентом; голод. Занзибар: попытка переворота. Уганда: содержание 20-
тысячной танзанийской армии плюс 6-тысячной угандийской возросло до 37 процентов всего
годового дохода; каждую неделю по 50 политических убийств в Кампале; голод. Гана: 114
процентов инфляции; университеты закрыты. Нигерия: попытка переворота; 1000 человек убиты.
Гамбия: запретили оппозиционные партии, провели мно-
37
Два названия народа около 16 млн. человек из группы кушитов, относящейся к эфиопской переходной расе.
Большинство оромо — мусульмане-сунниты, но есть и христиане
3
'Амхара — народ около 17-млн. человек из эфиопской переходной расы, имеет собственную письменность. Исповедует
христианство — монофиситизм, есть и католики, протестанты и мусульмане-сунниты. С 14 в. является господствующим
этносом в Эфиопии.
132
СОВРЕМЕННОСТЬ П
жество арестов. Либерия: переворот; множество расстрелов. Сенегал: после 21-летнего управления
Сенгор добровольно отказался от власти. Мавритания: переворот; Ульд Хардалла был свергнут
Ульдом Лули. Мали: забастовки в школах, состояние экономики описывается как «ка-
тастрофическое». После спора о правах на нефть в Бисау произошел переворот, финансированный
Гвинеей. Берег слоновой кости: однопартийные выборы. Верхняя Вольта: переворот. Нигер:
вторжение номадов, финансируемых Ливией. Бенин: президент Кереку принял «исламское
вероисповедание» во время своего посещения Каддафи. Камерун: экономические трудности,
возникшие в связи с беженцами из Чада. Чад: гражданская война и вторжение Ливии. Заир: 4
февраля Мобуту заявил: «Пока я жив, я не допущу создания другой партии». Гвинея-Бисау: пе-
реворот. Сан-Томе: угроза нападения со стороны изгнанников; вторглись 1000 ангольцев и 100
кубинцев. Ангола: гражданская война. Замбия: попытка переворота. Зимбабве: свободные выборы
под наблюдением Британии. Намибия: партизанская война. Лесото: нападение «Освободительной
армии Лесото». Южная Африка: партизанское движение [104]. Перечень не дает нам
возможности увидеть много нюансов, но он подтверждает тенденцию снижения в периодических
колебаниях интереса к Африке. Первый цикл, который можно назвать периодом Роудза, начался в
80-е годы прошлого века и продолжился до Первой мировой войны, когда многие верили, что
ресурсы Африки обеспечат проспери-тет Европы. Эта вера существовала и в начале 20-х годов
нашего века, после чего она пропала. Следующий цикл интереса начался в конце 40-х годов и
достиг своего пика в начале 60-х годов во время перехода от колониального управления к
независимости. Его конец наступил с началом милитаризации конца 60-х годов. В начале 80-х
годов он полностью затих — т.е. интерес внешнего мира к Африке был сосредоточен на
определенных крупных первичных производителях сырья, особенно на Нигерии и Южной
Африке. В го время уже было ясно, что огромная часть континента стала и будет продолжаться
политически нестабильной и неспособной к экономическому росту за счет собственных сил, а
даже и в рамках международной экономики. Африка просто превратилась в поле сражения для
войн в чужих интересах, подобно Испании в 30-е годы. В Африке каста профессиональных
политиков и вездесущее государство оказались дорогостоящими кровопролитными ошибками..
