Юшков С.В. Памятники русского права. Вып. 3

Подождите немного. Документ загружается.

АКТЫ

МЕСТНОГО

УПРАВЛЕНИЯ

211

ровать отношения представителей великокняжеской адми-

нистрации

к населению. Грамота запрещает доводчикам

самим взимать причитающиеся им пошлины, устанавливая

получение ими кормов через выборное лицо общины (сот-

ского).

Доводчику запрещалось объезжать разделы дру-

гого доводчика, а также обедать в месте ночевки и ночевать

там, где его кормили обедом. Подобная форма поборов

настолько часто встречалась в практике, что законодатель

счел необходимым особо остановиться на этом запрещении.

Правила

ст. 4 нашли свое отражение во многих последующих

уставных грамотах наместничьего управления, хотя в них

права доводчиков несколько расширяются. Так, по уставной

грамоте крестьянам села Высоцкого 26 января 1536 г. до-

водчику разрешалось ездить уже с одним парубком и тре-

мя

лошадьми (см. «Наместничьи, губные и земские устав-

ные

грамоты Московского

государства»,

М., 1909, стр.21).

Разделы

— раздел, административно-судебный округ,

соответствовавший стану.

Ст. 5. Закон запрещал наместникам изменять состав

должностных лиц наместничьего управления ранее чем

через год. Буржуазные исследователи (Ф. Дмитриев,

И.

Д. Беляев) и вслед за ними С. Б. Веселовский объяс-

няли

появление этой нормы стремлением облегчить поло-

жение населения, вынужденного содержать весь наместни-

ческий

аппарат. Тиуны и доводчики выполняли основные

судебные функции, получали за это пошлины, и частая их

смена могла лишь запутать и без того сложную систему

судопроизводства.

Ст. 6. Статья тесно связана с постановлением ст. 4

определяет порядок поступления кормов должностньш

лицам наместничьего управления. Местное дворянство тре-

бовало от правительства принятия мер, ограничивающих

произвол кормленщиков. Одним из средств такого ограни-

чения

являлось установление строгого порядка уплаты на-

местникам причитающихся им кормов. Белозерская устав-

ная

грамота

требует,

чтобы все финансовые поступления

сосредоточивались в

руках

выборных сотских, которые

выплачивали корм непосредственно наместникам. Грамота

запрещает наместникам и их аппарату ездить за кормами

станы. Сотские обязаны были сами доставлять корм в

город, где находилась резиденция наместника.

14*

212

АКТЫ

МЕСТНОГО

УПРАВЛЕНИЯ

Ст. ст. 7, 8. Статьи содержат постановления, опреде-

ляющие порядок взаимоотношений наместника с белозер-

скими

торговыми людьми и с купцами, приезжавшими на

торг в Белоозеро.

В Русском

государстве

XV века торговля играла

большую роль. Правительство оберегало интересы купече-

ства, особенно его верхушки, прекрасно понимая, что под-

держка купечества имеет важное значение в

деле

укрепле-

ния

Русского

государства

и в борьбе правительства с фео-

дальной оппозицией. Наведение строгого порядка во взи-

мании

пошлин с торгового

люда

требовало четкого указа-

ния

в законе размера взимаемых пошлин и определения

мест для производства торговли. Постановления ст. ст. 7

8 своей строгой регламентацией количества уплачиваемых

купцами пошлин гарантировали в какой-то мере охрану их

интересов. Так, например, купец (ватаман торговой

ладьи), уплативший торговый сбор на Волоке, более

пошлин

не платил. Статья 8 устанавливает привилегиро-

ванное

положение торговцев из числа белозерских город-

ских людей. Появление этой нормы было данью прежней

самостоятельности Белозерского княжества. Помимо Бело-

озера, ст. 8 упоминает еще об одном торговом центре —

волости

Углы.

Следует

отметить, что Белозерская тамо-

женная

грамота 1497

года

воспроизводит ст. 7 в сокращен-

ном

виде, а ст. 8 — повторяет целиком.

Волочек

Словенский

— территория к юго-востоку от

Белого озера, у озера Словенского и истоков реки Сло-

венки—

притока Шексны (см. А. Копан,ев, История

землевладения Белозерского края

XIV—XV

вв., Издатель-

ство Академии наук

СССР,

1951, стр. 13).

Волости

Углы

— волость

Углы

была расположена по

реке Шексне и впадающей в нее реке

Углы.

Шексна соеди-

няла

Углы

с севером (Белое озеро) и с югом (Волга). На

торгу

в волости

Углы

часто бывали татарские купцы (ср.

