Зеленин Д.К. Избранные труды. Том 2. Очерки русской мифологии: Умершие неестественною смертью и русалки

Подождите немного. Документ загружается.

ких ветвях, подзывая прохожих: „человек! человек! ходи колыхаться!"

если кто сдуру подойдет к ним близко, то они защекочуг его до смер-

ти»

[Богданович 1895. е. 77].

«По

убеждению крестьян д. Озерков (Новогрудскии у.

Мин-

ской губ.)у русалки появляются из воды весной, около Великого четвер-

га, и живут на земле до поздней осени. Живя в

лесу,

они обитают на

высоких деревьях, как, например, на дубе,

липе

проч.»

[Шейн,

1, с. 196, 197].

«До

Духова дня русалки живут в водах; в этот же день они выходят

из своих жилищ, плещутся в полночь на поверхности воды и качаются в

лесах

на деревьях или бегают по

полям,

заманивая

прохожих, чтобы

потом

защекотать их до смерти» ([Добровольский 1903, с. 474] —

Смо-

ленская

губ.).

«Живут

русалки па дне

реки,

а в мае месяце, по утрам, до восхода

солнца,

выходят оттуда, и нагие, с своими толкачами, пляшут во ржи и

поют»

([Шейн.

1, ч. 1, с. 196] — Пинский у.).

Русалки

ходят нагими, с расггушегаыми волосами. Живут они по ле-

сам,

нападают

на людей и щекочут их, отчего те и умирают (Игумснов-

ский

у.).

«Если

во время цветения ржи русалке попадается человек во

ржах,

то его непременно заказьгчиць (защекочет) руками и цыцками

до

смерти — и

сама

засмеется»

([Шейн,

3, с. 317] — Гродненский у.).

Особенно

часто живут белорусские русалки в

лесах.

Е. Р. Романов

записал ряд народных рассказов о русалках [Романов 1891, с. 139,

140],

и во всех их русалки предс-гавляются эбитательницами лесов

(ср.

§ 43, № 7).

«Русалок

спрежда много

було

по лясдх» [там же,

с. 140]. Прежде опасно

было

выйти в лес: защекотят русалки. В

лесу

ночью

только и слышны были

крики

русалок: гу! гу! (§ 43.

JSq

7).

После

Троицы русалки собираются в

лесу,

вешают качели и кличут

девиц

и парней по имени:

«идите

колыхаться»; зовут

качаться

в полдень

и ночью (§ 43, № 8).

«На

Духовской неделе ходят в

лесу

женщины и дети

нагие»

([Шейн,

1, ч. 1, с. 191] — Смоленская

губ.)

13)

При

проводах русалок 24 июня в Гомельском у. ноют несню:

«Поведу

русалочку

до бору, а

сама

вернуся до дому; проведу русалочку и в

темный

бор,

сама

пойду и в

татков

двор»

([Довнар-Запольский 1909, с. 311]; ср.:

[Радченко

1888, с.

XXVI]).

Т. е. русалку провожают в бор, в лес.

)

Из контекста ясно, что это русалки.

лесу

белорусские русалки

также

качаются на древесных ветвях.

Любимое

их дерево —

береза

(см. выше § 43, № 9 и 7; [Богданович

1895, с. 77; Петропавловский 1908, с.

163]).

И в песне поется:

На

кривой

березе

Русалка

сидела

Добровольский

1903. с. 475]

На

гнилой

калоде,

На

белой

березе,

Русалки

сидели,

Суки

вязали

*^.

Кроме

березы белорусские русалки любят из деревьев дуб и

липу

[Шейн,

1, ч. 1, с. 197]. Пляшут они, между прочим, кругом

сосны,

причем на месте их пляски не растет

трава

[Романов 1891, с. 140].

белорусской песне поется:

Русалочки,

земляночки

На дуб

лезли,

кору

грызли,

Завалилися,

забилися.

Троица

([Снегирев

1838, с. 137] — со ссылкою на:

[Описание г. Устюга, 1824, с. 221-234]).

