Васильев Л.С. Древний Китай. Том 2. Период Чуньцю (VIII-V вв. до н.э.)

Подождите немного. Документ загружается.

вращении в Лу

вскоре

умер.

По

словам

Сыма

Цяня,

кланы Цзи-сунь и

Мэн-сунь решили более не настаивать на возвращении правителя

[103, гл. 32; 71, т. V, с. 80]. Между тем в 516 г. до н.э. циский Цзин-гун

аннексировал восточные земли Лу, район Юнь, в котором и поселился

возвратившийся теперь в Лу Чжао-гун. В начавшейся вслед за этим

войне с Лу циские войска не добились заметного

успеха

[114, 26-й год

Чжао-гуна; 212, т. V, с. 713 и 7J6], зато предложенная лускими санов-

никами

циским крупная взятка сыграла свою роль: циские советники

Цзин-гуна убедили своего правителя, что Небо явно не на стороне

Чжао-гуна (кто вступается за него, умирает, как то случилось с сун-

ским

Юань-гуном, поехавшим ради этого в Цзинь, или с луским Чжао

Цзы) и что поэтому едва ли стоит торопить события. Циские войска

ушли из Лу, а Чжао-гун остался в Юнь.

Итак,

события приняли столь серьезный оборот, что царство

Цзинь,

по-прежнему претендовавшее на старшинство и, следователь-

но,

на

статус

гаранта порядка в Поднебесной, вынуждено было вме-

шаться в дела Лу. Тем более что на этом настаивали царства Сун и

Вэй,

требовавшие возвратить Чжао-гуна на луский трон, В 515 г.

до н.э. в Цзинь было созвано совещание министров Цзинь, Сун, Вэй,

Цао,

Чжу и Тэн, на котором обсуждались вопросы, связанные с защи-

той домена и реставрацией власти луского Чжао-гуна. Как сообщаете»

«Цзо-чжуань»

[114, 27-й год Чжао-гуна; 212, т. V, с. 720 и 723], на

этом совещании цзиньский Фань Сянь-цзы, которому луский Цзи

Пин-цзы

дал взятку,

убедил

собравшихся в том, что Цзи не знает, в

чем он виновен, почему Чжао-гун напал на него, что Цзи был готов к

высылке, но его просьбам не вняли, что Чжао-гун затем сам бежал в

Ци,

ибо никто его не прогонял, и что в конечном счете лусцы любят

Цзи,

привыкли к его власти, а Цзи готов служить своему правителю.

В заключение Фань заметил, что он, как и министры Сун и Вэй,

хочет

реставрации Чжао-гуна, что он готов участвовать в походе на Лу, но,

если поход провалится, отвечать они

будут

своей жизнью. Министры

отказались от намерения начинать войну, а Фань доложил цзиньскому

правителю, что с Лу все обстоит очень трудно и сложно.

Таким образом, готовившееся вмешательство царств в дела Лу

усилиями Цзи Пин-цзы на время было предотвращено. Стремясь ко-

вать железо пока горячо, сторонники Пин-цзы во главе с Мэн И-цзы и

главным администратором дома Цзи — Ян Ху — напали на Чжао-гуна

в Юнь. Сторонники гуна потерпели поражение, и в конце 515 г. до н.э.

Чжао-гун вынужден был

уехать

в Ци, откуда весной следующего

года

направился в Цзинь. Цзиньский правитель заметил, что Небо явно не

благоволит Лу и что Чжао-гуну лучше вернуться в Ци [114, 29-й год

Чжао-гуна; 212, т. V, с. 728 и 730]. Чжао-гун приехал к себе в Юнь,

162

которое все еще оставалось его резиденцией. Как сообщается в

«Чуньцю»

от

29-го

года

Чжао-гуна [212, т. V, с. 728 и 730] и коммен-

тируется соответствующей записью в «Цзо-чжуань», вскоре после

приезда его посетил циский сановник Гао Чжан, весьма неучтиво с

ним

обращавшийся. После этого, разочаровавшись в Ци, Чжао-гун

снова направился в

Цзинь,

где ему разрешили поселиться в восточном

пограничном

районе

Ганьхоу.

