Чиркович С.М. История сербов
Подождите немного. Документ загружается.
переселялись из небольших городков в более перспективные. Многие жители Дубровника и
Котора породнились: в Дубровнике появляется достаточно большое число семей, члены которых
были потомками выходцев из Котора.
Последствия экономических изменений становятся очевидными уже к концу XIII в.: Сербия
времен короля Милутина обладала серьезной военной мощью, а король мог себе позволить
содержать наемную армию. Экономический подъем проявился и в невиданных прежде объемах
строительной деятельности, которую развернул Милутин.
Династический идеал и действительность
Династия правителей Сербии гордилась своим «святым происхождением», своими
родоначальниками: святым Симеоном и святым Саввой. Такое происхождение подчеркивало
важность родственных связей и основанных на них принципов единства и солидарности. Этот
идеал нашел символическое выражение в композиции Лозы Неманичей — иконы, на которой
изображалось родословное древо династии Неманичей, писавшееся в храмах с явным намерением
популяризировать «святую» родословную, оправдать внеочередность восшествия на престол
некоторых членов династии и доказать законность претензий ее членов на власть.
Династия всячески подчеркивала свою набожность: она поддерживала и защищала церковь и
особенно прославилась строительством задужбин. Пример всем показал Стефан Неманя,
построивший монастырь Студеница, где мог бы быть фамильный склеп всех его потомков.
Студеницу он и оставил в наследство сыну Стефану и его потомству. Но уже Владислав, второй
сын Стефана Первовенчанного, будучи принцем, построил свою собственную задужбину,
монастырь Милешево, а став королем, сделал Милешево второй по значимости задужбиной после
Студеницы. С того времени каждый член династии начал воздвижение собственных монастырей-
задужбин для помина своей души: Урош I построил монастырь Сопочаны, известный своей
уникальной живописью, жена Уроша I Елена — монастырь Градац с серьезным влиянием готики в
архитектуре; их старший сын Драгутин достроил монастырь Джурджеви Ступови, который начал
возводить еще Стефан Неманя, а уже не будучи на престоле, завершил строительство монастыря
Ариле. Милутин, младший сын Уроша I и Елены, построил монастырь Баньска, предназначенный
быть фамильным склепом, и монастырь Грачаница, в котором находилась резиденция епископа, а
помимо этого помогал строительству большого количества церквей. В исторических текстах
конца Средневековья Милутину приписывается возведение сорока храмов. Потомки братьев Не-
мани, побочной ветви династии, тоже не отставали в строительстве церквей и монастырей.
Особенную активность в этом деле проявили сыновья Вукана: Стефан построил монастырь
Морача, а Димитрий — монастырь Давидовича на реке Лим.
Основным предназначением задужбин было сохранение могилы основателя монастыря и
непрестанная молитва за упокой его души. Но роль монастырей оказалась намного значительнее,
чем молитвы за основателя и его семью: когда увеличилось число монахов, возникла
преемственность поколений в монашеской жизни; монастыри стали центрами по переписыванию
и переводу богослужебных книг, а также осуществляли серьезную миссионерскую деятельность
среди местных жителей.
Архитектура монастырей эпохи Неманичей продолжает традиции так называемой рашской
школы: по образцу романских церквей Приморья, церковные здания имели тогда прямоугольную
основу и купол. По примеру приморских и итальянских церквей, врата и окна храмов украшались
каменными скульптурами. Но со времен завоеваний Милутина в Македонии появляется все
больше храмов с чертами византийской архитектуры: квадратным фундаментом со вписанным в
него крестом и большим количеством маленьких куполов наряду с главным. В технике
строительства византийских церквей ряды из каменных блоков чередуются с рядами из кирпича, а
каменные скульптуры появляются редко. Архитектурные памятники византийского типа
расположены южнее древнейших строений «рашской школы» и имеют характерные черты
«сербско-византийского стиля» (Богородица Левишская в Призрене, Старо-Нагоричино,
Грачаница и др.).
