Зеленин Д.К. Избранные труды. Том 2. Очерки русской мифологии: Умершие неестественною смертью и русалки

Подождите немного. Документ загружается.

Глава

пятая

Русалки

39. Заложные покойницы.

40.

Названия русалок.

41.

Народное мнение

происхожде-

нии русалок.

42.

Взгляды ученых исследователей

на

происхождение русалок.

43.

Свиде-

тельства наших источников, описывающие русалок.

44.

Где живут русалки.

45.

Образ

наружность русалок.

46.

Быт

русалок:

одежда,

пища, часы

их

появления, общественные

отношения.

47.

Занятия русалок

отношение

их к

людям.

48.

Русалки

нечисть.

49. Обереги

от

русалок.

50.

Заключенно

русалках.

51.

Русалки-лихорадки.

ак мы уже знаем, заложные покойники сохраняют за гробом

свой

нрав,

свои житейские потребности и интересы, свои

прежние склонности и привычки. С этой точки зрения де-

ление

заложных покойников по

полу,

на мужчин и женщин, далеко не

безразлично:

заложная женщина будет уже иным мифологическим об-

разом, весьма отличным от образа заложного мужчины.

Заложные женщины, о коих прежде мы сознательно умаливали,

превращаются, по общенародному русскому поверью, в

русалок.

А по-

тому

наши

источники редко говорят о заложных женщинах как тако-

вых, не

касаясь

превращенья их в русалок. Приведем эти немногие сви-

детельства.

Утонувшая

в р. Неручи женщина, по словам крестьян

Орлов-

ской губ., «в ночное время показывалась из воды и хлопала в ладоши, а

также

хохотала... Крестьяне и крестьянки боялись ночью проходить ми-

мо

того места, где утонула женщина» [Иванов А. 1900, с. 90].

«Сказывают,

в лошине допреже прудок был небольшой, только дюже

глубокий;

ну, и

утопла

в нем одна женщина. Теперь и ходит ночами

по

лощине, плачет тонким

голосом;

сама

белой

рубахе, косы распуще

иы н. как кого увидит, к себе манит. Видно, нет ей спокою: она вен,

неотпетая и без

покаяния

кончилась.

Утопла

она Великим постом, а

как пошла полая вода, снесло весь пруд в речку, ее и не нашли.

Бывает

еще:

вылезет она на

край

лощины, сядет и плачет.

Много

кто у нас ее

видел.

Даже собаки хвост подожмут, брехать на нее зачнут, выть, толь

ко близко к ней не подходят- Нехорошо тут у нас от нее в лощине:

жуть

какая

берет, ежели ночным делом мимо

идти»

([Семенова 1898.

с 232] — Рязанский у.).

Другой

рассказ

из того же Рязанского у. сообщает о девушке, кото

рую

обма!гул жених и которая <с тоски себя и

уходила».

«За деревней м\

пашей перекресток: одна дорога прямо в город, — ну тут и случается

всё нехорошее. Шел

как-то

мужнин брат двоюродный в

город.

Дело

ночи

было,

месяц уже

вставать

стал. Подходит он к перекрестку, глядь:

девушка сидит на меже и волосы чешет, а

сама

плачет».

Девушка ска

зала, что она сбилась с дороги. Пошли они вместе. «А она уж веселая

такая

стала, песни играет, ца так шибко идет: ему за нею не поспеть. И

не чудно ему, что она песни Ифает, — прельщать уж она его стала, —

только

никак

ее не поймать. Подошли к ржаному хрестцу, — она как

захохочет,

за хрестец сигнула и пропала. Он ее искать. Слышится ему

то

за этой, то за энтой копной ее

голос,

— опять уж она плачет. Так до

зари

и проискал... Оказался он за гемюдом по энту сторону за 30 верст>

[Семенова

J898,

е. 232].

Здесь нетрудно узнать русалок, хотя этого имени наблюдатели и не

называют.

§ 40. Название

русалка

старые писатели и ученые [Снегирев 1839.

с. 5; Буслаев 1848, с. 15, 20] соединяли со словами:

русло

(по место

жительству русалок в реках) и русый, русявый (по русому цвету волог

русалок),

также

вы вод паи от древних имен священных per: Росса и

Руса.

Первое словопроизводство не объясняет око»гчания

-алка.

Второе

не соответствует обычному представлению о русалках, у коих волосы не

всегда русые, а большей частью зеленые

Вернее

словоггроизводство от древнерусского

названия

праздника

игр:

русалии:

и теперь у малорусов кое-где первый день Петрова поста

зовется

русали

(гл. 6). Источник этих слов западноевропейский: ла

тинск. rosalia, греческ. средневеков.

