Владимирцов Б.Я. Работы по истории и этнографии монгольских народов

Подождите немного. Документ загружается.

Сочинения

за последнее время. В 1879 г., по словам Г.Н.Потанина, там была всего одна

фанза

15—VIII мы выступили из Улангома. Мы прошли вначале верст 7-8 на с.

от кури к стоянке женского перерожденца Ногон-Дарька

, а затем повернули

на

с.-з. и, переночевав возле стоянки одного дэрбэтского

князя,

перешли на

р.

Буг, к ставке хана дэрбэтов. 21 авг. мы направились к перевалу Улан-Дава,

который

и перевалили 22-го. Оставшаяся позади равнина, прилегающая к озе-

ру Усва-Нур, перерезана в разных местах речками, ручьями и арыками; на

равнине

большие оазисы, покрытые зеленью, чередуются с полосами, зава-

ленными

щебнем и камнями, часто попадаются

сухие

русла, с умирающими

деревьями по берегам.

Перевалив через Улан-Дава, мы пошли по верхам, направляясь к озеру

Урук-Нур (Урю на картах). Местность эта совершенно голая и безводная.

вечеру мы достигли перевала Байрим-Дава, перейдя речку

Бургуста,

кото-

рая

наполовину высохла. Неподалеку от нашей ночевки при начале перевала

оказались обширные керексуры. На следующий день мы перебрались через

Байрим

под

густым

снегом; идти было очень трудно. Затем, сделав большой

переход, мы пришли к урочищу

Алтан-хадас,

где было совсем тепло, куса-

ли

комары. Далее мы перешли на р. Бокон-Морен, причем шли несколько

южнее, чем в первый раз. Устроив дневку в урочище Байшинта подле крас-

ной

скалы с цацой, мы пошли далее к русской границе и в Кош-Агач уже по

старому пути,

куда

и прибыли 29—VIIL

В настоящее время кобдоские дэрбэты разделяются на 6

уделов-хошу-

нов,

управляемых своими наследственными князьями, разных титулов: хан,

ван,

бейле, бейсе и два дзасака. Хошуны эти далеко не равны

друг

другу;

то время как хошуны хана и вана делятся на 11-12 административных

единиц

—

«сумунов»,

хошуны дзасаков насчитывают по одному только

«сумуну».

Я думаю, что это и подало повод Г.Н.Потанину

думать

что дэрбэ-

ты делятся на два хошуна

. Старинный родовой строй забыт теперь дэрбэта-

ми

совершенно, но названия родов сохранились. Новые административные

единицы

— сумуны получили, по-видимому, старинные названия, перенесен-

ные

с названий прежних родов и костей. Я не

буду

перечислять названия хо-

шунов и родов

, замечу только, что среди них встречаются некоторые очень

интересные,

напр, кошиктен, котчинер, туктун. В Мало-дэрбэтовском

улусе,

у наших астраханских калмыко-дэрбэтов, находятся роды, носящие эти два

последних имени

Кочуют дэрбэты или отдельными семьями, или же небольшими группами

2-3-4 семьи, не больше, никогда не соединяясь в большие группы. В этом

отношении

условия жизни кобдоских дэрбэтов резко отличаются от условий

Потанин. Очерки. Вып. 3, с. 24.

Санскрит. Тага

çyâmavarnâ,

тибетск.

sgrol-ljari.

Потанин. Очерки. Вып. 2, с. 28.

См.:

Владимирцов.

Отчет о командировке к дэрбэтам, <с. 51-61>.

См.:

Очиров.

Отчет о поездке к астраханским калмыкам, <с.

61—76;

также:

Эрдниев.

Калмыки;

Батмаев. Калмыки;

Митиров.

Ойраты-калмыки>.

Поездка

кобдоским

дэрбэтам

летом

1908 г. 11

астраханских дэрбэтов. Наши дэрбэты не позабыли еще родового быта и

строя,

кочуют они всегда, за незначительным исключением людей очень бо-

гатых,

большими обществами — «хотонами», причем

«хотон»

является само-

стоятельной хозяйственной единицей.

Главное занятие Кобдоских дэрбэтов, главный источник их существова-

ния

— скотоводство; они разводят овец, коз, коров, сарлыков, лошадей и

верблюдов. Сарлыков и верблюдов держат главным образом ради молока и

для перевозки тяжестей при перекочевках. Шерсть как овечья, так и верблю-

жья является главным продуктом меновой торговли дэрбэтов с китайцами и

русскими. Характер побочного, но все же значительного занятия для дэрбэтов

имеет хлебопашество; хлебопашество

существует

у дэрбэтов, по-видимому,

уже давно, и им занимается довольно значительная часть населения, но тем

не

менее оно не изменило кочевой жизни народа и не создало оседлых посе-

ленцев.

