Актуальні проблеми кримінального права, процесу та криміналістики 2010

Подождите немного. Документ загружается.

1

ющие на практике общественно опасные деяний, направленные на захват

предприятий. В частности, возможны такие деяния как: приобретение рей-

дерами пакета акций, организация кредиторской задолженности, простав-

ление подставного руководства либо организация оспаривания приватизации.

Совершению перечисленных деяний способствует коррупция, ко-

торая и является одним их основных факторов процветания

рейдерства.



о квАлиФикАции сПособов

ПсиХиЧеского воЗДеЙствиЯ

нА ЧеловекА

В теории уголовного права различают два пути воздействия на пси-

хику человека: информационное и внеинформационное. «Последний способ

означает воздействие на психику при помощи наркотических средств, пси-

хотропных веществ и сильнодействующих лекарств либо электронной сти-

муляции мозга человека. Сомнительно данный способ относить к психичес-

кому насилию, так как здесь опосредующим элементом являются различные

предметы материального мира или физический контакт с определенными

участками мозга».

Информация, извещающая о чем-то неприятном, нежелательном, может

вызвать значительные эмоциональные потрясения, болезненно отразиться

на функциях психики, а через них на состоянии всего организма. Правила

судебно-медицинской экспертизы тяжести вреда здоровью понимают «нару-

шение анатомической целостности и физиологической функции органов и

тканей человека в результате воздействия физических, химических, биоло-

гических и психических факторов внешней среды». Таким образом, данные

правила не исключают психического воздействия из числа факторов, спо-

собных причинить телесные повреждения и смерть.

На практике, однако, представляет значительную сложность установ-

ление причинной связи между психическим воздействием на потерпевшего и

наступившими в результате этого вредными последствиями. В связи, с чем

причинение даже серьезных психических травм, вызвавших вред здоровью,

во многих случаях остается безнаказанным, либо действия виновных квали-

фицируются по иным статьям.

К таким специальным формам воздействия можно отнести использование

приемов гипноза, психокодирования, создание религиозных объединений, ор-

ганизаций и сект, целью которых является ритуальные убийства.

2

Гипноз (греч. сон) — это вызванное врачом состояние неполного глубо-

кого разлитого торможения в коре головного мозга больного при наличии

раппорта, т.е. словесного контакта врача с больным.

Гипноз — «психическое состояние, связанное с особым изменением

сознания, при котором неосознаваемые психические процессы становятся

максимально управляемыми».

Официально существует более 300 техник гипноза, основными являются

около 10 из них, где в качестве критерия используются различные анализа-

торы (слух, зрение, всякий вид чувственности).

Считается, что человек, если не хочет быть подвергнут гипнозу, то может

активно сопротивляться воздействию гипноза, в то время как гипноз – это

последствие физиологическое, и для человека он происходит не всегда со-

знательно. Все зависит от техники методики воздействия на психику чело-

века, которую можно просто утомить, без введения в состояние гипноза,

внушением.

Несмотря на то, что еще в 1955 г. П.И. Буль писал: «Существует

мнение, будто в гипнозе можно произвести любое внушение, даже про-

тивное личности больного, например внушение преступления. Это мнение

является, безусловно, ошибочным. В настоящее время наукой установлено,

что преступление под гипнозом невозможно. Нельзя внушить никаких

безнравственных или противозаконных поступков. В гипнозе можно вну-

шить только то, в чем удалось бы убедить человека в бодроственном со-

стоянии, наяву». Данная точка зрения и на сегодняшний день считается

официальной.

Однако практике известны случаи, когда потерпевшие, находясь под

каким-то воздействием (мы считаем, что речь идет о различных видах гип-

ноза, например, цыганском гипнозе), совершают различные не характерные

для них действия.

Внушение исключает необходимость в проведении первичного контакта

и какую-либо договоренность с потерпевшим.

Внушение — это целенаправленное словесное воздействие на психику

больного с терапевтической целью. Оно может быть произведено как в гип-

нотическом состоянии, так и наяву — в состоянии бодрствования. Внушение

может быть в качестве монотонного повторения чего-либо, что позволяет ми-

новать критическое сознание, и впитывается личностью так, как подается.

Внушение, осуществленное не специалистом или не в лечебных целях,

ведет к искусственному очагу напряжения, который уходит в подсознание и

переходит, например, в болезни либо в агрессию и злость, а в результате,

в насилие.

