Золотарев В.А. Второй фронт против Третьего рейха

Подождите немного. Документ загружается.

В то же время параллельно с переговорами в Моск-

ве лондонское правительство вело секретные перего-

воры с фашистскими эмиссарами об англо-германском

соглашении «по широкому кругу вопросов». Гитлеров-

цам предлагалось заключить пакт о ненападении и

договориться о разграничении сфер влияния в миро-

вом масштабе. Это делалось с целью не выпустить Гер-

манию из сферы политики западных держав и не допу-

стить ее сближения с СССР. Усилия и многократные

инициативы Советского Союза, имеющие целью со-

вместными действиями предотвратить распро-

странение агрессии, не допустить перерастания поли-

тического кризиса в мировую войну, не получили

поддержки. В конечном счете переговоры в Москве

были заведены в тупик, не сумев поставить непреодо-

лимый для агрессора барьер на пути к войне.

Западные державы и СССР упустили исторический

шанс для сохранения мира. У. Черчилль в своих мему-

арах по этому поводу писал (пусть с некоторыми ого-

ворками): «Не может быть сомнений в том, что Анг-

лии и Франции следовало принять предложение России

провозгласить тройственный союз... Союз между Анг-

лией, Францией и Россией вызвал бы тревогу в Герма-

нии в 1939 г., и никто не может доказать, что даже

тогда война не была бы предотвращена. Следующий

шаг можно было бы сделать, имея перевес сил на сто-

роне союзников. Их дипломатия вернула бы себе ини-

циативу. Гитлер не мог бы позволить себе ни начать

войну на два фронта, которую он сам осуждал, ни ис-

пытать неудачу. Очень жаль, что он не был поставлен

в такое затруднительное положение, которое вполне

могло бы стоить ему жизни.

Переговоры в Москве показали советскому руко-

водству, что добиться секретного соглашения с Анг-

лией и Францией не удастся. Для советской страны

складывалась крайне сложная обстановка: в Европе

вот-вот должна была разразиться война, и надо было

принимать меры к тому, чтобы СССР не был втянут в

нее. Кроме того, Советский Союз вынужден был отра-

жать в то время нападение японских войск на союзную

Монголию. Летом 1939 г. крупные силы японских

войск вторглись в Монгольскую Народную Республи-

ку в районе р. Халхин-Гол. Связанные договорами о

взаимной помощи Советский Союз и Монголия вынуж-

дены были развернуть боевые действия, чтобы изгнать

захватчиков.

В условиях неопределенности перспектив договора

с западными державами по созданию системы коллек-

тивного противодействия агрессору СССР пришлось

решать проблему обеспечения своей безопасности в

одностороннем порядке. В течение лета 1939 г. шли

германо-советские переговоры о заключении торго-

во-экономического соглашения. В ходе их немецкая

сторона неоднократно предлагала СССР заключить с

Германией пакт о ненападении. В августе, когда анг-

ло-франко-советские переговоры все больше заходи-

ли в тупик, а угроза войны в Европе нарастала, Совет-

ское правительство приняло предложение Германии и

подписало с ней 23 августа пакт о ненападении. Одно-

временно был подписан дополнительный секретный

протокол о разделении «сфер интересов» в Восточной

Европе. Если сам договор о ненападении соответство-

вал нормам международного права, то протокол, за-

ключенный тайно и задевающий интересы третьих

стран, ничего об этом не знавших, был, конечно, про-

тивоправным актом. Ныне он осужден обществен-

ностью СНГ. Говорят, что это решение не было луч-

шим. Однако если руководствоваться жесткой

реальностью, а не умозрительными абстракциями, выр-

ванными из контекста времени, то становится очевид-

ным — пакт давал возможность СССР не быть вовле-

ченным в войну. Весь ход предшествующих событий

свидетельствовал: Лондон и Париж вели дело к тому,

чтобы тянуть время, но угроза войны стремительно

приближалась. В этой обстановке, не имея союзников,

Советский Союз принял предложение Германии и, как

показали последующие события, благодаря этому смог

на время отвести угрозу от своих западных границ,

выиграть два мирных года для укрепления и совершен-

ствования обороны страны.

К сожалению, Сталин и его окружение не смогли

использовать это время для всесторонней подготовки

страны к войне, хотя сделано было немало. Ошибки и

просчеты, допущенные советским руководством в этот

период, обусловили трагедию лета 1941 г.

Но все это стало ясно потом, а тогда, с нападением

Германии на Польшу 1 сентября 1939 г. и объявлени-

ем рядом стран англо-французской коалиции войны

Германии, Вторая мировая война стала трагической

реальностью.

