Васильев Л.С. Древний Китай. Том 2. Период Чуньцю (VIII-V вв. до н.э.)

Подождите немного. Документ загружается.

привело к спору о наследстве. Интересно выглядит эта проблема в

интерпретации разных источников. Сыма

Цянь

излагает события так.

Любимой наложнице Сян-гуна приснился сон о том, что Кан-шу ска-

зал ей: «Твой сын

будет

править Вэй. Назови его Юань». Она спроси-

ла у сановника Кун Чэн-цзы, кто такой Кан-шу, и он ответил, что это

первопредок дома Вэй. Родив сына, она все рассказала

мужу,

который

назвал сына Юань. Он и стал преемником Сян-гуна вэйского [103,

гл. 37; 71, т. V, с. 118].

«Цзо-чжуань»

все намного подробнее и

чуть

иначе. Оказывается,

Кан-шу снился самому Кун Чэн-цзы, требуя обеспечить, чтобы пра-

вить стал Юань. Аналогичный сон был и у

другого

важного вэйского

сановника,

Ши Чао, который поделился увиденным с Куном. Вскоре

наложница правителя родила сына, назвав его Юань, причем в отли-

чие от рожденного ею раньше слабенького мальчика этот был крепы-

шом.

Прибегнув к гаданию, Кун в соответствии с рекомендацией Кан-

шу выступил в пользу Юаня. После смерти отца мальчика посадили

на

трон под именем Лин-гуна

(534-493

гг. до

н.э.).

Из сообщения

«Цзо-чжуань»

[114, 7-й год Чжао-гуна; 212, т. V, с.

614—615

и 619]

непонятно,

какую роль во всем этом играл- отец мальчика, Сян-гун.

Зато из него явствует, что Кан-шу являлся не к наложнице, а к санов-

никам

и что наследника выбирали именно они, а не Сян-гун. Учиты-

вая,

что данные Сыма

Цяня

вторичны по сравнению с «Цзо-чжуань»,

версию комментария к

«Чуньцю»

следует

считать предпочтительной.

А из нее вытекает, что главную роль в решении

судеб

Вэй играли са-

новники,

а не правитель. Впрочем, это вполне согласуется и с реалия-

ми:

дед мальчика Сянь-гун, о котором уже упоминалось, сам был иг-

рушкой в руках сановников. Только вмешательство извне помогло

ему, изгнаннику, возвратиться домой. Видимо, не очень-то прочными

были и позиции его преемника Сян-гуна, к которому ни в одном из

текстов Кан-шу не соизволил явиться во сне. Похоже на то, что и Лин-

гун (Юань) не слишком прочно сидел на своем троне.

В пространном сообщении «Цзо-чжуань», датированном 522 г.

до н.э. [114, 20-й год Чжао-гуна; 212, т. V, с.

677-678

681-682],

по-

вествуется о заговоре, спровоцированном старшим братом Лин-гуна,

не поладившим с некоторыми сановниками. Из текста неясно, почему

недовольство заговорщиков было направлено против брата правите-

ля — ведь он в конце концов правителем Вэй так и не стал, хотя мож-

но

допустить, что занимал на правах старшего брата весомое положе-

ние

в царстве. Как бы то ни было, но заговорщики напали на брата

правителя и убили его, когда самого Лин-гуна в столице не было. Ус-

лыхав о мятеже, Лин-гун примчался в столицу с небольшой группой

приближенных, забрал из дворца важнейшие ценности и

уехал

в ок-

182

раинный

город царства Вэй,

куда

к нему прибыл направлявшийся в

Вэй

с визитом посол из царства Ци. Тем временем в стане заговорщи-

ков

возникли раздоры, и один из них, Бэй-гун Си, напав на

главу

заго-

ворщиков

Ци, уничтожил весь его клан. После этого правитель воз-

вратился в столицу и щедро наградил своих сторонников, предвари-

тельно заключив специальное соглашение с Бэй-гуном Си, уничто-

жившим клан Ци, и с горожанами

{го-жэнь).

