Блинов А. Национальное государство в условиях глобализации

Подождите немного. Документ загружается.

Национальное государство в условиях глобализации

Однородность, стандартизация и тотальная

унификация становятся для национального

государства еще одним вызовом. Э. Смит

видит в таком преднамеренном и открытом

«очернении» культур и обычаев всех групп,

кроме доминирующего «гражданского большинства», причину возник-

новения нынешнего кризиса национального государства

Стремление к социокультурной адаптации и политической интегра-

ции в общество, заключающееся в знании государственного языка, ис-

тории, основных законов – не только показатель реальной готовности и

желания включиться в процесс национального строительства, но и кри-

терий, обязательное условие предоставления формально-правового ста-

туса гражданина, устанавливающего систему взаимных прав и обязан-

ностей

между личностью и государством.

Некоторые авторы придают также ключевое значение официальной

языковой политике

. Правда, существуют национальные государства, в

которых в качестве официального имеют хождение два и более языков,

что не мешает их населению осознавать свое единство в качестве нации.

Известен опыт национального строительства в постколониальных стра-

нах, государственные границы которых, искусственно установленные

бывшими метрополиями, исторически не совпадают с ареалом разме-

щения групп, однородных

в лингвистическом, этнокультурном плане.

Более того, несовпадение административно-политического и этно-

культурного пространств, применительно как к внешним, так и внут-

ренним государственным пределам, является дополнительным стиму-

лом появления надэтнических, надкультурных оснований. В то же вре-

мя чрезмерное языковое многообразие, безусловно, создает определен-

ные препятствия для формирования современных наций.

Насколько национальное государство

отвечает требованиям и инте-

ресам большинства населения, насколько согласуются эти требования с

интересами властной элиты? Пролить свет на этот вопрос помогает

концепция национального интереса. Осознанные национальные интере-

сы сегодня являются непременным атрибутом государства. В соответст-

вии с философской трактовкой, под интересом понимается психическое

переживание индивида по поводу того, что для

него важно, привлека-

тельно, ценно. Наибольшее применение концепция национального ин-

Smith A.D. Nations and Nationalism in a Global Era. Cambridge: Polity Press, 1995. P.

101.

Кимлика У. Этнический нейтралитет государства не только нереален, но и нежелате-

лен // Национальные отношения в полиэтнических государствах: Реф. бюлл. № 1 (37).

2001. М.: РАГС, 2001.

Роль социокультурной

унификации в процессе

национального

строительства.

Алексей Блинов

тереса получила в рамках теории политического реализма.

В числе обязательных признаков национального государства можно

назвать и «политическое и юридическое равенство людей независимо от

их этнической принадлежности, так же, как и право каждого этноса на

культурную самобытность»

, а и равным образом участие граждан

(подданных) в процессе государственного управления непосредственно

и через представителей.

Это обусловлено тем, что во многом именно через выборы – прямой

акт демократического участия в «делах государства» – подтверждается

не только легитимность политической власти, но и происходит едине-

ние нации, сплочения в процессе всеобщего волеизъявления вокруг тех

или иных лидеров, партий и политических идеологий. Как справедливо

отмечает Л.М. Дробижева, «легитимность власти, достигаемая на осно-

ве свободных и честных выборов, означает единство жителей республи-

ки, желание ее граждан различной этнической принадлежности добро-

вольно жить вместе»

Взаимосвязь между легитимностью и уста-

новлением национально-государственного

порядка, понимаемого в веберовской теоре-

тической традиции – рациональном ключе –

имеет исключительное значение в ряду зако-

номерностей современной теории государства.

Классическое определение легитимности

принадлежит М. Веберу. Оно применяется им для характеристики соци-

ального порядка, обладающего престижем, в силу которого включенные

в него индивиды

признают его в качестве справедливого и выражают

добровольное согласие на подчинение. Если «фактическая ориентация

на максимы происходит хотя бы отчасти (то есть в той степени, в какой

она может играть практическую роль) потому, что они считаются зна-

чимыми для поведения индивида, то есть обязательными для него, или

служат ему образцом, достойным

подражания», то в этом случае, по М.

