Стасюлевич М.М. (сост.) История Средних веков: Крестовые походы (1096-1291гг.)

Подождите немного. Документ загружается.

441

Взятие Константинополя латинами. 1204 г.

и при помощи ног, и при помощи крыльев.

Было древнее предание, дошедшее до нас и

переходившее из уст в уста, а именно, что

под левым копытом одной из передних ног

этого коня скрыли изображение человека,

которого одни принимают за венецианца,

другие же за какого-то латина не из союз-

ных грекам или из болгар. Потому нога

была прикреплена несколькими гвоздями с

тем, чтобы нельзя было похитить того, что

находилось под ней. И конь, и всадник были

оба разбиты на куски и брошены в огонь;

при этом нашли и ту медную фигурку, скры-

тую в лошадиной ноге и завернутую в шер-

стяную ткань. Но так как латины мало за-

ботились о том, что изображала надпись под

ней, то и бросили ее вместе с прочим в

огонь.

5. Эти варвары не пощадили и других

статуй в Гипподроме и, враждуя с изящным,

истребили множество удивительных произ-

ведений; все это было перелито ими в моне-

ту, великое обратилось в ничтожное, и то,

что было воздвигнуто с огромными расхо-

дами, уступило место презренным деньгам.

Таким образом погибла и статуя Геркулеса

Триеспера (трехвечерний – один из эпите-

тов этого героя), великолепно исполненная

и стоявшая в Кофине; на нем была накинута

львиная шкура с головой; как ни мертвен

металл, но глаза статуи смотрели как живые,

и из уст его как будто вырывался крик, кото-

рым он хотел разогнать праздную толпу, со-

бравшуюся около него. Геркулес сидел без

колчана и лука; не было даже и палицы; пра-

вая нога и правая рука были протянуты впе-

ред, как только можно; левая же нога при-

гнута и на нее оперлась левая рука: на руке

лежала голова, отягченная печалью; герой

оплакивал свою злосчастную судьбу и жа-

ловался на труды, которыми его хотел обре-

менить Эвристей, не потому, чтобы он нуж-

дался в его трудах, но из зависти и злоупот-

ребляя своей властью. Геркулес был

изображен с широкими плечами и грудью, с

курчавыми волосами, толстым задом, мус-

кулистыми руками и, как я полагаю, в том

же самом размере, в каком отлил Геркулеса

из меди Лизимах (Лизипп), свой первый и

последний труд. Величина статуи была та-

кова, что шнурок, обведенный около его

пальца мог опоясать человека, а берцовая

кость была с человеческий рост. И этого-то

Геркулеса не пощадили варвары, хотя они

силу ставят выше всех добродетелей, при-

писывают ее себе и гордятся ею.

6. Вместе с этой статуей они истребили

группу Осла, выступающего с ревом, и иду-

щего за ним погонщика; Август Кесарь по-

ставил ее в Акциуме, называемом у греков

Никополисом, в воспоминание того случая,

когда он вышел ночью отыскивать войско

Антония и встретил человека с ослом; на

вопрос, кто он и куда идет, погонщик отве-

чал: «Меня зовут Никоном (победитель), а

моего осла Никандром (победитель мужей);

иду же я в лагерь Кесаря».

7. Не была пощажена и другая группа

Свиньи и Волчины, которые вскормили

Рема и Ромула; для мелкой медной монеты

этот древнейший и уважаемый памятник

был отдан в переливку. Туда же пошли и сле-

дующие группы: Человека, сражающего-

ся со львом; Иппопотама, который закан-

чивался чешуйчатым хвостом; Слона, по-

трясающего хоботом, и Сфинксов, которые

спереди имели вид красивых женщин, а сза-

ди походили на страшных чудовищ; вооб-

ще их наружность была замечательна, ибо

хотя они ступали ногами, но неслись при

помощи крыльев и смеялись над быстротой

птиц. Погиб и невзнузданный Конь с устав-

ленными ушами, он ржал и весело подска-

кивал; погибла и Сцилла, из боков которой

выходили чудовища, бросившиеся на ко-

рабль Улисса и пожравшие его спутников.

8. В Гипподроме же помещался медный

Орел, новое изображение Аполлония Ти-

анского

и изумительное орудие его чар.

Когда он прибыл в Византию, его просили

спасти от змей, преследовавших византий-

цев. Вследствие того, совершив какие-то не-

честивые обряды, которым следуют служи-

тели демонов, он поместил орла на колон-

не, очаровывавшего души всех, и убеждал

смотреть на него как можно долее; действи-

тельно, глядевшие на орла не могли сойти

с места, как те, которые слушали пение си-

Один из языческих философов II в. от Р. Х., хо-

тевший поддержать падавшую религию преобразова-

нием ее.

442

Крестовые походы (1096–1291 гг.)

рен. Орел имел распущенные крылья, как

бы готовясь лететь; но змей, обвив его коль-

цами, не позволял подняться и пытался го-

ловой ужалить его в крыло. Однако ядови-

тое пресмыкающееся ничего не могло сде-

лать, ибо орел, сжав его в когтях, не

допускал до того, и змей, казалось, более

коченел, нежели боролся с птицей, чтобы

достигнуть его крыла. Таким образом, чу-

довище начинало издыхать и яд его застыл,

между тем как орел, по-видимому, с торже-

ствующим видом, но без победного крика

намеревался подняться и унести с собой

змея: о том можно было судить по его весе-

лому выражению и смерти чудовища. Те,

которые видели этого змея, сказали бы, что

его мучения могли устрашить всех других

змей Византии и заставить их укрыться в

норы. Изображение этого орла было заме-

чательно не только по одному вышесказан-

ному мной, но и вследствие того, что на

крыльях орла были обозначены линиями

двенадцать часов дня, и по ним всякий, знав-

ший то, мог узнавать время, если лучи сол-

нца не были закрыты облаками.