Что касается Цзи

Пин-цзы,

то он акку-

ратно посылал Чжао-гуну в Ганьхоу

одежду,

обувь и

даже

лошадей.

А жители поселения Юнь разбрелись, остались лишь немногие из

числа верных

гуну.

В 512 г. до н.э.

умер

цзиньский Цин-гун, ему наследовал Дин-гун

(511-475

гг. до

н.э.),

который задумал вернуть Чжао-гуна на его трон в

Лу, если нужно — силой. Однако Фань Сянь-цзы предложил сначала

вызвать Цзи для объяснений: если тот откажется,

тогда

покараем его.

Правитель дал согласие, а Фань предупредил

Пин-цзы,

чтобы тот был

готов к визиту. Пин-цзы приехал в Цзинь и на грозное требование

посланца

Дин-гуна принять Чжао обратно, заметил, что он не прого-

нял

его, что готов служить Чжао-гуну, выслушать от него любой при-

говор, если гун считает, что он виновен перед ним. Что касается воз-

вращения

Чжао-гуна, то он,

Пин-цзы,

ни о чем

другом

и не мечтает.

Посланец

Дин-гуна передал все Чжао-гуну, причем Цзы Цзя-цзы по-

советовал Чжао прислушаться к этим словам и вернуться, однако все

остальные сподвижники Чжао выступили против, призывая не дове-

рять ни единому слову

Пин-цзы.

Этот эпизод трактуется различными источниками по-разному.

«Цзо-чжуань»

упоминает о том, что Цзинь сочло на этом свою мис-

сию выполненной,

тогда

как согласно комментарию к

«Чуньцю»

«Гу-

лян-чжуань» Пин-цзы отказался прислушаться к увещеваниям и дать

возможность Чжао возвратиться в Лу [212, т. V, с. 737]. Версия Сыма

Цяня

сводится к

тому,

что все шесть влиятельных цзиньских сановни-

ков

поддержали позиции

Пин-цзы,

заявив, что луский народ не под-

чинится

Чжао [102, гл. 33; 71, т. V, с. 80J. Видимо, правда лежит где-

то посредине: за внешней готовностью согласиться на все и вернуть

Чжао-гуна в Лу.явно сквозили недоброжелательное к нему отноше-

ние,

нежелание иметь с ним дело. Как бы то ни было, но вмешатель-

ство Цзинь не дало результатов, а в 510 г. до н.э. Чжао-гун

умер

[аньхоу.

Драматическая история Чжао-гуна луского представлена в «Цзо-

чжуань»

как знак Неба, как наказание луского правящего дома за то,

что после смерти луского Вэнь-гуна

(626-609

гг. до н.э.) сановник Сян

Чжун

убил прямых легитимных наследников и поставил у власти сына

наложницы

Сюань-гуна. Эта идея, поддержанная Сыма Цянем, дала

г.»

163

основание

считать, что упадок власти правителя и усиление власти

дома Цзи в Лу были своего рода наказанием Неба и соответствен-

но

предупреждением всем последующим луским правителям [114,

32-й год Чжао-гуна; 212, т. V, с. 739 и 741; 103, гл. 33; 71, т. V, с. 80-

81].

Словом, сложившуюся ситуацию уже мало что могло изменить.

Это касалось и преемников Чжао-гуна.

После

смерти Чжао-гуна дом Цзи назначил преемником его млад-

шего брата, Дин-гуна

(509-495

гг. до

н.э.),

который позаботился о том,

чтобы тело Чжао было захоронено в Лу со всеми необходимыми риту-

альными церемониями. Все соратники покойного, кроме возвратив-

шегося в Лу Цзы Цзя-цзы, остались в

Ганьхоу.

Дин-гун, бывший в

свое время в группе сторонников Чжао, оказался, насколько можно

судить, одиноким если не во враждебном, то во всяком

случае

в не-

дружественном окружении. Власти у него не было, как не было ее у

Чжао,

а тех, кто лишен реальной власти, не очень-то

жалуют.