Зато занятие хлебопашеством нормировало кочевание. Дело в том,

что в силу разных условий пашни

существуют

только в некоторых пунктах

обширной

дэрбэтской территории, поэтому дэрбэтам приходится регулиро-

вать свои перекочевки так, чтобы в известные сроки, на время распашек и

посева и на сбор

хлеба,

приходить на пашни, а в остальное время кочевать

уже по другим местам. Пашни у дэрбэтов

существуют

в равнине озера

Усва,

главным образом по реке Сагль, иначе Ботхон, и под Улангомом, небольшие

пашни

находятся также на левом

берегу

Бокон-Морен; здесь, как мне сооб-

щали,

пашни возникли недавно, и действительно, Г.Н.Потанин об них ничего

не

упоминает.

Сеют дэрбэты просо и пшеницу, причем на отдельную семью приходится

сравнительно небольшая запашка. Для орошения своих полей дэрбэты широ-

ко

пользуются системой арыков

(«бухо»

— большой арык,

«арык»

— малый

арык).

Сена не собирают вовсе, и скот круглый год

ходит

на подножном кор-

му; только в монастыре в Улангоме, где выпадает глубокий снег, ламы заго-

товляют для себя незначительные запасы сена.

Следующим побочным занятием дэрбэтов

будет

звериный промысел, но

им

занимается преимущественно беднейшая часть народа, не имеющая запа-

шек

и достаточного количества скота; богатые охотятся лишь для забавы, да

то очень редко. Промышляют дэрбэты главным образом сурка, охотятся

также за маралами, из-за рогов, стреляют и горных козлов, но уже в гораздо

меньшем количестве. Охотятся дэрбэты со старыми, часто

даже

кремневыми

ружьями, сурка добывают капканами, а также вырывают из нор. Шкуры сурка

являются предметом меновой торговли с русскими, у китайцев товар этот не

идет, те

берут

зато маральи рога.

Жизнь

дэрбэта проходит в ежегодных регулярных перекочевках, число

которых увеличивается или уменьшается в зависимости от количества скота,

но

которые всегда разбиваются на 4 главные: перекочевка

зимняя,

весенняя,

летняя

и осенняя. Зиму дэрбэты проводят на равнинах реки Бокон-Морен, на

реке Кобдо, около озера Цаган-Нур, а также около оз. Киргис-Нур, где зима

сравнительно теплее и выпадает мало снега. Обширная равнина оз.

Усва

на

зиму пустеет, там выпадает много снега и холодно. На весну дэрбэты,

Сочинения

имеющие пашни,

идут

к оз. Усва-Нур и

оттуда

торопятся уйти в горы,

куда

перекочевали прямо с зимников те, кто пашен не имеет. Осенью повторяет-

ся

та же перекочевка на пашни до сбора хлебов и затем с пашен на зимники.

Богачи,

имеющие многочисленные стада разных пород скота, разбивают свои

стада на отдельные части, которые кочуют порознь и не всегда

следуют

за

хозяевами при их перекочевках к пашням. Такую жизнь

ведут

все дэрбэты без

различия

своего состояния, о сословиях нельзя говорить, потому что у них,

собственно, их нет;

существуют

лишь деления на наследственных князей и

простой народ. Чиновники, ведающие разными делами по управлению, на-

значаются и сменяются князем из среды его подданных, не образуя особого

сословия.

Князья

дэрбэтские

живут

совершенно так же, как состоятельные

дэрбэты, совершают те же перекочевки, жизнь их только обставлена больши-

ми

удобствами

За

время моей поездки мне пришлось познакомиться с ханом дэрбэтов,

ваном

и одним дзасаком.

Собственно древний род дэрбэтских ханов, носящих

титул

Далай-ханов,

прекратился.

