Военная психология и ее прикладные аспекты. Учебное пособие

Подождите немного. Документ загружается.

В-третьих, если до середины XIX века категория «личность воина»

носила больше философское значение (её суть излагалась во взглядах

передовых людей того времени на сущность военного дела: руководителей,

полководцев, ученых, литераторов), то в последующем военно-

психологическая мысль развивалась, непосредственно вплетаясь в практику

обучения, руководства и боевой деятельности войск, как система обобщений.

Наиболее ярко эти процессы можно рассмотреть на примере

становления военно-морской психологии, где сам понятийный аппарат

являлся источником военно-психологических знаний на всех этапах развития

военно-морской психологии. Так, например, море рассматривалось как

специфическая природная среда, в условиях которой протекает деятельность

военных моряков. Военный корабль – как средство выполнения боевых задач

и как техническое средство учебной и боевой деятельности. Экипаж и

команда корабля – как социальная группа и субъект специфической

деятельности. Тактика и стратегия боя на море – как военное искусство и

область знаний, как собственно деятельность военных моряков разных

должностей и профессий, как в морском бою, так и в мирное время.

Специфичность их воздействия проявляется в психологическом

воздействии морской стихии на первых мореплавателей, связанных

опасностью самой деятельности в условиях корабля, находящегося в тысячах

миль от родного берега; необычностью воздействия внешних факторов среды

(впервые палуба кажется очень зыбкой, возникает определенная робость,

опасение и неуверенность); особенностью обитаемости личного состава в

условиях замкнутого пространства корабля; особенностью применения

оружия. Так, например, применение оружия на судах (корабельные пушки

имели калибр от 50 до 173 мм) требовало расширение круга специальностей

моряков, изменения содержания морского сражения (отказ от схваток на

абордаж, переход к бою на дистанции и др.). Сам факт постоянства

окружающих людей на корабле вызывал определенные психические явления:

однообразие одних и тех же сослуживцев, однообразие общения,

переживаний, взаимоотношений, острое осознание материального стеснения.

Все это потребовало развития знаний психиатрии и психотерапии, что

явилось следствием введения на кораблях должностей священников, которые

внесли определенный вклад в развитие идеалистических психологических

представлений и выполняли роль психотерапевтов в длительных походах.

Еще в 1647 году царь Алексей Михайлович издал устав «О

корабельной ратной науке», в котором были заложены определенные

психологические идеи, в частности:

- разделение функций членов экипажа, отвечающих за движение и

живучесть корабля в лице корабельщика и пушкарей, отвечающих за ведение

огня;

- объединение ответственности командира за корабль и обучение

команды, разграничение обязанностей и ответственности начальствующих

чинов;

- отсутствие строгого нормирования тактических условий боя,

представление права на самостоятельность и инициативу;

- ограничение запретительных мер и отсутствия разграничения прав

при разграничении обязанностей, то есть, служить не за страх, а за совесть.

3.2. Структура военно-психологических знаний в ХVII – ХVIII веках

Стремительное развитие военно-психологической мысли в России в

конце XVII - начале XVIII веков тесно связано с деятельностью Петра I

(1672-1725 гг.), создавшего регулярную армию. Петр I руководствовался

убеждением, что главной силой на войне является человек – солдат, которого

«надлежит непрестанно тому обучать, как в бою поступать, и учить

действовать яко в самом деле». Петр I неоднократно указывал на качества,

которыми должен обладать солдат: честь, товарищество, патриотизм,

сообразительность, безконфузтво. При этом Петр I взял часть качеств из

устава шведов (большое уважение к личности, развитие чувства

собственного достоинства, чувства долга и плюс природные качества

русских: смелость, способность к усвоению, способность к самостоятельной

переработке усвоенного, быстрота схватывания и понятливость), которые

были воплощены в Уставе Воинском. Если русский народ просвещать,

считал Петр I, то русские ни в чем не уступят Западу. Отсюда –

просвещение, в том числе и насильное, прочно вошло в практику подготовки

войск.

Петр I посильно разрешил проблему «личности» в новом

государственном устроении России: военная служба стала пожизненной и

постоянной; в сословных привилегиях вводилось служебное начало

(неученый недоросль из дворян, то есть кто не соображает – должен тянуть

солдатскую лямку); вчерашнего холопа – можно было выдвигать в офицеры

и даже в государственные верхи; вместо грубой принудительной силы все

большее значение получали закон и право, то есть личность освобождалась

от произвола и беззакония; требование развития у себя чувства чести

ставится всем, но самому защищать её не надо, для этого есть закон и суд

(Дрейлинг Р., 1931).

