Джонсон Пол. Современность. Мир с двадцатых по девяностые годы. Том 1

Подождите немного. Документ загружается.

и исключительная злость и богатое воображение нападок на Рузвельта. Его непосредственный

сосед по Хайд-Парку, Хоуленд Спенсер, называл его «сбитый с толку симпатяга», «глупая голова

с мессианским комплексом и мозгом бойскаута»; для сенатора Томаса Шалла из Минессоты он

был «слабоумным Луи XIV»; Оуэн Янг, председатель Дженерал Электрик, утверждал, что Руз-

вельт «разговаривает сам с собой», сенатор Вильям Бора из Айдахо -что проводит время в

кабинете, занимаясь вырезанием бумажных человечков. По слухам (часто появлявшимся в

фельетонах) он был душевнобольным, слабоумным, безнадежным наркоманом, впадавшем в

истерический смех на прессконференциях, самозванцем (настоящий Рузвелы якобы находился в

сумасшедшем доме), под наблюдением, что лечащий его психиатр маскировался под видом

курьера в Белый дом, и что его надо было держать, в смирительной рубашке большую часть

времени. Говорили, что на окнах поставлены решетки, дабы он не выбросился из них (этот же

слух пустили и в последние дни президента Вильсона; в сущности, решетки были для

безопасности детей Теодора Рузвельта). Говорили также, что он страдал эдиповым комплексом,

комплексом Серебряной струны

', сердечной болезнью, проказой, сифилисом, недержанием мочи,

импотенцией, раком, комой, и что его паралич неумолимо «подбирается к голове». Его называли

Свенгали

, Маленьким лордом Фаунтлероем, дурачком, современной политической Джульет-

Самого Менкена часто называли сусликом, пруссаком, британским подхалимом, воющей гиеной, паразитом,

паршивым подзаборником, спесивым тупицей, гадким существом, морально разложившимся, общественной напастью,

литературной гадиной, клоуном, склочником, суетным истериком, изгоем, подонком, литературным ренегатом и

дрессированным слоном, который пишет глупости как малоумный: Charles Fecher: Mencken: A Study of his Thought (New

York 1978), 179 прим.

Серебряная струна - пьеса Сидни Говарда (1926). Здесь имеется в виду комплекс сына, неспособного выйти из—под

опеки матери

•

SvengaIi - злой гипнотизер из романа Тршби (1894) Жоржа дю Морие

По наклонной плоскости

301

той, которая «флиртует с народом с балкона Белого дома», нарушителем обещаний, коммунистом,

тираном, клятвопреступником, фашистом, социалистом, развратником, осквернителем;

присвоителем, капризным, нахальным, безрассудным, бессовестным, безответственным,

волшебником, самозванцем, недозрелым парвеню, мелкоплавающим автократом, человеком,

который поощряет сквернословие и «низкопробный жаргон», «поработителем человеческого

духа» [111]. Пересекая Атлантику на корабле Еигора, точно накануне выборов в 1939 г., Томас

Вульф записал, что когда он сказал, что будет голосовать за это Чудовище,

...накрахмаленные рубашки начали накручивать свои спины, как рулетки. Девичьи шеи, которые только секунду назад

были белы и грациозны, словно лебединые, внезапно так надулись от энергии и патриотической ярости, что

бриллиантовые ожерелья и жемчужные бусы разорвались и разлетелись на кусочки. Мне было сказано, что если я

проголосую за этого гадкого коммуниста, этого злобного фашиста, этого интригана и заговорщика-социалиста и его

банду конспираторов, то я больше не буду иметь права считать себя американским гражданином [1121.

Именно на этом фоне Рузвельт добился в 1936 г. самой большой победы на выборах с 27 477 000

против 16 680 000 голосов, победив во всех штатах, кроме двух (Мейн и Вермонт) и набрав

огромное демократическое большинство в обеих палатах Конгресса. Привлекательность Рузвельта

для молодых, прогрессивных и интеллектуалов пережила даже отставку нововведений Нью-Дила в

1938 г. и его переход в руки больших городских боссов демократической партийной машины,

которая обеспечила его перевыборы в 1940 г. и 1944 г.

Истина заключалась в том, что Рузвельт попал в тон с духом времени Тридцатых годов, отбросив

добродетели капиталистической инициативы и воспринял добродетели коллективизма. Героями

20-х годов были бизнесмены из породы титанов во главе с Томасом Эдисоном, которые

благословили Гардинга и Кулиджа с крыльца их домов. Крах 1929 г. и его последствия ослабили

веру в этот пантеон. В 1931 г. Феликс Франкфуртер писал Брюсу Блайвену, редактору Нью

Рипаблик: «По моему мнению, ничто так не поддерживает сегодняшнюю систему, kak

повсеместный культ к успеху и трогательная вера, которую мы питаем к финансовым и

хозяйственным мессиям... Считаю, что исключительно важно подорвать эту веру... Подорвите

веру в их величие и вы пройдете большой путь к уничтожению некоторых основных препятствий

для исследования экономических и социальных проблем» [113]. В 1932 г. этот подрывной процесс

в большей степени был закончен, ему помогли раскрытия, что Дж.П.Морган, например, не платил

налогоп со своих доходов за последние три года, а Эндрю Меллон учился искусству обходить

налоги у эксперта из его собственного министерства финансов.

302

СОВРЕМЕННОСТЬ

Потеря веры в дилеров американского бизнеса совпала с неожиданным и потрясающим

открытием, что существует Советский Союз и он предлагает удивительную и очень практичную

альтернативу американской агонии. Книга Стюарта ЧейзаЯоййл сделка заканчивалась вопросом:

«Почему все удовольствие от переустройства мира должны быть только для русских?» [114].

