Закомлистов А.Ф. Юридическая философия

Подождите немного. Документ загружается.

Юридическая эпистемология и юридическое мышление 445

знавателя реальных вещей, а не наблюдателя, исследующего зако-

номерности развития этих регионов действительности. Можно со-

слаться на подобные этому способы удостоверяющей активности

суда, такие, как как осмотр вещественных доказательств, осмотр на

месте и т. д., однако они составляют лишь отдельные моменты в су-

дебном познании и не отражают существа его логики и метода.

Язык существует в таких формах своего выражения, как речь и

письмо, поэтому юридическая деятельность представляет собой су-

договорение в судебном заседании и письменную фиксацию процес-

суальных действий в материалах дела. Эти формы есть не что иное,

как необходимое условие течения судебного процесса и производст-

ва доказательственного материала при разбирательстве дел в целях

достижения определенного результата — принятия судебного акта,

которым разрешается дело.

Ценностный подход к действительности существует на индиви-

дуальном и публичном уровнях. На индивидуальном уровне он осу-

ществляется в рамках квалификации человеком окружающей дейст-

вительности в категориях абсолютной «эстетической» оценки: хо-

рошо — плохо, и в аналогичном этическом контексте через

категории добро — зло (худо). Что касается правосудия, то ценност-

ное отношение здесь носит многослойный характер, где опосредо-

ванное и непосредственное восприятие находятся в постоянном

взаимодействии, и в этом отношении юриспруденция лишена чисто

«объектных» пропозиций эмпирического свойства, которые прису-

щи обыденному сознанию и языку. С этой точки зрения законода-

тельство как базисная система ценностных пропозиций в виде нор-

мативных квалификаций социальной действительности является

обобщением эмпирического социального опыта.

По мнению известного английского философа-логика Б. Рас-

села, «мы можем... определить первичный или же объектный язык

или язык, полностью состоящий из "объектных слов", где "'объект-

ные слова" логически определены как слова, обладающие значением

сами по себе, в изоляции от других слов, и психологически опреде-

лены как слова, изучение которых не требует предварительного изу-

чения других слов. При изучении объектного языка следует рас-

смотреть четыре вещи: понимание услышанного в присутствии объ-

екта, аналогичное понимание в отсутствие объекта, произнесение

слова в присутствии объекта и в отсутствие объекта. Приблизитель-

446 __________________________________________________________ Глава

но говоря, именно в такой последовательности ребенок приобретает

эти четыре способности».

Юриспруденция использует язык, который характеризует отно-

шения между людьми, гражданином и государством, в абстрактном

правовом смысле это социальное взаимодействие между физиче-

скими и юридическими лицами. Уже в этом первичном обзоре юри-

дического отношения к действительности можно усмотреть наличие

базисного нормативного языка, который дает возможность выявить

существо отношений между субъектами права и обязанности, власти

и подчинения. Если говорить о глубинном способе артикуляции

ценностного отношения к социальной действительности, то субъек-

том ее восприятия выступает все общество, именно оно через акку-

муляцию индивидуального, группового, классового, профессио-

нального и прочего опыта формулирует так называемые базисные

нормативные суждения в виде юридических норм. Эти нормы, с

точки зрения генеалогии и формирования, представляют собой ис-

торический процесс социального самообнаружения общества в мо-

дификации самосохранения.

Исторически закрепление юридической нормы происходит че-

рез установление результатов первичного социально-аксиоло-

гического опыта в казуистике запретов и предписаний В этом мож-

но усмотреть следы динамики непосредственного перцептивного

опыта в сфере индивидуальных и социальных ценностей.

Б. Рассел, логические классификации которого в современной

научной литературе уже давно приобрели признаки устойчивой ав-

торитетности, отмечает: «Многие писавшие о теории познания, ут-

верждали, что единичное событие ничему не учит. Они мыслят все

эмпирическое знание состоящим из индукций на основе большого

числа более-менее сходных опытов. По моему мнению, подобный

взгляд делает историю невозможной, а память — невразумительной.