Сейчас мы должны исследовать, до какой степени эта схема повторилась в Азии и особенно в двух
больных гигантах, приютивших у себя почти половину населения земного шара — в Китае и
Индии.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Эксперимент над половиной человечества
Летом 1966 г. официальная пекинская печать сообщала о том, что 16 июля под руководством и
при участии семидесятилетнего председателя Китайской коммунистической партии Мао Цзэдуна
организован массовый заплыв через реку Янцзы. Были опубликованы довольно размытые
фотографии, на которых над водой виднелось что-то похожее на его большую круглую голову. В
статьях сообщали, что Мао проплыл почти десять миль за время немногим более шестидесяти
минут и описывали его как «кипящего энергией и с молодецким духом» [1]. Это было одно из
чудес, которые произошли в Китае за четверть века с момента прихода Мао к власти до его смерти
в 1976 г. Существовало широко распространенное мнение, что Китай успешно справляется с эко-
номическими проблемами, возникающими перед крупными, отсталыми и перенаселенными
государствами, и делает это при полном воодушевлении и национальном согласии.
Люди, посещавшие в то время Китай, возвращались оттуда горячими поклонниками коммунизма
маоистского типа. Один из них писал, что Китай - это «разновидность благодатной монархии,
которая управляется император ом-жрецом, завоевавшим абсолютную преданность своих
подданных». Народ его, - предсказывал другой свидетель, - будет «перевоплощением новой
мировой цивилизации.» Симон де Бовуар вторила: «сегодняшняя жизнь в Китае исключительно
приятна». Еще один очевидец писал, что Китай «заботится о жизни человека почти также
ревностно, как и Новая Зеландия». Дэвид Рокфеллер восхвалял «чувство национальной гармонии»
и доказывал, что маоистская революция преуспела «не только в создании более эффективной и
преданной администрации, но также и в воспитании высокой морали и сопричастности в целях».
Еще один американец, посетивший Китай, отметил, что перемены «являются чудом... в целом
революция Мао - это самая большая удача, выпавшая на долю китайского народа в течение
веков.» Больше всего вызывал восхищение высокий уровень морали. «Из всех коммун, которые я
посетил, - писал Феликс Грин, - лишь в одной не
134
СОВРЕМЕННОСТЬ II
Эксперимент над половиной человечества
135
отрицали существования незаконнорожденных детей в ней.» «Закон и порядок поддерживается
больше господствующим моральным кодексом, чем угрозой вмешательства полиции», - писал
другой американский писатель. Третий свидетельствовал, что правительственные сборщики
налогов стали «неподкупными», и что интеллектуалы стараются доказать, что совсем «не
презирают сельских жителей» тем, что «в свободное время носят ведра с навозом» [2].
Эти свидетельства напоминали восхваления, щедро рассыпаемые гостями в адрес Сталина и его
режима во время ужасов коллективизации и больших чисток. Когда им напоминали об этом,
«восхищенные свидетели» отвечали, что урок советских ошибок был усвоен только благодаря
исключительному гению Мао. Ян Мирдал писал, что Мао является «третьим после Маркса и
Ленина», и что Мао разрешил вопрос, как «предохранить революцию от дегенерации». Он
«сочетал в себе качества, которые трудно можно найти в отдельной личности», - писал один
американский политолог. Хан Суин доказывал, что, в отличие от Сталина, Мао был
исключительно терпеливым человеком, «верящим в силу спора и перевоспитания» и что он
«постоянно заботился о практическом приложении демократии». Американский китаевед писал,
что при возникновении любой проблемы Мао «неизменно» реагировал «исключительно созида-
тельным и глубоко этичным образом». Феликс Грин верил, что жажда власти была преодолена, и
что «не было свидетельств о таких интригах за власть или о личностном соперничестве, которые
так часто наблюдались в Кремле». Мао был не просто воином, вождем, поэтом, философом,
мыслителем и гармоничной личностью, он был еще и чем-то вроде святого. Хьюлетта Джонсона
больше всего поражало в нем «нечто такое, чего не могла бы уловить ни одна фотография -
неожиданное выражение кротости и симпатии, явной заботы о нуждах других... это формировало
глубокое содержание его мыслей» [3].