Чем больше поколений сербской династии сменяли друг друга на престоле, тем очевиднее
становилось несоответствие между идеалами родственной любви и христианского милосердия и
тем, что в действительности происходило между братьями, отцами и сыновьями. Уже Стефан
Неманя воевал со своими братьями; Стефан Неманич и Вукан Неманич тоже воевали между собой,
сыновья Стефана свергали друг друга с престола — Драгутин и Милутин в споре о том, чьи
потомки взойдут на престол, вели друг с другом многолетнюю войну.
Не способствовали стабильности династии и четыре брака Милутина. Некоторые из них
пришлось провозгласить недействительными с соответствующими последствиями для потомства.
Милутин вместе со своей тещей, византийской императрицей Ириной Палеолог, плел интриги,
чтобы престол после него достался кому-нибудь из ее сыновей — братьев его супруги Симониды.
Два сына Ирины Палеолог даже приезжали в Сербию, но страна им не понравилась. Планы
сербского короля послужили причиной его конфликта с сыном Стефаном Урошем III
(впоследствии Стефаном Дечанским), который с 1308 г. вместо королевы Елены правил Зетой и
прилегающими к ней областями.
Стефан Урош III поднял восстание, которое было подавлено, а молодой Стефан по приказу
отца был ослеплен и отправлен в ссылку в Константинополь. Там он вместе с женой и детьми
прожил в одном из столичных монастырей под надзором и защитой императора Андроника II
Палеолога семь лет (1314—1321). Там же провел свои детские годы и юный Душан, хорошо
познавший Византию и столичный образ жизни. Святогорские монахи и тогдашний сербский
архиепископ уговорили Милутина в конце его жизни позволить сыну вернуться в Сербию, и
Милутин дал во владение Стефану Урошу III жупу Будимле (современный город Беране с его
окрестностями).
Тем временем Милутин провозгласил своим наследником Константина — сына от одного из
своих браков, о котором мало что известно. В 1316 г. умер Драгутин, и его наследником с
согласия венгерского короля стал сын Владислав П. Милутин почти сразу заключил Владислава II
в темницу, спровоцировав тем самым конфликт с венгерским королем, считавшим земли
Драгутина частью своего королевства. В 1317—1320 гг. Милутин вел с венгерским властителем
войны, поддерживал его противников, но в результате потерял часть земель Драгутина. В конце
своего долгого правления Милутин тяжело заболел, лишившись в конце концов дара речи. Сразу
после его смерти 29 октября 1321 г. началась борьба за сербский престол.
Владислав II освободился из заточения и снова захватил власть в бывших владениях Драгутина,
однако с 1325 г. его следы в источниках окончательно теряются. За наследие Милутина боролись
сводные братья Константин и Стефан Урош III. Когда оказалось, что Стефан Урош не ослеп, на
его сторону в массовом порядке стали переходить сербские вельможи. Вышло так, что ослепление,
которое должно было сделать Стефана неспособным к управлению государством, в результате
помогло ему взойти на престол. Войско Константина было разбито, сам Константин убит, а
Стефан в начале 1322 г. был коронован вместе со своим сыном Душаном, ставшим «молодым
королем»
10
.
Внутренние междоусобицы привели к беспорядкам и грабежам, к неповиновению знати на
окраинах Сербского королевства. Эти междоусобицы имели тяжелые последствия для западной
части государства — в Хуме братья Бранивоевичи, сыновья местного вельможи, начали проводить
самостоятельную политику в отношениях с Венецией, соседними хорватскими аристократами,
боснийским баном и Дубровником. После того как непокорные сербскому королю братья
вступили в открытое противостояние с Боснией и с Дубровником, Стефан Урош III около 1326 г.
разбил их войско, ахумскую династию искоренил, однако территория Бранивоевичей — долина
Неретвы и приморские области вблизи города Стон— оказалась в руках боснийского бана, став
яблоком раздора в отношениях между Сербией и Боснией в последующие десятилетия.
Стефан Урош III продолжил политику отца по сближению с Византией. Став вдовцом, он в
1322 г. вновь женился на молодой родственнице византийского императора Марии Палеолог и
имел в этом браке детей; это обстоятельство, по всей вероятности, поднимало вопрос о
престолонаследии и ставило под угрозу статус уже взрослого Душана, сына Стефана Уроша III от
первого брака. Стефан был вовлечен во внутренние византийские междоусобицы, поддержав
императора Андроника II в его борьбе с внуком Андроником III. В 1328 г. Андроник II был
свергнут с престола, и Андроник III заключил против Стефана Уроша III союз с болгарским царем
Михаилом Шишманичем. В результате Сербия оказалась в опасном положении: с юга на нее
напал византийский император Андроник III, а с востока — болгарский царь Михаил Шишманич.