Я убежден, что из любого события, замеченного человеком, он мо-

жет извлечь знание, которое, если его лингвистические навыки пра-

вильные, он может выразить в предложениях. Его лингвистические

навыки, конечно, порождены прежним опытом, но опыт определяет

только употребляемые слова. Истинность того, что человек говорит

при данном значении его слов, если она задана адекватно, может

Рассел Б. Исследование значения и истины. М., 1999. С. 69, 70.

Юридическая эпистемология и юридическое мышление

447

полностью зависеть от характера того события, на которое он обра-

щает внимание. В этом случае он утверждает то, что мы называем

«базисным суждением».

Учитывая, что действия человека с точки зрения его значения

можно расценивать как линейно предметный и нагруженный мыс-

лью способ взаимоотношений между людьми и определять по их

смысловому качеству как своеобразное «пространственное слово»,

существующее в единстве обычно понимаемых категорий слова и

дела, то можно отметить, что базисное суждение в области совмест-

ного бытия людей и есть субстанциальный норматив или ценност-

ный хабитус, который участвует в создании нравов и законодатель-

ства. Такой хабитус, или найденное и выработанное умение в сфере

нравов, и становится, в случае учреждения механизма его внешнего

принудительного воспроизведения, юридической нормой, соответ-

ствующим способом отношения к социальной действительности.

Этот способ предметно формулируется и институционально форми-

руется через провокативную дистанцию с дозволенным, находясь

при этом в единстве с системой нравов в определении меры дозво-

ленного как средоточия правового качества социального. Иными

словами, в юридическом способе отношения к действительности

фиксируется динамика приемлемости в сфере нравов, через которую

создается специальный механизм исключения из этой системы того,

что неприемлемо с точки зрения самосохранения общества. В сфере

юридического отношения к социальной действительности воспроиз-

водится система обязывающей регуляции, обеспечивающая его ста-

бильность.

Мы говорим о наличии базового перцептивного опыта в сфере

социально-нормативного знания, апелляция к которому, и генетиче-

ски-креативная сила воздействия которого на юридическое законо-

дательство, сохранялась и продолжает сохраняться в истории, начи-

ная с архаических форм законодательства и заканчивая его совре-

менным состоянием.

При этом общественные отношения квалифицируются нами не

столько с точки зрения первичной перцепции внешнего усвоения

воспринимаемого извне как воздействия предметного окружения, а в

категориях первичных способов самообнаружения индивидуального

Там же. С. 151, 152.

448

Глава

существования людей в обществе и в контексте функционирования

социальных институтов. Речь идет о воздействии на индивидуальное

существование человека феномена публичного, т е проявляющего

себя на виду у всех, господства. Господства как власти над обстоя-

тельствами и владения ими, а также воссоздания вследствие направ-

ленного давления внешних обстоятельств со стороны политического

могущества архетипа, модели и образцов ответственных типов по-

ведения в обустройстве индивидуального бытия. Подобный схемы

ответственного поведения и начинают выполнять регулятивную

функцию совокупного обязывающего , авторитетного начала. Такое

публичное воздействие обусловлено целью сформировать систему

подчинения, которая предназначена выполнять роль цивилизующего

начала в историческом процессе.

