Белов В.А. (ред) Практика применения ГК РФ части первой

Подождите немного. Документ загружается.

дела о банкротстве, в связи с чем приоритет принадлежит положениям Закона о

банкротстве, в том числе его норме, регулирующей вопрос принятия мер по

обеспечению заявленных требований кредиторов (см. постановление ФАС ДО от

22.11.2005 N_Ф03-А80/05-1/3115).

Весьма странное толкование принципа беспрепятственного осуществления

гражданских прав продемонстрировал ФАС ВСО в деле о взыскании денежных

средств, составляющих возмещение затрат транспортного предприятия, связанного

с оказанием услуг по перевозке граждан, относящихся к категории льготников.

Окружной суд отменил судебные акты, которыми был удовлетворен иск

транспортного предприятия, и указал, что нижестоящие суды не применили

постановление Госкомстата России от 28.06.2002 N_149 «Об утверждении

инструкции по заполнению форм федерального государственного статистического

наблюдения за деятельностью трамвайного и троллейбусного транспорта»

, в связи

с чем был нарушен принцип необходимости беспрепятственного осуществления

участниками гражданского оборота принадлежащих им гражданских прав (!?!),

установленный ст._1 ГК (см. постановление ФАС ВСО от 20.03.2006 N_А10-

5328/05-Ф02-1095/06-С2).

Широкое распространение (не вполне, на наш взгляд, оправданное)

обращение к принципу беспрепятственного осуществления гражданских прав

получило в делах, связанных с принудительным исполнением решений третейских

судов. Например, известно дело, в котором окружной суд указал, что третейский

суд, ошибочно признавший у стороны договора право на отказ от исполнения

обязательств, тем самым нарушил принцип беспрепятственного осуществления

гражданских прав. Далее окружной суд констатировал, что решение третейского

суда нарушает основополагающие принципы гражданского права и потому не

подлежит принудительному исполнению (постановление ФАС СЗО от 22.11.2002

N_А56-29317/02).

Аналогичный вывод был сделан и в другом деле. Окружной суд признал, что

третейский суд, рассмотревший спор о правах на недвижимое имущество и

вынесший решение о принадлежности вещного права на недвижимость участнику

третейского разбирательства, нарушил принцип беспрепятственного

осуществления прав (см. постановления ФАС СКО от 11.10.2005 N_Ф08-4688/2005,

от 15.12.2005 Ф08-5413/2005; ФАС УО от 24.11.2003 N_Ф09-3407/03ГК);

г) свобода перемещения товаров, услуг и финансовых средств. Очень

любопытный спор, в котором обсуждалось действие этого принципа, был

рассмотрен СК ГД ВС РФ. Предметом судебного разбирательства был вопрос о

действительности нормативного акта правительства Ленинградской области, в

соответствии с которым юридические лица и индивидуальные предприниматели,

государственная регистрация которых состоялась менее чем за 12 месяцев до даты

подачи заявки, а также юридические лица, не имеющие на момент подачи заявки

своих органов, филиалов или представительств на территории Ленинградской

области или Санкт-Петербурга, не могут быть участниками конкурса на

размещение заказов для государственных нужд.

Суд, проанализировав оспариваемые положения постановления

правительства Ленинградской области, пришел к выводу о том, что вопреки

требованиям п._3 ст._1 ГК оспариваемым постановлением были созданы

препятствия для входа на рынок областного государственного заказа для одних

хозяйствующих субъектов и благоприятствующие условия деятельности для

других хозяйствующих субъектов, что нарушило принцип свободного

перемещения товаров, услуг и финансовых средств (определение СК ГД ВС РФ от

29.07.2003 N_33-Г03-10).

Другой интересный спор, связанный с применением комментируемого

принципа, был рассмотрен ФАС ВВО. Суть дела состояла в следующем.

Утратил силу в связи с изданием постановления Росстата от 09.01.2007 N 2.

Индивидуальный предприниматель обратился в суд с иском о признании

незаконным ненормативного акта органа местного самоуправления –

распоряжения, в соответствии с которым торговля в подземных переходах на

территории муниципального округа была запрещена.

Ответчик возражал против удовлетворения искового требования, ссылаясь на

то, что оспариваемое распоряжение было издано им во исполнение решения

антитеррористической комиссии.

Решением суда первой инстанции, а также постановлением апелляционной

инстанции в удовлетворении исковых требований было отказано.

Окружной суд, рассматривавший кассационную жалобу на судебные акты

нижестоящих судов, указанные акты отменил и исковые требования удовлетворил,

мотивировав это следующим образом. Суд счел, что спорным распоряжением

администрация фактически расторгает в одностороннем порядке договорные

правоотношения, сложившиеся по поводу аренды торговых мест в подземных

переходах, расположенных в пределах муниципального округа. По мнению

окружного суда, оспариваемое распоряжение администрации представляет собой

ограничение свободы осуществления предпринимательской деятельности как

одного из общих начал гражданского законодательства, а в конечном счете – и

ограничение конституционных прав и свобод, так как представленные в

материалах дела распоряжение администрации и решение антитеррористической

комиссии не содержат ссылок ни на юридические, ни на фактические

обстоятельства, обосновывающие ограничение права на свободу

предпринимательской деятельности (см. постановление ФАС ВВО от 31.07.2006

N_А43-41827/2005-9-1218).