Первый советский пятилетний план был объявлен в 1928г., но лишь через четыре года его

значение было понято американскими писателями. Тогда появился огромный поток книг, которые

восхваляли советское планирование и приводили его в пример Америке. Джозеф Фриман:

Советский рабочий*, Уолдо Фрэнк: Рассвет над Россией

, Вильям З.Фостер: К Советской

Америке**, Кирби Пейдж: Новый экономический порядок**, Гарри Лейдлер: Социалистическое

планирование^, Шервуд Эдди: Россия сегодня: Чему мы можем научиться у нее?™ ~ все вышли в

свет в 1932 г., вторя просоветской автобиографии Линкольна Стеффенса, бестселлеру

предыдущего года, и пробили путь еще одному более авторитетному труду, Надвигающаяся

борьба за власть™ английского коммуниста Джона Стрейчи, которая вышла ъ 1933 г. [115]

Америка была и есть хилиастическим обществом, в котором самонадеянные ожидания легко

могли перейти в катастрофическую потерю веры. В начале 30-х годов эмиграция из США

превысила иммиграцию. Когда Амторг, советское торговое агентство, объявило набор 6000 ква-

лифицированных рабочих, явилось более 100000 американцев. Комик Уил Роджерс сказал: «У

этих негодяев в России, при их бестолковщине есть некоторые дьявольски хорошие идеи... Только

представьте себе, у всех в стране есть работа.» «Все пути в наши дни ведут в Москву» -

провозглашал Стеффенс, а Стрейчи ему подпевал: «Путешествие из мира капитализма к

Советской земле - это переход от смерти к рождению.» Теперь нам надо исследовать страшную и

неосознанную иронию этих утверждений.

"The Soviet Worker

**Dawn in Russia

Towards Soviet America

A New Economic Oder

^ Socialist Planning

-" Russia Today: What Can We Learn From It?

The Coming Struggle for Power

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Бесы

Именно в тот момент, когда американская интеллигенция обратилась к тоталитарной Европе за

духовной поддержкой и напутствиями в командном планировании, она фактически вступила в два

десятилетия беспрецедентной жестокости и опустошения - морального релятивизма в чудовищном

воплощении. 21 декабря 1929 г. Сталин праздновал свое пятидесятилетие как абсолютный

государь автократии, не имеющей аналогии в истории по концентрации дикости. За несколько

недель до этого, когда рухнула Нью-Йоркская фондовая биржа, он отдавал приказы о

принудительной коллективизации русских крестьян - операции, которая привела к намного более

тяжелым материальным потерям, чем любое действие в сфере Уолл-стрита, и к истреблению

людей в масштабах, для которых ни одна из предыдущих тираний не имела технических средств,

не говоря уже о желании. В то время, когда Джон Стрейчи писал о том, что избежал

капиталистической смерти, чтобы обрести советское рождение, это черное дело социальной

инженерии уже свершилось. Пять миллионов крестьян были мертвы, а в два раза больше

находились в трудовых лагерях., В это же время Сталин обрел ученика, поклонника и соперника в

лице Гитлера, который управлял подобной автократией и планировал человеческие

жертвоприношения идеологии в еще большем масштабе. Следовательно, для американцев вопрос

состоял в том, перейти ли от больной Аркадии к действующему пандемониуму

. Бесы одержали

победу.

Когда в 1924 г. умер Ленин, его автократия уже была создана, и Сталин, как Генеральный

секретарь партии, являлся ее наследником. Осталось только устранить потенциальных соперников

по пути к единоличной власти. Для этой цели Сталин был хорошо подготовлен. Этот бывший,

семинарист и революционный головорез был полубандитом, полубюрократом. У него не было

идеалов, не было собственных идеологических идей. По мнению композитора Шостаковича

Сталину хотелось быть высоким^ с сильными руками. Придворный художник Нал-бандян

удовлетворил это желание, зафиксировав точку зрения снизу и

Место обитания злых духов.

304

СОВРЕМЕННОСТЬ

заставив своего господина скрестить руки на животе у несколько других портретистов были

расстреляны [1]. Сталин ростом всего пять футов и четыре дюйма

, худой, смуглый, со следами

оспы на лице. В одном из его описаний, составленном царской охранкой, корда ему было 20 лет,

отмечено, что второй и третий пальцы его левой йуки срослись; кроме того, после несчастного

случая в детстве его лев&й локоть остался неподвижным, правая рука - укороченной, а

левое/запястье заметно толще правого. Как отмечал Шостакович, Сталин постоянно прятал свою

правую руку. За два года до того, как был убит; Бухарин сказал,, что по его мнению Сталин сильно

страдал от этих физических недостатков и от истинной или воображаемой интеллектуальной

неполноценности. «Это страдание, вероятно, было самым человеческим в нем»; но оно заставляло

его мстить каждому, кто был способнее его: «Было нечто дьявольское и нечеловеческое в его

навязчивом желании мстить каждому за свое страдание... Он был маленьким, злым человеком;

нет, не человеком, а дьяволом.» [2]. Сталин не был как Ленин идеологически одержим насилием.

Но зато способным на неограниченное насилие, чтобы достигнуть своих целей, или даже без

каких-либо конкретных причин; иногда он годами лелеял свои мстительные чувства, направлен-

ные на отдельных людей, прежде, чем их уничтожить. Он прошел свой период подмастерья по

крупномасштабному насилию, будучл председателем Северо-кавказского военного округа в 1918

г., когда решил действовать против своих «буржуазных военных специалистов», которых по-

дозревал в отсутствии энтузиазма к убийству. Начальник штаба округа, полковник Носовяч,

свидетельствовал: «Приказ Сталина был коротким, «Расстрелять!»... Много офицеров было

забрано Чека и немедленно расстреляно без суда.:» [3]. В то время Сталин также жаловался и на

трех командиров Красной армии в области, посланных Троцким, а позднее обвинял его в этом.

Сталин уничтожил этих троих в 1937-1939 г.г. [4]

Однако, сразу после того, как заболел Ленин, помня о его критике, Сталин стал домогаться власти,

принимая позу умеренного и человека центра. Его проблемой было следующее. Контролируя

быстро разрастающийся Секретариат, Сталин практически уже управлял партийной машиной и

начал заполнять Центральный комитет своими креатурами. Но четыре крупные фигуры стояли в

Политбюро между ним и автократией: Троцкий, самый известный и яростный большевик,

который отвечал за армию; Зиновьев, который оглавлял Ленинградскую партийную организацию -

к ней Сталин, тогда и позднее испытывал особую ненависть; Каменев, который руководил

Московской организацией, самой важной в тот момент; и Бухарин, ведущий теоретик. Первые

трое были

Приблизительно 163 см.

