Актуальные проблемы современной лингвистики: Сборник научных статей. Выпуск 2

Подождите немного. Документ загружается.

более широкое определение валентности, как «свойству слова определен-

ным образом реализоваться в предложении, вступать в определенные

комбинации с другими словами», как «свойство определенных разрядов

слов присоединять к себе другие слова», «имплицитно содержащееся в

нем (в слове) указание на необходимость восполнения его другими слова-

ми определенных типов в предложении» [8]. Таким образом, валентность

не ограничивается только потенциальной возможностью глагола присое-

динять аргументы, а рассматривается как свойство комбинаторности, ха-

рактерное для широкого круга морфологических единиц. Обязательные

связи, подобные глагольным, присущи и другим частям речи – в частно-

сти, прилагательным и существительным. Валентностью, с этой точки

зрения, обладают не все полнозначные слова, а те из них, «которые сами

по себе дают ощущение неполноты высказывания и требуют восполнения

в высказывании» [8].

Дальнейшее развитие вербоцентрической концепции привело к по-

явлению теории семантических падежей (тематических ролей), семанти-

ческого синтаксиса (Ч. Филмор), выделению актантов и сирконстантов,

спецификации семантической и синтаксической валентности, облигатор-

ной и факультативной валентности, дифференциации валентности и ком-

бинаторики, классификации предикатов на основании количества мест,

открываемым предикатом в пропозиции, инкорпорация актантов и т. д.

Одной из наиболее проблемных областей остается вопрос об облигатор-

ности/факультативности актантов. Как показывают примеры, валентность

и синтаксическая реализация аргументов не всегда совпадают. В ситуаци-

ях, обозначаемых некоторыми глаголами, состав участников может ме-

няться, то есть один и тот же глагол может выступать с различным набо-

ром аргументов, например:

 Tigers only kill at night.

 Fire destroys.

Глаголы kill и destroy переходные и традиционно обозначают дейст-

вие, которое, как правило, осуществляет одушевленный агент (синтакси-

чески реализован как подлежащее) и которое вызывает изменение у паци-

енса (прямое дополнение). Однако в приведенных примерах в глаголы

реализуют субъектную модель, выражение объекта оказывается факульта-

тивным. Таким образом, лексикалистский подход не принимает во внима-

ние «механизмы, управляющие объединением значений отдельных еди-

ниц в значение целого высказывания» [5, с. 167]. В результате проблема

смыслопорождения рассматривается в статическом плане.

Попытка преодолеть противоречие между словарной категоризацией

глагола (как моновалентного или двувалентного, статального или акцио-

нального, объектного или субъектного) и его реальной сочетаемостью бы-

ла предпринята Н.Н. Болдыревым, автором теории функциональной (ди-

намической) категоризации. Согласно концепции Н.Н. Болдырева, многие

глаголы поликатегориальны, то есть могут выполнять различные функции

в разных высказываниях. Н.Н. Болдырев определяет поликатегоризацию,

как «межкатегориальное осмысление глагола как средства формирования

и репрезентации новой концептуальной категории на пересечении призна-

ков двух и более смежных категорий» [2, с. 78]. В процессе актуализации

лексической единицы в речи, в процессе ее «встраивания» в синтаксиче-

скую структуру может происходить перекатегоризация языковой едини-

цы, то есть изменение направления концептуальных связей, когда извест-

ные категории сопоставляются с неизвестными, необычными формами

языкового выражения [3]. Переосмысление системного категориального

значения глагола выражается в изменении валентности и морфологии гла-

гола. Рассмотрим следующие примеры:

(а) ‘Where have you been?’ she rasped.

В данном случае употребления исходное значение глагола rasp мо-

дифицируется, и он получает способность выражать значение передачи

содержания речи и, соответственно, быть употребленным в структуре с

прямой речью.

(b) The Braves' scheduled series opener Friday night against the New

York Mets was rained out…

(d) Season opener of the 2008 Bennetts British Superbike

Championship at Brands Hatch was snowed off today.