То обстоятельство, что Бэй-гун Си, оказавшийся хозяином поло-

жения,

но имевший, что называется, рыльце в пушку, потребовал спе-

циального соглашения, гарантировавшего его

статус

при возвратив-

шемся

на трон гуне, вполне понятно. Хотя он и его единомышленни-

ки-заговорщики

подняли мятеж вроде бы не против Лин-гуна, а про-

тив его старшего брата, изгнан из столицы был в конечном счете

именно

Лин-гун, от которого теперь и необходимо было получить

гарантии. Но почему потребовалось соглашение с горожанами? Ви-

димо,

в мятеж были вовлечены многие и им тоже потребовалась га-

рантия.

Что же касается Лин-гуна, то он дал требуемые гарантии и

был, насколько можно судить, очень доволен тем, что возвратился на

отцовский

трон.

Пожалуй, этот эпизод с изгнанием и возвращением Лин-гуна, мно-

гим напоминающий аналогичную ситуацию с его дедом Сянь-гуном

(хотя тот еще имел силу поквитаться с обидчиками, чего не скажешь о

внуке),

— самое яркое из сообщений о

делах

в Вэй в конце периода

Чуньцю, но не последнее из серии подобных ситуаций. Под 515 г.

до н.э. в

«Цзо-чжуань»

упомянуто о том, что именно Вэй и Сун

высту-

пили

в защиту луского Чжао-гуна на совещании министров, где Фань

Сянь-цзы,

получив взятку от луского Цзи, не принял решительных

мер в защиту изгнанника. В сообщении двумя годами спустя [114,

29-й год Чжао-гуна; 212, т. V, с. 728 и 730] сказано, что Лин-гун вэй-

ский

прислал изгнаннику Чжао лошадь из своей колесницы. Эта ло-

шадь столь полюбилась лускому

гуну,

что по ее кончине он

хотел

было похоронить ее в

гробу,

чего не позволил сделать его самый пре-

данный

спутник и советник Цзы Цзя-цзы. В кратких ремарках за 503-

502 гг. до н.э.

«Чуньцю»

«Цзо-чжуань»

упоминают о наметившемся

антицзиньском

сближении Вэй с Ци, а также о сближении Вэй с Чжэн

противостоянии их Цзинь [212, т. V, с. 764 и 765, 766 и 769].

Некоторые данные свидетельствуют о том, что в конце жизни вэй-

ский

Лин-гун несколько укрепил свой престиж в царстве. В сообще-

нии

от 497 г. до н.э.

«Цзо-чжуань»

приводит рассказ о некоем богаче,

опасавшемся коварства правителя. Сын этого богатого сановника,

Гун-сунь Шу, как о том упомянуто в тексте за 496 г. до н.э. [114, 13-й

14-й годы Дин-гуна; 212, т. V, с. 783 и 785, 786 и 787], был вместе со

своими сторонниками (дан) изгнан из Вэй . Из контекста можно по-

нять,

что богатый Шу был слишком гордым, за что его и невзлюбил

Лин-гун. Однако детали не проясняются, а из общего описания поло-

жения

дел в Вэй в начале V в. до н.э. вытекает, как упоминалось, что

позиции

давно сидевшего на своем троне Лин-гуна стали несколько

прочнее, чем это было ранее. Впрочем, эта прочность была не слиш-

ком

большой, о чем свидетельствуют те же данные источников.

У Лин-гуна была молодая красавица жена Нань-цзы, имя которой

хорошо известно едва ли не каждому грамотному китайцу, ибо имен-

но

она, по преданию, пыталась соблазнить Конфуция, когда тот посе-

тил царство Вэй. Наследник Лин-гуна Куай Вай

хотел

убить ее, но

потерпел

неудачу

и бежал вместе со своими сторонниками (дан) в

Сун. Когда в 493 г. до н.э. Лин-гун умер, на трон посадили сына бег-

лого Куай Вая Чжэ, ставшего Чу-гуном

(492-481

гг. до

н.э.).

Этой

ситуацией решил воспользоваться Чжао, глава одного из цзиньских

кланов,

который вместе с Ян Ху

хотел

вернуть Куай Вая в Вэй,

дабы

он

занял отцовский трон и стал тем самым союзником Цзннь (стоит

напомнить,

что Вэй на

рубеже

V1-V вв. до н.э. сблизилось с против-

никами

Цзинь). Из данных Сыма

Цяня

явствует, что, не добившись

этого, Чжао решил отдать Куаю один из захваченных им вэйских го-

родов [103, гл. 37; 71, т. V, с. 119]. В благодарность за это Куай

участ-

вовал в экспедиции Чжао и Ян Ху против царства Чжэн [114, 2-й год

Ай-гуна;

212, т. V, с. 796 и 799].

