Якунин В.А. История психологии
Подождите немного. Документ загружается.
Движущим началом животной и человеческой машины является душа, понимаемая как
способность к чувствованию. Эта способность чувствовать обнаруживается только в
Ψ___ § 2. Объективный подход в науке о душе французских материалистов XVIII века_____
организованных телах» и главным органом этой способности является мозг -экран, на котором
отражается природа. Душа или способность ощущать по отношению к организованной материи
является таким же реальным и телесным свойством, каковыми являются протяженность,
электричество, движение для низких уровней развития материи. Как функция телесной
организации душа также может быть объяснена и изучена средствами и методами механики. Так,
преобразовав картезианское сознание из самостоятельной сущности в телесную функцию, Ж.
Ламетри устранил и дуализм методов, один из которых (объективный, экспериментальный)
предназначался для изучения механики тел, другой (интроспективный) - для познания
способностей духовной сущности.
Ж. Ламетри был страстным поборником объективного метода. Свое произведение
«Человек-машина» он начинает с указания на то, что его руководителями были всегда только
опыт и наблюдение. В этой же работе он писал: «... из двух врачей лучшим и заслуживающим
наибольшее доверие всегда будет тот, по моему мнению, кто больше опирается на физику или
механику человеческого тела» [65, с .61].
Объективным показателем течения психических процессов служат те телесные изменения и
следствия, которые они вызывают. Касаясь вопроса об эмоциях, Ж. Ламетри писал: «... горе
сжимает диаметр сосудов [65, с.86]. В данном случае характер сосудистых реакций является
объективным критерием, позволявшим судить о переживаемом эмоциональном состоянии.
Для построения духовного мира человека Ж. Ламетри прибегает к сенсуализму Д. Локка,
отвергая при этом его рефлексию. Он считал, что единственной причиной всех наших
представлений являются впечатления от внешних тел. Из них вырастают восприятия, суждения, в
общем все интеллектуальные способности, представляющие собой «модификации своеобразного
мозгового экрана, на котором как от волшебного фонаря отражаются запечатлевшиеся в глазу
предметы» [65, с .196]. В учении об ощущениях Ж. Ламетри обращает внимание на отношение
объективных и субъективных моментов образа. Пытаясь понять диалектику объективного и
субъективного, он подчеркивает, что в зависимости от устройства и состояния органов чувств
чувственные образы не дают отображение предметов с зеркальной точностью, но это не означает,
по его мнению, что чувства обманывают нас в отношении основных объективных предметных
свойств. Значительной догадкой следует считать у Ж. Ламетри положение о том, что из простой
суммы ощущений не может сложиться восприятие. Для этого требуется обязательное участие со
стороны ума. Чтобы подчеркнуть важнейшую роль мыслительных компонентов в становлении
образа, Ж. Ламетри называл всегда восприятие «интеллектуальным». В первом и во втором
случаях Ж. Ламетри идет немного дальше Локка, признававшего субъективную природу
вторичных качеств и понимавшего сложные психические образования как механическую сумму
сенсорных элементов.
Несмотря на механистический подход в объяснении психики животных и человека,
антропоморфические ошибки, Ж. Ламетри сыграл видную роль в утверждении
материалистического, естественнонаучного взгляда на природу психических явлений, а стало
быть и в определении научного метода грядущей экспериментальной психологии.
Одним из наиболее оригинальных французских мыслителей был Д. Дидро. Основные его
идеи в области психологии изложены, главным образом, в трех произведениях: «Письмо о
слепых в назидание зрячим» (1749). «Мысли к объяснению природы» (1754) и «Разговор
д'Аламбера и Дидро» (1769). В этих работах Д. Дидро утверждает, что материя является
единственной субстанцией во вселенной, в человеке и в животном. Разделяя материю на живую
и мертвую, он полагал, что органическая форма материи происходит из неорганической. Всей
материи свойственна способность к отражению. На уровне органической жизни эта способность
выступает в форме активной чувствительности. На уровне мертвой материи свойство отражения
представлено в виде потенциальной (пассивной) чувствительности.
О человеке и его психических способностях Д. Дидро писал: «Мы инструменты, одаренные
101
способностью ощущать, и памятью. Наши чувства- клавиши, по которым ударяет окружающая
нас природа, и которые часто сами по себе ударяют; вот, по моему мнению, все, что происходит в
Ψ___ § 2. Объективный подход в науке о душе французских материалистов XVIII века_____
фортепиано, организованном подобно вам или мне» [48, с. 149]. Вся совокупность психических
явлений, начиная от различного рода ощущений и кончая волей и самосознанием, зависит от
деятельности органов чувств, нервов и мозга. Достаточно удалить у человека нервные отростки,
полагал Д. Дидро, как он будет лишен всех перечисленных психических качеств. Нервные
волокна Д. Дидро сравнивал с чувствительными вибрирующими струнами, которые обладают, с
одной стороны, способностью сохранять свою вибрацию после удара по ним внешних
воздействий, с другой - способностью заставлять дрожать соседние струны или нервные волокна.
Совместные дрожания чувствительных струн являются физиологической основой ассоциаций.