(e) The Cal game has now been «hurricaned» off of Thursday night

and probably blown clean into December

В примерах b-e глаголы, обозначающие погодные явления (rain,

snow, hurricane), оказываются способными реализовывать функциональ-

ную семантику каузативности, что отражается и в морфологии – глагол

находится в форме пассивного залога.

Приведенные примеры свидетельствуют о том, что категориальное

значение глагола структурно ориентировано и непосредственно раскрыва-

ется только в структуре предложения [2, с. 81]. В связи с этим правомер-

ным представляется и вывод о том, что непосредственно конструкция

способна категоризовать семантику ее лексических элементов. В этой свя-

зи А. Голдберг вводит понятие предиктивности, под которой подразуме-

вается функциональная потребность лексической единицы быть реализо-

ванной в определенной структуре и быть восполненной в плане семанти-

ки. В то же время собственно конструкция также оказывает влияние на

семантику и субкатегориальные свойства лексической единицы.

В противоположность концепциям, рассматривающим лексическое

значение в качестве ключевого фактора в определении синтаксического

поведения лексем, вторая группа теорий подчеркивает семантическую

ценность синтаксических структур, считая конфигурацию аргументов ос-

новным источником смыслообразования [11; 14; 15].

Исторически грамматика конструкций восходит к идеям генератив-

ной семантики о грамматике как системе выполнения ограничивающих

условий. Ранней версией грамматики конструкций можно считать работу

Дж. Лакоффа «Linguistic Gestalts», опубликованную в 1977 году, в которой

автор доказывает, что значение целого – не композиционная функция зна-

чений частей, взятых вместе. Новаторство Лакоффа заключалось в идее,

что сами конструкции должны иметь значение. В дальнейшем Лакофф

продолжил свои изыскания, обратившись к структуре с вводным there

(there-constructions), утверждая, что необычные грамматические свойства

этой дейктической конструкции есть следствие ее прагматического значе-

ния, а вариации центральной конструкции должны рассматриваться как

простое расширение значения путем использования пар форма/значение

центральной конструкции [17].

Значительный вклад в становление грамматики конструкций внесли

в 1980-е годы такие известные лингвисты, как Ч. Филлмор и П. Кей. Ис-

следование английской конструкции «let alone», проведенное Ч. Филлмо-

ром с соавторами [10], стало одной из ключевых работ в этом направле-

нии.

В дальнейшем в рамках конструкционистского направления появи-

лось несколько концепций, отличающихся друг от друга по ряду пара-

метров, но единых в центральном постулате конструкционизма – во

взгляде на языковую единицу как на объединение формы и значения, за-

крепившееся в узусе как определенная структура, «конструкция», реали-

зуемая в наборе вариантов, в разной степени отличающихся от прототи-

пической модели. В силу естественной ограниченности обзора рамками

статьи, мы сможем лишь назвать некоторые из этих направлений: грам-

матика конструкций, разрабатываемая Ч. Филлмором, П. Кэем [10; 13;

14], радикальная грамматика конструкций (Radical Construction

Grammar), развиваемая У. Крофтом [8], когнитивная грамматика

(Cognitive Grammar) Р. Лэнекера [18; 19], воплощенная грамматика кон-

струкций (Embodied Construction Grammar) [7], когнитивная грамматика

конструкций А. Голдберг [11; 12]. Остановимся подробнее на концепции,

развиваемой Адель Голдберг.

А. Голдберг определяет конструкции как структуры, обладающие

формой и наполненные значением, и относит к ним морфемы, слова,

идиомы, а также общие лингвистические модели, например [12].

Примеры конструкций

Слово Avocado, anaconda, and

Сложное слово Daredevil, shoo-in

Идиома

(лексически наполненная )

Going great guns

Идиома (частично лексиче-

ски наполненная)

Jog <someone’s> memory

Конструкция ковариацион-

ного условия

The X-er the Y-er

The more you think about it, the less you

understand

Дитранзитивная конструк-

ция

Subj [V Obj

Obj

]

He gave her a Coke; He baked her a muffin

Пассив Subj aux VPpp (PPby)

