Золотарев В.А. Второй фронт против Третьего рейха

Подождите немного. Документ загружается.

ства континента ищут приемлемые решения европей-

ских проблем, анализ опыта Второй мировой войны,

пути принятия согласованных решений государствами

антигитлеровской коалиции и проведения их в жизнь,

несмотря на многочисленные сложности, порождавши-

еся военной обстановкой, весьма актуальны.

Проблема скоординированных действий, спаянная

единым замыслом и пониманием каждым участником

сообщества (коалиции) «своего места в общем строю»,

является, может быть, самым важным вопросом без-

опасности свободолюбивых народов против сегодняш-

него вселенского зла — международного терроризма.

И опыт, «сын ошибок трудных», совместного приня-

тия решений лидерами антигитлеровской коалиции и

проведения их в жизнь при его тщательном и объек-

тивном изучении не теряет своего значения и в наши

дни. Поэтому работа В. А. Золотарева для нынешнего

поколения руководителей и исполнителей весьма важ-

на и крайне современна.

Книга написана живым и хорошим слогом, читает-

ся с неослабевающим интересом. Думаю, что ее с не-

малой пользой для себя прочтут люди самого разного

рода занятий.

Академик РАЕН А. А. Орлов,

доктор исторических наук

21 июня 2004 г.

Шестьдесят лет минуло с той поры, когда в центре

Европы прогремели первые раскаты Второй мировой

войны. Начатая 1 сентября 1939 г. неспровоцирован-

ным нападением фашистской Германии на Польшу, она

продолжалась шесть долгих лет. В водоворот войны

было втянуто 61 государство, более 80% населения

земного шара. Под ружьем находилось 110 млн чело-

век. Небывало кровопролитная и разрушительная вой-

на унесла свыше 50 млн жизней, привела к огромным

материальным потерям, уничтожению результатов тру-

да многих поколений.

После войны обстановка в мире коренным образом

изменилась. С разгромом государств-агрессоров и па-

дением реакционных режимов сложились благоприят-

ные условия для роста национально-освободительно-

го движения. Народы многих стран сбросили иго

колониализма, встали на путь строительства новой

жизни.

Причины возникновения и важнейшие события вой-

ны, ее впечатляющие итоги и уроки и в наше время

продолжают привлекать внимание государственных и

политических деятелей, писателей, историков, военных

специалистов, представителей различных обществен-

ных кругов. И поныне ведутся острые споры истори-

ков, придерживающихся различных идейных и поли-

тических взглядов. К числу важных аспектов войны,

60-летию открытия Вто-

рого фронта против фашист-

ской Германии в Западной Ев-

ропе во Второй мировой войне

посвящается

ВВЕДЕНИЕ

к которым проявляется неослабевающий интерес, от-

носятся и события, связанные с открытием Второго

фронта в Европе и его ролью в достижении победы над

фашистской Германией.

История Второго фронта привлекает внимание

общественности, в том числе научной, потому, что

в ней сплетены многие проблемы политики, страте-

гии, морали, международного права и другие аспек-

ты, необходимые для уяснения глубинных мотивов

в деятельности правительств, политических лидеров

и военачальников периода Второй мировой войны.

Главный вопрос — это соотношение коалиционных

интересов, требовавших согласованных усилий со-

юзников для ускорения разгрома общего врага, со-

кращения жертв и разрушений, и эгоистически по-

нимаемых национальных интересов, когда взгляды

одной страны или группы стран преобладали в их

политике и стратегии в ущерб общему делу быст-

рейшего достижения победы над блоком фашист-

ских государств.

Проблема Второго фронта рассматривается на За-

паде как «бесконечная тема». Однако в зависимости

от происходивших в мире событий и зигзагов «холод-

ной войны» трактовки проблемы видоизменялись на

протяжении послевоенных десятилетий. Основными

вопросами, находящимися в центре изучения истори-

ков стран НАТО, являются: оценка эффективности по-

литического курса США и Великобритании на затя-

гивание вторжения в Западную Европу; объяснение

мотивов, лежащих в основе этой политической линии;

причины, по которым Второй фронт не был открыт до

1944 г.; влияние боевых действий на Западе в 1944—

1945 гг. на ход и исход войны.

При объяснении политики США и Великобритании

более или менее четко прослеживаются три тенденции:

оправдание позднего открытия военных действий

в Северной Франции военно-техническими причина-

к которым проявляется неослабевающий интерес, от-

носятся и события, связанные с открытием Второго

фронта в Европе и его ролью в достижении победы над

фашистской Германией.