Куай Вай достаточно долго дожидался своего часа. Только в 481 г.

до н.э. он с помощью племянника Кун Куя, главы клана Кун, и

других

членов этого клана сумел тайно прибыть в столицу Вэй. Дворцовый

переворот прошел быстро и почти бескровно, был

убит

лишь оказав-

шийся

преданным своему господину Цзы Лу (Чжун Ю), ученик Кон-

фуция и администратор в Вэй. Чу-гун бежал s Лу, а Куай Вай наконец-

то занял отцовский трон под именем Чжуан-гуна, правда, ненадолго

(480-478

гг. до

н.э.).

В Вэй у него было немало противников [114,

15-й год

Ай-гуна;

212, т. V, с. 842 и 843]. К тому же он рассорился со

многими своими сторонниками, которые помогли ему вернуться на

трон:

Кун Куй бежал в Сун, Лан Фу был казнен. К довершению всех

несчастий против него выступил цзиньский Чжао, помогавший ему в

борьбе за отцовский престол. Словом, жребий неудачника выпал на

его долю, и в конце 478 г. до н.э. Чжуан-гун был вынужден покинуть

тексте

для

обозначения группы сторонников использован знак

дан,

современ-

ный

эквивалент которого

—

партия. Иными словами,

это

группа

«своих»,

т.е.

сторон-

ников,

близких, преданных.

На это

стоит обратить специальное внимание,

ибо

такие

группы

по

происхождению

могут

быть разными.

В то же

время существует склонность

воспринимать этот знак

древнекитайских текстах единообразно

— в

смысл

«община-деревня».

184

Вэй.

Вскоре после этого вэйский сановник Ши Фу изгнал прибывшего

занять

трон ставленника царства Ци из числа представителей дома

Вэй

и вернул Чу-гуна [114, 17-й и 18-й годы

Ай-гуна;

212, т. V, с. 849

851; 103, гл. 37; 71, т. V, с.

120-121].

Царство Сун,

другой

восточный сосед домена, было более круп-

ным

и играло более серьезную политическую роль в

делах

Чжунго.

Однако внутриполитическая ситуация в этом царстве была в чем-то

сходна с вэйской: дом Сун постоянно сотрясался междоусобными

неурядицами. И еще: в Сун, как то было в Ци,

Цзинь,

Лу и некоторых

других

царствах, шел процесс выдвижения на передний план влия-

тельных кланов, порой соперничавших с домом правителя. Так, в со-

общении

«Цзо-чжуань»

от

29-го

года

Сян-гуна [212, т. V, с. 544 и 548]

сказано,

что в царствах Чжэн и Сун в том

году

случился неурожай и

голод. Чжэнский министр Цзы Пи, занимавший должность

шан-цина^

приказал

раздать каждой семье

го-жэнъ

по одному

чжуну

зерна

В Сун об этом быстро узнали. Тогда Цзы Хань, занимавший в Сун

должность

сы-чэна

(Д.Легг приравнивает ее к должности руководите-

ля

общественных работ), обратился к Пин-гуну с просьбой выдать

людям зерно из казенных амбаров и приказал всем сунским сановни-

кт-дафу

сделать то же самое. При этом сам он в отличие от осталь-

ных

дафу

(надо полагать, из своих запасов) давал зерно без записи,

т.е. не в долг, не рассчитывая на возврат. В

результате

люди в Сун не

пострадали от голода. Цзиньский мудрый Шу Сян заметил по этому

поводу, что те два дома в Чжэн и Сун, которые были инициаторами

столь доброго дела, надолго сохранят любовь в своих царствах и не

придут в упадок.