В главах 9 и 10 автор описывает статую

Елены и статую какой-то неизвестной женщины,

которая на воздухе держит одной рукой коня за

ногу вместе с всадником. Но все, что говорится

об Елене, относится не к статуе, а к историче-

ским воспоминаниям о взятии Трои, которые

опять напомнили автору взятие Византии и дали

ему повод к риторическим упражнениям.

11. За этой статуей (то есть женщины,

держащей на воздухе коня за ногу с всад-

ником), близ того восточного столба рис-

талища, который называется Красным

(’Ρουσιοζ) помещались статуи, воздвигну-

тые в честь возниц, прославившихся своим

искусством править: неопределенно, одним

движением руки, они давали урок другим,

а именно: не советуя спускать вожжи у стол-

ба и указывая на необходимость подтянуть

их изо всей силы, чтобы, приблизившись к

столбу, заставить противника описать боль-

шой круг и таким образом остаться позади,

несмотря на всю быстроту его коней и соб-

ственное искусство править колесницей.

12. Хотя я не имел в виду описывать

всего, но считаю необходимым присоеди-

нить еще описание одного каменного пье-

дестала удивительной работы и представ-

лявшего превосходное зрелище. На этом

пьедестале помещалось животное, которо-

го всякий, без сомнения, принял бы за

быка, если бы у него не был хвост так ко-

роток и не отвисла бы шея, как то бывает

у египетских быков; притом копыто этого

животного нераздвоенное. Этот бык в сво-

ей пасти душил другое животное, тело ко-

торого было покрыто столь толстой чешу-

ей, что оно казалось непроницаемым. Пер-

вого принимают некоторые за василиска;

второго же, которого он душит, – за аспи-

да. Другие же полагают, что это – нильс-

кий иппопотам и крокодил. Впрочем, это

все равно. Укажу только на одну особен-

ность их борьбы, а именно, что они оба и

наносят удары, и принимают, и уничтожа-

ют, и уничтожаются, одерживают верх и

уступают; оба вместе и побеждают, и по-

беждаются: действительно, тот, которого

считают василиском, распух с головы до

пят, и тело его было зеленее цвета лягуш-

ки, ибо яд разлился повсюду и покрыл все

смертью; припав на колени, с закативши-

мися глазами, чудовище казалось безжиз-

ненным, и зритель принял бы его за мерт-

вого, если бы его не поддерживали ступ-

ни, которые держались сами собой. Другое

же животное, стиснутое в зубах первого,

едва шевеля хвостом, с разинутой пастью,

старалось вырваться, но не могло, ибо его

плечи и передние лапы были заключены в

пасти и сжаты зубами. Так наносили они

друг другу смерть, боролись, оба побеж-

дали и оба гибли. Мне же при этом прихо-

дило на мысль: такой бой на жизнь и

смерть может быть изложен не только при

помощи искусства и в виде борьбы одних

свирепых животных, но он повторялся и

между многими народами, которые нано-

сили войну нам, грекам: все они погибли

во взаимной вражде, терзая друг друга, и

погибли по воле Христа, который рассеи-

вает народы, жаждущие войны, не терпит

кровопролития и дает праведному попрать

аспида и василиска, и льва, и дракона.

Περι Κονσταντινουπολεωζ. 1–12.

443

Взятие Константинополя латинами. 1204 г.

Жофруа Виллардуэн

О ЗАВОЕВАНИИ

КОНСТАНТИНОПОЛЯ.

1198–1204 ГГ. (ОКОЛО 1210 Г.)

ИЗВЛЕЧЕНИЕ

Год 1198-й

. Знайте, что в 1198 г. от воп-

лощения нашего Господа Иисуса Христа

при Иннокентии III, апостоле Рима (Папе),

при Филиппе (II), короле Франции, и Ри-

чарде, короле Англии, жил во Франции свя-

той человек, имя которого было Фулько

Нёльи. Нёльи лежит между Ланьи-на-Мар-

не и Парижем, а он был священником и уп-

равлял городским приходом. И этот Фуль-

ко, о котором я вам говорю, начал пропове-

довать слово Господне во Франции и по дру-

гим окрестным землям. И наш Господь де-

лал через него много чудес. Знайте также,

что слава этого святого человека распрост-

ранилась до того, что дошла до апостола

Рима, Иннокентия, и апостол отправил по-

слов во Францию и поручил тому мужу про-

поведовать крест от имени его власти. И

после того он отправил еще своего карди-

нала господина Петра Капуанского, приняв-

шего крест, и прислал через него следую-

щее отпущение грехов: всякий, кто вступит

в крестоносцы и отправит службу Богу один

год на Востоке, будет освобожден от всех

грехов, которые он совершил и в которых

исповедовался. Так как это отпущение было

весьма обширно, то оно тронуло сердца

людей, и многие взяли крест.