Стефан Урош направил свое войско навстречу болгарскому царю и 28 июня 1330 г. разбил его у
города Велбужд (Кюстендил). В той битве уже проявил себя молодой король Душан.
Византийско-сербский архитектурный симбиоз. Епископская церковь Грачаница, задужбина
короля Стефана Уроша II Милутина в Косово, построена в 1315 — 1320 гг. Фото Б. Стругара
После победы сербский правитель предоставил власть над Болгарией своей сестре, вдове
погибшего Михаила Шишманича, и ее сыну Ивану Стефану, который на короткое время стал
болгарским царем. Узнав об исходе битвы с болгарами, Андроник III остановил свой поход на
Сербию. Внешние угрозы тем самым были устранены, но очень скоро возникли внутренние:
между Стефаном Урошем III и молодым королем Душаном начался конфликт. Отец и сын вели
открытую войну с января по апрель 1331 г. Посредниками в последовавших за этим переговорах
были правители Дубровника. Но с трудом восстановленный мир был недолгим, поскольку
вельможи из окружения «молодого короля» не переставали подстрекать Душана к восстанию
против отца. Тем временем переворот произошел и в Болгарии. Уже в августе 1331 г. Душан
двинулся из Зеты в поход против отца, окружил его армию, взял самого Стефана Уроша III в плен
и заключил его в крепость Звечан, где через несколько месяцев (11 ноября 1331 г.) Стефан Урош
III погиб при невыясненных обстоятельствах.
Завоевав власть, Душан вступил в противоборство с вельможами, выступавшими против него в
Зете и Северной Албании. В битве у Хума он вынужден был уступить. В 1333 г. Душан продал
Дубровнику город Стон вместе с полуостровом, на котором он находится, за 8000 перперов и
ежегодную дань в 500 перперов. Новый сербский король восстановил отношения с Болгарией:
смирившись с падением своего родственника Ивана Стефана, Душан женился на сестре нового
болгарского царя Ивана Александра (1331 — 1371). С Болгарией у Душана были хорошие
отношения в течение всего динамичного периода его правления.
Первую возможность вмешаться во внутренние византийские междоусобицы и завоевать часть
византийских территорий Душану предоставил Сиргиан Палеолог, бывший близкий соратник
императора Андроника III, а затем его противник. Поссорившись с императором, Сиргиан сбежал
к албанцам, с их помощью прибыл к Душану, и они вместе пошли в поход на Македонию,
завоевав территорию вплоть до Салоник. Здесь Сиргиан был предательски убит, а Душан
встретился с Андроником III и заключил с ним мир, сохранив за собой ранее завоеванные области
и города Прилеп, Охрид и Струмица. С тех пор, пока был жив Андроник III, у Сербии с Византией
были хорошие отношения. Вскоре после заключения мира Душан получил в помощь от
византийского императора военный отряд для отражения нападения на Сербию, совершенного в
начале 1335 г. венгерским королем.
Царство
Сближению сербских правящих кругов с Византией способствовали разные факторы: брачные
узы между членами обеих династий, особенно во время правления Милутина и его сына;
включение в состав сербского государства отвоеванных у Византии территорий, на которых сербы
застали византийское государственное устройство и византийское право; увеличение
товарооборота и количества людей, совершавших путешествия из одной страны в другую.
Наконец, таким фактором было и пребывание в Византии в качестве заложников самих членов
династии, как это случилось со Стефаном Урошем III и его родными. В результате такого
сближения сербы начали лучше понимать Византию, как и специфику ее положения, в основе
которой лежало разительное противоречие между ее славным прошлым, когда она претендовала
на вселенское господство, и темным настоящим, в котором когда-то великая империя стала
маленькой балканской страной. Все сербские правители, начиная с Милутина, демонстрировали
свое уважение к Византии, ее верховной власти и к высшему, нежели у них, рангу византийских
императоров.
