Вьюнов В.М. Разбой: уголовно-правовая характеристика

Подождите немного. Документ загружается.

двадцатых годов XX века, стала складываться теория объекта преступления

как общественного отношения. К началу шестидесятых годов XX века она

получила статус общепризнанной в науке советского уголовного права. В

советской юридической литературе традиционными стали определения

объекта преступления как социалистических общественных отношений,

выгодных и угодных советскому народу, ответственность за нарушение

которых предусмотрена действующими уголовными законами.' При этом

под общественными отношениями понимались отношения между людьми в

процессе их совместной деятельности или общения, находящиеся под

охраной правовых или моральных норм.^ Соответственно, к объекту

преступлений против собственности, в том числе и разбоя, подавляющее

большинство советских юристов стало относить не право собственности на

вещь, не имущество, а общественные отношения собственности —

социалистической (государственной, общественной) и личной,

существующие при производстве материальных благ, распределении и

обмене продуктов труда.''

В последние годы, как известно, появилось представление об объекте

преступления как благах, интересах, на которые посягает преступное деяние

и которые охраняются уголовным законом.** В соответствии с ним появились

Таганцев Н.С. Русское уголовное право. Лекции. Часть общая. М., 1994. Т. 1. С.

178.

' Советское уголовное право. Часть общая // Под ред. М.Д. Шаргородского, Н.Л.

Беляева. Л., 1960. С. 587.

Курс российского уголовного права. Общая часть // Под ред. В.Н. Кудрявцева и

А.В.

Наумова. М., 2001 г. С. 168.

Уголовное право. Часть Особенная. М., 1968. С.

121,

268. Кардава А.Н.

Ответственность за разбой по советскому уголовному праву.: / Автореф. дис...

канд. Юрид. Науч. М. 1972. С.4; и др.

^ Наумов

А.В.

Уголовное право. Общая часть: Курс лекций. М., 1996. С. 147; Курс

российского уголовного права. Общая часть. М.,

2001.

С. 170; Российское

уголовное право. Курс лекций. / Под ред. Коробеева А.И. Владивосток. 1999. С.

302;

и др.

^ и утверждения, что хищение, в том числе разбой, своим объектом имеют

право собственности, отношения собственности и правомочия собственника.'

Последняя позиция представляется наиболее убедительной. Как

известно, собственность - многогранное явление. В философском плане под

собственностью понимаются любые формы и способы опредмечивания

личности, ее внешнего, материального бытия.^ Собственность как

экономическая категория - это отношение между человеком, группой или

сообществом людей (субъектом), с одной стороны и любой субстанцией

материального мира (объектом) - с другой, заключающееся в постоянном

или временном, частичном или полном отчуждении, отсоединении,

if»

присвоении объекта субъектом. С экономической стороны собственность

характеризует принадлежность, присвоенность объекта (средств и продуктов

производства) определенному субъекту (индивидам и коллективам).

Отношения собственника к «своей вещи» («субъектно-объектные») служат

материальной предпосылкой отношений между субъектами собственности

(«субъектно-субъектных отношений»), обусловливающих формы

распределения имущества, продукции, товаров, доходов, иных ценностей

между собственниками.''

В обществе с государственно-правовой надстройкой экономические

^ отношения неизбежно получают юридическое закрепление, поскольку право

есть не что иное, как необходимая форма этих отношений. Юридическую

форму - в праве собственности имеют и экономические отношения

собственности. Право собственности как совокупность юридических норм,

установленных государством, закрепляет принадлежность (присвоенность)

тех или иных материальных ценностей определенным субъектам. В нормах

' Елисеев С.А. Преступления против собственности

по

уголовному

законодательству России, (вопросы теории.) Томск. 1999. С.

15,

29; Уголовное

право. Особенная

часть.

Отв.

ред. Казаченко И.Я., Незнамова З.А., Новоселов Г.П.

С. 189-190; Бойцов

А.И.

Преступления против собственности. СПб., 2002. С. 107.

Скловский К.И. Собственность в гражданском праве. М.,

1999.