Бесы

305

лево ориентированными, а последний - право. Способ, которым Сталин их разделил и\использовал

для того, чтобы они уничтожали друг друга, а потом, прнеобходимости, усваивал их политику -

явно, своей собственной политиЬ! у него не было, - был классическим упражнением в области

политику властвования.

Важно понять, что насколько Ленин являлся создателем новой автократии, ее инструментов и

практики массового террора, настолько и среди его наследников невинных не было. Все слыли

злостными убийцами. Даже Бухарин, которого Ленин называет «мягким, как воск» и который

считался основоположником «социализма с человеческим лицом» [5], был заклятым

разоблачителем своих товарищей, «тюремщиком самых лучших коммунистов», как гневно его

называли [б], Зиновьев и Каменев были абсолюта^ бессовестными партийными боссами. Троцкий,

который после своего! падения представлял себя приверженником партийной демократии, и

которого его последователь и агиограф Айзек Дойчер превозносил как олицетворение всего

самого благородного в большевистском движении, никогда не был ничем иным, как обыгранным

политическим гангстером [7]. Он руководил начальным октябрьским путчем в 1917 г. и потом

уничтожил с огромным увлечением противников режима. Именно ом первый задержал в качестве

заложников жен и детей царских офицеров, угрожая им расстрелом за неподчинение советским

порядкам, и этот подход вскоре после этого был воспринят системой* Он был одинаково

безжалостным и к своей стороне, расстреливая комиссаров и красноармейских командиров,

«проявивших трусость» (т.е. отступивших), что позднее стало всеобщей сталинской практикой; из

рядовых расстреливался каждый десятый [8]. Троцкий всегда выбирал самую жесткую линию. Он

придумал трудовую повинность и уничтожил независимые профсоюзы. Он применил неописуе-

мую жестокость при подавлении Кронштадтского мятежа обыкновенных матросов и даже был

готов использовать ядовитый газ, когда оно потерпело поражение [9]. Также как и Ленин, он

отождествлял себя с историей и утверждал, что история стоит выше любых препятствий

морального естества.

Троцкий остался до конца моральным релятивистом самого опасного толка. «Вопросы

революционной морали - писал он в своей последней, посмертно изданной книге, - переплетаются

с вопросами революционной стратегии и тактики» [10]. Не существует моральных критериев; есть

только критерии политической эффективности. Он говорил, что было бы правильным убить

царских детей, (что и сделал), потому что это было полезно для тех, кто это совершил,

представляя пролетариат; но Сталин пролетариата не представлял - он стал «бюрократическим

довеском», - и поэтому у него не было права убивать детей

306

СОВРЕМЕННОСТЬ

Троцкого [11]. Последователи Троцкого, конечно же,/прославились своей привязанностью к этому

субъективно определенному закону этики и своим презрением к объективной морали.

Термин «троцкист», использованный впервые Зиновьевым как обидное слово, получил свое

определение в зрелой форме у Сталина, который провел границу между «перманентной революцией»

(Троцкий) и «революцией в отдельно взятой стране» (Сталин). В сущности, в начале все они верили в

грядущую мировую революцию и все взялись за укрепление режима, когда она так и не вспыхнула.

Троцкий раньше Сталина хотел заняться индустриализацией, ни оба они были оппортунистами с

начала до конца. Они получили свре образование на одной и той же бойне и их разлад произошел из-за

т0го, кому быть новым верховным жрецом. Если бы победу одержал tpc-цкий, вероятно, он стал бы

даже кровожаднее Сталина. Но он бы не'продержался долго: ему не хватало умения уцелеть.

И действительно, Сталину удалось легко его уничтожить. Советская внутренняя борьба всегда была

продиктована амбициями и страхом, а не политикой. Хотя Каменев и Зиновьев в общих линиях были

согласны с левой линией Троцкого, Сталин образовал с ними триумвират, чтобы помешать Троцкому

опереться на Красную армию для подготовки личного путча. Он использовал обоих левых в

преследивании Троцкого, а после этого сумел предстаешь их слишком крайними, а себя -служителем

умеренности. Все решающие ходы осуществились в 1923 г., пока Ленин еще находился в коме. Сталин

развернулся летом, заставив ОГПУ арестовать несколько партийных членов за «недисциплинирован-

ность» и убедив обоих своих левых союзников одобрить арест первой крупной жертвы среди

большевиков - Султан-Галиева (В сущности, Сталин убил его спустя целых шесть лет) [12]. Все это

время он вербовал себе последователей в местных организациях и ЦК.

Троцкий совершил все возможные ошибки. Бертран Рассел во время своего посещения в 1920 г.

проницательно отметил контраст между позерством и тщеславием Троцкого и отсутствием этих

слабостей у Ленина. Один из очевидцев заседаний Политбюро в 1923-1924 г.г. рассказывал, что

Троцкий никогда и не думал скрывать свое презрение к коллегам, иногда захлопывал перед ними двери

или демонстративно поворачивался спиной и читал книгу [13]. Он презирал идею политической

интриги и, еще более, унизительную черную работу, связанную с ней. Он так и не попытался

использовать армию, потому что ставил партию на первое место; но он не обеспечил себе

последователей и в партии. Вероятно, он был поражен, когда в первый раз осенью 1923 года атаковал

Сталина и обнаружил, насколько глубоко тот окопался. Троцкий хотел славы, .не пачкая рук, роковая

ошибка гангстера, который не

Бесы

307

мог обратиться кубществу от имени мафии. Он часто болел или отсутствовал; его никогда не было в

необходимый момент. Он даже пропустил официальные тЬхороны Ленина, что было серьезной

ошибкой, потому'что похоротлетали первым ходом Сталина к восстановлению в жизни русских

обожествления, которого им так не хватало после уничтожения трона и церкви [14]. Вскоре после этого