QOwdXia

—

название

праздника

игр.

запада

заимствованы были русскими эти игры и празднества, ко

торые распространялись вместе с христианством. Христианские

rosalia

совпали на

Руси,

по времени, с древним языческим праздником в честь

заложных покойников. К этому яаыческому празднику и привилось но-

вое,

христианское название:

русали.

Русальная

неделя

(а в других мес-

тах: Семик, т. е. седьмой четверг после Пасхи, с чем ср. белорусск. Се

муха

— Троицын день, седьмая неделя после

Пасхи).

Отсюда уже впол-

не естественное появление

названия:

Русалки,

т. е. те существа, кото-

рых чествуют в праздник русалий, на Русальной неделе ([Преображен-

ский, 12, с. 225], где

указана

и литература предмета).

Вполне

согласно с этим новым и культурным происхождением слова

русалка,

название

это распространено далеко не везде. На северо-восто-

ке Европейской России оно не

успело

распространиться

более

или менее

широко. И если мы теперь из северо-восточных наших губерний имеем

мало

свидетельств о том, что слово

русалка

народному языку совершен-

но

чуждо, то это объясняется поздними литературными влияниями: в

литературе (особенно драматической)

XVIII

и начала XIX в. образы ру-

салок весьма обычны, и теперь, конечно, весьма редко можно встретить

на Руси хотя бы и безграмотного человека, который никогда и ничего

не слыхал бы о русалках.

Между

тем еще даже в 1896 году Е. Якушкин писал: «во многих мест-

ностях Ярославской губ. слово

русалка

вовсе неизвестно» [Якушкин 1896,

с. 19, под словом Лягушка]

, хотя в той же губернии (в г.

Угличе)

встре-

тилось

даже

название

народных весенних гуляний:

„русавы,

русавки"»

[там

же, с. 32]. На моей родине, в Вятской

губ.,

слово

русалка

неграмот-

ным крестьянам большей частью неизвестно.

большей части Вологодской губ. слово

русалка

неизвестно, хотя

опять-таки в Тотемском у. этой губ. прежде называли

русалкой

Семик

[Опыт,

1852, с. 193], т. е. праздник в честь русалок. Из местных ми-

фологических образов несколько похожа на русалку т. н.

Белая

баба:

она живет у моста через ручей Крутец в Спасской волости Тотемско-

го

у., пугает по ночам людей

Есть основания полагать, что в Олонецкой, Архангельской и некото-

рых других северных губерниях слово

русалка

также

неизвестно; но

прямых свидетельств о том мы пока не имеем

том же писал мне

1911

году

Ив.

В. Костоловский из с Кормы Рыбинского у.

)

Устное

сообщение

прекрасного знатока Вологодского края, уроженца Тотемской

Кокшеаьги этнографа Мих. Бор.

Едемского.

По

замечанию Снегирева, русалки у великорусов «известны то под

именем

чертей,

водящихся

тихом

омуте,

то

водяных,

то

леших,

то

под настоящим именем» [Снегирев 1839, с. 11, 12].

Даже у малорусов, которые вообще знают о русалках гораздо

боль

ше,

нежели великорусы, в некоторых местах слово

русалка

совсем не

известно. Так, например, в Подольской губ. <<в Ольгопольском у., в Гай

синском, Брандавском и других уездах к Волыни нет слова русалка»

[Свидницкий 1861, с. 44]

Ниже мы приводим другие народные

названия

для ру-

салок, каковы:

куполка,

водяница

или

водяная,

шутовка,

чертов

ка,

хитка,

лешачиха,

лобаста;

почти везде, где отмечены эти

назва-

ния, слово русалка народному языку несвойственно.

Е. А. Ляцкий отметил белорусские (из Минской губ.)

названия

для

русалок:

водяницы

купалки

[Ляцкий 1890, с 30, 37]. Слово

купал

ка,

купалочка

весьма употребительно в белорусских купальских песнях.

Носович

в своем словаре поясняет это слово так: «девица, которую из

своей среды избирают девицы же, участницы купальных забав, первен

ствующею

или царицею плясок, бьгааемьгх в ночь перед днем Рождества

Иоанна Крестителя» [Носович 1870, с. 260]

. В песнях:

Сядзиць

К у

палка

на

плоце,

Ус

я яе

голоука

злоце,

Да

просиць

Бога

погоды..