Именно в этом отношении перцептивный опыт получает диф-

ференцированное социальное начертание в виде интереса, права,

обязанности и долга Такое начертание возможно только через ус-

воение перцептивного социально-антропологического опыта в но-

минациях вреда, пользы, удовольствия, наслаждения, боли, любви,

ненависти, т. е. через аксиологические или ценностные параметры

измерения. Таким образом, опыт социально-нормативной логики в

общественных отношениях выделяет принципы и способы прием-

лемого и неприемлемого поведения внутри общества. Именно такое

нормативное восприятие социальной действительности в отличие от

обычного индивидуального перцептивного опыта вкуса на уровне

витальной «эстетики» и можно считать эпистемой или социально-

перцептивной моделью юридического отношения к действительно-

сти. Ее особенностью является выбор между интенцией индивиду-

альной пользы и социально приемлемым способом поведения

Юридический аспект в этой ситуации выбора заключается в ее

обзоре с внешней стороны путем использования ресурсов менталь-

ности индивида, усвоившего требования внешней социальной дей-

ствительности и учитывающего наличное положение дел в общест-

ве Отсюда сфера правообразования представляет собой публичное

рассуждение о такой модальности названного положения дел, ко-

гда ставится под вопрос соответствие поведения субъекта установ-

ленной законодательством норме. Эта норма имеет значение стан-

дарта и через ее соблюдение обеспечивается право индивида, оно

нарушается в результате перехода через границу меры как соответ-

}Оридическая эпистемология и юридическое мышление 449

ствия должному, которое выражено в логико-правовых предписа-

ниях закона.

Известный немецкий социолог Н. Элиас описывает генеалогию

социальной нормы таким образом: «Исторически рационализация не

могла одновременно появиться у множества не связанных друг с

другом людей — как бы в силу некой предустановленной гармо-

нии — в виде некоего нового органа, новой субстанции, ''разума"

или ratio, каковые ранее отсутствовали Произошло следующее Из-

менился способ сосуществования людей, а тем самым и их поведе-

ние, их сознание и структура влечений в целом. Изменившиеся "об-

стоятельства" не есть нечто привнесенное '"извне'", поскольку эти

'"обстоятельства'' есть не что иное, как сами отношения между

людьми.

Человек представляет собой чрезвычайно изменчивое существо,

и при этом существо моделируемое: изменения, о которых шла речь,

являются примерами такой моделируем ости. Последняя относится

не только к тому, что мы обычно называем "психологическим", от-

личая его от ''физиологического'' В ходе истории, в соответствии с

сетью пронизывающих человеческую жизнь зависимостей, по-

разному моделируется как "фюсис"' индивида, так и его "псюхэ", —

они находятся в неразрывной связи друг с другом. Можно вспом-

нить хотя бы о моделировании лицевой мускулатуры, а тем самым и

выражения человеческого лица на протяжении его жизни; в качестве

примера можно привести и то, как образуются центры чтения и

письма в мозгу индивида. То же самое можно сказать о том, что

приобретает у нас облик некой субстанции, получившей название

"ratio'', "рассудок" или ''разум". Она не существует в той же мере

независимо от социально-исторических изменений, как сердце или

желудок, но представляет собой выражение определенного рода мо-

делирования всей душевной структуры. Она выступает как частный

аспект постепенно развивающегося моделирования, которое заявля-

ет о себе тем сильнее, чем более принудительным и тотальным явля-

ется контроль над влечениями, чем сильнее спонтанные аффекты

связываются с чувствами неудовольствия, поскольку они угрожают

падением в глазах других и даже могут привести к краху все соци-

альное существование индивида. Мы имеем здесь дело с аспектами

того моделирования, что ведет ко все более четкой дифференциации

Центров влечения и центра "Я" в психике, а в конечном счете и к

'53ак 4184

450 ________________________________________________________ Глава

образованию всеохватывающего, стабильного и в высшей степени

дифференцированного аппарата самопринуждения. Не существует

"ratio" как такового, существует в лучшем случае только "рациона-

лизация". Аппарат самопринуждения, сознание и аффекты у ''циви-

лизованного" человека и у так называемых "дикарей'' в целом ясно и

отчетливо различаются; но в обоих случаях мы имеем дело с ясным

по своей структуре моделированием примерно тех же самых при-

родных функций».