История Второго фронта привлекает внимание

общественности, в том числе научной, потому, что

в ней сплетены многие проблемы политики, страте-

гии, морали, международного права и другие аспек-

ты, необходимые для уяснения глубинных мотивов

в деятельности правительств, политических лидеров

и военачальников периода Второй мировой войны.

Главный вопрос — это соотношение коалиционных

интересов, требовавших согласованных усилий со-

юзников для ускорения разгрома общего врага, со-

кращения жертв и разрушений, и эгоистически по-

нимаемых национальных интересов, когда взгляды

одной страны или группы стран преобладали в их

политике и стратегии в ущерб общему делу быст-

рейшего достижения победы над блоком фашист-

ских государств.

Проблема Второго фронта рассматривается на За-

паде как «бесконечная тема». Однако в зависимости

от происходивших в мире событий и зигзагов «холод-

ной войны» трактовки проблемы видоизменялись на

протяжении послевоенных десятилетий. Основными

вопросами, находящимися в центре изучения истори-

ков стран НАТО, являются: оценка эффективности по-

литического курса США и Великобритании на затя-

гивание вторжения в Западную Европу; объяснение

мотивов, лежащих в основе этой политической линии;

причины, по которым Второй фронт не был открыт до

1944 г.; влияние боевых действий на Западе в 1944—

1945 гг. на ход и исход войны.

При объяснении политики США и Великобритании

более или менее четко прослеживаются три тенденции:

оправдание позднего открытия военных действий

в Северной Франции военно-техническими причина-

ми, неготовностью войск, нехваткой транспортных и

высадочных средств;

положительная оценка англо-американской поли-

тики проволочек как отвечающей «национальным ин-

тересам» Великобритании и США и позволившей

выиграть войну с наименьшими потерями (военно-по-

литическая стратегия этих стран рассматривается как

«оптимальная»);

критика с тех же позиций «национальных интере-

сов» политики Рузвельта и Черчилля, не сумевших

сделать переоценку своей стратегии и не открывших

Второй фронт в 1943 г., вследствие чего был упущен

шанс упредить Красную Армию в освобождении стран

Центральной и Юго-Восточной Европы. В результате

там после войны были установлены просоветские ре-

жимы.

Надо сказать, что многие историки США и Вели-

кобритании (а эта проблема освещается главным об-

разом в англоязычной историографии) оправдывают

нарушение Западом имевшейся договоренности

с СССР об открытии Второго фронта в 1942 г. тради-

ционными ссылками на военно-технические причины,

помешавшие союзникам высадиться во Франции в со-

гласованный срок. Преобладают такие доводы, как

слабость союзников, отсутствие готовности, наличие

риска и потери англичан в их североафриканских ко-

лониях, медленный темп американской мобилизации

и подготовки, невозможность в 1942 г. собрать необ-

ходимое количество транспортных средств, нехватка

десантных средств, задержка с очищением Африки от

немцев.

Ряд известных историков США, таких как М. Сто-

лер, Р. Даллек, Дж. Гэддис, развивают тезис о «на-

циональных интересах». Дж. Гэддис, например, пишет

об отрицательном влиянии, которое мобилизация до-

полнительных людских ресурсов оказала бы на

возможности американского военного производства

в случае открытия Второго фронта в запланированные

сроки.

В американской историографии распространена

также точка зрения, согласно которой Второй фронт

в Западной Европе был отложен до 1944 г. главным

образом потому, что на этом настоял Черчилль.

В этих утверждениях заметен перепев концепции

«бескорыстия» военно-политической стратегии Запа-

да, и прежде всего США, созданной в 40—60-х гг. XX в.

По этой концепции, руководители США были якобы

горячими сторонниками открытия Второго фронта в

1942—1943 гг., но не имели для этого сил и средств.

Однако далеко не все ученые, особенно в последние

годы, разделяют эти взгляды.

По мнению ряда историков, в 1942 или в 1943 г.

англоамериканские войска имели реальный шанс на

успех при открытии Второго фронта. К концу 1942 г.,

констатирует, например, английский историк Дж. Григг,

численность вооруженных сил США составляла око-

ло 5,4 млн человек; американская армия имела 73 диви-

зии и 167 авиагрупп; 65 дивизий насчитывала английс-

кая армия. Для сравнения: союзные силы вторжения

во Франции в июне 1944 г. вместе с резервом состав-

ляли всего 39 дивизий.