Сообщение

от 536 г. до н.э. [114, 6-й год Чжао-гуна; 212, т. V,

с. 608 и 610] несколько иного характера. В нем рассказывается, как

близкий

к Пин-гуну

евнух

Лю, узнав о заговоре против него со сторо-

ны

наследника и занимавшего должность «правого руководителя» (ю-

ши) Хуа Хэ-би из влиятельного сунского клана Хуа (они сговорились

убить Лю), решил опередить события. Здесь стоит заметить, что

должность

ю-гии,

по наследству переходившая из рук в руки в клане

Хуа, была едва ли не самой значимой в Сун. Еще в 556 г, до н.э. род-

ственники

главы клана боролись

друг

другом

за то, чтобы занять ее,

причем Хуа

Чэнь,

затеявший склоку, был вынужден в конечном счете

бежать из Сун [114, 18-й год Сян-гуна; 212, т. V, с. 473 и 475]. Теперь,

спустя двадцать лет,

евнух

Лю с помощью подложного письма уличил

Меры на протяжении истории Китая несколько изменялись. Современный

чжун,

как

то

явствует

из данных Большого китайско-русского словаря [4, т. 2, с. 218, № 728],

равен примерно 660 л. Так что раздачи в голодный год в любом

случае

были достаточ-

но

весомыми.

185

Хуа Хэ-би в сношениях с беглым Хуа Чэнем, которого он

будто

бы

хотел

возвратить в Сун. Пин-гун поверил Лю и изгнал Хэ-би, а млад-

ший

брат последнего, Хуа Хай, стремясь воспользоваться подвернув-

шимся

случаем и занять высокую должность, подтвердил все сказан-

ное

Лю, добавив, что заговор давно готовился. Согласно «Цзо-

чжуань»,

«левый руководитель»

{цзо-ши)

осудил Хуа Хая за преда-

тельство и свару в собственном клане. Однако из описанных в тексте

ситуаций 556 и 536 гг. до н.э., во многом сходных, явствует, что свары

во влиятельном сунском клане Хуа были едва ли не обычным делом.

Иногда

внутри клановые междоусобицы выплескивались и на более

высокий

уровень, затрагивавший интересы правителя. Речь идет в

первую очередь о мятеже 522 г. до н.э. Сыма

Цянь

вкратце описывает

его следующими словами: «На десятом

году

правления Юань-гун, не

доверяя [сыновьям], убил

всех

княжичей;

тогда

сановники из родов

Хуа и Сян подняли

мятеж»

[103, гл.38; 71, т. V, с. 136]. В «Цзо-

чжуань»

нет упоминания о том, что именно уничтожение ближайшей

родни сунским Юань-гуном было причиной мятежа, хотя сама опи-

санная

в сочинении Сыма

Цяня

расправа с близкими родственника-

ми

(отнюдь не со всеми сыновьями, как то вытекает из перевода

Р.В.Вяткина) была вполне возможна. Нечто похожее, как о том уже

шла речь, бывало и в

других

царствах, в частности в Цзинь времен

Сянь-гуна. Тем не менее

«Цзо-чжуань»

[114, 20-й год Чжао-гуна; 212,

т. V, с. 678 и 682] упоминает лишь о том, что ближайшие родственни-

ки

правителя оказались в руках мятежных кланов Хуа и Сян в качест-

ве заложников и что гун стремился освободить своего сына. Это и

было в конечном счете достигнуто: Хуа Хай, вопреки советам Сян

Нина,

настоял на том,, чтобы вернуть Юань-гуну его сына, за что был

прощен

и вновь занял свою должность.

Таким

образом, версии текстов весьма противоречат одна другой.

Тем не менее сам факт мятежа и военных столкновений мятежных

кланов

с правителем Сун подтверждается обоими источниками. Впро-

чем, из текста

«Цзо-чжуань»

от 521 г. до н.э. [114, 21-й год Чжао-гуна;.

212, т. V, с. 686 и 689] явствует, что миролюбивыми акциями Юань-

гуна сунского дело с мятежниками в 522 г. до н.э. не завершилось.

Напротив,

ситуация обострилась, когда на помощь мятежному клану

Хуа пришли его сторонники из царства У, а на помощь Сун — войско

из

Ци. В сражении вначале победили Сун и Ци, затем взял реванш

Хуа с союзниками из У, и сунский гун

даже

хотел

было бежать из

столицы. Но его поддержали горожане, а затем подоспели войска из

других

царств, так что в конечном счете клан Хуа потерпел пораже-

ние.

Хуа Хай, глава клана, рыдая, называл себя «вторым Луанем»,

имея

в виду неудавшийся мятеж Луань Ина в Цзинь в середине VI в.