2. Как судебная практика понимает норму п.A2 ст.A1 ГК, гласящую, что

физические и юридические лица приобретают и осуществляют свои

гражданские права своей волей и в своем интересе?

В подавляющем большинстве случаев суды приводят норму п._2 ст._1 ГК о

приобретении и осуществлении гражданских прав волей и в интересах участников

гражданского оборота для обоснования, например, принципа свободы договора

(см. например: постановление ФАС СКО от 23.12.1999 N_Ф08-2925/99) либо тезиса

о том, что лицо, добровольно вступившее в договорные отношения, не может

произвольно отказываться от исполнения собственных обязательств, даже если они

становятся для него невыгодными либо затруднительными (см. постановления

ФАС СКО от 20.09.2006 N_Ф08-4629/06; ФАС ПО от 23.11.2006 N_А06-1060\2-

22\06).

Однако встречаются случаи и более «экзотического» применения этой нормы

ГК. Приведем в качестве примера следующее дело. Истец обратился в суд с иском

о взыскании с ответчика процентов за пользование чужими денежными

средствами, предусмотренными ст._395 ГК. Истец указал, что он является

кредитором по денежному обязательству, возникшему на основании

исполнительного листа арбитражного суда, который не был исполнен должником в

добровольном порядке. Суд первой инстанции, поддержанный окружным судом, в

удовлетворении исковых требований отказал по следующим основаниям.

Суд указал, что неисполнение исполнительного листа регламентируется не

нормами ГК, а нормами АПК и другими федеральными законами. Далее суд

указал, что спорные правоотношения не имеют признаков, присущих гражданским

правоотношениям, – в частности, в отношениях по исполнению вступившего в

законную силу решения суда отсутствует признак осуществления своих

гражданских прав своей волей и в своем интересе. Исполнение решения суда на

основании исполнительного листа не является, по мнению окружного суда,

свободным волеизъявлением участников процесса, так как в данном случае после

принятия судом решения наступает следующая стадия арбитражного процесса –

исполнительное производство, регулируемое нормами Закона об исполнительном

производстве. В итоге окружной суд пришел к выводу, что обязанность должника

исполнить судебное решение не является гражданско-правовой обязанностью.

Окружной суд указал, что, получив исполнительный лист, истец должен был

обратиться за принудительным исполнением решения суда к судебному приставу-

исполнителю, а не ждать добровольного исполнения решения с тем, чтобы

причинить вред другому лицу предъявлением дополнительных санкций (см.

постановление ФАС ЗСО от 29.03.2001 N_Ф04/885-245/А45-2001).

Подобное толкование п._2 ст._1 ГК является грубейшей ошибкой,

свидетельствующей о совершеннейшей некомпетентности судей, принявших

процитированное постановление. Исполнение судебного решения не имеет

никакого отношения к принципу осуществления прав своей волей и в своем

интересе. Нетрудно заметить, что в п._2 ст._1 ГК говорится об осуществлении прав,

а не об исполнении обязанности. Ровным счетом, можно утверждать, что и

отношения по возврату суммы займа не являются гражданско-правовыми, так как

заемщик возвращает деньги не по доброй воле, а потому что он обязался к этому в

договоре займа.

3. Уточняется ли судебной практикой определение

предпринимательской деятельности, содержащееся в ст.A2 ГК?

Судебная практика свидетельствует о том, что суды расширительно толкуют

определение предпринимательской деятельности, чему, впрочем, немало

способствовал сам законодатель

Расширение толкования понятия предпринимательской деятельности

осуществляется в следующих направлениях.

Например, суды последовательно придерживаются вывода о том, что

деятельность по сдаче имущества в аренду является предпринимательской

деятельностью

. На этот счет существует, в частности, недвусмысленное

высказывание высшей судебной инстанции. По одному из дел, рассмотренных

Президиумом ВАС РФ в порядке надзора, было высказано следующее мнение:

осуществление полномочий по распоряжению своим имуществом, включая сдачу

его в аренду с получением дохода в виде арендной платы, может рассматриваться

Действительно, определение предпринимательской деятельности, содержащееся в ст. 2 ГК, сформулировано

крайне широко. Законодатель выделил следующие элементы предпринимательской деятельности:

предпринимательской является (а) самостоятельная, (б) осуществляемая на свой риск деятельность, (в)

направленная на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи товаров,

выполнения работ или оказания услуг (г) лицами, зарегистрированными в этом качестве в установленном

законом порядке.