Нет нужды говорить о том, что эти рассказы путешественников о далекой стране не имели ничего
общего с действительностью, которая была гораздо интереснее и бесконечно печальнее. И образ
самого Мао перед обществом был также далек от действительности, как и образ Сталина. Мао не
был святым. В нем не было ничего ни от ученого, ни от мандарина. Он был крупным, грубым,
жестоким, земным и безжалостным крестьянином - настоящим кулаком; получившая образование
копия своего отца. Не зря Хрущев сравнивал его с «переваливающимся медведем, ступающим
спокойно и медленно» [4]. Выступая в 1956 г. перед Политбюро, Мао предупреждал: «Мы не
должны слепо следовать Советскому Союзу... Каждый пердеж имеет свой запах, и мы не можем
согласиться, что вес советские пердежи хорошо пахнут» [5]. Спустя три года, признавая пропал
«Большого скачка», он заявил перед этим же
собранием: «Товарищи, вы все должны проанализировать свою ответственность. Если нужно
насрать - насрите! Если хочетсядтердеть - перди-те! После этого вам станет лучше» [6]. И снова,
уже в 1974 г., рассматривая слабости Культурной революции, он философствовал: «Необходи-
мость срать после еды не означает, что еда - это трата времени» [7]. Один бельгийский коммунист
описывал, как 18 августа 1966 г. во время большого митинга хунвейбинов на площади Небесного
спокойствия
1
Мао время от времени удалялся, чтобы снять куртку и вытереть пот с груди и
подмышками, комментируя при этом: «Вредно, чтобы пот высыхал на теле» [8].
Но под грубой внешностью билось сильное, даже дикое, романтическое сердце. Вероятно
справедливо, как утверждал Сталин в 1949 г., что Мао вообще не был настоящим марксистом: «Он
не понимает самых элементарных марксистских истин» [9]. _Хотя он и использовал марксистские
формулировки и даже считал себя большим марксистским мыслителем, превосходящим
достойных презрения наследников Сталина, Мао, практически, никогда не пользовался
объективным марксистским анализом. Мао вообще не верил в «объективные ситуации». Он
считал, что все находится в мозгу. Его можно было назвать геополитическим Эмилем Куэ
1
,
который верил, что «рассудок - над материей». Он утверждал, что на базе «огромной энергии масс
можно решить любую задачу» [10].
Мао утверждал, что «не существует непроизводительных районов, а существует
непроизводительная мысль... Существуют непроизводительные методы обработки, но нет бедной
земли» [11]. Это презрение к объективной действительности объясняло его готовность принять
перспективу ядерной войны и его убеждение в том, что Китай выйдет из этой войны победителем.
«Восточный ветер сильнее западного, - сказал он в 1957 г. - Если империализм настаивает на
войне, у нас нет другой альтернативы, кроме как собраться и бороться до конца, чтобы
продолжить свое строительство» [12]. В том же году в Москве он потряс своих друзей
коммунистов этим же доводом: «Мы можем потерять более ЗСО миллионов человек. Ну и что?
Война есть война. Пройдут годы и мы возьмемся за такое производство детей, какого еще не
было» (по словам Хрущева Мао «употребил неприличное выражение») [13]. Позже он говорил так
же и о войне с Россией: «Даже если она продолжигся вечно, небо от этого не упадет, деревья
будут расти, женщины будут рожать и рыбы будут плавать» [14]. Похоже, что всю свою жизнь он
верил в то, что настоящая
1
Площадь Тянаньмынь
2
Emile Соий (1857-1926) - французский фармацевт и физиолог, проповедовавший лечение через самовнушение
136
СОВРЕМЕННОСТЬ Ц
Эксперимент над половиной человечества
137
движущая сила истории не столько в созревании классов (что могло быть внешним выражением),
сколько в героической решительности. Он считал себя олицетворением ницшеанского
сверхчеловека.