186

до н.э. Разгромленные мятежники нашли приют в Чу, а сунский

Юань-гун назначил новых министров. Их перечисление

(да-сыма,

да-

сыту,

сы-чэн,

цзо-ши,

ю-ши,

да-сыкоу)

свидетельствует о том, что

едва ли не асе важнейшие министры-сановники Сун были вовлечены

мятеж, вследствие чего после его разгрома понадобилось назначать

новых {114, 22-й год Чжао-гуна; 212, т. V, с. 690 и 692].

Как

и Вэй, правитель Сун выступал в защиту луского Чжао-гуна и,

как

о том упоминалось, умер в 517 г. до н.э. по дороге в

Цзинь,

куда

он

направлялся с ходатайством по этому поводу. Представители Сун и

Вэй

выступили также в защиту луского Чжао-гуна на совещании ми-

нистров в 515 г. до н.э. — но безрезультатно (напомню, что

делу

не

дал ход, если верить текстам, цзиньский Фань Сянь-цзы, получивший

шятку от луского клана Цзи).

Первые годы правления сунского Цзин-гуна были достаточно спо-

койны.

Однако на рубеже V в. до н.э. начался новый этап внутренних

разборок в царстве. В хронике «Чуньцю» сообщается о бегстве санов-

ника

из клана Юэ, а затем брата правителя с двумя другими сановни-

ками,

причем в «Цзо-чжуань» [114, 9-й и 10-й годы Дин-гуна; 212,

т. V, с. 771 и 772, 776 и 778] поясняется, что причиной бегства

были внутриполитические склоки между влиятельными сановниками.

В 499 г. до н.э. беглецы возвратились в Сун и подняли мятеж, обвиняя

Гуна в фаворитизме в пользу представителя клана

Сян—Сян

Туя. Но

мятеж, судя по тексту «Цзо-чжуань» [114, 11-й год Дин-гуна; 212, т. V,

с. 779], был каким-то вялым и ограничился тем, что беглецы посели-

лись в одном из городов царства. Тем временем царство Сун стало

союзником

Ци, а Чжэн разбило армию Сун в 495 г. до н.э. В 487 г.

до н.э. само Сун напало на Цао и аннексировало его, а в следующем

году

нанесло ответный

удар

по Чжэн [114, 8-й и 9-й годы Ай-гуна;

212, т. V, с. 815-819]. В эти годы очень влиятельной фигурой при дво-

ре правителя Сун стал Хуань (Сян) Туй. Сыма

Цянь

сообщает, что он

был в должности

сы-ма

и в 492 г. до н.э. пытался даже убить посе-

тившего Сун Конфуция, вынужденного бежать из Сун в платье про-

столюдина [103, гл. 38; 71, т. V, с. 136]. Впрочем, вскоре Туй попы-

тался было устроить заговор против сунского гуна в аннексированных

сунцами землях Цао, в результате чего его собственный клан Сян осу-

дил его и помог подавить мятеж. Туй бежал сначала в Ци, затем в У,

где и умер [114, 14-й год Ай-гуна; 212, т. V, с. 837 и 839-840].

В 469 г. до н.э. [114, 24-й год Ай-гуна; 212, т. V, с. 858 и 859], ког-

да умер сунский Цзин-гун , главный министр Да Инь вначале попы-

В вопросе о

годах

правления сунского Цзин-гуна существуют разночтения. Из

материалов Сыма

Цяня

явствует, что он процарствовал 60 с лишком лет

(515-453

гг.

до

н.э.),

что сомнительно. Из только что приведенных данных «Цзо-чжуань» вытекает,

чю годами его правления были

515-469

гг. до н.э.

187

тался было скрыть его смерть и заставил шестерых сановников из

трех

кланов (клан Юэ, он же Тай;

Хуан

и Лин) заключить с ним со-

глашение, назначив наследником Ци (у Цзин-гуна не было своих сы-

новей;

незадолго перед смертью он приблизил к себе братьев Дэ и Ци,

сыновей

Гунсунь Чжоу из дома гуна). Дэ был этим недоволен, и в

результате

заговора против Да Иня, который поддержали все шестеро

недовольных им сановников и горожане

(го-жэнь),

новым правителем

стал Дэ, а Да Инь с Ци бежали в Чу.