Однако признак (г) не является необходимым для определения деятельности в качестве предпринимательской.

В частности, в соответствии с п. 4 ст. 23 ГК гражданин, осуществляющий предпринимательскую деятельность

без образования юридического лица с нарушением требования о государственной регистрации в качестве

предпринимателя, не вправе ссылаться в отношении заключенных им при этом сделок на то, что он не является

предпринимателем. Суд может применить к таким сделкам правила ГК об обязательствах, связанных с

осуществлением предпринимательской деятельности. Что же касается некоммерческих юридических лиц, то в

соответствии с п. 3 ст. 50 ГК некоммерческие организации вправе осуществлять предпринимательскую

деятельность. Таким образом, субъектный признак предпринимательской деятельности совершенно

нивелируется самим же законодателем. Это влечет за собой следующее: любая самостоятельная деятельность,

связанная с пользованием либо продажей имущества, оказанием услуг и выполнением работ и направленная на

извлечение дохода, может быть признана предпринимательской. Получается, что при несложном усилии

предпринимательской деятельностью можно признать, к примеру, получение гражданином процентов по

банковскому вкладу, так как внесение денег по вкладу это: а) самостоятельное действие, б) совершенное на

свой риск ив) направленное на систематическое получение дохода. Понятно, что это решение парадоксально.

Проблема признания или непризнания деятельности по сдаче в аренду имущества предпринимательской

деятельностью является весьма острой для юридических лиц со специальной правоспособностью (банков,

страховых компаний, управляющих компаний паевых инвестиционных фондов и т.п.). Дело в том, что

указанные лица имеют право осуществлять только тот вид предпринимательской деятельности, который

предписан им законом. Осуществлять иные виды предпринимательской деятельности им запрещено.

Следовательно, возникает вопрос: если банк сдает в аренду часть принадлежащего ему офиса, то можно ли эту

сделку рассматривать как осуществление банком деятельности, выходящей за пределы его специальной

правоспособности?

Еще более актуальна эта проблема для физических лиц. В случае, если будет признано, что сдача имущества в

аренду является предпринимательской деятельностью, то все граждане, сдающие квартиры в коммерческий

наем, по идее, должны зарегистрироваться в качестве индивидуальных предпринимателей, что, в свою

очередь, повлечет за собой возникновение у них специальных налоговых обязанностей.

как предпринимательская деятельность (см. постановление Президиума ВАС РФ

от 31.07.2001 N_899/01).

Схожая тенденция наблюдается и в практике окружных судов

. Например,

при рассмотрении спора между налогоплательщиком и налоговым органом о

налоговом режиме операций по сдаче в аренду принадлежащего ему имущества

окружной суд указал, что получение дохода от сдачи имущества в аренду само по

себе является видом предпринимательской деятельности, не запрещенным законом

(см. постановление ФАС СКО от 11.08.2003 N_Ф08-2895/03).

В другом деле окружной суд признал несостоятельным довод

налогоплательщика о том, что сдача им имущества в аренду не является

предпринимательской деятельностью, поскольку носит разовый характер. Суд

указал, что налогоплательщик является коммерческой организацией, целью

создания и деятельности которой является систематическое извлечение прибыли

по возмездным договорам. В связи с этим сдача имущества в аренду,

осуществляемая налогоплательщиком, охватывается понятием

«предпринимательская деятельность» (см. постановление ФАС ЦО от 31.05.2004

N_А14-8845-03/246/33).

В еще одном деле суд признал деятельность по сдаче имущества в аренду

предпринимательской в связи с тем, что указанная деятельность называлась в

уставе налогоплательщика в качестве одного из основных видов деятельности,

осуществляемых хозяйственным обществом (ФАС СЗО от 15.11.2004 N_А13-

4906/04-14).

Впрочем, существуют и иные подходы к определению того, является ли сдача

имущества в аренду самостоятельным видом предпринимательской деятельности.

Так, по одному из дел окружной суд установил, что сдача имущества в аренду

является единственным видом деятельности хозяйственного общества. Такая

деятельность была признана предпринимательской (ФАС УО от 26.01.2005 N_Ф09-

5989/04АК).

Схожий подход был применен и ФАС СКО в деле 2000_г. Суд установил, что

налогоплательщик получал прибыль путем сдачи имущества в аренду (90%

прибыли за проверяемый период в 1997_г. и 100% прибыли в 1998_г. – первом

полугодии 1999_г.). С учетом этого обстоятельства деятельность по сдаче

имущества в аренду была признана самостоятельной предпринимательской

деятельностью (ФАС СКО от 26.10.2000 N_Ф08-2885/2000-841А).