ст. 3 Двинской уставной грамоты, ст. ст. 1, 3, 7, 38 Судеб-

ника

1497 года).

Ст. 9. Статья определяет размер пошлин, идущих на-

местнику и должностным лицам его аппарата во время

судебного процесса.

случае

производства судебного поединка сторона,

потерпевшая в поединке поражение, выплачивала искомую

АКТЫ

МЕСТНОГО

УПРАВЛЕНИЯ

213

сумму истцу и равную ей сумму — наместнику с его аппа-

ратом. Однако этим не ограничивается значение данной

нормы.

Текст статьи позволяет сделать вывод, что при

разработке этой нормы правительство впервые пыталось

покончить

с одним из весьма живучих правовых архаизмов,

а именно с «полем».

«Поле»

(суд божий)—судебный

поединок,

существовавший еще в раннефеодальный период,

не

отвечал потребностям развитого феодального государ-

ства, поскольку предоставлял формальное право любому

свободному члену общества бросать вызов

другому

свобод-

ному независимо от его социального положения. Стремле-

ние

ликвидировать

«поле»

как средство разрешения

судеб-

ных споров пронизывает все последующее законодатель-

ство Русского централизованного государства.

В данной статье желание воспрепятствовать проведе-

нию

судебного поединка выражено в установлении

мини-

мального размера пошлины при мирном урегулировании

судебного спора. Это поощрение государственной властью

мирного

решения спора, которое делалось с целью предот-

вращения

случаев «поля», сочеталось с суровыми пред-

писаниями

церковных властей, запрещавших священникам

причащать «польщиков» и хоронить убитых на судебном

поединке

(см. послание митрополита Фотия к новгород-

скому

духовенству

в 1410

году;

ААЭ, т. I, № 369).

Ст.

10. Статья открывает цикл постановлений Бело-

зерской

уставной грамоты, посвященных вопросам уголов-

ного права. Статья 10 говорит о наиболее тяжких и опас-

ных для господствующего класса преступных действиях —

татьбе, разбое и

душегубстве.

Эти преступления в период

создания

Белозерской уставной грамоты постепенно изы-

мались из юрисдикции феодалов-иммунистов и становились

предметом рассмотрения наместничьего

суда.

Закон

обязывает виновного возместить пострадавшему

причиненный

ущерб. Мера наказания преступника

уста-

навливается наместником. Белозерская уставная грамота

не

говорит о конкретной мере уголовной репрессии, но, со-

поставляя

ст. 9 грамоты с ст. 39 Судебника 1497 года,

можно

предположить, что разбойник и

душегубец

чаще

всего подвергались смертной

казни.

Ст.

11. Усиление Русского централизованного

госу-

дарства требовало укрепления феодальной юстиции. За-

214

АКТЫ

МЕСТНОГО

УПРАВЛЕНИЯ

конодатель стремился закрепить в законе определение тех

видов

судебных

доказательств, при помощи которых суд

мог беспощадно расправляться с посягательствами на фео-

дальную

собственность. Точная регламентация законом

понятия

«поличное» позволяла

легче

изобличать виновных

таких тяжких преступлениях против феодального обще-

ственно-экономического строя, как

татьба

и разбой.

Статья 11 называет «поличным» то похищенное имуще-

ство, которое находилось у потерпевшего под особой

охра-

ной.

Тем самым Белозерская грамота отделяет понятие

«поличное» от понятия

«находка».

Если «поличное» было

похищено в

отсутствие

хозяина, оно называлось татебным;

если оно было захвачено непосредственно у владельца иму-

щества, в его присутствии, то оно называлось разбойным.

В жалованных грамотах конца XV века

дела

этой

категории изымаются из ведения феодалов и подпадают

под юрисдикцию государственной власти (АСЭИ, т. I,

№ 298, 304, 308, 310, 312, 321, 341 и т. д.).

Ст. 12. В этой

статье

составителем воспроизведены

нормы Русской Правды (ср. ст. ст.

35—36

Пространной

Правды) и Двинской уставной грамоты (ст. 5) о своде.

Вслед

за Белозерской уставной грамотой нормы о своде вос-

производит большинство уставных грамот наместничьего

управления. Упоминание в тексте о десяти

сводах

не озна-

чало установления законодателем ограничения в проведении

свода. Можно лишь предполагать, что практически более

десяти сводов для розыска преступника не требовалось.

Ст. 13. Статья запрещает отпуск пойманного с полич-

ным

татя и

требует

его доставки на суд к наместнику или

тиуну.