Петр I считал, что с одной стороны, «Офицеры солдатам должны быть

яко отцы детям», «Воспрещается офицерам без чрезвычайных причин,

которые службы не касаются, жестоко бить или уязвить подчиненных солдат,

кто сие нарушит, подлежит военному суду», с другой – заботился о защите

чести офицеров: «Кто отца своего, мать, дитя во младенчестве или офицера

наглым образом умертвит, оного надлежит колесовать». Статья 26 карает

смертью «за неподчинение, сопротивление или угрозу унтер-офицеру в

походе или лагере», статья 27 - «офицер или солдат, не исполнивший приказа

по службе из злости или упрямства (с умыслом) – живота лишен быть»

(Дрейлинг Р., 1931). То есть требовалась сознательная дисциплина (за

неисполнение приказания грозило суровое наказание, но допускались случаи

их невыполнения и обжалование в военном суде), но суровость дисциплины

допускает вполне сознательное применение её при условии соблюдения

закона.

В 1720 году Петр I написал «Устав морской» (5 книг), в нем

предписывалось: воздействовать на подчиненных словом, показывать пример

поведения в мирное время и в бою, быть заботливым и справедливым, то есть

закладывается личностный подход к матросу, как активному существу,

выполнявшему «злые и добрые дела» (Перт 1, 1720). По сути, это был свод

психологических воззрений того времени на роль и значение личности

военного моряка, требований к его выучке и натренированности,

психологической готовности выполнять боевые задачи в условиях риска для

жизни.

Устав проникнут идеями патриотизма, верности присяге,

бдительности, строгого хранения военной тайны. «Русские военные корабли

не должны сдаваться врагу» - записано в Уставе. О понимании традиций,

ритуалов, осознания причастности моряка к своему кораблю, флоту, Родине

свидетельствует учреждение Петром I Андреевского флага – кормового

флага кораблей российского флота, присвоение кораблям почетных званий.

Петр I оберегает личность военнослужащего, но и затем поглощает

всецело его служебным долгом. Так, самоубийство карается как

государственная измена. Он считал, что не воспитание солдата-автомата, а

воспитание личности сознательного воина-гражданина, преисполненного

чувством долга и личной чести, а не бессловесного раба. В боевой

подготовке главными задачами считалось приучить людей хорошо владеть

оружием, правильно и метко стрелять, владеть штыком, правильно

перестраиваться в боевые строи и порядки (Дрейлинг Р., 1931).

Итак, не палочный системой, не строевой плац-парад муштрой

создавал Петр I первую русскую регулярную армию, а действительной

боевой подготовкой и высоким искусством психологической обработки

офицера и солдата и использования тех внутренних сил, к развитию которых

сводилось его воспитание.

Военный историк Н.Анисимов писал о Петре I как о психологе, как о

флотоводце: «Умение даже в критические минуты быстро и спокойно

оценить обстановку, строго применять к ней свои планы, действовать то

решительно, то осторожно; умение отлично подготовить удар материально и

морально; настойчивость в достижении цели – вот отличительные черты

Петра. Петр Великий… будучи отличным психологом… прекрасно понимал

солдатскую душу и в решительные моменты мог зажечь в ней священную

жажду подвига и самопожертвования… В такие минуты он и себя не жалел,

его личная храбрость еще более вдохновляла войска» (Анисимов Н., 1911,

с.112).

Идеалом Петра I был не забитый палкой капрала немецкий солдат-

автомат, а русский чудо-богатырь, «воин, понимающий свой маневр»,

которого воплотить в жизнь суждено было А.В. Суворову (1730 – 1800гг.).

Суворов занимался по Воинскому уставу Петра Великого, проникая его

идейным содержанием. Он просветил себя западноевропейскими науками,

изучил военное дело, деятельность великих полководцев и мастеров,

сохранил русское лицо и развил свой меткий, отчетливый, простонародный

язык (он знал языки: французский, немецкий, итальянский, польский,

турецкий, татарский, арабский и финский), сохранил простой солдатский

быт, соблюл себя в вере православной.