Таким образом, опираясь на вибрационную теорию ассоциаций Д. Гартли и Д. Пристли, Д. Дидро
пытается раскрыть динамику представлений через ассоциативный механизм по смежности.
Проблема ощущений является наиболее разработанной частью психологических взглядов
Д. Дидро. В работе «Письмо о слепых в назидание зрячим» он дает последовательно
материалистическое решение вопроса о природе ощущений и их взаимодействии, с гневом
отвергая всю феноменологическую «экстравагантную систему» Д. Беркли.
Не менее последовательно проводит мысль о природном происхождении психики другой
представитель французского материализме Поль Гольбах. В его «Системе природы» нет места
для духовной субстанции. Человек объявляется совершеннейшей частью природы. Что же
касается духовного начала в человеке, то П. Гольбахом оно рассматривается как то же самое
физическое, но «рассматриваемое только под известным углом зрения, т.е. по отношению к
некоторым его способам действия, обусловленным особенностями его организации» [41, с.З].
Благодаря высокой телесной организации человек наделен способностью чувствовать, мыслить и
действовать. Первой способностью человека являются ощущения. Все прочие вытекают из них.
Ощущать, по П. Гольбаху, это значит испытывать воздействия внешних предметов на органы
чувств. Всякое воздействие внешнего агента сопровождается изменениями, происходящими в
органах чувств. Эти изменения в виде сотрясений передаются через нервы в мозг.
Первичными модификациями мозга являются ощущения, восприятия и идеи. Под
ощущением понимается всякое изменение или сотрясение, вызванное внешними предметами в
органах чувств. Когда эти изменения осознаются, они становятся восприятиями. Степень
осознания зависит от силы и интенсивности воздействия. Если произведенные в мозгу изменения
относятся к внешним предметам, они становятся идеями. Идеи, таким образом, представляют
собой образ предмета, от которого происходят ощущения. Названные Гольбахом первоначальные
модификации мозга: ощущения, восприятия, идеи - соответствующие современным понятиям:
раздражение, ощущение, восприятие лежат в основе образования новых, других модификаций,
именуемых мыслями, размышлением, памятью, воображением, суждением, желанием и
действием.
После Э. Кондильяка П. Гольбах вновь подчеркивает определенную роль потребностей в
жизни человека, но делает это значительно глубже и последовательнее. Потребности выступают
движущим фактором наших страстей, воли, телесных и умственных потребностей. Через мотивы,
представляющие собой те предметы или представления о них, с которыми связано благополучие
организма, потребности приводят в действие наши ум, чувства и волю и направляют их к тому,
чтобы предпринять определенные меры для поддержания существования организма.
Потребности человека беспрерывны, и это обстоятельство служит источником его постоянной
активности.
Положение П. Гольбаха о потребностях как основном источнике активности человека имеет
огромное значение. П. Гольбах в учении о потребностях утверждал, что одних внешних причин
достаточно для объяснения активности человека и его сознания (познавательной, эмоциональной
и волевой деятельности). Он полностью отвергал традиционное представление идеализма о
спонтанной активности сознания, которая обычно приписывалась идеалистами (Г. Лейбниц, Х.
102
Вольф и др.) особой нематериальной сущности.
Для познания психических явлений П. Гольбах призывал обращаться к природе и в ней
Ψ___ § 2. Объективный подход в науке о душе французских материалистов XVIII века_____
самой искать истины, привлекая себе в руководители опыт. Все внутренние движения в человеке,
которые принято называть мыслями, страстями и желаниями, указывал он, действительно
скрыты и недоступны прямому наблюдению. Но, продолжает философ, о психических
состояниях мы можем судить по тем внешним проявлениям, поступкам и поведению, которыми
они сопровождаются и причиной которых эти состояния являются.
Вероятно, П. Гольбах, как и многие другие мыслители, говоря об опыте применительно к
психологии, не имел в виду эксперимент в его строго научной форме, но мысль о возможности
объективного изучения душевных явлений открывала реальный путь к научному экспери-
ментированию в области психических процессов. Ведь объективное наблюдение есть ключ к
научному эксперименту.
В социальном плане философская материалистическая традиция во Франции развивалась К.
Гельвецием. Его материализм сложился под влиянием мировоззрения выдающихся ученых мира
Б. Спинозы, Д. Толанда, Р. Декарта и особенно Джона Локка, чей основной принцип - человек
есть продукт опыта - К. Гельвеций попытался применить к социальным сторонам человеческой
жизни. Обе книги К. Гельвеция «Об уме» и «О человеке» посвящены развитию и обоснованию
исходного тезиса, в котором провозглашалось: человек есть продукт воспитания. Главную задачу
К. Гельвеций видел в доказательстве того, что различие умственных способностей, духовного
облика людей обусловлено не столько природными свойствами человека (допускалось, что все
люди по своей физической организации и свойствам равны),сколько воспитанием, которое
трактуется философом чрезвычайно широко. Оно включает и предметное окружение и
обстоятельства жизни, и социальные явления (форма правления и т.д.).