Так, виновный в ритуальном убийстве может использовать внушение как

психическое воздействия на потерпевшего. Приказ будет исполнен жертвой,

несмотря на установку личности, и помогут в этом эмоции, например, страх,

благодаря которому будет удалено критическое сознание (чем ниже интел-

лект, тем выше внушаемость).



Психическое воздействие всегда имеет последствия в виде психической

реакции, которая во многом зависит от индивидуальных качеств личности,

подвергшейся насилию. Проблема еще заключается в том, что психическая

реакция видна только специалисту.

Сложность оценки преступных действий составляет внешняя «доброволь-

ность» поведения потерпевшего, который находится под психологическим воз-

действием со стороны заинтересованных лиц. При этом традиционные симп-

томы нарушения физического здоровья чаще всего отсутствуют, что создает

практически непреодолимые препятствия в доказывании причинения вреда

здоровью или применения насилия, поскольку требует специальных познаний

и методик выявления признаков недопустимого воздействия на психику.

Применение гипноза, внушения может потенциально вызывать нарушение

психики, что ведет к расстройству здоровья, поэтому такое воздействие, на

наш взгляд, следует признавать опасным для здоровья.

Однако мы понимаем, что данная точка зрения спорна без соответству-

ющих исследований и рекомендаций в области судебной психиатрии. В связи

с этим мы предлагаем определять степень опасности такого воздействия

исходя из имеющихся научных подходов. Если экспертиза установит наличие

вреда здоровью в результате психического воздействия, и оно будет при-

знано опасным в момент осуществления — это насилие, опасное для жизни

и здоровья. Для такой экспертной оценки необходимо, чтобы потерпевший

после совершения в отношении него указанного вида преступления был

осмотрен психиатром в целях изучения и фиксации психической реакции

потерпевшего.

мерЫ ПомоЩи и ПоДДерЖки

ЖенЩинАм ЖертвАм ПрестуПлениЙ

В последнее время, преступность в отношении женщин получила доста-

точно широкое распространение. Насилие в семье, изнасилования и умыш-

ленные убийства стали преобладающими, по сравнению с мужчинами делик-

тами в отношении женщин. Тем не менее, компенсация женским жертвам

на практике трудно реализуется в связи с недостаточностью поддержки

со стороны политиков, законодателей, органов государственной власти и

управления. При особенности виктимизации женских жертв, программы за-

конодательной помощи и поддержки женщинам — жертвам преступлений и

злоупотреблений властью должны быть установлены самостоятельно.

К числу такой деятельности по нашему мнению должно быть отнесено:

1) признание насилия в семье самостоятельным деликтом особого

рода не только в административном, но и в уголовном праве, что приведет



к повышению роли регулятивной и охранительной функций уголовного

права и устранит двойственный подход к квалификации насильственных

действий.

2) дополнение и совершенствование характеристик преступлений

против половой свободи и половой неприкосновенности. В судебной прак-

тике Китйской Народной Республики были случаи, когда уголовное дело,

возбужденное по поводу причинения сексуального насилия к мужем жене

в супружеском отношении, заканчивалось признанием супруги только по-

тенциальной потерпевшей. Супружеское насилие остается закрытой темой

в некоторых культурах и для возбуждения уголовного делав отношении

насильника-супруга необходима твердая воля жены и поддержка общества

и близких. В таких случаях латентная девиантная активность мужчин по-

рождает множество физических и психических травм их супругам.

3) создание Национальной структуры помощи жертвам семейного на-

силия. Так, впервые в мире Национальная организация помощи жертвам

(The National organization for Victims Assistance) была создана в США в

1975 году.

4) создание особого медицинского и психиатрического комплекса по-

мощи женщинам-жертвам, которые в силу особенностей психоэмоциональ-

ного состояния гораздо больше, чем мужчины подвергнуты риску травми-

рования при виктимизации.

5) создание Фонда помощи женщинам жертвам на уровне государства.

Следует понимать, что задачи Фонда помощи женщинам жертвам отличаются

от структур, чья деятельность направлена на компенсацию жертвам преступ-

лений, Фонд помощи женщинам жертвам оказывает гуманистическую подде-

ржку, а компенсация жертвам преступлений реализуется в обязанности со

стороны государства и правонарушителя обеспечить полную реституцию и

возместить причиненный преступлением ущерб.

6) совершенствование системы обеспечения юридической помощи и

безопасности женщинам-жертвам преступлений.