Практика совместного правления членов династии, унаследованная еще со времен
существования Римской империи, установилась в Византии давно и особенно была
распространена в эпоху Палеологов. Бывали периоды семейного правления — при «великом
басилевсе», единственном из всех имевшем титул автократор (самодержец), императорский титул
носил и сын, считавшийся наследником отца. Однажды, приблизительно в 1312 г., при императоре
(автократоре) Андронике II императорами также являлись его сын и внук. По мнению
византийских законников, соправители императора должны были покоряться верховному
императору (автократору). Но и такая система не всегда обеспечивала мирную передачу власти:
примером тому может послужить конфликт старшего и младшего Андроников, деда и внука.
Конфликты тем более возникали, когда наследник еще не достиг совершеннолетия, как это
случилось в 1341 г. после внезапной смерти Андроника III Палеолога.
Когда умер Андроник III, Иоанн Кантакузин, близкий друг и соратник покойного императора,
попытался стать регентом юного Иоанна V, но ему было отказано в регентстве, и Кантакузин сам
провозгласил себя императором (1341). Опоры в столице и среди дворянства и аристократии он не
имел, и летом 1342 г. самопровозглашенный император был вынужден обратиться к Душану,
пытаясь заключить с ним союз. После долгих переговоров между ними был заключен формальный
союз, предусматривавший раздел территорий, которые они намеревались отвоевать у Византии.
Но совместно Душан и Кантакузин воевали недолго, поскольку уже весной 1343 г., завоевывая
независимо друг от друга города в Македонии, они поссорились и стали врагами.
Душан продолжал завоевывать земли в Македонии и Албании и сблизился с императорским
константинопольским двором, где тогда фактически правила императрица-мать. Душан и
императрица договорились о браке наследника сербского престола Уроша, которому тогда
исполнилось всего пять лет, и сестры юного императора Иоанна V. С тех пор Душан стал
титуловаться «участник (particeps) в Греческом царстве». А в конце 1345 г. после завоевания
города Сер и заключения договора со святогорскими монахами, принявшими обязательство
признать Душана правителем и поминать его во время литургии, но после императора ромеев, он
сам провозгласил себя царем.
Весной следующего года (16 апреля 1346 г.) состоялось торжественное помазание Душана на
царство. В церемонии помимо сербских архиереев и клира участвовали: болгарский патриарх,
архиепископ Охридский, святогорские монахи. Сам Душан утверждал, что он получил
благословение «от архиерея престола греческого и всего собора», но неясно, к кому именно
относилось его утверждение. В результате этих перемен Сербское королевство не было
ограничено в правах (Душан короновал своего сына Уроша), и в то же время легитимность
молодого константинопольского императора не подверглась сомнению. У Византии,
стремившейся охватить весь христианский мир и продолжать существование «до конца света»,
появился наряду с возрожденным в конце XII в. Болгарским царством еще один сосед, равный ему,
— Сербское царство.
Сербский правитель стал «царем сербов игреков». В греческих документах он титуловался как
«царь Сербии и Романии», но не «царь ромеев», как константинопольские императоры. Вскоре,
впрочем, ситуация изменилась. В междоусобной войне, вспыхнувшей в Византии, Иоанн
Кантакузин добился успеха, завладев в феврале 1347 г. Константинополем. Он «напросился» в
соправители к юному Иоанну V Палеологу, женив его на своей дочери. Свою личную
враждебность к Душану Кантакузин перенес на внешнюю политику византийского двора.
Поэтому Душан уже не мог быть «участником» в Греческом царстве, а сделался, волей
обстоятельств, его соперником.
Карта 2.3. Сербское царство при Душане. Пик экспансии сербского государства
Он продолжил завоевание византийских территорий; дело ему облегчила страшная эпидемия
чумы, охватившая в 1347— 1348 гг. Балканы. В 1347 г. под властью Душана оказался Эпир, а
годом позже – Фессалия. Вместо бывших правителей этих областей он поставил соратников: в
Эпире – своего сводного брата Симеона Уроша, а в Фессалии – своего зятя, кесаря Прелюба.