Ходзицъ

Ку

палка

по

вулицы,

Просиць Иллище

сабе

на

йгрьще...

Шла Ку

палка

еялом, еялом.

Давала

дзеукам

чалом, чалом,

Дзеуки

Купалки

не

спознали,

Чалом

Купалки

не

оддавали

[Шейн,

1, ч. I, с. 219, 230, 224].

русальских обрядах (см. гл. 6) мы встречаем вполне соответствую

щую

^русалку»

— избранную девицу в венке, которая изображает собою

русалку

и носит это название.

Там же

купалиш

— мужской род к купалке, и

купала

— название для лиц обоих

полов.

А.

Валовым

было

уже высказано мнение, что заключительным звеном

купальских игрищ являлись в старину русальные проводы [Балов 1896,

с. 141]. Конечно, это недоказанная гипотеза; но нам думается, что будущие

исследователи

купальских обрядов найдут в них гораздо больше связи с ру-

сальными

обрядами, чем это предполагается теперь (ср. гл. 6). Тогда меж-

ду

«купалкой»

приведенных белорусских несен и между

«русалкой»

рязан-

ского

обряда

«провод

русалки»

найдется, вероятно, полное сходство.

Название

водяница

нужно, конечно, перевести так: «обитающая в во-

де».

Ему вполне соответствует рыбинское (Ярославской губ.) народное

название

для русалок:

водяные

Ого, конечно, женский род к слову

водяной

—

название

общеизвестного представителя нечистой силы,

оби-

тающего

в водах.

По

Снегиреву, великорусы называют русалок

водяными

[Снегирев

1839, с. 12]

. В Новгородской губ.

голую

бабу, которая, сидя на коря-

ге,

расчесывает гребнем мокрые волосы, считают (называют?

—

Д. 3.)

водяным

[Максимов 1903, с. 91]. И в Нижегородской губ. часто

«сме-

шивают их (русалок.

—

Д. 3.) с водяным»

[Толстой

1857, с. 81].

Архангельской

губ.

«водяниха (жена водяного.

—

Д. 3.) имеет

боль-

шие отвислые груди и длинные волосы

<...>

из воды выходит нагою в

пол-

ночь

и садится на камень; тут она расчесывает свои волосы большим греб-

нем»

[Ефименко 1877, с.

165]

Что русалки

—

жены водяных, это пове-

рье нужно признать общераспространенным в русском народе.

Макарьевском у. Костромской

губ.

русалок называют

чертовками

[Андроников

В. 1902, с. 17]. Чертовка, собственно, означает:

жена

или

дочь

черта; название, как видим, весьма общее. Название это расщюстра-

нено

весьма широко, но у нас нет данных к выяснению

того,

где это слово

употребляется

в общем значении: «жена, дочь

черта»,

и где в специальном:

«русалка».

Едва ли, однако же, можно сомневаться в том, что в нижесле-

дующих

сообщениях под чертовкой разумеется именно русалка:

«Чертовка, по народному поверью (за Байкалом), есть водяная

женщина; она может быть красивой или некрасивой, доброй или

злой,

часто же безразличной. Живет она в воде и только изредка выходит на

берег

чесать золотым или медным гребнем свои прекрасные, черные как

смоль

и длинные волосы. В это время можно подкрасться к ней и вых-

ватить гребень, который имеет магическую

силу

<...> Иногда чертовка

)

Письмо ко мне И. В. Костоловского из с. Кормы. 1911 г.

)

Сходство

этой

водянихи

с русалкой полное.

имеет сожительство с охотниками в

лесу

и беременеет от них. но ребен

ка, прижитого ею от человека, она

разрывает

при самом рождении

его»

[Логиновский

1904, с. 8].

Пермской губ. «на рассвете можно видеть на берегу

чертовку,

расче-

сывающую гребнем длинные густые

волосы»

([Зеленин, 3, с. 1101]; со

общ.

Зырянова

из Шадринского у. 1850 г.).

Иные

наши

источники говорят, что в виде

голой

бабы, чешущей голову

воды или в воде, является просто-напросто

черт

[Иванов А. 1900, с. 84]

Шутовка.

Это

название

для русалок употребительно у уральских

каза-

ков [Железное 1888, е. 296], во Владимирской губернии и в других мес

тах. Шутовка означает собственно:

жена

или дочь шута, а шутом

называют

эвфемистически черта. Таким образом,

названия

шутовка и чертовка

вполне однозначащи

Хитка.