уголовное нАкАЗАние в виДе

огрАниЧениЯ свобоДЫ в россии:

АктуАльнЫе теоретико-ПриклАДнЫе

ПроблемЫ

Последняя реформа в сфере уголовного наказания (в частности, имеется

в виду Федеральный закон от 27 декабря 2009 г. № 377-ФЗ «О внесении



изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в

связи с введением в действие положений Уголовного кодекса Российской

Федерации и Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации о

наказании в виде ограничения свободы») изменила сущностный характер

ограничения свободы (ст. 53 УК РФ) — одной из составляющей россий-

ской системы уголовных наказаний (ст. 44 УК РФ). Это, наконец-то, дало

судам возможность его назначать (в УК РФ ограничение свободы как вид

уголовного наказания присутствует с момента его принятия, однако для

его исполнения не было создано условий), что, несомненно, свидетельс-

твует о прогрессивном шаге законодателя. Данный аспект реформирования

уголовно-правовых норм способствует решению проблемы реальных альтер-

нативных наказаний, причем при минимальных государственных затратах,

поскольку исполнение наказания в виде ограничения свободы, по сути, воз-

ложено, в частности в отношении несовершеннолетних, на родителей и иных

законных представителей. Не надо создавать исправительные центры, как

задумывалось ранее, согласно первоначальной законодательной идее. Это,

соответственно, и огромная экономия денежных средств.

Однако такое решение вызывает и много вопросов, в частности, пра-

вильно ли в проблеме исполнения наказания переносить центр тяжести

с государства на семью, родителей, иных законных представителей? Все

не так бесспорно. С одной стороны, осужденное лицо не утрачивает соци-

ально-значимых связей, продолжает оставаться в семье, привычном круге

общения, что может оказывать позитивное воздействие на осужденного. Но

вместе с тем насколько это целесообразно для семьи? Кто позаботится о

ней, если она, как и общество в целом, нуждается в ограждении от нега-

тивного воздействия осужденного? А почему потерпевшие не в счет? Вряд

ли они будут испытывать чувство удовлетворения социальной справедли-

вости при таком способе исполнения наказания. И, наконец, государство не

должно свои непосредственные функции в вопросе исполнения уголовного

наказания (которое является мерой государственного принуждения, а не

мерой общественного воздействия) перекладывать на общественные и час-

тные структуры, образования.

Статья 53 УК РФ запрещает применять ограничение свободы в качестве

основного наказания за совершение тяжких и особо тяжких преступлений.

Важно выяснить, распространяется ли данный запрет на институт назна-

чения более мягкого наказания по правилам ст. 64 УК РФ? Думаю, подобный

запрет имеет отношение только к общим правилам назначения наказания.

Институт назначения более мягкого наказания, чем предусмотрено за данное

преступление (ст. 64 УК РФ), — исключение из общего правила назначения

наказания. Он применяется при наличии исключительных обстоятельств,

связанных с целью и мотивами преступления, ролью виновного, его поведе-

нием во время или после совершения преступления, и других обстоятельств,

существенно уменьшающих степень общественной опасности преступления,

а равно при активном содействии участника группового преступления



раскрытию этого преступления. Согласно ст. 64 УК РФ один из вариантов

назначения более мягкого наказания выражается в назначении менее реп-

рессивного вида наказания, чем предусмотрено в санкции статьи Особенной

части УК РФ за конкретное преступление. Допустим, в санкции закреплено

только лишение свободы. При наличии исключительных обстоятельств, по-

лагаю, можно вместо лишения свободы назначить ограничение свободы.

Таким образом, на основании ст. 64 УК РФ только в исключительных слу-

чаях ограничение свободы в качестве основного наказания может быть на-

значено за тяжкое или особо тяжкое преступление.

Отметим также то, что сам запрет применять ограничение свободы в

качестве основного наказания за тяжкие и особо тяжкие преступления

(ч. 2 ст. 53 УК РФ) противоречит иерархии уголовных наказаний в их

системе (ст. 44 УК РФ), но сообразуется с лишением и ограничениями

прав и свобод осужденного, составляющими сущность данного уголовного

наказания.

Вышеназванный Федеральный закон невозможно оценить односторонне,

только как закон позитивных или гуманистических нововведений, поскольку

он параллельно с либерализацией наказания в виде ограничения свободы

осуществил криминализацию злостного уклонения осужденного от отбывания

ограничения свободы, и что самое примечательное, только при условии, если

оно было назначено в качестве дополнительного наказания (ч. 1 ст. 314 и

примечание к ст. 314 УК РФ).

