Золотарева Т.Ф., Минигалиева М.Р. Проблемы социально-психологической помощи жертвам террора

Подождите немного. Документ загружается.

соответственно, эффективность деятельности. Здесь необходимо привлечение

дополнительных эмоционально-волевых усилий, чтобы справиться с эмоциями,

перейти к дистанцированию от стрессоров и рациональному восприятию

обстановки.

Переходный момент характеризуют вторичные реакции:

• осознание необходимости собраться;

• желание не показать другим свои переживания – достичь спокойствия;

• превалирование эмоций сочувствия и сопереживания, желание помочь.

Отмечено, что все это помогает спасателям сохранить работоспособность

в очень тяжелых условиях и достичь цели.

Результаты беседы показали, что в постэкстремальный период у 30%

респондентов повысилась чувствительность ("Я стал более остро реагировать

на окружающее"), увеличилась раздражительность ("Я стал более ершистым");

50% отмечают желание ответить на грубость "тон в тон", но это "так и остается

желанием". Почти у всех изменилось восприятие мира и отношение к близким.

Об этом свидетельствуют такие высказывания, как "Я понял хрупкость

человеческой жизни", "Человек лишь песчинка в этом мире и если он умрет,

ничего не изменится". Но есть и такие, которые говорят о переориентации

ценностей на более духовные: "Все материальные блага – ерунда. Самое ценное

– человеческая жизнь. Приходится все время напоминать людям о том, что

жить стоит". Треть опрошенных отметили, что мир приобрел для них большую

ценность, стал богаче и красочнее. 25% респондентов упомянули, как

неприятный фактор, непонимание со стороны родных. Однако, они считают,

что так оно и должно быть, т.к. полностью их могут понять лишь люди,

побывавшие в катастрофах и пережившие все эти ужасы. По этой же причине

многие из спасателей предпочитают не рассказывать о своей работе, хотя

желание выговориться и быть понятым отметили все респонденты.

Недопонимание в кругу родных компенсируется тесными, дружескими

отношениями в референтной (значимой) группе – спасательном отряде. Треть

опрошенных показали, что после участия в спасательных работах у них

возникло чувство страха за жизнь близких и друзей, лишь около 10% отметили

появление опасений за свое здоровье. На то, что деятельность спасателей

изменила их личность, их жизнь указало около половины группы. Они считают,

что эта работа помогла им приобрести нечто новое, что сделало их лучше –

появился новый смысл жизни, ощущение нужности другим: "Думаешь, что ты

нужен другим, можешь оказать помощь. Это скрашивает серую, монотонную

жизнь". «Ты приезжаешь и видишь: ты нужен. Трудно объяснить, что при этом

чувствуешь".

Все эти спонтанно возникающие способы психологической адаптации и

защиты личности, процессы самоактуализации и личностного развития не

отменяют необходимости создания психологической службы для оказания

квалифицированной помощи людям, участвующих в работе при катастрофах.

Работа психолога в спасательной службе подразделяется на ряд этапов, на

каждом этапе существуют свои задачи и основные формы психологического

обслуживания (“Disasters”, 1992, Dyregrov7A., 1989, Hodkinson7R., Stewart7M.,

1991, др.).

Каковы же задачи психологов на каждом из этапов их работы?

Первый этап. Профилактический (предваряющий):

• Диагностика и отбор персонала;

• Обучение теории психологии посттравматического стресса;

• Обучение методам самопомощи и оказание экстренной

психологической помощи в экстремальных условиях;

• Работа с межличностными отношениями в группе.

Второй этап. Кризисная интервенция и экстренная психологическая

помощь.

Третий этап. Дебрифинг – "обсуждение критических случаев" и другие

средства психологической коррекции (часто реализуется в работе

психотерапевтических групп и групп самопомощи).

Четвертый этап. Психотерапия (индивидуальная и групповая, реже –

семейная).

Таким образом, на первом превентивном этапе в задание психологов

входит отбор персонала с тем, чтобы исключить тех, кто особенно подвержен

травматизации, и кто в процессе работы легко может декомпенсироваться. На

этом же этапе возможна функциональная диагностика состояния персонала

непосредственно перед дежурством.

