Дугин А.Г. Мартин Хайдеггер. Философия другого начала

Подождите немного. Документ загружается.

264 т

Раздел

Dasein

говорят, в их голове непрерывно что-то происходит, враща-

ются фрагменты слов, мыслей, понятий, фраз. Это и есть

экзистенциальная болтовня неаутентичного Dasein. Она не

имеет ни начала ни конца. Когда человек только появляется

в мир, он слышит скрипы, звоны, бряцание медицинских

инструментов, шушуканье медсестер, самоуверенный

басок докторов, крики рожениц, ор младенцев (включая

свой собственный), далее включается непрерывный бубнеж

папы, мамы, братьев, сестер, бабушек, дедушек, котов,

телевизоров, позже —дикторов, учителей, начальников,

подчиненных, страховых агентов, кассиров, администра-

торов, и снова под конец — медсестер и докторов. Под

такой же вздорный и бессмысленный рокот повседневно

нанизанных друг на друга, не наделенных повествованием

о бытии фраз человек уходит из жизни.

В болтовне Dasein забрасывается, в болМовне ликви-

дируется. Когда человек умирает, то болтовня все равно

продолжается, т. к. является фундаментальным свойством

неаутентичного Dasein.

ЛЮБОПЫТСТВО (NEUGIERIGKEIT)

Понимание (Verstehen) превращается в любопытство,

в невротическое желание знакомиться все с новыми и но-

выми видами, концепциями, состояниями, вещами, места-

ми,

событиями без какого бы то ни было погружения в их

бытие. Любопытство и есть попытка присвоить, взять на

себя, приватизировать

мир,

оторванный от своего бытия, и

любопытство по мере его удовлетворения только возраста-

ет, т. к. берет себе мир без его

бытия.

Неаутентичный Dasein

ничего не приобретает, но только теряет, рассеивая в паде-

нии (а любопытство и есть падение понимания — Ver-

stehen) свое главное свойство — бытие, заложенное в

«вот-бытии» (Dasein).

«Neugierigkeit» в немецком языке дословно означает

«жадность к новому». Русское «любо-» (от «любовь») и

«-пытство» (от «пытать», т. е. «узнавать», «изучать», «вы-

знавать», «распутывать») не несет на сей раз негативной

коннотации. Жадность к новому — намного более острое

выражение тщеты неаутентичного Dasein'a. Она толкает

Глава

Неаутентичный режим

экзистирования...

• 265

Dasein к постоянному скольжению от одного к другому по

мере того, как это «одно» становится привычным. Но «быть

привычным» не значит быть «понятым» («vertstanden»),

хотя снова русское слово «понимание» здесь совсем не

уместно. Неаутентичный Dasein «понимает»

смысле «под-

нимает» нечто, чтобы в следующий момент отбросить, т. к.

в интенции неаутентичности заложено не исследование

бытия в «поднятом», а сам жест его «мнимого» присвоения.

В то же время русское слово «любопытство» не означает

этимологически ни попытки присвоения, ни перехода к

новому: любопытство может быть свойством вопрошающе-

го одного и того же, может вызываться одной и той же ве-

щью,

если Dasein'y любо «пытать» («вопрошать», «спраши-

вать») ее о ее бытии.

Элементы, репродуцируемые Dasein'oM в неаутентич-

ном бытии, становятся постоянным и непрерывным блуд-

ным, блуждающим созерцанием, которое ни к чему не

тяготеет. Жадность к новому есть форма высшего невеже-

ства: перебегая от одного к другому и хватая все подряд,

чтобы через секунду бросить, неаутентичный Dasein пре-

вращает все в старое, а значит, в бессмысленное, неинте-

ресное, не вызывающее никакого подъема. Так Neugierigkeit

становится бегством от смысла, мысли, содержания, а зна-

чит, от бытия.

Хайдеггер утверждает,

что

в любопытстве (Neugierigkeit)

проявляется стремление человека видеть. Видеть — зна-

чит не понимать. Сам факт видения ничего не сообщает

Dasein'y, никак не продвигает его в постижении бытия.