Суворов развил идею Петра I выполнять обязанности «не за страх, а за

совесть». Он ее понимал и как линию поведения, и как метод воспитания. В

его понимании это требование обязывало не только младшего служить по

совести, но и старшего не запугивать младшего, а заботится о развитии у

подчиненных совестливого отношения к службе. Или, например, требование

Петра I - «неведением не отговариваться», Суворов эту «русскую» привычку

окрестил «немогузнайством» и вел с ней борьбу посредством неожиданно

задававшихся вопросов, категорического требования немедленно дать ответ

(Суворов А.В., 1950).

Это порождало психологическую активность и уничтожало инертность

и растерянность, заменяя их решимостью и находчивостью.

Или: «офицеры солдатам должны быть яко отцы детям» - Суворовым

были озвучены так: «Солдат мне дороже всего» (Суворов А.В., 1950). Воля

полководца, доходившая до массы суворовских солдат, воплощаясь в их

деятельность, возбуждая на подвиг, двигала людей на смерть, но, не

парализуя их воли, а лишь давая ей направление. Суворов не стеснялся что-

либо показать, объяснить, научить, растолковать, в том числе и солдатской

массе. После учений он любил поговорить с солдатами (часа по два),

объяснял, что нужно, чтобы стать хорошим воякой, объяснял, основы

военного искусства «как бить неприятеля». Так он сам расширял умственные

интересы у солдатской массы.

Знаменитая Суворовская «Наука побеждать» состояла из 2-х частей

(Суворов А.В., 1950):

1. «Вахт-парада» - то есть перечисление обязательных упражнений,

производимых перед разводом (для начальников): «Обучать только тому, что

необходимо на войне».

2. «Словесного поучения солдатам о знании, для них необходимом».

Кроме поучений вроде «каблуки сомкнуты», «подколенки стянуты»;

«солдат стоит стрелкой»; «четвертого вижу, пятого не вижу», это и

обширные указания: «атака в середину не выгодна, разве конница хорошо

рубить будет, а иначе сами сомнут»; «атака в тыл очень хороша только для

небольшого корпуса, а армией заходить тяжело»; «солдат пробьётся и

болотом»; «только через реку, без моста не перебежишь» (Суворов А.В.,

1950).

Заканчивалось поучение утверждением: «Субординация (послушание),

экзерциция (обучение), дисциплина (ордер воинский), чистота, здоровье,

опрятность, бодрость, смелость, храбрость, победа. Слава! Слава! Слава!»

(Суворов А.В., 1950).

Поучения озвучивалось после каждого развода наизусть штаб-

офицером перед строем. Все солдаты должны знать поучение наизусть. Суть:

повторение и убеждение – есть один из способов внушения. Кроме того:

понятные всем слова и язык пословиц, а плюс еще «Вахт-парад» и в итоге -

решительность поступков, сквозные атаки, быстрые перестроения до

автоматизма – способствовали выработке условных рефлексов. В ходе

тренировок особое внимание обращалось на сноровку и привычные

движения, требовавшие изворотливости, гибкости, силы; способность к

обостренному зрительному восприятию; решительность поступков;

накопление привычных, шаблонных, но объективно решительных поступков.

То есть, к установлению новых условных рефлексов, обуславливающих

победу в рукопашном, а в частности наступательном, штыковом бою. В

итоге весь нервно-психический и физический организм суворовского солдата

последовательно подвергался переделке, обработке и культивированию в

нужном для победы направлении. Из него последовательно и систематически

развивался активный боец.

Чувство самосохранения никогда не возбуждалось, к выходу из боя не

обучались («ничего, кроме наступательного»). «Слух, взор и души своих

воинов я предостерегал от всякого вида отступления» - говорил Суворов

(Суворов А.В., 1950).

Военные идеи, просто и ярко выраженные, они связывались,

накоплялись, осмысливались – принимали характер привычного образа

мыслей, заполняя своим содержанием не только сознание, но и находящуюся

за порогом сознания сферу бессознательного.

Три основы тактики по Суворову (Головин Н.Н., 1931):

1. «Глазомер: оттеснен враг – неудача: отрезан, окружен, рассеян –

удача».

2. «Быстрота: атаковать неприятеля, где бы он не встретился; вся земля

не стоит даже одной капли бесполезно пролитой крови; посему тревога, туда

и дорога, где ура, туда и пора, голова хвоста не ждет».

3. «Сам погибай, а товарища выручай. Решимость у Бога получай. Свой

пай съедай, а солдатский солдату отдавай».

