Ульзетуева З.Д. Современный монгольский язык (Лексикология, Морфология)

Подождите немного. Документ загружается.

Язык художественной литературы имеет в своей основе межстилевые

слова и может включать как разговорную, так и книжную лексику.

Разговорная лексика

К разговорной лексике относятся слова, характерные для устных

разновидностей языка, прежде всего, для непринужденного разговора.

Эти слова употребляются, как правило, в устной речи и не

употребляются в письменных стилях: в научных статьях, в учебниках,

деловых бумагах и официальных документах. Не все слова,

употребляющиеся в непринужденном разговоре, относятся к

разговорной лексике. Основу словаря непринужденной беседы

составляет нейтральная лексика. Например, чиний завтай тэндээ л

биз, эндээ яая гэж байна бид «у тебя-то есть свободное время, а нам-

то как быть». Здесь тэндээ л биз, яая гэж байна относятся к

разговорной лексике. Все остальные – к нейтральной лексике.

На фоне межстилевой лексики разговорная лексика выделяется

некоторой сниженностью. В зависимости от «степени снижения» от

нейтральной лексики от степени литературности эту лексику делят на

две группы: лексику разговорную и лексику просторечную.

К разговорной лексике относятся слова, придающие речи

оттенок неофициальной непринужденности, но не грубые: овоо

«хороший» (сайн), улайх «стараться» (мэрийх), хулчийх «бояться»

(эмээх). Разговорная лексика, несмотря на свою «сниженность» по

сравнению с нейтральной, не выходит за пределы лексики

литературного языка.

Лексика просторечная «ниже» по стилю, чем разговорная, и

находится за пределами строго нормированной литературной речи.

Просторечная лексика несколько грубоватая и в то же время обладает

экспрессией, т.е. выразительностью: сарайлгах «начеркать» (бичих

«писать»), тогооны хүн «человек очага, котла» (эхнэр «жена»), гудрах

«жрать» (хооллох «есть»), мажийх «сдохнуть» (үхэх «скончаться»).

К просторечной лексике относятся и слова, нелитературность

которых объясняется не их грубостью и не их бранным характером, а

тем, что они не рекомендуются к употреблению в речи культурных

людей, в научной литературе. У большинства таких слов есть

просторечные смысловые синонимы в лексике литературного языка.

1.8. Табу и эвфемизмы

Лексема эвфемизм в переводе с греческого языка – «приятно

говорить». В основе данного явления лежат архаичные пережитки

языковых табу и факторы социального развития этнических

коллективов.

Эвфемистические единицы образуют обширный пласт

лексического состава монгольского языка, представляющий интерес

не только в лингвистическом плане, но и в этнокультурном, и в

историческом аспектах.

Первобытные люди, находясь на нижней ступени развития,

верили в магическую функцию языка, в возможность

непосредственного воздействия на окружающий мир через язык. Они

считали, что между явлением и его названием имеется какая-то связь,

и акт называния может вызвать само явление. Так появился запрет,

табу на употребление названий определенных предметов и явлений:

слова, обозначающие смерть, имена умерших людей, названия

болезней, опасных животных, собственные имена людей, названия

гор, рек и др. Древние монголы старались не называть их, заменяя их

другими словами.

Табуированные слова и их синонимы применяются и в

настоящее время. Монголы налагают табу на названия гор и

почтительно называют их хайрхан «милостивый, священный».

Заменяют эвфемизмами названия зоонимов. Например,

эвфемистическим обозначением слова могой «змея» служит лексема

урт хайрхан «длинный милостивый». Слово чоно «волк» образует

синонимический ряд эвфемизмов: боохой иносказ. «волк», хээрийн

амьтан «дикое животное», хээрийн нохой «дикая собака», гайхал

«чудак». Прямое наименование волка подвергалось табуированию и

из опасения за свои стада, поэтому волка также называют малын

дайсан «враг скота». Монголы говорят, что без волка лес скучен, и

именуют его ойн эмч «лесной врач». Волк является общим тотемом

для монгольских, тюркских и ряда других народов. Волк у монголов

ассоциируется с удачливостью. В связи с этим его уважительно

называют хэцүү нэрт «с трудным именем». Человек, увидевший

волка, считает себя удачливым. Говорят «чоно өөрөөсөө доод

заяатайд нь харагдаж, дээд заяатайд нь алуулдаг», что означает

следующее: волк показывается тому человеку, у кого духовная мощь

ниже, чем у него самого, и бывает убит тем человеком, у кого

духовная мощь выше.