Веберу, стоит говорить о значимости социального порядка для индиви-

да, а значит и возможности ориентации на него, как на легитимный

Это «эмпирическая» легитимность социального порядка, связанная с

Гусейнов А.А. Национальная фаза государственной истории / «Круглый стол» «На-

циональное государство: теория, история, политическая практика // Полиc. 1992. № 5–6.

С. 18.

Дробижева Л.М. Возможность либерального этнонационализма // В кн.: Реальность

этнических мифов / Под ред. А. Малашенко и М.Б. Олкотт; Моск. Центр Карнеги. М.:

Гендальф, 2000. Аналитическая серия. Вып. 3. С. 83.

Вебер М. Избранные произведения. М.: Прогресс, 1990. С. 637.

Связь между

легитимностью и

установлением

национально-

государственного

порядка.

Национальное государство в условиях глобализации

его фактической «значимостью» для социального поведения людей (в

отличие от «нормативной» (легальности), характеризующейся его фор-

мальным соответствиям законам страны)»

. Таким образом, легитим-

ность – это свойство не самого социального порядка, а совокупности

фактических представлений о нем. Далее М. Вебер указывает на спосо-

бы, которыми обусловлена регулярность социальных поступков, а сле-

довательно, легитимность порядка.

Легитимность может быть гарантирована внутренне: чисто аффек-

тивно (эмоциональной преданностью), ценностно-рационально и рели-

гиозно (следованием традициям

); и (или только) внешне: «условно-

стью» (возможностью общественного порицания) и «правом» (возмож-

ность морального или физического принуждения со стороны особой

группы людей). В связи с этим М. Вебер различает четыре типа леги-

тимного порядка в зависимости от характера мотиваций тех, кто ему

подчиняется: аффективный, ценностно-рациональный, религиозный и

определяемый заинтересованностью

(целерациональный).

Опираясь на методологию социологического нормативизма, Вебер

различает три «чистых» типа легитимного господства (понимаемого как

«шанс встретить повиновение определенному приказу») в зависимости

от трех основных (возможных) «мотивов уступчивости», повиновения.

Легальный тип, где основа подчинения – соображения интереса, целе-

рациональные действия, установленные законы. Воплощением данного

типа господства Вебер считает бюрократию, сила которой

заключается

в наличии специального образования, компетентности, а наибольшее

распространение этот тип получил в странах с так называемой западной

моделью капитализма. Традиционный тип основан на вере в издавна

существующие порядки и установления, чувстве преемственности, а

харизматический – на чувственно-эмоциональном восприятии, вере в

экстраординарные, внеобыденные качества вождя.

Важная заслуга в изучении данного

феномена принадлежит также

представителям функционального подхода (Б. Вестле, Д. Истон, С. Лип-

сет, Т. Парсонс, Э. Шиллз), феноменологии (А. Щютц, Т. Лукман, П.

Бергер), представителям франкфуртской школы (Ю. Хабермас).

Обратимся к концепции С.М. Липсета, цен-

ность которой состоит в выявлении причин

кризиса легитимности и в рассмотрении по-

нятия «легитимность» через

критерии эффективности (также одной из

базовых аналитических категорий). Определяя легитимность как «спо-

Давыдов Ю.Н. и др. Очерки по истории теоретической социологии XX-го столетия

(от М. Вебера к Ю. Хабермасу, от Г. Зиммеля к модернизму). М.: Наука, 1994. С. 81.

Причины кризиса

легитимности.

Алексей Блинов

собность системы формировать и поддерживать у людей убеждения в

том, что существующие политические институты являются наилучшими

для данного общества»

, он связывает кризис легитимности, по сущест-

ву, с «кризисом изменений», возникающим вследствие:

а) нарушения «упорядоченного правопреемства (когда угрозе под-

вергается статус главных традиционно значимых групп);

б) отсутствия доступа к политической системе главных групп в об-

ществе с новыми политическими требованиями (характерно для закры-

тых систем, усложняющих кооптацию во властную элиту).