Кроме того: «Каждый воин должен знать свой маневр».

А.В.Суворов создает и подтверждает практикой целостную систему

военно-психологических обобщений, в которой раскрываются требования

боя к солдату, его облик как патриота и профессионала, процесс подготовки

к бою, управление действиями личного состава в бою.

Он выступал против муштры в обучении, ратовал за такую учебу,

которая вызывала бы у солдат интерес, заставляла их думать и действовать в

различных условиях, помогала бы им быть бодрыми, смелыми,

мужественными и стойкими. Суворов говорил: «С солдатом без головы

никакой баталии выиграть нельзя» (Суворов А.В., 1950). Он считал

необходимым развивать у солдат любовь к Отечеству, чувство воинского

долга, уверенность в победе, сообразительность, находчивость,

взаимовыручку, твердую волю, инициативу, активность.

В последующем, военно-психологическая мысль развивалась,

непосредственно вплетаясь в практику обучения, руководства и боевой

деятельности войск, как система обобщений. Так П.С.Нахимов приближался

к пониманию общественной сущности природы личности воина. Он считал

матроса «главным двигателем на корабле». «Матрос управляет парусами, он

же наводит орудие на неприятеля, матрос бросится на абордаж, если

понадобится – все сделает матрос. Вот кого нам нужно возвышать, учить,

возбуждать в нем смелость, геройство» (Нахимов П.С.,1954).

Для фельдмаршала П.А.Румянцева (полководца, теоретика, мастера

боевой подготовки войск) – главное требование к офицерам, как к

руководителям и воспитателям подчиненных, – знать индивидуальные

особенности подчиненных. П.А.Румянцева отличали заинтересованное

отношение к солдату, забота о нем, понимание психологической сущности

обучения и развития личности солдата. Он писал: «Высокое боевое

мастерство солдат, их физическое и моральное «исправление» достигаются

непрерывными трудами, «разными учениями» (Румянцев П.А., 1947, с.77).

М.И.Кутузов обобщенно представил облик русского солдата-

освободителя, т.е. его качества, которые создают превосходство на поле боя

и обеспечивают победу. Он подчеркивал, что «не численность войск, а

именно храбрость, рвение, дух по большей части решают успех» (Кутузов

М.И.,1952, с.57). Кроме того, он показал образец управления моральным

состоянием войск в ходе войны и сражения. Ему было присуще глубокое

понимание души солдатской, национальных психологических особенностей

поведения подчиненных в бою.

Это поистине русская психологическая школа, построена она на

глубоких психологических началах, так как в ее основании заложена идея

развития личности человека-бойца, идея усовершенствования психических

качеств этого бойца, широкого использования накопленных сил для победы

над материальным превосходством противника.

Значительный эмпирический материал для развития военной

психологии давали морские походы, в частности: богатейший материал для

исследований возможности человека, пределов его состояний и

работоспособности в различных условиях морской деятельности;

наблюдения за другими народами, их традициями и обычаями позволяли

делать выводы о национальных особенностях людей, их быта и культуры,

что способствовало созданию базы данных для развития этнопсихологии в

России; все накопленное давало возможность осознать психологическую

особенность специфического состояния человека в условиях военного

корабля в мирное и военное время.

В начале XIX века, вследствие изучения влияния физических и

нравственных условий, в которых моряк находится по роду своей службы,

появилась морская гигиена как область знаний о сохранении здоровья

моряков. Было исследовано влияние нагрузок на ухудшение

работоспособности, на снижение качества работы, разработаны способы

повышения и поддержания дееспособности, изучено влияние однообразия

обстановки (нет возможности видеть землю, родных, близких).

Таким образом, военно-психологические знания отражены в

высказываниях военачальников, военных деятелей, в психологических

обобщениях воплощенных в системах воспитания и обучения воинов в том

числе, и полученных эмпирическим путем, в существовавшей тактике и

стратегии боя и войны, основанных на национальных особенностях, способах

понимания морального фактора войны, в устройстве оружия, техники и

боевого снаряжения, учитывающего «человеческий фактор», психические

особенности человека и группы, в методах диагностики и лечения

психических заболеваний, связанных с особенностями воинской службы и

боя, в содержании идеологии, связанной с защитой Родины, образа жизни,

которые позволяют характеризовать психологию личности воина,

гражданина определенных социальных групп, в исследованиях военных

ученых, психологов, специалистов практиков, объектом которых были

психология личности воина, группы и воинской деятельности.