Со своими артистическими наклонностями, с романтизмом и с верой, что воля - это ключ не
только к власти, но и к исполнению задуманного, Мао был восточным Гитлером. Несмотря на
весьма поверхностную схожесть культа Мао со сталинизмом, в действительности он играл более
созидательную и центральную роль в маоистском государстве. Мао, как и Гитлер, любил театр в
политике. Декорации его политики были куда более выразительными и оригинальными, чем
сталинские бледные копии нацистской помпезности. Он позаимствовал их из величественной
имперской эпохи и преобразовал на свой лад. Толпы были обучены встречать его ритуальным
песнопением «Десять тысяч лет жизни председателю Мао». Подобно императорам, он каждый год
распахивал символическую борозду, для своей резиденции выбрал Императорский город и давал
написанные каллиграфическим почерком распоряжения по воздвижению памятников [lj]. Ко
всему этому Мао добавил свой собственный культ Солнца, отраженный в гимне «Алеет восток»,
который он навязал Китаю как второй национальный гимн: С Красного востока восходит солнце:
В Китае появился Мао Цзэдун.
Его круглое солнцеобразное лицо смотрело с огромных плакатов и, подобно Солнцу, летом 1966 г.
он появлялся на заре, чтобы инспек!и-ровать миллионы хунвейбинов.
Эти случаи, а их было восемь за несколько недель, позволили «солнцу» озарить 11 миллионов и
очень напоминали митинги в Нюрнберге. Хунвейбины ритмично скандировали маоистские
лозунги, а Линь Бяо (очень напоминая Геббельса) выкрикивал: «Сломим стоящих у власти агентов
капитализма! Сломим реакционно-буржуазные органы власти! Выгоним всех дьяволов и злых
духов! Избавимся от четырех старых предрассудков: старого мышления, старой культуры, старых
обычаев и старых навыков. Идеи Мао Цзэдуна должны руководить вашим духом и преобразить
его, а сила духа преобразит материю!» (18 августа 1966 г.) [16]. Идеи Мао были «солнцем нашего
сердца, корнем нашей жизни, источником силы, его идеи - это компас и духовная пища», они -
«большая палка в руках золотой обезьяны», «яркий луч света», изгоняющий «чудовищ и
оборотней», ряд «волшебных зеркал, выявляющих демонов», а сам Мао - «источник всей муд-
рости». Революция и ее достижения были, так сказать, гигантской формой идей Мао, так как «все
наши победы являются победами идей Мао Цзэдуна» [17].
Красная книжечка играла роль Mein Kampfix, также как и Гитлер,
Мао использовал строевую подготовку, большие оркестры и son et lumiere, чтобы вызвать у толпы
истерику и ослепление. На митингах в 1966 г. оркестры из тысячи человек играли «Алеет восток»,
а в фильме о Девятом национальном съезде ККП показывали делегатов в Большом народном зале,
высоко держащих Красные книжечки, подскакивающих в экстазе, со слезами на глазах, кричащих
и воющих подобно животным [18].
Полные злобы оскорбительные ругательства Мао и его свиты использовались, чтобы вызвать
яростное и бескомпромиссное насилие, очень напоминающее антисемитизм Гитлера.
Основное, что делало похожими Мао и Гитлера, - это ощущение нехватки времени. Мао был очень
нетерпеливым человеком. Ему не хватало спокойного стоицизма, с которым Сталин добивался
своих целей и преследовал людей, которых ненавидел. Мао, как и Гитлер, хотел подстегнуть
историю. Он считал, что его наследники будут жалкими и малодушными трусами и, если при его
жизни дела не будут доведены до конца, то вообще не будут выполнены никогда. Он постоянно
ощущал за спиной дыхание быстрокрылой колесницы времени, и его торопливость находила
выражение в чрезвычайной и ненасытной страсти к драматизму. В некотором смысле Мао так и не
прошел путь от революции до администрации. Ему не хватало бюрократического оптимизма
Сталина. Для него история была всемирной пьесой, последовательностью игровых эпизодов, в
которых он был актером, режиссером и зрителем. Едва с шумом падал занавес после очередной
сцены типа «Великий поход» или, например, «Падение Гоминьдана», как ему уже не терпелось
поднять его снова и начать действие еще быстрее и динамичнее, чем предыдущее.