Год 1199-й. На следующий год после

того, как этот муж Фулько проповедовал

таким образом слово Божье, случился тур-

нир в Шампани, в замке, именуемом Экри

(Aicris, замок на р. Aisne), и милостью Бо-

жьей случилось так, что Тибо, граф Шам-

пани и Бри, взял крест вместе с Людови-

ком, графом Блоа и Шартра; и было это

перед началом адвента (время приготовле-

ния у католиков перед Рождеством). И знай-

те, что этот граф Тибо был молодой чело-

век и имел не более 22 лет, и граф Людовик

не имел более 27 лет. Оба эти графа были

племянниками короля Франции и также

ЖОФРУА ВИЛЛАРДУЭН (VILLERHARDOUIN. Ок. 1155 – ок. 1213). Маршал Шам

пани (Geoffroy de VilleHarduin, maréchal de Champagne) родился в епархии города Троа,

между Бар и АрсиснаОбе. Отец Жофруа Вильгельм был маршалом Шампани и имел

еще одного сына Иоанна и трех дочерей. В 1108 г. Жофруа после смерти отца насле

довал ему в его звании маршала Шампани и поступил ко двору графа Генриха, связав

шего скоро судьбу своего небольшого графства с Иерусалимским королевством. Во

время похода Ричарда Львиное Сердце граф Шампани, вручив родовое владение млад

шему брату Тибо, отправился в Палестину и при помощи Ричарда получил титул иеру

салимского короля; но в 1197 г. он погиб в Птолемаиде, и его брат Тибо вступил в уп

равление графством Шампань. Неудивительно потому, что Тибо как брат иерусалим

ского короля скорее других изъявил готовность к новому походу в Палестину и что в

его графстве нашлось много желающих принять крест. Несмотря на преждевременную

смерть Тибо, его спутники и вместе с ними наш автор присоединились к Балдуину Флан

дрскому, женатому на сестре Тибо, и отправились в поход, закончившийся завоевани

ем Константинополя. Во время похода и самой осады города Жофруа принимал учас

тие во всех важных делах, а потому хорошо знал происходившее в лагере. После ут

верждения латинов в империи Жофруа получил звание маршала Романии и пережил

(An. 1198). Sachiés que mille cent quatre-vinz et

dix-huit cens aprés l’Incarnation nostre seingnor Jesus-

Christ, al tens Innocent III, apostoille de Rome, et Philippe

roy de France, et Richart roy d’Engleterre, ot un saint

homme en France, qui ot nom Folques de Nuilly. Cil

Nuillis siest entre Lagny sor Marne et Paris; et il ere

prestre, te tenoit la parroiche de la ville. Et cil Folques

dont je vous di, comença à parler de Dieu par France, et

par les autres terres entor. Et nostres sires fist maint

miracles por luy. Sachiée que la renomée de cil saint

homme alla tant, qu’elle vint à l’apostoille de Rome

Innocent, et l’apostoille envoya en France, et manda

al prodome que il en penchast des croiz par s’autorité,

etc.

444

Крестовые походы (1096–1291 гг.)

двоюродными братьями, а с другой сторо-

ны – племянниками короля Англии. Вмес-

те с этими двумя графами взяли крест два

высоких барона Франции, Симон Монфор

(тот самый, который позже играл важную

роль в Альбигойских войнах) и Рено Мон-

мирель. Великая слава прошла по земле,

когда эти два высоких мужа возложили на

себя крест.

Далее автор приводит длинный список епис-

копов, графов, баронов, рыцарей, принявших крест

вместе с Тибо и Людовиком, и в числе их упоми-

нает самого себя, как маршала Шампани.

Год 1200-й. В начале поста следующе-

го года, в самый день Пепла (le jour que on

prent cendres, то есть в среду первой недели

поста) принял крест Балдуин, граф Фланд-

рии и Геннегау, в Брюгге и графиня Мария,

его жена, которая была сестрой графа Тибо

Шампанского.

Снова следует длинный список их спутников и

краткое описание двух сеймов в Суассоне и Ком-

пиене; на последнем крестоносцы избрали шесте-

рых послов, в числе которых находился и наш ав-

тор, и дали им полномочие заключить с кем-ни-

будь договор о перевозе их в святую землю на

кораблях. Эти послы сочли за лучшее отправить-

ся прямо в Венецию.

Год 1201-й. Дож Венеции (li dux de

Venise) по имени Генрих Дандоло, человек

весьма мудрый и весьма сильный, оказал им

большие почести, и не только он, но и дру-

гие граждане приняли их радушно. И когда

они представили грамоты своих государей

(Тибо Шампанского, Людовика Блоа и Бал-

дуина Фландрского), все чрезвычайно изу-

мились тому делу, по которому они пришли

в их землю. Грамоты были доверительные,

и графы просили верить их послам, как им

самим лично, и обязывались исполнить все,

что пообещают те шестеро. И дож отвечал

им: «Господа, я просмотрел ваши грамоты:

мы видим, что ваши государи принадлежат

к числу могущественнейших людей из тех,

которые не носят короны, и они просят нас

верить вам во всем, что вы ни скажете, и

считать твердым то, что вы сделаете: ска-

жите же, чту вам угодно». И послы отвеча-

ли: «Государь, мы желаем, чтобы вы собра-

ли свой совет, и перед вашим советом мы

вам скажем, о чем вас просят наши госуда-

ри, если угодно, завтра». И дож сказал им,

что он просит их отложить то на четыре дня,

и тогда он соберет совет свой, и они могут

сказать, в чем состоит их просьба.