Подойдя близко к идее социального детерминизма, К. Гельвеций вместе с тем пришел к
недооценке роли физических потенций человека в развитии его психических способностей.
Точка зрения К. Гельвеция вызвала справедливую критику со стороны ряда виднейших
мыслителей - Д. Дидро, А.П. Радищева, Ж. Руссо и др. Д. Дидро писал по этому поводу: «Он
(Гельвеции) говорит - воспитание значит все. Скажите: воспитание значит много. Он говорит:
организация не значит ничего. Скажите: организация значит меньше, чем это обычно думают»
[48, с. 162].
Между тем следует заметить, что принижение роли биологического фактора в
формировании психических способностей не вело к полному устранению его (в таком случае К.
Гельвеций не был бы материалистом). Природный фактор оставался для К. Гельвеция
единственным материальным основанием для психических явлений.
Первой формой психической деятельности, по К. Гельвецию, являются ощущения.
Способность ощущения рассматривается философом таким же природным свойством, каким
являются плотность, протяжение и др., но только оно относится лишь к «организованным телам
животных» [33, с.23]. К. Гельвеций, подобно Д. Дидро, П. Гольбаху, Ж. Ламетри устраняет
локковскую рефлексию, заявляя, что способность к ощущению является единственным
источником образования наших мыслей, страстей и воли. Все у Гельвеция сводится к ощущению:
память, суждение, ум, воображение, страсти, желания - все это модификация ощущений и их
комбинации. Память, например, это «длящееся, но ослабленное ощущение», суждение - «рассказ
о двух ощущениях», воображение - «новое сочетание в соединение образов» и т.д. К. Гельвеций,
как видно из изложения, абсолютизирует роль чувственного опыта и оставляет в тени активное
вмешательство разума в обработке чувственных данных. Крайний сенсуализм К. Гельвеция был
отрицательно воспринят А.Н. Радищевым и Д. Дидро.
В то же самое время крайний сенсуализм К. Гельвеция сыграл положительную роль в
борьбе против сведения Р. Декартом психического к сознанию и мышлению. К. Гельвеций
указывал, что душа человека - это не только ум, она - нечто большее, чем ум, ибо кроме ума есть
способность к ощущению. Ум, по мнению К. Гельвеция, формируется, главным образом, при
жизни; при жизни его можно и потерять. Но душа, как способность к ощущению, остается. Она
рождается и умирает вместе с рождением и смертью организма. Поэтому одно только мышление
103
не может выражать сущность души. Сфера психического, таким образом, не ограничивается
областью мышления и сознания, поскольку за его пределами имеется большой ряд слабых
Ψ___ § 3. Русская психология в XVIII - XIX веках________________________________________
ощущений, которые, по выражению К. Гельвеция, «не приковывая к себе внимания, не могут
вызвать в нас ни сознания, ни воспоминания» [33, с.63], но за которыми стоят физические
причины. Приведенные мысли К. Гельвеция вели к подрыву интроспективной концепции
сознания Р. Декарта и к утверждению объективного характера психических явлений,
протекаемых как с осознанием, так и безотносительно к их осознаваемости.
Человек у К. Гельвеция не пассивное существо, наоборот, деятельное. Источником его
активности являются страсти. «В нравственном (психическом - В.Я.) мире, -считал К. Гельвеции,
- страсти имеют то же значение, какое имеет движение в физическом» [33, с. 170]. Они оживляют
духовный мир человека и приводят его в движение. Страсти подразделяются на два рода, одни из
которых даны от природы, другие - приобретаются при жизни. Первые представляют собой
удовольствия и страдания, вызываемые удовлетворением или неудовлетворением физических
потребностей. Вторые - являются производными от физических страстей. Естественные или
физические потребности отождествляются К. Гельвецием с ощущениями; приобретенные
(искусственные) страсти составляют собственно эмоции и чувства. Страсти, подобно другим
психическим явлениям, определяются не столько телесной организацией, сколько
обстоятельствами жизни. Познаются они по внешним выражениям и телесным изменениям.
Как подлинный материалист, К. Гельвеций в отношении метода познания психики человека
не мог не стоять на позициях объективного и опытного подхода. Науку о духовном мире
человека, по его представлению, следует трактовать и создавать также, как трактуется и
создается экспериментальная физика [33, с.1].
В целом заслуга французских материалистов состояла в том, что они преобразовали учения
Д. Локка и Р. Декарта в прочную материалистическую традицию, которая стала основой для
последующего развития научной психологии во Франции в XIX и XX веках. Под заметным
влиянием идей Д. Дидро, П. Гольбаха, Ж. Ламетри и К. Гельвеция происходило во Франции и
формирование экспериментальной психологии.
§ 3. Русская психоло- По своему вкладу в развитие мировой психологической мысли
гия в XVIII-XIX веках русская психология занимает одно из ведущих мест. Однако,
русская психология оказалась обойденной в зарубежной историографии. Зарубежные
историографы (Э. Боринг, Д. Флюгель, Г. Мэрфи и др.), а в равной мере представители офици-
альной философии и психологии дореволюционной России (Э.Л. Радлов, В. Одоевский, А.И.