Сталин вытащил на свет божий старые споры Троцкого с Лениным. На Тринадцатом съезде партии в

мае 1924г. \он заклеймил Троцкого ленинским термином «фракционер». Троцкий не захотел отказаться

от своей критики Сталина.* по поводу сосредоточения слишком большой власти в его руках. Но он не

смог оспорить ленинское осуждение внутренней оппозиции и, как человек обвиненный Инквизицией в

ереси, был обезоружен собственной религиозной верой. «Товарищи - согласился он, - никто из нас не

хочет быть правым и не может быть правым в споре с Партией. В конечном счете Партия всегда

права... Я знаю, человек не может быть правым в споре против Партии. Человек может быть правым

только с Партией и через Партию, потому что история не создала других путей достижения того, что

является правым» [15]. Так как Сталин уже завладел партией, слова Троцкого выковали альпеншток,

который через шестнадцать лет проломил ему череп.

К концу 1924г., после того, как Каменев и Зиновьев проделали грязную работу, Сталин выдумал ересь

«троцкизм» и связал ее с ранними спорами Троцкого с Лениным, который уже пять месяцев, как был

забальзамирован и помещен в свою священную гробницу. Так, в январе 1925 г., Сталину удалось

лишить Троцкого контроля над армией при полном одобрении партии. Верным слугам партии тогда

говорилось, что участие Троцкого в Революции было намного незначительнее его претензий, а его

лицо начало исчезать с соответствующих фотографий -первый пример переписывания истории

Сталиным [16]. Первый заместитель Троцкого - Фрунзе, в качестве шефа армии стал неудобным; ви-

димо поэтому Сталин приказал его убить в 1925 г. во время операции, подвергаться которой врачи

Фрунзе не рекомендовали [17]. Его приемник, креатура, которая стала всем известна позднее как

маршал Ворошилов, оказался совсем послушным и быстро принял проникновение ОГПУ,

контролируемого Сталиным, в армию. После уничтожения Троцкого (он был выведен из состава

Политбюро в октябре 1926 г., из партии - в следующем месяце, отправлен в ссылку 1928 г. и выслан из

России в 1929 г.; убит по приказу Сталина в Мексике в 1940 г.) Сталин обернулся против своих левых,

союзников. В начале 1925г. он утащил Московскую партийную организацию из-под носа у Каменева,

подкупив его заместителя Улганова. В сентябре он привлек к себе Бухарина с его правой группировкой

в партии, чтобы они помогли ему фронтально ата-

308

СОВРЕМЕННОСТЬ

ковать фракцию Зиновьева-Каменева, и нанес им решйющее поражение на съезде партии в

декабре. Сразу же после этого Сталин отправил своего самого доверенного, неразборчивого в

средствах/оруженосца Моло-това в Ленинград с мощным отрядом партийных функционеров для

подавления и захвата там зиновьевского партийного аппарата - по существу те же методы, но в

больших масштабах, которые применял Ал Ка-поне для расширения своих территорий в Чикаго в

это же самое время [18]. Зиновьев испугался и объединил свои силы с Троцким - человеком,

которого он помогал снять. Но было уже/слишком поздно: обоих сразу же исключили из партии, а

на Пятнадцатом съезде в декабре 1926 г. протест Каменева был заглушен, крикам^ большинства

специально подготовленных и настроенных сталинистов, которые в то время переполняли ряды

партии. Сознательно повторяя действия Ленина, Сталин выступил открыто против своих старых

союзников: «Достаточно, товарищи, необходимо положить конец этой игре... Речь Каменева - са-

мая лживая, фарисейская, мошенническая и обманная из всех оппозиционных речей,

произнесенных с этой трибуны» [19].

В тот момент, когда левая фракция была побеждена и обезоружена, Сталин начал применять ее

политику давления на крестьян для ускорения индустриализации, готовя тем самым средства

уничтожения Бухарина и правой фракции. Крупное столкновение произошло 10 июля 1928 г. на

пленуме Центрального комитета, когда Бухарин утверждал, что пока кулак сам по себе не

представляет угрозы, - «Мы можем его расстрелять из пулемета», - насильственная

коллективизация объединит всех крестьян против правительства. Сталин его прервал со зловещей

набожностью: «Помилуй Боже! Какой ужасный сон!» [20]. Бог может быть и помиловал бы, но не

Генеральный секретарь. На следующий день испуганный Бухарин от имени своих союзников -

Рыкова, номинального главы правительства, и Томского, наемного «профсоюзного» лидера,

встретился тайно с Каменевым и предложил ему создать объединенный фронт, чтобы остановить

Сталина. Он тогда вдруг осознал, что Сталин интересуется не столько политикой, сколько

властью: «Он нас задушит. Он беспринципный интриган, который все подчиняет своему аппетиту

к власти. В любой момент он может сменить свои теории, чтобы освободиться от кого-то... [Он]

Чингисхан!» Бухарин, видимо, думал, что Ягода из ОГПУ перейдет на их сторону, но был

неправильно информирован [21]. Никто из этих издерганных людей не имел поддержки

большинства в ключевых партийных органах, чтобы победить Сталина голосованием; ни таких

средств, как'солдаты с винтовками, чтобы снять его силой; ни умения и решительности - и то и

другое Сталин демонстрировал в изобилии, - чтобы уничтожить его интригами. В 1929 г. со всеми

было покончено: Рыков снят с должности Председателя сове-

Бесы

309

та министров, Томский распрощался с профсоюзами, а кроме того они оба, плюс Бухарий, были

вынуждены публично признать свои ошибки (Каменев и Зиновьев уже это сделали). С этого

момента они уже могли идти под суд или спокойно быть убитыми.