Теперешний хан — сын второстепенного дэрбэтского

князя-

бейле, усыновленный последним дэрбэтским ханом. Настоящему Далай-хану

лет 55, у него 6 сыновей, которые носят

титул

тайджи. Старший сын, на-

следник, теригун-тайджи, кочует отдельно от отца около озера Урюк-Нура

(Урю нар на картах); второй сын стал дэрбэтским бейле и живет безвыездно

своем

уделе;

третий сын — тойн, т.е. лама, признан гегеном, святителем;

четвертый и пятый сын, Нацык и Цевен, хотя и женаты, но кочуют вместе

с отцом, причем скот, принадлежащий четвертому сыну, Нацыку, выделен;

скот же, предназначенный для пятого сына, Цевена,

ходит

вместе со стадами

хана, и

заведует

им хан. Шестой сын хана, маленький мальчик, тоже лама по-

ка.

В ханском семействе

существует

обычай отдавать с малолетства букваль-

но

всех

детей мужского пола в монастырь для воспитания. Дети из княжеской

семьи получают первую монашескую степень,

живут

частью в монастыре,

частью дома и лет 14, 15 обыкновенно оставляют монастырь и превращаются

светских людей.

ханом я виделся один раз в кури, вскоре после своего приезда. Затем

хан был вызван в Кобдо. Кроме того, я несколько раз бывал у тайджи Нацыка

Цевена в их ставке. Как уже упоминалось, хан с сыновьями стоит, летом

невдалеке от своего монастыря, по дороге

туда

приходится проезжать мимо

обширных могильников — керексуров. Дэрбэты называют их киргизовы-

ми

гнездами («киргиз-ур») и приписывают их какому-то древнему, неведо-

мому народу «киргис», который, по их мнению, не имел ничего общего с ка-

зак-киргизами,

называемого ими

«хасик».

Ханская ставка состоит из много-

численных юрт, расположенных отдельными группами: юрты самого хана,

Нацыка,

Цевена. Отдельно стоят приемная, называемая дэрбэтами

«боро

гер»,

юрты некоторых чиновников и жилища ханских прислужников. По

<Нарисованная автором картина бесклассовых, бессословных и бесконфликтных отно-

шений

дэрбэтского общества не нашла подтверждения в дальнейших работах Б.Я.Владимир-

цова. См,: Общественный строй.>

Поездка

кобдоским

дэрбэтам

летом

1908 г. 79

установленному обыкновению мне, прежде чем пройти в кибитку тайджи,

всякий

раз приходилось на минуту зайти в приемную, чтобы там выпить чаш-

ку чая или кумыса, затем уже приходил адъютант,

«ка»

по-дэрбэтски, и при-

глашал в

«öprö»

—

юрту

тайджи. Как у Нацыка, так и Цевена огромные рос-

кошные

юрты, пол устлан чистыми шердыками и коврами; над кроватью,

помещающеюся у стены прямо перед входом, висит балдахин из шелка; ре-

шетки

кибитки завешаны разноцветной материей. В юрте очень много все-

возможных ящичков и сундуков, отчасти русских, отчасти китайских; посу-

да тоже смешанная: русская и китайская. Кроме этих больших юрт у хана и

тайджи есть еще две-три поменьше, где варится пища,

живут

приближенные

куда

удаляются жены и дети при официальных приемах.

Нацык

и Цевен получили хорошее образование, на монгольский взгляд

конечно;

оба они

могут

прекрасно излагать свои мысли письменно, любят

разговоре щегольнуть какой-либо книжной формой. Как тот, так и

другой

побывали в

Урге,

Уласутае,

Пекине,

что, по-видимому, значительно расши-

рило их умственный горизонт. Цевен теперь мечтает побывать в России. Оба

они

женаты, время свое они проводят, как все состоятельные дэрбэты: на-

блюдают

за своими стадами, объезжают коней, немного охотятся, ездят на

праздники

в монастырь и к знакомым, играют в шахматы.

Другой

князь,

с которым мне пришлось встречаться, — ван («он»), зимою

он

живет в Улангоме, на лето же перекочевывает в горы, следуя за своим мо-

настырем. В Улангоме у вана большой дом китайской архитектуры с много-

численными

службами; около дома прекрасная роща; и дом-дворец и роща

обнесены каменной стеной, огораживающей, таким образом, значительное

пространство. В комнате дворца, где меня принимал ван, было много разных

безделушек, русских и китайских, хорошие вещи стояли рядом с лубочными;

угощение и чай подавались по-русски. Ван привык настолько к русской сер-

вировке,

что

даже

брал сахар для чая ложечкой.