Экспансия Душана достигла апогея: Сербия простиралась на юге до Коринфского залива, а на
востоке до Христопольских теснин (восточнее города Кавала). В ее состав, однако, не вошли
отдельные крупные города (в их числе Салоники и Драч) и некоторое число мелких прибрежных
городов.
Период завоеваний совпал с временем кардинальных изменений во внутренней политике, за
которые Душан был назван «великим царем», оказавшись в одном ряду с таким правителем, как
Константин Великий. Прежде всего, в 1349 г. был принят Законник Стефана Душана (первая
часть), во введении к которому говорится о его восшествии на престол как о знаке милости
Божьей. Тогда же в Сербии редактировались старые и делались новые переводы византийских
исторических хроник («Летовник», хроника Георгия Амартола), в которые помещались сведения о
правлении царя Душана, а его восшествие на царство трактовалось как переломное событие в
истории.
Несколько попыток Душана добиться с помощью переговоров, иногда при посредничестве
Венецианской республики, возврата Хума не привели к желаемому результату, и тогда сербский
царь решил вернуть спорные территории силой оружия. В октябре 1350 г. он выступил в поход и
временно завоевал Хум. Продвигаясь на запад, Душан дошел до реки Крка, где жители городов
Трогир и Шибеник готовились встретить его с дарами. Вероятно, у Душана было намерение
посетить свою сестру Елену, вдову Младена III Брибирского, и поддержать ее в защите городов
Омиш, Клис и Скрадин, которые она, оставшись в 1348 г. вдовой, вынуждена была защищать
вместо своего малолетнего сына.
Однако Душану пришлось прервать поход на запад, поскольку Иоанн Кантакузин,
воспользовавшись его отсутствием, предпринял с помощью турок наступление в Македонии и
вернул Византии некоторые города (Бер, Воден и небольшие города близ них). Отряды
Кантакузина дошли до Скопле, а некоторые наместники Душана вели с ним переговоры о сдаче.
Царь, возглавив войска, преодолел за короткое время огромное расстояние, успев по пути
побывать в Дубровнике, и уже в конце 1350 г. был в Македонии. Прежде чем начать осаду
завоеванных Кантакузином городов, Душан попытался вступить с ним в переговоры, но
безрезультатно.
В то время в правящих кругах Византии уже намечался раскол, вылившийся вскоре в новую
междоусобную войну. Палеологи вели с Душаном переговоры за спиной Кантакузина. Сохранился
указ Иоанна V Палеолога, изданный в середине 1350 г., в котором Душан упоминается как
«превеликий царь Сербии и любезный дядя кир Стефан». Когда в Византии вспыхнул
вооруженный конфликт, болгарский царь и Душан оказались на стороне молодого Палеолога, а
союзниками Кантакузина выступили турки во главе с эмиром Орханом, которые как раз в этот
период создавали свои первые опорные пункты на европейской территории (Цимпе в 1352 г.,
Галлиполи в 1354 г.). Душан попытался отвлечь Орхана от союза с Кан-такузином; велись даже
переговоры о том, чтобы выдать его дочь замуж за турецкого эмира, но они не были успешными.
Решающая битва между Палеологом и Кантакузином, каждый из которых имел на своей
стороне союзников, произошла в 1352 г., при Дидимотике. В ходе этой битвы обнаружилась
слабость потерпевшей поражение армии христиан. В 1354 г. Душан, по примеру своего деда,
начал переговоры с авиньонским понтификом, упоминая о возможности признания верховенства
папы и предлагая назначить себя «капитаном христиан» в воображаемом крестовом походе против
турок. Сохранились фрагменты обращения папы не только к Душану, царице и патриарху, но и к
влиятельным феодалам.
Этим планам Душана резко воспротивился венгерский король. В 1354 г. он пошел на Сербию
войной. Но она ни к чему не привела: города на Дунае и Саве остались под властью Венгрии, а
земли южнее их — в составе Сербии. Новый перелом в гражданской войне в Византии наступил в
1354 г.: Кантакузин был свергнут и вынужден принять постриг. Душан остался на стороне
Палеологов, но не отказался от планов завоевания Константинополя. Об этом сербский царь вел
переговоры с Венецией, однако планам этим не суждено было сбыться — 20 декабря 1355 г.