Они переждали эти четыре дня, которые

им были назначены. Войдя во дворец бога-

тый и прекрасный, они нашли дожа и его

совет собравшимися в особом покое и из-

ложили свое поручение следующим обра-

зом: «Государь, мы пришли к тебе от име-

ни высоких баронов Франции, которые при-

няли знамение креста, чтобы отомстить

оскорбление, нанесенное Иисусу Христу,

и завоевать Иерусалим, если то Бог попус-

тит; и так как они знают, что никто не име-

ет столь великого могущества, как вы и ваш

народ, то они и просят вас, Бога ради, сжа-

литься над заморской землей и отомстить

за оскорбления Иисуса Христа; каким бы

образом они могли иметь у вас корабли и

прочее необходимое?» – «А на каком усло-

правление Балдуина I. Его мемуары, начиная с 1198 г., были им доведены до 1207 г.,

когда уже царствовал преемник Балдуина I, Генрих. Но его имя долго сохранялось на

Востоке, благодаря подвигам его племянника Жофруа Виллардуэна (сына Иоанна), ко

торый смог завоевать себе Ахаию, где долгое время правило его потомство.

Мемуары маршала Шампани и Романии «О завоевании Константинополя» принад

лежат к числу древнейших памятников французской литературы и считаются одним из

лучших исторических произведений Крестоносной эпохи, которое было написано свет

ским пером, что составляло большую редкость в то время.

Издания: лучшее сделано Историческим обществом Франции под редакцией Paulin

Paris «De la conqueste de Constantinoble, par joffroi de Villehardouin et Henri de

Valenciennes» (его продолжатель), Paris, 1838. См. исследование о Виллардуэне и его

времени в диссертации Медовикова «Латинские императоры в Константинополе».

445

Взятие Константинополя латинами. 1204 г.

вии?» – возразил дож.– «На всяком усло-

вии, – отвечали послы, – какое бы вы им ни

предложили, лишь бы они могли выпол-

нить». – «Конечно, – сказал дож, – нам

предлагают важное дело, и они, по-видимо-

му, имеют в виду большое предприятие. Мы

вам дадим ответ через восемь дней, и не

удивляйтесь очень, если срок так велик, ибо

следует много подумать о деле столь важ-

ном».

По истечении срока, назначенного до-

жем, они возвратились во дворец. Все сло-

ва и речи, которые были там сказаны, я не

могу вам передать, но заключение было

следующее: «Господа, – сказал дож, – мы

вам предоставим то, что мы определили в

совете, в ожидании согласия нашего вели-

кого совета и всей республики (le commun

de la terre), и вы переговорите друг с дру-

гом, можете ли то принять. Мы дадим вам

перевозных судов для доставки четырех

тысяч пятисот лошадей, девяти тысяч ору-

женосцев, четырех тысяч пятисот рыцарей

и двадцати тысяч пехотинцев; и все эти

люди обеспечиваются съестным на девять

месяцев. Все это будет сделано на том ус-

ловии, чтобы нам заплатили за каждую ло-

шадь четыре марки и за каждого человека

две марки; и все те условия мы исполним в

течение одного года, считая со дня, когда

мы отплывем из гавани Венеции, отправля-

ясь на службу Богу и христианству, куда

бы то ни было. Вышесказанное составляет

сумму в восемьдесят пять тысяч марок. И

сверх того мы поставим от себя пятьдесят

галер из любви к Богу, с тем условием, что

в течение всего похода, от всех завоеваний,

которые мы сделаем на море или на суше,

половина нам, а половина вам. Теперь вы

подумайте, можете ли вы это исполнить и

согласитесь ли».

Послы вышли, сказав, что они перего-

ворят друг с другом и ответят завтра. Они

совещались и проговорили всю ночь; согла-

сившись на предлагаемое, они явились на

следующий день к дожу и сказали: «Госу-

дарь, мы согласны заключить этот договор»;

а дож ответил, что он поговорит со своими

людьми; и как они то найдут, о том даст им

знать. На следующий день, который был

уже третьим днем, дож, человек мудрый и

могущественный, созвал свой великий со-

вет, а совет состоял из сорока лиц, мудрей-

ших в стране. Своим умом и талантом, ко-

торый был у него весьма велик и весьма

хорош, он сделал то, что все похвалили и

одобрили его предложение. Сначала он со-

звал сто человек, потом двести, потом ты-

сячу, пока все не приняли и не похвалили;

наконец, он созвал, по крайней мере, 10

тысяч в церкви св. Марка, красивейшей из

всех, какие существуют, и приказал им выс-

лушать обедню Св. Духа и молить Бога, что-

бы он просветил их относительно просьбы

послов, и все весьма охотно исполнили его

приказание.

Когда окончилась обедня, дож отправил

к послам и предложил им просить уничи-

женно у народа, чтобы он согласился на

утверждение договора. Послы явились в

церковь. На них смотрели многие, а особен-

но те, которые их не видали. Жофруа Вил-

лардуэн (наш автор), маршал Шампани,

обратился с речью, одобренной предвари-

тельно другими послами, и сказал: «Госпо-

да, самые высокие и самые могущественные

бароны Франции прислали нас к вам с моль-

бой о том, чтобы вы сжалились над Иеруса-

лимом, порабощенным турками, чтобы вы,

ради Господа Бога, согласились сопутство-

вать им для отомщения оскорблений, нане-

сенных Иисусу Христу; обратились же они

к вам, ибо знали, что ни один народ не име-

ет такого могущества на море, как вы и ваши

люди; они повелели нам припасть к вашим

ногам и не подниматься, пока вы не согла-

ситесь на их просьбу и не сжалитесь над

Святой землей, лежащей за морем».