Сталин уже начал совершенствовать драматургию террора. Опираясь на свои воспоминания

времен семинарии, он режиссировал хорошо отрепетированный певческий диалог со своими

клакерами на партийных собраниях, где \федлагал умеренность в расправе с «врагами» партии, а

клакеры настаивали на суровых мерах. Так, вроде бы неохотно требуя снятия Троцкого \

Зиновьева, Сталин говорил, что он-де против этого, но «честные большевики» его прокляли за

излишнюю снисходительность. Клакеры: «Да.!, и все еще проклинаем тебя за это.» [22] В мае-

июле 1929г. Сталин инсценировал первый из показательных процессов против горных инженеров

из Донбасса, обвиненных в «саботаже». Сценарий был написан служившим в ОГПУ

Е.Г.Евдокимовым -сталинской креатурой, и предусматривал участие двадцатилетнего сына одного

из обвиняемых, который отказывается от своего отца и требует ему смертной казни [23].

Начальник ОГПУ того времени, Менжинский, был против этого процесса, так же как и некоторые

другие члены Политбюро [24]. Но этот раз был последним, когда Сталин встретил настоящее

сопротивление со стороны тайной полиции или аппарата безопасности. К концу года он приказал

расстрелять высокопоставленного служащего ОГПУ Якова Блюмкина, первого члена партии,

казненного за внутренне-политическое преступление [25].

После этого процессы пошли точно так, как их планировал Сталин, до последней сцены с

возмущенной толпой, подобно какой-то гигантской кинопродукции советского кинорежиссера

Сергея Эйзенштейна. Когда на следующий год шел процесс «Промпартии», в зале суда кричали с

тщательно выверенными паузами «Смерть вредителям!» [26]. В 1929 г. Сталин использовал

универсальный термин «вредитель» по отношению к каждому, кого хотел уничтожить. Как он

выражался, «вредители сейчас скрываются во всех отраслях нашей промышленности. Многие из

них, хотя и далеко не все, уже пойманы... Вредительство тем опаснее, что связано с

международным капиталом. Буржуазное вредительство является несомненным признаком того,

что капиталистические элементы... собирают свои силы для новых атак против Советского Со-

юза.» [27] Сталин быстро шел к тому моменту, когда нужно было только упомянуть список имен в

Центральном комитете, чтобы сразу получить распоряжения: «Арестовывай, суди, расстреливай!»

[28].

Сталин задумал свое собственное возвеличение в качестве наследника обожествленного Ленина,

подталкивая к охоте на ведьм и возбуждая паранойю и истерию. Еще в 1924 и 1925 г.г. Юзовка, Юзово и

Царицын

310

СОВРЕМЕННОСТЬ

превратились в Сталине, Сталинский, Сталинград; но именно празднества по случаю

пятидесятилетия в конце 1929 г. наметили действительное начало не только неограниченной

личной власти, но и культа личности Сталина во всей его кошмарной полноте, с такими именами

как Сталина-бад, Сталин-аул, Сталинири, Сталинск, Сталине, Сталиногорск, Сталин, пик Сталина,

возникшими по всей Советской империи. А первое появление сталинистких славословий:

«Стальной человек», «Гранитный большевик», «Твердый ленинец», «Железный солдат»,

«Универсальный гений» [29], как формы преклонения перед властелином, возвращает нас к

египетским фараонам. Пока советское управление становилось все более террористическим по

своей сущности, советская «наука» затонула в иррациональном со своими квази-религиознымя

группами «ведущих мыслителей», известных как разные Генетики, Богословы, Механицисты,

Диалектики - наряду с множеством других, - борющихся за одобрение Сталиным своих

всеобъемлющих теорий материального прогресса [30]. Некоторые из специалистов из окружения

Сталина были готовы утверждать, что во главе со «Стальным человеко!.г» человеческая воля

может преодолеть все, а то-, что до того момента считалось законом природы или естествознания,

можно отменить. Как говорил один из его экономистов, С.Г.Шумилин: «Наша задача не изучать

экономику, а менять ее. Мы не ограничены никакими законами.» [31]

Именно на этом иррациональном фоне, свободном от какой-либо экономической и моральной

системы, Сталин проводил свое колоссальное упражнение по социальной инженерии -

уничтожению независимого русского крестьянства. Как мы убедились, именно крестьяне сделали

возможным ленинский путч; а потом, поднявшись против него, нанесли ему поражение, которое

Ленин скрыл под эвфемизмом «Новая экономическая политика». Под знаменем продолжения

ленинизма и НЭП-а Сталин в 1924-1928 г.г. уничтожил левую оппозицию. Но тогда наступил

момент обрушить ужасающее возмездие на крестьянские массы, которые унизили Советскую

власть.

Ни в марксизме, ни где-бы то ни было еще, нет теоретической обосновки тому, что сделал тогда

Сталин. Но в нем была определенная чудовищная логика. Не существует точки равновесия в

стране, которая пошла по пути социализма. Она должна двигаться или вперед, или назад. Если она

не идет вперед, сила рыночной системы, отражающей некоторые основные человеческие

инстинкты обмена и накопления, такова, что последняя неминуемо утвердится снова и капитализм

появится опять. Тогда незрелое социалистическое государство рухнет. Если социализм хочет

преуспеть, он должен развить в крупном масштабе индустриализацию. Это означает

необходимость в дополнительном хлебе для рабочих и на экспорт, чтобы накопить средства для

инвестиций.

Бесы

311

Одним словом, крестьяне должны были заплатить за социалистический прогресс. А так как они не

желали платить добровольно, приходилось все шире использовать силу, пока их воля не будет

сломлена и они не дадут того, что от них требуется. Такова горькая логика социалистической

власти, которую Сталин захватил в 20-е годы: не существовало устойчивой точки равновесия

между возвратом к капитализму и неограниченным употреблением силы [32].

Эта логика являлась зловещим контрапунктом последовательных этапов, во время которых

Сталин уничтожил своих противников слева и справа. Троцкий, Зиновьев и Каменев всегда

утверждали, что крестьяне не отдадут достаточное количество продовольствия добровольно, что

они должны быть заставлены это сделать и, если необходимо, уничтожены. Сталин устранил их,

используя аргумент, что они планировали «ограбление крестьянства», которое являлось

«союзником рабочего класса», и не должно подвергаться «усиленному нажиму» [33]. Но урожай

1927 г. был плохим и именно с этого момента начала работать ло» гика социализма. Крестьяне

прятали продовольствие, которым располагали; они не хотели получать бумажные деньги

правительства, на которые нельзя было купить ничего ценного. Таким образом провалился

компромисс Ленина, основанный на теории, гласившей, что можно опереться на 76,7 миллиона

«середняков» и на 22,4 миллиона «бедняков» в борьбе против 5 миллионов «кулаков» (в

сущности, только на бумаге можно определить эту разницу: все крестьяне ненавидели

правительство) [34].