Царство Чжэн всегда было довольно влиятельным в Чжунго. Прав-

да, чтобы сохранить свою независимость, ему приходилось лавиро-

вать

между

двумя сильными государствами Цзинь и Чу. Как о том уже

шла речь, это лавирование доставалось Чжэн весьма дорого. Еще в

551 г. до н.э. Цзы Чань, обращаясь к Цзинь, напоминал о том, сколь

тяжко приходится Чжэн: Чжэн тянется к Цзинь, но Чу грозно нависает

над ним, а цзиньцы не в состоянии гарантировать безопасность чжэн-

цев [114, 22-й год Сян-гуна; 212, т. V, с. 493 и 495]. Эти сетования

выглядят особенно серьезно и обоснованно на фоне сообщения «Цзо-

чжуань»

от 549 г. до н.э. о том, что взносы, которые Цзинь как геге-

мон

и гарант порядка в Поднебесной

требует

от

чжухоу,

слишком

тяжелы именно для Чжэн [114, 24-й год Сян-гуна; 212, т. V, с. 505 и

507]. Запугивая цзиньского Фань Сюань-цзы тем, что тяжелые поборы

неизбежно отдалят

чжухоу

от Цзинь и это нанесет вред прежде всего

самому царству Цзинь, чжэнский Цзы Чань явно заботился не столько

благе гегемона, сколько о тяжелом бремени Чжэн. Сюань-цзы при-

слушался к этому призыву и облегчил тяжесть подношений. Однако,

жалуясь на свою тяжелую долю, Чжэн отнюдь не ощущало себя за-

травленным сильными соседями царством. Напротив, оно активно

вело свою политику. В 549 г. до н.э. Чжэн с благословения Цзинь на-

пало на Чэнь, которое досаждало ему по наущению Чу. Однако перед

Цзинь

дело было выставлено таким образом, что Чжэн

хочет

навести

порядок

от имени Цзинь: ведь царство Чэнь, забыв о своих обязатель-

ствах

перед Чжоу, склонилось к Чу. Словом, Чжэн заботилось в пер-

вую очередь о своих интересах.

Под

умелым руководством выдающегося политика и реформатора!

Цзы

Чаня царство Чжэн сумело ловко воспользоваться своим положе-^

нием

даже

извлечь из него

выгоду.

Речь идет отнюдь не только ^

уменьшении взносов или о нападении на Чэнь с санкции Цзинь. Го-

раздо существеннее для самого царства Чжэн было то, что его при-

фронтовое положение было в какой-то степени гарантией от чрезмер-

ного роста внутренних неурядиц, столь активно проявлявших себя в

эти

годы в Лу, Вэй, Сун и

даже

в Цзинь. Быть может, этому способст-

вовала и сила личности, твердость администрации Цзы Чаня, одного

188

из

самых выдающихся исторических деятелей периода Чуньцю, которо-

го не раз, если верить ремаркам «Цзо-чжуань», хвалил сам Конфуций.

Цзы

Чань был прежде всего умелым и дельным администратором.

Мот что он сам говорил об этом: «Искусство администратора подобно

груду

земледельца: днем и ночью думаешь о

делах,

размышляешь, с

чего начать и чем кончить, чтобы привести задуманное к успешному

концу;

утра

до вечера работаешь, не выходя за рамки того, что

заду-

мал, как земледелец не выходит за пределы своих межей, —

тогда

сшибки

редки» [114, 25-й год Сян-гуна; 212, т. V, с. 513 и 517]. Он не

пыл

еще главным министром в середине VI в. до н.э. Решение о раз-

даче

зерна в голодный 544 г. до н.э. принимал, как упоминалось, не

он.

Но уже в тексте «Цзо-чжуань», за тот же 544 г. до н.э. [114,

)-й

год Сян-гуна; 212, т. V, с. 547 и 551] говорится, что Цзы Чань

не

коре станет главным министром Чжэн. И это пророчество быстро

оправдалось.

В сообщении «Цзо-чжуань» за 543 г. до н.э. [114, ЗО-й год Сян-

гуна; 212, т. V, с.