Почему законодатель считает более опасным уклонение от отбывания

дополнительного наказания, нежели от основного (ограничение свободы от-

носится к категории так называемых смешанных уголовных наказаний)?

Думаю, такое решение вопроса не отражает реальной общественной опас-

ности поведения лица, осужденного к ограничению свободы в качестве до-

полнительного наказания. Она значительно преувеличена, тем более, если

учитывать позицию законодателя в отношении существа ограничений и ли-

шения прав и свобод осужденного, характерных для данного наказания. К

таким ограничениям и лишению относятся: запрет уходить из дома (квар-

тиры, иного жилища) в определенное время суток; запрет посещать опре-

деленные места, расположенные в пределах территории соответствующего

муниципального образования; выезжать за пределы территории соответс-

твующего муниципального образования; запрет посещать места проведения

массовых и иных мероприятий и участвовать в указанных мероприятиях;

предписание не изменять место жительства или пребывания, место работы

и (или) учебы без согласия специализированного государственного органа,

осуществляющего надзор за отбыванием осужденными наказания в виде

ограничения свободы.

Проиллюстрируем противоречивость законодательного нововведения на

простом примере. Если ограничение свободы было назначено осужденному в

качестве основного наказания, то, например, трехкратный уход из жилища в

определенное время суток не образует состава преступления. А если данное



же наказание было назначено в качестве дополнительного, то такой трех-

кратный уход образует состав преступления, и, в конечном итоге, наказание

должно быть назначено по совокупности приговоров по правилам ст. 70 УК

РФ, поскольку новое преступление было совершено в процессе отбывания

наказания за преступление предшествующее.

Современное законодательное представление относительно юридических

последствий злостного уклонения от отбывания ограничения свободы, назна-

ченного в качестве дополнительного наказания, выглядит как некий «сбой» в

концептуальном подходе к проблеме юридических последствий при злостном

уклонении осужденного от отбывания назначенного по приговору суда уго-

ловного наказания.

Поясним свою позицию ответом на следующий вопрос: в чем заключается

существо юридического последствия при злостном уклонении от отбывания

ограничения свободы и штрафа, назначенных в качестве основного нака-

зания (ч. 4 ст. 53 и ч. 5 ст. 46 УК РФ), злостном уклонении от исправи-

тельных и обязательных работ (ч. 4 ст. 50 и ч. 3 ст. 49 УК РФ)? Во всех

указанных случаях злостное уклонение осужденного от отбывания назначен-

ного наказания не образует нового состава преступления, юридическим пос-

ледствием такого уклонения является замена первоначального, назначенного

по приговору суда наказания более строгим. Как правило, таковым, более

строгим, наказанием является лишение свободы. Исключение составляет

юридическое последствие злостного уклонения от уплаты штрафа, назна-

ченного в качестве основного наказания. Согласно ч. 5 ст. 46 УК РФ в

случае злостного уклонения от уплаты штрафа, назначенного в качестве

основного наказания, он заменяется в пределах санкции, предусмотренной

соответствующей статьей Особенной части Уголовного кодекса Российской

Федерации. Следовательно, юридическим последствием злостного уклонения

от уплаты штрафа является также замена одного наказания другим. Вместе

с тем здесь появляется вариативность заменяющего уголовного наказания:

в частности, это могут быть обязательные либо исправительные работы,

арест, а также лишение свободы. Таким образом, вид уголовного наказания

изначально предопределен характером и степенью общественной опасности

совершенного преступления, находящие отражение в санкции статьи уголов-

ного закона. Так, лицу, злостно уклоняющемуся от уплаты штрафа, назна-

ченного в качестве основного наказания за нанесение побоев (ч. 1 ст. 116

УК РФ), штраф может быть заменен обязательными или исправительными

работами, а также арестом при введении его в действие (на сегодня арест в

России не применяется ввиду отсутствия арестных домов). Если же злостно

уклоняющееся от уплаты штрафа лицо было осуждено за заражение заве-

домо несовершеннолетнего венерической болезнью (ч. 2 ст. 121 УК РФ), то

юридическим последствием должна быть замена штрафа лишением свободы,

ибо иной альтернативы в санкции нет.

Учитывая вышеизложенное, считаем, что будет справедливо декримина-

лизировать уклонение от отбывания ограничения свободы, соответственно,



изменить диспозицию ч. 1 ст. 314 УК РФ, а вопрос о юридических последс-

твиях при злостном уклонении от отбывания ограничения свободы, назна-

ченного в качестве дополнительного наказания, решать в рамках положений

Общей части Уголовного кодекса РФ.