В январе 1928 г. без продовольствия в городах, без экспорта зерновых и в условиях все большей

нехватки иностранной валюты, Сталин бросился в свое первое наступление против крестьян,

отправив в деревню 30 000 вооруженных партийных работников - повторение вымогательства

1918 г. Скоро начали поступать донесения о жестокости под масками таких фраз, как

«соревнование между заготовителями зерна», «непростительные отступления от советской-

законности», «сползание к методам военного коммунизма», «административные увлечения» и т.д.

Еще более зловещей была возрастающая тенденция в действиях глашатаев Сталина свалить всех

крестьян в одну кучу. Молотов говорил о принуждении «середняка идти в ногу»; Микоян обвинял

«бедняков» в том, что они «пляшут под дудку кулака». В 1928 г. были отмечены 1400

«террористических актов» со стороны крестьян (т.е. случаев оказания сопротивления при изъятии

продовольствия с применением вооруженной силыХ Один кулак, пойманный с оружием,

саркастически сказал: «В этом весь смысл войны между классами». Смоленский областной архив,

который был захвачен нацистами и позднее опубликован, дает нам единственную возможность

заглянуть в этот кипящий котел крестьянской агонии через неотсеянные

312

СОВРЕМЕННОСТЬ

Бесы

официальные документы. Впервые Сталин употребил термин «ликвидировать» по отношению к

«первой серьезной кампании капиталистических элементов в деревне... против Советской власти».

Каждый, цинично отмечал он, кто думает, что политику можно проводить без неприятностей, «не

марксист, а дурак» [35].

Изъятие продовольствия у крестьян привело к более слабым посевным, и урожай 1928 г. был еще

худшим. Осенью 1928 г. Сталин отчаянно нуждался в товарах на экспорт, как стало ясно из совсем

другой истории - широкомасштабной тайной продажи на Запад русских художественных

сокровищ. В ноябре 1928 г., по словам одной из смотрительниц Ленинградского Эрмитажа,

Татьяны Чернавиной, «нам было приказано в кратчайшие сроки реорганизовать всю коллекцию

Эрмитажа «по принципу общественных формаций»...; мы принялись за работу и раздробили

коллекцию, которая создавалась более ста лет.» [36] Картины ушли к миллионерам по всему миру.

Самым крупным покупателем был Эндрю Меллон, который в 1930-1931 г.г.. купил за 6 654 053

доллара США в общей сумме двадцать одну картину, включая пять полотен Рембрандта, одно Ван

Ейка, два Франса Гальса, одно Рубенса, четыре Ван Дейка, два Рафаэля, одно Веласкеса, одно

Ботичелли, одно Вероне-зе, одно Шардена, одно Тициана и одно Перуджино - вероятно самое

изящное сокровище, купленное когда-либо одним замахом и при тгом дешево. Все это ушло в

Вашингтонскую национальную галерею, которая фактически была создана Меллоном. Одним из

многих парадоксов тою времени было то, что когда интеллигенция рвала Меллона на куски своей

критикой за укрытие доходов и противопоставляла плавно развивающуюся плановую советскую

экономику краху Америки, он тайно эксплуатировал крайнюю нужду советских лидеров в

средствах для создания основ одной из богатейших общественных художественных коллекций в

Америке [37]. Стоимость в долларах США только покупки Меллона представляла одну треть

всего официально регистрированного советского экспорта в США за весь 1930 год.

По еще более страшной иронии именно пример прибыльных американских предприятий в конце

концов убедил Сталина оставить свою обреченную политику изъятия зерна у независимых

крестьян и объединить их силой в колхозы. До этого Сталин всегда отрицал разницу между

кооперативными и коллективными хозяйствами, описывая коллективную ферму просто как

«самую развитую форму производственного кооператива» [38]. Как таковая, она являлась

добровольной организацией. Но в 1928 г. Сталин услышал о большой ферме Кэмпбела в Монтане,

которая охватывала более 30 000 гектаров земли, самом большом производителе зерна в мире [39].

Он решил устроить подобные «фабрики зерна» в гигантских масштабах в России. Одна такая

фабрика с 1 500 000

313

гектарами земли была сколочена в том же году в Прикавказье. Это предприятие снабдили 300

тракторами, и трактор (в отличие от деревянной сохи, 5,5 миллионов штук которых все еще

использовались в России в октябре 1927 г.) стал для Сталина символом будущего, так же, как

электричество для Ленина. Он заставил своих людей обвинить в антитракторной кампании

кулаков, которые якобы распространяли слухи об «Антихристе, идущему на землю на железном

коне», о бензиновых газах, «отравляющих» почву, и частушки о том, как трактор пашет глубоко, а

земля при этом сохнет. В сущности, именно зажиточные крестьяне покупали трактора сразу же,

как только могли себе это позволить. Форсированное Сталиным внедрение так называемых

«тракторных колонн» и «тракторных станций» в колхозах привело к тому, что один из немногих

независимых наблюдателей описывал как «безрассудное отношение к машинам на всех

общественных полях» и «заброшенные трактора как стаи воронья на фоне русского пейзажа» [40].

Это, однако, было характерным для пренебрежения, которое Сталин проявлял к действительным

событиям в русской деревне - пренебрежение, которое, конечно, проявлял и Ленин. По мнению

Хрущева «Сталин отдалился от народа и никуда не ездит... Последний раз, когда он посещал

деревню, было в январе 1-928 г.» [41]. Вся гигантская операция по коллективизации крестьян,

охватившая 105 миллионов человек, руководилась из кабинета Сталина в Кремле.