Важно, чтобы персонал был ознакомлен с основами теоретических

знаний в области травматического стресса, владел средствами оказания

экстренной психологической помощи жертвам и друг другу, а также

средствами саморегуляции; умел распознавать у себя и других проявления

постстрессовых нарушений.

Наконец, если в дальнейшем предполагается работа в команде, имеет

смысл обратить внимание и проработать межличностные отношения в группе,

чтобы уменьшить актуальность межличностных и межролевых конфликтов.

На втором этапе – главным становится оказание психологической

помощи непосредственно на месте катастрофы. Здесь наиболее подходящими

становятся средства экстренной психологической помощи и саморегуляция.

Помимо этого, в задачи психолога также входит отслеживание декомпенсации

работников и консультирование руководителей (в том числе, определение, что

данный работник нуждается в отдыхе и др.).

На третьем этапе решаются, в основном, психокоррекционные задачи, где

основным является предупреждение эмоциональной декомпенсации в

дальнейшем. Этому служит, организованное особым образом, обсуждение

чувств и действий спасателей во время работы в экстремальных

обстоятельствах.

Главная задача психологической коррекции – помочь осознать причинно

– следственную связь симптомов страдания с травматическим переживанием и

далее постараться интегрировать полученный опыт в самосознание субъекта.

Четвертый этап организуется для тех сотрудников, у которых на третьем

этапе не было положительных результатов и сохранились посттравматические

стрессовые нарушения. Здесь уже требуется помощь

высококвалифицированных психологов-психотерапевтов. Возможна

организация групп самопомощи.

Когда работники спасательных отрядов оставляют свою работу и

переходят в другие службы, могут возникать проблемы реадаптации,

требующие вмешательства специалиста – психолога.

Таким образом, деятельность спасателей протекает в экстремальных

условиях, часто с опасностью для жизни, это требует мобилизации всех сил

организма. К этому добавляются такие факторы, как длительность и частота

пребывания в чрезвычайных ситуациях, влияние сильных стрессоров (останки,

трупы погибших, горе и переживания их близких, увечья и смерть детей и т.д.).

Эти стрессоры, а также опасность, вызывают определенные эмоции (страх,

тревога, паника), которые с одной стороны помогают оценивать степень

угрозы, с другой – отрицательно влияют на состояние и эффективность

деятельности спасателя. Подавление этих эмоций требует волевых усилий,

которые направлены на сохранение спокойствия, собранности, необходимых

для объективной оценки ситуации и принятия единственно правильного

решения. Другими словами, необходим переход от аффективного уровня

реагирования к когнитивному, что ведет к привлечению дополнительных

эмоционально-волевых ресурсов, активизации форм психологической защиты.

Были выявлены также такие механизмы психологической зашиты, как

идентификация с близкими погибших (сочувствие, сопереживание) и

рационализация (попытки эмоционального дистанцирования от стрессоров).

Раздражительность и злость, как защитные механизмы, выделялись

английскими исследователями после обследования спасателей, работавших по

ликвидации последствий Джонстатутского массового суицида; в исследовании

Г.В.7Родионовой (1992) злость зафиксирована не была, но появление

раздражения отметили около 10% опрошенных. Здесь надо различать два типа

ситуаций:

• работа с сильными стрессорами, но без опасности для собственной

жизни;

• работа с сильными стрессорами и с опасностью для, жизни.

Раздражительность отмечалась в ситуациях первого типа

(Джонстатутский суицид). В ситуациях второго типа отмечались другие эмоции

– страх, тревога, растерянность и др. Однако, эти утверждения нуждаются в

дальнейшей проверке. Очень ценный материал может дать наблюдение за

деятельностью спасателей в экстремальных условиях, хотя проведение такого

наблюдения довольно затруднительно, вследствие специфики обстоятельств.