В связи с этим судебное познание, о котором мы ранее говори-

ли, не есть первичный базовый компонент непосредственной оценки

впервые воспринимаемого в социальном опыте. Оно представляет

собой публичный слой социальной институциональной логики, по-

средством которой устанавливаются право, обязанность, ответст-

венность. При этом субъект такого логико-нормативного рассужде-

ния находится по отношению к действительности и обстоятельствам

на дистанции фактума, имевшего место в действительности, а не

датума как контекстуальной данности общественного целого.

Понятие датума является ключевым в философской концепции

познания американского философа Дж. Сантаяны, однако оно по

своему внешнему абстрактному качеству вполне применимо, на наш

взгляд, для схематизма судебного познания. При этом приемлемым

для целей нашего исследования может быть признан именно этот

абстрактный образ датума как нерасчлененной социальной материи,

где нормативом является чувство, ощущение, прагматическая дея-

тельная реакция на окружающие обстоятельства и господствуют

импульсы витальности. При этом мы далеки от приложения к со-

держательному и институциональному материалу юриспруденции

методологических ресурсов, которые присущи полной концептуаль-

ной завершенности понятия датум в иерархической гносеологии

этого философа.

«Датум остается явлением только в том смысле, что его природа

совершенно открыта, что это конкретное бытие, которое можно обо-

значить, помыслить, увидеть, определить, если у кого-то хватает ра-

зума. Но его собственная природа ничего не говорит ни о скрытых

ЗпиасН. О процессе цивилизации. Социогенетические и психогенетические

исследования. Т. 2. Изменения в обществе. Проект теории цивилизации. М.-СПб.,

2001. С, 279, 280.

эпистемология и юридическое мышление

________________ 451

условиях, которые выводят его на свет, ни о каком-либо случайном

наблюдателе, который обнаружит его. Он остается исключительно в

пределах своей определенности. Если это цвет, то именно цвет, если

это боль, то именно эта боль. Это содержание, которое просто полу-

чает наслаждение от присущего ему качества, лишенное каких бы то

ни было внешних связей, не подвергающееся никакой опасности

перестать быть тем, что оно есть, ему не присущи ни случайности,

ни перспективы, свойственные существованию; оно есть то, что оно

есть по своей природе, логически и неизменно».

Датум и фактум находятся в ритмическом взаимодействии, да-

тум является динамическим условием фактума, выделяя его из себя

как из базового нерасчлененного контекста. Однако последний не

покидает контекста датума, а создает, если иметь в виду пространст-

во юридического анализа и правовую сферу социума, целостную

индивидуальную локализацию единства внешнего и внутреннего

пребывания процессуальной институциализации в осуществлении

прав по типу атомарного образования. Эта локализация принадле-

жит субъекту права и придает лицу соответствующий статус, лицо в

пространстве права существует одновременно как субъект продуци-

рования юридической фактографии и ее носитель, определяя харак-

тер и содержание каждой индивидуальной конфигурации юридиче-

ского фактума.

В рамках судопроизводства происходит «извлечение» субъекта

права из контекста реальной совокупности нерасчлененных соци-

альных связей (датума социальной материи) для разрешения право-

вого конфликта, здесь правовой аспект датума выдвигается на пер-

вый план. Реальные обстоятельства, в которых находится лицо, уча-

ствующее в деле, исследуются только с правовой стороны, а факты

принимаются во внимание именно со стороны их юридического

значения и последствий, т. е. анализируются в особом качестве юри-

дических. Отсюда двойственность юридического факта, который

является одновременно принадлежностью социальной материи не-

расчлененных отношений между субъектами права, а также состав-

ляет предмет юридического анализа, абстрагированного от этих ре-

альных отношений.

СэнтзянаДж. Скептицизм и животная вера. СПб., 2001. С. 76, 77.