Видение — наименее онтическая из всех форм восприятия.

Повседневность заменяет видимостью (56^а) осмысленное

понимание (Verstehen)

погружает неаутентичный Dasein

в непрерывную череду видимостей, в sightseeing.

Мышление требует ограничения видимости, сосредо-

точения на созерцании одного и того же, чтобы это созер-

цание приоткрыло бытие созерцаемой вещи или самого

Dasein'a. Отсюда традиционные практики медитаций, кон-

центрации внимания на одних и тех же предметах. Чем

меньше человек видел, тем больше у него шансов что-то

осознать и осмыслить. Но это аутентичный Dasein. В не-

аутентичном — все наоборот: его целью является накопле-

266 •

Раздел

Dasein

ние видимостей, заменяющих собой осмысленность. Чем

тотальнее способность к наблюдению, тем бессмысленнее

наблюдаемые картины.

Можно сопоставить между собой два экзистенциала

неаутентичного Dasein'a — болтовню и любопытство.

В болтовне (Gerede), как правило, повторяется одно и то

же,

и это навязчивая бессмыслица не прекращается даже

ночью, когда человек закрывает глаза и ни на что не смот-

рит. Любопытство же толкает его постоянно к новому, к

тому, что он «не видел» ранее. Так, вечное возвращение

одних и тех же бессмысленностей в форме Gerede допол-

няется «освежающим» потоком новых бессмысленностей

в форме Neugierigkeit. Идеально с этим справляется теле-

визор, еще не изобретенный в период написания «Sein und

Zeit».

Телевизор совмещает поток полуосмысленной сбив-

чивой информации с потоком образов. Тем самым телеви-

дение является одним из высших воплощений пронизыва-

ющей повседневности и, следовательно, привилегирован-

ной формой экзистирования неаутентичного Dasein'a.

ДВУСМЫСЛЕННОСТЬ (ZWEIDEUTLICHKEIT)

То,

что Dasein всегда находится между (zwischen),

порождает в неаутентичном режиме постоянную двусмыс-

ленность, неопределенность, размытость, непрерывно пу-

тающую онтические вектора развертывания Dasein'a в на-

правлении пространственных или временных горизонтов.

В отличие от аутентичного Dasein'a, которое схватывает в

бытии-между именно бытие, освобождающее его от лож-

ных отождествлений

сущим вовне ((puaiq)

сущим внут-

ри (i5ea, vjA)xn), неаутентичный Dasein, напротив, впадает

череду метаний между внешним

внутренним

и,

вращаясь

в круговороте нарастающих, как ком, неопределенностей,

оказывается не в силах сосредоточиться и доказать онто-

логическую основу ни того, ни другого.

Двусмысленность можно рассмотреть как наложение

болтовни на жажду нового. Бессмысленное повторение

одного и того же в болтовне порождает в неаутентичном

Dasein'e симуляцию постоянства, что создает фиктивный

смысловой ряд как своего рода бубнящее постоянство псев-

Глава

Неаутентичный режим

экзис тиров аник... • 267

досмыслов. Любопытство же, со своей стороны, привно-

сит псевдодинамику мелькающих картин. Так как и то и

другое суть противоположности смыслу, то оба процесса

пребывают

десинхронизированном состоянии,

двусмыс-

ленность получается как наложение друг на друга двух

бессмысленностей (звуковой и визуальной).

СТРАХ КАК БЕГСТВО

В неаутентичном экзистировании страх, присущий

Dasein'y как таковому, подталкивает его к бегству. Это

бегство (или ускользание) характеризуется не тем, куда

бежать, но тем, откуда, от чего бежать. Страх неаутен-

тичный Dasein интерпретирует как страх перед бытием и

превращает его в паническое бегство от бытия.