Введенский, Г. Шпет и др.) всячески стремились принизить роль философско-психологических
взглядов передовых русских мыслителей. По их мнению, Россия плелась в хвосте западной ев-
ропейской науки, полностью воспроизводила ее основные черты. Разумеется, русская
психология, являясь составной частью всеобщей психологии, не могла не впитать ряд
положительных идей, развитых прогрессивными учеными Европы. Однако это не служит
основанием к тому, чтобы считать русскую психологию лишенной самобытности и
рассматривать ее копией и дубликатом европейской психологии.
Передовая роль России в истории мировой психологии определялась другим, а именно,
материалистическим направлением в развитии русской психологии, внутри которого
закладывались основы естественнонаучного понимания природы психических явлений,
строились предпосылки для перехода психологии к точным и объективным методам
исследований.
Если на Западе экспериментальная психология по своим теоретическим основам была
наукой XVII-XVIII веков, то в России, как справедливо замечает Б.Г. Ананьев, научная
экспериментальная психология формировалась на базе философского материализма XIX века,
крупнейшими представителями которого были: А,И. Герцен, В.Г. Белинский. Н.А. Добролюбов,
Н.Г. Чернышевский. Начало материалистической традиции, которую продолжили русские
революционеры-демократы XIX века, было положено в XVIII веке, главным образом, М.В.
104
Ломоносовым и А.Н. Радищевым [3].
М.В. Ломоносов (1711-1765) является родоначальником материалистического направления
Ψ___ § 3. Русская психология в XVIII - XIX веках________________________________________
в психологии. Исходным положением в философии М.В. Ломоносова является признание
существования мира независимо от человека. Природа развивается по своим законам и в участии
духовной силы не нуждается. Человек, подобно всему живому, представляет собой часть
природы и отличается от неживой рядом жизненных свойств, ведущими из которых являются
разум и слово. Этими ведущими свойствами человек отличается и от животных. Человек, по
М.В. Ломоносову, есть «животное словесное». Поскольку человек рассматривается частью
природы, то психические особенности, которые для него характерны, представляют собой
свойства, имеющие материальное начало, подобно таким общим свойствам, как, например, вели-
чина, твердость, теплота и др. Психические процессы, полагал М.В. Ломоносов, есть не что иное,
как продолжение в теле человека того механического движения, которое подействовало на
организм. Исходя из этого, для познания психических свойств пригодны те же методы, какими
изучаются все другие явления природы. Возможность применения объективных средств
наблюдения обусловлена тем, что психические состояния человека имеют внешние проявления.
«Когда от любви беспокоющийся жених желает познать прямо склонность своей к себе невесты,
- указывал М.В. Ломоносов, - тогда, разговаривая с нею, примечает в лице перемены цвета, очей
обращение и речей порядок, наблюдает ее дружества, обходительства и увеселения... и так по
всему тому точно уверяется в подлинном сердце ее состоянии» [72, с.353]. То же самое
положение М.В. Ломоносов подчеркивал, когда рассуждал о страстях. Он указывал, что страсти
сопровождаются физиологическими изменениями и получают внешнее выражение. Телесные
изменения и внешнее выражение позволяют судить нам о характере и силе переживания, которое
испытывает данный человек. Будучи естествоиспытателем, М.В. Ломоносов высоко оценивал
роль опытов в научном познании. Он писал: «Один опыт я ставлю выше, чем тысячу мнений,
рожденных только воображением» [72, с. 123]. Опыт для М.В. Ломоносова не имел
самодовлеющего значения. Он связывался им с теорией, полагая, что лучший способ отыскания
истины состоит в выведении теории из наблюдений, на основе которой должны строится
последующие опыты.
В построении психологической картины человека М.В. Ломоносов отталкивался от Д.
Локка. Психическое начинается с ощущений, причиной которых являются воздействия внешних
предметов. Но в отличие от Д. Локка, допускавшего наличие вторичных качеств, М.В Ломоносов
считал, что все виды ощущений (зрение, вкус, обоняние, слух, боль и т.д.) определяются
объективными свойствами физического источника. Вместо локковских первичных и вторичных
качеств М.В. Ломоносов выделял общие и частные качества, одинаково объективные, но
отличающиеся между собой тем, что общие качества (величина, движение, положение, форма)
присущи всем телам и отражаются по геометрическим и механическим законам, тогда как
частные качества (запах, вкус, свет) не могут быть познаны по механо-геометрическим законам,
поскольку они определяются такими частями материи, которые недоступны простому взору и
остроте зрения.
М.В. Ломоносов категорически отрицал теорию врожденных идей, которую так
проповедовали Г. Лейбниц и Х. Вольф. Основой «изобретения идей» являются ощущения и
восприятия, а механизмом образования идей - ассоциации. В отличие от Д. Локка, течение
ассоциативных процессов направляется активно самим человеком. Предметным содержанием
идей являются не факты сознания, а объекты внешнего мира. Органы чувств, нервы и мозг со-
ставляют материальный субстрат для сенсорных и мыслительных процессов. В этой связи особое
значение имеют исследования М.В. Ломоносова в области психофизиологии, где он установил
зависимость ощущений от внешнего раздражения, взаимосвязь органов чувств и мозга,
определил ряд конкретных зависимостей восприятия от различных условий, выдвинул волновую
теорию цветового зрения и т.д.
