Циммерлинг А.В. (общ. ред.) Исландские саги. Том 2

Подождите немного. Документ загружается.

Комментарии к текстам саг 423

Торд оговорился, произно ся слово kali, т. е. “мороз”: о косноязычии Торда сообщает

и рассказчик «Саги о Торде Какали», говоря о впечатлении, которое тот произвел на

бондов (St III, 16).

305

Торд Какали был выслан из страны своим родным братом Стурлой сыном

Сигхвата в 1237 г. вместе со своим дядей Снорри, своим двоюродным братом Олавом

Белым Скальдом и Торлейвом сыном Торда. По-видимому, он по страдал за то, что

встал на сторону Сн орри в его распрях со Стурлой.

306

Сообщение рассказчика о том, что Торд успел провести в Норвегии два года,

ошибочно. Излагаемый эпизод датируется осенью 1238 г., когда вести о битве при Эр-

люгсстадире еще не дошли до Норвегии; к этому моменту Торд находился в Норвегии

чуть более года.

307

О запойном пьянстве Торда и его вспыльчивом характере сообщают и другие

источники.

308

Рассказчик не уточняет, когда именно Торд переехал в Берген, но это, в любом

случае, произошло не ранее весны 1238 г. «Сага об Исландцах» в гл. CXXVI сообщает,

что Торд, как и его товарищи по изгнанию, прибыл в Нидарос к ярлу Скули и зиму

1237/1238 гг. провел с ним.

309

Халльвард Черный, дружинник конунга Хакона и житель Бергена, по другим

источникам неизвестен.

310

Храни сын Кодрана (ум. 1254 г.), воинственный провожатый Торда Какали,

был приметной фигурой на севере Исландии и активным участником распрей 1230—

1250 гг. По-видимому, он прибыл в Норвегию вместе с Тордом в 1237 г., но в 1238 г.,

после того, как Торду стало не на что содержать свою свиту, покинул его в Бергене и

перебрался в Нидарос к Снорри сыну Стурлы. В 1239 г. Храни прибыл в Исландию

вместе со Снорри; по пути он, как сообщает «Сага об Исландцах» в гл. CXLIII, побил

некоего норвежца. В 1244 г. Храни сражался уже против Торда в морской битве в

заливе Хунафлоуи, где о н командовал кораблем («Сага о Торде Какали», гл. XXIX).

С 1246 г. Храни вновь на стороне Торда, который сделал его своим наместником в

Островном Фьорде и вверил ему хутор Почва, где жил Сигхват, отец Торда. В 1249 г.

Храни сопровождал Торда в походе на Пригорок Сторольва и ударил дубинкой Фи лип-

пуса сына Сэмунда (см. выше, примеч. 261, с. 417), за что был объявлен вне закона

в 1251 г. Два года спустя Хран и участвовал в покушении на Гицура сына Торваль-

да и сожжении его семьи на Мошкарных Болотах 22 октября 1253 г.: заговорщики

поручали убить Гицура именно ему (St II, 443). Наконец, 29 мая 12 54 г. Храни был за-

стигнут врасплох на Гримовом Острове наместником Гицура Оддом сыном Торарина

(см. выше, примеч. 128, с. 402) и после ожесточенного сопротивления убит (St II, 463).

Это событие известно как “вторая битва на Гримовом Острове”. Одна из рукописей

«Саги о Стурлунгах» доносит до нас описание внешности Храни, что применительно

к исла ндцам XIII в. является редкостью: “Он был велик ростом, желт лицом и имел

большой, вздернутый кверху, нос” (St III, 403). Неизвестно, как Арон относился к

Храни во время пребывания того в Бергене, но летом 12 53 г., когда Арон сопрово-

ждал в Исландии Торгильса Заячья Губа, он призывал Торгильса напасть на Храни.

Торд Хитнесинг, вероятно, бывший свидетелем этой сцены, передает речь Арона так:

“Я хочу куда-нибудь поскакать, не на запад, так на восток. Больше всего мне по душе,

424 Исландские саги [Часть I]

к о л и м ы п о с к а ч е м н а с е в е р к Х р а н и и п р и б ъ е м э т о г о г а д а

(þann fjanda), прежде чем они соберутся вместе, а потом обратимся против иных, если

кто приедет с запада” (St III, 253).