Название русалок

земляночками

тут неясно; большей частью понимает-

ся оно исследователями так: живущие на земле, в могилах, мертвецы.

Живут белорусские русалки и в

полях.

В Вилейском у. в Троицу

<<...у жите ходят раскудланые русавки...» [Крачковский 1874, с. 120].

«Живут

русалки в

густой

ржи и в

горохах,

и поэтому ими стращают

детей, чтобы они туда не

ходили»

([Шейн,

1, ч. 1, с. 197] — Белорус

сия).

Русалки до тех пор живут во ржи, пока рожь не процветет [Fede

rowski 1897, s. 170].

Заходят они и в

селения.

Русалка сидит на заборе в де^вне. а по-

том

перескочила на яблоню (Смоленская губ., § 43, № 11). Белорусы

«за

три ночи пирод Малой Прям истой (8 сент.) ня молоцюць, ня цеп-

)

АГО,

XLVI,

с. 4 — рукопись Ст. Есикорского,

1850-х

годов,

о г. Погаре Черни-

говской губ.

люць

осеци (овина). Русалки на болоце згукиваюцца на ночку, сядуць

гумне.

Одзин мужик ноги

одпёк»

[Шейн,

3, с. 319].

Живут, конечно, белорусские русалки и в воде (см. выше). Минские

русалки — «обитательницы водяного царства», но показьшаются

также

на берегу реки или озера (§ 43, № 10). По сообщению Никифоровско-

го,

русалка «поступает иод суровую власть водяника, с которым при-

нуясдена бывает вести ненавистную

связь»

[Никифоровский 1907,

с. 79].

«Говорят,

что ночью на Купалу (24 июня) души умерших — ру-

салки встают от

долгого

сна и купаются. Потом, когда взойдет солнце,

они якобы сушатся при его теплоте и свете. Если солнце пасмурно, то

русалки,

значит, закрыли

его»

[Крачковский 1874, с. 124].

По

Н. Никифоровскому, белорусские русалки «в заурядное время

могут

оставаться вне воды столько времени, сколько то потребно для

осушения их тела и волос от мокроты, после чего они могут немедленно

погибнуть

в мучительной истоме. Вследствие сего русалки лишь

изредка,

на короткие сроки, всплывают на поверхность воды, присаживаются на

подводный камень, на берег, чтобы заманить жертву или стряхнуть тя-

гость

воды, обыкновенно удерживаемой пышными их волосами. Какова

тяжесть этой воды, можно заключить из

того,

что расчесываньем своих

мокрых волос в течение, например,

часа

она может извлечь столько воды,

что

ее достаточно будет для затопления целой деревни».

Только

«в Русаль-

ную

неделю (восьмую но

Пасхе)

русалки выпускаются на сушу на

более

продолжительные

сроки, причем устраняется помянутая опасность погиб-

нуть

на

суше»

[Никифоровский 1907, с. 86].

Речицком у., провожая русалку в Петровское заговенье, идут с ря-

женою

«русалкой»

к ручью, где

«русалка»

снимает с себя венок и

веша-

ет на дерево [Довнар-Запольский 1909, с. 310].

По

сообщению Никифоровского,

<<в

болотах живут сгарые безобраз-

ные

русалки»

[Никифоровский 1907, с. 89].

Одно

свидетельство отмечает пребывание русалок на кладбище.

«По-

сле

заката

солнца можно иногда заметить на

кладбище

огонь. сИю

зна-

чит, что русалки вышли для своих забав, и горе тому, кто в это время

осмелится

пойти туда: они тотчас примутся его щекотать и защекочут до

смерти»

([Шейн,

1, ч. 1, е. 197] — Новогрудский у. Минской

губ.).

Переходим

к малорусским русалкам. Они

также

живут в разных мес-

тах: в воде, в

лесах

и в

полях.

В Купянском у. Харьковской

губ.