Подобный подход представляется наиболее взвешенным. Бездумная

квалификация любой сделки по сдаче имущества в аренду в качестве

предпринимательской является ошибочной. Во-первых, передача имущества в

аренду для арендодателя не является деятельностью в собственном смысле этого

слова. Во-вторых, систематический характер получения прибыли от аренды

выражается вовсе не в периодичности получения арендных платежей (как

полагают суды). В случае если юридическое лицо вообще не осуществляет какой-

либо деятельности и основу его дохода составляет арендная плата, уплачиваемая

арендатором, либо если арендные платежи аккумулируются и направляются на

приобретение нового имущества, которое впоследствии также сдается в аренду

то, действительно, признак систематичности извлечения дохода от аренды налицо.

Однако отсутствие приведенных признаков неизбежно должно привести к выводу

о том, что совершение подобной сделки не составляет самостоятельного вида

Несмотря на то что в 1990-х гг. практика некоторых окружных судов не признавала сдачу имущества в

аренду предпринимательской деятельностью (см., например, постановление ФАС ВСО от 05.11.1998 N А33-

1163/98-С3а-Ф02-1323/98-С1), в 1999 г. тот же окружной суд занял уже более осторожную позицию, указав,

что сдача имущества в аренду образовательным учреждением не является предпринимательской

деятельностью, доходы от которой облагаются налогом, так как они (доходы) направлены училищем

непосредственно на нужды обеспечения, развития и совершенствования образовательного процесса.

Как это имеет место, к примеру, в прокатном бизнесе. Весьма интересный вывод на этот счет был сделан

ФАС ПО. Суд указал, что сдача имущества гражданам в аренду по договорам проката является

самостоятельной предпринимательской деятельностью (см. постановление от 15.12.2006 N А65-9592/2006).

предпринимательской деятельности.

Другая тенденция арбитражной практики состоит в том, что

предпринимательской деятельностью признается приобретение и владение

акциями.

По всей видимости, основой для подобной практики послужила норма ст._47

Закона РФ от 10.07.1992 N_3266-1 «Об образовании», в соответствии с которой

предпринимательской деятельностью образовательного учреждения признается

приобретение и владение ценными бумагами, в том числе акциями. Суды,

рассматривая споры между налоговыми органами и образовательными

учреждениями буквально применяли и применяют эту норму, совершенно

неверную по своей сути

(см., например, постановления ФАС МО от 22.08.2000

N_КА-А40/3672-00, от 01.03.2002 N_КА-А41/930-02, от 20.12.2002 N_КА-А40/8088-

02, а также постановление ФАС ЗСО от 29.12.2004 N_Ф04-9145/2004(7358-А27-

35)).

Прежняя практика окружных судов (середины – конца 1990-х гг.) исходила из

того, что лицо, являющееся акционером, не становится только в силу этого факта

субъектом предпринимательской деятельности. Например, в одном из дел,

рассмотренных ФАС МО в 1999_г., окружной суд указал, что деятельность по

приобретению акций Сбербанка РФ была неправомерно расценена нижестоящим

судом как предпринимательская деятельность (см. постановление от 02.02.1999

N_КГ-А40/12-99).

Другой пример. Окружной суд отменил судебные акты нижестоящих судов,

которыми констатировалось, что акционер, предъявивший иск о признании общего

собрания акционеров недействительным, является субъектом

предпринимательской деятельности и потому этот спор подведомствен

арбитражному суду

. Окружной суд счел, что довод истца о том, что он

занимается предпринимательской деятельностью в виде систематического

получения прибыли (дивидендов) от владения большим пакетом акций

акционерного общества, не основан на законе (см. постановление ФАС ВВО от

15.10.1998 N_А11-2267/98-Е-4/103).

Однако недавнее постановление КС РФ может существенно изменить и

практику арбитражных судов. Так, по одному из дел Суд указал следующее: право

на свободное использование своих способностей и имущества для

предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической

деятельности служит основой конституционно-правового статуса участников

хозяйственных обществ, в частности акционеров акционерных обществ –

юридических лиц, а также физических лиц, в том числе не являющихся

предпринимателями, которые реализуют свои права через владение акциями,

удостоверяющими обязательственные права ее владельца по отношению к

акционерному обществу (см. постановление КС РФ от 24.02.2004 N_3-П «По делу о

проверке конституционности отдельных положений статей 74 и 77 Федерального

закона «Об акционерных обществах», регулирующих порядок консолидации

размещенных акций акционерного общества и выкупа дробных акций, в связи с

жалобами граждан, компании «Кадет Истеблишмент» и запросом Октябрьского

районного суда города Пензы»). Из указанного фрагмента следует, что КС РФ

относит владение акциями к «предпринимательской и иной экономической

деятельности». Однако ГК не знакомо понятие «иной экономической

деятельности», отличной от предпринимательской. Поэтому с точки зрения

гражданского права правовая позиция КС РФ может быть истолкована в том

смысле, что акционер признается лицом, осуществляющим предпринимательскую

Обоснование тезиса о неверности нормы ст. 47 Закона РФ «Об образовании» аналогично обоснованию

тезиса о том, что сдача имущества в аренду не является предпринимательской деятельностью. Сам по себе

факт владения акциями не является деятельностью, а доходы, получаемые от владения бумагами, не могут

быть признаны систематически извлекаемой прибылью.