311

Торд Большой Палец сын Халльдора был провожатым х

eвдинга Кольбейна

Младшего и жил в Нагорном Фьорде на севере Страны. В 1234 г. он был при убийстве

Кальва сына Гутторма, союзника Стурлунгов. В 1235 г. Торд Большой Палец и еще

двое участников убийства Кальва выехали вместе с Кольбейном Младшим из страны;

зимой 1 235 / 1236 гг. все четверо совершили паломничество в Рим и благополучно

вернулись в Берген (St II, 267). Кольбейн вернулся в Исландию в 1236 г.; неясно,

последовал ли за ним Торд Большой Палец или же он задержался Норвегии еще на

два года.

312

Петр и Эйстейн, провожатые Торда Какали, по другим источникам неизвестны.

313

Сообщение о пире вскладчину означает, что участники пира должны были

сами оплачивать свою долю.

314

Речь реально идет не о начале зимы, а о се редине осени 1238 г. Битва при

Эрлюгсстадире произошла 21 августа 1238 г., когда корабли из Исландии в Норвегию

уже не ходили, поэтому вести о битве, как объясняет Стурла Тордарсон, дошли до

Норвегии с опозданием («Саги об Исландцах», гл. CXXXIX). Это объяснение пре-

красно согласуется с сообщением «Саги об Ароне» о том, что весть о битве пришла

в Берген с Оркнейских о стровов.

315

Финн, управитель конунга Хакона, по другим источникам неизвестен.

316

Игра в шахматы была в середине XIII в. известна не только в Норвегии, но

и на больших усадьбах в Исландии. «Сага о Торгильсе Заячья Губа» рассказывает,

как в 1240-е гг. двое мальчишек играли в шахматы на хуторе Гицура (St III, 172).

Впрочем Гицур, как и Торд Какали, много лет провел в Норвегии и стремился внедрять

норвежские обычаи у себя дома.

317

Имеется в виду битва при Эрлюсстадире 21 августа 1238 г. Рассказчик саги ни

разу не указывает места битвы, хотя он не мог не знать его.

318

Это неточность: в битве при Эрлюгсстадире погибли Сигхват и его сыновья

Стурла, Кольбейн, Маркус и Торд Крюк. Младший сын Сигхвата, Туми Второй, был

убит позже, 19 апреля 1244 г., уже после возвращения Торда Какали в Исландию.

319

Снисходительное отношение Торда Какали к Арону, врагу его брата Стурлы,

явно объясняется тем, что с ам Торд тоже пострадал от агрессивных действий Стурлы,

который выслал его из страны в 1237 г. Кроме того, Арон пользовался в Исландии

поддержкой Б

eдвара, двоюродного брата Торда Какали, и дружил с Олавом Белым

Скальдом, с которым д ружил Торд.

320

Об этом поступке Арона ничего неизвестно. Слова Торда о том, что Арон “не

захотел дел ить с ним помещение”, видимо, предполагают определенную процедуру

принятия в дружину конунга, когда дружинники дают новому кандидату характери-

стики или выступают с отводами и выясняют между собой, кто согласен делить с

новичком место на скамье и на корабле.

321

В 1238—1239 гг. конунг Хакон не разрешал знатным исландцам покидать страну.

Когда Снорри сын Стурлы в 1239 г. по совету герцога Скули собрался выходить в

Комментарии к текстам саг 425

море у Нидархольма в Трандхейме и плыть в Исландию, конунг специально послал

к нему гонцов, чтобы объявить о запрете. Снорри ослушался и вышел в море вместе

со своим сыном Орэкьей и Торлейвом сыном Торда. Конунг расценил этот поступок

как государственную измену (landr

að) и после победы в гражданской войне послал в

1240 г. послал в Исландию грамоты с приказом убить Снорри (St II, 378).

322

Торд Какали оставался с конунгом Хаконом до 1242 г.

323

Имеются серьезные основания считать, что рассказчик ошибся и Арон остался

в Норвегии во время первого приезда Торда Какали в Исландию: в 1242 г. Торд Какали

сам нуждался в защите и не мог гарантировать безопасность Арона. Все перечислен-

ные ниже события, связанные с гражданской реабилитацией Арона, произошли во

время следующего приезда Торда Какали в страну в 1247 г. Подробное доказательство

этого положения и реконструкцию хронологии поездок Арона см. во вступительной

статье, с. 387.

324

Вопреки рассказчику, дан ные события произошли не в 1242 г., а в 1247—1250 гг.

Другие источники не сообщают, что кто-либо покушался на Арона в этот период. Об

участии Арона в распрях 1247—1253 гг. см. вступительную статью, с. 384.

325

Неизвестно, с кем Арон заключил мировые во время первого своего приезда:

это зависело от того, по каким статьям Арон был объявлен вне закона в 1222 г. и кто

именно выступал в качестве истца. В любом случае, реабилитация Арона должна была

проводиться на альтинге, что в период 1247—1252 гг. было нетрудно: в 1248—1250 гг.