551-558]

рассказано о

смуте

в Чжэн, о вооруженной

норьбе влиятельных кланов, в

ходе

которой Цзы Чаня спасло от гибе-

III)

лишь заступничество главного министра Цзы Пи. После подавле-

ния

мятежных сил Цзы Пи решил назначить Цзы Чаня на свое место,

обещая ему поддержку. Согласившись не без сомнений взять в руки

Оразды правления, Цзы Чань сразу же приступил к реформам. Поста-

инв

своей целью максимально гармонизировать отношения в Чжэн, он

четко определил городские центры и периферийные территории, фор-

му одежды высших и низших, межи и канавки на полях; он велел раз-

itiiTb деревенское население на пятерки семей, связанных круговой

порукой,

вознаградить достойных и уволить недостойных чиновни-

\<ов-дафу.

В «Цзо-чжуань» приводится мнение населения по поводу

нововведений Цзы Чаня: сначала пели песни, выражавшие недоволь-

i во реформами, а через три года — совсем иные, прославлявшие Цзы

Чаня.

Цзы

Чань пользовался уважением не только в Чжэн, но и в царстве

11'шнь. Когда в 542 г. до н.э. он прибыл

туда

с подарками, сопровож-

дая чжэнского Цзянь-гуна

(565-530

гг. до

н.э.),

их поначалу встретили

невежливо. Полные обиды и упреков речи Цзы Чаня, в которых он

напоминал

о ритуале приема гостей и подношений в прошлом, оказа-

1п свое воздействие: в конечном счете чжэнцев встретили в соответ-

ствии с принятым церемониалом и с уважением взяли их подношения.

< огласно «Цзо-чжуань», проезжавшие через Чжэн иностранные визи-

юры отмечали, что все в этом царстве соответствует правилам, что

|,зы Чань

умеет

отбирать толковых администраторов и использовать

их в соответствии с их способностями, что он готов прислушиваться к

189

мнению

людей и считаться с ним, даже если это мнение простых де-

ревенских тружеников [114, 31-й год Сян-гуна; 212, т. V, с.

560-561

564-566].

Повествуя о мудрости Цзы

Чаня,

«Цзо-чжуань» приводит такой

эпизод.

Когда двое видных чиновников поссорились из-за красавицы,

которой

ее брат предложил самой избрать себе мужа из этих

двух

претендентов на ее руку, и один из них ранил другого, Цзы Чань рас-

судил, что ранивший виновен потому, что моложе по чину и возрасту,

за что и должен понести наказание. Виновного выслали в царство

У [114, 1-й год Чжао-гуна; 212, т. V, с. 571 и 578]

На

долю Цзы Чаня выпало умело лавировать между Чу и

Цзинь.

Сам

он явственно склонялся к

Цзинь.

Когда в 541 г. до н.э. чуский

принц

Вэй, будущий Лин-ван, с пышной вооруженной свитой прибыл

Чжэн за невестой, Цзы Чань пустил его в город лишь без вооруже-

ния,

на что Вэй вынужден был согласиться [114, 1-й год Чжао-гуна;

212, т. V, с.

568-569

и 575]. Зато когда в том же

году

заболел правит]

тель царства

Цзинь,

Цзы Чань старался помочь найти причину болез

ни.

А дело было, по его мнению, во-первых, в том, что недовольны

духи

и что, поскольку Цзинь выполняет функции дома Чжоу, его гла-

ве следовало бы совершить жертвоприношение сы. А во-вторых, в

том, что

гуну

следовало быть разборчивее с женщинами и не брать в

гарем девиц одного с ним рода. Таковые в его гареме есть, и от этого

тоже

могут

быть болезни. Жертва была принесена, о женщинах текст

умалчивает, но правитель Цзинь выздоровел и горячо благодарил Цз1

Чаня,

щедро его вознаградив [1 14, 1-й и 7-й годы Чжао-гуна; 212, т.

с.

573-574

и 580, 613 и 617; 85, с. 171; 29, с. 224-225; 103, гл. 42; 1%

т. V, с. 40-41].

Когда в 538 г. до н.э. вновь резко обострились отношения меэ

Цзинь

и Чу, Цзы Чань выступил в функции медиатора и стремшк

убедить обе стороны, чтобы они действовали сообща, думая обо все)

[114, 4-й год Чжао-гуна; 212, т. V, с.

592-593

и 597]. А в 536 г. до н.э.