В обыденных жизненных условиях в постэкстремальный период у

спасателей продолжает действовать направленность на разрешение кризисных

ситуаций. Однако, если в спасательных работах им часто приходится и

принимать решения и выполнять их самостоятельно, неся за это

ответственность, то в постэкстремальный период мы наблюдаем обратную

картину, – спасатели предпочитают перекладывать разрешение конфликтов на

других, ожидая, что кто-то найдет выход из затруднительного положения.

Возможно, этот парадокс связан с локусом контроля. В ситуациях, где

спасатели видят и признают свою вину, они предпочитают взяться за

исправление ошибки и избегают самообвинения и самобичевания. Их относят к

людям действий, у которых сравнительно низкий уровень рефлексии. Именно

поэтому, в работе спасателей большую роль играют юмор и парадоксальные

способы осмысления происходящего. Не затрагивая собственно смысловых

пластов, психолог может воздействовать на личность, помогая ей осознать

некоторые типичные для нее поведенческие шаблоны и периферические

структуры.

Помимо процедур самоисследования, предлагаемых в рамках

когнитивно-бихевиоральной психотерапии (пример – рекомендованные нами

ниже «домашние задания»), большую роль играют и парадоксальные техники и

подходы. Они основаны на том, что каждый негативный или симптоматический

поведенческий образец несет в себе позитивные и конструктивные

возможности. Поэтому, становится возможным переосмысление значения

поступка, высказывания, представления или переживания клиента.

Парадоксальные техники были разработаны Г.Дж.7Моздзиерчем и коллегами

(Mozdzierz7J.7et7al, 1976, 1983) как форма поощрения клиентов к достижению

одновременно нескольких целей:

1) зарядить его энергией для новых действий, для чего поместить в

условия терапевтической "двойной связи", где если он подчиняются

предписаниям терапевта, то взаимодействуют с ним, а если противостоят им, то

взаимодействуют со своими близкими;

2) успокоить, стимулируя без опасения рассматривать симптомы, снимая

таким образом стресс;

3) нейтрализовать попытки контролировать терапевта и других значимых

людей.

Выборка спасателей более толерантна к неудовлетворительным

аффективным напряжениям, чем контрольная группа исследуемых. При

обыденных фрустрирующих условиях, спасатели показывают обычно два типа

реакций:

• воспринимают ситуацию как малозначащую и нестоящую сил и

времени;

• проявляют агрессию, направленную на что-либо или кого-либо вовне.

Реакция агрессии, как правило, преобладает и является самозащитой.

Защита "Эго" связана не с "силой" или "слабостью Я", а с самооценкой

личности.

Исследования, проведенные ранее на военнослужащих, побывавших в

экстремальных условиях, показывают, что ряд факторов (высокая значимость

деятельности, коллективный характер деятельности и рост ценности каждого в

ней и др.) приводит к увеличению самооценки таких людей. Другими словами,

работа в экстремальных зонах сопровождается изменением личности (в данном

случае увеличением самооценки). И так личность спасателя изменилась,

однако, в постэкстремальный период, он возвращается к доэкстремальному

социальному окружению, где отношение к нему остается прежним. Это

приводит к возникновению конфликтов, предъявлению претензий по

отношению к другим. Механизмом защиты здесь является агрессия,

направленная вовне. Психологическая защита является нормальным, постоянно

применяемым, психологическим механизмом. В зависимости от ситуации,

включаются разные формы защиты. Длительное пребывание и осуществление

деятельности в экстремальных условиях приводят к истощению

психологических ресурсов. Условия определенного дефицита ресурсов

психологической защиты приводят к росту агрессии, т.к., вследствие ее

реактивной природы, она легко активизируется.