и в 1252 г. законоговорителем был Олав Белый Скальд, ставленник Торда Какали и

друг Арона, а в 1251 г. законоговорителем был брат Олава Стурла Тордарсон.

326

Когда Арон “отбыл в Норвегию”, точно неизвестно, но это случилось не позднее

1248 г., поскольку осенью 1248 г. он прин имал у себя в Бергене Торгильса Заячья

Губа. Осенью того же года в Бергене случился пожар, в тушении которого принимали

участие Торгильс и другие дружинники.

327

Сообщение саги о том, что Арон провел в Норвегии “несколько зим” между

своими двумя поездками согласуется со свидетельством других источников о том, что

следующий приезд Аро на в Исландию пришелся на 1252 г.

328

Все источники указывают, что папский легат кардинал Вильхьяльм (Вильгельм)

прибыл в Норвегию в 1247 г.

329

Коронация конунга Хакона и королевы Маргрет знаменовала дальнейшее уси-

ление королевской власти и п редставляла собой официальное признание Норвегии

одной из ведущих держав христианской Европы. Во внутринорвежском масштабе это

действо было призвано раз и навсегда оправдать преб ывание потомков Сверрира у

власти и примирить правящую партию Берестяников с церковью.

330

Кардинал Вильхьяльм скончался в 1248 г. О его пребывании в Норвегии и

совершенных им “славных делах” рассказывает «Сага о Хаконе Старом» Стурлы Тор-

дарсона.

331

Епископ Хейнрек сын Кара был рукоположен на престол на Пригорках в 1247 г.

и тем же летом прибыл в Исландию. Рассказчик ошибочно относит поездки Арона

“вместе с Тордом Какали” и “вместе с епископом Хейнреком” к разным годам: в

426 Исландские саги [Часть I]

действительно с ти, Арон, епископ Хейнрек и Торд Какали прибыли в Исландию ле-

том 1247 г. на одном корабле. Доказательство этого положения см. во вступительной

статье, с. 385.

332

Рассказчик саги вновь путает две поездки Арона. Арон гостил у епископа

Хейнрека на Пригорках две зи мы — 1252 / 1253 гг. и 1253 / 1254 гг. Первая зимовка

была запланированной, а вторая — вынужденной: корабль на котором Арон отплыл в

Норвегию, разбился у берегов Исландии, о чем далее говорит сага.

333

Эйстейн Белый хорошо известен. Он был дружинником конунга Хакона, ува-

жаемым горожанином г. Нидарос в Трандхейме и богатым купцом (kaupmaðr g

oðr).

Зимой 1251 / 1252 гг. Эйстейн, по свидетельству Торда Хитнесинга, принимал у себя

в Нидаросе Торгильса Заячья Губа (St III, 188) и он же привез Торгильса в Исландию

на своем корабле летом 1252 г.

334

Крушение корабля Эйстейна Белого произошло осенью 1253 г. незадолго до

Мессы Маттеуса (21 сентября). Стурла Тордарсон сообщает в гл. CLXIX «Саги об

Исландцах», что Эйстейн замешкался со сборами и попал в шторм. Корабль понесло

на берег, и он разбился; погиб сам Эйстейн и более пятидесяти человек, а восемь или

девять человек, включая Арона, спаслись. Таким образом, мы зн аем, что на торговом

корабле богатого норвежского купца Эйстейна помещалось около ш е с т и д е с я т и

ч е л о в е к. Это был не предел. Из «Саги об Исландцах» мы знаем, что на корабле

Хольмдэла плыло с т о ч е л о в е к: правда, это судно разделило в 1258 г. судьбу

корабля Эйстейна и разбилось у берегов Исландии (St II, 493).

335

Это неверно: Арон действительно оказался в числе немногих спасшихся, но

кроме него выжило еще семь или восемь человек.

336

Стурла Тордарсон называет по именам только троих — самого Арона, Ари

сына Ингимунда и Торгейра Весельчака. Неизвест но, спас ли Арон двух последних,

или кого-то еще. Следует иметь в виду, что Стурла Тордарсон выделил из спасшихся

исландцев Ари с Торгейром потому, что эти двое месяц спустя оказались замешаны в

трагическом для Стурлы событии — сожжении семьи Гицура на Мошкарных Болотах

22 октября 1253 г., где погиб Халль, сын Гицура и зять Стурлы, а Ингибь

eрг, дочь

Стурлы и невеста Халля, с трудом вытащили из огня. Арон был к этому нападению

непричастен.