В дальнейший период идеи М.В. Ломоносова развивают Я.П. Козельский и А.Н. Радищев.
105
Я.П. Козельский (1728-1794) очень близко стоял к материализму. Его взгляды формировались
под влиянием Д. Локка, Ж. Руссо, К. Гельвеция.
Ψ___ § 3. Русская психология в XVIII - XIX веках________________________________________
Я.П. Козельский отвергает всю умозрительную часть психологии Х. Вольфа и
рассматривает психологию как науку о душевных явлениях. Я.П. Козельский сенсуалист, он
утверждал, что «все познание человеческое начинается от чувств». Чувства он сравнивал с
окнами и дверьми, через которые вид внешних предметов попадает в душу. Ощущения лежат в
основе представлений, называемых Я.П. Козельским «продолженным чувствованием». Ум
трактуется Я.П. Козельским широко. В него входят и чувство, и память, и мышление.
Все психические явления имеют двойную детерминацию, т.е. определяются
биологическими и социальными факторами. Разум, как и весь внутренний мир человека,
проявляется и формируется в деятельности. Ведущее место занимает общественная деятельность.
Главным образом через нее раскрываются духовные силы человека-ум, чувства, воля,
темперамент и характер.
Представляя психологию как науку о душевных явлениях, А.П. Козельский задачу
психологии сводил к описанию отдельных психических явлений, которые доступны внешнему
опыту. Опыт им разделялся на обыденный и научный. В научном опыте (эксперименте) Я.П.
Козельский усматривал значительные преимущества против обыденного опыта, но он не видел
еще возможности применения эксперимента к области душевных явлений. Поэтому его
психология строилась на описании фактов, полученных с помощью «простонародного опыта»
или наблюдения.
Объективный подход М.В. Ломоносова и Я.П. Козельского в решении психологических
проблем позволил первым ученым России положить первые камни материалистической
традиции в русской психологии. Материалистическая направленность взглядов М.В. Ломоносова
и Я.П. Козельского отличала их от прочих представителей «ученого гнезда Петрова» (Ф.
Прокоповича, А.Д. Кантимира, В.Н. Татищева).
В XVIII веке материалистическая традиция продолжается в трудах оригинального
мыслителя и философа А.Н. Радищева (1749-1802). В многоплановой научной системе А.Н.
Радищева проблема человека занимает центральное место. Человек представляется ему
совершеннейшей частью природы. Являясь частью природы, человек имеет общие черты с ней.
Общее у человека с природой заключается в материальном начале. В физическом отношении
человеческое тело состоит из тех же стихий, что и другие тела. Вместе с тем человек отличается
от физических тел уровнем телесной организации. Свидетельством общих черт человека с
органическим миром служат такие проявления жизни, как питание, рост, размножение. Все
большее сходство обнаруживается у человека с животными. Все органы, какими одарен человек,
имеют и животные. Более высшему уровню живой организации соответствуют и более
совершенные природные свойства. Так, раздражимость является общим свойством всей живой
материи, чувствительность характерна для животного царства и, наконец, «мысленность»
свойственна только человеку.
Помимо общих черт, объединявших человека с животным миром, А.Н. Радищев выделяет
ряд признаков, которыми человек от животных отличается. К этим признакам философ относит:
прямохождение, развитие руки, речи, мышления, более долгий период созревания, способность к
сопереживанию, общественное житие. Выделение А.Н. Радищевым коренных признаков
различия между человеком и животным имело существенное значение для понимания проблемы
антропогенеза. Между тем, среди названных признаков не указаны самые важные, а именно:
труд и изготовление орудий. Это дает основание думать, что роль труда человека в развитии его
психических способностей А.Н. Радищевым не была понята.
Значительное место в психологических воззрениях А.Н. Радищева уделяется проблеме
онтогенетического развития психических способностей человека. Здесь в наиболее яркой форме
проявилась его материалистическая позиция в объяснении природы душевных явлений.
Задавшись вопросом о том, существует ли душа до рождения и после смерти человека, А.Н.
Радищев отвечает на него как последовательный материалист. Органами психических
106
отправлений, считает он, является мозг, нервы и органы чувств. Без них нет ни мысли, ни чувств:
стало быть душа возможна лишь при наличии этих органов. Более того, душа появляется только
Ψ___ § 3. Русская психология в XVIII - XIX веках________________________________________
при условии развитых мозга, нервов и органов чувств. Души у человека нет до тех пор, пока эти
органы не достигли определенного уровня развития. Развитие психических способностей
происходит по мере физического созревания человека. Душа и психические способности -
продукт развитых мозга и нервной системы в целом. Все эти положения А.Н. Радищева были
направлены против теории преформизма Д. Галлера, которая постулировала прирожденность
всех органов и свойств человека уже в зародыше.