Центральная задача практической психосоциальной работы заключается

в том, чтобы содействовать оптимальной (ре)адаптации ликвидаторов в период

после катастрофы. Иногда речь может идти о таком направлении реадаптации,

которое позволяет жертвам террористического акта или катастрофы

существенно улучшить качество своей жизни, что, в первую очередь, связано с

осознанием ее ценности, а также своей собственной ценности, как человека и

специалиста. В этом сложном процессе участвует и государство через

многочисленные социальные организации, обеспечивающие комплексную –

психологическую, юридическую, экономическую, медицинскую и иную

социальную поддержку. Бремя социальных и психологических проблем, как

отмечают исследователи, для ликвидаторов не легче, чем бремя проблем

медицинского характера, поэтому возникает необходимость проведения таких

мероприятий как:

– разработка специальной государственной программы по повышению

уровня жизни ликвидаторов и их семей, создание эффективно действующей

системы информационного обеспечения населения, разработка действенного

механизма реализации специальных статей и законодательных актов;

– развитие концепции социальной защиты населения с учетом адресного

индивидуального подхода, расширение сети центров и кабинетов

психологической поддержки, координация их работы с администрациями

регионов, городов и районов, медицинскими учреждениями и общественными

организациями;

– создание региональных конфликтологических центров, организующих

проведение индивидуальных и специализированных консультаций (по

решению семейных, межличностных, трудовых конфликтов), центров при

местных и региональных администрациях (по разрешению политических,

социальных конфликтов, по ведению переговоров и т. д.).

Осознание необходимости использования специальных программ и

мероприятий психологической реабилитации молодых людей, переживших

психотравмирующие условия военной службы непосредственно в боевой

обстановке в различных «горячих точках» (Соловьев7И.В., 1999) в настоящее

время становится реальностью для значительного количества наших сограждан.

Однако, современный уровень отношений в нашем обществе, в силу

экономического кризиса и социальной нестабильности, создает обстановку,

которая сама по себе является не менее травмирующей для психики

вернувшихся с войны людей, чем сама ситуация войны и боевых действий. В

условиях отсутствия общественного признания, проблема посттравматических

стрессовых реакций и расстройств не имеет необходимой социальной среды

для успешного разрешения.

Проведение комплекса реабилитационных мероприятий с участниками

боевых действий сразу по их возвращении домой значительно снижает

вероятность проявления крайних форм посттравматичесикх нарушений.

Реабилитационные мероприятия проводятся поэтапно (Дмитриев7И.В., 2001):

1. Мероприятия неотложного характера проводятся в течение первых

суток после участия в боях в целях ослабления чрезмерного психологического

напряжения и усталости, вызванных экстремальными условиями боевой

обстановки, и переключения психики военнослужащих на режим нормального

функционирования. Эту работу целесообразно начинать уже в районе боевых

действий – чтобы предупредить развитие длительных и серьезных психических

расстройств.

Содержанием первого этапа является – устранение психотравмирующих

факторов (эвакуация раненых, убитых, поврежденной техники и т.п.);

организация целительного сна и отдыха военнослужащих, полноценного и

разнообразного питания; выявление лиц, получивших тяжелые боевые

психические травмы; установление опеки и круглосуточного контроля за

военнослужащими, особенно тяжело переживающими последствия боя;

проведение санитарно-гигиенических мероприятий.

2. Организуются мероприятия первой очереди. Они проводятся в течение

двух-трех суток после боев в целях купирования психических нарушений,

перерастания их в хронические. Рекомендуются следующие меры –

послеобеденный сон; сокращение построений; проведение индивидуальных и

групповых психотерапевтических бесед; организация профилактических

медосмотров; обучение приемам психологической самопомощи; проведение

сеансов психологической разгрузки; выявление лиц, у которых возможны

серьезные нарушения психики; заполнение досуга развлекательными

мероприятиями; разъяснение значимости выполненных боевых задач и

воссоздание картины происшедшего; обеспечение нормальных бытовых

условий.

3. В последующие дни реабилитационного периода осуществляются

мероприятия второй очереди в целях возможно более полного восстановления

и коррекции нарушений, повышения сплоченности воинского коллектива,

установления благоприятного морально-психологического климата в

подразделении. Это – выявление военнослужащих с отсроченными тяжелыми

проявлениями последствий полученной психической травмы и организация для

них незамедлительной помощи психологического характера. Рекомендуется

продолжать сеансы психологической разгрузки, спортивные состязания,

занятия по боевой слаженности подразделения.