Действительно, анализ событий показывает, что ос-

новным принципом военно-политической стратегии

США и Великобритании в 1941—1945 гг. было стрем-

ление «сохранить Советский Союз как воюющую

державу в качестве активного противника Германии»

и вступить «в игру» в решающий момент. И если в 1942 г.

существовали некоторые объективные обстоятельства,

препятствовавшие выполнению обязательств западны-

ми державами, то в 1943 г. обстановка для открытия

Второго фронта складывалась самым благоприятным

образом. Вермахт после сокрушительных поражений

сначала под Сталинградом, а затем под Курском с ог-

ромным напряжением сдерживал натиск Красной Ар-

в случае открытия Второго фронта в запланированные

сроки.

В американской историографии распространена

также точка зрения, согласно которой Второй фронт

в Западной Европе был отложен до 1944 г. главным

образом потому, что на этом настоял Черчилль.

В этих утверждениях заметен перепев концепции

«бескорыстия» военно-политической стратегии Запа-

да, и прежде всего США, созданной в 40—60-х гг. XX в.

По этой концепции, руководители США были якобы

горячими сторонниками открытия Второго фронта в

1942—1943 гг., но не имели для этого сил и средств.

Однако далеко не все ученые, особенно в последние

годы, разделяют эти взгляды.

По мнению ряда историков, в 1942 или в 1943 г.

англоамериканские войска имели реальный шанс на

успех при открытии Второго фронта. К концу 1942 г.,

констатирует, например, английский историк Дж. Григг,

численность вооруженных сил США составляла око-

ло 5,4 млн человек; американская армия имела 73 диви-

зии и 167 авиагрупп; 65 дивизий насчитывала английс-

кая армия. Для сравнения: союзные силы вторжения

во Франции в июне 1944 г. вместе с резервом состав-

ляли всего 39 дивизий.

Действительно, анализ событий показывает, что ос-

новным принципом военно-политической стратегии

США и Великобритании в 1941—1945 гг. было стрем-

ление «сохранить Советский Союз как воюющую

державу в качестве активного противника Германии»

и вступить «в игру» в решающий момент. И если в 1942 г.

существовали некоторые объективные обстоятельства,

препятствовавшие выполнению обязательств западны-

ми державами, то в 1943 г. обстановка для открытия

Второго фронта складывалась самым благоприятным

образом. Вермахт после сокрушительных поражений

сначала под Сталинградом, а затем под Курском с ог-

ромным напряжением сдерживал натиск Красной Ар-

мии на Востоке, куда были переброшены с Запада по-

чти все боеспособные войска. Для открытия фронта

на Западе в 1943 г., по мнению ряда западных истори-

ков, необходимы были четыре условия: подавляющее

превосходство в воздухе (перевес на море мыслился

как естественный); достаточное количество войск для

создания во Франции плацдарма и последующего на-

ращивания сил и средств; необходимые технические

средства для транспортировки войск; возможность «не

позволить противнику сосредоточить свои силы и сред-

ства в районе плацдарма десантирования до того, как

союзники смогут занять там позиции». Все эти условия

«либо обеспечивались, либо могли быть обеспечены в

1943 г.».

Что касается опасности перенапряжения экономи-

ки США, то, как свидетельствуют факты, в годы вой-

ны такой опасности не возникало.

Известно, что уже в 1943 г. в США начали свора-

чивать военное производство. «...Выигрывая самую

великую войну в истории, мы одновременно сумели

увеличить гражданское потребление на 20 %», —

писал американский экономист тех лет Дж. Гэл-

брейт.

В 70—80-е гг. XX в. версия о «бескорыстии» воен-

но-политической стратегии США и Великобритании

в годы войны стала реже встречаться в историографии.

Значительная часть историков этих стран начала оце-

нивать эффективность этой стратегии не с точки зре-

ния общекоалиционных интересов, а исключительно

с точки зрения выгод, которые она принесла США

и Великобритании порознь и Западу в целом. Соот-

ветственно сместился акцент и в подходе к вопросу о

Втором фронте, который стал рассматриваться как ин-

струмент не столько общекоалиционной, сколько

военно-политической стратегии США и Великобрита-

нии, преследовавших в войне собственные цели. Уси-

лия этих историков были сосредоточены не на оправ-

дании срыва западными союзниками договоренности

об открытии Второго фронта в 1942 г., а на исследова-

нии влияния, которое оказала политика затягивания

Второго фронта на итоги войны с точки зрения дости-

жения этих целей. Действия англо-американских со-

юзников получили иные трактовки в контексте поли-

тико-стратегических установок Запада. Преобладал

тезис, в котором западная стратегия объяснялась «на-

циональными интересами» США и Великобритании.