С. 139.

' Курс экономики. /

Под

ред.

Б.А. Райзберга. М.,

1997.

С. 99, 104.

права, определяющих меру правовой власти, правового господства

собственника над принадлежащим ему имуществом находят юридическое

выражение правомочия собственника. В ГК РФ (п. 1 ст. 209) раскрыта триада

правомочий собственника. В соответствии с законом, собственнику

принадлежат правомочия владения, пользования, распоряжения. Право

владения означает возможность фактического обладания вещью, удержания

ее в своей власти; право пользования вещью и извлечения из нее полезных

свойств - это возможность эксплуатации вещи и получения от нее плодов и

доходов; право распоряжения вещью - это возможность собственника по

своему усмотрению совершать действия, определяющие юридическую

судьбу вещи. Право распоряжения включает и право уничтожения вещи.'

Разбой, как и другие хищения, является деянием, причиняющим ущерб

(создающим угрозу его причинения) как экономическим отношениям

собственности, так и правомочиям собственника. С фактической стороны

разбой нарушает отношения принадлежности имущества собственнику. В

результате его совершения собственник утрачивает фактическое обладание

своей вещью и тем самым терпит имущественный ущерб, поскольку

лишается возможности реально извлекать из нее те или иные полезные

свойства. Собственник также теряет возможность принимать решения по

поводу принадлежащего ему объекта собственности. С юридической

стороны разбой нарушает юридическое содержание отношений

собственности - субъективное право собственности. В результате его

совершения происходит умаление меры правового господства, закрепленной

за субъектом - собственником этого или иного имущества. Разумеется, право

собственности как таковое у потерпевшего сохраняется. Как собственник он

вправе истребовать свое имущество из чужого незаконного владения,

' Скловский К.И. Собственность в гражданском праве. С. И 8.

По причине усеченности состава разбоя необходимо говорить не только о

реальном, но и о потенциальном причинении имущественного ущерба

собственнику.

^ потребовать возмещения причиненного ему вреда. Но, как справедливо

заметил С.А. Елисеев, ни о какой реализации потерпевшим «прав владения,

пользования и распоряжения своим имуществом по своему усмотрению» в

этом случае говорить нельзя.' Эти правомочия в отношении имущества,

противоправно вышедшего из обладания собственника, юридически

существуют, но реально не исполняются. Можно сказать, что в этом случае

правомочия собственника теряют свое наполнение; они как бы застывают в

ожидании возвращения их обладателю утраченного имущества.

Как известно, собственник вправе по своему усмотрению совершать в

отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не

^ противоречащие закону и иным правовым актам и не нарушающие права и

охраняемые законом интересы других лиц, в том числе отчуждать свое

имущество в собственность другим лицам, передавать им, оставаясь

собственником, право владения, пользования и распоряжения имуществом. В

последнем случае у несобственников имущества возникают вещные права,

производные от права собственности (в частности, право хозяйственного

ведения имуществом, право оперативного управления имуществом).

Указание в понятии хищения на причинение ущерба не только собственнику,

но и иному владельцу этого имущества дает основание выделить в рамках

• основного объекта разбоя две разновидности отношений по владению,

пользованию и распоряжению имуществом: 1. отношения собственности,

возникающие между собственником и несобственниками; 2. вещные

отношения, возникающие между законным владельцем имущества и иными

лицами, обязанными не нарушать сферу его имущественного обладания.

Соответственно, в первом случае разбой нарушает правомочия собственника,

во втором - ограниченные вещные права законного владельца. Для такого

уточнения представлений об объекте разбоя как преступления против

' Елисеев С.А. Преступления против собственности по уголовному

законодательству России (вопросы

теории).

С. 25-26.