452 __________________________________________________________ Глава

Подобная номинализация в виде предметного факта судебного

анализа имеет в данном случае юридическое значение постольку,

поскольку с ним связывается импульс в правовом состоянии опре-

деленного положения дел в отношениях между людьми. Этот факт

возник естественным путем, был порожден действием либо неопре-

деленность в праве как юридический факт образовалась в рез\ льтате

нарушения обязанности. Утрата должного правового качества или

переход к новому правовому качеству, которое уже потеряло черты

устойчивого положения дел в отношениях между людьми, обраще-

ние за судебной защитой являются следствием того, что приемле-

мый способ разрешения этих и других возможных типов проблема-

тизации в праве отсутствует в системе нравственной регуляции и не

может быть установлен и определен волей участников социального

конфликта или субъектов правопритязания с помощью или посред-

ством ее ресурсов и морального законодательства. Именно в этом

случае адекватным и универсально приемлемым способом разреше-

ния неопределенности в праве в смысле всеобщей абстракции, осно-

ванной на понятии социального порядка, может считаться публич-

ный, или внешне оценивающий, предписывающий и обязывающий

способ рассуждения, основанный на Базисном Слове в виде дейст-

вующего юридического законодательства.

Вместе с тем, необходимо отметить общую онтологически лин-

гвистическую ситуацию, своеобразие которой состоит в том, что

рождение упомянутого юридического факта состоялось в отсутствие

Рассуждающего Субъекта, под которым следует в нашем случае по-

нимать такую инстанцию, как суд В связи с этим ситуация судебно-

го познания и восприятия процесса доказывания не может пони-

маться как ситуация объектного восприятия в ранее охарактеризо-

ванном Б. Расселом логике — аналитическом смысле

В логике дистанцированного публично рассуждающего субъ-

екта каковым является судебная инстанция, социальная реальность

делится на два взаимодействующих компонента -— события и фак-

ты.

По утверждению известного лингвиста Н. Д. Арутюновой, рас-

суждение относительно событийной сферы существования «объеди-

няет все то, что составляет среду погружения человека в мир».

рассуждение относительно фактов представляет собой то. «что есть

результат погружения мира в сознание человека. Для человека

Юридическая эпистемология и юридическое мышление 453

жизнь складывается из событий, но ее анкетное представление пре-

врашает события в факты».

Различие между событием и фактом играет фундаментальную

роль в публичном судоговорении, расслоение на факт и право в кон-

тексте юридического анализа отношений между людьми представ-

ляет собой феномен логико-методологического свойства для судеб-

ного разбирательства и составляет принадлежность юридического

знания в целом

Факт в его юридическом качестве не является тождественным

действительности, он есть результат ее представленности в общем

течении социальных и природных процессов. Как констатация опре-

деленного положения дел, он составляет одновременно принадлеж-

ность жизненных обстоятельств и сознания субъекта права, его точ-

ку зрения на это течение дел. Эта точка зрения может не отвечать

требованиям максимальной объективности, незаинтересованности

при проведении операции по фокусированию факта социальной дей-

ствительности в номинацию юридического факта. В связи с этим

субъективно предъявленный на всеобщее обозрение факт должен

пройти своеобразную процедуру юридической верификации Удо-

стоверение в наличии или отсутствии юридически значимого факта

и составляет один из креативных, т. е. конструктивно созидатель-

ных, моментов в процессе осуществления правосудия

Локализация юридически значимого факта может быть скрыта

как в ткани объективности события, так и в интеллектуальной вер-

сии заинтересованного субъекта права, стремящегося придать юри-

дическое значение тому или иному моменту течения дел в его соб-

ственной жизни.

В юриспруденции и сфере доказательственного права говорят

об общеизвестных фактах, где событийная и фактуальная связь те-

кущего положения дел совпадают. Однако общим правилом следует

все-таки признать то обстоятельство, что между событием, фактом и

наличной действительностью не существует тождества с позиций

истинности и значимости. Что касается юриспруденции, то семанти-

ка, т. е. смысл, значение, факта здесь выражается в двух модифика-

циях. Во-первых, это значение юридического факта как такого ком-

АрутюноваН Д. Типы языковых значений Оценка Событие Факт М.1988.

с юз