Бегство от бытия, т. е. от того в Dasein'e, что соответ-

ствует Sein'y, может осуществляться

двух направлениях:

вовне и внутрь. Бегство вовне означает конституирование

мира как мира

отрыве от бытия-в-мире. Этот мир как нечто

самостоятельное становится результатом неаутентичного

экзистирования Dasein'a, бегущего от самого себя, и на-

правление этого побега вовне создает мир — как то, куда

бегут от бытия. Вместе с тем тот же мир, выпавший из

бытия-в-мире, может быть описан

как результат неаутен-

тичной заброшенности. Когда заброшенность становится

падением и распадом, она в первую очередь конституирует

не того, кто падает, но то, куда падают и там уже распада-

ются. То, куда падают, это то же самое, куда бегут.

Другая форма страха может быть вызвана как раз тем

самым миром, который конституируется отрывом от бы-

тия.

В этом случае бегство от бытия становится бегством

от

мира,

неаутентичный Dasein конституирует внутреннее

измерение субъекта, который автономизируется

ответ на

страх, внушенный внешним.

этом случае это может быть

также представлено как заброшенность, только не в мир,

а в противоположном от мира направлении, как отчужден-

ность от мира, как поворот от сущего и от бытия сущего.

Во всех случаях неаутентичного экзистирования

Dasein'a этот страх, сопутствующий бытию, страх бытия и

страх как бытие, становится страхом перед бытием.

268 т

Раздел

Dasein

ФИГУРА DAS MAN

Описывая экзистирование неаутентичного Dasein'a,

Хайдеггер вводит фигуру «das Мап»

(34)

. В немецком язы-

ке это неологизм. «Мужчина», «муж» пишется как «der

Mann» — существительное мужского рода и

двумя «п» на

конце. Вместе с тем в немецком существуют такие формы:

«man spricht», «man sieht», «man denkt», что переводится

как «все говорят», «все видят», «все думают». В русском

языке прямого аналога этому нет,

соответствующие формы

передаются либо употреблением третьего лица глагола без

личного местоимения («говорят», «думают»), либо возврат-

ным глаголом также

без личного

местоимения

третьем лице

единственного числа («считается», «поется»), либо глаголом

третьем лице множественного числа

местоимением «все»

(«все

думают»,

«все считают»).

Во

французском языке

«das

Man» есть прямой аналог

—

«on», «Ton» (который образован

от

французского «homme», «l'homme», «человек», так

же,

как

немецкое «Man»

—

от «derMann», «мужчина», ранее также

«человек», в современном немецком «Mensch»). На англий-

ский язык это выражение можно перевести как «they think»,

т. е.

«они

думают» (что напоминает русское «думают»), но в

данном случае английское «they» не имеет значение «они»,

но есть некий неопределенный, условный субъект, считаю-

щийся всем известным и самоочевидным.

Хайдеггер вводит «das Man» как выражение неаутен-

тичного Dasein'a, впавшего в повседневность. Das Man —

это «я» неаутентичного Dasein'a, это его персонифициро-

ванное выражение. Das Man — это ответ на вопрос «кто?»

в отношении неаутентичного Dasein'a.

das Man выражается неаутентично взятый экзистен-

циал «бытия-с» (Mit-sein). Так как Dasein открывается

как бытие-с, как

быгпие-вместе,

неаутентичном режиме

это означает перенос субъективности на некую неопреде-

ленную, размытую и нефиксированную инстанцию, нахо-

дящуюся (как и сам Dasein) между (zwischen).

данном

случае das Man — это не «я» отдельного человека, и не

«он»,

и не «ты», и не «все, вместе взятые». Das Man — это

скорее никто, т. к. на него проецируются не ответственные

утверждения, заключения, действия, выводы и проекты,

Глава

Неаутентичный режим

экзисшарования...

• 269

но,

наоборот, отказ от всякой ответственности за утверж-

дения, заключения, действия, выводы и проекты, бегство

от них, ускользание. Плотность движения от ответствен-

ности, прочь от нее, порождает экзистирование das Man,

становящегося референциальной точкой отсчета для всего

и всех. То, что человек не продумывает сам

что не проду-

мывает кто-то

другой,

фиксированный

конкретный рядом

с ним или даже вдалеке от него, попадает в категорию «ду-

мают», «думают, что», «считается». Как правило, никто

конкретно (ни по отдельности, ни все вместе) не думает

так, как «думают» (как думает das Man), но тем не менее

именно отсутствие персонифицированной в ком бы то ни

было позиции

наделяет (нечленораздельные) «думы» das

Man высшим авторитетом, непререкаемой «истинностью»,

безусловностью и очевидностью.