Из-за этого управление Мао было похоже на потрясающую мелодраму, иногда вырождавшуюся в
фарс, но всегда трагичную в самом глубоком смысле слова, потому что то, что он делал, не было
театром, а было огромной серией экспериментов над сотнями миллионов реальных, живых,
страдающих людей. Первая драма после разгрома Гоминьдана, похоже, разыгралась к концу
1950г. С самого начала земельная реформа, введенная на юге законом 1949 г., не была ради-
кальной. Речь Линь Бяо, произнесенная 14 июля 1949 г., приостановила все. Благосклонный
термин «зажиточное среднее крестьянство» заменил «богатых крестьян». Для стимулирования
инициативных крестьян были придуманы новые категории типа «просвещенное мелкое дво-
рянство» и «мелкие землевладельцы» [19]. Затем Корейская война дала Мао повод для первого
послевоенного катаклизма. 8 1951 г., и особенно в 1952-1953 г.г., земельная реформа постоянно
ускорялась и внедрялась с нарастающей жестокостью. Проводилась «кампания против трех», и
последовавшая за ней «кампания против пяти». Двадцать
138
СОВРЕМЕННОСТЬ II
первого февраля 1951 г. вступили в силу новые «Правила наказания контрреволюционеров»,
которые предусматривали смертную казнь и пожизненное заключение за широкий круг
«преступлений». Во всех больших городах проводились массовые митинги, на которых публично
изобличались и осуждались «враги» общества. Только в Пекине за несколько месяцев прошло 30
000 таких митингов, в которых участвовало 3 миллиона человек. Каждый день газеты
публиковали длинные списки с именами казненных «контрреволюционеров». В 1951 г. было
объявлено, что за первые шесть месяцев рассмотрены 800 000 случаев (позже Чжоу Эньлай сказал,
что 16,8 процента получили смертный приговор, а это составляет 135 000 казней или 22 000 в
месяц, что являлось высоким показателем даже по самым низким стандартам Сталина). Общее
количество убитых во время первой послевоенной «пьесы» Мао возможно достигло 15 миллионов,
хотя цифра от 1 до 3 миллионов кажется более правдоподобной [20].
Эта гигантская социальная инженерия сопровождалась первым опытом Мао по инженерии умов
или промыванию мозгов, который он назвал «реформа мышления». Реформа была направлена на
замену традиционного почитания семейства сыновним почитанием государства в качестве
основной моральной ценности нации, и вознесение фигуры Мао в символ отца [21]. Мао
определил «реформу мышления» (23 октября 1951 г.) как предварительное жизненноважное
условие для «решительного демократического преобразования и прогрессивной индустриализации
нашей страны». Он дал толчок к всенародному «Движению по изучению идей Мао Цзэдуна»; те,
кто отказывался его принять, были заклеймены как «поклонники Запада» и «перевоспитывались»
в тюрьмах, где человека часто заковывали в тяжелые, причиняющие боль, кандалы [22]. Но драма
не ограничилась только жертвами «земельной реформы» и теми, кто критиковал методы ее
внедрения. Большая часть из восьми «против» была направлена против торговцев, руководителей
промышленности и бюрократов, то есть кампания практически охватывала всю нацию.