Это

выявилось уже на третьем

году

его правления, когда он направился

было в Цзинь с визитом, но — как то было и с его предшественни-

ком

—

доехал

только до Хуанхэ, после чего вынужден был возвра-

титься. Цзинь его не приняло, явно показывая, что не намерено оказы-

вать должное уважение тем, кто в своем доме не может навести по-

рядка и согласен существовать на положении прихлебателя могущест-

венных кланов (краткая фраза о неудачном визите помещена в хрони-

ке

«Чуньцю»,

«Цзо-чжуань»

это не комментирует [212, т. V, с. 747]).

Правда, в 506 г. до н.э. на совещании правителей царств, созванном

представителем вана Лю, правитель Лу присутствовал.

Между тем внутриполитическая обстановка в Лу вновь обостри-

лась. В 505 г. до н.э.

умер

всесильный министр Цзи

Пин-цзы.

Его ме-

сто должен был занять его сын Цзи Хуань-цзы, но неожиданно в мо-

гущественном клане Цзи главную роль стал играть Ян Ху, который

при

Пин-цзы был администратором

всех

владений этого клана. Ловко

играя на противоречиях

между

влиятельными членами дома Цзи, Ян

Ху сумел захватить в свои руки основные рычаги власти. Он был

главным руководителем траурной церемонии захоронения

Пин-цзы,

когда стал вопрос о реальной власти в клане (а следовательно и в цар-

стве Лу), именно он проявил решительность, сместив Цзи Хуань-цзы,

а также убив или изгнав своих недоброжелателей из числа влиятель-

ных членов клана. Обретя таким образом реальную власть в Лу, он

согласился возвратить Цзи Хуань-цзы, оговорив его права и возмож-

ности

в специальном соглашении [114, 5-й год Дин-гуна; 212, т. V,

с. 758 и 760],

этого момента именно Ян Ху стал едва ли не центральной поли-

тической фигурой в Лу. В начале 504 г. до н.э., когда луские войска во

164

главе с Дин-гуном, действовавшим по поручению Цзинь, совершили

карательную экспедицию в Чжэн, они возвращались через царство

Вэй,

не получив на это официального разрешения. Как сообщается в

«Цзо-чжуань» [114, 6-й год Дин-гуна; 212, т. V, с. 761 и 763], именно

Ян

Ху демонстративно нарушил принятые нормы. Вэйский правитель

негодовал; он

хотел

догнать и наказать лусцев, но его советник заме-

тил, что негоже портить отношения с Лу, что во всем виноват «мелкий

человек» и что рано или поздно Небо его покарает. А «мелкий чело-

пек»

между

тем становился все могущественнее, и в конце того же

года он заставил гуна и глав

трех

влиятельных кланов из дома Хуань-

1'уна (Цзи, Шу и Мэн) подписать с ним соглашение.

Другое

соглаше-

ние

он заключил с горожанами столицы

{го-жэнъ)

на алтаре Бо (бо-

ип).

Неизвестны ни характер этих соглашений, ни обстоятельства их

•шключения.

Однако из завершающей ремарки в «Цзо-чжуань» («про-

клятья

слышались на

улицах»)

можно сделать вывод, что лусцы были

иошущены неожиданным возвышением неродовитого чиновника

1114, 6-й год Дин-гуна; 212, т. V, с. 761 и 763].

Тем не менее Ян Ху чувствовал себя хозяином положения в Лу.

504 г. до н.э. именно он решил, чтобы представитель дома Мэн от-

фавился

в Цзинь с ответными подарками

супруге

правителя. В беседе

цзиньским

Фань Сянь-цзы Мэн заметил, что, если Ян не удержится в

Ну

и вынужден

будет

бежать в Цзинь, цзиньцам стоило бы сделать его

(омандующим

(сы-ма)

армии центра, на что Фань ответил, что, ежели

будет

в этой армии вакансия, правитель найдет кого назначить. Из

гюго

разговора Фань сделал вывод, что лусцы не очень-то

жалуют

Ян

Ху и что тот, возможно,

будет

вынужден бежать в Цзинь. Можно счи-

uiib эту ремарку одним из многих пророчеств, коими наполнен ком-

ментарий

«Цзо-чжуань». Но даже если это так, сам факт существен:

Ни посылает сановника в Цзинь, тот говорит там с сановниками

ц'шньского

вана о нем, высоко отзываясь о его возможностях.