как

о том сообщается в «Цзо-чжуань» [114, 6-й год Чжао-гуна; 212,

т. V, с. 607 и 609-610], чжэнцы отлили металлический трипод, на ко-

тором были выгравированы статьи кодекса наказаний (это было на

четверть века раньше аналогичного кодекса 513 г. в

Цзинь,

который

тогда вызвал недовольство и раскол в этом царстве). Неудивительно,

что цзиньский Шу Сян осудил это нововведение Цзы

Чаня,

ссылаясь

на

то, что нарушения

следует

предотвращать добродетелью, а не стра-

хом перед наказанием. Но Цзы Чань был тверд, считая, что четкие

законы

необходимы.

" О деятельности и реформах Цзы

Чаня

написано немало специальных работ (см.,

частности, [67а; 127]).

190

В 535 г. до н.э., когда один из членов его клана, бежал в Цзинь,

Цзы

Чань сформулировал правило, согласно которому беглому ари-

стократу на чужбине

следует

давать ранг на одну ступень ниже того,

что он имел дома [114, 7-й год Чжао-гуна; 212, т. V, с.

613-614

и 618].

Л в сообщении «Цзо-чжуань» от 532 г. до н.э. [114, 10-й год Чжао-

гуна; 212, т. V, с. 628 и 630] от имени Цзы Чаня идет рассуждение о

том, нужно ли везти подношения по случаю смерти цзиньского Пин-

гуна — это было бы слишком накладно, ибо по нормам полагается

подносить по этому случаю 100 колесниц с 1000 сопровождающих.

lo-видимому, все эти идущие от Цзы Чаня рассуждение и ссылки на

правила

могут

свидетельствовать о том, что он имел склонность соби-

рать и кодифицировать нормы, что и нашло свое отражение, в частно-

сти, в изготовлении им текста кодекса наказаний

Цзы

Чань еще несколько раз упомянут в «Цзо-чжуань» — то в свя-

чи с приездом в Чжэн цзиньского Хань Сюань-цзы, которому захоте-

лось найти красивый нефрит, принадлежавший чжэнскому купцу,

имевшему с глубокой древности некоторые связи с правящим домом

Чжэн,

то в связи с большим пожаром или наводнением в Чжэн [114,

18-й и 19-й годы Чжао-гуна; 212, т. V, с. 670 и 671, 674 и 675]. А в

сообщении от 522 г. до н.э. рассказано, что Цзы Чань заболел, передал

дела Цзы Тай-шу и умер [114, 20-й год Чжао-гуна; 212, т. V, с. 680

684].

О событиях в Чжэн после его смерти в источниках мало сведений.

Более всего интересных сообщений у Сыма

Цяня,

но в них много пу-

таницы.

Р.В.Вяткин обратил внимание на путаницу в

датах

[71, т. VI,

с. 295]

. Однако вызывают сомнения и сами приводимые факты. Так,

применительно к 520 г. до н.э. Сыма Цянь упоминает о некоем сгово-

ре Чу и Цзинь против Чжэн [71, т. VI, с. 42]. Ничего похожего нет в

«Цзо-чжуань», так что неясно, откуда брал Сыма Цянь эти сведения,

да и сам факт маловероятен: Цзинь еще не настолько ослабло, чтобы

вступать в сговор со своим главным соперником ради нападения на

Важно напомнить, что выше, когда речь шла о подношении по

случаю

смерти

жены вана (с. 157), цзиньский Шу Сян в довольно резких тонах заявлял, что таких

подношений делать вообще не положено и что нечего заниматься вымогательством {и

по

несмотря на то, что

другие

визитеры, насколько можно судить по контексту запи-

сей,

свои подношения сделали). Из заявления Цзы Чаня о нормах такого рода подно-

шений

явствует, что правила еще по меньшей мере не установились и Цзы Чань явно

имел склонность к кодифицированию нормативов.

Сыма Цянь почему-то датировал смерть Цзы Чаня слишком поздним временем, в

-12 гл. его

труда

— 499 г. до н.э., а в погодовых таблицах — 496 г. до н.э. [103, гл. 14

it 42; 71, т. III, с. 215, т. VI, с. 42]. Очевидно, что на несколько десятилетий, а не на два-

гри года, на что обратил внимание Р.В.Вяткин [71, т. VI, с. 295], ошибся именно Сыма

Цянь,

ибо никаких сообщений о деятельности Цзы Чаня после 522 г. до н.э. в текстах

ист.

191