Для того чтобы выработать легитимность, утверждает С.М. Липсет,

«новая система должна на протяжении долгого времени оправдывать

экспектации главных групп (на основе «эффективности»), с тем, чтобы

они приобрели твердое доверие к «правилам игры», в соответствии с

которыми функционирует новая система и стали принимать их как

должное». Под «эффективностью» он понимает «

фактическую деятель-

ность, ту степень удовлетворенности, с которой система выполняет ос-

новные функции государственного управления, как их понимают боль-

шинство населения и его важнейшие влиятельные группы»

С.М. Липсет выделяет две разновидности эффективности: экономи-

ческую (выраженную в экономическом развитии, категориях «экономи-

ческих благ», «товаров» и «жизненных уровней») и символическую

(выраженную в нематериальных понятиях, представляющих ценность

для конкретных индивидов, например повышение национального

престижа)

Выше уже говорилось, что идея националь-

ного государства имеет повышенное легити-

мирующее значение. На это же обращает

внимание и К. Вердери, видя в современной

нации, прежде всего, «легитимирующий символ в политике»

, необхо-

димое условие политического участия. Объективно, нация (понимаемая

как наивысший на современном историческом этапе тип надэтнической,

социокультурной и политической интеграции населения), национальная

идентичность и интересы стали универсальными легитимирующими

Lipset S.M. Political man. The social Basis of politics. N. Y.: Baltimore, Maryland, 1981.

Р. 64.

Липсет С.М. Политическая социология // Американская социология. Перспективы,

проблемы, методы / Пер. с англ. М.: Прогресс, 1972. С. 206.

Там же. С. 205.

Вердери К. Куда идут «нация» и «национализм»? // Нации и национализм / Б. Андер-

сон, О. Бауэр, М. Хрох и др. / Пер. с англ. и нем. Л.Е. Переяславцевой, М.С. Панина, М.Б.

Гнедовского. М.: Праксис, 2002. С. 304.

Легитимирующее

значение национального

измерения.

Национальное государство в условиях глобализации

основаниями верховной власти и современного государства, эмпириче-

ским условием политической лояльности и участия граждан. Сам же

процесс легитимации национального государства напрямую зависит от

состояния правового и политического сознания, экономической и со-

циокультурной практики народа, которые, наряду с особенностями

группового менталитета, привносят необходимую индивидуализацию в

процесс мирового государственного строительства, являющегося по

своему характеру плюралистичным.

Определяя достижения современного государства, благодаря его

«уникальной сопряженности с гомогенизирующей идеей нации», Ю.

Хабермас убежден, что «именно национальная общность породила но-

вый тип взаимосвязи индивидов, ранее совершенно чужых друг другу».

Более того, идея нации стала не только первой современной формой

коллективной идентичности, но и послужила катализатором преобразо

вания раннего современного государства в демократическую республи-

ку, национальное государство смогло решить сразу две проблемы: «оно

учредило демократический способ легитимации на основе новой и бо-

лее абстрактной формы социальной интеграции»

Известный немецкий ученый уделяет повышенное внимание вопро-

сам легитимности в своих исследованиях. Поэтому он, следуя логике М.

Вебера, придававшего огромное перспективное значение рациональным

началам организации публичной власти с соответствующим способом

легитимации, усматривает в расширении «охвата» политического уча-

стия возникновение «нового уровня юридически опосредованной соли-

дарности граждан». Государство, по его словам, «

вводя демократиче-

ские процедуры, в то же самое время установило себе новый светский

источник легитимации»

Ввиду того, что национальная идея и национальное самосознание –

важное средство легитимации власти, национальное государство обла-

дает колоссальной степенью легитимности. По Р. Штурму, «объедине-

ние государства и нации в национальном государстве идет на пользу

государственной легитимности. Государство инкорпорирует граждани-

на не только формально, но и как часть своей идентичности. Только

продуманное

растворение нации в государстве дает ему право апелли-

ровать к гражданам, призывая их к защите национальных интересов

Хабермас Ю. Европейское национальное государство: его достижения и пределы. О

прошлом и будущем суверенитета и гражданства // Нации и национализм / Б. Андерсон, О.