Это

название

встретилось мне в Сарапульском у. Вят

ской губ. (с. Мостовая и

другие).

Так

называют

там собственно водяно-

го

женского пола, но сходство хитки с русалкой полное. Слово

хитка,

по-видимому, в ближайшем родстве с глаголом

хититъ,

похищать; на

звание

основано, вероятно, на том, что хитка топит людей в воде

Лешачиха.

Это

название

означает буквально только:

жена

лешего. Но

следующее

свидетельство заставляет предполагать, что

«лешачихой»

назы-

вают кой-где русалку. В Кадниковском у. Вологодекой губ. на берегу озера

Чудинов омут «видали сидевшую на

камне

лешачиху,

которая огромным

железным гребнем расчесывала свои

волосы»

[Зеленин, 1, с. 202].

Трудно

не узнать в этом образе русалку. Напомним, что и. по Снеги

реву, великорусы

называют

русалок

лешими

[Снегирев 1839. с. 12].

Замечательно близко к обыкновенному представлению о русалке ри-

суется у белорусов Минской губ. образ жены лешего, т. н.

лешихи:

«У

леших есть жены,

лешихи,

имеющие вид обыкновенных женщин с рас

1гущенными

волосами, в которые вплетены зеленые ветви. Это — души

загубленных лешим

девушек,

которые

прокляты

были

родителями

или

подняли на них руку. По ночам они „хитаютца", т. е. качаются на вет

вях деревьев, а на день вместе с лешими уходят под землю, где живут в

„палаце"

— дворце» [Ляцкий 1890, с. 36]. Это сходство минских

лесо

вих с русалками для нас вполне понятно. Хотя наблюдатель и не гово-

рит прямо о том, что это лесовихи — русалки, вышедшие замуж за ле-

ших, но из дальнейшего изложения следует именно такой вывод:

«про-

клятые родителями девушки» в той же самой местности считаются русал-

ками

[там же, с. 37].

Значит,

по мужу они становятся лешихами. Другие

русалки делаются женами водяных [там же].

Лобаста.

Это

название

для русалок известно в Астраханской губ.

([Зеленин,

1, с. 65] — Енотаевский у.) и на Кавказе [Рогожин 1893,

с. 63], а по Далю

также

и в Вятской губ

[Даль,

I, с. 10; 2, с. 261].

Даль

знает его еще в видах: албаста и лопаста. Это название, в про-

тивоположность

предшествующим, не славянского корня, а восточного.

турецких народов и у персов широко распространен мифолопгческий

образ албасты, образ далеко не привлекательный, с обыкновенными

русалками имеющий мало общего [Гордлевскхш 1914, с. 4]

Особняком

стоят среди народных

названий

русалки:

навка

или мае

ка и лоскотуха или лоскотовка, лоскотница, лоскотарка. Это не си-

нонимы слова русалка, а

названия

для особых

разрядов

русалок. Отно-

сительно

слова

мавка

(навка) это несомненно: относительно же слова

лоскотуха это еще несколько спорно.

Малор.

мавка,

навка

—

«дитя

женского пола, умершее некрещеным и

превратившееся в

русалку»

([Гринченко, 2, с. 395]; ср.: [Чубинский 1872,

т. 3, с.

186]).

Так называют малорусы

разряд

русалок, происшедших из

маленьких детей

(«потерчат»).

Согласно с этим значением слово

мавка

можно

было

бы роднить с прилагательным

малый.

Но у кг-с уже давно при-

нято объединять это слово с древнерусским нав

«мертвец»

[Преображен-

ский, 8, с. 588]. Народ иногда объясняет это слово звукоподражательным

мяу: так будто бы, подобно кошкам,

кричат

маленькие

мавки.

Лоскотуха

([Гринченко, 2, с. 378]; [Чубинский 1872, т. 3,

с. 187] — Староконстантиновский

у.),

лоскотовка (АГО,

XXXI,

9 —

сообщение

СЛ. Метлинского 1851 г. о Гадячском у. Полтавской

губ.

;

[Иванов

П. 1893, с. 671), лоскотница ([Чубинский 1872, т. I,

с. 206] — Литинский и Проскурог.ский

у.),

лосиотарка [Гринченко, 2,

с. 378], лоскотка — это

название

русалок означает собственно: лоско-

чущая,

т. е. щекочущая, щекотунья. В наших источниках нельзя не за-

метить стремления выделить лоскотух в особый

разряд

«русалок,

кото

рые замучивают щекотаньем встречающихся им

людей».