Душан скоропостижно скончался во время пребывания в недавно завоеванных византийских
областях.
«Земля царская» и «земля королевская»
Византийским современникам Душана стало ясно, что, воцарившись на престоле, он разделил
Сербию: завоеванными ромейскими территориями он правил по ромейским законам, а своему
сыну предоставил править по сербским законам на землях от Скопле до Дуная. В указах, изданных
для Дубровника, Душан и сам различал «земли царские» и «земли королевские», но в то же время
в своем «Законнике» не считался с королем как носителем какой бы то ни было власти. На
практике Душан правил один: самобытность королевства он подчеркивал только в отношениях с
Дубровником и Венецией, с которыми у Сербского государства издавна имелись договоры.
Насколько можно судить по скудным источникам того времени, Душан стремился к тому,
чтобы его государство было царством не только по названию; он хотел приравнять сербское
государство к империи, причем не номинально, но в реальности. Несложно было изменить или
приспособить под имперский идеал то, что зависело от воли правителя и его соратников, —
например, принять титул «царь сербов и греков» и возвысить царскую супругу до положения
«августы»; перенести в Сербию византийские императорские почетные должности деспот,
севастократор, кесарь и раздавать их по византийскому образцу своим родственникам или мужьям
своих родственниц. Так, деспотами стали сводный брат Душана Симеон Урош и брат царицы
Иоанн (Йован) Асень; севастократорами — муж сестры царя Евдокии Деян, а также некий Бран-ко
Младенович, чьи связи с двором неизвестны; кесарями были Прелюб, муж родственницы царя
Ирены, а также Воихна и Гргур, о степени родства с царской семьей и деятельности которых мало
известно. Некоторые из этих вельмож стали управляющими отдельными землями Сербского
царства: Симеон стал править Эпиром, Иоанн Асень — Южной Албанией (Канина, Валона),
севастократор Деян — областью Велбужда, а Бранко Младенович — Охридом.
Византийские дворцовые порядки и церемониал также были, хотя и не столь быстро,
перенесены в Сербию. Еще легче было усвоить традиции документоведения, а византийские
образцы документов (хрисовулы, хрисовульные буквы, простагмы) приспособить к сербскому
языку. Но было много и такого, что поддавалось изменениям тяжело и медленно, ограничивая
амбиции царя. Более всего это проявилось в правовой и законодательной сферах. Части
обширного Сербского царства в данном отношении весьма отличались друг от друга. В тех
областях, которые были завоеваны последними, люди жили по византийским законам, и Душан
это одобрял и санкционировал. Византийские порядки с соответствующими учреждениями,
византийский образ жизни сохранялись и на территориях, завоеванных в 1282 г. и позднее.
Значительная часть государства Стефана Немани — все территории восточнее Дрины — также
два века находились под властью Византии, но она была вытеснена оттуда довольно рано (еще до
эпохи крупных экономических и социальных изменений), так что в этих областях сохранились
лишь самые общие устои византийской цивилизации: структура поселений, элементы фискальной
системы, единицы мер и весов, денежные единицы.
Но в составе государства Неманичей, ставшего при Душане царством, были и территории,
которыми Византия вообще никогда непосредственно не владела и на которые ее цивилизация
если и оказывала влияние, то исключительно со стороны. В силу этого Сербия, подобно
государствам европейского Запада, была разделена на области с писаными законами и земли, где
были распространены древние племенные обычаи (обычное право), хотя границу между ними
провести довольно сложно; скорее всего, в реальности она была размытой, поскольку начиная со
времени принятия христианства Сербия постепенно, но неудержимо подвергалась влиянию
писаного, церковного права. Влияние церковных законов сказывалось и в мирской сфере, прежде
всего в вопросах брака, семьи и наследования.
Писаные законы и в Сербию проникали посредством церкви. Уже говорилось, что стараниями
святого Саввы был переведен Номоканон — весьма объемистый сборник, в котором были
собраны разнообразные правовые постановления, относившиеся как к чисто церковной жизни, так
и к христианскому сообществу в целом. Больше всего в Номоканоне было решений и
постановлений вселенских соборов, касавшихся церковного порядка и дисциплины, но, кроме
этого, здесь помещался целый Прохирон (по-сербски Закон градски), то есть сборник
императорских законов второй половины IX в. вместе с множеством предписаний,
регулировавших жизнь мирян. Номоканон был необходим для управления церковью, и эту книгу
должен был иметь каждый епископ.