3 сентября на стороне Польши выступили Англия

и Франция, начав самую «странную войну» в исто-

рии противоборства великих держав. Военные дей-

ствия, кроме частного и неудачного наступления в

районе Саарбрюккена, практически не велись. Ни

Англия, ни Франция не выполнили свои обязательства

перед Польшей. Английская авиация, правда, совер-

шала систематические налеты на Германию, но са-

молеты лишь сбрасывали листовки. Формально га-

рантии, данные Польше, выполнялись, фактически

же она была принесена в жертву. Стратегия военно-

го сдерживания Германии, взятая на вооружение ан-

гло-французским руководством, немногим отлича-

лась от мюнхенской политики умиротворения

агрессора. Германия силой оружия формировала кон-

тинентальную империю, Англия и Франция не пре-

пятствовали ей в этом, надеясь с помощью военного

сдерживания убедить Гитлера, что он слабее союзни-

ков (что соответствовало действительности), и таким

образом обеспечить неприкосновенность своих гра-

ниц и колониальных империй. Бездействие Западного

фронта стало одной из главных причин быстрого по-

ражения Польши.

В начале октября 1939 г. Германия без помех завер-

шила польскую кампанию. Еще до окончательного

разгрома правительство Польши бежало в Румынию.

По условиям секретного протокола вермахт должен

был остановиться на рубеже р. Вислы, однако немецкие

соединения продолжали продвигаться на восток. Со-

ветский Союз намеревался вступить в пределы укра-

инских и белорусских земель, находившихся в составе

Польши, но пока польское правительство было у влас-

ти, он не мог этого сделать, поскольку был связан до-

говором о ненападении с Польшей, заключенным в

1932 г. После бегства польского правительства такая

возможность появилась. 17 сентября войска Красной

Армии получили приказ вступить на территорию За-

падной Белоруссии и Западной Украины.

28 сентября 1939 г. между Германией и Советским

Союзом был подписан договор о дружбе и границе,

установивший новую советско-германскую границу.

Западная граница СССР теперь проходила примерно

по линии Керзона. В «сферу интересов» СССР отхо-

дила Литва, которой возвращалась ее древняя столица

Вильнюс, до этого входивший в состав польского го-

сударства. Теперь в советской «сфере интересов» ока-

зались все страны Прибалтики (Латвия и Эстония уже

находились в ней по протоколу от 23 августа).

В сентябре-октябре с этими странами СССР за-

ключил договоры о взаимопомощи. Попытки отодви-

нуть границы Советского Союза на Северо-Западе за-

ключением соответствующего договора с Финляндией

успеха не имели. После бесплодных переговоров в ок-

тябре-ноябре 1939 г. Советский Союз перешел к воен-

ным действиям, рассчитывая на быстрый успех Крас-

ной Армии. Расчет строился на том, что западные

державы поглощены войной с Германией, а Германия

не выступит в защиту Финляндии, поскольку эта стра-

на также входила в «сферу интересов» СССР. Однако

финны оказали стойкое сопротивление, а Красная Ар-

мия, к сожалению, подтвердила бытовавшее на Запа-

де мнение, что она далеко не «всех сильней». Неуда-

чи советских войск в финской войне были

использованы западными державами для оказания су-

щественной помощи Финляндии, несмотря на то что

с февраля 1940 г. Красная Армия перешла в решитель-

ное наступление.

Для отправки в Финляндию готовился англо-фран-

цузский экспедиционный корпус. Стремление открыть

Второй фронт в Финляндии было настолько велико,

что в английском военном кабинете решили прене-

бречь отказом правительств Норвегии и Швеции раз-

решить высадку союзных войск на их территории. Толь-

ко благодаря заключению мира между Советским

Союзом и Финляндией военные приготовления Анг-

лии и Франции были сорваны.

Начавшееся в апреле 1940 г. немецкое наступление

на Западе резко изменило ситуацию в Европе. За ко-

роткое время были захвачены Дания, Норвегия, Бель-

гия, Голландия. Франция капитулировала через 44 дня.

Английские войска, бросив все тяжелое вооружение во

Франции, с большими потерями эвакуировались на Бри-

танские острова. На европейском континенте у Герма-

нии больше противников не было. «Взоры устремлены

на Восток», — записал начальник генерального шта-

ба сухопутных сил вермахта генерал Ф. Гальдер ле-

том 1940 г.