Тогда шесть послов стали на колени,

проливая обильные слезы: и дож, и все дру-

гие воскликнули в один голос и подняли

руки высоко и говорили: «Мы согласны, мы

согласны!» И затем поднялся столь великий

шум и гром, что, казалось, земля должна

была провалиться. И когда этот великий

шум и это великое сочувствие, которому

подобного не видел никто, успокоилось,

добрый дож Венеции, человек мудрый и

сильный, взошел на кафедру, говорил наро-

ду и сказал так: «Господа, посмотрите на

честь, которую сделал вам Бог, когда луч-

шие люди в мире оставили без внимания все

446

Крестовые походы (1096–1291 гг.)

другие народы и искали вашей помощи для

того, чтобы вместе с вами совершить столь

важное дело как избавление нашего Госпо-

да из рук неверных!» Слова, сказанные до-

жем, были столь хороши и прекрасны, что

я не умею вам их передать. Так кончилось

дело; и на следующий день начали занимать-

ся изготовлением грамот, и они были со-

ставлены и подписаны. Когда все было со-

вершено, уже тогда сделалось известным,

что поход будет направлен в Вавилонию (в

Египет, к городу Каиру, называвшемуся в

то время Вавилоном), потому что с этой

стороны можно было туркам более повре-

дить, нежели откуда-нибудь. Между тем

было положено, что в день св. Иоанна, че-

рез год, а именно в 1202-й от воплощения

Иисуса Христа, бароны и пилигримы дол-

жны прибыть в Венецию и корабли для них

будут изготовлены. Когда грамоты были

составлены и приложены печати, их отнес-

ли к дожу в главный дворец, где собирался

великий совет и малый совет. И когда дож

вручил эти грамоты послам, он преклонил

колено со слезами и клялся над святыми

сохранить верно договор, начертанный в

грамотах; то же сделал его совет, состояв-

ший из сорока членов. И послы клялись

сохранить договор именем своих государей

и сами дали присягу на верность. Знайте,

что при этом было много пролито слез со-

чувствия. И после того обе стороны отпра-

вили послов в Рим к апостолу Иннокентию

для утверждения того договора, что он и

исполнил весьма охотно. Послы заняли в

городе 2 тысячи марок серебра и дали их

герцогу как задаток, чтобы начать вооруже-

ние кораблей; затем они простились и от-

правились в свою страну. После несколь-

ких дней пути послы прибыли в Плаценцию,

город Ломбардии; оттуда Жофруа Виллар-

дуэн, маршал Шампани, и Алар Жакеро на-

правились прямо во Францию, а другие по-

шли в Геную и Пизу, чтобы узнать, не сде-

лают ли они чего-нибудь в пользу заморской

земли (Палестины).

Далее автор рассказывает, как он возвра-

тился из Венеции в Шампань с радостным изве-

стием о заключенном договоре с Венецией, и

нашел графа Тибо больным; как вскоре после

того 22-летний граф скончался в том же году

(1201); как крестоносцы предлагали заменить

его герцогу Бургундскому и многим другим, но

все отказались; и как, наконец, это предложе-

ние было принято Бонифацием, маркизом Мон-

ферратским, которого избрали предводителем

похода. Затем, под годом 1202-м, автор описы-

вает, каким образом, между Пасхой и Троицы-

ным днем, одни крестоносцы отправились через

горы в Венецию, а другие сели во Фландрии на

корабли и поплыли туда же через Гибралтар;

но, замечает автор, последние не сдержали сво-

его слова и, не заходя в Венецию, отправились

прямо к берегам Сирии.

Год 1202-й. Что касается пилигримов, от-

правившихся сухим путем, то большая их

часть уже прибыла в Венецию. Балдуин

Фландрский был также там и многие другие.

В это время приходит известие, что многие

пилигримы направились иными дорогами в

другие гавани; это обстоятельство встрево-

жило крестоносцев, ибо вследствие того они

не могли бы выполнить договора и заплатить

венецианцам условленной суммы. Они дер-

жали совет и определили отправить надеж-

ных послов навстречу пилигримам и Людо-

вику, графу Блоа и Шартра с целью убеж-

дать их и умолять сжалиться над заморской

Святой землей и вместе напомнить им, что

для них только одна дорога через Венецию.

Для того посольства были избраны граф

Гуго Сен-Поль и Жофруа, маршал Шампа-

ни, и они поехали в Павию, в Ломбардии.

Они нашли там графа Людовика с большим

числом хорошо вооруженных рыцарей и пе-

хотинцев; их убеждениями и их мольбой

большая часть пилигримов, имевших наме-

рение пойти иными путями в другие гавани,

отправились на Венецию; это, однако, не

помешало многим пойти другими дорогами

в Апулию. Между последними находились

Виллен Нёльи, один из лучших рыцарей на

свете, Генрих Ардильер, Ренар Дампиер,

Генрих Лонгшамп, Жилль Тразеньи, непос-

редственный вассал (hom lige) Балдуина гра-

фа Фландрии и Геннегау, который дал ему

из своих денег 500 фунтов, чтобы он шел

вместе с ним в поход. Вместе с ними ушло

множество рыцарей и пеших людей, имена

которых не записаны. Это обстоятельство

причинило большой ущерб тем, которые от-

правились в Венецию, и было причиной боль-

шого для них несчастья, как вы можете то

увидеть из последующего.