Указав целый ряд стадий психического онтогенеза, А.Н. Радищевым была подчеркнута
роль воспитания. По его мнению, воспитание не создает качественно новых умственных сил, оно
учит лишь их лучшему употреблению. Будучи хорошо знаком с работами К. Гельвеция, А.Н.
Радищев, подобно Д. Дидро, критикует его за преувеличение роли воспитания и недооценку
физических различий между людьми в формировании их психических способностей. Он
подчеркивал, что «признавая силу воспитания, мы силу природы не отъемлем» [94, с.308].
Психическое, по А.Н. Радищеву, имеет своим началом ощущения. Здесь он прямо
ссылается на Д. Локка: «Не от чувств ли ты получаешь все свои понятия и мысли? Если ты мне
не веришь, прочти Локка. Он удивит тебя, что все мысли твои, и самые отвлеченнейшие в
чувствах твоих имеют свое начало» [94, с.338].
Отправляясь от Д. Локка, А.Н. Радищев тем не менее возражал против метафизического
взгляда на мышление как на сумму ощущений. Генетическая связь ощущений и мышления не
предполагает тождества между ними, как это допускали и французские материалисты (особенно
К. Гельвеций и П. Гольбах). Мысль не может быть «простым чувствованием», оно не сводимо к
ощущениям. А.Н. Радищев заметил в данном случае обобщающую функцию мышления, его
относительную свободу действовать независимо от чувственных впечатлений. Исходя из
активной роли мышления и опираясь на ряд других фактов, А.Н. Радищев приходит к выводу о
существовании особой активной деятельности души, как бы независимой от тела, но
оказывающей на него влияние. Эти соображения легли в основу доказательства бессмертия
души. Подчеркивая неоправданное отступление А.Н. Радищева от материалистического взгляда
на процесс познания, А.А. Галактионов и П.В. Никандров пишут: «Таким образом нерешенность
проблемы активности сознания и несогласие с механической гносеологией французских
материалистов, вынуждали А.Н. Радищева отходить от материализма и искать ответы в арсенале
идеализма» [31, с.135].
После А.Н. Радищева, благодаря воззрениям П. Любовского и А.И. Галича, русская
психология получает все более эмпирический оттенок. Они не были материалистами, но
оставили значительный след в русской психологии, особенно А.И. Галич, который, по мнению
Б.Г. Ананьева, блестяще раскрыл «процесс объективизации субъективной жизни в практической
деятельности, особо выделяя значение этой деятельности для объективного содержания нашего
самосознания» [3, с.78].
В XIX веке последователями материалистических взглядов М.В. Ломоносова и А.Н.
Радищева стали декабристы и виднейшие революционеры-демократы А.И. Герцен, В.Г.
Белинский, Н.А. Добролюбов и Н.Г. Чернышевский.
Важную веху в истории русской психологии составили философско-психологические
воззрения А.И. Герцена. Идеи, развитые А.И, Герценом в замечательной книге «Письма об
изучении природы», отличаются прежде всего диалектикой. Прекрасно владея диалектическим
методом, А.И. Герцену удалось установить: единство философии и частных наук, единство
эмпирического и рационального в познании, единство бытия и сознания, единство природного и
исторического, единство чувственного и логического.
Человек рассматривался А.И. Герценом как часть природы, а его сознание - продуктом
исторического развития. «История мышления, - писал А.И. Герцен, - продолжение истории
природы: ни человечества, ни природу нельзя понять мимо исторического развития» [37, с. 128].
В человеке А.И. Герцен видел ту грань, с которой начинается переход от естествознания к
истории. В отзыве о лекциях С.Ф. Рулье А.И. Герцен подчеркивал: «Животная психология
107
должна завершить, увенчать сравнительную анатомию и физиологию; она должна представить
дочеловеческую феноменологию развертывающегося сознания; ее конец - при начале психологии
Ψ___ § 3. Русская психология в XVIII - XIX веках________________________________________
человека, в которую она вливается как венозная кровь в легкие, для того, чтобы одухотвориться и
сделаться алою кровью, текущею в артериях истории» [37, с.273].
Общие взгляды А.И. Герцена на психологию делают ее наукой, предметом которой должно
стать соотношение нравственной и физической сторон в человеке. Психология, опираясь на
физиологию, должна идти от нее в сторону истории и философии.
Сознание, мышление человека - это продукт высшего развития материи. А.И. Герцен
указывал: «... мышление так же естественно, как протяжение, так же степень развития, как
механизм, химизм, органика - только высшая» [37, с.280]. Материальную основу сознания
составляют физиологические функции мозга, а предметным содержанием сознания является
объективный мир. «Человеческое сознание без природы, - отмечал А.И. Герцен, - мысль, не
имеющая мозга, который бы думал ее, ни предмета, который бы возбудил ее» [37, с.280].
Пытаясь нащупать диалектику связи ощущения и мышления, он критикует метафизический
«робкий» материализм Д. Локка, остановившегося на полпути и не дошедшего до
«исторического понимания прошлых моментов мышления» [37, с.277]. В адрес Д. Локка, призна-
вавшего рефлексивный источник познания и в то же самое время доказывавшего, что в сознании
нет ничего, что не прошло бы через чувства, А.И. Герцен указывал: «Без опыта нет сознания, без
сознания нет опыта, ибо кто же свидетельствует о нем?» [37, с.277]. Связующим звеном
мышления и ощущения является, по А.И. Герцену, практическая деятельность, которая у него
еще не выступала как критерий истины.