Бауэр, М. Хрох и др. / Пер. с англ. и нем. Л.Е. Переяславцевой, М.С. Панина, М.Б. Гнедов-

ского. М.: Праксис, 2002. С. 367.

Там же. С. 368.

Алексей Блинов

всеми способами, вплоть до военного конфликта»

. В этих словах по-

новому понимается и смысл веберовского подхода к пониманию леги-

тимного господства и открывается путь к более четкому осознанию до-

вольно расплывчатой в эвристическом плане концепции национального

интереса.

Из вышесказанного можно сделать вывод, что распространение де-

мократических начал в современном мире неразрывно связано с про-

цессом становления

наций, появлением национального самосознания,

ставшего не только выражением новой формы социальной интеграции,

но и важным этапом в появлении социально-политического феномена

(со)гражданства. Безусловно, именно данный, имеющий эпохальное

значение прорыв явился катализатором, мощным толчком развития

структур гражданского общества – несущих основ правового государст-

ва, гарантией прав личности.

Неотъемлемым признаком национального

государства

является гражданское общество

(об этом мы уже говорили в первом парагра-

фе первой главы), которое, будучи прямым

выражением идеи нации наравне с публично-властными структурами,

является одной из существенных сторон самого национального государ-

ства. Это означает, что без активного участия гражданского общества

национального государства принципиально быть не может. В свою

оче-

редь, зрелость гражданского общества достигается за счет сформиро-

ванности нации.

Желая выразить активное начало в функционировании гражданского

общества, принцип политического участия, А.С. Автономов под актив-

ным началом понимает «конкретно-историческую форму совместной

деятельности людей в сфере осуществления власти»

. Национальное

государство является той идеальной конфигурацией, политико-

правовой формулой, которая позволяет держать в отдалении друг от

друга такие близкие (по «человеческому материалу»), но разные по со-

держанию явления, как гражданское общество и государство. Парамет-

рами подобного равновесия выступают представления об «общем бла-

ге», сформированные на основе артикуляции и агрегирования частных

волеизъявлений и интересов через отлаженную систему «обратной свя-

зи».

Штурм Р. Нация. Национализм // Национализм (Взгляд из-за рубежа). М., 1995. С. 5.

Автономов А.С. Правовая онтология политики. К построению системы катего-

рий. М., 1999. С. 216.

Гражданское

общество

и государство.

Национальное государство в условиях глобализации

В процессе образования национального го-

сударства не последнюю роль играет нацио-

нальная идентичность. Будучи явлением

символического характера, идентичность выступает в качестве основ-

ной идеологической скрепы, направленной на унификацию обществен-

ного сознания.

Идентичность – сложный феномен, имеющий психологическую

природу, относимый к разряду ментальных, характерологических

структур. Это явление субъективного характера, отражающее комплекс

психических

переживаний и представлений личности о принадлежности

к той или иной социальной группе (нации, государству или этнической

группе) и заключающееся в процессе соотнесения, отождествления себя

с ее представителями по принципу «свои – чужие».

Через механизм национальной идентификации мир делается много-

образным и мультикультурным. В то же время данная тенденция сопер-

ничает с

другой, не менее сильной – процессом унификации имеющихся

различий. Р.Г. Абдулатипов убежден, что нация граждан обретает свою

идентичность не в этнически культурных сходствах, но в практике гра-

ждан, которые активно используют свои демократические права на уча-

стие в коммуникациях

В рамках национального государства приня-

то рассматривать так называемое право на-

родов на самоопределение. Данный полити-

ческий лозунг родился в англоязычной среде

и отражал опыт самоорганизации жизни населения в Северной Амери-

ке

. В ХХ в. концепция «права народов на самоопределение» активно

применялась и была исторически оправдана в период крушения миро-

вой колониальной системы, но на постколониальном этапе развития

вызывает неоднозначное отношение.