Нельзя сказать, чтобы она была предварительно и рационально спланирована. Как раз наоборот.

Тезис о неупотреблении силы при объединении крестьян в государственные хозяйства всегда

считался нерушимым. Он был основан на мысли Энгельса из его книги Крестьянский вопрос во

Франции и Германии (1884): «Когда возьмем государственную власть, мы и не подумаем

обобществлять мелких крестьян силой.» Ленин часто цитировал этот отрывок. Даже Троцкий

говорил о «согласии», «компромиссе» и «постепенном переходе». Вплоть до 3 июня 1929 г.

Правда настаивала: «Не террор, не раскулачивание, а социалистическое наступление по пути

НЭП-а.» [42] Решение о коллективизации силой было принято неожиданно, без какого-либо

публичного обсуждения, в последние недели 1929 г. Это было типичным для метода, которым

горстка людей, стоящих у власти, преследовала утопию; он вел к грубому посягательству на

общество, создававшееся столетиями, к отношению к людям как к муравьям с уничтожением их

муравейника. Без предупреждения Сталин призвал к «повсеместному наступлению на кулака...

необходимо смять кулаков и ликвидировать их как класс... Нужно ударить по кулакам так сильно,

чтобы они не смогли больше встать на ноги... Необходимо сломить сопротивление этого класса в

смертном бою», Двадцать седьмого декабря, в день апостола св.Иоанна, он объявил войну

лозунгом

314

СОВРЕМЕННОСТЬ

«Ликвидировать кулаков как класс!» [43]. Это дало зеленую улицу политике истребления на три с

лишним года до прихода Гитлера к власти, за двенадцать лет до «до окончательного решения»

Коллективизация была таким бедствием, какого ни одно крестьянство не знало со времен

Тридцатилетней войны в Германии. Организатором было ОГПУ, но использовались любые подручные

средства. Бедняков поощряли грабить дома экспроприированных кулаков и гнать их с поля. Но скоро

кулаком стали называть любого крестьянина, который активно противостоял коллективизации, а целые

деревенские общины отчаянно сопротивлялись. Их окружали милицией и военными частями, применяя

методы, которые Гитлер подробно воспроизвел при аресте евреев, а потом расстреливали или

заталкивали в грузовики на выселение. Дойчер, путешествуя по России, встретил одного полковника

ОГПУ, который, плача, рассказывал: «Я старый большевик. Боролся в подполье против царя, потом

сражался во время гражданской войны. Неужели я все это делал, чтобы окружать сейчас деревни

пулеметами и приказывать солдатам безразборно стрелять в толпу крестьян? О нет, нет, нет!» [44]

Крупномасштабное насилие началось в конце 1929г. и продолжилось до конца февраля, и за это время

количество колхозов достигло приблизительно 30 процентов. Сталина тревожил размах сопротивления

и он сделал неожиданный поворот в своей политике одной статьей в Правде от 2 марта 1930 г.: «Нельзя

внедрять колхозы силой -Это было бы глупо и реакционно.» Но тогда половина колхозов за несколько

недель проголосовало за денационализацию, и в начале лета он позобновил свою «глупую и

реакционную» политику силы и в этот раз довел ее. до конца [45].

Результатом явилось то, что крупный марксистский ученый Лешек Колаковски назвал «вероятно,

самой тяжелой военной операцией, когда-либо проводимой государством против своих собственных

граждан» [46]. Количество крестьян, расстрелянных режимом, еще не известно и, быть может, не будет

установлено даже тогда, когда ученые доберутся до советских архивов. Черчилль вспоминал, что в

августе 1942 г. в Москве Сталин холодно заметил, что они «расправились» с «десятью миллионами

крестьян» [47]. По одной из научных оценок, кроме крестьян, казненных ОГПУ или убитых в бою,

примерно 10-11 миллионов были выселены на европейский Север России, в Сибирь и в Центральную

Азию; одна треть из них попала в концентрационные лагеря, другая - в ссылку, а последняя - казнены

или умерли в дороге [48].

Крестьяне, которые остались, лишились своей собственности, какой бы маленькой она ни была, и были

собраны в «фабрики по произ-

Бесы

315

Т.е. истребления евреев нацистами.

водству зерна». Чтобы помешать им сбежать в город, была введена система внутренних

паспортов, а каждое изменение местожительства без официального разрешения каралось тюрьмой.

Крестьянам вообще не разрешалось иметь паспорт. Так они прикреплялись к земле, glebae

adscripti, как в последних фазах Римской империи или в эпоху феодального крепостного права.

Система была строже, чем в самые черные периоды царского самодержавия и не изменилась к

лучшему вплоть до 70-х годов [49].

Результат был предсказуем: он назван «единственным, может быть, случаем массового голода в

истории, целиком сотворенным человеком» [50]. Вместо того, чтобы сдавать зерно, крестьяне

предпочитали его сжигать. Ломали свой инвентарь. Уничтожили 18 миллионов лошадей, зарезали

30 миллионов голов крупного рогатого скота (45% всего поголовья), 100 миллионов овец и коз

(две трети всего поголовья). Даже по цифрам официальной советской истории продукция

животноводства в 1933 г. представляла только лишь 65 процентов уровня 1913 г., количество

гужевых животных уменьшилось более; чем на 50 процентов, а общая мощность тяги, включая и

трактора, находилась ниже уровня 1928 г. вплоть до 1935 г. [51]. Несмотря на голод в 1932-1933

т.г. Сталин смог поддерживать некоторый экспорт зерна, чтобы оплатить импортную технику, в

том числе и оборудование своих новых военных заводов. Цена, которую русские заплатили

человеческими жизнями, ошеломляет. В демографическом исследовании Иосифа Дядькина

«Оценка неестественной смертности населения СССР в 1927-1958 г.г.», которое распространялось

как самиздат в конце 70-х годов, вычислено, что в период коллективизации и «ликвидации

классов» с 1929 по 1936 г.г. 10 миллионов мужчин, женщин и детей умерло неестественной

смертью [52].