третьим князем — Аюр-дзанг-дзасаком я встречался несколько раз,

бывал и у него, во время его осенней стоянки под Улангомом. Дзасак —

молодой человек — считает себя принадлежащим к поколению

хошут;

живет

он

очень просто, хошун —

удел

его маленький, всего

40-50

юрт.

Очень важным фактором жизни дэрбэтов, как и большинства

других

монголов, являются буддийские-ламайские монастыри, которых теперь на-

считывается у дэрбэтов четыре. Если обратиться к показаниям Г.Н.Потанина,

то наглядно представляется картина роста ламаизма среди дэрбэтов. По пока-

заниям

Г.Н.Потанина, там было только 2 монастыря, состоявшие из 30-

40 дворов каждый. Теперь у дэрбэтов 4 монастыря, два из которых насчиты-

вают по 1000 и более человек своих членов. Дэрбэтские монастыри являются

теперь рассадниками ламаизма среди урянхайцев, а также, отчасти, среди на-

ших теленгитов.

В отличие от халхаского

духовенства

дэрбэтские ламы в огромном

большинстве случаев

живут

постоянно в монастыре (то же самое наблю-

дается и у астраханцев) и только изредка на сравнительно короткий срок

См.:

Позднеев.

Очерки

быта,

с. 115.

Сочинения

уезжают

на сторону. Совершенно нет лам, открыто живущих с женами и

обзаведшихся самостоятельным хозяйством, что наблюдается в

других

частях

Монголии.

В монастырь поступают совсем маленькими, лет 7-8; причем первую мо-

нашескую степень —

«банди»

мальчики, определяемые родителями или род-

ственниками

в монастырь, получают еще раньше, но до известной поры

живут

на

стороне дома и, только получив степень

«гецеля»,

переселяются навсегда

курю; у астраханцев несколько иной порядок, там «банди-манджи» тоже

живут

в монастырях. Поступив в монастырь, мальчик живет у какого-нибудь

взрослого ламы, по возможности у своего родственника, исполняет у него

всевозможные работы и в то же время учится у него тибетской грамоте и бо-

гослужебным обрядам, затем начинает принимать участие в богослужении.

В общем, можно сказать, что жизнь маленьких

«гецелей»

очень тяжелая, им

приходится вести буквально все хозяйство, они

бегают

за скотиной, приго-

няют и угоняют дойных коров,

бегают

за кумысом, варят пищу, исполняют

всевозможные мелкие поручения и т.д. Кроме того, они обязаны учиться,

учиться по-тибетски, потому что иначе им грозит

судьба

навсегда остаться

степени

«гецеля»

и никогда не сделаться

«гелюнгом»,

т.е. обладателем

высшей духовной степени. Это действительно и происходит с очень многими,

даже

с богатыми, которые могли бы все-таки лучше устроиться. Ставши

«гелюнгом»,

каждый лама приобретает более самостоятельное положение,

уважение и почет. Тем не менее людям бедным все-таки приходится отбывать

разные повинности, производить всяческие работы,

даже

такие, которые

могли бы быть названы черными. Например, часто приходилось видеть

«гелюнгов»,

иногда

даже

старых, занятых возкой леса, копаньем ям и т.п. Но

общем можно сказать, что

«гелюнгам»

в большинстве случаев удается бо-

лее или менее упрочить свое материальное благосостояние, так как к ним

постоянно

обращаются из народа за совершением разнообразных треб,

тогда

как

«гецелю»

не обратится никто. В огромном большинстве случаев ламы,

кто бы они ни были,

«гецели»

или

«гелюнги»,

не прерывают связи со своими

семьями.

Скот их обыкновенно не выделяется,

ходит

вместе со скотом

других

членов семьи; ламы всячески поддерживают свои семьи, ездят по временам

домашним из монастыря на помощь и т.д. Весной и осенью очень значи-

тельное число лам разъезжается на полевые работы, посев и

жатву;

куря

тогда

временно пустеет, там остаются только старики да очень богатые люди. Зато,

другой

стороны, всякая дэрбэтская семья прилагает всяческие усилия, что-

бы возможно лучше обставить жизнь в монастыре своего члена,

будь

тот

хотя бы дальний родственник. Ламам в монастырь доставляют всевозможные

съестные продукты: кумыс, сырники, арьян,

муку,

пригоняют дойных живот-

ных на лето; к осени сгоняют жирный скот на убой; по первому требованию

своего ламы доставляются родственниками чай, серебро,

меха

и т.п. Лама,

особенности пожилой или занимающий какую-либо монастырскую долж-

ность,

является как бы главой семьи, главным распорядителем ее

судеб.