Спорными являются как определение народа, так и пределы права на

самоопределение. Как подметил В.А. Тишков, «ученые-пропагандисты

не смогли разобраться,

что принцип самоопределения касается прежде

всего колониальных стран и что он исключает этническую трактовку

субъекта самоопределения – народа, который понимается прежде всего

как территориальное сообщество»

Абдулатипов Р.Г. Национальный вопрос и государственное обустройство России.

М.: Славянский диалог. 2000. Гл. 3.

Авдокушин А.В., Маюров В.Г. Право наций на самоопределение необходимо конкре-

тизировать // Московский журнал международного права. 1999. № 3. С. 21.

Тишков В. Забыть о нации (Постнационалистическое понимание национализма) //

URL: <http://old.iea.ras.ru/Russian/personnel/Tishkov/forget.html>.

Национальная

идентичность.

Критический анализ

права народов на

самоопределение.

Алексей Блинов

В то же время он отмечает, что в последние годы политические фи-

лософы сделали радикальный пересмотр понятия «национальность» в

пользу его этнокультурного (советского) смысла, что может расцени-

ваться как стремление использовать старую риторику в новых геополи-

тических целях (например движение за права «не-статусных наций»,

«наций без государств»).

Обращает

на себя внимание внутренняя противоречивость принципа

«самоопределения народов», провозглашенного в качестве одного из

приоритетов ООН, но подрывающее другое, не менее важное уставное

положение той же организации – нерушимость государственных гра-

ниц. Исторически требование самоопределения народа выводится из

концепции суверенитета народа, который рассматривается в качестве

единственного источника государственной власти. Коллизия между

принципом

самоопределения народов и нерушимостью государствен-

ных границ может быть рассмотрена в качестве противоречия между

такими видами суверенитета, как суверенитет народа и суверенитет

государства.

Если мы признаем первый вид определяющим, то принцип неруши-

мости границ, рассматриваемых в случае искусственно созданным барь-

ером и мешающих реализации более важных прав, теряет свое значение.

Такой позиции, например, придерживается и упоминаемый ранее С.

Лейкофф, считающий, что «идея государства, и вытекающая из нее идея

суверенитета – это не столько необходимые категории политической

реальности, сколько искусственные исторические конструкты, призван-

ные обслуживать потребности прежних времен»

П. Розанваллон, размышляя об успехе европейской интеграции, тоже

считает, что без понятия суверенитета в плюралистическом смысле

единая Европа будет невозможной, и ставит вопрос о преодолении го-

сударства-нации, его плюрализации, ибо, на его взгляд, такие понятия,

как «нация», «суверенитет», «всеобщая воля» не позволяют выйти за

рамки размышлений о государстве как таковом»

Однако, следуя радикальным выводам концепции «мягкого» сувере-

нитета, мы подвергаем систему международных отношений колоссаль-

ной дестабилизации с легко прогнозируемыми негативными последст-

виями. Хотя мы не можем игнорировать и естественное стремление на-

родов к реализации права на самоопределение, современными способа-

ми которого выступают различные формы федеративной организации

Лейкофф С. Оппозиция «суверенитет – автономия» в условиях федерализма: выбор

между «или – или» и «больше – меньше» // Полис. 1995. № 1. С. 178.

Розанваллон П. О государстве-нации // Вестник Московской школы политических

исследований. 1995. № 1. С. 111.

Национальное государство в условиях глобализации

государства, культурной и территориальной автономии.

Последнее же время, по словам В. Малахова, подобное противоречие

«обычно преодолевается благодаря ограниченной трактовке понятия

«самоопределение». Право на самоопределение истолковывается, в пер-

вую очередь, как право на самоуправление, т.е. на автономное решение

жизненно важных проблем того или иного сообщества»

В науке выделяют несколько исторических форм самоопределения,

классифицируемых по типу требований:

а) антиколониальное самоопределение (население территории под

колониальным правлением или чуждым господством, настаивающее на

полной свободе или предоставлении большей политической власти);