«русалки

живут в воде, но в известное время в году бегают по лесам и по

полям»

(§43,

№ 14). В Старобельском у. той же губ.

—

в воде, между прочим в

озере,

в лесах (№ 15). В Херсонской губ.

—

в степи и в воде (№ 19).

четверг после Троицы нельзя ходить «в

леса,

саОы

огороды,

а то ру

салка

залоекоче»

(Старобельскнй у. Харьковской губ., § 43,

JV>

13).

Чигиринском у. Киевской губ. водяные русалки живут в камышах у

в<и)ы. Лстые и

полевые

русалки чаще встречаются с людьми, завлека

ют 1гх пением и красотою и защекочивают до смерти. Когда в

полях

па

чинает созревать рожь, тогда русалки, распустив свои длинные русые

волосы,

с цветочными венками на головах, ноют, пляшут н резвятся на

межах среди густой нивы |Podbereski 1880. s. 6].

Ьорзненском у. Черниговской губ. русалки разделяются на

лесных

водяных,

также

на утренних, полудеиниц и вечерниц [Кибальчич

1876. с.

77.78J.

Подольские

«мавки или лоскотницы живуг в лесах» (§ 43, № 16).

«Ру-

салки

булы

колысь жилки, та за их грихй Ьог

наказав

их и прогнав// лиси»

(Иванов В. 1898. с. 8491. По Маркевичу, русалки на Троицын день выхо-

дят в лес. где

целую

неделю качаются по ветвям дерев, поют, играют, бега-

ют но берегам рек и озер, катаются но росистой

траве

(§ 43, № 12).

Па Троицкой неделе, судя по песне, русалок провожали в лес:

Проведу

русалочку

до бор у.

Сама

вернуся

до

дому

(Иванов II. 1893, с. 731.

лесу

малормские русалки

«любят

качаться на ветвях

дерев»

(§ 43.

.V»

14). В песне поется:

Cwh.'ia

русалка

на

биий

б с р с

[Чубипскии

1872. т. 3, с. 157].

Сыдшт

русалка

Па

крывхй

б ы р с

[Иванов П. 1893. с. 70].

По

1:\пянскне русалки

«иногда

показываются па прибрежных

вербах

виде небольших зверьков<> (Харьковская губ.. § 43, ,\Ь 14).

Се

елецкие русалки появляются весной в

хлебах,

когда рожь цветет,

а после оеплщепии на ноле хлеба исчезают с

полей

(§ 43. До 16).

Козслецком у. Черниговской губ. русалки на Зеленой педеле

«боль

шими

шайками

ходят по житам»

ХЪ)

АГО,

XLM,

сообщение

В. Максимовича.

184*3

г.

«Лоскотухи

являются на

полях

и до смерти залоскочуг попадающих-

ся навстречу

дивчат

и парубков» ([Чубинский 1872, т. 3, е. 187] —

Староконстантиновский

у.).

По Маркевичу, русалки накануне Духова

дня бегают во ржи, хлопают в ладоши, хохочут (§ 43, № 12). Пин-

ские русалки «ни одного хлеба не любят в

поле,

кроме ржи, гда

катают

яйца

в Навский велик

день»

[Булгаковский 1890. с. 179].

Показываются малорусские русалки

также

селениях

и в домах. В

Купянском у. Харьковской губ.

верят,

что русалка купается в хлебном

ква-

су,

если его

сварить

в четверг [Иванов П. 1893, с. 73]. С четверга на Свет-

лой

седмице валковские (Харьковскойгуб.) русалки выходят на берег ре-

ки, являются часто в дома (§43, № 20). Черниговская женщина прогне-

вила русалок тем, что в понедельник после Троицкой недели мыла

белье;

за

это русалки

«чуть-чуть

ее не задавили: она спала в

сенях

около оконца, и в

этч) оконце русалки тянули ее с визгом и щипали» (§ 43, № 21).

Чаще всего, однако же, малорусы представляют себе русалок обита

тельницами

вод, речными девами.