Это расценивалось как оправданный и преднамерен-

ный курс Запада.

США удалось достигнуть своей основной цели —

стать гегемоном капиталистического мира — во мно-

гом благодаря последовательной реализации своей

военно-политической стратегии с ее принципами «сво-

боды маневра», «рационального балансирования»,

прежде всего в вопросе о Втором фронте.

Разработку и проведение Соединенными Штатами

своей концепции Второго фронта М. Столер, напри-

мер, расценивает как «способ выиграть войну на аме-

риканских, а не на английских или советских услови-

ях». «Рузвельт надеялся получить ведущую роль в

союзной дипломатии, — уточняет историк, — и опре-

делить союз на американских условиях». Поэтому,

считает Столер, в понятие «второй фронт» президент

США вкладывал гегемонистское содержание уже в

апреле 1942 г., когда соглашался на план своих воен-

ных советников.

Автор «Словаря американской дипломатической

истории» Дж. Финдлинг воздает хвалу задержке от-

крытия Второго фронта, ибо она «позволила Соеди-

ненным Штатам высадить достаточное количество

войск в Европе и получить большой вес на перегово-

рах на мирной конференции».

По мнению профессора Р. Даллека, «оптималь-

ность» военно-политической стратегии США в годы

войны была обеспечена именно благодаря оттягиванию

дании срыва западными союзниками договоренности

об открытии Второго фронта в 1942 г., а на исследова-

нии влияния, которое оказала политика затягивания

Второго фронта на итоги войны с точки зрения дости-

жения этих целей. Действия англо-американских со-

юзников получили иные трактовки в контексте поли-

тико-стратегических установок Запада. Преобладал

тезис, в котором западная стратегия объяснялась «на-

циональными интересами» США и Великобритании.

Это расценивалось как оправданный и преднамерен-

ный курс Запада.

США удалось достигнуть своей основной цели —

стать гегемоном капиталистического мира — во мно-

гом благодаря последовательной реализации своей

военно-политической стратегии с ее принципами «сво-

боды маневра», «рационального балансирования»,

прежде всего в вопросе о Втором фронте.

Разработку и проведение Соединенными Штатами

своей концепции Второго фронта М. Столер, напри-

мер, расценивает как «способ выиграть войну на аме-

риканских, а не на английских или советских услови-

ях». «Рузвельт надеялся получить ведущую роль в

союзной дипломатии, — уточняет историк, — и опре-

делить союз на американских условиях». Поэтому,

считает Столер, в понятие «второй фронт» президент

США вкладывал гегемонистское содержание уже в

апреле 1942 г., когда соглашался на план своих воен-

ных советников.

Автор «Словаря американской дипломатической

истории» Дж. Финдлинг воздает хвалу задержке от-

крытия Второго фронта, ибо она «позволила Соеди-

ненным Штатам высадить достаточное количество

войск в Европе и получить большой вес на перегово-

рах на мирной конференции».

По мнению профессора Р. Даллека, «оптималь-

ность» военно-политической стратегии США в годы

войны была обеспечена именно благодаря оттягиванию

открытия ими Второго фронта. Его открытие раньше

лета 1944 г. «не только унесло бы больше жизней аме-

риканцев, но и разрушило бы всю военную стратегию

президента, подорвав способность Америки сломить

мощь Германии и Японии... быстро и недорого, как это

получилось на самом деле».

Признавая, таким образом, приоритет нацио-

нальных интересов перед коалиционными, историки-

»позитивисты» (такое название получила эта школа)

подчеркивают, что руководители великих держав ан-

тигитлеровской коалиции мыслили категориями «на-

циональных интересов» и не смогли взглянуть на про-

блемы войны с точки зрения коалиционных целей;

поэтому каждая страна-участница ( в т. ч. и СССР)

фактически решала лишь свои задачи, а это вело к

«усилению национальных устремлений и подозритель-

ности...». Согласно Дж. Гэддису, «о политике не за-

бывали ни на минуту ни в Вашингтоне, ни в Лондоне,

ни в Москве: с каждой стороны в военной стратегии

отразились собственные представления о послевоен-

ном мире...». Все это так. Однако следует подчерк-

нуть, что национальные интересы СССР, несущего на

себе главную тяжесть войны, целью которой был ско-

рейший разгром агрессоров, совпадали с интересами

всей коалиции. Достижением собственных целей Со-

ветский Союз решал и общекоалиционные проблемы.