Das Man конституируется вместе с повседневностью

как ее безличная персонификация, как ее центр, в котором

не находится ничего конкретного, определенного, ясного и

прозрачного. Das Man — это сосредоточение двусмыслен-

ности (Zweideutlichkeit), в его «изъявлениях» никогда не

бывает однозначности и упорядоченности, но от этого они

становятся все более обязательными, давящими, самона-

вязывающимися. Чем больше das Man утверждается в

обоснованности своей деятельности

своих суждений, тем

более он нелеп и необоснован.

В das Man, пишет Хайдеггер, «каждый есть другой, и

никто — он сам»

(35)

Das Man — это главный актор и в то же время творец

повседневности. Это

«кто?»

Daseina в падении,

распа-

де (Verfalien). Das Man падает, не замечая этого, ему

кажется, что он, напротив, «хорошо сидит».

Das Man является тем, кто порождает неаутентичную

онтологию, именно он говорит

субъекте и объекте. В нем

возникает

выстраивается цепь неаутентичных экзистен-

циалов, система онтологических суждений, концепции

субъекта, объекта и, страшно сказать, «бога». «Бог» как

онтологический конструкт неаутентичного Dasein'a уч-

реждается его неспособностью по-настоящему обратиться

к другому, равно как и к подлинному состоянию самого

себя.

270 •

Раздел

Dasein

По Хайдеггеру, человек, говорящий «я»,

—

это нелепый

безумец, поскольку корректное философское осмысление

местоимения первого лица в принципе делает невозмож-

ным его практическое использование. Когда человек гово-

рит «я», это das Man подталкивает его это сказать; «я»

становится цитированием неопределенной, надежной и

бездоказательной, одновременно, инстанции. Произнося

«я»,

через das Man человек рассеивается в «падающем

мире», наполненном зеркалами das Man а, множествен-

ными карикатурами на цельность, личность, разумность,

решимость.

Аналогичная ситуация возникает и с выражениями

«объективное», «реальное», «реальность». Полагая

внешнее — данным, человек снова действует в измерении

das Man а, который вместо отношения к сущему через

вопрошание о его бытии принимает его как самообосно-

ванное данное, а значит, перечеркивает его сущность и

само его существование, аннигилирует их, подставляет

вместо них ничто. Реальность, объективность, и особен-

но материальность — это глубоко нигилистические кон-

цепты, сама возможность существования которых коре-

нится во всепронизывающей повседневности и в глупой

мудрости das Man. В современном американском языке

есть устойчивое выражение «conventional wisdom», кото-

рое означает дословно «мудрость, в отношении которой

все согласились, что она есть мудрость» или представляет

собой «общее место». Это и есть форма существования

das Man, форма его мудрствования, в отношении чего все

согласны (хотя никого конкретно не спрашивали), но что

не может ни указать, ни доказать свои истоки и свой ин-

теллектуальный генезис, в корнях которого вполне может

скрываться неточность, ошибка, нелепость или откровен-

ная натяжка.

Das Man имеет и своего «бога». Этот «бог» спокоен,

ленив и никак не участвует в жизни людей. Ленивый, без-

дельничающий Бог («deus otiosis» историков религий) —

это тоже творение das Man.

Das Man всегда мыслит практически

поэтому создает

свою повседневную онтологию,

которой сомнению подле-

жит все глубокое и проблематичное, но радостно

уверен-

Глава

Неаутентичный режим

экзистирования...

• 271

но принимаются, как надежная очевидность, пустейшие

химеры. Можно предложить схему онтологического треу-

гольника das Man a.