447

Взятие Константинополя латинами. 1204 г.

Таким образом, граф Людовик и другие

бароны пошли на Венецию и были приня-

ты там с великим торжеством и великой

радостью и расположились на острове Св.

Николая вместе с прочими пилигримами.

Народ был все отличный и прекрасный.

Никогда и никто не видел в таком и множе-

стве подобных людей. И венецианцы про-

давали им в изобилии все, что было нужно

для лошадей и для людей. И корабли, изго-

товленные ими, были так хорошо оснаще-

ны и снабжены, что никогда еще народ хри-

стианский не видел ничего более богатого

и превосходного: число галер и кораблей

было в три раза больше, нежели сколько

было нужно для пилигримов. О как жаль,

что прочие, отправлявшиеся в другие гава-

ни, не явились сюда! Христиане восторже-

ствовали бы непременно, и земля турок

была бы порабощена. Венецианцы испол-

нили все свои обязательства и даже сверх

того; они убеждали графов и баронов сдер-

жать условия и с их стороны, и внести им

деньги, так как они готовы к отплытию.

Вследствие того произведен был сбор

денег в войске пилигримов, и нашлось до-

вольно таких, которые не могли заплатить

за перевоз, и бароны собрали только то, что

могли. Таким образом, они внесли деньги

за перевоз, но эта сумма оказалась весьма

недостаточной, а потому бароны сошлись

вместе и рассуждали так: «Господа, вене-

цианцы исполнили совершенно свои обяза-

тельства и сделали даже больше; но нас со-

бралось здесь не столько, чтобы заплатить

сполна перевозную плату, ибо многие от-

правились в другие гавани; а потому пусть

каждый из нас пожертвует всем своим иму-

ществом, лишь бы только выполнить зак-

люченные условия; лучше оставить здесь

все свое состояние, нежели не доплатить,

потерять то, что уже внесено, и не сдержать

слова; если эта армия разойдется, завоева-

ние Святой земли останется невозмож-

ным». Вследствие этих слов произошло

великое разногласие между большей частью

баронов и других людей, и последние гово-

рили: «Мы заплатили за свой перевоз и от-

правимся охотно, если они хотят нас вез-

ти; если же не захотят, то мы удалимся и

отправимся искать перевоза в другом мес-

те». Они рассуждали таким образом пото-

му, что им хотелось, чтобы армия была рас-

пущена. Другие же говорили: «Мы желаем

лучше пожертвовать всем своим состояни-

ем и отправиться в поход бедными, нежели

распустить армию, ибо, если Богу будет

угодно, он вознаградить нас».

Тогда граф Фландрии и граф Людовик,

и Бонифаций Монферратский, и граф Гуго

Сен-Поль, и все те, которые были на их сто-

роне, начале собирать все, что имели, и за-

нимать, сколько могли. При этом вы могли

бы увидеть, сколько было отнесено во дво-

рец дожа прекрасных золотых и серебряных

сосудов для уплаты долга. И когда они зап-

латили все это, тем не менее 34 тысячи ма-

рок серебра недоставало до условленной

суммы. Этим обстоятельством были весь-

ма обрадованы те, которые скрыли свое

имущество и не желали платить: они наде-

ялись, что вследствие того армия будет рас-

пущена. Но Бог не допустил того.

После всего этого дож говорил своему

народу: «Господа, эти люди не могут нам

больше платить, и то, что они уже заплати-

ли, нам принадлежит вполне на основании

договора, которого они не в состоянии ис-

полнить. Но мы не должны пользоваться

своим правом с такой строгостью, чтобы не

навлечь осуждения на себя и на нашу зем-

лю. Потребуем у них одной услуги. Король

Венгрии отнял у нас Цару (Jadres, город в

Далмации на небольшом острове Адриати-

ческого моря; у древних – Jadera) в Славо-

нии, один из укрепленнейших городов в

свете, и мы при всем нашем могуществе не

будем в состоянии завоевать ее без помо-

щи этих людей. Предложим им помочь нам

в том и мы отстрочим в их пользу тридцать

тысяч марок серебра, которые они нам дол-

жны, пока Бог дозволит нам сражаться вме-

сте с ними». Это предложение было пред-

ставлено баронам: многие воспротивились

желая распущения армии, но, несмотря на

все то, предложение было принято и утвер-

ждено.

Вслед затем, в воскресенье все собра-

лись в церкви св. Марка: там было много

народа, как туземцы, так и большая часть

баронов и пилигримов. Перед началом боль-

шой обедни дож Венеции по имени Генрих

448

Крестовые походы (1096–1291 гг.)

Дандоло взошел на кафедру, и сказал наро-

ду «Господа, вы вступили в союз с лучши-

ми людьми во вселенной и за самое вели-

кое дело, какое когда-нибудь предпринима-

лось. Я уже стар и слаб, и нуждаюсь в покое,

и страдаю телесными недугами; но тем не

менее я вижу, что между вами нет никого,

кто мог бы править и распоряжаться, как я,

ваш государь. Если вы дадите свое согла-

сие, чтобы я взял крест для управления вами

и для руководства, то я оставлю на своем

месте сына, и он будет править землей, а я

пойду жить и умирать вместе с вами и с пи-

лигримами». И когда крестоносцы услыша-

ли то, они закричали в один голос: «Мы вас

молим, именем Бога исполнить обещанное,

сделать то и отправиться вместе с нами!»