А.И. Герцен весьма положительно относился к провозглашенному Ф. Бэконом
эмпирическому, опытному и экспериментальному способу получения знаний. Это проявляется в
той высокой оценке, которую он дал индуктивному методу Ф. Бэкона - первому проповеднику
опыта и эксперимента в науке. Вместе с этим А.И. Герцен был далек от односторонности
бэконовского эмпиризма. Он считал необходимым, чтобы эмпирия обязательно проникалась и
предварялась теорией и умозрением.
Следующий шаг вперед в развитии научной психологии связан с именем В.Г. Белинского.
При оценке человека в целом и его психических свойств он придерживался антропологического
принципа, т.е. исходил из понимания человека как биологического существа. Указывая на
единство психических процессов с физиологическими, В.Г. Белинский считал, что достаточно
одного физиологического основания, чтобы объяснить психические явления. Он допускал вполне
возможным с помощью одной только физиологии «проследить физический процесс
нравственного развития» [14, т. 1, с.302]. Здесь В.Г. Белинский сближается с А.И. Герценом. Оба
они не сумели в полной мере показать социальную природу сознания и мышления. В
утверждении психофизического единства заключается сила их взглядов, в упущении социальной
детерминации психических процессов состоит слабость их мировоззрения.
Укреплению материалистической традиции в научной психологии служили идеи Н.А.
Добролюбова (1836-1861), в которых с новой силой подчеркивалось положение о внешней и
внутрителесной детерминации психических явлений. Основные мысли в области психологии
изложены им в критических статьях: «Френология», «Физиологическо-психологический взгляд
на начало и конец жизни», «Органическое развитие человека в связи с его умственной и
нравственной деятельностью».
При рассмотрении различных вопросов, связанных с проблемой человека, Н.А.
Добролюбов опирался на новейшие данные естествознания. Весь окружающий мир, по Н.А.
Добролюбову, находится в постоянном развитии, в непрерывном движении от простого к
сложному, от менее совершенного к более совершенному. Венцом природы является человек с
его способностью сознавать. Неотъемлемым свойством материи является сила. Для челове-
ческого мозга такой силой является ощущение. Как нет магнитной силы без железа, так нет
ощущения без мозга. Мозг есть единственный «источник высшей жизнедеятельности» и
108
«умственные отправления имеют к нему прямое отношение» [49, с.495].
Этот основной тезис Н.А. Добролюбов направляет против дуализма, распространенного в то
Ψ___ § 3. Русская психология в XVIII - XIX веках________________________________________
время за рубежом и в русской среде. Острие критики было направлено также против вульгарного
материализма. Н.А. Добролюбов писал: «Нам кажутся смешны и жалки невежественные
претензии грубого материализма, которые унижают высокое значение духовной стороны
человека, стараясь доказать, будто душа человека состоит из какой-то тончайшей материи [49,
с.261].
Особо резко Н.А. Добролюбов выступает против френологов, которые пытались объяснить
психические процессы формой и объемом мозга. «Френологии я не верю - это уж положительно
решено»,-утверждал философ» [49, с.295]. О душевной деятельности, считал Н.А. Добролюбов,
мы должны судить не по выступам черепа, а по внешним проявлениям ее. Об этом он писал, что
«всякая душевная деятельность непременно проявляется во внешних знаках... и орудием ее
проявления служат непременно органы нашего тела» [49, с. 237]. «Без вещественного обнару-
жения, - продолжает он, - мы не можем узнать о существовании внутренней деятельности» [49,
с.239].
Итак, психические явления всецело основаны на деятельности органов чувств, нервов и
головного мозга, и единственным способом обнаружения их является объективное наблюдение за
их внешними телесными проявлениями.
Чрезвычайно важное значение имеют положения Н.А .Добролюбова о внешней
детерминации всех психических процессов. Внешний мир является предметным содержанием
сознания. Он отражается с помощью органов чувств. Беспредметной мысли быть не может.
Признать мысль беспредметной значит признать возникновение ее из самой себя. На самом же
деле «человек не из себя развивает понятия, а получает их из внешнего мира» [49, с.251].
Чувства и воля также возникают в нас благодаря впечатлениям, полученным от внешних
предметов. Прежде чем появиться чувству, объект этого чувства должен вначале отразиться в
мозгу как мысль, как осознание впечатления. То же самое обстоит с волей. Н.А. Добролюбов
указывал, что «воли как способности отдельной, самобытной, независимой от других
способностей, допустить невозможно. Она в большей мере, чем чувство, зависит от впечатлений,
производимых на наш мозг [49, с.258].
Сподвижником Н.А. Добролюбова был Н.Г. Чернышевский (1828-1889). Его взгляды,
отмечает Б.Г. Ананьев, «представляет глубоко продуманную концепцию, оказавшую большое
влияние на развитие русской научной психологии от Сеченова до наших дней» [3, с.87].