Спор рассматривался до реформы арбитражного процессуального законодательства в 2002 г.

деятельность.

4. Существуют ли дела, в которых суды применяли бы гражданское

законодательство к имущественным отношениям, основанным на

административном или ином властном подчинении одной стороны другой?

В соответствии с п._3 ст._2 ГК к имущественным отношениям, основанным на

властном подчинении одной стороны другой, в том числе к налоговым и другим

финансовым и административным отношениям, гражданское законодательство не

применяется, за исключением случаев, предусмотренных законодательством.

В судебной практике представлен широкий круг дел, в которых суды

отказывались применять нормы ГК (в частности, об исковой давности и о

процентах за пользование чужими денежными средствами) к имущественным

отношениям, складывающимся между налоговым органом и налогоплательщиком,

а также между иными субъектами административных правоотношений (см.,

например: постановления Президиума ВАС РФ от 17.06.1997 N_777/97; ФАС ВВО

от 30.05.2002 N_А82-397/01-А/1, от 07.07.2003 N_А79-665/02-СК2-631, от

17.05.2006 N_А82-3107/2005-43; ФАС ВСО от 21.01.1999 N_А19-6954/98-37-Ф02-

1703/98-С2, от 19.10.2000 N_А33-5941/00-С1-Ф02-2196,_2240/00-С1, от 21.03.2002

N_А78-4035/01-С1-5/155-Ф02-694/2002-С2; ФАС ЗСО от 02.06.2004 N_Ф04/3012-

649/А03-2004, от 21.07.2004 N_Ф04-5008/2004(А81-3056-18), от 17.11.2004 N_Ф04-

8086/2004(6268-А81-18), от 17.11.2004 N_Ф04-8083/2004(6267-А81-18), от

27.01.2005 N_Ф04-9665/2004(7935-А27-27); ФАС МО от 25.06.1997 N_КА-

А41/1011-97, от 15.03.1999 N_КА-А40/552-99, от 22.08.2003 N_КГ-А40/5838-03;

ФАС ПО от 16.11.1998 N_А49-1465/98-101/6, от 01.11.2002 N_А49-2796/02-137/9, от

13.08.2003 N_А65-1855/2002-СГ1-25, от 18.03.2004 N_А12-13336/03-с29, от

18.10.2005 N_А57-10179/04-19; ФАС СЗО от 11.09.2003 N_А21-2625/03-С1, от

06.09.2005 N_А56-47796/2004, от 12.05.2006 N_А26-8990/2005-211; ФАС УО от

24.06.2003 N_Ф09-1776/03АК, от 17.08.2004 N_Ф09-2607/04ГК; ФАС ЦО от

27.12.2005 N_А23-3600/05А-12-456).

Между тем в практике встречаются споры, в которых суды, рассматривая

требования налогоплательщиков о признании незаконными актов налоговых

органов, применяют к правоотношениям по уплате налогов нормы гражданского

права. Прежде всего, это связано с нормой ст._11 НК, в соответствии с которой

понятия гражданского законодательства, использованные в НК, применяются в том

значении, в котором они используются в гражданском законодательстве, если иное

не предусмотрено самим НК.

В качестве классического случая применения норм ГК в налоговом споре

можно привести следующее дело.

Налогоплательщик обратился в суд с заявлением о признании незаконным

акта налогового органа, который доначислил налогоплательщику налог на

добавленную стоимость и применил меры ответственности за неисполнение

налоговой обязанности. Налоговый орган посчитал, что в случае если

налогоплательщик рассчитался за поставленный товар заемными денежными

средствами, у него не возникает право на возмещение налога на добавленную

стоимость (что и было сделано налогоплательщиком). Аргумент налогового органа

состоял в следующем: в соответствии с налоговым законодательством,

действовавшим на момент возникновения обязанности по уплате налога, к

возмещению могли быть приняты только суммы налога, фактически уплаченные

поставщикам товаров. Налоговый орган полагал, что взятые взаймы денежные

средства не являются денежными средствами налогоплательщика, следовательно,

суммы налога, уплаченные за счет этих средств, не могут быть приняты к

возмещению. Эта позиция была поддержана судами первой и апелляционной

инстанций. Окружной суд указанные судебные акты отменил, указав, что в

соответствии с нормой ст._807 ГК денежные средства, взятые взаймы, переходят в

собственность заемщика. Следовательно, оплачивая товары за счет средств, взятых

взаймы, налогоплательщик распоряжается собственными денежными средствами,

и у него есть право на возмещение налога (см. постановление ФАС ВВО от

17.02.2003 N_А79-4124/02-СК1-3617)

5. Применяется ли в сфере гражданского права принцип lex specialis

derogat generali?