The armadillo was hit by a car

Понятие КОНСТРУКЦИЯ, таким образом, трактуется очень широко

и приближается к понятию знака, поскольку А. Голдберг рассматривает

конструкцию как двустороннюю единицу, обладающую формой и значе-

нием. Грамматические синтаксические конструкции, которые являются

предметом рассмотрения в настоящей статье, также представляют собой

реализацию концептуальной структуры и определенной поверхностной

формой. Соединение определенного концептуального содержания и кон-

кретной синтаксической формы нацелено на выполнение различных

функций, что предопределяет различие в плане интерпретации значений

структуры. Приведем в качестве примера следующие варианты структуры

с глаголом, образованным по конверсии от имени существительного

crutch (костыль):

(а) The patient crutched to the door. (Значение: движение по траек-

тории)

(b) The patient crutched the apple to the door. (Значение: вынужден-

ное движение по траектории)

(с) The patient crutched the nurse the apple. (Значение: передача)

Семантизация окказионального глагола crutch происходит благодаря

типизированному значению конструкции: в случае (а) глагол crutch зани-

мает место, предназначенное классическому безобъектному глаголу дви-

жения (The patient went to the door); в случае (b) crutch (с) crutch

Согласно Голдберг, любой образец можно считать конструкцией,

если какой-либо аспект его формы или функции невозможно четко преду-

гадать исходя из составных элементов или уже существующих конструк-

ций, но при этом отношения между формой и значением не должны быть

абсолютно произвольными. Формирование репертуара свойственных дан-

ному языку синтаксических структур происходит на основе узуса: в памя-

ти пользователей языка сохраняются такие сочетания формы и значения,

которые обладают значительным уровнем предиктивности. Такие частот-

ные базовые модели рассматривают как конструкции. Таким образом, бо-

лее широкое определение конструкции с позиций когнитивной граммати-

ки конструкций может быть сформулировано следующим образом: конст-

рукция – любая комбинация формы и значения, которая хранится в па-

мяти человека.

Конструкции характеризуются в том числе и тем, что накладывают

ограничения на лексическую категорию. Например, особенностью дит-

ранзитивной конструкции является то, что она требует в качестве одного

из аргументов одушевленного реципиента (Liza sent Stan a book), если это

условие не удовлетворяется, конструкция теряет смысл (Liza sent storage a

book) [12]. Реальное выражение вмещает комбинацию различных конст-

рукций. Например, высказывание What did Liza buy Zach? состоит из сле-

дующих конструкций:

 конструкций Liza, buy, Zach, what, do;

 дитранзитивная конструкция модели Sub-Pred-Obj

-Obj

;

 вопросительная конструкция;

 конструкция инверсии, когда вспомогательный глагол ставится

перед подлежащим;

 конструкция Verb Phrase;

 конструкция Noun Phrase.

Следует отметить, что сторонники конструкционистского подхода

не отрицают роль значения глагола, но постулируют «разделение труда»

между значением конструкции и значением глагола в формировании

смысла всего предложения. Сами конструкции также совмещаются сво-

бодно и формируют реальные выражения, если они не противоречат друг

другу. Процесс осмысления свободных сочетаний слов как конструкций и

как потенциальных знаков, то есть форм, которым могут быть приписаны

некоторые функции, продолжается и в дальнейшем, служит источником

вторичного семиозиса.

Подводя итоги рассмотренным в данной статье двум подходам к

анализу глагольных структур можно сделать следующие выводы. Веро-

ятнее всего, процесс смыслообразования происходит при взаимодейст-

вии как лексической семантики глагола, так синтаксической семантики

структуры. Соответственно, можно говорить о том, что смысл появляет-

ся на стыке двух координат: холистической и композициональной. Хо-

листический подход ассоциирует комплексные структуры со значением,

не обращаясь к их внутренней структуре. Таким образом, предложение

в момент произнесения является единым целым на концептуальном

уровне [8]. Принцип композициональности рассматривает процесс соче-

таемости единиц в динамическом аспекте. Согласно принципу компози-

циональности, именно в результате взаимодействия комбинируемых

элементов, их взаимной адаптации, встраивании в структуру появляется

новый смысл, который невозможно рассматривать как суммативный

смысл элементов.