Выступая, например, за скорейшее открытие Второго

фронта, глава Советского правительства последо-

вательно разъяснял, что речь идет об «основном сред-

стве улучшения нашего общего дела». Что касается

общеизвестной подозрительности Сталина по отноше-

нию к западным союзникам, то она подпитывалась

многочисленными нарушениями союзнических обяза-

тельств.

При развитии концепции «приоритета нацио-

нальных интересов» выдвигается еще один тезис — об

«упущенных возможностях» США и Великобритании.

Сторонники этой версии (американцы Т. Халпер,

С. Эмброуз, Р. Хоббс, А. Берк, Р. Леки, Г. Киссинджер,

Дж. Гилберт, У. Дан, У. Таубмэн, Р. Каррент, Дж. Гуд-

вин, М. Дубофски, А. Теохарис, англичане Д. Рейно-

льдс, В. Ротуэлл, Дж. Григг и др.) рассматривают до-

стигнутые США и Великобританией в ходе войны

результаты как ограниченные, половинчатые и не со-

ответствующие интересам Запада. «Испорченная по-

беда», — резюмирует, например, профессор Мэриленд-

ского университета Дж. Гилберт.

Основанием для такого вывода послужил тот факт,

что СССР, внесший наиболее существенный вклад в

победу над германским фашизмом, вышел из войны

вопреки ожиданиям определенных кругов на Западе

могущественным государством с огромным междуна-

родным авторитетом, что способствовало усилению

влияния СССР в мире, образованию блока социалис-

тических государств и развалу коалиционной систе-

мы. Все это помешало США достигнуть ставившейся

в ходе войны «оптимальной» цели — стать гегемоном

мира. «США после войны, — утверждает Т. Халпер, —

в конечном счете были готовы взять на себя роль ми-

рового лидера», но не смогли этого сделать, по-

скольку вместо «одной группы врагов, потерпевших

поражение» ...возникла другая, которая, по всей веро-

ятности, стремилась занять место первых». США, кон-

статирует С. Эмброуз, сумели обеспечить себе

лишь «контроль над Западной Европой».

Для английских историков (Д. Рейнольдс, В. Роту-

элл, Дж. Григг и др.) нереализованность «нацио-

нальных интересов» не только в том, что Британская

империя вышла из войны «ослабленной и уменьшив-

шейся в размерах», но и в том, что Великобритания в

результате войны не смогла восстановить свои веду-

щие позиции в Западной Европе и создать сориенти-

рованный против СССР «санитарный кордон в Вос-

точной Европе» .

Сторонники этой версии (американцы Т. Халпер,

С. Эмброуз, Р. Хоббс, А. Берк, Р. Леки, Г. Киссинджер,

Дж. Гилберт, У. Дан, У. Таубмэн, Р. Каррент, Дж. Гуд-

вин, М. Дубофски, А. Теохарис, англичане Д. Рейно-

льдс, В. Ротуэлл, Дж. Григг и др.) рассматривают до-

стигнутые США и Великобританией в ходе войны

результаты как ограниченные, половинчатые и не со-

ответствующие интересам Запада. «Испорченная по-

беда», — резюмирует, например, профессор Мэриленд-

ского университета Дж. Гилберт.

Основанием для такого вывода послужил тот факт,

что СССР, внесший наиболее существенный вклад в

победу над германским фашизмом, вышел из войны

вопреки ожиданиям определенных кругов на Западе

могущественным государством с огромным междуна-

родным авторитетом, что способствовало усилению

влияния СССР в мире, образованию блока социалис-

тических государств и развалу коалиционной систе-

мы. Все это помешало США достигнуть ставившейся

в ходе войны «оптимальной» цели — стать гегемоном

мира. «США после войны, — утверждает Т. Халпер, —

в конечном счете были готовы взять на себя роль ми-

рового лидера», но не смогли этого сделать, по-

скольку вместо «одной группы врагов, потерпевших

поражение» ...возникла другая, которая, по всей веро-

ятности, стремилась занять место первых». США, кон-

статирует С. Эмброуз, сумели обеспечить себе

лишь «контроль над Западной Европой».