Принцип «норма специальная имеет большую силу, чем норма общая» в

сфере гражданского законодательства действует в измененном виде. Дело в том,

что в ст._3 ГК закреплено следующее правило: нормы гражданского права,

содержащиеся в других федеральных законах, должны соответствовать нормам ГК.

То есть мы фактически имеем ситуацию, когда нормы общего закона (а ГК – это и

есть обычный федеральный закон) имеют большую силу, чем нормы специальные.

Однако в некоторых случаях в ГК установлено, что федеральный закон

может содержать иные правила, чем это предусмотрено самим ГК. Выявить такие

нормы в ГК достаточно просто: как правило, их диспозиция завершается словами

«если иное не предусмотрено законом». Только в этом случае к гражданским

правоотношениям может быть применен принцип lex specialis derogate generali.

Приведем пример дела, в котором применялся этот принцип.

Образовательное учреждение обратилось в суд с заявлением о признании

незаконным отказа в государственной регистрации права собственности на

недвижимое имущество. Причина отказа регистрирующего органа состояла в том,

что ГК предусмотрено, что учреждение владеет и пользуется имуществом на праве

оперативного управления. Нормы Закона РФ «Об образовании» (п._7 ст._39)

которыми была установлена возможность учреждения быть собственником

имущества, противоречат ГК и потому не должны применяться.

Суды первой и апелляционной инстанций требование заявителя

удовлетворили. Окружной суд, рассматривавший дело по кассационной жалобе

регистрирующего органа, судебные акты отменил, в удовлетворении заявления

отказал, указав следующее. В соответствии с п._7 ст._39 Закона РФ «Об

образовании» имущество, приобретенное за счет денежных средств либо доходов

от собственной предпринимательской деятельности образовательного учреждения,

поступает в собственность учреждения. Окружной суд счел, что заявитель,

обратившийся за государственной регистрацией приобретенного недвижимого

имущества, не представил доказательств, свидетельствующих о том, что указанное

имущество было приобретено им за счет подаренных или самостоятельно

заработанных денежных средств. Однако окружной суд признал неверным и довод

регистрирующего органа о том, что ст._47 Закона РФ «Об образовании»,

устанавливающая возможность приобретения учреждением права собственности

на имущество, противоречит ГК. Как отметил окружной суд, данные законы

являются равноценными, при этом Закон РФ «Об образовании» носит специальный

характер и может в силу п._3 ст._120 ГК устанавливать особенности правового

положения образовательного учреждения, в том числе и в вопросах собственности.

Из ст._39 Закона РФ «Об образовании» следует, что образовательное учреждение

может иметь имущество как в оперативном управлении (п._2), так и

непосредственно в собственности (п._7). Двойственный режим собственности

образовательного учреждения не противоречит установленному ГК режиму

Мы вполне сознательно приводим налоговый спор именно с такой фабулой. В печально известном

определении КС РФ от 08.04.2004 N 169-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы общества с

ограниченной ответственностью «Пром Лайн» на нарушение конституционных прав и свобод положением

пункта 2 статьи 171 Налогового кодекса Российской Федерации» проводилась мысль о недопустимости

налогового вычета в случае оплаты товаров денежными средствами, полученными взаймы. Впоследствии

ригоризм этого подхода КС РФ был значительно смягчен другим определением от 04.11.2004 N 324-О «По

ходатайству Российского союза промышленников и предпринимателей (работодателей) об официальном

разъяснении Определения Конституционного Суда Российской Федерации от 8 апреля 2004 года N 169-О об

отказе в принятии к рассмотрению жалобы общества с ограниченной ответственностью «Пром Лайн» на

нарушение конституционных прав и свобод положением пункта 2 статьи 171 Налогового кодекса Российской

Федерации», а также некоторыми актами ВАС РФ (см. постановление от 14.12.2004 N 4149/04).

В настоящее время указанная норма отменена (Федеральный закон от 03.11.2006 N 175-ФЗ).

учреждения (см. постановление ФАС МО от 22.10.2001 N_КГ-А40/5835-01).

6. В каком случае допускается применение судами гражданского

законодательства и гражданского права по аналогии?

В соответствии со ст._6 ГК в случаях, когда гражданские отношения прямо не

урегулированы законодательством или соглашением сторон и отсутствует

применимый к ним обычай делового оборота, к таким отношениям, если это не

противоречит их существу, применяется гражданское законодательство,

регулирующее сходные отношения (аналогия закона) (п._1 ст._6 ГК). При

невозможности использования аналогии закона права и обязанности сторон

определяются исходя из общих начал и смысла гражданского законодательства

(аналогия права) и требований добросовестности, разумности и справедливости

(п._2 ст._6 ГК).

Содержание судебной практики свидетельствует о том, что суды весьма

осторожно применяют аналогию гражданского законодательства. Что же касается

аналогии права, то нам вообще не удалось обнаружить случаев, когда суды

применяли бы этот прием восполнения пробелов в гражданском законодательстве.