337

К сожалению, рассказчик «Саги об Ароне» не приводит вис о подвигах Арона

во время кораблекрушения, хотя в поминальной драпе Олава Белого Скальда и в

драпах священника Тормода сына Олава такие висы должны были быть.

338

Если доверять свидетельству самой саги, о том, что Арон окон чательно при-

мирился с сыновьями Сигмунда Крючка на следующее лето после кораблекрушения,

примирение состоялось летом 1254 г, непосредственно перед отъездом в Норвегию.

В противном случае, его следует датировать летом 1253 г. «Сага о Торгильсе Заячья

Губа» упоминает только об одном сыне Сигмунда, Эрлинге, носившем то же прозвище

“крючок”, что его отец. Торд Хитнесинг сообщает, что в 1252 г. Арон приплыл в Ис-

ландию на одном корабле с Гицуром и Эрлингом Крючком, сыном Сигмунда Крючка,

и что “конунг Хакон ранее помирил их с Ароном в тяжбе об убийстве Сигмунда, отца

Эрлинга” (St III, 259). Тем не менее Арону пришлось закреплять мировую не только

Комментарии к текстам саг 427

по норвежским, но и по исландским обычаям, т. е. выплачивать Эрлингу и его братьям

виру за убийство их отца. Арон отправился в Западные Фьорды, где проживал его

брат Бард, и получил от родичей часть требуемой суммы, что подтверждает «Сага о

Торгильсе Заячья Губа» в гл. XXXII.

339

Об аббате Бранде сыне Йона см. выше примеч. 255, с. 417.

340

Ярл Гицур сын Торвальда (1209—1268), с ын х

eвдинга Торвальда сына Гицура

(см. примеч. 11, с. 390), прибыл в Исландию в 1252 г. на одном корабле с Ароном, и

конунг явно поручал опекать Арона в этот приезд именно Гицуру. Это предположение

подтверждается тем, что Эрлинг Крючок, заключивший в Норвегии мировую с Аро-

ном, но имевший основания мстить ему, был посажен на тот же корабль: очевидно, на

Гицуре лежала обязанность присматривать за Эрлингом и охранять Арона в пути.

341

Торгильс Заячья Губа сын Б

eдвара сына Торда (1226—1258) был рьяным про-

водником воли конунга Хакона. Арон познакомился с Торгильсом осенью 1248 г., когда

тот гостил у него в Бергене. О размолвке между ними в Исландии летом 1253 г. см.

выше примеч. 310, с. 423. О литературных связях, сближающих «Сагу о Торгильсе

Заячья Губа» Торда Хитнесинга с окружением епископа Гудмунда и других епископов

с Пригорков, см. вступительную статью, с. 378.

342

Арон покинул Исландию в 1254 г., т. е. в то же лето, когда, согласно саге,

состоялось его примирение с сыновьями Сигмунда Крючка.

343

Арон умер в 1255 г., поэтому слова саги о том, что он “не успел провести в

Бергене много времени, как тяжело заболел”, достоверны.

ЧАСТЬ II

Комментарии к скальдическим стихам

Выбор скальда: германская метрика и история

европейского стиха

Споет ли мне песню веселую скальд?

Жуковский

В данной части книги дается разбор шестидесяти двух стихотворений, т. н. вис,

содержащихся в сагах и прядях, переведенных в первой части издания. Все эти стихо-

творения — авторские (правда, иногда имя автора не может быть установлено, и в ряде

случаев атрибуция стихотворения названному по имени конкретному поэту, скальду,

вызывает сомнение) и принадлежат скальдической традиции, предполагающей инди-

видуальное творчество и буквальное восп роизведение стихотворного текста

. Ни одно

из стихотворений не связывается с именами лучших скальдов. В то же время, стихотво-

рения дают представление о состоянии и возможностях развития данной поэтической

традиции в древней Исландии, где владение навыками скальдической версификации

было массовым.

