Золоева Л., Порьяз А. Мировая культура: Древняя Греция. Древний Рим
Подождите немного. Документ загружается.
характера движения мельчайших частиц тела зависят его физические
свойства. Теперь уже не нужно бесчисленных качественных различий
предметов внешнего мира. Для объяснения всего немыслимого
многообразия достаточно лишь отличия основных элементов по
величине и форме.
Афинские философы
После греко-персидских войн в греческой философии все
коренным образом изменилось. Людей все более занимал вопрос не о
том, как устроен мир, а о том, почему он так устроен. Место физики,
науки о природе, стала занимать этика - наука о человеке.
В то самое время в Афинах и появляется забавный человек с
лысым черепом, толстыми губами, курносый и крутолобый -
знаменитый философ и чудак Сократ, считавший, что истинный
“любомудр” должен рассуждать не о мироздании, а о человеческих
поступках. Настоящий философ должен разобраться в том, что хорошо
и что плохо, и не только мудро судить об этом, но и стремиться “делать
хорошо и не делать плохо”. Недаром любимым изречением Сократа
была надпись на дельфийском храме “Познай самого себя”.
Сократ (470 — 399 гг. до н.э.) — знаменитый афинский
мудрец. Философия Сократа знаменовала новый этап развития
классической философии.
Жил Сократ бедно, ел что придется, бродил по рынку, радуясь,
что “есть столько вещей, без которых можно обойтись”, слушал свой
“внутренний голос”, и других наставлял прислушиваться к демонию -
божеству, живущему в каждом человеке. Сократ считал, что никто не
делает ошибок добровольно. Всякий моральный проступок основан на
незнании или на ошибке разума, интеллекта. Если человек знает, что
такое справедливость, он и жить будет по справедливости. Признавать
что-либо правильным и не следовать этому знанию и, наоборот, считать
что-то неправильным и все-таки поступать именно так, согласно
Сократу просто невозможно.
[Илл. – Бюст Сократа. Мрамор. Стр. 602]
Все поведение, учил афинский мудрец, определяется
интеллектом. Говоря словами Аристотеля, для Сократа неразумной
части души не существовало вовсе. Неясность мышления и спутанность
понятий - только они являются причиной разлада между заповедями и
поступками. Сократ знал, что все люди без исключения хотят хорошего.
В этом они схожи друг с другом; различие между людьми состоит лишь
в возможностях осуществить эту цель. И тут средства будут разными, в
зависимости от степени интеллектуального развития.
Моральная ошибка, таким образом, всегда результат заблуждения,
но ни в коем случае не злой воли. Для Сократа совершенно несомненна
тесная связь между моральным совершенством и счастьем, с одной
стороны, и моральным несовершенством и несчастьем с другой.
Сократ никогда ничего не записывал. Он только размышлял и вел
беседы со своими друзьями или учениками. Во всех речах Сократа
устанавливаются общие понятия, но начинал он неизменно с частного,
простого и тривиального, осторожно и осмотрительно переходя к
общему. Для Сократа не существовало ни одного положения настолько
понятного само по себе и настолько общезначимого, чтобы не стоило
испытать его на прочность, подвергнув скрупулезнейшему анализу.
[Илл. – Сократ и Аспасия. Стр. 602]
Сократу было семьдесят лет, когда тучи, давно сгущавшиеся над
его головой, разразились грозой. Седой невозмутимый мудрец, сеявший
своими речами смуту в душах молодых людей, давно вызывал глубокую
неприязнь и завистливое недоверие афинян. В 339 г. до н.э. Сократ
предстал перед судом по обвинению в том, что он портит нравы
юношества и вместо общепризнанных богов поклоняется каким-то
своим, новым богам. Афинский народный суд вынес Сократу смертный
приговор, но привели его в исполнение не сразу: был праздничный
месяц, и все казни откладывались. Друзья предлагали Сократу бежать из
тюрьмы, он отказался, сказав, что все равно нет на свете такого места,
где не умирают.
В Афинах казнили ядом. Сократ выпил до дна поданную ему
чашу, а когда друзья заплакали, он сказал им: “Тише, тише: умирать
надо по-хорошему!”
Ученики нашли в философии Сократа каждый что-то свое и
наглядно показали, насколько разное действие оказывала личность
Сократа и его учение на близких ему людей. Последователи Сократа,
или сократики, разделили систематическую и единую философию
учителя на три разных направления. Гедоники, или представители
киренской школы, черпали из его бесед идею о стремлении к счастью.
Мегарики, преувеличивая высокую оценку познавательной
потребности, которая у Сократа выражалась в тождестве добродетели и
знания, превратили его философию в чистую диалектику. И, наконец,
киники (“собачьи” философы, как называли их греки) приняли
сократовское понятие добродетели в слишком строгом виде, не смягчая
его жизнерадостным настроением великого учителя.