Библиографический список

Адмони, В.Г. Завершенность конструкции как явление синтаксиче-

ской формы // Вопросы языкознания. – 1958. – № 1. – С. 111-117.

Болдырев, Н.Н. Категориальное значение глагола: Системный и

функциональный аспекты. – СПб., 1994.

Болдырев, Н.Н. Категории как форма репрезентации знаний в язы-

ке // Концептуальное пространство языка: Сб. науч. тр., посвящен-

ный юбилею проф. Н.Н. Болдырева / Под ред. Е.С. Кубряковой. –

Тамбов, 2005. – C. 16-29.

Кацнельсон С.Д. К понятию типов валентности // Вопросы языко-

знания. – 1987. – № 3. – С. 20-23.

Клепикова, Т.А. Лингвистические метарепрезентации. – СПб., 2008.

Теньер, Л. Основы структурного синтаксиса / Пер. с фр.

И.М. Богуславского. – М., 1988.

Bergen, B.K., Chang, N. Embodied Construction Grammar in Simulation-

Based Language Understanding [электронный ресурс]. – Режим досту-

па: http://www.icsi.berkeley.edu/NTL/papers/ecg.pdf.

Croft, W. A. Radical Construction Grammar: Syntactic Theory in

Typological Perspective. – Oxford: Oxford University Press, 2001.

Fillmore, Ch. J. Frames and the Semantics of Understanding. – Quadernie

di Semantica. – 1985. – Vol. 6. – No. 2.

10.

Fillmore, C.J., Kay, P., O’Connor, M.C. Regularity and idiomaticity in

grammatical constructions: The case of let alone // Language. – 1988. –

Vol. 64.

11.

Goldberg, A.E. Constructions. A Construction Grammar Approach to

Argument Structure. – Chicago, IL / London: University of Chicago

Press, 1995.

12.

Goldberg, A.E. Constructions: A New Theoretical approach to

Language // Trends in Cognitive Science. – 2003. – Vol. 7. – No. 5.

13.

Kay, P. Argument Structure Constructions and the Argument-Adjunct

Distinction // Grammatical Constructions: Back to the Roots. – 2005. –

71-98.

14.

Kay, P. An Informal Sketch of a Formal Architecture for Construction

Grammar// Grammars. – 2002. – No. 5. – P. 1-19.

15.

Kay, P., Fillmore, C.J. Grammatical Constructions and linguistic

generalizations: The What’s X doing Y? construction // Language. – 1999. –

Vol. 75.

16.

Lakoff, G. Linguistic Gestalts // Papers from the 13th Regional Meeting

of Chicago Linguistic Society. – Chicago: Chicago University Press,

1977. – Pp. 236-287.

17.

Lakoff, G. Women, Fire, and Dangerous Things: What Categories Reveal

about the Mind. – Chicago: University of Chicago Press, 1987.

18.

Langacker, R. W. Foundations of Cognitive Grammar, vol. 1 –

Theoretical Prerequisites. Stanford: Stanford University Press, 1987.

19.

Langacker, R. W. Foundations of Cognitive Grammar, vol. 2 –

Descriptive Application. Stanford: Stanford University Press, 1991.