Для английских историков (Д. Рейнольдс, В. Роту-

элл, Дж. Григг и др.) нереализованность «нацио-

нальных интересов» не только в том, что Британская

империя вышла из войны «ослабленной и уменьшив-

шейся в размерах», но и в том, что Великобритания в

результате войны не смогла восстановить свои веду-

щие позиции в Западной Европе и создать сориенти-

рованный против СССР «санитарный кордон в Вос-

точной Европе» .

«В обеих мировых войнах,— резюмирует, например,

Р. Хоббс,— в наибольшем выигрыше оказался миро-

вой коммунизм». В этом ряду ученый видит и вину за-

падных лидеров. Рузвельт, пишет У. Таубмэн, не сумел

«установить пределы» требованиям России, а «со-

гласие» между тремя лидерами с июня 1941 г. по июнь

1944 г. было на руку лишь Сталину .

Сторонники версии об «упущенных возможнос-

тях» считают, что с 1943 г. тактика проволочек с от-

крытием Второго фронта как средство ослабления

СССР изжила себя. В этой связи они обрушиваются

на решения двусторонней англо-американской кон-

ференции в Касабланке, совпавшей по времени (14—

24 января 1943 г.) с периодом завершения Сталинград-

ской битвы. После Сталинграда, когда становилось

ясно, что СССР может самостоятельно разгромить

главные силы фашистского блока, западная страте-

гия нуждалась, во имя «национальных интересов»

США и Великобритании, в решительных корректи-

вах, которые позволили бы «локализовать» русских,

остановив их на Висле», — так формулирует свой

тезис Р. Хоббс. Ключевым, поворотным этапом, по

его мнению, явилась Сталинградская битва. «Сталин-

град стал поражением для всей Европы». Рузвельт и

Черчилль должны были сделать «паузу» в своей «боль-

шой стратегии», чтобы «взглянуть на вещи немного

глубже» и коренным образом пересмотреть эту стра-

тегию вплоть до полной ее переориентации. Взяв же

в Касабланке курс на «полную победу» над Германи-

ей и продолжая одновременно затягивать открытие

Второго фронта, Запад лишил себя потенциального

союзника, с помощью которого он мог бы «локали-

зовать» СССР. А помешала Западу сменить ориен-

тиры своей политики недооценка военного и эконо-

мического потенциала СССР.

Учитывая соотношение сил между воюющими сто-

ронами, руководители США и Великобритании в Ка-

сабланке ограничивались проведением прежнего кур-

са затягивания открытия Второго фронта в надежде,

что в конечном итоге этот курс приведет к значительно-

му ослаблению Германии, что позволит осуществить

вторжение во Францию и освобождение Европы без

кровопролитных сражений.

При оценке роли Второго фронта значительная часть

западных ученых склонна преувеличивать его значе-

ние, приписывать Второму фронту решающую роль в

исходе войны. Он изображается как «важнейшее со-

бытие Второй мировой войны», от решения которого

«зависела судьба Европы». Утверждается, что «опера-

ция “Оверлорд” открыла единственный путь, по кото-

рому можно было направить военную мощь США про-

тив Германии и тем самым быстро положить конец

войне».

Вопрос о Втором фронте действительно был круп-

ной проблемой. Советский Союз вел борьбу за его от-

крытие на протяжении почти трех лет. Однако значе-

ние Второго фронта могло быть иным, если бы он был

открыт до коренного перелома в войне, в достижении

которого СССР сыграл главную роль. В 1942—1943 гг.,

например, фронт на севере Франции внес бы куда боль-

ший вклад в обеспечение коренного перелома.

Но в 1944 г. такой фронт не мог быть решающим

по двум причинам. Во-первых, коренной перелом во

Второй мировой войне уже завершился после впечат-

ляющих побед Красной Армии под Сталинградом и

Курском, успехов союзников на Тихом океане, вывода

Италии из войны, перелома в войне на море. Во-вто-

рых, и после высадки союзников во Франции совет-

ско-германский фронт продолжал приковывать к себе

основные силы вермахта. К моменту вторжения союз-

ников там действовало 238 дивизий вермахта и сателли-

тов Германии. На территории Франции, Бельгии и Гол-

ландии находилось 58 дивизий. После открытия

Второго фронта на Западе действовало до 75 дивизий