Пожалуй, наиболее известным представителем киников был
Диоген, тот самый, что жил в бочке и среди бела дня ходил по улицам с
зажженным фонарем в поисках человека. Диоген странствовал по всей
Греции в плаще, надетом на голое тело, с сумой и толстой палкой. Ел на
площади, на виду у всех, решив, что “если можно голодать на площади,
то почему нельзя и есть на площади”. Кормился Диоген, наследник
знатного рода, подаянием.
Диоген (ок. 412 — 323 гг. до н.э.) — известнейший философ
кинической школы.
Однако наибольшее влияние Сократ оказал на жизнь и
мировоззрение величайшего из сократиков, Платона, происходившего
из знатнейшего афинского рода. Так же как Сократ, Платон источником
всякого знания считал самопознание. Но единственно достойным
объектом изучения Платону виделось только понятие. Чувственный мир
есть призрачный мир - об этом знали еще элеаты и Гераклит, и лишь
понятие, добытое мышлением, обладает постоянством, которое
избавляет этот мир от изменчивости и призрачности.
Платон (427 — 347 гг. до н.э.) — выдающийся
древнегреческий философ-идеалист.
Значит, утверждал Платон, стоит только от чувственного
восприятия подняться до скрывающегося за ним понятия, чтобы
нашему взору открылся истинный, постоянный, вечный и неизменный
мир. Нужно просто представлять, что для любого из окружающих нас
предметов где-то есть некий идеал, по образцу которого, с огрехами и
помарками, сотворен весь мир, предстающий нашему взору.
[Илл. – Платон. С античного мраморного бюста. Стр. 523]
Для людей этот “заоблачный”, сверхчувственный мир является
лишь тенью, отражением, которое они видят в реальном мире. Платон в
одном из своих сочинений иллюстрировал эту мысль следующим
примером. Человек, словно скованный цепями, сидит в глубокой
пещере лицом к стене, на которую падает луч, проникающий из
внешнего мира. Когда в свет этого луча попадает любой предмет,
человек в пещере видит лишь его тень на стене. И если этого пещерного
человека вывести на белый свет, он не поверит, что это тот самый мир,
слабое отражение которого он видел на стене.
Но откуда человек может знать о существовании этого
сверхчувственного, единственно подлинного мира? Об этом
позаботилась его душа, прежде обитавшая в этом самом мире идей, а
потом, вселившись в человека, забывшая о многом. Но если немного
поднапрячься, можно “вспомнить” о том мире, тем более, что любой
предмет окружающего мира напомнит чуткой душе о существовании
истинной сущности этого предмета, о его идеальном образе. Со времен
Платона введенный им термин “эйдос” (по-гречески “образ, вид”) стал
общефилософским понятием.
При рождении родители дали Платону имя Аристокл. В юности
его прозвали Платоном за ширину плеч (platys по-гречески значит
“широкий”), а потом — за широту ума. Недалеко от Афин, в священной
роще Академ Платон основал свою школу, Академию, на дверях
которой повесил надпись “Не знающий геометрии да не войдет!”
Лучшим учеником платоновской Академии был Аристотель. Говорят,
что как-то раз Платон читал лекцию о бессмертии души. Лекция была
очень трудной. Когда Платон закончил, из всего множества учеников
перед ним остался сидеть один Аристотель.
Но Аристотель был не только лучшим, но и самым
“непослушным” учеником. Чем больше слушал он своего учителя, тем
меньше соглашался с ним. Аристотель был таким же платоником, каким
сократиком был сам Платон - самым выдающимся и самым
независимым из учеников. И если по Платону нужно знать эйдос стола,
чтобы оценить, насколько несовершенен всякий отдельно взятый стол,
то по Аристотелю, нужно увидеть много сотен столов, чтобы понять,
что их объединяет, и представить для себя некую идею стола, которая
будет гораздо более общей, чем любой отдельно взятый стол. Точно так
же, как, согласно Платону, не существует материи без формирующей ее
идеи, согласно Аристотелю, не может существовать идеи (которую,
впрочем, Аристотель заменил более общим термином “форма”) без
принадлежащей этой идее материи. Только вместе они образуют
истинное бытие вещи, но не всеобщее, а единичное - предмет,
состоящий из материи и формы. Их отношение друг к другу Аристотель
сравнивает с отношением мрамора к форме статуи, которую скульптор
из этого мрамора сделает. То есть материя - это некий всеобщий
субстрат, из которого может возникнуть все возможное, но который сам
по себе не может быть предметом нашего познания. А форма, наоборот,
реализуется в вещном (реальном) мире различными способами.
[Илл. – Аристотель. Стр. 122 верхн.]
Аристотель в своей философии пытается удовлетворить
требованиям опыта и реальным жизненным отношениям,
следовательно, его реалистическая система противопоставляется
платоновскому идеализму. Так же как различаются школы обоих
философов: платоновская Академия и перипатическая школа
последователей Аристотеля. Их назвали “прогуливающимися”
философами - “перипатетиками”, из-за того, что Аристотель не сидел со
своими учениками в аудитории, а, излагая им свое учение,
прохаживался по Ликею, еще одной роще в окрестностях Афин.