Ян не останавливался перед тем, чтобы продемонстрировать эти

ЙОЧМОЖНОСТИ.

В сообщении «Цзо-чжуань» от 7-го года Дин-гуна [212,

V, с.

764-765]

сказано, что Ци возвратило лусцам район Юнь (тот

самый,

который цисцы некогда отвоевали у Лу для Чжао-гуна) и что

по

было достигнуто благодаря Ян Ху

. Не совсем ясно, почему Ци

пошло

на это, но такой шаг с его стороны лишь раззадорил лусцев, и

Сыма

Цянь

дает

другую

версию событий. В «Шицзи» сказано, что царство Ци на-

ИЙЛО

па Лу и захватило Юнь, дабы отдать этот город на сей раз лускому Ян Ху [103,

in.

.13, с. 5086]. Точно так же перевел Р.В.Вяткин [71, т. V, с. 81],

никак,

к сожалению,

ив

оговорив расхождение с текстом «Цзо-чжуань». Между тем при всей двусмыслен-

(нкти

этого текста общий смысл передаваемой им информации бесспорен (исполь-

iiiiinii знак

«гуй»

— возвратить), так что Д.Легг справедливо перевел его в смысле

'писцы

возвратили Юнь лусцам» [212, т. V, с.765].

165

весной

502 г. до н.э. они во главе с Дин-гуном и при активном участии

Ян

Ху, явно руководившего всем походом и понукавшего влиятель-

ных сановников к активным действиям, совершили два нападения на

Ци,

впрочем, безрезультатных [114, 8-й год Дин-гуна; 212, т. V, с. 766

768-769].

Тем временем Ян Ху, как сообщается в

«Цзо-чжуань»

[114, 8-й год

Дин-гуна; 212, т. V, с.

767-768

и 770], решил расправиться с Цзи Ху-

ань-цзы

и окончательно закрепить власть в Лу за собой. Воспользо-

вавшись внутренними распрями в каждом из

трех

кланов дома Хуань-

гуна, он решил, опираясь на недовольных, уничтожить глав кланов и

заменить их новыми людьми (при этом Ян намеревался оставить за

собой руководство кланом Мэн). Заговорщики принесли жертвы в

храмах

предков дома Лу, в частности Си-гуна, и назначили день, ко-

гда

будет

осуществлен переворот. Однако его противники заподозри-

ли

неладное, и эффект внезапности был утрачен. Правда, когда Цзи

Хуань-цзы в поисках поддержки обратился к одному из своих сторон-

ников,

тот ответил, что уже поздно, что фактическая власть в Лу уже в

руках Яна и противостояние ей означает смерть. Но у Цзи Хуань-цзы

оказалось немало сподвижников, готовых идти ради него на смерть.

Развязалось сражение, в

ходе

которого ни одна из сторон не одержала

решительной победы, причем на стороне Яна были и окружение Дин-

гуна, и

даже

войска клана Шу, хотя, как сказано в источнике, Ян по-

будил

тех и

других

к этому силой.

Не

очень

ясно,

как можно силой заставить противников сражаться

против своей воли в момент, когда идет яростная схватка и далеко

еще не

ясно,

кто кого одолеет. Но в источнике сказано именно так.

Видимо, и у гуна, и у клана Шу были свои причины помочь Яну овла-

деть имуществом клана Мэн и лишить высших прерогатив власти

клан

Цзи. Как бы то ни было, схватка не принесла решительных ре-

зультатов, и это поставило под сомнение позиции Яна в Лу. В «Цзо-

чжуань»

рассказывается, что после сражения Ян отправился во дворец

гуна и забрал священные регалии дома Лу — нефритовый жезл и

большой лук. Видимо, обладание регалиями прибавило веса Яну в

глазах лусцеа. Во всяком случае, описание событий завершается тем,

что Ян

хотел

убить Цзи Хуань-цзы, но того спас глава клана Мэн.

Сторонники

Яна явно торжествовали, а тот из них, кто претендовал на

руководство в клане Цзи, уже совершил обряд в храме клана. Однако

успех

Яна оказался кратковременным и непрочным.