Весь народ той земли и пилигримы были

чрезвычайно тронуты этим предложением

и залились слезами, видя перед собой это-

го доброго старца, который имел столько

причин оставаться дома спокойно, как

вследствие своих преклонных лет, так и

потому, что он потерял зрение – а глаза у

него были прекрасны – от раны, получен-

ной им в голову; и при всем том, он обнару-

живал такую бодрость и отвагу. Ах, как

мало походили на него те, которые во избе-

жание опасности отправились в другие га-

вани! Сойдя с кафедры, он отправился к ал-

тарю, стал на колени со слезами, и ему на-

шили крест на парадную его шапку из

бумажной материи (grant chapel de coton):

он желал, чтобы все видели этот крест. И

венецианцы начали также принимать крест,

соперничая друг с другом, и многие приня-

ли в этот день, но все же их было немного.

Наши пилигримы были весьма обрадованы

тем, что дож возложил на себя крест, как на

его мудрость, так и за отвагу, которой он

отличался. Таким образом, как вы то слы-

шали, дож сделался крестоносцем. После

того начали изготовлять корабли, и галеры,

и суда, чтобы принять на них баронов; сро-

ком же для отправления был назначен бли-

жайший сентябрь (1202 г.).

Между тем случилось, послушайте, одно

из величайших чудес и самое неожиданное

происшествие, о каком когда-либо вы могли

слышать. В это время в Константинополе

был императором некто по имени Исаак

(Jursac); у него был брат Алексей, которого

он выкупил у турок из плена. Этот Алексей

схватил своего брата императора, выколол

ему глаза, и вследствие этой измены, как вы

слышали, сделался императором. Он держал

его долго в темнице вместе с его сыном Алек-

сеем. Этот сын убежал из темницы и на ко-

рабле прибыл в приморский город Анкону,

а оттуда отправился к королю Германии

Филиппу (сын Фридриха Барбароссы), кото-

рый был женат на его сестре. После того он

явился в Верону, в Ломбардии, и поселился

в этом городе. Там он нашел довольно пи-

лигримов, отправлявшихся в армию, и те,

которые помогли ему убежать, советовали

теперь следующее: «Государь, – говорили

они, – посмотрите, близ нас находится в Ве-

неции армия, состоящая из лучших и луч-

ших рыцарей в мире, идущих за море; по-

Слева: монета Алексея V Мурчуфла (1204 г.) Справа: печать Балдуина I, императора Латинской

империи

449

Взятие Константинополя латинами. 1204 г.

просите их, чтобы они сжалились над тобой

и над твоим отцом, который претерпел, ли-

шившись своего наследия. И если они согла-

сятся тебе помочь, ты сделаешь им все, чего

они пожелают. Есть надежда на то, что они

сжалятся». И он сказал, что исполнит то

весьма охотно и что совет этот хорош.

Таким образом, он выбрал послов и от-

правил их к маркизу Бонифацию Монфер-

ратскому. И когда бароны увидели их, то

весьма изумились и отвечали послам: «Мы

хорошо понимаем, что вы говорите; мы от-

правим вместе с ним одного из наших к ко-

ролю Филиппу, к которому он удалился;

если он согласится помочь нам в завоева-

нии Святой земли, то и мы ему поможем

возвратить свою землю, которую, как мы

знаем, несправедливо отняли у него и его

отца». Таким образом, были отправлены

послы в Германию к константинопольско-

му принцу (al valet de Constaninopol; valet

означает вообще младшего или молодого

человека, не имеющего права носить ору-

жие; отсюда происходит новейшее слово

«валет»).

Незадолго перед тем, о чем мы говори-

ли, пришло в армию известие, весьма опе-

чалившее баронов, что Фулько, святой че-

ловек, который первым проповедовал Кре-

стовый поход, кончил жизнь и умер.

Далее автор говорит о прибытии в лагерь

немецких пилигримов, увеличивших собой силы

армии, потом рассказывает, как в день св. Реми-

гия венецианцы и часть крестоносцев, кроме Бо-

нифация Монферратского, сели на суда и в день

св. Мартина (10 ноября 1202 г.) прибыли к горо-

ду Царе; затем следует описание самой осады и

скорого взятия Цары, где союзники решились пе-

резимовать, в ожидании весны следующего года.