=================================================
Учителю и ученику
Во времена Аристотеля Ликеем назывался пригород Афин,
где располагалась священная роща ии храм Аполлона. После того, как в
гимнасии близ храма открыл свою школу Аристотель, гимнасий также
стали называть Ликеем. Латинская форма этого названия — “Лицей” с
течением времени стала обозначать некоторые учебные заведения с
обширной программой культурной подготовки.
=================================================
Греческая философия, зародившаяся на периферии греческого
мира - в малоазийском Милете и южноиталийских колониях, во времена
Сократа, Платона и Аристотеля сосредоточилась в Афинах, а после них
вновь распространяется по всему тогдашнему культурному миру. В
Афинах, на площади, в портике, расписанном сценами из
“Марафонской битвы”, в так называемой “Расписной Стое” (“стоя” по-
гречески значит “портик”) Зенон с Кипра проповедует философию
“жизни, сообразной природе”. И состоит такая жизнь не в пользовании
благами и наслаждениями, не в потворстве своим желаниям, а в
отсутствии потребностей и господстве разума и рассудительности.
Только эти последние могут дать свободу от внешней необходимости и
от изменчивости судьбы, только разум и рассудительность образуют
истинное счастье человека. “Желающего идти судьба ведет, не
желающего - влачит”, поэтому, что бы ни случилось в твоей жизни,
главное - отнестись к этому разумно (собственно, единственное, что
человек может в этой жизни).
В это же время множество учеников собирает в своем афинском
саду Эпикур, больной человек с худым изможденным лицом, которого
всю жизнь преследовали тяжелейшие боли от камней в почках. Так же,
как сократики и гедонисты, Эпикур проповедовал стремление к счастью
и наслаждению. Но он внес в философию гедонистов существенное
дополнение: истинное наслаждение - это отсутствие боли. Боли как
физической, так и моральной; а чтобы тебя не смогли больно ранить,
“живи незаметно!” Главное, чем должен дорожить человек, - покой, и
если апатичные стоики находили покой в презрительном отношении ко
всем внешним ценностям, то для выдержанных эпикурейцев покой
состоял в умеренном и потому продолжительном пользовании этими
ценностями.
[Илл. – Эпикур. Стр. 750]
Эпикур (342/341 — 271/270 гг. до н.э.) — древнегреческий
натурфилософ и этик.
И для стоиков, и для эпикурейцев главными вопросами
философии были вопросы этики, но в это же время развивается и другое
направление, занимающееся, в отличие от первых двух, исключительно
вопросами познания. Направление это учит отречению от знания
вообще, полагая и чувственный опыт, и мышление в понятиях ложными
источниками знания. Именно поэтому их назвали скептиками
(“скепсис” по-гречески значит “сомнение”). Скептики оспаривали
достоверность знания, чтобы поставить вне сомнения веру. Это значит,
что и у “скептицизма” есть своя этика, приносящая разум в жертву вере.
Греческая религия
Говорят, царь Гиерон Сиракузский однажды спросил поэта
Симонида: «Каковы боги на самом деле?». Симонид попросил на
размышление день, потом еще два, потом еще четыре. Удивленному
замешательством поэта Гиерону Симонид сказал: «Чем больше я
думаю, тем труднее мне ответить». Греки действительно не знали,
каковы их боги на самом деле, и нисколько этим не смущались. У них
не было ни основателей религии, ни могущественного духовенства, ни
канонических книг, да и самого понятия «канона» не было и не могло
быть у эллинов, ревностно оберегавших свою свободу во всем.
Отцы христианской церкви совершенно справедливо называли
эллинизм «отцом всех ересей». Слово ересь (heiresis) означает «выбор»,
а право выбора греки считали главным признаком умственной и
духовной свободы. Можно было верить, что божество - это
нематериальное, чисто духовное существо. Можно было верить, что
божество соткано из некоей нетленной материи, что ему нужно
питаться нектаром и амбросией. Можно было верить, что Гера ревнива
и сварлива, а Афродита кокетлива. Греческие жрецы никогда не
следили за тем, правильно ли люди думают о богах, но лишь за тем,
правильно ли люди этим богам поклоняются.
[Илл. – Статуя Геры. Самос. VI в. до н.э. Стр.575]
В Греции не существовало самостоятельного жреческого
сословия. Жрецы были государственными служащими, которых
избирали на всенародном собрании и которые обязаны были заботиться
о том, чтобы государство не обидело своих богов и боги бы от него не
отвернулись. Для этого каждый гражданин должен был соблюдать
обряды, участвовать в жертвоприношениях, справлять культы, но при
этом никого не интересовало, верит ли этот гражданин в бога, которому
приносит жертвы, или не верит, и если не верит в этого бога, то во что
тогда он верит.
Вообще, как утверждает знаменитый исследователь
древнегреческой религии Ф.Ф.Зелинский, у греков была не одна, а три
религии, обязательность которых для граждан Эллады была
неодинакова. Первой была религия поэтическая, или мифология,
которая утверждала, но вовсе не обязывала никого верить в то, что Зевс
был неуемным волокитой, то и дело сбегавшим от своей небесной