собственности есть все основания. Во-первых, ограниченные вещные права

владельцев имущества, как уже было сказано, производны от права

собственности. Они зависят от права собственности как основного вещного

права; при отсутствии или прекращении права собственности на вещь

невозможно установить или сохранить на нее ограниченное вещное право

(например, в отношении бесхозяйного имущества). * Во-вторых, гражданское

законодательство не проводит различия в характере защиты права

собственности и ограниченных вещных прав лица, не являющегося

собственником. В ст. 305 ГК РФ сказано: «Права, предусмотренные статьями

301-304 настоящего Кодекса, принадлежат также лицу, хотя и не

i^ являющемуся собственником, но владеющему имуществом на праве

пожизненного наследуемого владения, хозяйственного ведения,

оперативного управления либо по иному основанию, предусмотренному

законом или договором».

Как известно, одни авторы полагают, что родовым объектом

преступлений против собственности, в том числе и разбоя, являются

отношения собственности в целом, включающие права любого собственника

по владению, пользованию и распоряжению своим имуществом; конкретная

форма собственности, определяемая принадлежностью имущества,

^ составляет непосредственный объект этих преступлений.^ Другие, в

частности Г.Н. Борзенков, С.А. Елисеев считают, что для такой

классификации нет оснований, в преступлениях против собственности

непосредственные объекты отдельных видов посягательств совпадают с

родовым.'^ С мнением последних авторов надо согласиться. В гражданском

законодательстве РФ нет ни права государственной, ни права частной

' Гражданское

право.

Отв.

ред.

Е.А,

Суханов.

М., БЕК.

2002.

Т.

С. 591.

Уголовное право

России.

Особенная часть. М., 1996. С.

135;

Уголовное право

Российской Федерации. М.,

1998.

С. 142.

Курс уголовного права. Особенная часть. Т.З. С.

388;

Елисеев С.А. Преступления

против собственности

по

уголовному законодательству России, (вопросы теории).

С. 22.

собственности как особых юридических категорий. Содержание и

осуществление правомочий собственника не имеет, в принципе, отличий в

зависимости от субъектной принадлежности права собственности.

Ограничения, влекущие особенности правового режима отдельных объектов

этого права, также по общему правилу, являются одинаковыми для всех

собственников.' Поэтому Г.Н. Борзенков, С.А. Елисеев правильно отмечают,

что выделение формы собственности в качестве объекта преступления не

имеет ни теоретического, ни практического значения. Небезинтересно, что

авторы, называющие форму собственности в качестве непосредственного

объекта преступления, сами отмечают, что ее установление не влияет на

уголовную ответственность или квалификацию поведения лица.

Подытоживая сказанное, можно сделать вывод, что непосредственным

объектом разбоя являются (как в плане создания угрозы, так и в плане

реального причинения вреда) отношения по владению, пользованию,

распоряжению имуществом, возникающие между собственником ( законным

владельцем) имущества и иными лицами, обязанными не нарушать сферу их

имущественного обладания, а также правомочия собственника, законного

владельца в отношении принадлежащего им имущества.

Законодатель, отнес собственность к основному объекту разбоя.

Дополнительным объектом этого преступления он назвал личность.

Выделение основного непосредственного объекта разбоя законодатель

провел не «по степени значимости охраняемых благ (личность в этом смысле

важнее), а по связи с родовым объектом.^ В юридической литературе

отмечается, что отнесение разбоя к преступлениям против собственности ни

в коей мере не умаляет уголовно-правовой охраны личности. Об этом

' Суханов Е.А. Проблемы правового регулирования отношений публичной

собственности и новый гражданский кодекс / Гражданский кодекс России:

Проблемы. Теория. Практика. М.,

1998.

С. 207.

Уголовное право

России.

Особенная часть. М.,

1996.

С.

135;

Уголовное право.

Особенная

часть.

М., 1997. С. 190.

Курс уголовного

права.

Особенная

часть.

Т.З. С. 389.