Строгое предписание закона, запрещающее всякий

самовольный отпуск преступника, объясняется стремлением

правительства не оставлять без наказания любой случай

посягательства на интересы

государства,

поскольку охрана

феодальной собственности стояла в центре внимания пра-

вительства. Приводимая норма является значительным

шагом вперед по сравнению с постановлением ст. 6 Двин-

ской

уставной грамоты, карающей самовольный отпуск

пойманного на волю только в

случае

получения отпустив-

шим

приставом посула от преступника.

Введение определенной пошлины за самосуд, в раз-

мерах, строго указанных законом, и формулировка понятия

АКТЫ

МЕСТНОГО

УПРАВЛЕНИЯ

215

самосуда означали ограничение самоуправства намест-

ников.

Ст.

14. Правительство Русского централизованного

государства было крайне заинтересовано в усилении

борьбы с душегубством, поскольку борьба закрепощаемого

крестьянства против увеличения феодальной эксплуатации

проявлялась

иногда в прямом физическом уничтожении

угнетателей-феодалов

(душегубстве)

(ср. жалобу вдовы

феодала Федосьи Филипповой митрополиту Фотию:

«Мужь

мой, господине, Филипп, мертв напрасною смер-

тию,

холопи его убили...»; АИ, т. I, № 255).

Статья 14 указывает на обязательность выдачи пре-

ступника-душегубца, в

случае

его обнаружения, представи-

телям государственной власти. Нормы статьи воспроизво-

дят установившуюся ранее в Белозерском княжестве прак-

тику рассмотрения дел о

душегубстве

только предста-

вителями государственной власти (ср. грамоту Михаи-

ла Андреевича Кирилло-Белозерскому монастырю,

«Вест-

ник

археологии и истории», СПб., 1900, вып. XIII,

стр.

159—160).

Статья 14 определяет порядок освобождения жителей

от ответственности при наступлении смерти от несчастных

случаев. Законодателю было очень важно отделить не-

умышленное убийство и смерть от несчастных случаев от

действий, часто отражавших, как указывалось выше, столк-

новения

классово-враждебных сил. Конечно, не все совер-

шавшиеся

в Русском государстве правонарушения явля-

лись

формой классового протеста эксплуатируемых масс.

В самом государственном аппарате было изрядное количе-

ство лиц, нарушавших установленный государством право-

порядок

и подлежавших соответствующей ответственности.

Но

не их наказание являлось первостепенной задачей

великокняжеского

правительства. В первую очередь прави-

тельство стремилось усилить средства подавления широких

народных масс. Постановления о ненаказуемости виновных-

за неумышленные преступления позволяли устанавливать

разграничение ответственности и обрушивать всю тяжесть

репрессии

феодальной юстиции на неугодные в классо-

вом отношении элементы. Нормы ст. 14 воспроизве-

дены в большинстве уставных грамот наместничьего упра-

вления.

216

АКТЫ

МЕСТНОГО

УПРАВЛЕНИЯ

Ст. 15. Статья открывает раздел Белозерской устав-

ной

грамоты, содержащий административно-финансовые

распоряжения.

Законодатель указывает те станы, которые

непосредственно подчинялись центру бывшего Белозерского

княжества.

Ст. 16. Статья устанавливает размер пошлин, взыски-

вавшихся должностными лицами наместничьего аппарата

за вызов и представление в суд истцов, ответчиков и сви-

детелей. Статья полностью воспроизводит нормы ст. 8

Двинской

уставной грамоты. Нормы ст. 16 нашли свое

отражение в последующих уставных грамотах намест-

ничьего управления.

Ст. 17. Статья определяет размер пошлин, взимаемых

при

вступлении в брак. Нормы данной статьи воспроизве-

дены более чем в десяти уставных грамотах наместничьего

управления и закрепляют институт обычного права.

Статья различает два вида свадебных пошлин: вывод-

ную куницу, которая уплачивалась при выходе* замуж за

пределы волости, и

убрус

(по

другим

грамотам — ново-

женый убрус), взыскивавшийся при отдаче замуж в пре-

делах

города или одной волости.

Выход

девушки замуж за

пределы волости или стана, обычно за пределы владения

феодала, означал для него потерю какой-то рабочей силы

поэтому облагался более высоким налогом. Увеличение

размера пошлины при

выходе

замуж «за

рубеж»,

в Москов-

скую землю или Новгородскую,

свидетельствует

о влиянии

на

законодательство пережитков феодальной раздроблен-

ности,

ибо не в интересах правительства централизован-

ного

государства

было противопоставление Московской

земли новым, вошедшим в состав Русского

государства

землям.

Десятинику

владычню

— владычный десятинник был

светским представителем церковной администрации. В его

ведении находился сбор церковных пошлин.