Все

это

позволяет ламам жить значительно лучше, чем простым дэрбэтам, лучше

устраивать и обставлять свои жилища.

Поездка

кобдоским

дэрбэтам

летом

1908 г. 81

Разные

отрасли монастырского управления, монастырской жизни нахо-

дятся в заведывании особых должностных лиц, избираемых ламами из своей

среды. Воля

князя

имеет при этом решающее значение, так что часто князь

прямо-таки

своей властью сменяет и назначает монастырское начальство.

От

князя

зависит и избрание главы монастыря —

«хамбо-ламы»,

выбираемо-

го обыкновенно из числа самих ученых и уважаемых лам. Кроме того, лам

иногда назначают не на монастырские должности, так, напр., мне пришлось

встретить нескольких лам, которые исполняли обязанности

«дамала»

Постоянно

из числа лам назначаются

«ергули»,

заведующие хозяйственной

частью

«сумуна»

(административная единица), сборщики податей.

Жизнь

в куре начинается довольно рано; на

восходе

солнца уже совер-

шается первое богослужение. Впрочем старшие ламы, не занятые богослуже-

нием,

встают позднее. Часов около 9

утра

происходит дележ монастырского

кумыса и чая, которыми

заведует

особо к этому приставленный лама, нося-

щий

титул

«еве»

(собств. значит матушка);

титул

этот неизвестен ни в

халха-

ских, ни в астраханских монастырях; иногда раздается и мука. Правом на по-

лучение кумыса и чая пользуются все члены кури. Кумыс привозится от

особого кумысника в огромных

бурдюках,

монастырский кумыс обыкновенно

бывает плохим,

туда

много льют воды; чай варится в огромных медных кот-

лах, распределяют его горячим. Тогда же отправляется чай и в храм, где во

второй раз происходит

служба.

Кроме общественного чая, кумыса и муки

«гелюнги»

получают иногда еще мясо, в

случае

если кто-либо пожертвует

курю скот на убой.

Большую часть дня ламы, если только у них нет каких-либо экстренных

занятий

вроде исполнения служебных обязанностей или поручения старшего,

проводят в посещениях

друг

друга

и приемах таких же гостей. В монастырь,

особенности в летнее время, наезжает много и посторонних, не

духовных,

которым ламам приходится уделять много времени. Время от времени ламам

приходится ездить на сторону для совершения различных треб.

Зимою,

по рассказам, ламы больше

уделяют

времени книжным занятиям

занятиям с молодежью. Жизнь разнообразится циклами различных бого-

служений, обрядов и праздников, в которых принимает участие почти все

население монастыря, и в особенности перед большими праздниками, когда

курю съезжаются на богомолье масса простого народа.

Мне

пришлось видеть одно такое торжество в ханском монастыре.

Праздник

начался богослужением в главном храме. Во время

«хурула»

только самые почетные лица, тайджи и старшие чиновники вошли вовнутрь

храма. Вся остальная толпа народа, мужчины и женщины, стояли на дворе,

причем одни, сняв шапки, молились, падая ниц;

другие

вели веселые беседы,

искали

знакомых; в одном месте завязалась драка, которую насилу удалось

прекратить подоспевшим ламам. Во время шествия процессии творилось

что-то невообразимое: толпа со страшными криками кидалась к священному

изображению; каждому хотелось прикоснуться головой до носилок с

бурха-

Административная должность.

Сочинения

ном.

Ламы, которым это мешало двигаться вперед, в свою очередь начали

кричать неистово и расталкивать народ; поднялся невозможный гвалт.

По

окончании первого богослужения все разошлись по домам, ни борь-

бы,

ни скачек в этот день по

случаю

отъезда хана не было. Затем в течение

всего остального дня, всей ночи и в течение

всех

следующих суток в главном

храме шло непрерывное богослужение, отправляемое партиями лам, чере-

дующихся

друг

с другом; миряне в это время или молились подле храмов,

или

посещали знакомых монахов, не принимавших участия в богослужении.

По

окончании богослужения все тайджи, старшие чиновники и старшие ламы

заходили к монастырскому

«чомба»,

т.е. устроителю процессий, жертвопри-

ношений,

руководителю цама etc, и подносили ему хадаки, чай и кумыс с раз-

личными

соответствующими пожеланиями. По

случаю

отъезда хана никаких

общественных увеселений не было; борьбу мне пришлось видеть уже в дру-

гом месте, в монастыре вана. О монастырских

духовных

пирах

будет

упомя-

нуто ниже.