Возвращение к феодализму советского крестьянства, представлявшее тогда три четверти

населения, имело катастрофическое воздействие на мораль рядовых коммунистов, которые его

проводили. Как выражался Колаковски: «Целая партия превратилась в организацию мучителей и

угнетателей. Не было невинных, все коммунисты являлись соучастниками насилия в обществе.

Так партия получила новый тип морального единства и пошла по пути, с которого возврата нет.»

[53] То же самое через несколько лет произошло и с немецкими националистами: именно Сталин

указал путь Гитлеру. В партии каждый знал, что происходит. Бухарин ворчал в частных

разговорах о том, что «массовое уничтожение полностью беззащитных мужчин, женщин и детей

привело к привыканию членской массы * насилию и животному подчинению, превратив ее в

«винтики какой-то ужасной машины» [54]. Но только один человек открыто выражал протест

перед Сталиным. Его вторая жена, Надежда, ушла от него в 1926 г. с двумя маленькими детьми -

Ва-

316

СОВРЕМЕННОСТЬ

силием и Светланой. Сталин убеждал ее вернуться, но следил за ней, используя ОГПУ, и когда она

пожаловалась,'проследил за ее информаторами и арестовал их. Седьмого ноября 1932 г. в

присутствии свидетелей и самого Сталина она резко возмутилась по поводу его отношения к

крестьянам, а после этого вернулась домой и застрелилась. Это была уже вторая семейная драма -

его первый сын Яков с отчаяния пытался покончить свою жизнь самоубийством в 1928 г., а

Светлана позднее написала: «Я убеждена, что смерть моей матери, которую он воспринял, как

личное предательство, лишила его душу последних остатков человеческого тепла.» [55]

В ответ на это Сталин возложил ОГПУ вести его домашнее хозяйство; ОГПУ наняло и обучило

прислугу, следило за питанием и контролировало полностью личный доступ к нему [56]. Сталин

тогда действовал не через обычные правительственные или партийные органы, а используя свой

личный секретариат, отпрыск старого партийного Секретариата; через него он создал личную

тайную полицию внутри официальной, под именем Специального секретного политического

отдела Государственной безопасности [57]. Отгороженный ото всех таким образом, он чувствовал

себя неуязвимым; другие, по крайней мере, воспринимали это так. Хотя состояние России в 1932г.

было таким отчаянным, что режим Сталина был близок к провалу подобие режиму Ленина в

начале 1921 г., никто даже не пытался добраться до Сталина, „чтобы убить его.

Что касается плановости, поднятой до мирового образца, то она в основных чертах существовала

лишь на бумаге. Ни одна из его цифр не была проверена независимым образом, начиная с 1928г.

до наших дней. Неправительственные ревизионные органы, которые являются существенной

частью любого конституционного государства, управляемого законом, в Советском Союзе не

существовали. Было нечто подозрительное в Первом пятилетнем плане еще с самого начала. Он

одобрен Центральным комитетом в ноябре 1928г., официально принят в мае 1929 г., а после было

объявлено, что пятилетний план вступил в силу задним числом с октября 1928 г.! Так как с конца

1929 г. вся страна находилась в перевернутом состоянии из-за неожиданного решения о кол-

лективизации сельского хозяйства, план 1929 г. (если допустить, что он вообще существовал) стал

полностью неадекватным. И вопреки этому, в январе 1933г., когда Гитлер пришел к власти,

Сталин неожиданно объявил, что план был выполнен за четыре с половиной года при «мак-

симальном перевыполнении» во многих отношениях [58].

План, показанный утонченному западному обществу как образец цивилизованного прогресса, в

сущности являлся варварской фантазией. Россия была богатой страной, с изобилием и

разнообразием сырьевых

Бесы

317

ресурсов, не имеющих себе равных во всем мире. Советский режим получил в наследство

увеличивающееся население и быстрорастущую индустриальную базу. Как подозревали в

Вильгельмевской Германии, ничто не могло бы помешать России стать одной из самых больших и

даже самой большой индустриальной силой мира. Политика Ленина и, в еще большей степени

Сталина - или, скорее, вереница поспешных решений, выдаваемых за политику, - в сумме привели

к замедлению этого неизбежного роста, точно также, как политика Ленина-Сталина в огромной

степени и надолго нанесли вред процветавшему до этого сельскому хозяйству России.

Но все-таки прогресс был. Осуществлялись великие проекты. В 1932 г. построены Днепрогэс,

Сталинградский тракторный завод, Магнитогорский сталелитейный завод на Урале, шахты

Кузнецкого бассейна в Сибири, Беломорско-Балтийский канал и многие другие. Некоторые из

них, как например канал, были построены полностью или частично за счет труда рабов. Как мы

уже видели, использование политических рабов было частью режима Ленина (хотя в начале и

незначительной) еще в первые месяцы его работы. При Сталине система стала расширяться,

сначала медленно, потом с ужасающей скоростью. Когда в. 1930-1933 г.г. пошла насильственная

коллективизация, население концентрационных лагерей увеличилось до 10 миллионов в начале

1933 г. и не опускалось ниже еще долго после смерти Сталина. К отраслям, где регулярно

использовали в больших масштабах рабский труд, относились такие, как добыча золота,

древесины, угля, промышленное земледелие и транспорт - особенно строительство каналов,

железнодорожных путей, аэродромов и прокладывание дорог. ОГПУ заключало договоры о

поставке рабской рабочей силы с различными правительственными организациями точно так же,

как позднее нацистские СС давали в наем такую рабочую силу Круппу, И.Г.Фарбен и другим

немецким фирмам. При строительстве Беломорско-Балтийского канала, одного из показательных

объектов Сталина, использовались 300 000 рабов [59]. Труд рабов перестал быть второстепенным,

как во времена Ленина, и превратился в важную составную часть сталинской экономики, в

которой ОГПУ управляло огромной территорией в Сибири и Центральной Азии [60].

Смертносгь в тоталитарных лагерях рабского труда, видимо, была приблизительно 10 процентов в

год, если судить по цифрам для Германии [61]. Вероятно, в России она была выше, многие из

лагерей были расположены в арктических и субарктических областях. В любом случае,