В тексте просто сказано «драгоценный нефрит». Быть может, это был не жезл, а

диск,

символ Неба.

Легг,

ссылаясь на традицию, полагает, что речь идет о тех

ценно-

стях, которые были пожалованы Чжоу-гуку, когда он получал

удел

в Лу [212, т. V,

с. 770].

166

В хронике

«Чуньцю»

от 501 г. до н.э. сказано, что регалии были

возвращены их законному владельцу, а в комментарии «Цзо-чжуань»

поясняется,

что, хотя Ян Ху вскоре возвратил

гуну

его регалии, летом

501 г. до н.э. его укрепления были подвергнуты штурму. У Сыма

Цяня

сказано: «Три потомка Хуань-гуна совместно напали на Ян Ху,

который находился в Янгуань» [71, т. V, с. 81]. Если это было именно

так, то

следует

заключить: за полгода, с конца 502 до лета 501 г.

до н.э., ситуация в Лу изменилась не в пользу Яна, который не только

нынужден был вернуть регалии, но и оказался под ударом вновь спло-

тившихся и взявших контроль над страной и армией в свои руки

трех

кланов из дома Хуань-гуна. Для него это означало конец его власти в

Лу. В «Цзо-чжуань» упомянуто, что в момент штурма Ян сумел под-

жечь ворота, через которые шли войска противника, и, воспользовав-

шись

суматохой, бежал в Ци, где просил военной помощи.

Как

ни странно, но в Ци не воспринимали Яна как выскочку-

узурпатора. Напротив, циский Цзин-гун готов был дать ему войско, и

только уговоры престарелого сановника Бао Вэнь-цзы, считавшего,

что Ян Ху опасен, ибо если он преуспеет в своих замыслах, то станет

угрозой и для Ци, заставили Цзин-гуна отказаться от своего первона-

чального намерения. Яна попытались было выслать на восток, в насе-

ленные полуварварскими племенами земли, но он сумел, спрятавшись

телеге, бежать на запад, сначала в Сун, а затем в Цзинь, где нашел

приют у клана Чжао (цзиньского Чжао Цзянь-цзы). Конфуций осудил

шэто клан Чжао [114, 9-й год Дин-гуна; 212, т. V, с.771 и 773].

Стоит заметить, что карьера Ян Ху на этом не закончилась. Нахо-

дясь в Цзинь, он в составе армии Чжао принимал участие в успешных

военных походах, например, против Чжэн, и в межклановых столкно-

иениях. Но в Лу его больше не было. После его бегства Дин-гун, как и

свое время его предшественник Чжао-гун, решил было воспользо-

ниться подходящим моментом, чтобы возвратить себе реальную

власть в царстве. В 498 г. до н.э. была предпринята еще одна неудач-

ная

попытка подорвать мощь ослабленных Ян Ху

трех

луских кланов.

Судя по сообщениям «Цзо-чжуань» за 11-й и 12-й годы Дин-гуна

[212, т. V, с. 775 и 778, 780 и 781], после поражения и бегства Ян Ху

все три клана из дома Хуань оказались в достаточно сложном поло-

жении.

Неясно, что именно привело к такой ситуации, но из материа-

лов хроники

«Чуньцю»

[133, 12-й год Дин-гуна; 212, т. V, с. 780] явст-

иуст, что Шу-сунь Чжоу выступил против столицы своего клана Хоу и

снес ее стены, тогда как Цзи-сунь Сы разрушил стены города Би —

столицы своего клана.

В тексте сказано

«Янгуань».

Легг

перевел это как

«проход

Яна», а Сыма Цянь

•

кик

название местности (см. [212, т. V, с. 773; 103, гл. 33; 71, т. V, с. 81 и 245]).

167

Комментарий

«Цзо-чжуань»

только затрудняет понимание этих

фраз

хроники. Согласно же комментариям

Д.Легга,

во

всех

трех

кла-

нах произошли мятежи, так что укрепления оказались преградой для

изгнанных

из своих столиц глав уделов. В столице Би обосновался

Гуншань Бу-ню, давний сторонник Ян Ху. Видимо, он хозяйничал в

Би,

а может быть, и во всем

уделе

Цзи достаточно долго, поскольку из

«Луньюя»

известно, что Гуншань приглашал Конфуция на высокую

должность, но тот колебался и только под нажимом его ученика Цзы

Лу отказался принять предложение [94,

XVII,

5].