Кроме Номоканона на сербский язык были переведены с греческого еще две важные правовые
компиляции, касавшиеся мирской жизни: Кодекс императора Юстиниана, содержавший элементы
частного права, и Аграрный закон, в котором прописывались отношения господина и земледельца
и правила жизни в сельской общине.
Издание законов было одновременно и правом, и обязанностью царей. В грамоте Душана,
сопровождавшей Законник, царь говорит: «...я взыскал некой добродетели и всеистинной и
православной веры законы поставить, как и подобает иметь их и защищать...» Законник был
принят на соборе 21 мая 1349 г. Он содержал 135 отдельных законов, сгруппированных в самом
его начале по содержанию: первая группа законов касалась церкви, вторая – властелей
11
, а далее
системность терялась. Вторая часть Законника была принята в 1354 г.: она наполовину короче
первой и иногда говорит о тех же предметах, что и та, которая называется «первым законником».
В тех областях, где правовые отношения были уже давно урегулированы (например, в сфере
церковной организации и дисциплины), формулировались положения, ставшие тогда актуальными,
— обязательность церковного венчания; запрет на переход в католичество, касавшийся прежде
всего поселений саксонских рудокопов и купцов (около 30 населенных пунктов); вопросы
неприкосновенности церковных владений и их юрисдикции; отношения сельского священника и
сеньора, которому принадлежало село, и др. Законник не содержал никаких предписаний в
отношении монашества — это было прописано в других кодексах, — но запрещал монахам жить
вне монастыря и устанавливал оптимальное соотношение монастырского хозяйства и численности
братства: за счет тысячи домов должно было содержаться пятьдесят монахов.
Составители Законника Душана не оспаривали и не ограничивали византийское право;
наоборот, они его развивали, применяя в неясных или спорных сферах. А таких сфер было
достаточно — как в силу укорененности собственных правовых традиций, так и из-за социального
расслоения общества. В Законнике много места отводится уголовным делам, поддержанию
общественного порядка, судопроизводству и очень мало — имущественным вопросам, причем
только таким, в которых сказывалось сильное влияние обычного права (границы земельных
участков, нанесение ущерба имуществу в селах).
Все эти меры отражают стремление расширить области государственного регулирования,
касавшегося сначала лишь фискальных и оборонных функций и лишь в некоторой степени —
судопроизводства. Со временем перед государственной властью встают новые задачи, или же она
сама возлагает их на себя. Помимо защиты церкви и духовенства, вдов, детей и стариков —
обязанности, общей для всех правителей, — становится актуальной забота о чужеземцах,
путешественниках и купцах. Возникает необходимость защитить людей от нападений и угроз,
обеспечить безопасность их имущества, становящегося все более разнообразным. Государство уже
не может мириться с тем, что каждая жупа, край или город сами защищали себя от воров и
разбойников, а потому, не снимая с них коллективной ответственности за самооборону, оно все же
берет на себя решение задачи по преследованию преступников и обеспечению безопасности и
порядка.
Стремление искоренить насилие, воровство и разбой красной нитью проходит через обе части
Законника. Помимо того что были прописаны общие меры, призванные «укротить воровство и
разбой» (казнь через повешение вниз головой, ослепление, репрессии в отношении села, где был
обнаружен разбойник, арест владельца села и его обязанность возместить причиненный ущерб),
ответственность за порядок возлагалась на всех, кто составлял опору власти на местах (кнез
12
,
примичур
13
, катунар
14
, челник
15
); к тому же был предусмотрен краткий процесс суда и наложения
наказания.