Советский Союз, поддерживая дружественные от-

ношения с Германией, в то же время готовился к обо-

роне, понимая, что рано или поздно Гитлер нападет на

СССР. Хотя Сталин не ответил на призыв британско-

го премьера У. Черчилля улучшить отношения с Анг-

лией и объединиться для борьбы с Германией, в Со-

ветском Союзе принимались экстренные меры по

созданию стратегического плацдарма на западных гра-

ницах СССР. С этой целью были введены крупные силы

войск в республики Прибалтики, Бессарабию и Се-

верную Буковину, вскоре включенные в состав СССР,

усилены группировки в Белоруссии и на Украине. Со-

ветский Союз стремился усилить свои позиции на Бал-

канах и в Финляндии.

Германия, готовясь к войне против СССР, заклю-

чила с Италией и Японией 27 сентября 1940 г. Трой-

ственный пакт о союзе этих государств, а также вся-

чески препятствовала СССР в проведении его

балканской политики. После переговоров Молотова с

Гитлером и Риббентропом в Берлине в ноябре 1940 г.,

когда СССР отказался присоединиться к Тройствен-

ному пакту, стало ясно, что война между Германией и

СССР — лишь вопрос времени. Стремясь оттянуть на-

падение Гитлера, Сталин начал, с одной стороны, про-

водить политику «умиротворения» Германии, а с дру-

гой — принимать некоторые меры по развертыванию

войск Красной Армии в приграничных округах.

Между тем отношения СССР с Англией и США не

улучшались, хотя объективно эти две страны могли

быть реальными союзниками СССР в случае войны с

Германией. Необходимо было улучшить отношения с

Японией, и 13 апреля 1941 г. Советский Союз после

длительных переговоров заключил с ней пакт о нейт-

ралитете. Этот договор был расценен в Вашингтоне

как удар по политике США в Азии, ибо означал про-

вал попыток американского правительства не допус-

тить выхода СССР из состояния политической изоля-

ции в этом регионе, политической нормализации

советско-японских отношений.

Таким образом, к началу Великой Отечественной

войны Советского Союза три главных державы буду-

щей антигитлеровской коалиции были разнесены по-

литическим течением на значительное расстояние друг

от друга. Груз недоверия и подозрительности, унасле-

дованный от прежних лет, стал одним из негативных

факторов, осложнявших решение вопроса о скорейшем

установлении военно-политического сотрудничества

трех великих держав, сказался он и на решении про-

блемы Второго фронта.

В ночь на 22 июня Германия без объявления войны

напала на Советский Союз. Началась Великая Оте-

чественная война советского народа. С ее первыми

залпами ситуация в мире в корне изменилась. Центр

тяжести Второй мировой войны переместился на со-

ветско-германский фронт, где развернулись самые

ожесточенные сражения. Вступление в войну Со-

ветского государства с его значительными военно-

экономическим потенциалом, единой социальной

структурой, системой централизованного управления

и планирования, многочисленными людскими резер-

вами создавало реальные предпосылки разгрома Гер-

мании.

Немецко-фашистское руководство заблаговре-

менно учитывало это и потому для участия в пер-

вом ударе привлекло огромные силы. Ставка дела-

лась на молниеносную войну с тем, чтобы, использовав

внезапность нападения и заранее созданное превосход-

ство в силах, в течение 2—3 месяцев разгромить со-

ветские вооруженные силы, не дав возможности СССР

мобилизовать свои превосходящие ресурсы. Для Со-

ветского Союза в этих условиях особенно важно было

выстоять в первые месяцы войны и сорвать планы блиц-

крига.

Захватившим стратегическую инициативу агрессо-

рам требовалось как можно быстрее противопоставить

скоординированные действия СССР и Англии, поста-

вить Германию перед необходимостью войны на два

фронта. Усилия советской дипломатии с первых дней

войны были направлены на достижение таких

договоренностей.

Объективно больше всего в установлении тесного

контакта с СССР должна была быть заинтересована

Англия. В глазах британского военного кабинета на-

падение Германии на СССР означало, по крайней мере,

отсрочку немецкого плана вторжения на британские

острова. Советское правительство, в свою очередь,

было заинтересовано в сохранении и усилении воен-

ной активности Англии на западе. Потенциальная

угроза возникновения Второго фронта в определенной

мере сковывала бы Германию. Важно было точно выяс-

нить намерения Англии относительно дальнейшего

ведения войны. 22 июня в 8 часов утра советский пол-

пред СССР в Лондоне И. М. Майский встретился с ан-

глийским министром иностранных дел А. Иденом.

В ходе беседы посол заметил, что, учитывая слухи и

разговоры, которые велись вокруг прилета Р. Гесса,

было бы хорошо, если бы У. Черчилль в своей речи

заявил, что Англия тверда в своей решимости вести

войну до конца. И. Майский также спросил А. Идена,

может ли он официально сообщить Советскому

правительству, что Англия не заключит мир с Герма-

нией, не ослабит, а, наоборот, усилит свою энергию в

борьбе с ней и твердо будет продолжать войну, на что

получил утвердительный ответ. В свою очередь, посол

от имени Советского правительства заверил А. Идена в

решимости СССР «вести войну до победы».