Древние люди наложили табу на слова, обозначающие смерть,

убийство, болезни и др. негативные явления. Они считали, что,

произнеся данные слова, накличут на себя беду. Названия таких

болезней, как цэцэг өвчин «оспа» заменяли на цагаан бурхан «белый

Будда», «добрый Будда»; үхрийн мялзан «чума крупного рогатого

скота» на цагаан өвгөн «Белый Старец», «бог Земли». Нельзя сказать,

что это пережиток прошлого. По тем или иным причинам люди боятся

произносить эти слова до сих пор. В монгольском языке только на

слово үхэх «умереть» насчитывается более 60 слов-эвфемизмов.

Например, бурхан болох «скончаться» (букв. «сделаться Буддой»),

өнгөрөх (букв. «проходить мимо, миновать»), нас барах, нас нөгсөх,

нас эцэслэх (букв. «закончить жизнь»), тэнгэр болох (букв. «стать

небом»), талийгаач болох, бүрлээч болох (букв. «стать покойником»),

амьсгал хураах (букв. «собрать дыхание»), бие барах (букв.

«исчерпать тело»), ханан гэрээсээ холдох (букв. «отдалиться от

юрты»), хадан гэртээ морилох (букв. «соизволить уйти в наскальный

дом»), хойт нас руугаа явах (букв. «уйти в последующий период

жизни»). Относительно к высокопоставленным и духовным лицам

применяются эвфемизмы таалал төгсөх «скончаться» (букв.

«завершить желание»), нярваан дүр үзүүлэх «переходить к

спокойствию» (нярваан рел. Нирвана). Также запрещается

произносить имя усопшего. В монгольском языке известны такие

единицы, как: талийгаач «покойник», бүрлээч «почивший». В

разговорной речи наблюдаются и невежливые формы, или

дисфемизмы, к данным словам: нүд аньсан «жмурик», мажийх

«сдохнуть» и т.д.

Монголы налагают запрет на произнесение имен своих

родителей. Когда они вынуждены назвать «тезку» своих родителей,

они говорят хэцүү нэрт гуай «дядя с трудным именем» или таны

амьдаа «ваша тезка». Что касается словосочетания хэцүү нэрт, то оно

используется и в случаях, когда кто-либо из уважения избегает

называть имя того или иного человека. Не подобает называть имя

уважаемого человека полностью. Например, вместо Ринчен багш

«учитель Ринчен» произносят сокращенно Ри багш «учитель Ри»,

академика Ц. Дамдинсүрэна его ученики называли Да багш «учитель

Да», ученого Ш. Гааадамбу – Га багш «учитель Га» и т.д.

Уважительная форма при обращении к своим учителям и

преподавателям у монгольских учащихся и студентов – багш аа

«учитель». Монгольский этикет и уважение к старшим не позволяют

обращаться на «ты» к человеку, который старше.

Эвфемизмы по отношению к обычным нейтральным словам в

монгольском языке используются при встрече, угощении и проводах

гостей. Здесь используется этикетная лексика. Например, вместо

уулзах «встречаться» говорят бараалхах «быть на приеме, получать

аудиенцию», вместо үдийн хоол өгөх «подавать обед» – зоог барих

«преподносить кушанье», дагалдан явах «следовать за кем-л.,

присоединиться к кому-л.» – бараа болох «состоять в свите,

сопровождать».

Эвфемизмы нередко кодируют суть явления. Например, та

арай ташаарч байна «вы немного ошибаетесь» или та эндүүрч байна

«вы заблуждаетесь» вместо чи худал хэлж байна «ты говоришь

неправду»; вместо бие жирэмсэн «беременная» – бие давхар ( букв.

«двойное тело»), бие шалтгаантай (букв. «тело, имеющее утробный

плод», «тело, имеющее причину»), хөл хүнд (букв. «с тяжелыми

ногами»).

Следует особо отметить, что эвфемизмы часто используются

вместо грубых, невежливых слов, в частности, бранных. Например,

амаа тат! амаа хамхи! «закрой рот!», «замолчи!» заменяют такими

эвфемизмами как: насаа нэм «добавь свои годы», буянаа эдэл

«испытай свою добродетель», буянаа үз «узри свою добродетель»,

буянаа хураа «собери свою добродетель», заяа нь дэлгэр «пусть его

судьба будет полной». Эти эвфемизмы применяют старшие по

отношению к молодым людям, ставя их на место. Молодые же, в свою

очередь, избегают употреблять грубые слова в присутствии старших.