Претензии государства на тотальное регулирование видны также в его стремлении полностью
контролировать территорию: там, где у жуп и сел не было одного старейшины (села и жупы могли
совпадать), ответственность за окрестные дороги в случае ограбления или разбоя несли царские
кефалии. Если, например, между жупами был пустой холм, не принадлежащий ни одной из них, то
жители близлежащих сел должны были выставлять свои караулы и в случае разбоя или нападения
на людей в этой местности несли ответственность. Стремление к контролю над территорией
выразилось и в том, что Сербия переняла византийскую административную систему. Неизвестно,
какой была организация власти на местах во времена правления первых Неманичей. Судя по
документам, за это отвечали жупаны, казначеи и тепчии
16
. Еще до Душана началось
распространение системы кефалий, которую Сербия застала на отвоеванных у Византии после
1282 г. землях. При Милутине уже существует «кефалия зетский». Со времени правления Душана,
когда система кефалий распространилась на всю государственную территорию, область, за
которую отвечал отдельный кефалия, уменьшились, и часто это была одна или две соседние жупы.
Кефалия имел резиденцию в городе и ясно очерченный круг полномочий и обязанностей. Он был
представителем царя, играл определенную роль в суде и нес самую большую ответственность за
обеспечение общественного порядка. Ответственность за защиту от нападений внешних врагов, а
также от разбойников несли краишники или краишские воеводы, распределенные по
приграничным областям. Полный контроль над территорией огромной страны мог быть достигнут
только за счет серьезного напряжения всех сил, дисциплины, соблюдения субординации и
постоянного надзора. Сохранить такую организацию на долгое время было трудно: это стало
очевидным сразу же после смерти Душана.
Недостроенное общество
Душану не удалось с помощью своего Законника установить в государстве единую
административную систему. Этого нельзя было добиться теми средствами, которыми в то время
располагала власть. В самом Законнике есть положения, из которых следует, что отдельные
группы или категории подданных жили по своим собственным нормам, или же ими руководили
люди, не являвшиеся частью царской административной системы. Церковные вопросы не
подлежали компетенции мирян (статья 12 «Законника»); люди, работавшие в церковных
владениях (церковные люди), тоже мирянам не подчинялись. Ими, как и духовенством, управляло
церковное начальство, а судили их органы той церкви, к которой они принадлежали (суд
митрополита, епископа, игумена), а если они принадлежали к разным церквям, их судили обе
церкви, совместно (статья 33). Одним общим положением царь подтвердил законность указов
(хрисовулов), выданных «городам греческим», когда он принял их под свою власть («да будут
тверды хрисовулы», статья 124); вообще говоря, хрисовулы, выданные городам, никто не смел
нарушать (статья 137).
Из других источников, весьма, к сожалению, немногочисленных, известно, что некоторые
упомянутые в Законнике группы населения, например саксонские рудокопы или влахи, имели
свои собственные формы общественной организации, свою социальную иерархию и юрисдикцию.
У саксонцев были собственные судьи, а в области горного дела существовало обычное право,
лишь много позже обретшее письменную форму. Похожее социальное устройство было у влахов и
албанцев (арбанасов) — у них были свои судебные органы или отдельные люди, выполнявшие
обязанности судей.
Приморские города представляли собой особую правовую зону. Они сами принимали свои
законы, фиксировавшиеся в книге статутов (статут Котора составлен в начале XIV в., статут
Будвы — в 1350 г., статуты Бара и Улциня не сохранились и известны только по упоминаниям).
Их граждане, даже уезжая из города по каким-либо делам, все равно продолжали жить по его
законам. В городских статутах имелись положения, запрещавшие горожанам вызывать своих
сограждан на королевский суд или участвовать в королевских судебных органах.
Сербское средневековое государство не стремилось устранять автономные нормы, по которым
жили разные группы населения, и насильно уравнивать всех жителей в правовом отношении.
Перед ним стояли другие проблемы — как решать споры и тяжбы, возникавшие между этими
автономными группами. Решение их становилось все сложнее: экономическая жизнь становилась
более интенсивной, люди активнее перемещались по стране, различные группы населения теснее
и чаще общались между собой. Все это и приводило к разным спорам и тяжбам, в которые
вовлекались и представители разных автономных групп.
Во время правления короля Милутина на уровень общей нормы была возведена следующая
известная из обычного права практика решения приграничных споров: тяжбы между
королевскими подданными и жителями Дубровника решал суд, состоявший из одинакового