В этот же день по английскому радио в девять ча-

сов вечера выступил У. Черчилль. Излагая военную

программу своего правительства, он, в частности, ска-

зал: «Мы полны решимости уничтожить Гитлера... Мы

никогда не станем договариваться, мы никогда не всту-

пим в переговоры с Гитлером или с кем-либо из его

шайки... Любой человек или государство, которые бо-

рются против нацизма, получат нашу помощь... Отсю-

да следует, что мы окажем России и русскому народу

всю экономическую и техническую помощь, которая

в наших возможностях и которая может быть ему по-

лезна». В то же время Черчилль явно боялся лишиться

репутации врага коммунизма, напоминая еще раз о

неизменности отношения британского правительства

к тоталитарному Советскому государству.

Таким образом, позиция Великобритании, связанная

с нападением Германии на СССР, была противоречи-

вой. С одной стороны, национальные интересы бри-

танского народа заставляли руководство страны искать

союза с СССР, с другой — неблагоприятная для Анг-

лии обстановка в войне с Германией диктовала ее ли-

дерам необходимость занять выжидательную позицию,

ограничившись лишь моральной поддержкой, тем бо-

лее что 80 % экспертов военного министерства Вели-

кобритании придерживались мнения, что «Россия бу-

дет выведена из войны в течение 10 дней».

Не менее противоречивое отношение к факту на-

падения Германии на СССР складывалось и в США.

В Вашингтоне не спешили.

После выступления У. Черчилля вечером 22 июня

прогрессивно настроенные политические деятели в

США призвали президента выступить с аналогичны-

ми заявлениями. Один из проектов его обращения к

американскому народу был изложен в меморандуме

Г. В. Стоуна: «За двадцать семь лет как Россия стала

коммунистической, Советы никогда не угрожали се-

рьезно нашим национальным интересам и нашему

укладу жизни. Однако за два года безумного похода

Гитлера, предпринятого им с целью порабощения все-

го мира, возникла угроза самому нашему существова-

нию как свободного народа. Путь к нашей безопасно-

сти — разгром Гитлера».

Рузвельт, однако, отмалчивался и, как это он не раз

делал, прикрылся второстепенным лицом. 23 июня за-

явление о позиции США в связи с начавшейся герма-

но-советской войной сделал заместитель государствен-

ного секретаря С. Уэллес, охарактеризовавший

нападение Германии на СССР как «новое доказатель-

ство ее стремления к мировому господству». На сле-

дующий день, уступая давлению общественного мне-

ния, Рузвельт выступил на пресс-конференции с заяв-

лением о том, что Соединенные Штаты намерены пре-

доставить Советскому Союзу «всю возможную по-

мощь», однако подчеркнул при этом, что в настоящее

время еще нельзя определить, в какую форму выльет-

ся эта помощь. И в первом, и во втором случаях в Ва-

шингтоне ограничились ни к чему не обязывающими

рассуждениями и туманными обещаниями. Народный

комиссар иностранных дел СССР в беседе с послом

США в СССР заметил, что заявление Рузвельта «ка-

жется не вполне ясным» и что «согласно этому заяв-

лению Америка может помочь Советскому Союзу

лишь ботинками и носками». Такого рода обязатель-

ства не могли устроить Советское правительство.

Уманскому была отправлена телеграмма с указанием

обратиться к Ф. Рузвельту или к К. Хеллу, а при их

отсутствии — к С. Уэллесу с официальным запросом

об отношении американского правительства к факту

нападения Германии на СССР. Рузвельта, однако, за-

стать в Вашингтоне не удалось. В четверг, 26 июня,

президент покинул административную столицу США

до понедельника. Такого рода отлучки, равно как и

политические «насморки», которыми время от времени

заболевал Рузвельт, обычно означали одно и то же —

президент избегал встреч, пресс-конференций, выступ-

лений и т. д. Из-за отсутствия Ф. Рузвельта и «болез-

ни» К. Хелла К. Уманский вынужден был обратиться к

С. Уэллесу. Заместитель государственного секретаря

и на этот раз ограничился общими фразами по пово-

ду «грабительского, трусливого и предательского

нападения нацистской Германии на СССР», о том,

что правительство США считает СССР «жертвой не

спровоцированной, ничем не оправданной агрессии», о

готовности США оказать посильную поддержку Совет-

скому Союзу в пределах, определяемых производст-

венными возможностями США и их наиболее нео-

тложными нуждами.