Столицы

кланов Шу (Хоу) и Мэн (Чэн) в то время тоже попали в

руки мятежников.

Легг

высказал предположение, что Конфуций, буд-

то бы бывший министром у Дин-гуна, предложил выступить против

трех

мятежников и снести укрепленные стены городов, за которыми

они

укрывались. Его поддержал Цзы Лу .

Из

комментариев

«Цзо-чжуань»

явствует, что изгнанные из своих

столиц главы

трех

кланов и глава правящего дома Цзи, ученик Кон-

фуция

Цзы Лу, встретились в столице царства с не имевшим власти

луским Дин-гуном и Конфуцием. После того как Цзы Лу (а не Конфу-

ций)

предложил идти против мятежников и разрушить стены

захва-

ченных ими столиц, двое членов кланов Цзи и Шу (упомянутые в хро-

нике

Шу-сунь Чжоу и Цзи-сунь Сы) направились сносить стены своих

столиц. Однако мятежники из Би (надо полагать, во главе с Гун-

шанем

Бу-ню) опередили их и ворвались в столицу Лу, осадив дворец,

котором находились Дин-гун, главы кланов и Конфуций с Цзы Лу.

Началось сражение, приказ о котором

будто

бы дал Конфуций (трудно

представить, что кроме него некому было отдать приказ о наступле-

нии).

Мятежники были разбиты и изгнаны, после чего стены столиц

кланов

Цзи и Шу были демонтированы,

тогда

как стены столицы се-

верного пограничного, расположенного рядом с царством Ци клана

Мэн

были сохранены [114, 12-й год Дин-гуна; 212, т. V, с. 780 и 781].

Это один из наиболее сомнительных пассажей в «Цзо-чжуань».

Хотя в нем не говорится о том, что Конфуций был министром, созда-

ется впечатление, что он был главнокомандующим захваченных врас-

плох луских руководителей. Это впечатление едва ли соответствует

действительности и явно несет на себе отпечаток преувеличенного

пиетета по отношению к Конфуцию. К слову, у Сыма

Цяня

эпизод, о

Утверждения

Легга,

будто

Конфуций был министром, весьма сомнительны. Он

почему-то не упоминает о том, что один из мятежников пригласил Учителя к себе на

служб)'. Между тем, если бы

Легг

об этом упомянул, он ощутил бы нелогичность сво-

его безоговорочного заявления, что именно Конфуций (явно не бывший главным стрв'

тегом в Лу, но

даже

собиравшийся

ехать

к Гуншанго) был инициатором разрушения

стен.

168

котором идет речь, выглядит так,

будто

именно

Конфуций был ини-

циатором сноса стен и уговаривал не имевшего реальной власти Дин-

гуна сделать это. Даже если принять во внимание, что все три враж-

дебные

гуну

клана были охвачены мятежом (что совсем не явствует из

изложения

Сыма

Цяня

[103, гл. 47; 71, т. VI,

132-133]),

хозяином по-

ложения

в царстве не были ни Дин-гун, ни Конфуций.

Вся история со сносом городских стен, как она изложена в «Цзо-

чжуань»

и повторена с вариантами Сыма Цянем [103, гл. 33 и 47; 71,

т. V, с. 81, т. VI, с.

132-133],

весьма запутанна, но тем не менее попы-

таемся разобраться в сути дела.

Города восстали — мятежников нужно усмирить. Возможно, что

при

этом наиболее сложным оказалось преодолеть городские укреп-

ления.

Не исключено, что Дин-гуну очень хотелось воспользоваться

ситуацией, чтобы ослабить могущественные кланы. Возможно, что

ему в этом подыгрывал Цзы Лу, который, как и Конфуций, весьма

сокрушался в связи с ослаблением позиций законного правителя цар-

ства. Но зачем было стремиться разрушить стены своих столиц тем,

кому они принадлежали и кто сумел уже вытеснить из них мятежни-

ков.