«Русалки

женского рода живут в воде, имеют длинные зеленые волосы

и выходят ночью на берег греться на месяце... В

сказках

<...>

они живуг в

пышных чертогах под

водою»

[

Афанасьев-Чужбинский 1856, с. 65].

Остерские (Черниговской губ.) русалки «живуг на дне реки, в

хрус

шальных

чертогах. Ночью, когда взойдет луна, они все выплывают на

берег реки, плещутся и поют

песни»

(§ 43, № 16).

Саратовском у. русалки водились в громадном и глубоком озере, вок-

руг

которого рос осокоревый лес (§43, № 13). Насколько вода сродна

природе русалок, видно из

того,

что они, сидя на вертящемся

мельничном

колесе, чешуг себе волосы, кидаются с колеса в воду, шутя вертятся с ними

и ныряют под мельницу с криком: ку-ку! (§ 43, № 12).

Русалки

из утопленниц «становятся женами водяных, которые стар-

шинствуют вообще над русалками» [Иванов П. 1893. с. 67].

Подводные жилища малорусских русалок — по одним гнезда, свитые

из соломы и перьев, украденных ими в селе у поселян на Зеленой неде-

ле,

а по другим — дворцы, построенные из морских раковин, блещущие

жемчугами, яхонтами, серебром и кораллом (§ 43, № 12).

Бывают

русалки и в болотах. По крайней мере, своих

жертв

черни-

говские русалки «водят в жигах, в болотах» (§ 43, № 21).

Относительно

зимнего местопребывания русалок мнения различны

и неопределенны. Есть и

такие

мнения:

«Русалки

смертны; зимою они уми-

рают, а весною тела умерших уносятся, в виде пены, бегущими с гор ручья-

ми, и ветер рассеивает прах их в

воздухе»

([Иванов П. 1893, с. 71]

—

г. Ку-

нянек).

Русалки появляются на земле в четверг Страстной недели, а исче

зают в Петров пост, переселяясь в

теплые

места, в рай

([Кибальчич

1876, с. 77]

—

Борзнянский у. Черниговской

губ.).

Как явствует из сказанного выше, места жительства русалок довольно

разнообразны

. С нашей точки зрения, места эти вполне

понятны. Как заложные покойницы, русалки должны обитать (вре

менно или постоянно) на месте своей смерти или на месте своей моги

лы (§ 7). Утопленницы, коих так много среди русалок (§ 41), должны

жить в воде, в недрах коей они нашли для себя смерть, а часто и моги

лу.

Удавленниц, равно как и других заложньгх покойников, часто хоро

нят в

лесу,

также

на границах полей (§ 21 и 28). В лесах же и в но

лях

многие находят себе и преждевременную смерть (заплутавшиеся и

пропавшие без вести, замерзшие в дороге, задавленные дикими зверями

ит. п.). Таким образом, и тут русалки должны быть.

Понятно нам и то, что в

«чистом,

вольном

месте»

русалок не может быть

(Орловская губ., § 43, № 2): в чистых местах заложных покойников не

хоронят.

§45.

Русалок русский народ представляет себе обыкновенно

в виде женщин, большей частью молодых и красивых. Есть, однако же

русалки старые и безобразные. Изредка

видят

русалок в образе мальчи

ков, а

также

в виде

птиц

и зверьков.

Относительно

наружности великорусских русалок встретилось, меж;гу

прочим, такое свидетельство: «В северных губерниях России думают,

что русалки — существа безобразные, косматые, горбатые, с большим

брюхом,

с острыми когтями, с длинной гривой, с большим железным

крючком, которым ловят

прохожих»

[Грушевский I860, с. 141].

Свидетельство это единичное, и изложенное тут представление о ру

салках

едва

ли не индивидуальное.

Люди

набожные любят изображать

представителей нечистой силы в преувеличенно безобразном виде, счи

тая это как бы проявлением своей благочестивой настроенности.