Поэзия скальдов возникла в дописьменную эпоху. Она запечатлена в древнеис-

ландских рукописях XIII—XV вв. и, в какой-то мере, на скандинавских рунических

камнях эпохи викингов. Самые ранние из стихотворений, разбираемых ниже, при-

писываются лицам, принимавшим участие в викингских походах X в.; самые позд-

ние сложены поэтами, жившими в середине XIV в. В распоряжении скальдов было

несколько стихотворных размеров. Многие из них отражают эксперименты скаль-

дов над унаследованными формами германского стиха и знакомство с европейскими

системами стихосложения. Еще более важно, что на скандинавской почве авторская

поэзия скальдов не вытеснила окончательно традиционные формы германского стиха

(условно называемого здесь эддическим по названию гл авного собрания героических

и мифологических песен скандинавов — «Старшей Эдды»), но существовала с ними

одновременно в рамках той же культуры. Есть свидетельства того, что скальды знали

и могли исполнять эддические песни

. Тем самым, предположение русского поэта, что

“снова с к а л ь д ч у ж у ю п е с н ю с л о ж и т / и как свою ее произнесет” вполне

вероятно, хотя, “слагая чужие песни”, древнескандинавский поэт неизбежно выходил

за пределы скальдической традиции. Гораздо более сложный вопрос, могла ли поэзия

скальдов в присущих ей жанровых и метрических формах быть “веселой”, как утвер-

ждал Жуковский в вынесенной в эпиграф строке, или “героической”, “лирической”

и т. п., как думали некоторые позднейшие комментаторы. Для чтобы понять выр ази-

Стеблин-Каменский М. И. Труды по филологии. СПб., 2003. С. 544.

Циммерлинг А. В. Древние речи о Бьярки: Опыт толкования // Atlantica, III. М., 1997.

С. 12—18.

432 А. В. Циммерлинг

тельные возможности поэзии скальдов, необходимо хотя бы вкратце охарактеризовать

германский аллитерационный стих.

С позиции современной европейской культуры, поэзия скальдов устойчиво ассо-

циируется с героикой, элементом экзотики и эзотерической игры, доступной лишь

посвященным. Этим сочетанием разнородных свойств, приписываемых скальдам, до-

рожат не только любители романтической старины, порой имеющие самое отдаленно е

представление о скальдах, — так Жуковский в цитированном выше переводе балла-

ды Людвига Уланда «Три Песни» по собственному почину заменил словом “скальд”

немецкое слово Harfner “арфист”

, — но и специалисты. Среди филологов-германистов

распро странено убеждение, что древнегерманская система стихосложения, основанная

на корневой аллитерации

, отражает архаическое сознание, где “метрика как мера еще

не отделилась от языка как измеряемого материала”, и не имеет явного прототипа в

индоевропейском поэтическом языке, моделируя собственно германские особенности

просодии слова и фразы

. Особенности метрики дают серьезное о сн ование думать,

что канон скальдов развился на основе внутренних ресурсов общегерманского стиха,

а не за счет заимствования готовых форм из европейских систем стихо сложения. И тем

не менее, изоляция скальдического стиха не была полной. Прямые и опосредованные

контакты скальдов с европейской поэзией особенно заметны, если рассматривать не

только основной скальдический размер, дротткветт, но и т. н. малые размеры. Эво-

люция аллитерационной германской метрики на протяжении I тыс. н. э. направляется

принципом, общим для разных стихотворных традиций.

Мера субъективности сообщения определяется синтаксической законченностью

строки.

Для эпических памятников разных народов характерно полное или частичное сов-

падение границ элементарного предложения и строки: эта закономерность просле-

живается независимо от того, что именно служит мер ой длины — число словесных

ударений в строке, обще е число слогов, число мор или иные характеристики. Она

свойственна квантитативному стиху Гомера

и, в еще большей степени, — изученным

М. Перри и А. Б. Лордом разновидностям силлабического южнославянского десяти-

сложника, где предложение никогда не заканчивается посреди строки

. Совпадение

границ строки и предложения естественно связать с другой часто присущей ус тным

эпичес ким песням чертой — их астрофичностью и открытостью. Отсутствие такой

единицы сегментации как строфа легче понять в том случае, если эпический текст

состоит не из строго ограниченного числа эпизодов, но из коротких синтаксически

законченных сообщений, число которых может быть произвольно большим. Еще одна

черта эпоса связана с характером передаваемой информации. Предметом сообщения

Для Жуковского подобная замена в переводе была столь же естественной, как и переиме-

нование короля из той же баллады, который из Зигфрида по его воле превратился в Освальда.

О древнегерманском стихе и жанрах древнегерманской литературы см. работы: Heusler A.

Die Altgermanische Dichtung. Potsdam, 1942. Смирницкая О. А. Язык и стих древнегерманской

поэзии. М., 1994.

Смирницкая О. А. Указ. соч. С. 98.

Ср. работу: Golston C., Riad T. The phonology of Classical Greek Meter // Lingvistics 38—1

(2000). P. 99—167.

Лорд А. Б. Сказитель. М., 1994. С. 163.