Как правило, суды, отказываясь применять гражданское законодательство по

аналогии, указывают, что соответствующие правоотношения урегулированы

действующим законодательством. Например, по одному из дел лицо предъявило

иск о переводе на себя прав и обязанностей по договору, заключенному между

ответчиком и третьим лицом. В качестве основания своего иска истец сослался на

то, что он является стороной предварительного договора купли-продажи

недвижимого имущества, заключенного с ответчиком. Однако последний в

нарушение условий предварительного договора заключил договор купли-продажи

не с истцом, а с другим лицом.

Суды первой и апелляционной инстанций отказали в иске, указав, что

законом не предусмотрено подобное последствие нарушения предварительного

договора. Истец обратился с кассационной жалобой, в которой он указывал на то,

что нижестоящие суды неправомерно отказали в удовлетворении иска, так как к

отношениям сторон по аналогии может быть применена норма ст._250 ГК о

преимущественном праве покупки. Окружной суд подобное соображение истца

отклонил, указав следующее. Статьей_6 ГК предусмотрено, что в случае, когда

гражданские правоотношения прямо не урегулированы законодательством или

соглашением сторон и отсутствует применимый к ним обычай делового оборота, к

таким отношениям, если это не противоречит их существу, применяется

гражданское законодательство, регулирующее сходные отношения (аналогия

закона). ГК прямо определены последствия уклонения одной из сторон

предварительного договора от заключения основного договора и предусмотрен

конкретный способ защиты интересов другой стороны. Таким образом, спорное

правоотношение урегулировано законом, что исключает применение гражданского

законодательства по аналогии. Кроме того, ст._250 ГК, нормы которой, по мнению

истца, подлежат применению в рассматриваемом деле, регулируют отношения

собственности. Следовательно, применение данной нормы противоречит существу

обязательственных отношений, сложившихся между истцом и ответчиком в рамках

предварительного договора, что также исключает аналогию закона (см.

постановление ФАС СЗО от 09.12.2004 N_А21-10342/03-С2).

7. Известны ли судебной практике случаи, когда суды непосредственно

применяли бы нормы международного права к гражданским

правоотношениям, в которых участвуют только российские лица,

преимущественно перед нормами ГК?

Да, такие случаи известны. В качестве примера можно привести следующие

дела. Например, в одном из дел по спору между российской страховой компанией

и российским же перевозчиком окружной суд установил следующее. В

соответствии со ст._23 Конвенции о договоре международной дорожной перевозки

грузов (от 19 мая 1956_г.), которая должна применяться к отношениям сторон, в

случае, когда перевозчик обязан возместить ущерб, вызванный полной или

частичной утратой груза, размер подлежащей возмещению суммы определяется на

основании стоимости груза в месте и во время принятия его для перевозки.

Стоимость груза определяется на основании биржевой котировки или (за

отсутствием таковой) на основании текущей рыночной цены, или же (при

отсутствии и той и другой) на основании обычной стоимости товара такого же

рода и качества.

Между тем суды первой и апелляционной инстанций, рассматривавшие иск

страховщика к перевозчику о возмещении убытков, причиненных утратой

застрахованного груза, определили размер подлежащей возмещению суммы на

основании цены, указанной в счете грузоотправителя. Нижестоящие суды

обосновали свой вывод нормами российского гражданского права (п._7 ч._1 ст._166

Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик от 31.05.1991

N_2211-1

и п._2 ст._796 ГК). Окружной суд признал этот вывод ошибочным,

указав, что согласно п._2 ст._7 ГК, если международным договором РФ

установлены иные правила, чем те, которые предусмотрены гражданским

законодательством, применяются правила международного договора. Статьей_23

Конвенции иначе, чем ГК, определяется размер возмещения, которое должен

выплатить международный перевозчик. Судебные акты были отменены, дело

направлено на новое рассмотрение (см. постановление ФАС МО от 21.12.2001

N_КГ-А40/7430-01).

В другом деле окружной суд также признал, что при наличии

международного правового акта (в данном случае – Соглашения о международном

железнодорожном грузовом сообщении (СМГС)), нормы которого регулируют

правоотношения иначе, чем нормы российского гражданского законодательства (в

частности, Федерального закона от 08.01.1998 N_2-ФЗ «Транспортный устав

железных дорог Российской Федерации»

), следует применять нормы

международного акта, даже если участники спора не являются иностранными

лицами (см. постановление ФАС СКО от 27.03.2001 N_Ф08-350/2001).

Для того чтобы суды могли непосредственно применять нормы

международных договоров и соглашений, в которых участвует Российская

Федерация, необходимо, чтобы указанные нормы обладали достаточной степенью

конкретности, а соответствующие международные акты содержали бы механизмы

их реализации.