б) самоопределение части государства (попытка группы в пределах

существующего государства отделиться и образовать новое государство

или добиться большей политической или культурной автономии в рам-

ках существующего государства);

в) межгосударственное самоопределение (требования групп народа,

компактно расселенного в нескольких государствах);

г) самоопределение дисперсных народов (требования народов, дис-

персно расселенных в одном или нескольких государствах);

д) самоопределение коренных народов (требования групп, населяю-

щих компактные территории и ведущих традиционный образ жизни);

е) представительное самоопределение (требование населения су-

ществующего государства изменить его политическую структуру более

представительной системой)

Думается, что международное сообщество должно идти по пути бо-

лее сложной процедуры признания новых государств при наличии чет-

кой и точной методики присвоения соответствующего статуса несамо-

определившимся народам, понимаемым как демос, а не этнос.

Но если мы признаем государство главным субъектом, актором ме-

ждународных отношений, то, следуя логике данного выбора,

необходи-

мо признать второстепенную роль народа. Считая национальное госу-

дарство определенным этапом государственного развития, мы полагаем,

что оно приходит на смену сословному государству, но это не означает,

что оно призвано ликвидировать в обществе социальные различия, – что

в принципе недостижимо (если речь не идет об утопической теории).

Малахов В. Символическое производство этничности и конфликт // Язык и этниче-

ский конфликт / Под ред. М. Брилл Олкотт и И. Семенова; Моск. Центр Карнеги. М.:

Гендальф, 2001. С. 133.

Йонгман А. Я., Шмид А. П. Самоопределение // Этнос и политика: Хрестоматия /

Авт.-сост. А.А. Празаускас. М.: УРАО, 2000. С. 178.

Алексей Блинов

Одновременно национальное государство

можно рассматривать и как альтернативу

империи, располагая его на одной эволюци-

онной ступени (если брать в качестве классифицирующего критерия

степень политической и культурной интеграции населения) с древним

полисом и городом-государством, как исторически первыми формами

организации территориальной политии. Среди юридических признаков

империи, позволяющих позиционировать данное понятие в системе на-

учной номенклатуры права, можно выделить: способ образования (как

правило, империи создаются в результате насильственных действий,

путем присоединения территорий, которые становятся колониями), ста-

тус включенных в состав империи территорий (он определяется в тер-

минах «центр – периферия», где государство, проводящее экспансию –

метрополия, – оказывается в доминирующем положении).

В политической теории, в отличие от правовой, понятие «империя»

используется давно и считается довольно содержательным термином,

под которым понимается политическая система, объединяющая под

началом жесткой централизованной власти гетерогенные этнонацио-

нальные и административно-территориальные образования на основе

отношений «метрополия – колонии», «центр – провинции», «центр –

национальные республики» и «окраины»

. По словам М.В. Ильина, им-

перский принцип организации возникает с развитием и усложнением

политических систем, появлением центра и периферии, на смену же ему

приходит национальное государство.

Размышления о сути империй, их природе, структуре и историче-

ской судьбе продолжают и поныне будоражить воображение и умы ин-

теллектуалов

. Для одних империи – отработанный материал истории,

«пограничное» (маргинальное) понятие, для других – наивысшая стадия

развития тоталитарного государства (осуществляющего насилие в от-

ношении как собственных подданных, так и подконтрольных террито-

рий – колоний), для третьих – исторически оправданная и закономерная

форма государственного устройства, развивающаяся по собственным

законам.

Ряд же исследователей не отрицают и возможность возврата импе-

рий в недалеком будущем в лоно человеческой цивилизации (так, гло-

бализацию можно рассматривать как идеологическую канву появления

новых империй, не говоря уже о том, что для ряда исследователей она

Политология: Энциклопедический словарь / Ред. и сост. Ю.А. Аверьянов. М.: Изд-во

Моск. коммерч. ун-та, 1993. С. 119.

См. работы Ш.Н. Айзенштадта, М. Дюверже, М.В. Ильина, С.И. Каспэ, Г.С. Кнаюе,

А. Коэна, М.А. Чешкова и др.

Правовой статус

понятия «империя».