северно-великорусских губерниях, действительно, не считают руеа

лок

(или соответствующих им чертовок)

красавицами;

но обычное пред

ставление не приписывает им какого-либо выдающегося безобразия, какое

свойственно, например, сказочной бабе-яге. Косматые и растрепанные во

лосы,

всегда и непременно распущенные по плечам, и непомерно большие

груди

—

вот отличительные

признаки

северно-великорусского образа руса

лок.

Один крестьянин Казанской губ. сообщал мне, что русалки

«бороной

волосы

расчесывают». Кроме косматости, это образное выражение ука

зывает

также

на выдающуюся величину русалок.

Покойный

этнограф С. В. Максимов имел в своем распоряжении

весьма много сообщений, доставленных сотрудниками Этнографического

бюро

кн. ВН. Теиишсва из разных великорусских губерний; свой вы-

вод из этих сообщений Максимов

выражает

в таких словах:

противоположность веселым, шаловливым и увлекательным русал-

кам малорусов, великорусские русалки злые и мстительные

существа, «растрепы и нечесы: бледнолицые, с зелеными глазами и та-

кими же волосами, всегда голые и всегда готовые завлекать к себе

толь-

ко для

того,

чтобы без всякой особой вины защекотать до смерти и по-

топить. При этом следует заметить, что в Великороссии

даже

не всегда

про них

знают»

[Максимов 1903, с. 100].

Владимирская русалка

«совсем

как женщина, только в лице румянца

нет да руки тощие и холодные; волосы очень длинные, груди большу-

щие»

(§ 43, № 6).

Архангельская

водяниха (жена водяного)

также

«имеет

большие от-

вислые

груди и длинные волосы

<...>

из воды выходит нагою в полночь, са-

дится на камень и расчесывает свои волосы большим

гребнем»

(§ 40).

Енотаевском у. Астраханской губ. русалку называют лобаста.

«Глядь,

ан за ериком-то (протоком)

девка

—

знать лобасга

—

нагишом, че-

шит

голову,

а волосы-то длинные-предлинные, а тело-то лохматое-пре-

лохматое,

—

да как захохочет, да в ладоши ударит,

—

они и пушше тово ис-

пужались:

как бы не защикотала» ([Зеленин, 1, с. 65] — сообщение св.

Виноградова 1848 г.). В Кизлярском отделе Терской обл. «лобаста —

нагая

женщина большого роста, весьма полная и обрюзгшая до безо

бразия и отвращения, с громадными, приблизительно в аршин, отвис-

лыми

грудями, закинутыми иногда через плечи на спину, и с косами,

достигаюшими до земли; в общем наружный вид ее

крайне

и невыноси-

мо

безобразный, отталкивающий и наводящий страх. Она

живет

боль-

ших болотах, озерах и омутах. Своим видом она наводит страх на лю-

дей и, кроме

того,

захватывает

людей, проходящих мимо ее жилища,

затаскивает

болото

и щекочет сосками своих грудей, щекочет иногда

до

смерти» [Рогожин 1893, с. 631. Но в этой лобасте, как мы уже

зна-

ем

(§ 40), легко могли отразиться черты турецкой албасты.

Изложенное

выше представление о русалках, однако, не может быть

названо

общевеликорусским. Южновеликорусы представляют себе руса-

лок

большей частью

красавицами.

А так как южновеликорусы (акаль-

нщки),

как о том свидетельствует различие в языке и во внешнем быте,

издавна

жили обособленно от северновеликорусов, то в этом различии

взгляда тех и других на русалок ничего удивительного нет *

Тульской губ. русалки

«похожи

на девушек,

красивы

станом и ли

цом,

с распущенными длинными зелеными волосами, одежды не

имеют»

(§

43, № 4).

Землянскому. Воронежской

губ.

«русалки

обладают вечной юное

тыо и красотою; по внешности они сходны с человеком, различие состоит

лишь

в волосах, которые у русалок зеленые, длинные до пят и необык

новенно

густые»

[А. С. 1861, с. 378].