Знамени,

знамя — пошлина, сбор, взимавшийся цер-

ковью с лиц, вступающих в брак.

Ст. 18. Статья воспроизводит соответствующую норму

Двинской

уставной грамоты о нарушении границ земель-

ных владений (ст. 4). В отличие от Двинской грамоты

Белозерская

уставная грамота не устанавливает различные

степени наказания в зависимости от того, чьи владения

АКТЫ

МЕСТНОГО

УПРАВЛЕНИЯ

217

нарушены,

в то время как в изданном спустя десять лет

Судебнике 1497 года подобные различия нашли строгую

регламентацию (ст. 62).

Ст.

19. Статья содержит весьма важную процессуаль-

ную норму об участии

«добрых»

или

«лучших»,

людей

осуществлении правосудия. Этот процессуальный ин-

ститут,

введенный в период усиления Русского

госу-

дарства, подвергся многочисленным комментариям, дво-

рянско-буржуазных историков права. Большинство из

них

считало, что участие представителей населения в

наместничьем

суде

являлось «остатком древнего участия

суде

целой общины» (М. Ф. Владимирский-Буда-

нов

и др.).

Исследование

дошедших до нас судных списков (про-

токолов судебных заседаний) и

других

историко-правовых

документов позволяет оценить появление института

«доб-

рых

людей»

или

«судных

мужей»

как закономерный этап

общем процессе развития и укрепления государственной

власти. Стремление правительства к ограничению произ-

вола кормленщиков на местах совпадало с чаяниями основ-

ной

массы класса феодалов — дворян (средних и мелких

землевладельцев).

Заинтересованность

этой категории феодалов наряду

верхушкой посада и черносошного крестьянства в

улуч-

шении

деятельности государственного аппарата выливалась

форму осуществления правосудия совместно с агентами

центральной

власти на местах (наместниками, волосте-

лями).

Это позволяло указанным выше разрядам населе-

ния

защищать свои интересы от корыстолюбивых притяза-

ний

кормленщиков. Правительство, желая всячески укре-

пить

свои позиции на местах, шло навстречу местным

землевладельцам, вводя институт их обязательного уча-

стия

в наместничьем

суде.

Буржуазные ученые стремились доказать, что в намест-

ничьем

суде

принимали участие рядовые члены общины.

Во многих дошедших до нас правых грамотах

отсутствуют

сведения о социальном положении

«людей

добрых»,

«суд-

ных мужей». Изучение судебной практики Русского цен-

трализованного государства показывает, что членом намест-

ничьего

суда

мог быть лишь мужчина, обязательно

местный

житель и посторонний по отношению к

участ-

218

АКТЫ

МЕСТНОГО

УПРАВЛЕНИЯ

никам

процесса. Как правило, эти местные жители

были детьми боярскими, сотскими, старостами и т. п.,

то есть представителями местных землевладельцев или

верхушки посада и зажиточного черносошного крестьян-

ства.

«Люди

добрые», или

«судные

мужи», не

участ-

вовали непосредственно в судоговорении, — они лишь

присутствовали на нем, их имена вносились в судный

список,

и при окончательном разрешении дела выше-

стоящим судьей

(«докладе»)

они опрашивались этим судьей

с целью проверки правильности сведений, внесенных в суд-

ный

список. За редкими исключениями, дела без

участия

«людей

добрых»,

«судных

мужей»

не рассматри-

вались.

Ст. 20. Статья запрещает тиунам и другим должност-

ным

лицам наместничьего аппарата являться в качестве

незваных гостей на пиры местных жителей. Низшие чинов-

ники

наместничьей администрации не гнушались подобной

формой

поборов. Вводя

угрозу

сурового наказания («от

меня,

от великого

князя,

быти в казне»), правительство

пыталось покончить с бесчинствами, творимыми низшими

представителями администрации.

Нормы

этой статьи встречаются и в более ранних

новгородских грамотах и в более поздних общерусских

актах, в частности в жалованных грамотах (см. АСЭИ,

т. I, № 567, 568 и др.).

Ст. 21. Статья развивает предписание ст. 20, запре-

щая

проезжим людям, независимо от их социального поло-

жения,

требовать у местных жителей средства передвиже-

ния,

корм и людей.

Несмотря на то, что аналогичные постановления

имеются почти во всех уставных грамотах наместничьего

управления и во многих жалованных грамотах, местные

жители действительно очень страдали от произвола долж-

ностных лиц при их переездах. Практически эти нормы

защищали лишь интересы дворян, могущих довести до

сведения центрального правительства о нарушении его

предписаний (см. например, уставную грамоту переяслав-

ским

рыболовам 1506 года, «Наместничьи, губные и зем-

ские

уставные грамоты Московского

государства»,

М.,

1909, стр. 6; АСЭИ, т. I, № 498).