В разных областях жизни дэрбэтских монастырей можно отметить

неко-

торые отличия и особенности сравнительно с жизнью астраханских

«хуру-

лов»

(а также и халхаских буддийских монастырей). Например, в монасты-

рях кобдоских дэрбэтов совершается большее количество богослужений, чем

«хурулах»

астраханцев, но нет обычая совершать ежедневные круговраще-

ния

вокруг храмов, как это установлено у наших дэрбэтов; на богослужение

ламы собираются боем в барабан, в астраханских же монастырях сзывают

раковиной-трубой

(«дунг»);

имеющие степень

«гелюнга»

постоянно носят

«оркимджи» — род ораря,

тогда

как

«гелюнги»

астраханских дэрбэтов наде-

вают его только при богослужении.

В некотором отношении можно заметить отличия, существующие

между

самими

монастырями кобдоских дэрбэтов. Например, в кури хана дэрбэтов

принято

носить шапку только ламам, исправляющим какую-либо должность;

шапка

является символом власти, и все простые ламы,

даже

глубокие стари-

ки,

ходят

с непокрытой головой; только выйдя за пределы монастыря, можно

надевать головной убор. В монастыре же вана этого обычая нет и там шапку

носят

все,

даже

дети.

Проф.

А.М.Позднеев, посетивший кобдоских дэрбэтов в 1876 г., в своей

книге

о народной литературе монгольских племен писал, что в дэрбэтских

монастырях

«нет

не только цанитских школ, а

даже

и вовсе нет ламских учи-

лищ»

. В настоящее время в ванском монастыре уже

существует

цанитская

школа,

вполне организованная, привлекающая к себе лам

даже

из

других

мо-

настырей, напр, урянхайских. В 1908 г. открылась цанитская школа и в дру-

гом, меньшем монастыре хошуна вана — пример роста буддизма в Западной

Монголии.

Тот же профессор Позднеев в своих «Очерках быта буддийских мона-

стырей»

указывает, что упрочение ламаизма и рост монастырей начались

у дэрбэтов только с 19-го столетия и что лишь с начала шестидесятых годов

Позднеев.

Образцы народной литературы, с. 169.

С. 235 и 236.

Поездка

кобдоским

дэрбэтам

летом

1908 г. 83

у них стали поговаривать о святителях и перерожденцах-хубилганах. Ныне

среди дэрбэтов находятся несколько перерожденцев-хубилганов. Один ху-

билган живет в кури хана дэрбэтов — это вышеупомянутый третий сын хана,

он

почитается перерожденцем

бурхана

Дорджи-Сембе

, возродившийся сре-

ди дэрбэтов впервые, поведал об этом и указал на нового хубилгана ургин-

ский

богдо-геген

Джебдзун-Дамба-хутукту.

Дэрбэтскому гегену теперь 28 лет,

он

ездил в Лавран учиться, где и пробыл два

года.

Теперь он постоянно живет

ханском монастыре, выезжая только осенью к

хану,

отцу, когда тот стоит на

равнине

озера Усва-нур. В кури у него есть свой двор, свой штат. Зимою ге-

ген живет в войлочной юрте, летом же — в большом деревянном доме китай-

ской

архитектуры. Принимал меня геген у себя в комнате, стены и потолок

которой

были сплошь разрисованы различными рисунками в китайском

духе.

На

стенах, кроме того, висели разнообразные картины,

между

прочим порт-

реты нашего Государя Императора и Государыни Императрицы и Ургинского

хутукты.

Против

входа

стояло большое зеркало — трюмо. На китайских и

русских

сундуках

и комодах были расставлены всевозможные безделушки,

европейские и восточные. Направо от

входа

стоял красный лакированный

трон,

но геген очень редко садился на него, предпочитая сидеть на ковре, ра-

зостланном перед ним. Геген очень увлекается рисованием и действительно

рисует очень хорошо. Между прочим, он очень удачно копирует и европей-

ские

рисунки.

В кури ванской тоже имеется свой геген, перерожденец

бурхана

Нань-

дик;

геген по происхождению тибетец, раньше жил в Лавране и в ванской ку-

ри

поселился недавно. Несколько лет тому назад он в сопровождении тибет-

ских и дэрбэтских лам ездил к северным уранхайцам насаждать там буддизм.