Одна из заслуг Н.Г. Чернышевского состоит в том, что он первым в ряду великих
материалистов России поставил специальный вопрос о предмете, задачах и методах научной
психологии. Психологию, как и прочие нравственные науки, он относил к числу точных областей
знаний. Первым основанием относить нравственные знания к области точных наук служит, по
мнению Н.Г. Чернышевского, то, что эти науки могут различать известное в своей области от
неизвестного. Возможность такого различения необходимо предполагает определенный запас до-
стигнутых знаний. Исключительную роль в накоплении этих знаний и в переходе нравственных
наук на точные методы исследования сыграло естествознание. «Естественные науки, - писал Н.Г.
Чернышевский, - уже развились настолько, что дают много материалов для точного решения
нравственных вопросов. Из мыслителей, занимавшихся нравственными науками, все передовые
люди стали разрабатывать их при помощи точных приемов, подобных тем, по каким
разрабатываются естественные науки» [120, т .З, с.93].
Характеризуя состояние нравственных наук, Н.Г. Чернышевский отмечал, что они только
еще приступили к точному и научному анализу важнейших нравственных вопросов, поэтому они
отличаются от более зрелых наук о природе лишь меньшей степенью и количествам при-
обретенных точных знаний. В целом же пути развития нравственных и естественных наук
109
сходны.
Другое обстоятельство, которое ставит психологию в число точных наук, связано с тем, что
в области нравственных, как и в области природных явлений, действуют определенные
Ψ___ § 3. Русская психология в XVIII - XIX веках________________________________________
закономерности и необходимые причины. Н.Г. Чернышевским подчеркивалось: «Положительно
известно, например, что все явления нравственного мира проистекают одно из другого и из
внешних обстоятельств по законам причинности» [120, т. З, с.210]. Отсюда вытекает и главная
задача психологии которая должна сводиться к выяснению причин и законов протекания
психических процессов. Таким образом, становление научной психологии Н.Г. Чернышевский
связывал, с одной стороны, с правильным определением предмета психологии, с другой - с
принятием и переходом психологии к точным естественнонаучным методам исследования.
Каковы же причины и те психические закономерности, которые должны составить предмет
психологии и которые являются частными случаями всеобщих законов природы? Прежде всего,
это зависимость человеческой психики от внешнего мира, от физиологических процессов,
протекающих в телесных органах (органах чувств, нервной системе и головном мозгу). Другой
закономерностью являются определенные взаимовлияния внутри самих психических процессов,
вызванных внешними обстоятельствами.
Возникновение всех психических явлений необходимо сопряжено с деятельностью
телесных органов. «Только деятельность какой-нибудь части организма, - утверждал Н.Г.
Чернышевский, - дает возникновение тому, что называется явлениями человеческой жизни; мы
видим, что когда есть деятельность, то есть и феномен, а когда нет деятельности, то нет и
феномена» [120, т. З, с. 224]. Суть любой деятельности состоит в переработке внешнего
предмета. Всякая деятельность предполагает наличие двух предметов, один из которых
действует, другой - подвергается действию. В данном случае суть психической деятельности
состоит в переработке (отражении) внешнего предмета. Содержанием ощущений и
представлений являются предметы внешнего мира. Они отражаются в наших ощущениях и
представлениях «точно такими же, каковы они на самом деле» [120, т. З, с.810].
Н.Г. Чернышевский выступает с бичующей критикой субъективных спекуляций, в которых
ставится под сомнение адекватность отражения внешнего мира в ощущениях и представлениях.
Учения «иллюзионистов» (так называл Н.Г. Чернышевский представителей неокантианства)
представляют собой «вздор, противоречащий естествознанию» [120, т. З, с.537].
На основе ощущений развиваются мыслительные процессы, которые состоят в том, чтобы
из «разных комбинаций ощущений и представлений, изготавливаемых воображением, при
помощи памяти, выбирать такие, которые соответствуют потребностям мыслящего организма в
данную минуту, в выборе средств для действия, в выборе представлений, посредством которых
можно было дойти до известного результата» [120, т. З, с.232]. Но подчеркивая единство
ощущения и мышления, Н.Г. Чернышевский не смог провести качественного различия между
ними.
Большую роль в понимании человеческой психики Н.Г. Чернышевский отводил
потребностям. Только через них, считал он, можно понять отношение субъекта к объекту, через
них можно определить роль материально-экономических условий для психического и
нравственного развития личности. С развитием потребностей он связывал генезис
познавательных способностей (память, воображение, мышление).
Первичными потребностями являются органические потребности, мера удовлетворения
которых сказывается на возникновении и уровне нравственно-эстетических потребностей.
Животные наделены лишь физическими потребностями, ими только определяется и
направляется психическая жизнь животного. Если у животного все органы чувств служат лишь
одному - содействовать удовлетворению органической потребности, то у человека «каждое из его
чувств достигает самобытного интереса для него: глаз, ухо и каждый из других органов чувств
становится у человека как будто каким-то самобытным организмом с собственной жизнью, с
110