Глава 4. РАЗВИТИЕ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЕННОЙ ПСИХОЛОГИИ В

КОНЦЕ Х1Х-го - НАЧАЛЕ ХХ ВЕКОВ

4.1. Основные направления познания предмета военной психологии

Период начала и середина XIX века, связанный с большим боевым

опытом русской армии на южных рубежах страны, в Средней Азии,

отражением агрессии на Камчатке, Архангельске. Это позволило не только

обобщить, но и разработать военно-психологические системы, которые

получают своё развитие в трудах Н.Д.Бутовского, И.Маслова,

М.И.Драгомирова и особенно Л.Н.Толстого. Отметим, что только за

неполные 70 лет средины XIX века Россия участвовала в 4-х крупных войнах

и 3-х военных компаниях, общая продолжительность которых составила 11

лет 3 месяца.

Условиями формирования военной психологии как самостоятельной

науки выступали: социально-экономические – становление и развитие

государственности; идеологические – формирование и закрепление

господствующей идеологии (религиозность, монорхизм, народность);

военные – создание и укрепление регулярной армии (обучение, воспитание,

заблаговременная подготовка войск); научно-теоретические – развитие науки

о человеке (философия, педагогика, медицина, физиология, психиатрия,

психология).

Этап научного развития военной психологии характеризуется, во-

первых, переходом к исследованию сущности психических явлений, их

материальной основы и механизма (психика выступает как сложная

структура, как совокупность процессов, состояний и свойств); во-вторых, на

данном этапе военная психология формируется как самостоятельная отрасль

психологической науки.

Основными направлениями в понимании предмета военной

психологии являются: психология личности воинов (индивидуальная

психология); психология группы, социально-психологические явления в

армии; психология воинской деятельности мирного времени; психология боя

и войны.

Разработка проблемы личности воина во второй половине XIX века

обусловлена военными реформами 1860 – 1870 гг., которые сильно изменили

облик армии: произошла демократизация общественного сознания, сокращен

срок службы с 25 лет до 6 лет в сухопутных войсках, до 7 лет в ВМФ;

поступили на вооружение новые образцы оружия; активно

совершенствовались способы ведения войны; изменилось социальное и

материальное положение военнослужащих. Другими словами, появились

гуманистические традиции морально-этической основы изучения личности

воина, возникла потребность в создании системы воинского воспитания,

основанная на научных представлениях о психологии воина, был вполне

обеспечен вполне достаточен уровень развития общей психологии,

позволяющий изучать психологию воина.

Исследование личности воина осуществлялось по 3-м уровням.

Первый отражал выражение наиболее общего, что присуще русскому

воину: исследования носили более описательный характер, чем

объяснительный; личность представлялась со стороны ее морального духа.

Так, емкую психологическую характеристику отличительных черт русского

воина дал Л.Н.Толстой: «Дух русского солдата не основан как храбрость

южных народов на скоровоспламеняющем и остывающем энтузиазме. Его

также трудно разжечь, как и заставить упасть духом. В русском настоящем

солдате никогда не заметите хвастовства, ухарства, желания отуманиться,

разгорячится во время опасности, напротив, скромность, простота и

способность видеть в опасности совсем другое, чем опасность, составляют

отличительные черты его характера» (Толстой Л.Н., 1855, с.63).

В Русской армии главным объектом работы ставилась личность

офицера, командира, нижнего чина, учитель, дядьки. Для М.И.Драгомирова:

«Солдат только тогда хорош, когда он человек в полном значении этого

слова. Только человек способен к срастанию в массы, когда сознание

говорит, что в этом залог успеха. Только человек может остервенеться до

последнего зверства, если обстоятельства его вынуждают к этому. Только

человек может забыть врага и делиться последним куском хлеба с тем, кто за

несколько минут перед тем посягал на его собственную жизнь».

М.И.Драгомиров говорил: «Имея дело с человеком, нужно брать его

целиком, каков он есть, а не создавать себе человека гипотетического, то есть

представляющего одну волю или один ум, или, наконец, одну физику»

(Драгимиров М.И., 1956, с 52).

Второй уровень исследования личности воина связан с появлением

попыток перейти от общего к частному, структурировать личность воина.