свидетельствуют отнесение разбоя к числу тяжких преступлений и

признание разбоя оконченным с момента нападения, а не с момента

завладения имуществом.' Как уже говорилось, у российских юристов нет

единого мнения о том, что же именно составляет содержание

дополнительного объекта в составе разбоя. Одни полагают, что таковым

является здоровье человека, другие - жизнь и здоровье человека. Есть и

мнение, что вторым объектом разбоя являются общественные отношения,

«связанные со здоровьем и жизнью», « гарантирующие неприкосновенность

жизни и здоровья граждан».^ На наш взгляд, правы те авторы, которые к

дополнительному объекту разбоя относят жизнь и здоровье человека. Как

известно, доводы авторов, не относящих жизнь к объекту разбоя, сводятся к

следующему: лишение жизни составом разбоя не охватывается и

квалифицируется как убийство при отягчающих обстоятельствах; включение

в структуру объекта разбоя жизни человека неизбежно привело бы к выводу,

что убийство, в том числе и корыстное, составляет всего лишь признак

разбойного нападения, хотя очевидно, что убийство, будучи наиболее

тяжким посягательством на личность, никак не может быть лишь «составной

частью другого, менее опасного преступления.'* С этими аргументами,

казалось бы, можно согласиться. Однако нельзя не напомнить, что объект

преступления

—

это то, на что посягает лицо, совершающее деяние, и чему

причиняется или может быть причинен вред в результате преступления.'*

Также следует напомнить, что законодатель сформулировал состав разбой

как «усеченный» - это преступление признается оконченным с момента

нападения, соединенного с насилием, опасным для жизни или здоровья, или с

' Кардана

А.Н.

Ответственность за разбой по советскому уголовному праву:

Автореф. дне...

канд

юрид.

наук. С. 3,4; Бойцов

А.И.

Преступления против

собственности.

С.

459.

Бойцов А.И. Преступления против собственности. С.

107;

Курс российского

уголовного права. Особенная

часть.

М., 2002. С. 355.

Курс

уголовного права. Часть Особенная. М.,

1973.

Т. 3. С.

420-421;

Владимиров

В.А. Квалификация похищений личного имущества. С. 61.

^ Курс

российского уголовного права. Общая часть. М.,

2001.

С. 168.

угрозой применения такого насилия вне зависимости от того, удалось ли

преступнику фактически завладеть чужим имуществом. Состав разбоя по

своей конструкции охватывает как реальное причинение вреда здоровью,

включая причинение тяжкого вреда здоровью (п. в. ч.З ст. 162 УК РФ), так и

создание опасности для жизни и здоровья лица, подвергшегося нападению.

Как известно. Верховный Суд Российской Федерации неоднократного

указывал, что как разбой следует квалифицировать нападение с целью

завладения имуществом и в тех случаях, когда нападение не причинило

вреда здоровью потерпевшего, однако в момент применения создавало

реальную опасность для его жизни и здоровья. Об этом, в частности,

говорилось в Постановлении Пленума Верховного Суда РСФСР от 22 марта

1966 г. «О судебной практике по делам о грабеже и разбое», в определении

судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РСФСР по делу

Ленивого и Деревянко».' Об этом же говорится и в Постановлении Пленума

Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. № 29 «О судебной практике по

делам о краже, грабеже и разбое». В п. 21 этого постановления, в частности,

сказано: «по части первой ст. 162 УК РФ следует квалифицировать

нападение с целью завладения имуществом, совершенное с применением

насилия, опасного для жизни или здоровья, которое хотя и не причинило

вред здоровью потерпевшего, однако в момент применения создавало

реальную опасность для его жизни или здоровья».^

«Верховный Суд, как представляется, правильно исходит из того, что в

составе разбоя насилие определено не тяжестью вреда здоровью

потерпевшего, а степенью опасности насилия для человека. Конструируя

состав разбоя как преступления против собственности, законодатель тем

самым указал, что последствие в виде смерти не входит в круг обстоятельств.

' Сборник постановлений Пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР (РФ) по

уголовным

делам.

М., 1997. С. 349. Судебная практика

Уголовному Кодексу

Российской Федерации. М.,

2001.

С. 739.

^ Российская газета,

2003.

января.

определяющих уголовно-правовую квалификацию этого преступления. Для

признания разбоя оконченным достаточно совершения общественного

опасного действия (нападения в целях хищения чужого имущества),

создающего угрозу причинения смерти человеку, вреда его здоровью.