Все остается очень неясным и нелогичным.

Как

бы то ни было, но история с крепостными стенами (даже если

принять

ее за чистую монету, что не совсем корректно, ибо в ней мая-

чит тень Конфуция, а с его именем связано немало небылиц, появив-

шихся в древних источниках задним числом) не привела ни к каким

результатам. Позиции Дин-гуна не улучшились. Конфуций покинул

Лу,

уехав

в длительное путешествие по другим царствам, а вся власть

стране вновь оказалась в руках

трех

кланов, прежде всего клана Цзи.

Дин-гун же бесславно

умер

в 495 г. до

н.э.

К слову, смерть Дин-гуна

почти совпала с моментом, когда в Лу уже окончательно перестали

иидеть в ослабевавшем царстве Цзинь защитника и арбитра. Сообще-

ние

«Цзо-чжуань»

от 14-го

года

Дин-гуна [212, т. V, с. 787 и 789] об

облесении стенами

двух

городов на западе царства свидетельствует,

по

мнению

Д.Легга,

о том, что Лу с этого времени более не склонно

было признавать верховенство

Цзинь.

И действительно, сообщения

«Цзо-чжуань»

за годы правления преемника Дина

Ай-гуна

(494-

468 гг. до н.э.) не содержат сведений о зависимости Лу от царства

11,

шнь, Напротив, Лу вместе с другими царствами порой вмешивалось

дела

Цзинь,

раздиравшегося в это время междоусобицами. Что же

касается власти в Лу, то она по-прежнему принадлежала клану Цзи,

которым после смерти Хуань-цзы руководил его сын Цзи Кан-цзы.

По мнению специалистов, к которому присоединился и

Д.Легг,

фраза из летописи

том, что Дин

умер

«верхних

покоях»,

свидетельствует

о том, что он

умер

не там, где

мило бы, что является косвенным осуждением слабого правителя [212, т. V, с. 791].

169

Именно

он, а не луский

Ай-гун,

вел в 488 г. до н.э. переговоры с побе-

доносным уским ваном Фу Ча [103, гл. 33; 71, т. V, с. 81] или решал

вопрос о войне с соседним княжеством Чжу [114, 1-й год

Ай-гуна;

212, т. V, с. 812 и 814]. Правда, тот же уский Фу Ча в 482 г.

до н.э. спорил о старшинстве в Поднебесной с цзиньским Дин-гуном.

Это необходимо упомянуть для того, чтобы стало ясным, что очевид-

ное

ослабление центральной администрации и междоусобицы в Цзинь

даже

в начале V в. до н.э. еще далеко не окончательно привели к по-

тере царством Цзинь его верховенства.

Политическая

борьба в Цзинь

Совещание в Пинцю в 529 г. до н.э. было, как о том специально

напоминает

Д-Легг,

последним из тех встреч

всех

правителей, что

созывались царством Цзинь и где его верховенство было бесспорным

[212, т. V, с. 650]. После этого процесс упадка влияния Цзинь с каж-

дым годом становился все более ощутимым, что, впрочем, не мешало

многим по традиции смотреть на Цзинь снизу вверх и искать именно у

него защиты и покровительства, как то было с луским Чжао-гуном и

даже

с Ян Ху. Впрочем, несколько иначе складывались отношения

Цзинь

с его главным соперником в Чжунго, царством Ци.

Когда в 526 г. до н.э. Ци напало на Сю, представители

трех

не-

больших княжеств, Сю, Цзоу и Цзюй, встретились с его правителем и

заключили соглашение, причем именно в связи с этим луский Шу-

сунь Чжао-цзы заметил, что у

чжухоу

нет подлинного лидера — толь-

ко

поэтому Ци осмелилось, вопреки нормам, само созывать совеща-

ние

князей (по решению сунского совещания право на созыв конфе-

ренций

князей имели лишь Цзинь и Чу). Формально Ци действительно

считалось стоящим на иерархической лестнице ниже Цзинь — вспом-

ним

негодование цзиньского посла в Лу в 521 г. до н.э., когда его пы-

тались было встретить теми же подношениями, что и посла Ци. Лусцы

тогда

быстро исправили свою оплошность, хотя в

«Цзо-чжуань»

упо-

мянуто, что она была допущена сознательно, в

ходе

внутренних поли-

тических интриг [114, 10-й год Чжао-гуна; 212, т. V, с.