ХАрАктеристикА об’Єкту ЗлоЧину

в кримінАльному ЗАконоДАвстві

окремиХ крАЇн ПострАДЯнського

Простору

Становлення на пострадянському просторі нових незалежних держав

призвело до певних змін в системі їх законодавств. Процес трансформації

законодавчих систем викликаний не тільки потребою інтеграції в світову

та європейську спільноту, він пов’язаний також із соціально-політичними

змінами в кожній пострадянській країні. Крім того структура злочинності і

її зв’язки за часів СРСР не мала такої широкої та організованої системи,

як в даний час. А тому кожній незалежній державі в особі її відповідних

органів необхідно визначитись, що в даному соціумі, в даній державі є на-

стільки важливим і значимим об’єктом, що за посягання на нього наступає

кримінальна відповідальність.

В нових кримінальних кодексах Республіки Узбекистан (1994), Російської

Федерації (1996), Туркменістана (1997), Республіки Казахстан (1997), Кир-

гизької Республіки (1997), Республіки Білорусь (1999), Азербайджанської

Республіки (1999), Республіки Грузії (1999), України (2001), Республіки

Вірменія (2003) розроблених в ході кримінально-правових реформ, а також в

Модельному кримінальному кодексі, прийнятому Міжпарламентською асам-

блеєю СНД в лютому 1996 року, відображені не тільки зміна пріоритетів

кримінально-правової охорони, але й якісно новий підхід до викладу факто-

логічного матеріалу.

Все вищезазначене не могло не вплинути на вчення про об’єкт злочину.

Разом з тим, необхідно зазначити, що об’єкт злочину залишається на сьо-

годнішній день одним із самих дискусійних інститутів в науці кримінального

права. Безумовно, всі згодні, що об’єкт злочину-це те, на що посягає зло-

чинне діяння, чому воно заподіює або може заподіяти шкоду.

Ще за часів існування СРСР створена стійка теорія, яка практично не

викликає суттєвих заперечень, разом з тим, вона містить ряд протиріч і

спірних моментів, проте залишається пануючою точкою зору на постра-

дянському просторі. Суттєву роль у виробленні концепції кримінально-пра-



вової характеристики об’єкта злочину відіграли праці вчених М.І. Бажанова,

С.Б. Гавриша, А.В. Дроздова, В.Н.Кудрявцева, П.С.Матишевського,

Б.С. Нікіфорова, Г.П. Новосьолова, М.Й. Коржанського, Г.А. Крігера,

В.Я. Тація, П.С. Тоболкіна, А.Н. Трайніна, М.І. Фесенка та інших науковців.

[1, c.18] Не заперечуючи важливість наукових праць згаданих учених для до-

слідження проблем, пов’язаних з об’єктом злочину, зазначимо, ці питання роз-

глядались ними в більшості з позиції кримінального законодавства СРСР, но-

сили політизований характер. В даний час в кожній країні бувшого СРСР йде

перегляд науково-теоретичних положень про об’єкт злочину та закріплення

власних підходів в кримінальних кодексах. Проаналізуємо основні підходи до

визначення об’єкту злочину в кримінальному законодавстві окремих держав

бувшого СРСР, як фактору формування власної системи кримінального права.

Так, в Кримінальному кодексі Республіки Молдова вилучено із визна-

чення поняття злочину ознаки суспільної небезпеки. В певній мірі це зроб-

лено під впливом теорій та законодавства країн Західної Європи. Об’єктом

злочину є соціальні цінності, які охороняються нормами кримінального

права. Доктор права, конференціар кафедри кримінального права Молдавсь-

кого Державного Університету І.М.Макарь, аналізуючи відхід в тлумаченні

об’єкту злочину від теорії суспільних відносин, акцентує увагу на тому, що

поняття суспільних відносин не є універсальним. [2,c.91] При цьому вказує,

що суспільні відносини визнаються також об’єктом злочину, проте виключно,

як сфера формування певних цінностей, благ, як матеріального, так і не ма-

теріального характеру. Крім цього об’єктом злочину в кримінальному праві

є державний і суспільний устрій Республіки Молдова, але в розрізі тільки

тих суспільних відносин, які не можуть регулюватися іншими нормами права,

окрім кримінальних.[2,c.94] Така двоякість у визначенні об’єкта злочину дає

можливість використовувати так звану «вертикальну класифікацію» в Особ-

ливій частині КК Республіки Молдова. Проте, не дає однозначної відповіді

щодо універсального, об’єднуючого визначення об’єкта злочину в криміналь-

ному праві Республіки Молдова.