И для этого

есть достаточные основания: как увидим ниже, лоскочут (щекотят)

встречающихся мужчин не все русалки, а только молодые. Русалки

постарше ведут себя много солиднее. Симбирская молодая

вдова

Мари-

на, утопившись из любви к Ивану Курчавому и сделавшись русалкою,

только

охала и вздыхала, смотрела на дом своего

милого,

а на встреч

ных рыбаков и не глядела, только пугала их ([Садовников 1884,

с 387]; ср. § 43, № 5).

Название лоскотовка или лоскотуха, как одно из наиболее рас-

Фостране1Шьгх, нужно будет признать одним из древнейших туземных

названий

для русалок. Гфедшествовавших по времени заимствованию

названия:

русалка. Древними

также

нужно признать

названия

для pyca

лок:

чертовка, водяная и, быть может,

куполка.

Белорусы

Сокольского у. Гродненской губ. называют русалку: ка

зытка [Federowski 1897, s. 75, 76]. Это редкое

название

вполне соот-

ветствует, по своему значению, малорусскому названию: лоскотуха:

казытка

«казычет»,

т. е. щекотит людей.

«В

Черниговской губ. русалки именуются

криницами,

от уважаемого

в Новгороде-Северском родника Заручейской криницы, или Сухомлин

ской,

иначе родника Ярославова. На срубе его в Зеленую неделю, на

самом рассвете, будто являются прекрасные русоволосые девицы и рас-

чесывают себе

волосы»

([Снегирев 1839, с. 2, 3] — со ссылкою на

«Оте-

чественные записки», 1828, апрель).

Кое-где

в Малороссии знают еще особых мррских русалок с рыбьим

хвостом

вместо ног. Эт русалки носят особые имена:

фаляроны

и ме

мозины. О первом имени см. в § 41, о втором в § 45.

§ 41. Многочисленные свидетельства наших источников о проис-

хождении русалок не оставляют никакого сомнения в том, что

народ признает русалками заложных покойниц, т. е. женщин, умерших

неестественною смертью. Вместе с женщинами мы видим в данном

слу-

чае и детей, которые только у малорусов выделяются в особый

разряд

т. н.

мавок.

Приведем прежде всего свидетельства о русалках у великорусов.

«Русалки

— души некрещеных детей, утопленниц, удавленниц и вооб

ще

женщин и девиц, лишивших себя жизни и непогребенных» [Троиц

кий А. 1892, с.

22]

«Кроме

леших, в наших

(Тульской

губ.)

лесах водятся еще русалки, но

их теперь стало меньше и не так стали они опасны для человека. В старину

удавленниц

утопленниц

не проклинали, и потому их души и

превраща-

лись

в русалок, а теперь священники удавленников и утопленников про

клина

ют,

и оттого русалок стало меньше»

[Колчин

1899, с. 25].

Калужской губ. «к русалкам относят женщин, наложивших на се-

бя

руки»

[Попроцкий 1864, с. 158].

По

верованиям во Владимирской губ., русалки-шутовки — это обык

новенные древние люди, на которых тяготеет родительское

проклятие

[Завойко 1914. с. 86].

)

Ц.гп'ю по «Этнографическому обозрению», 1893. № 1. с. 197.

Симбирской губ.

«русалки

и другие водяные духи есть олицетворе-

ние умерших людей, погибших от самоубийства или проклятых отцом

или

матерью»

По

верованьям крестьян Ливенского у. Орловской губ., девицы, про

павшие

без вести, суть русалки [Юшин 1901, с. 164—166].

Оренбургской губ.,

«русалки

— девушки,

утонувшие

в озере или в

реке от неудавшейся любви и с

горя»

[Зеленин. 2, с. 948]. В Рыльском

у.

Курской губ. это — души утопленниц [Ушаков 1896. с. 164]. По сим

бирскому сказанию, молодая

вдова

Марина утопилась в

Волге

от любви

к Ивану Курчавому и стала русалкой [Садовников 1884, с. 387].

Пошехонье: в русалок обращаются души утопленниц и некрсще

ных детей [Балов 1901, с. 89].

Воронежской губ.:

«все

младенцы женского пола, родившиеся мер

твыми, умершие без крещения, а

также

утопленницы обращаются в ру-

салок»

[А. С. 1861, с. 378]. По С. Максимову, это общее великорусское

поверье:

«русалки

- людские дети, умершие некрещеными,

либо

иото

нувшие или утонившиеся девушки» [Максимов 1903, с. 103|.