Эта пьеса отшумела, как и последующие пьесы Мао, когда он терял интерес или доверие к
результатам или когда становились очевидными катастрофические последствия, выражавшиеся в
спаде производства в сельском хозяйстве и в голоде. Но в 1955 г. он вдруг объявил ускорение
темпов коллективизации и национализацию всех торговых и промышленных предприятий, еще
находившихся в частных руках. 1955 год был объявлен «решающим годом борьбы между
социализмом и капитализмом.» [23]. И эта кампания была направлена на изменение направления
мышления: «бедные крестьяне» должны были взять на себя «контроль», а затем «укрепить
единство» со «средними крестьянами» и даже с более «богатыми, чем средние крестьяне», чтобы
противостоять «проникнове-
Эксперимент над половиной человечества
139
нию контрреволюционеров», «мошенников» и «дьяволов». Разочарованный реакцией, Мао также
неожиданно объявил в 1956 г. новую политику - «Пусть цветут сто цветов», которой хотел
выявить различные голоса. Как он отметил однажды: «Правильные идеи, если их нежить в пар-
никах, не подвергая стихиям и иммунизации против болезней, потерпят поражение в борьбе с
неправильными идеями.» Хрущев считал весь этот эпизод со «ста цветами» просто
«провокацией». Мао притворялся, что «широко открыл двери для демократии», чтобы «заставить
людей высказать свои самые сокровенные мысли», и после этого «уничтожить тех, чьи мысли
считал вредными» [24]. Во всяком случае, камлания резко, без предупреждения повернулась на
180 градусов. «Правые элементы» были сосланы в трудовые лагеря; профессора, которые «цвели»
совсем недолго, чистили туалеты, а в 1957 г. и без того шаткое соблюдение «социалистической
законности» было забыто совсем [25].
Эти запутанные события или неудачные мини-драмы нужно рассматривать на фоне растущего
недовольства Мао наследниками Сталина в Москве. Он не любил Сталина и не ладил с ним - в
ответ на смерть Сталина он спровоцировал в феврале 1954 г. самоубийство (или убийство) Као
Кана, сталинского агента и председателя Государственного планового комитета. Но он резко
возражал против «десталинизации» как попытки оправдать коллективные ошибки характером
одного человека. Он считал лицемерием речь Хрущева на закрытом пленуме в 1956 г., в которой
он заклеймил сталинизм. Все, в том числе и Хрущев, по уши погрязли в сталинских
преступлениях. «Какую роль отводит себе Хрущев, - вопрошал Мао, - когда бьет себя в грудь,
стучит по столу и ругается во весь голос»? Кто сам Хрущев - «бандит» и «убийца»? Или просто
«дурак» и «идиот»? [26] Вероятно Мао опасался, как бы кампания против «культа личности» в
Москве не задела и его. В глубине души он чувствовал, что явная интеллектуальная бедность
московского руководства играет на руку его претензиям стать идейным руководителем блока
теперь, после смерти Сталина, Мао решил удивить товарищей и на востоке и на западе очевидной
дерзостью своего очередного хода и в сентябре-октябре 1957 г. объявил новую «пьесу» - Большой
скачок вперед, который он предпринял весной следующего года, придав ему большую гласность.
Вероятно, Большой скачок был чистейшим выражением хронического нетерпения Мао, его веры в
превосходство разума над материей, его убеждения в том, что при наличии воли веку чудес не
будет конца. Он хотел одним махом очутиться в коммунизме, причем, на том его этапе, когда
государство «отомрет». Свое страстное желание уплотнить историческое время он проектировал
на крестьянах: они «бедные и простые», и это «хорошо - бедные люди хотят перемен, хотят
действовать, хотят революции. А на чистом листе бумаге пятен нет, и на нем можно
140
СОВРЕМЕННОСТЬ II
написать самые новые и самые красивые слова» [27]. Как опыт социальной инженерии, Большой
скачок, даже по стандартам Мао, был импульсивным безрассудством. Он оправдывал его тем, что
Сталин ходил «только на одной ноге», то есть создал отдельные индустриальные и
сельскохозяйственные зоны, каждая из которых была обособленной и одноногой. Китай же начнет
«ходить на двух ногах», идя прямо к самообеспечивающимся коммунам (историческая модель
взята с Парижской коммуны 1870 г.), каждая из которых имеет свои промышленные, сельс-
кохозяйственные и обслуживающие секторы и ополчение для обороны: «единство труда и
оружия» [28].