Іншу концепцію об’єкта злочину визначає кримінальне законодавство

Грузії. В пояснювальній записці до Кримінального кодексу Республіки Грузії

керівник відділу кримінального права Інституту держави і права Академії

наук Грузії, професор, доктор юридичних наук Отар Гамкрелідзе акцентує

увагу на відході норм законодавства Грузії від пострадянських держав та

встановленні нового бачення злочину на рівні європейських стандартів.[5,

с.71] Дійсно, Розділ другий Кримінального кодексу Грузії «Злочин», глава

третя «Умови кримінальної відповідальності, категорії злочинів», не дає

визначення поняття злочину, встановлюючи основою для кримінальної від-

повідальності вчинення особою протиправного і винного діяння.[5, с.85]

Крім того, серед ознак злочину не визначено суспільну небезпеку, як це

зроблено у більшості кримінальних кодексів країн пострадянського про-

стору. Основною ознакою злочину є передбачення особою протиправності

наслідків свого діяння, які полягають в нанесення певної матеріальної шкоди

0

конкретному об’єкту, як то людині, групі людей, їх благам. Відповідно

Особлива частина КК Грузії поділяється на розділи: «Злочини проти лю-

дини», «Економічні злочини», «Злочини проти суспільної безпеки і суспіль-

ного порядку», «Злочини проти правил охорони оточуючого середовища»,

«Злочини проти держави» тощо. Але трактуючи об’єкт злочину виключно

з матеріальної точки зору, втрачається поняття загального об’єкта, зникає

цінність поняття суспільної безпеки та суспільних відносин, хоча в ряді

розділів кримінального законодавства Грузії вони представлені.

На противагу, Кримінальний кодекс Азербайджанської Республіки за-

гальним об’єктом злочину визначає суспільні відносини і охоронювані за-

коном інтереси, блага, яким наноситься шкода. [3,c.19]

В кримінальних кодексах України, Російської Федерації, Республіки Бі-

лорусь об’єкт злочину сформульовано майже однаково з Модельним кримі-

нальним кодексом.[7,c.130] У всіх кодексах в частині 1 статті 2 в якості

самостійного загального об’єкта виступають права і свободи людини та гро-

мадянина, власність, громадський порядок та громадська безпека, довкілля,

конституційний устрій, а також мир і безпека людства. В Кримінальному

кодексі Республіки Вірменія окрім перерахованих об’єктів злочину, окремим

об’єктом визначено власність юридичних осіб.[4,c.3]

Звісно, така типовість у визначенні об’єкту злочину країн пострадянського

простору продиктована не тільки Модельним кримінальним кодексом. Вона

полягає в спільних проблемах країн бувшого СРСР а саме: низькому рівні

правової свідомості громадян, криміналізації суспільства, ідентичності побу-

дови організованих злочинних угрупувань та потреби держави протистояти

їм. При цьому зазначимо, що хоча процес створення власних кримінально-

правових систем пострадянських країн не завершено, можна стверджувати,

що на тлі бувшого СРСР формується самобутня правова система. Загальним

об’єктом злочину в якій, в основному, виступають суспільні відносини, сус-

пільна безпека і інтереси.

ЛІТЕРАТУРА:

1. Коржанський М.Й. Об’єкт і предмет злочину / Юридична Академія

МВС України.-Д. :Ліра ЛТД, 2005.-252с.

2. Макарь И.М.Уголовное право Республики Молдова: Часть Общая-

Молд. Гос.Ун-т., 2003.- 430с.

3. Уголовный кодекс Азербайджанской Республики — СПб., Юриди-

ческий центр Пресс, 2001.- 400с.

4. Уголовный кодекс Республіки Армения — СПб., 2008.-299с.

5. Уголовный кодекс Грузии — СПб.: Юридический центр Пресс,

2001.- 409с.

6. Уголовный кодекс Республики Беларусь-Минск, 1999.- 323 с.

7. Уголовное право Украины. Общая и Особенная часть: Учебник /

Под ред. Е.П. Стрельцова.- Х: Одиссей, 2002.- 672с.

8. Уголовный кодекс Российской Федерации. — Ростов-на-Дону, 1996.-433с.