Пятнадцать дней спустя (после взятия

Цары) прибыл в лагерь маркиз Бонифаций

Монферратский, остававшийся позади, и

Матвей Монморанси, и Петр Бражекель, и

многие другие знатные люди. Еще пятнад-

цать дней спустя явились и послы из Гер-

мании от короля Филиппа и от константи-

нопольского принца. Тогда бароны и дож

Венеции сделали собрание в квартире пос-

леднего. Послы говорили им и сказали сле-

дующее: «Господа, нас прислал к вам ко-

роль Филипп и сын константинопольского

императора, брат его жены. Господа, – го-

ворил король, – я пошлю вам брата и отдам

его в руки Бога, который да хранит его от

смерти, и в ваши руки. Так как вы предпри-

няли поход именем Бога для восстановле-

ния права и справедливости, то вы должны,

если можете, возвратить несправедливо от-

нятое наследие, и если вы это исполните,

то вам будут предложены условия самые вы-

годные, какие когда-либо предлагались, и

самые богатые для завоевания Святой зем-

ли. Во-первых, если Бог поможет вам воз-

вратить его наследие, то он подчинит всю

Романскую империю (Восточную) Риму, от

которого она отделилась. Потом он знает,

что вы пожертвовали всем своим для похо-

да и что вы бедны; а потому он даст вам 200

тысяч марок серебра и съестные припасы

для всей армии – от мала до велика. И он

отправится лично с вами в Вавилонскую

землю (в Египет) или, если вы сочтете то за

лучшее, отправит 10 тысяч человек на свое

иждивение. Служба их продолжится один

год; а в течение всей своей жизни он будет

содержать на свой счет 500 рыцарей в свя-

той земле для ее охранения. Господа, – го-

ворили послы, – мы имеем полномочие ут-

вердить этот договор, если вы хотите при-

нять его со своей стороны. И знайте, что

столь выгодные условия еще никогда и ни-

кому не предлагались. Кто от всего этого

откажется, у того нет большой охоты к за-

воеваниям».

И крестоносцы говорили, что они об этом

порассудят между собой. На следующий

день созвано было собрание, после откры-

тия начали рассуждать.

Сделанное предложение было оспари-

ваемо с различных сторон: говорил аббат

монастыря Во (Vaux), ордена цистерциан-

ского, и все те, которые желали раздора в

армии; они объявили, что никогда не со-

гласятся на то, ибо им предлагают войну с

христианами, а они отправились в поход с

другой целью; они желали идти в Сирию.

Другая же сторона возражала им: «Добрей-

шие господа (Bel Seignor), в Сирии мы ни-

чего не можем сделать, как то видно на дру-

гих, которые бросили нас и отправились

из других гаваней. И знайте, что если Свя-

тая земля когда-нибудь будет возвращена,

450

Крестовые походы (1096–1291 гг.)

то не иначе, как со стороны Вавилонии

(Египта) или Греции. И если мы откажем-

ся от того договора, то покроемся стыдом

навсегда».

Таким образом, в лагере возникло несо-

гласие, и не удивляйтесь, если миряне не

могли сойтись друг с другом, ибо и белые

монахи Цистерцианского ордена были не-

согласны между собой. Аббат монастыря

Ло (Los), муж весьма святой и благоразум-

ный, вместе с другими аббатами, держав-

шими его сторону, проповедовал повсюду

и убеждал всех именем Бога держаться вме-

сте и принять сделанное предложение: ибо

только этим средством можно лучше всего

завоевать Святую землю. А аббат Во и его

сторонники сильно осуждали то и говори-

ли, что все это не будет хорошо; лучше идти

в Сирию и сделать, что можно.

Тогда явились маркиз Бонифаций Мон-

ферратский, Балдуин, граф Фландрии и

Геннегау, граф Людовик, граф Гуго Сен-

Поль и говорили, что они принимают сде-

ланное им предложение и что им будет

стыдно, если они откажутся от него. Так

они отправились в квартиру дожа, призва-

ли послов и скрепили условия, о которых

мы слышали выше, клятвой и приложени-

ем печатей. Оказалось, что со стороны

французов было не более двенадцати че-

ловек, давших клятву, и больше того не

могли найти. Между принявшими условия

были маркиз Монферратский, граф Балду-

ин Фландрский, Людовик, граф Блоа и

Шартра, и граф Гуго Сен-Поль и восемь

других, которые держались их стороны.

Так был заключен договор, изготовлены

грамоты и назначен срок прибытия в ла-

герь принца (царевича Алексея), а именно

в 15-й день после Пасхи.

Далее автор описывает зимнюю стоянку кре-

стоносцев под Царой, во время которой обнару-

живались часто несогласия между ними и по-

пытки к бегству, значительно ослаблявшие ар-

мию, и затем переходит к началу следующего,

1203 г., когда крестоносцы перед своим отплы-

тием из Цары в Константинополь отправили к

Папе посольство для утверждения их договора с

царевичем Алексеем.

Год 1203-й. После совещания друг с

другом бароны решились отправить посоль-

ство в Рим к апостолу (Папе), ибо он выра-

зил им свое неудовольствие за взятие Цары;

и они выбрали послами двух рыцарей и двух

клериков, каких они считали годными для

этого дела. Те два клерика были Невелон,

епископ Суассона, и Иоанн Нойонский, кан-

цлер Балдуина графа Фландрии; а рыцари

– Иоанн из Фриеза и Роберт из Бове. Они

клялись над святыми, что исполнят верно

поручение и возвратятся в лагерь.

Трое сдержали свое слово, а четвертый,

именно Роберт, поступил дурно: он не мог

сделать ничего хуже, нарушил клятву и

вместе с другими ушел в Сирию. Но ос-

тальные трое поступили хорошо и испол-

нили свое поручение, как то приказали

бароны, и сказали апостолу: «Бароны умо-

ляют вас простить за взятие Цары, к чему

они были вынуждены по отсутствию тех,

которые ушли в другие гавани; иначе они

не могли держаться, и теперь просят вас,

как своего доброго отца, дать им свои пред-

писания, которые они готовы исполнить».

И апостол отвечал послам, что ему хоро-

Вооруженный неф XIII в.