Приведем в качестве примера следующее дело. ООО обратилось в

арбитражный суд с иском о взыскании с казны РФ справедливой компенсации в

связи с нарушением Российской Федерацией § 1 ст._6, ст._13, 14, 17 Европейской

конвенции о защите прав человека и основных свобод (от 4 ноября 1950_г.),

выразившимся в фактическом неисполнении службой судебных приставов

исполнительного листа, выданного арбитражным судом. Истец полагал, что

неразумно длительным исполнительным производством и полным невзысканием в

пользу ООО 722 762 руб. 68 коп. истцу и его руководству было причинены

длительное беспокойство, неопределенность в планировании решений, неудобство

и психический стресс. В качестве компенсации за указанные нарушения истец

просил взыскать с ответчика справедливую компенсацию в соответствии со ст._41

Конвенции.

Решением суда первой инстанции в удовлетворении указанных исковых

требований отказано. Постановлением апелляционной инстанции решение

оставлено без изменения. Не согласившись с принятыми по делу судебными

Документ утратил силу с 1 января 2008 г. в связи с принятием части четвертой Гражданского кодекса

Российской Федерации от 18.12.2006 N 230-ФЗ. Раздел VII Основ на территории РФ не применяется в связи с

принятием Федерального закона от 26.11.2001 N 147-ФЗ.

Утратил силу со дня вступления в силу Федерального закона от 10.01.2003 N 18-ФЗ «Устав

железнодорожного транспорта Российской Федерации».

актами, истец обратился с кассационной жалобой в окружной суд.

Заявитель кассационной жалобы полагал, что при рассмотрении дела

арбитражный суд вместо российского законодательства должен был применить

нормы Конвенции.

Окружной суд в удовлетворении жалобы отказал по следующим

основаниями. Истец, обращаясь с исковым заявлением в арбитражный суд

Красноярского края, избрал такой способ защиты нарушенного права, как

взыскание «справедливой компенсации» за неразумно длительные сроки

исполнительного производства. При этом истец настаивал именно на этом способе

защиты нарушенного права, поскольку спор о взыскании убытков, причиненных

неправомерным бездействием судебных приставов-исполнителей, арбитражным

судом уже был рассмотрен ранее, судебные акты по этому делу вступили в

законную силу. Отказывая в удовлетворении иска по настоящему спору,

нижестоящие суды справедливо, по мнению окружного суда, исходили из

следующего. Конвенция не содержит перечень способов защиты нарушенного

права. Следовательно, в данном случае подлежат применению нормы

национального законодательства – ГК, которым возможность взыскания

«справедливой компенсации» не предусмотрена. Следовательно, основания для

непосредственного применения российским судом нормы ст._41 Конвенции

отсутствуют (постановление ФАС ВСО от 26.11.2003 N_А33-2388/02-С2-Ф02-

4046/03-С2).

Глава 2. Возникновение гражданских прав и

обязанностей, осуществление и защита

гражданских прав (ст.A8-16)

8. Является ли перечень оснований возникновения гражданских прав и

обязанностей закрытым? Встречаются ли в судебной практике дела, в

которых суды признавали ли бы возникновение гражданских прав и

обязанностей по иным основаниям, чем те, что перечислены в ст. 8 ГК?

Из содержания первого предложения п._1 ст._8 ГК следует, что перечень

оснований возникновения гражданских прав, который приведен в этой статье, не

является закрытым. Об этом свидетельствует, например, следующее выражение

законодателя: «Гражданские права и обязанности возникают... из действий

граждан и юридических лиц, которые хотя и не предусмотрены законом или

такими актами, но в силу общих начал и смысла гражданского законодательства

порождают гражданские права и обязанности».

Материалы же судебной практики свидетельствуют о том, что суды

стремятся ограничительно толковать ст._8 ГК, не признавая в качестве оснований

возникновения гражданских прав юридические факты, которые не указаны в ней в

качестве таковых.

Приведем примеры судебных споров, в которых судами отстаивалась именно

такая позиция.

В одном из дел окружной суд обсуждал следующий вопрос: является ли

основанием возникновения гражданских прав мировое соглашение? Этот вопрос

возник в связи с рассмотрением заявления о выдаче исполнительного листа по

мировому соглашению, утвержденному третейским судом. Нижестоящие суды

отказали в такой выдаче, указав, что поскольку мировое соглашение является

договором о новации и в нем отсутствует третейская оговорка, то исполнение

мирового соглашения не может быть осуществлено в принудительном порядке.

Окружной суд с таким подходом не согласился, указав следующее. Перечень

оснований возникновения гражданских прав и обязанностей приведен в ст._8 ГК.

Мировое соглашение к их числу не отнесено. Поэтому, по мнению окружного суда,

мировое соглашение – это действие, предусмотренное процессуальным

законодательством, т.е. чисто процессуальное действие, не имеющее материально-

правового значения. Из мирового соглашения возникают только процессуальные