«бог» (банальный, ленивый, спокойный)

Das Man

повседневное «я», реальность;

не задумывающееся объективность;

своей самости внешний мир;

надежный,

материальный,

плотский

очевидный

Схема онтологических полюсов

неаутентичного Daseiria

Конечно, das Man вполне может обойтись

без «бога»,

т. к. твердой уверенности в надежности ошибочного и не-

доказуемого («я» и «реальность») и сомнения во всем ос-

тальном (подчас гораздо более обоснованном

самоочевид-

ном) для него

целом достаточно, чтобы экзистировать. Но

все же он «на всякий случай» резервирует и эту высшую

онтологическую инстанцию, куда может поместить

—

вмес-

то «бога» — «идею», «ценности», «идеалы», «мировоззре-

ние»,

«государство», «общество» и т. д.

Картина неаутентичного бытия, картина нашей привыч-

ной повседневности, сотканной из нас самих, в глазах

Хайдеггера становится процессом фундаментального онто-

логического разложения — бурного, активного, страшного,

ежесекундного

постоянного. Мир, обычно открывающий-

ся в повседневности das Man'у (и всем остальным) успо-

коительно, на

самом

деле

такой оптике представляет собой

нечто страшное

—

катастрофу, кризис, падение

разложе-

ние.

Попасть под чары das Man'a и его «conventional

wisdom» страшнее, чем в лапы маньяка. Попавший в лапы

маньяка, возможно, вспомнит о подлинном бытии. А не

попавший

— о

нем вспомнить

не

может, хотя он уже

лапах

272

Раздел

3 Dasein

маньяка, его разделывают спящим, тихим, уютно посапы-

вающим.

если бы на секунду сознание хоть тенью косну-

лось этого настроения, человек пробудился бы, потому что

нет ничего более чудовищного, насильственного, патоло-

гического, нежели то, что происходит в пронзительной

повседневности. Das Man разделывает бытие, заставляет

сущее гнить

разлагаться, превращает живое в мертвое, а

спасительное вопрошание — в удушающий и заведомо

неверный ответ.

DAS MAN КАК ЭКЗИСТЕНЦИАЛ DASEIN*a

Чтобы понять мысль Хайдеггера, следует тщательно

избегать любого намека на дуализм. Неаутентичность экзис-

тирования Dasein'a, трансформация его экзистенциалов:

«заброшенности» — в «падение» и «разложение», «понима-

ния» — в «любопытство», «бытия-в-мире» — в иллюзию

объективности, «бытия-между» — в «двусмысленность»

и т.

д.;

центральность фигуры das Man'a; всепронизывающая

повседневность — все это не нечто внешнее, чуждое, иное,

нежели сам

Dasein.

Это

есть

он

сам,

его

собственный выбор,

его собственное решение (Entscheidung). Здесь непригодны

определения «плохое»/«хорошее», «истинное»/«ложное»,

«доброе» /

«злое» и т.

д.

Во

всех случаях

и в

обоих режимах

—

аутентичном и неаутентичном — мы имеем дело с одним и

тем же: с Dasein'oM

его экзистированием, которое, как бы

оно ни экзистировало, всегда выражает существование

Dasein'a и только его.

Поэтому, чтобы избежать всякого намека на дуализм,

описывая das Man и его особенности, Хайдеггер подчерки-

вает: «Das Man — это экзистенциал и как изначальный

феномен принадлежит

позитивной структуре Dasein'a»

(36)

Это чрезвычайно важное пояснение. Экзистируя неаутен-

тично, Dasein все равно остается главным и единственным

дистрибьютором бытия, смысла, содержания, структур и

ориентации процессов, даже если эта дистрибуция выра-

жается в нигилизме, ложной онтологии, отчуждении, бес-

смысленности, невнятности, запутанности и гниении. За

неаутентичность, равно как

за аутентичность экзистиро-

вания, несет ответственность только и исключительно

Глава

Неаутентичный режим

экзистирования...

# 273

Dasein. Именно он стоит в центре и является существова-

нием всего, предопределяя,

что

есть, как есть

то,

что есть,

и до каких пор будет то, что есть.

Саму неаутентичность Dasein'a Хайдеггер призывает

мыслить позитивно.