Следующая проблема – работа с военнослужащими «на гражданке».

Исследователи подчеркивают, что «Связанные со стрессом во время боевых

действий психические расстройства являются одним из главных барьеров на

пути адаптации военного человека к мирной жизни». После возвращения к

мирной обстановке на уже имеющееся, связанное с войной,

посттравматическое стрессовое расстройство наслаиваются новые,

обусловленные стрессами, связанными с социальной дезадаптацией ветеранов.

Участники войны, обычно сталкиваются с непониманием, осуждением,

сложностями в общении и профессиональном самоопределении, с проблемами

экономическими, образования, создания или сохранения семьи и т.д.

(Дмитриев7И.В., 2001, Колодзин7Б., 1992, др.). Люди, возвращающиеся с войны,

имеют определенные особенности, которые существенно отличают их от всех

остальных – это совершенно иная система нравственных ценностей, другой

уровень духовного развития, при котором обостряются интуитивные ощущения

неискренности отношений, фальши, корыстных устремлений, как бы они ни

маскировались. Особо негативно ими воспринимается так называемая

«помощь», за которой стоят чисто прагматические интересы тех, кто эту

помощь предлагает (Соловьев7И.В., 1999). Помощь человеку не может

навязываться. Она может быть оказана лишь при соответствующей просьбе.

Когда мы видим нуждающегося в помощи человека, наше участие должно быть

ограничено только информированием о возможностях оказания

психологической помощи и готовности принять участие в его судьбе. До той

поры, пока человеком не будет принято внутреннее решение о желании

разрешить эти проблемы и не прозвучит просьба о помощи, специалист или

родственники не имеют права вторгаться в его внутренний мир и духовную

жизнь.

Одно из наиболее известных пособий в этой области – Б.7Колодзина

(1992), посвящено вопросам реадаптации людей, участвовавших в военных

действиях к миру «нормальных людей» и «нормальных отношений».

«Боевые рефлексы» не кажутся чем-то необычным, пока человек

находится в районе военных действий. Но, возвращаясь домой, он попадает в

такую среду, где подобные рефлексы производят, по меньшей мере, странное

впечатление. Тысячу раз, прямо и косвенно, множеством различных способов

человеку указывают, что пора прекратить вести себя как на войне. Но никто так

и не может объяснить ветерану, каким образом это сделать. Многие из них

продолжают жить войной. Способом своеобразного «возвращения» становится

работа в СОБР (ОМОН) и/или работа телохранителем. Однако, как отмечают

эксперты, такая ситуация не вполне соответствует ни личным интересам

воевавшего, ни интересам дела. А.Е.7Тарас отмечает распространенность мифа

о том, что за плечами телохранителя обязательно должен быть Афган, Босния

или Чечня, на худой конец – служба в спецназе либо десанте. Он полагает, что

те, кто так думает, не вполне понимают, что всякий опыт специфичен: умение

устраивать засады в горах или прыгать ночью с парашютом, в принципе, не

требуется телохранителю. Отчасти верно то, что прошедшие через "мясорубку"

настоящей войны, получили колоссальную психологическую закалку, – но это

только те, кто отправился на войну, имея соответствующую подготовку и с

убеждением необходимости личного участия в ней. Но таких немного и они,

как правило, не нанимаются в телохранители. Остальные психологические

правила как следствие, военного опыта приводят к алкоголизму, наркомании,

неврозам, депрессии. У некоторых просто "едет крыша", развиваются

различные психопатологические состояния (Тарас7А.Е., 1996).

Важно отметить, что процесс реадаптации включает как минимум два

компонента: реадаптацию самих спасателей и военнослужащих и

«реадаптацию» – развитие общества в целом. Психосоциальная реабилитация

представляет собой длительный процесс реадаптации субъектов к окружающей

социальной среде. Субъектами реабилитации могут быть как отдельные

индивиды, так и группы, сообщества в целом, социальные институты.