В ванской кури у него есть свой двор с особым храмом, расположенный вне

монастырской ограды, на запад. У него имеется свое казначейство и свой

штат, состоящий из лам и недуховных лиц разных сумунов ванского хошуна;

они

называются

«гегена

кокод» (товарищи гегена). Кроме этих хубилганов

среди дэрбэтов возрождаются еще хубилганы богини Дара-еке

(Дарька),

которых довольно часто упоминалось разными исследователями Монголии.

Все они,

между

прочим, и Г.Н.Потанин

, и

проф.

А.М.Позднеев

говорят,

что перерожденцы богини являются девственницами, «небесными девами».

На

самом

деле

это обстоит не так. Они

могут

быть и бывают как девушками,

так

и замужними женщинами. Девственность для них вовсе не обязательна, и

замужество в глазах монголов совсем не роняет их

духовного

достоинства.

Мне

кажется, что появление рассказов о «небесных

девах»

Монголии у наших

исследователей нужно объяснять перенесением европейских понятий и пред-

ставлений, как это вообще нередко случается. Хубилганов Тага может быть

несколько:

может быть белая, зеленая,

синяя,

желтая и т.д. Одной и той же

Тага может быть 21 хубилган, таким образом,

существуют

одновременно не-

Санскрит.

Vajrasatva,

тибетск. rDo-rje sems-dpa.

Санскрит. Тага, тибетск. sGrol-ma. См.:

Blonay.

Matériaux

pour

servir

l'histoire.

Очерки. Вып. 2, с. 32.

Позднеев.

Очерки быта, с. 68 и

235-239.

Сочинения

сколько

белых, зеленых и

других

Тага. То же самое сообщает и Г.Н.Потанин,

он,

например, говорит, что хубилганов цаган (белая) Тага — 20. Вопреки это-

му профессор Позднеев

утверждает,

что каждой Тага может быть по одному

хубилгану

или по два. По смерти какой-либо Тага ее заместительницу, вновь

возродившуюся, не ищут, она обнаруживается сама. Обыкновенно дело про-

исходит так: появляется какая-либо девушка или женщина, которая обладает

даром прозрения, постепенно ее слава возрастает, и она объявляется пере-

рожденицей богини. Затем в Тибет к Далай-ламе или к какому-нибудь

друго-

му святителю, напр, ургинскому Богдо-гегену, отправляется

бумага

с изложе-

нием

подробностей о вновь появившемся перерожденце. Святитель на осно-

вании

этого и объявляет, какая эта Тага, зеленая, белая и т.д., и выдает особое

свидетельство

«темдек».

Очень часто за такими

«темдеками»

рассылается до-

вольно поздно, и вновь появившаяся Тага признается зеленой, желтой, белой

на

основании толкований местных лам. В настоящее время в ванском хошуне

находятся 4 перерожденицы Тага с такими свидетельствами — 2 белые Т.,

одна зеленая и 1 желтая Т.; кроме того, есть еще несколько Тага, не имеющих

свидетельств, но все-таки почитаемых населением; обладающие свидетельст-

вами почитаются гораздо больше. В ханском хошуне есть одна Тага, зеленая,

святительского свидетельства у нее нет. Мне не пришлось встретиться ни

с одной перерожденицей Тага. Ханская Тага приезжала в монастырь, когда

жил там, но как раз в тот день меня не случилось дома. Сам я нарочно заез-

жал на стоянку ванской зеленой Тага, но и тут хубилгана видеть не пришлось,

ногон

Дара-еке уезжала куда-то к соседям; меня принял ее муж, чиновник

Дорджи, с которым я познакомился еще раньше. Жилище зеленой Тага со-

вершенно

ничем не отличается от юрт обыкновенных дэрбэтов, ни величи-

ной,

ни убранством; как и

всюду,

на крыше ее юрты сушились сырчики, а по-

среди стоял прибор для куренья молочной водки.

Ламайские монастыри являются единственными оседлыми поселками,

единственным местом, где можно встретить постоянные жилища, а не пере-

носные

войлочные юрты. В монастырях ламы строят себе на теплое время

жилища из дерева — это небольшие домики китайской архитектуры; менее

состоятельные строят себе мазанки из глины. Как те, так и

другие

строятся

самими

дэрбэтами. На зиму все перебираются в юрты, впрочем некоторые

ламы и летом предпочитают жить в войлочных

юртах,

отводя деревянные

«байшины» или мазанки под кухни. Все остальные дэрбэты:

князья,

чиновни-

ки

и простые —

живут

круглый год в переносных войлочных

юртах.