Жиздрипском у. Калужской губ.: русалки —

«это

похищенные у

матерей дети, преимущественно некрещеные» [Харузии 1892, с. 213|. В

Донской области: русалки — некрещеные дети [Лптипов 18751.

«Во

многих местах Великороссии думают, что (русалки. — Д. .7.)

это — дети, обмененные в то время, когда роженицу оставляют одну в

бане и она лежит без

креста,

а ребенок подле нее спит некрещеным»

[Максимов

1903. с. 103].

Особняком стоит

сказание,

записанное

свящ.

Доброзраковым в селе

Ульяновке

Лукояновского у. Нижегородской губ.: при сотворении

мира

Богом диавол.

подражая

Богу, начал бить одним камнем о другой, и ил

осколков явились домовые, лешие,

русалки

и подобные им существа

([Зеленин,

2, с. 742|: ср.: [Снегирев 1839, с. 5]).

Из

белорусских свидетельств особенно любопытно ;\дн нас сообщени*-

одного

наблюдателя из села Юрншшкп Новгород-Северного у. Черни

говской губернии, который прямо

называет

русалок

«людьми,

умершими

ненатуральною

смертью»:

он пишет:

«Все

юриновцы

верят,

что в про

Должеиие

Зеленой недели ходит русалки — люди,

умершие

ненатураль

кою смертью: если эти русалки поймают человека, то защекочут сто до

смерти»

[Богуславский 1855, 174|.

)

АГО.

XXXVII.

Hi. л. 7 обор.

сообщение

В.

Юр/шиа.

Белорусы

Минской губ. о русалках говорят, что

«очень

часто это бы

вают проклятые родителями

девушки,

не заслужившие при жизни

прощения»

[Ляцкий 1890. с. 37].

Русалки

— людские дочери, «проклятые родителями еще в материн

ской утробе, умершие н*»к|>ещсными>>, а

также

молодые утопленницы.

Душа самоубийцы «становится русалкою, поступающею под суров\н>

власть водяника, с которым принуждена вести ненавистную связь» [Ни

кифоровский 1907, с. 79, 85].

«Русалки

суть души утопленниц, мертворожденных или же детей,

умерших некрещеными» [Добровольский 1903. с. 474].

«Русалки

— маленькие девочки, умершие до крещения» ([Зеленин, 2,

с. 692, 693] - Минская

губ.).

белорусов Гродненской губ. «существует поверье, что души детей,

умерших до крещения, превращаются в

русалок»

[Богданович 1895.

с. 77].

«Русалки

— души младенцев, погребенных некрещеными,

скита

ющисся в виде дев по

земле»

[Петропавловский 1908, с. 163].

«По

верованию крестьян Мозырского у. Минской губ., русалки про

исходят

отгого,

что

матка

„приепит" ребенка, или оттого, что ребенок

умрет без крещения».

«Русалки

з нехращеиых дзяцей» (Горецкий у ,

Игумсновский

у.),

«а може из ведзьмау»

[Шейн.

3, с. 316—319].

«Яны

(русалки.

— Д. 3.). кажуць <...> с скидушыв: як баба не доносиц, ни

так мертвою родзиць — ето уж йна! Иншия дзейкаюць, бытцам яны с

нрнсънгушив; ш не. Присыпуш — сто подмену [Романов 1891, с. 217].

Переходим

к малорусским поверьям.

Малорусы

Пинского у. Минской губ. русалками считают самоубийц

[Булгаковский 1890, с. 189].

«В

Малороссии народ вериг, что в русалок обращаются умершие

некрещеные дети и утогменницы» [Линёва 1906, с. 223]. Русалки -

утопленницы-Д!

вицы, а

также

неживые и некрещеные дети женскою

пола»

[Аранда|>еико 1849, с. 215]. По верованиям крестьян Борзенско

го

у. Черниговской губ., «всякое умершее неокрещешсым дитя и утоп

ленница-девушка делаются русалками» [Кибальчич 1876, с. 77].

Относительно

детей, родившихся неживыми или умерших некреще

ными, и до сих пор держигся в Кулянском у. Харьковской губ. поверье, что

они становятся

русалками,

называемыми иначе лоскотовки. Женщины

говорят, что в русалок обращаются не только мертворожденные или умер

шие неокрещенными дети, но и утоп^генницы

девушки

и молодые жен

щины,

причем утопленницы становятся женами водяных, которые стар

шинствуют вообще над русалками. Сеять муку прямо в дижу, месить тесто