Масштаб и скорость в этом экспериментальном театре были почти невероятными. В январе-
феврале 1958 г. и, после короткой паузы для ориентации в беспорядке, в августе-декабре
промышленная, сельскохозяйственная и культурная жизнь почти 700 миллионов человек (90% на-
селения) была полностью изменена. В провинции Хэнань, например, 5 376 сельскохозяйственных
коллективов были собраны в 208 больших «народных коммун», в каждой из которых в среднем
было по 8 000 хозяйств. Ожидалось, что эти «коммуны» станут самообеспечивающимися и, в
частности, будут производить собственную сталь. Как отметил Хрущев, это был случай, когда
Мао «действовал как безумец на троне и перевернул свою страну вверх ногами». Он сказал, что
Чжоу Эньлай будучи в Москве признал, что результат эксперимента - полное расстройство
китайской сталелитейной промышленности. Заместитель председателя Государственной плановой
комиссии А.Ф.Засядько был послан в Китай, чтобы разобраться на месте. Он докладывал
Хрущеву, что всех, обучавшихся в Советском Союзе, заставили работать в сельском хозяйстве, и
что сталелитейная промышленность «разорена». Сталелитейным заводом, который он посетил,
«руководил какой-то старик». Все русское оборудование, деньги и усилия были выброшены на ве-
тер [29]. Очевидно, Хрущев решил, что Мао - это второй Сталин и более того: сумасшедший,
который разорит свою страну и взорвет весь мир, если найдет средства это сделать. По этой
причине Большой скачок в 1959 г. привел к прекращению русской программы по оказанию
технической помощи (включая и ядерное оружие) и к открытому признанию разрыва китайско-
советских отношений в 1960 г., когда, выступая на съезде Румынской коммунистической партии,
Хрущев назвал китайское руководство «сумасшедшим», «чистой воды националистами», которые
хотят развязать ядерную войну.
В самом Китае Большой скачок был с шумом остановлен 23 июля 1959 г., когда Мао резко
опустил занавес, заявив: «Был создан большой хаос; ответственность беру на себя» [30]. Но
последствия драмы имели свою непреодолимую инерцию. 1959 год был годом природных
бедствий,
Эксперимент над половиной человечества
141
которые в сочетании с искусственными бедствиями - результатами Большого скачка - вызвали
голод, сравнимый со сталинской катастрофой 30-х годов. Голод продолжался вплоть до 1962 г.
[31]. До сих пор мир не знает, что произошло с китайским сельским хозяйством за эти ужасные
годы. Сталелитейная промышленность была разрушена и ее пришлось восстанавливать с нуля,
сельское хозяйство реорганизовали еще раз, восстановив кооперативы, а количество коммун
уменьшилось до 2 000. Но потери урожаев и в ^животноводстве были невосполнимы. Люди
просто голодали. Можно только догадываться, сколько миллионов умерло в результате Большого
скачка - точные данные не сообщались.
Похоже, что катастрофа Большого скачка израсходовала большую часть политического капитала,
который Мао и его коллеги накопили за время успешной революционной войны. Он никогда не
имел верховной и единоличной власти Гитлера или Сталина по двум причинам: неподдающиеся
решению китайские проблемы, отсутствие централизации и современных коммуникаций, а также
отсутствие таких масштабных аппаратов террора, как КГБ и Гестало-СС. Партия была более
обособленной регионально, чем в России; в частности, существовала глубокая поляризация между
консерватизмом Пекина и радикализмом Шанхая. После падения занавеса в драме 1959 года Мао
некоторое время избегал театральности, казалось он «отдыхал». С этого момента началась «борьба
между двумя линиями», тогда временный перевес имели «ревизионисты». Они никогда уже ке
позволили Мао трогать непосредственно производственный процесс, ни в сельском хозяйстве, ни
в тяжелой промышленности. Вместо этого он занялся культурой и образованием, хотя никогда не
любил мандаринизм или культурную элиту. В некотором смысле он ненавидел «цивилизацию»
так же, как ненавидел ее и Гитлер. Но в Китае цивилизацию представлял не международный ев-
рейский заговор, а мертвая рука, непомерная и ненавистная тяжесть 4 000-летней истории. В этом
смысле его революция, по видимому, ничего не изменила и, как считал Мао, именно из-за этого
неуспеха в культуре Большой скачок оказался неосуществимым.