Так, П.И.Изместьев к структуре личности воина относил: волю, характер,

чувство долга, чести, любви к Отечеству, убеждение в необходимости

разумной инициативы. Он вскрывает некоторые психологические

закономерности между тактикой, способами боя и психологическими

качествами бойца: «Современная тактика требует не только от начальника,

но и от рядового бойца знания, инициативы и умения воздействовать на

других» Изместьев П.И., 1911, с.4).

П.Ф.Лесгафт в своих работах «Об отношении анатомии к физическому

воспитанию» (1876г.), «Программа для преподавания гимнастики в ВУЗах»

(1877г.), «Значение физических упражнений для войска» (1886г.)

разрабатывает идею единства психических и физических процессов в

организме человека, необходимости связи физического воспитания воинов с

умственным, нравственным и эстетическим. Он писал: «Все изменения в

человеке тесно соединены с физической и психической жизнью молодого

человека, так что это необходимо учитывать при оценке действий

последнего».

Н.А.Корф в работе «Связь воинских наук с общественными» (1897г.)

идет дальше своих предшественников. Он считал, что воин до и во время

войны является членом той или иной общественной группы, поэтому

выделяет личность воина в предмет исследований военной психологии, в

частности: индивидуальные данные, социальные данные.

И третий уровень исследования личности воина связан с именами

И.Маслова, М.В.Зенченко, которые предпринимают попытку построить

теорию личности воина, исходя из истории государства, общественного

строя, развития науки, культуры, качеств личности воина, особенностей

комплектования армии, который определялся общественным строем.

В целом личность воина рассматривается как обобщающая категория,

как индивидуальность, как совокупность социальных качеств, как

конкретный человек, активное существо.

В начале XX века появляется второе направление – социально-

психологическое. Н.А.Корф писал – «психология в начале XX века делится на

2-е независимые части, которые можно назвать психологией

индивидуальной, трактующей об душевных явлениях отдельных людей и

другую - психологией коллективной, исследующей то же по отношению к

группам людей» (Корф, 1897, с.421).

Разработка проблемы психологии группы была обусловлена:

изменением тактики боя, переходов от линейных построений к рассыпному

строю (ослабло чувство локтя); переходом к новым видам вооружений

(артиллерии, бронеавтомобилям, бронепоездам, пулеметам), где были

экипажи и естественно коллективное использование оружия; увеличением

численности армии, созданием новых частей, коллективов и групп;

изменением национального состава подразделений (75% солдат были

русскими, куда включались украинцы и белорусы); изменением социально-

психологических условий в результате сокращения сроков службы. При 25-

ти летнем сроке солдат, призываясь в ряды армии, фактически рвал все

отношения со своей семьей, при 6-ти летнем сроке - казарма становилась

лишь определенным жизненным периодом.

Предметом исследования представители социально-психологического

направления видели психические процессы, которые происходят в группах

военнослужащих, массовые явления, которые имеют место во время войны и

боя, влияние групп, масс на личность воина.

А.С.Зыков первым ввел в психологию понятие «малой группы»,

коллективной единицы, расширил понимание предмета военной психологии,

не только как психики человека, личности, но и психологии коллектива. Он

выделяет следующую структуру психологии группы: коллективные

настроения; ощущения; традиции; общественное мнение. Зыков

рассматривал воинские части как социальные группы, в которых

деятельность регулируется общественным мнением, где налицо наличие

социальных принципов – норм, которые регулируются деятельностью членов

группы. К социальным нормам он относил: понятие о долге, чести полка,

мундира; готовность положить голову «за други своя»; авторитетность

начальника; любви подчиненных и забота о них; идеи славянства и

христианства (Зыков А., 1898).

Позицию А.С.Зыкова поддержал Г.Е.Шумков. Он писал: «Чем

отличается толпа людей, механически соединенных, от толпы людей,

соединенных психологически? Отличается отсутствием общих интересов,

общих поступков и действий. Но раз только у группы людей начинают

проявляется общие интересы с общей душевной отзывчивостью, появляются

общие для всех поступки и действия. Эта группа людей объединяется

психологически и начинает жить по явлениям психологии масс» (Шумков

Г.Е., 1905) .

А.М.Дмитриевский дал определение традиций: «Традиции -

наследственная, преемственная от поколения к поколению передача

характерных для нравственного элемента данного народа или семьи

принципов, причем, традиционным будет только то, что неизменно

повторится в действии каждым поколением» (Дмитриевский А.М., 1909).