Социальное восстановление рассматривается как сложный процесс, в ходе

которого происходит, с одной стороны поиск и нахождение позиции

пострадавшего субъекта в новой ситуации, так как в период после катастрофы

под влиянием стрессогенных, экстремальных обстоятельств индивид, его

внутренняя структура, восприятие им всего окружающего мира могут

измениться. С другой стороны, социальное восстановление предполагает

процесс разработки существующими социальными институтами стратегии

помощи пострадавшим, а также механизмов реализации такой стратегии в

каждом конкретном случае. Создание механизмов реадаптации ликвидаторов в

различных сферах – основное содержание социальной реабилитации

ликвидаторов, т.е. их возвращение их к нормальной, полноценной социальной

жизнедеятельности через формирование новой или корректировку прежней

модели образа жизни (Курышева7Л.И., и др., 2001, Колодзин7Б., 1992, др.).

Для тех немногих ветеранов, кому повезло, дом стал местом, где их

ждала любовь, где они чувствовали себя в безопасности и могли спокойно

осмыслить пережитое, обсудить его с близкими. Такая атмосфера позволяет

проанализировать свои ощущения, а затем внутренне принять свой опыт и

примириться с прошлым, чтобы двигаться по жизни дальше. Выходя из среды,

порождающей одни психологические проблемы, связанные с угрозой для

жизни, кровопролитием и другими реалиями войны, человек сталкивается с не

менее серьезными проблемами его ненужности в обществе, проблемами

трудоустройства, поиска достойного места в жизни, непонимания его другими

людьми и т.д. И именно в этих условиях основным психореабилитирующим

фактором для ветерана становятся самые близкие люди, родители, жены,

настоящие друзья, а правильнее будет сказать, – те особые отношения,

которые должны и могут складываться между этими людьми (Соловьев7И.В.,

1999).

К сожалению, такой счастливый сценарий не характерен для

большинства вернувшихся с войны. По рассказам многих ветеранов,

возвращение домой было не менее, а то и более тяжелым испытанием, чем

военные действия: не с кем было поговорить по душам, нигде не чувствовалось

полной безопасности, и легче было подавлять эмоции, чем позволить им

вырваться наружу, с риском потерять контроль над собой. В такой ситуации

психическое напряжение долгое время не находит себе выхода. Несмотря на то,

что, в сипу близости родственных и других человеческих связей, уже

предполагается изначальная способность близких взять на себя функции

психотерапевта для искалеченной войной души, очень часто в реальности этого

не происходит. Кроме того, что родители и близкие воевавших людей сами

нуждаются в психологической помощи и психологической реабилитации, есть

целый ряд существенных обстоятельств, в силу которых семья и близкие люди

не в состоянии реализовать тот потенциал психологической помощи, которым

они обладают. Эти обстоятельства являются продуктами серьезного нарушения

отношений, когда искреннее расположение к другому человеку подменяется

формальным. Говоря о работе с родителями и семьями участников боевых

действий, выделяют два аспекта (Соловьев7И.В., 1999):

1) консультирование родных и близких воевавших, учитывая то

обстоятельство, что их психологическое состояние один из наиболее важных и

значимых факторов для реабилитации вернувшихся с войны;

2) оказание непосредственной психологической помощи и

способствование психологической реабилитации самих родителей и членов

семей участников войны.

При вполне естественной потребности человека в понимании и

поддержке со стороны самых близких и родных людей, собственные их

психологические проблемы, которых более, чем достаточно, не только не

позволяют создать необходимую психологическую атмосферу, но и

проецируются на ветерана, усугублят и без того непростую ситуацию в плане

его душевного равновесия и самочувствия.

Пережив трагедию вьетнамской войны, американское общество хорошо

знало, что такое посттравматический стрессовый синдром и встречало

возвращающихся в 1991 году из района Персидского залива после военной

операции «Буря в пустыне» своих солдат, развернув целую программу. Был

выдвинут девиз: «Энтузиазм, прощение, забота». Специалистами проводились

семинары и распространялись памятки для членов семей военных со

следующими рекомендациями (Соловьев7И.В., 1999):

• Внимательно и заинтересованно слушайте рассказы ветерана о том, что

ему пришлось пережить. Этому человеку очень важно выговориться, особенно

при моральной поддержке близкого и любимого человека.