М.А. Мартынов

К ВОПРОСУ О КАТЕГОРИАЛЬНОМ СТАТУСЕ СРЕДНЕГО ЗАЛОГА

В СОВРЕМЕННОМ АНГЛИЙСКОМ ЯЗЫКЕ

Одной из основных причин непризнания среднего залога в качестве

полноправного члена залоговой категории в языках, способных к реализа-

ции медиальных значений, является его чрезмерная семантическая неод-

нородность (см., например, работы Т.А. Дешериевой, I. Kaufmann) и от-

сутствие чётко разграниченной системы соответствий между планом со-

держания и планом выражения подобных значений. Тем не менее, мы

склонны придерживаться иной точки зрения, согласно которой «синкре-

тичность обобщённого значения, в действительности, присущая среднему

залогу, не является прочным основанием для его исключения из той сово-

купности форм, которые объединяются общезалоговой функцией» [8,

с. 5]. Упомянутое разнообразие передаваемых значений и невыделенность

индивидуальных дискретизованных смыслов является характерной чертой

семантики среднего залога при её обобщённом рассмотрении, т. е. в отры-

ве от конкретно-ситуативного контекстуального осмысления. В этом слу-

чае весь семантический план среднезалоговых конструкций можно рас-

сматривать в качестве набора потенций, обретающего конкретно-

смысловые очертания исключительно в ходе речевой актуализации. По-

добная актуализация имеет место в определённом контексте, составляю-

щем необходимый фон для обозначения при помощи медиальной конст-

рукции определённой ситуации. Таким образом, реализация среднезалого-

вого значения в каждом конкретном случае имеет признаки ситуативной

обусловленности и представляет собой ни что иное, как особый способ её

(ситуации) языкового осмысления.

Ситуация объективной действительности, являющаяся денотатом

предложения, находит своё отражение в речи при помощи средств языка в

результате её расчленения и осмысления сознанием познающего субъекта.

То есть, она не может быть непосредственно связана с обозначающим её

предложением, но соотносится с ним посредством пропозиции, понимае-

мой как «типизированное мыслительное отражение онтологической си-

туации, её ментальный коррелят» [7, с. 92].

Типизированный характер пропозиции выражается в том, что она

даёт сугубо обобщённое отражение онтологической ситуации, включаю-

щее предельно генерализованное представление о её разновидности и о

наборе участников. К базовым типам пропозиций относятся событийные

(отражающие отношения между предметами объективной действительно-

сти) и логические (отражающие умственные операции приписывания

предметам признаков, свойств, отношений). В рамках категории событий-

ных рассматриваются пропозиции пяти типов: существование, состояние,

движение, восприятие и действие. Что же касается логических пропози-

ций. Они представлены тремя группами: пропозиции характеризации,

пропозиции отождествления и релятивные пропозиции.

С точки зрения теории семантического синтаксиса, такая характери-

стика высказывания как залоговое оформление не относится к числу со-

держательных констант и относится к модусным категориям, т. е. таким,

которые обеспечивают «его [содержания] варьирование в плане коммуни-

кативной целеустановки, темпоральности, отрицания и т. п., составляю-

щих его модальную рамку» [7, с. 116]. Таким образом, модусные катего-

рии в комплексе (и в частности, категория залога) выражают своеобраз-

ный план характеризации диктумной части высказывания, представляю-

щей ситуацию действительности. Отчётливо соотносятся с этим планом

характеризации медиальные конструкции, в особенности их прототипиче-

ские случаи, характеризующиеся экспликацией особого признака, выра-

женного глагольной формой неактуального настоящего в сочетании с ад-

вербиальным комплементом (например: This meat cuts well).

Для иллюстрации различий между активным и медиальным осмыс-

лением ситуаций и выявления содержательных различий между корреля-

тивными активнозалоговыми и среднезалоговыми конструкциями рас-

смотрим пример. Предложения This company sells books и This book sells

well характеризуются наличием глагола сказуемого в одной и той же фор-

ме, тем не менее, первое является активнозалоговым, а второе требует

среднезалоговой интерпретации. В данном случае, несмотря на отсутствие

особых морфологических и синтаксических черт (оба предложения имеют

одну и туже форму глагола сказуемого и одинаковую субъёктно-

предикатную структуру), смысловое различие является для нас явным.