Угроза, как известно, - это не «реальные вредные последствия, а

определенное состояние, при котором еще только могут наступить

конкретные вредные последствия.»' Надо сказать, что в юридической

литературе под насилием, «опасным для жизни», принято понимать такое

телесное повреждение, которое в момент причинения само по себе угрожает

жизни потерпевшего или при обычном его течении заканчивается смертью».^

Также нужно отметить, что признак опасности для жизни является

конструктивным и в определении насилия, опасного для здоровья. Так, в

соответствии с п. 13 Правил судебно-медицинской экспертизы тяжести вреда

здоровью 1996 г. признаком тяжкого вреда здоровью является вред, опасный

для жизни.

Поэтому утверждение, что дополнительным объектом разбоя является

лишь здоровье человека, не согласуется ни с законодательным определением

разбоя, ни с существующим представлением о содержании категории

«насилие, опасное для жизни и здоровья». Примечательно, что авторы, не

относящие жизнь к объекту разбоя, фактически соглашаются с тем, что это

преступление ставит человека в опасное для жизни состояние. Так, В.А.

Владимиров, определив разбой как умышленное действие, создающее

реальную опасность немедленного применения насилия, опасного для жизни

и здоровья, к действиям, опасным для жизни и здоровья отнес действия,

«состоящие в сдавливании горла (душение), в сбрасывании с высоты,

натравливании свирепой собаки, сталкивании с движущегося поезда или

автомашины, либо, напротив в толкании под колеса транспортного средства.

' Куринов Б.А, Научные основы квалификации преступлений. М.,

1981.

С. 81.

^ Тюменев

А.В.

Виды криминального насилия (уголовно-правовой и

криминологический

аспекты):

Автореф.

Дис... канд.юрид. наук. Рязань.

2002.

С.

15.

в наезде автомашиной или мотоциклом и др.». Эти и подобные им

насильственные действия, по мнению В.А. Владимирова, «таят в себе

реальную опасность причинения смерти или тяжких увечий и по этой

причине образуют элемент состава разбоя даже и в том случае, если

фактически не причинили вреда здоровью или вызвали несущественный

вред».' Аналогичную позицию занимает Ю.И. Лягунов, полагающий, что к

насилию, создающему реальную опасность для жизни и здоровья

потерпевшего, следует относить «душение человека, длительное и

неоднократное удержание головы человека в ванной, наполненной водой,

надевание на голову полиэтиленового пакета с целью вызвать удушье и т.п.

насильственные действия».^ Но если указанные действия «таят в себе

реальную опасность причинения смерти», то очевидно, что жизнь - это и

есть то благо, которому в результате разбоя может быть причинен вред.

Уместно напомнить, что «насилие, опасное для жизни и здоровья

человека» включено в составы преступлений, предусмотренных ст.ст. 126,

127,

166, 206, 221, 226, 229, 296, 318 УК РФ. Изучение уголовно-правовой

литературы показывает, что к объекту этих преступлений многие авторы

относят не только здоровье, но и жизнь человека. Так, М.В. Филин полагает,

что дополнительным непосредственным объектом незаконного лишения

" свободы являются блага (интересы), обеспечивающие безопасность жизни и

здоровья лица, лишенного свободы.^ А.Ю. Кизилов к дополнительному

непосредственному объекту преступления, предусмотренного ст. 318 УК РФ,

отнес общественные отношения, обеспечивающие жизнь, здоровье

представителя власти или его близких. '^ Яцеленко Б.В. считает, что в

' Владимиров В.А. Квалификация похищений личного имущества. С. 80.

Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации // Под общей ред.

Лебедева В.М., Скуратова Ю.И. С. 399.

Филин М.В. Уголовная ответственность за незаконное лишение человека

свободы.: Автореф. дис... канд. юрид. наук. Владивосток. 2000.

Кизилов А.Ю. Уголовно-правовое обеспечение управленческой деятельности

представительной власти /: Автореф. дис... канд. юрид. наук. Ульяновск. 2002. С.