• Постарайтесь оказать психологическую помощь своему мужу, брату,

сыну с тем, чтобы помочь ему вернуться в нормальную, привычную жизнь.

• Проявите внимание и терпение к проблемам близкого человека, которые

неизбежно возникают после боевого стресса, к его психологическому

дискомфорту, к повышенной раздражительности, возможному длительному

депрессивному состоянию и т.п. Это временные явления, помогите ему с ними

справиться.

• Если речь идет о вернувшимся с войны муже, необходимо учитывать,

что за время разлуки вы оба несколько изменились. Должно пройти какое-то

время, чтобы опять привыкнуть друг к другу. Возращение мужа к привычной

совместной жизни может протекать не без осложнений. Проявите понимание и

терпение.

• Особое внимание необходимо уделить детям. Важно, чтобы, при

восстановлении ваших привычных отношений с мужем, они не оказались без

должного внимания и заботы.

• Создайте благоприятную интимную обстановку. Дайте понять партнеру,

что вы в нем нуждаетесь и что пойдете ему навстречу.

• Не поощряйте употребление мужем алкоголя. Постарайтесь тактично

дать ему понять, что это весьма пагубно для него, ваших отношений и в целом

для семьи.

Для решения проблемы психосоциальной коррекции долговременных

последствий стресса, рекомендуется обратиться к квалифицированному

специалисту. Однако, как отмечают исследователи, есть сфера переживаний,

где возможна самопомощь (Курышева7Л.И. и др., 2001). Так, если человек

отмечает, что:

1) ему не спится, потому что в голову лезут неприятные мысли;

2) внезапно, помимо его воли, перед внутренним взором возникают

эпизоды его работы;

3) он ловит себя на том, что пытается избежать всего, что напоминает о

работе.

Важно знать, что такие состояния чрезвычайно тягостны, поскольку со

временем неприятные воспоминания приобретают все большую назойливость и

агрессивность, и требуется все больше сил, чтобы защитить свое сознание от

них. Поэтому, если отмечаются подобные состояния, связанные с навязчивым,

самопроизвольным возникновением нежелательных впечатлений, можно

использовать такую стратегию преодоления как техника парадоксальной

интенции В.7Франкл (1990). « Попробуйте прямо сейчас вызвать в себе тревогу,

старайтесь изо всех сил, говорите себе: ты должен ужасно растревожиться,

волнуйтесь, тревожьтесь, еще сильнее...» Тревоги обычно не возникает или

возникает, но гораздо менее интенсивная, чем раньше. Сознательное намерение

ощутить какое-то «спонтанное возникающее» чувство как бы парализует на

время способность испытывать его. На основании этого сформулировано одно

из правил психотехники переживания – «Если вы хотите избавиться или

ослабить какое-то нежелательное состояние, попытайтесь сделать прямо

противоположное – вызвать или усилить его ощущение».

Когда у человека нет возможности разрядить внутреннее напряжение, его

тело и психика находят способ как-то приспособиться к этому. В этом, в

принципе, и состоит механизм посттравматического стресса. Его симптомы,

которые в комплексе выглядят как психическое отклонение, на самом деле не

что иное, как способы поведения, связанные с экстремальными событиями в

прошлом. В этой ситуации, при посттравматическом стрессе наблюдаются

следующие клинические симптомы (Колодзин7Б., 1992).

1. Немотивированная бдительность. Человек пристально следит за всем,

что происходит вокруг, словно ему постоянно угрожает опасность.

2. «Взрывная» реакция. При малейшей неожиданности человек делает

стремительные движения (бросается на землю при звуке низко пролетающего

вертолета, резко оборачивается и принимает боевую позу, когда кто-то

приближается к нему из-за спины, т.д.).

3. Притупленность эмоций. Бывает, что человек полностью или частично

утратил способность к эмоциональным проявлениям. Ему трудно

100