685-686

и 688].

Нет

сомнений, что Ци стремилось воспользоваться постепенным

ослаблением царства Цзинь для укрепления собственных политиче-

ских амбиций. И быть может, Ци преуспело бы в этом, если бы само

не

шло тем же путем, что и Цзинь. Власть циского Цзин-гуна, проси-

девшего на троне без малого 60 лет, постепенно, но неуклонно слабе-

ла, причем в отличие от Цзинь соперничали с ней не несколько все-

170

сильных кланов, но лишь один из них,

Чэнь

(Тянь),

который эту

власть медленно, но неуклонно сосредоточивал в своих

руках.

Правители обоих царств оказывались не в состоянии справиться с

позраставшими экономическими и политическими трудностями, а

правившие страной от их имени или находившиеся рядом с ними

нлиятельные и богатые кланы пользовались этим. Правда, ни в

Цзинь,

ни

в Ци дело не доходило до того, что было в Лу, где правитель вовсе

оказался

лишенным власти, но тенденция была сходной. В 532 г.

до н.э. в Ци главы кланов Луань и Гао вступили в острый конфликт с

кланами

Чэнь

и Бао, сторону которых занял и правитель Ци. Суть

конфликта

была в том, что главы кланов Луань и Гао,

будучи

пьяны,

пели себя дерзко и тем оскорбили глав кланов

Чэнь

и Бао, которые

искоре

начали вести против обидчиков военные действия. В результа-

)'с столкновения войска Луань и Гао были разбиты и бежали в Лу, а

Чзнь

и Бао вначале поделили их имущество, но затем по совету Янь-

цчы отдали его правителю царства, который все поделил

между

свои-

ми

сородичами из правящего дома [114, 10-й год Чжао-гуна; 212, т. V,

с. 627 и 629]. Тем не менее в итоге, как свидетельствует заключитель-

ная

фраза описываемого эпизода, дом

Чэнь

заметно усилился.

На

совещании в Пинцю в 529 г. до н.э. Ци решилось было, как

упоминалось, противостоять верховенству

Цзинь,

но военный парад

цшньских

войск побудил Цзин-гуна смириться. Тем временем увеще-

наиия

Янь-цзы привели к некоторому положительному

результату.

Когда в 522 г. до н.э. Цзин-гун тяжело заболел и в соответствии с тра-

дицией

воспринял свою болезнь как осуждение за дурное управление,

он,

приняв все советы Янь-цзы, попытался навести порядок в царстве

(снял

излишние запреты, включая таможенные барьеры, простил дол-

ги).

Из текста

«Цзо-чжуань»

не очень

ясно,

насколько это помогло; в

нем

чересчур много абстрактных рассуждений и увещеваний, в основ-

ном

от имени мудрого Янь-цзы [114, 20-й год Чжао-гуна; 212, т. V,

с.

678-679

и 683-684]. Но тот факт, что Цзин-гун остался на троне и

управлял Ци еще несколько десятилетий, свидетельствует, что кое-

какие

стабилизирующие результаты были достигнуты. Впрочем, из

очередной беседы с Янь-цзы в 516 г. до н.э. явствует, что

даже

под

угрозой того, что его царство в

будущем

может перейти к клану

Чэнь,

который

хотя и не отличается особыми добродетелями, но зато щедро

снабжает людей всем необходимым, циский правитель заявил, что он

не

в состоянии добиться всего того, чего

требует

от него идеализиро-

шшная

норма, изложенная устами мудреца [114, 26-й год Чжао-гуна;

212, т. V, с. 715 и

718-719].

Впрочем, согласно сообщению Сыма Ця-

ия.

относящемуся к тому же 516 г. до н.э., мудрые советы Янь-цзы

новее не имели

успеха,

так как Цзин-гун продолжал притеснять своих

подданных [103, гл. 32; 71, т. V, с. 58-59].

171