В общем дэрбэтская юрта своим устройством мало чем отличается от

устройства юрт монгол-халхасцев и наших астраханских калмыков-дэрбэтов.

У кобдоских дэрбэтов решетка юрты

(«терме»)

несколько ниже, нижней

кошмы

(«иргебчи»)

летом не натягивают, потому что вторая кошма

(«турго»)

настолько длинна, что касается земли,

тогда

как у астраханских дэрбэтов она

до земли не

доходит

и потому

«иргебчи»

бывает натянута во всякое время

года.

Непременной принадлежностью каждой юрты являются войлочные за-

навески

(«кошко»), хотя бы одна; у астраханских же дэрбэтов такие занавески

встречаются редко. Затем вместо того, чтобы притягивать круг («харачи»),

Поездка

кобдоским

дэрбэтам

летом

1908

г.

который упираются жерди, образующие крышу, к земле при помощи осо-

бых веревок, как это делается астраханцами, кобдоские дэрбэты подпирают

его шестами («бахана»), которых может быть несколько, в зависимости от

величины юрты. Надо еще отметить, что кошмы у кобдоских дэрбэтов почти

всегда белого цвета, так как они шерсть темного цвета обыкновенно продают

русским. Благодаря этому их юрты снаружи, в особенности издали, имеют

очень нарядный вид.

Что касается внутреннего устройства и убранства жилищ, то они тоже

мало чем отличаются от убранства калмыцких кибиток и вполне напоминают

убранство халхаских юрт. То же можно сказать и относительно домашней

утвари. Не встречается только у астраханских дэрбэтов высокий деревянный

чайник

с узорами, заимствованный кобдоскими дэрбэтами у урянхайцев.

Затем, как на оригинальную утварь можно указать на

«савол».

Это неболь-

шой

деревянный ковш-чашка, с прямой ручкой и резным узором, изобра-

жающим листья какого-то растения. Такие

«савола»

встречаются у дэрбэтов

теперь очень редко и употребляются преимущественно монастырскими

«еве»,

т.е. раздавателями общественного кумыса и чая. Дэрбэты считают

«саволы»

очень старинными и говорят, что они их привезли с собой из своей былой

родины,

из Чжунгарии. Теперь их делать не

умеют,

я нарочно заказывал вы-

резать мне такой

«савол»,

но мастеру удалось сделать только общую форму,

рисунок

же не удался совсем. С большим

трудом

удалось мне приобрести

настоящий

«савол»

от монастырского

«еве».

Одежды мужчин и женщин не отличаются от халхаской. Исключение со-

ставляют только сапоги и шапки, о чем уже упоминал Г.Н.Потанин; впрочем,

надо оговориться, теперь в очень большом употреблении халхаско-китайские

сапоги и тонки-—«торцьк»'и. Одни женщины носят исключительно дэрбэт-

ские

сапоги. Такой сапог шьется из русского красного сафьяна; подошва ко-,

жаная,

очень толстая; носок сильно загибается вперед; внутри сапог подби-

вается войлоком и надевается на войлочные чулки, которые иногда обши-

ваются какой-либо цветной тканью. Как дэрбэтские, так и халхаские сапоги

сильно

промокают и вообще непрочны, тем не менее русская обувь распро-

странения

не получает. Национальные дэрбэтские шапки меховые, с верхом

из

материи, сзади меховая обшивка кончается двумя длинными концами,

между

которыми укрепляются две ленты. Концы эти называются «чибцык»,

а сама шапка -—

«торо

махла».

Иногда на

меховую

тулью

такой шапки

делают

нашивку

обыкновенно из какого-нибудь

другого

меха,

нашивка такая назы-

вается

«больцо».

Подобные шапки носятся всеми мужчинами и женщинами,

князьями,

ламами и простонародьем. Что же касается причесок, то мужчины

причесываются как халхасцы, а женщины —- как астраханские дэрбэтки.

Оригинальны дэрбэтские седла; они отличаются как от халхаских и баит-

ских, так и от киргизских и теленгитских. Дэрбэтское седло маленькое,

с очень высокими луками, причем передняя лука гораздо выше и больше зад-

ней.

Сиденье обивается какой-либо материей, чаще всего ситцем, который

дэрбэты величают русским шелком; деревянные части седла выкрашиваются

красный цвет.