Замена бранных слов позволяет монголам блюсти учение о «десяти

черных грехах», четыре из которых (ложь, злословие, грубость,

клевета) связаны с речевым поведением представителя данного

этноса. Монгольская пословица гласит «Мэсийн шарх аньюу, Үгийн

шарх эс аньюу», что в переводе означает «Раны от меча заживут, Раны

же от слова – нет».

Заменяются эвфемизмами такие слова, как: хулгай хийх

«воровать», вместо которого используется шуух «поднимать,

подбирать (подол), отворачивать, засучивать (рукава)»; хулгайч хүн

«вор» – сүүлгүй боохой «бесхвостый волк», хов хүргэх «ябедничать» –

алтан хошуу хүргэх (букв. «посылать золотой клюв»), алуурчин

«убийца» – амь бүрлэгч «жизнь забравший».

Понятия табу и эвфемизма тесно связаны между собой. Слова

подвергаются замене в силу действия ряда социальных или

психологических причин. Эвфемизмы позволяют говорящим

варьировать свою речь в зависимости от условий общения, при

необходимости скрывать или вуалировать свои намерения, а также

избегать коммуникативных конфликтов, которые могут происходить

при слишком прямолинейной номинации определенных предметов,

действий и свойств. Эвфемизмы – явление исторически изменчивое,

они напрямую связаны с мировоззрением людей разных исторических

периодов. Это одна из разновидностей стилистических средств языка,

которые обогащают словарный состав монгольского языка. Кроме

того, эвфемизмы представляют собой огромное духовное богатство,

хранимое в монгольском языке, позволяющее приобщиться к

монгольской национальной культуре и истории, к современной жизни

монгольского народа.

1.9. Фразеология

Слова в языке сочетаются друг с другом и образуют

словосочетания. Свободными сочетаниями слов в предложении

занимается синтаксис, раздел грамматики. Однако есть и такие

сочетания слов, которыми интересуется лексикология, это

несвободные сочетания слов – фразеологизмы. Сравним

словосочетания: чулуун хашаа, адуугаар элбэг, ам халах, халуун чулуу

долоох. Первые два из них – свободные, это сочетания двух

полнозначных слов, где ясно, действительно это хашаа «изгородь», и

она чулуун «каменная», т.е. «сделанная из камня». В первых двух

сочетаниях общее значение складывается из суммы значений

отдельных слов; мы можем заменять их синонимами без потери

смысла: модон хашаа, малаар элбэг. Совершенно иное дело ам халах,

халуун чулуу долоох, которые представляют собой единое понятие.

Фразеология (от греч. phrasis – выражение, оборот речи» и logos

– понятие, учение) имеет несколько значений. В качестве

лингвистического термина оно употребляется для обозначения особой

отрасли языкознания, которая изучает устойчивые словосочетания,

называемые фразеологическими единицами. Как синонимичные

терминам фразеологическая единица и фразеология в

лингвистической литературе употребляются также идиома (от греч.

idiōma – своеобразное выражение) и идиоматика – наука об идиомах.

Фразеологизмам, подобно другим языковым единицам, присущи

определенные закономерности развития как в диахронии, так и в

синхронии, что озволяет говорить о системном характере

фразеологических явлений. Этот характер проявляется в отношениях

как между компонентами фразеологических единиц, так и между

различными фразеологическими единицами. По этой причине в более

широком плане объектом изучения фразеологии является

фразеологическая система языка, включающая всю совокупность его

фразеологических единиц вместе с присущими им закономерностями

развития.

По монгольской фразеологии имеются труды Т.А. Бертагаева,

Г.Ц. Пюрбеева, Чой. Лувсанжава, Ж. Төмөрцэрэна, Л. Мишига, Г.

Акима, Т. Пагва, Ц. Будаева, Ш-Н. Р. Цыденжапова, Д.А. Сусеевой и

др.

Монгольский язык полон устойчивыми словосочетаниями,

которые обогащают и пополняют словарный запас языка, придают

ему неповторимое своеобразие и колорит. Фразеологизм хөл алдах (от

хөл «нога», алдах «терять») в монгольско-русском словаре

переводится как «терять почву под ногами», обычно употребляется в

ситуациях, связанных с счастливыми моментами жизни человека.