Орловская русалка «такая

сама

вся светленькая,

беленькая

сидит на

ветке, словно плотичка

какая

или пескарь...» (Орловская

губ.,

§ 43, № 2).

Мценском у. Орловской губ. русалки — «молодые существа жен

ского

пола».

«Тело

у них белое как снег; лицо светлое, как восходящая

луна;

волосы красновато-светлые и длинными локонами расстилаются

по

плечам. Они

легки,

как

пух»

(§ 43, № 1).

Но

никто, кажется, не наговорил столько похвал красоте русалок, как

это

сделал М. Попроцкий из Калужской

губ.

По нему, русалки

—

необык

новенные и вечно юные красавицы; такими их делает главный начальник

злых

духов, который

варит

их для этого в котле с разными снадобьями и

зельями.

«Ни один мужчина не может устоять против ослепительной их

красоты и при первом взгляде

влюбляется»

(§ 43, № 3).

Другие

свидетельства о калужских русалках, однако же, далеки от

расточенья подобных похвал. В Малоярославецком у. Калужской губ. «в

Русальскую

неделю (по сошествии св.

Духа)

некогда по озимовым по

лям

и ерникам блуждали

какие

то нагие; с длинными русыми волосами

существа женского пола щекотали молодых людей и умерщвляли их; от

сюда местные поговорки: „растрепала волосы, как

русалка*

и „ты ще

котишь подобно

русалке"»

([Зеленин, 2, с. 584] — сообщение Д. Серги

евского 1850-х

годов).

Встречаются у великорусов и разные иные мнения об образе и на

ружности русалок. Довольно широко распространено поверье, что русал

ки превращаются иногда в

птиц

и вообще — способны к оборопиш

честву, к превращению в других существ. Так, жиздринские (Калуж

ской губ.) русалки

«кроме

человеческого образа, иногда принимают вид

сорок»

([Харузин

1892, с. 213] — сообщение Моисеева).

Симбирская русалка плывет по воде лебедью, «выйдет на песок,

взмахнет да ударит крыльями и превратится в

красавицу

бабу и

разва

лится

на песке, как мертвая» (§ 43, № 5).

Макарьевском у. Нижегородской губ. «не все из лесников (крестья

не.

—

Д. 3.)

верят

в русалок в том виде, как обыкновенно представляются

они нам в старинных

сказках,

но чаще смешивают их (русалок.

—

Д. 3.) с

водяным или с такой нечистой силой, которая, по произволу, может при

ниматъ

различные

виды, как, например: на отдыхе обращается в огром-

ную

рыбу; когда хочет соблазнить или заманить человека, то принимает

вид русалки;

разыскивая

для мщения за нанесенную, например, острогою

рану, является рыбаком,

купцом

или вообще человеком, которому

было

бы

сподручно подойти к

обидчику»

[Толстой

1857, с. 811.

Царевском у. Астраханской

губ.

во время «проводов

русалки»,

совер-

шаемых в Духов день, изображающая русалку

девица

«наряжалась в бе-

зобразную

одежду наподобие мужика» [Бобров 1875, с. 16]. Отсюда

можно с некоторым основанием заключать, что среди русалок есть и

мужчины — воззрение, нередкое у малорусов.

Русалки

видимы

для

человека

только исключительно в продолжение

Русальской

недели (Калужская губ., § 43, № 3).

Насколько,

однако же, великорусские русалки близки вообще по

своей природе к человеку, видно из следующего поверья: народ верит,

что

если на русалку надеть крест, то она сделается человеком. Такие

случаи

бывали во Владимирской губ., где

даже

два

парня

женились на

окрещенных русалках (§ 43, № 6).

Переходим

к белорусским свидетельствам о наружности русалок. И

здесь

также

русалки представляются неодинаковыми, чаще, одна-

ко же. красивыми, чем безобразными

Белорусская русалка — красавица с зелеными волосами (§43,

№9).