Тринадцатого февраля 1964г. раздалось угрожающее рычание Мао: «Современный метод
обучения разрушает таланты и молодежь. Я не одобряю чтения такого большого количества книг.
Метод экзаменования - это метод расправы с врагом. Он исключительно вреден и должен быть
прекращен.» [32] Через 9 месяцев он начал проявлять недвусмысленные признаки нетерпения и
жажды новой драмы: «Мы не можем идти старыми дорогами технического развития всех стран
мира и ковылять шаг за шагом после других. Мы должны смести общепринятые правила... когда
шла речь о Большом скачке вперед, мы имели в виду именно это.» [33] Так скачок из физического
превратился
142
СОВРЕМЕННОСТЬ II
в умственный: в начале 1965 г. у Мао возродился интерес к промыванию мозгов, и это стало
основной идеей его следующей и самой большой драмы.
В то время Китаем практически управлял триумвират: Мао, государственный глава Лю Шаоци,
отвечающий за партию и особенно за аппарат в Пекине, и главнокомандующий армией Линь Бяо.
Мао не хотел лично начинать новую пьесу и поставил в центр сиены свою супругу, актрису кино
Цзян Цинь. Она была хорошо подготовлена для главной роли в пьесе, которая позднее получила
название «Культурная революция». Слабость к актрисам была типична для романтизма Мао. У
него, например, был роман с известной Лили By. Его тогдашняя супруга Хо Цзучэн узнала об
этом, расшумелась и получила развод в специальном суде Центрального комитета, который позже
сослал обеих женщин [34]. В мае 1939 г. Мао женился на Цзян Цинь, которая в 30-е годы была
актрисой в Шанхае под артистическим псевдонимом Лань Пинь. По ее словам, она была актрисой
с тринадцатилетнего возраста, в девятнадцать стала членом партии, и ей было двадцать три года,
когда Мао, увидев ее в Янане, предложил ей бесплатный билет на лекцию, которую читал в
Институте марксизма-ленинизма [35]. Но по другим сведениям, она была намного старше и
выходила замуж в 30-х годах в Шанхае три, если не четыре раза, имела много романов в мире
кино и заработала много ненависти и врагов.
Первые двадцать лет замужества Цзян Цинь держалась, или ее держали, на заднем плане. В Китае
существовало глубоко укоренившееся подозрение к женщинам в политике, которое можно назвать
«синдромом вдовствующей императрицы». В начале 60-х годов выглядело необычно, что Ван
Канмей, супруга главы государства Лю, позволяла себе модно одеваться, носить жемчуг и даже
танцевать (она родилась в США), когда сопровождала супруга при визитах за границу. Возможно,
это возбудило зависть Цзян. Она стала центром группы недовольных псевдоинтеллектуалов,
несостоявшихся писателей и второсортных актеров и режиссеров, в основном из Шанхая, которые
стремились возглавить искусство и радикализировать его. Для осуществления этой «линии»
партия дала им определенный мандат. В 1950 г., следуя культурным чисткам Жданова в Советской
России, в Китае сформировали «бюро по реформам в опере». Бюро черпало вдохновение от одной
театральной группы, основанной в 1931 г. в Академии красной армии, и от так называемого
«Китайского батальона синих блуз», который использовал театр импровизаций для пропаганды
идеологии с подвижной сцены. В 1932 г. в Пекинском народном театре искусства была показана
«модерная» дидактическая драма [36]. Но из этого почти ничего не получилось. В 60-е годы на
театральных подмостках доминировала китайская классика, а многие независимые театры
процветали, играя Ибсена, О'Нила, Шоу, Чехова и работая по системе
Эксперимент над половиной человечества
143
Станиславского [37]. Группа Цзян - Лига левых драматургов - с трудом осуществляла свои.