Например: Түүний ээж хөдөөнөөс ирсэнд хөл алдан баярлав «Он был

вне себя от радости, когда его мама приехала из деревни». Другое

фразовое клише, перекликающееся по смыслу с предыдущим магнай

хагарах (от магнай «лоб, чело», хагарах «разбиваться, раскалываться,

трескаться, ломаться») используется, когда человек очень доволен,

счастлив. Например: Шалгалт өгөөд онц аваад магнай хагартлаа

баярлав «Сдав экзамен и получив пятерку, я был на седьмом небе от

счастья»;

Поскольку для монгольского народа присущ кочевой образ

жизни, во фразеологизмах имеют большое употребление пять видов

скота (овцы, кони, козы, верблюды, коровы): хөгшин азарга жороо

сурна «старый жеребец учится иноходи», хонь шиг номхон

«смирный, как баран», хэвтээ хонь үргээхгуй хүн

«тихий» (букв. «человек, который не пугает лежащую

овцу»), үхэр шиг тэнэг, зөрүүд «глупый, упрямый, как

корова». У монголов БАРАН коннотирует робость,

смирность, КОРОВА – упрямство, глупость.

Человеку, который не знаком с национальным своеобразием,

жизненными условиями того или иного народа, трудно понять смысл

фразеологизмов. Например, сүнс зайлах «очень бояться чего-либо» (от

сүнс «душа», зайлах «отходить, отстраняться»): Би гэнэт чоно үзээд

сүнс зайлав «Вдруг увидев волка, моя душа ушла в пятки». По

религиозным буддийским воззрениям душа от большого испуга может

улететь от живого существа и если ее не вернуть молитвами,

«бездушное существо» обречено на верную смерть;

Сохор харын өртөөнд явах (от сохор «слепой», хар «черный»,

өртөөн «уртон, станция; расстояние, равное перегону между

уртонами» (30-40 км)). Здесь говорится не только о сне, но и о

душевном состоянии человека.

Фразеологизмы представляют собой богатый материал,

закрепленный в разговорной речи. Являясь органической частью

лексической системы языка, они придают ему неповторимое

своеобразие и колорит, подчеркивают национальный характер.

Фразеологические единицы являются одним из основных способов

образного выражения мысли в краткой и простой форме. Язык

художественной литературы более всего нуждается в образности,

выразительности и эмоциональности. Именно фразеологические

единицы украшают язык художественного произведения, делают его

более экспрессивным. Например: Хөөрхий өвгөн хэдүйн талийж

одсон идрийн чадал, цог жавхаагаа харамсан үгүйлж, зөвхөн дээлийн

өлгүүр болсноо өнөөдөр мэдэв (Б. Нямаа «Араараа модтой Биндэрья»).

В литературном языке богатым источником фразеологии служат

книжные цитаты: цувж явсан бараас цуглаж суусан шаазгай дээр;

худгийн сохор мэлхий шиг; хээрийн галуу нисэн үл хүрэх газраас, хүний

хүү эрдмийг өвөртөлж ирнэ; гүйж нохойд гүйхгүй нохой саад;

эрдмийг хичээлээр эрлийг сургаар; тав лангийн гүүнээс, тавь лангийн

унага; оготнын уршиг олондоо, олны уршиг нэгдээ и т.д.

Хотя фразеологизация как лингвистическое явление

универсальна (фразеологизмы свойственны всем языкам), тем не

менее в каждом языке она имеет свои особые формы выражения.

Объясняется это тем, что фразеологизмы, будучи

раздельнооформленными языковыми образованиями, по сравнению с

единицами низших уровней – фонемой, морфемой, словом, обладают

более сложной лексико-грамматической и, особенно, смысловой

структурой, в образовании которой в гораздо большей степени

участвуют экстралингвистические и этнолингвистические факторы.

Эти факторы играют важную роль в формировании и развитии

фразеологических единиц, обусловливают их национальный характер.

Все это дает нам основание считать, что фразеология – отрасль

языкознания, где особенно ярко отражено национальное своеобразие

языка.

1.10. Основные типы словарей

Лексикография (гр. lexikon – словарь, graphō – пишу) – раздел

науки о языке, занимающийся теорией и практикой составления

словарей. Составление словарей сопряжено с большими трудностями,

т.к. лексика – самый неустойчивый уровень языковой структуры, с

трудом поддающийся систематизации. Смысловая структура

многозначного слова постоянно обновляется.