Очевидно, что источник различий в осмыслении подобных предло-

жений необходимо искать не на формально-структурном, а на понятийно-

пропозициональном уровне. Они могут базироваться на «качественном

различии концептов, входящих в пропозиции, которые лежат в основе

среднезалоговых конструкций, с одной стороны, и активнозалоговых кон-

струкций, с другой» [5, с. 191]. Предложение This company sells books в

качестве событийного источника (денотата) имеет ситуацию, характери-

зующуюся присутствием двух неравноправных участников и наличием

между ними отношений направленного воздействия одного (company) на

другой (books). Результатом подобных отношений является событие про-

дажи, в структуре которого позицию источника действия занимает участ-

ник «company», а «books» является объектом действия. Наличие в ситуа-

ции отношений неравноправия между участниками и направленного дей-

ствия одного в отношении другого обусловливает активизацию опреде-

лённой пропозициональной схемы в ходе её осмысления, а именно – вы-

бор пропозиции событийного уровня (поскольку в ситуации задействуют-

ся реальные объекты), конкретизирующуюся в поле «действие». Демонст-

рируемая в данной ситуации одним из её участников способность наме-

ренно осуществлять определённое действие фиксируется концептуально и

на уровне языка перевыражается в виде атрибуции соответствующему ак-

танту на уровне синтаксической структуры предложения способности

реализовать признак направленности и контролируемости обозначаемого

глаголом-предикатом действия. Таким образом, семантическая роль дан-

ного актанта обусловливает его функционирование на синтаксическом

уровне в качестве субъекта-агенса глагольного действия, в результате чего

вся конструкция характеризуется как активнозалоговая.

Относительно второго предложения (This book sells well) можно ска-

зать, что передаваемая им онтологическая ситуация объективной действи-

тельности имеет тот же состав участников, что и ситуация, изображаемая

активнозалоговым предложением, поскольку описываемый процесс (в

данном случае – акт продажи) требует непременного наличия как мини-

мум продавца, покупателя и товара. Отличие заключается в том, что со-

бытие рассматривается с точки зрения субъективно оцениваемого гово-

рящим качества его протекания. Это является возможным, так как «одну и

ту же ситуацию носитель языка может концептуализировать по-разному,

выделяя те или иные её сущности; исходя из этого, важным является ра-

курс, выбираемый «концептуализатором» при рассмотрении ситуации»

[1, с. 6].

Поскольку данная ситуация сложилась в результате определённых

контролируемых направленных действий, в её структуре также можно

выделить более чем одного участника (так как сама себя книга продавать

не может), активный инициирующий действие участник сохраняется как

на уровне схемы онтологической ситуации, так и на уровне её пропози-

ционального коррелята. В ходе концептуального осмысления данной си-

туации, набор соответствующих ей ментальных репрезентаций укладыва-

ется в общую схему знаний о событиях подобного рода, имеющихся в об-

щей фоновой совокупности представлений наивной картины мира челове-

ка. Подобное соотнесение обеспечивает признаковое осмысление ситуа-

ции как результат некоторого дедуктивного обобщения ряда частных её

составляющих. На пропозициональном уровне данная ситуация генерали-

зуется в логической пропозиции характеризации (т. е. приписывания сущ-

ности определённого признака). Выделение с этой целью пропозиции ло-

гического плана, несмотря на то, что речь идёт о реальном объекте (book),

обусловлено отсутствием признаков конкретной событийной специфики

данной ситуации (её локализации во времени и пространстве). Неакцио-

нальое осмысление ситуации на синтаксическом уровне отражается в от-

сутствии в структуре предложения волевого агенса, выполняющего какое-

либо контролируемое действие, что придаёт этому действию обобщённый

ненаправленный характер. Подобный характер ситуации передаётся кон-

струкцией с глаголом-сказуемым, для которого характерно изменение ва-

лентностных показателей (а именно – утрата валентности на одушевлён-

ный субъект-агенс).

Одушевлённый характер существительного, которым выражено

подлежащее среднезалоговой конструкции, является достаточным основа-

нием для исключения данной конструкции из числа прототипических

среднезалоговых. Тем не менее, как замечает А.А. Худяков, наличие не-

одушевлённого подлежащего при сказуемом, выраженном акциональным

глаголом, не во всех случаях является показателем среднезалоговости

данной глагольной конструкции. Примером исключения здесь может слу-

жить предложение The flower opens in the morning and closes in the evening,

предполагающее лишь активнозалоговую трактовку, поскольку описы-

ваемая им ситуация не предполагает участия в волевого деятеля-

антропонима и «поиски концепта-агенса в соответствующей ему пропози-

циональной структуре ни к какому результату не приведут» [5, с. 193].

Медиальная конструкция эксплицирует особый способ осмысления

события, его специфическую концептуализацию, которая отражается в