АКТЫ

МЕСТНОГО

УПРАВЛЕНИЯ

219

Ст. 22. Статья устанавливает правило, согласно

которому белозерцы могли являться на великокняже-

ский

суд лишь один раз в

году.

Указание на опре-

деленные сроки явки к великокняжескому

суду

встре-

чается во многих уставных грамотах (ср., например,

Онежскую уставную грамоту 1536 года, «Наместничьи,

губные и земские грамоты Московского государства»,

М., 1909, стр. 18).

Установление подобного правила объяснялось неже-

ланием отвлекать основную массу населения — крестьян,

могущих быть привлеченными к

делу

или в качестве сто-

рон

или в качестве свидетелей, от полевых работ и отдель-

ные

группы населения — от их занятий. Подобное правило

отвечало в первую очередь интересам духовных и светских

землевладельцев, чьи вотчины обрабатывали крестьяне.

Установление единого срока также обусловливалось транс-

портными

трудностями и далекими расстояниями от места

жительства вызываемых до столицы Русского государ-

ства — Москвы.

Одним из способов, при помощи которых правитель-

ство стремилось ввести деятельность низшей администра-

ции

в определенные, законные рамки, является запрещение

приставам брать деньги за поручительство.

Заговение

на

великое

на

мясное

— великий пост, про-

должавшийся в течение семи недель до пасхи.

Зазывную

грамоту

— зазывная грамота — своеобраз-

ная

судебная повестка, выдававшаяся дьякам.

Безсудную

грамоту

— о бессудной грамоте см.

стр. 140.

Ст. 23. Статья весьма схематично устанавливает по-

рядок

обжалования местными жителями действий на-

местников,

волостелей и должностных лиц их аппарата.

По

существу статья воспроизводит ст. 13 Двинской устав-

ной

грамоты.

Введение в качестве обязанности кормленщика и долж-

ностных лиц его аппарата явки на суд в столицу в сроки,

устанавливаемые местными жителями-жалобщиками, было

вызвано злоупотреблениями местной администрации и ста-

вило своей целью ограничение произвола кормленщиков.

Характерно, что в последующих уставных грамотах дан-

ная

норма почти не встречается.

220 АКТЫ МЕСТНОГО УПРАВЛЕНИЯ

1497 г.

Белозерская

таможенная

грамота

Введение.

Белозерская таможенная грамота 21 мая

1497 г. — первая дошедшая до нас таможенная грамота.

Таможенными

грамотами назывались акты государ-

ственного управления, регулировавшие таможенно-финан-

совые отношения. Их содержание отражало развитие ре-

месла и торговли в Русском государстве.

Появление

таможенных грамот связано с периодом

образования

Русского централизованного государства,

когда еще продолжали существовать пережитки феодаль-

ной

раздробленности, когда сохранялась экономическая

обособленность отдельных русских земель.

Говоря о явлениях, характерных даже для периода позд-

него феодализма, В. И. Ленин указывал, что «...докапитали-

стическая деревня представляла из себя (с экономической

стороны)

сеть

мелких

местных

рынков,

связывающих

кро-

хотные

группы

мелких

производителей,

раздробленных

своим

обособленным

хозяйничанием,

массой

средневеко-

вых

перегородок

между

ними,

остатками

средневековой

зависимости»

(В. И. Ленин, Соч., т. 3, стр. 331).

Развитие

товарного производства, рост производи-

тельности

труда

городских ремесленников вовлекают в об-

мен

крестьянские хозяйства, поскольку более развитое го-

родское ремесло постепенно обособляется от земледелия.

XIV—XV

вв. русские города и крупнейшие селе-

ния

становятся центрами сбыта изделий ремесленников для

нужд сельских жителей и сельскохозяйственной продук-

ции

для нужд посада. Постепенно налаживались экономи-

ческие связи

между

отдельными городами и княжествами.

Русское правительство путем издания таможенных

грамот стремилось способствовать усилению экономиче-

ских связей. Регламентируя взимание пошлин в одном ка-

ком-либо

определенном пункте отдельной таможенной гра-

мотой,

правительство, естественно, не могло ввести сразу

на

всей государственной территории полного единообразия

характере торговых пошлин и в их размерах. Процесс

унификации

торговых пошлин и принципов их взимания

происходил крайне медленно и закончился только в

XVII

веке, изданием 25 октября 1653 г. Торгового

устава

Русского государства.