Воображению белоруса русалки представляются «красивыми

женщинами с распущенными длинными

волосами»

[Богданович 1895,

с. 77]. Русалки — нагие, прекрасные, с распущенными русыми волоса-

ми,

обитательншгы вод ([Добровольский 1903, с. 474] — Смолен-

ская

губ.).

Русалки очень

красивы

(Смоленская губ., § 43, № 11).

«Русалки

—

существа исключительно женского пола, вечно юные

красавицы

с чарующим и обаятельным обликом...

Только

01штный

глаз

улавливает между ними рознь возрастов... У креше1гых при жизни ру-

салок

едва

заметный оттенок

креста

меж персей, что можно наблюдать

на расстоянии девяти шагов от русалки. Русалки имеют ласковые голу

бые глаза, но после поимки ее те же глаза остаются стекловидными и

неподвижными, как у мертвеца. По нежному, почти прозрачному

телу

их рассыпаются волнистые волосы русого

цвета,

идущие от маленькой

головы

до колен; у отдельных русалок эти волосы скорее похожи на

пряди

зеленой

тонкой

осоки»

[Никифоровский 1907, с. 85—86].

Сокольские,

Гродненской губ.,

казытки

—

«белые,

як снег, паненки и

вельми

пекные» (весьма красивые), а волковыская, той же губ., русалка

16)

Описываемая Федеровским русалка

носит,

по-видимому,

некоторые черты полуд-

ницы (§ 50).

«бледная,

высокая, с длинными распущенными волосами, в блестящей

одежде, при взгляде на которую невольно текут

слезы»

[Federowski 1897.

s. 76]. По сообщению Федеровского, в Гродненской губ. худощавость руса

лок

вошла в пословицу:

«худая,

як русалка» [там

же]

16)

Двух

русалок белорусы

как-то

давно привели в деревню: они имели

вид обыкновенных женщин, только груди непомерно большие и волосы

длинные (§43, № 7). У русалки весьма большие груди; волосы длин

ные — вся она в волосах, голая (Могилевская губ., § 43, № 8).

Минские русалки имеют вид то красивых, то безобразных женщин:

волосы

их в темноте светятся (§ 43, № 10). И по сообщению Никифо

ровского, есть старые, отвратительно безобразные и грязные русалки,

которые живут в болотах [Никифоровский 1907, с. 89]. Вилейские ру-

салки

«раскудланые»

[Крачковский 1874, с. 120], т. е. с растрепанными

волосами.

«Русалки,

кажуть, женщины... Сама голая, страшная,

воло-

сы довгия у яе — тянуца по гони; и у яе, кажуть, усё так, як у чалове

ка, тольки не знашно, ти женщина, ти музчина — уси равны» [Романов

1891, с. 140]. С этим последним замечанием ср. случай: у русалки не

было

совсем грудей (Смоленская губ., § 43, № 11).

«В

Белоруссии поселяне

верят,

что русалки бегают нагие и беспрес-

танно

кривляются;

а если кому случится их увидеть, тот сам будет

всегда кривляться» [Снегирев 1839, с. 9].

превращениях белорусских русалок у нас сведений нет.

Вопреки обыкновенному мнению, и малорусы

также

признают кое-

где

существование русалок старых и безобразных. Так, по мнению по-

лешуков Волынской губ., существуют русалки двоякого рода: одни —

безобразные старые бабы

(девы),

другие — молодые красивые девуш

ки [Народный быт, 1859, с. 77]. Валковские (Харьковской губ.) русал

ки — «прекрасные девицы с роскошными русыми

волосами»,

но в дома

они являются «в виде старой женщины» (§ 43, № 20).

Подойдя

ближе к озеру, где купались и смеялись русалки-дети, ста

робельская женщина увидала там

«голых

женщин, с распущенными во

лосами,

кормивших

грудью

малых

детей, смеявшихся и

звавших

ее к

себе»

(Харьковская губ., § 43, № 15).

Обычное

малорусское воззрение, однако же, то, что русалки краси

вы. Малорусские русалки — водяные

красавицы,

прелестны собой: чер-