Стасюлевич М.М. (сост.) История Средних веков: Крестовые походы (1096-1291гг.)

Подождите немного. Документ загружается.

231

История Иерусалимского королевства до взятия Эдессы. 1095–1147 гг.

дня; правоверные попы начали петь вечер-

ню над Гробом, и все духовные черноризцы

и пустынники собрались во множестве; а ла-

тинские попы в главном алтаре начали взы-

вать по-своему (верещати) и также пели. Я

же стоял тут и внимательно смотрел на две-

ри Гроба. И когда началось чтение Апосто-

ла в честь великой субботы, вышел епископ

с дьяконом своим из главного алтаря и по-

дошел к дверям Гроба, и посмотрел на Гроб

Господень сквозь решетку дверей тех, не

увидел света над Гробом и возвратился опять

в алтарь. Когда началось чтение Апостола в

шестой раз, тот же епископ с дьяконом по-

дошел снова к дверям Гроба и ничего не уви-

дел над Гробом Господним; тогда весь народ

возопил со слезами: «Кир элейсон» (Госпо-

ди, помилуй). Когда прошел девятый час дня,

и начали петь песнь перехода через Черное

море: «Господеви поем», и тогда внезапно

нашла туча небольшая с востока и остано-

вилась над непокрытым верхом церкви и

пролила дождь на Гроб святой, и нас, сто-

ящих над Гробом Господним, смочила поряд-

ком; и тогда Гроб Господень внезапно облил-

ся светом святым, и из Гроба святого взош-

ло страшное и светлое сияние. И подошел

епископ с четырьмя дьяконами, отворил две-

ри у Гроба Господня и взял свечу у князя, и

вошел епископ в Гроб Господень и зажег ту

первую свечу от света того святого, и вынес

из Гроба ту свечу, и подал ее самому князю

в руки; и стал князь на месте своем, держа

ту свечу с великой радостью; и от той свечи

мы зажгли все свои свечи, а от наших свечей

зажгли свечи свои другие. Святой же свет

не таков, как огонь земной, но светится ина-

че и весьма хорошо, а пламень его красно-

ватый. И так стоят все люди с зажженными

свечами и вопиют все непрестанно с радос-

тью великой и весельем, увидев свет святый

Божий. Кто не видал такой радости в тот

день, тот не поверит сказанному о всем мной

виденном; но верующие и добрые люди впол-

не уверуют и всласть послушают мое сказа-

ние об этой святыне и об этих святых мес-

тах: ибо верный в малом и во многом верен,

а дурному человеку и истина покажется кри-

вой. Мне же, недостойному, служит свиде-

телем Бог и святой Гроб Господень, и все мои

спутники, сыны русские, и случившиеся тог-

да новородцы и киевляне Седеслав Иванко-

Средневековая битва

232

Крестовые походы (1096–1291 гг.)

вич, Горослав Михайлович, два Кашкича и

многие иные, которые расскажут обо мне и

о моем сказании. Но возвратимся к выше-

упомянутому. И когда свет засиял в Гробе

Господнем, тогда остановилось пение и все

возопили: «Кир элейсон», потом вышли из

церкви с великой радостью и с горящими све-

чами, защищая каждый свою свечку от вет-

ра, и пошли по домам своим, и от того света

святого зажгли свечи в церквах своих, и в

церквах своих кончили пение; в великой же

церкви у Гроба Господня сами попы без на-

рода окончили вечернее пение. Тогда и мы с

игуменом и с братией пошли в свой монас-

тырь, неся свои горящие свечи, и там кончи-

ли вечернее пение и разошлись по кельям

своим, восхваляя Бога, сподобившего нас

видеть ту благодать. Утром же в день Вос-

кресения Христова, в неделю святой Пасхи,

отпев заутреню, как подобает, и совершив

целование с игуменом и с братией, мы по-

лучили отпущение; в первом часу дня (то

есть в седьмом часу утра) взял игумен крест

с братией, и мы пошли к Гробу Господню,

воспевая кондад: «Аще и в Гроб сниде бес-

смертне», и вошли мы в Гроб животворя-

щий и облобызали его с любовью и теплы-

ми слезами, наслаждаясь благоуханием от

пришествия Святого Духа, и дивясь тем ка-

дилам, чудесно еще горящим; эти три кади-

ла зажглись сами тогда, когда сошел свет

святой, как нам то сказали эконом и клю-

чарь Гроба Господня; кроме того, над Гро-

бом Господним висело пять кадил, которые

также горели, но свет их был тот, как у тех

трех кадил, чудно и прекрасно светивших.

И потом мы вышли из Гроба Господня вос-

точными дверями и вошли в алтарь и сотво-

рили целование с правоверными попами

христианскими и сирийскими, оставили

церковь и отправились в свой монастырь,

где и опочили до литургии.

После трех дней и после литургии я по-

шел к ключарю Гроба Господня и сказал

ему: «Хотел бы я взять свое кадило». Он

же принял меня с любовью, ввел меня од-

ного с собой в Гроб и, войдя в Гроб, я нашел

свое кадило над Гробом Господним, еще

горящим тем светом святым. И поклонил-

ся я Гробу тому святому и облобызал то

место честное, где лежало пречистое тело

Господа нашего Иисуса Христа. Тогда же я

смерил Гроб святой в длину, и в ширину, и

в высоту: при других же никому не дозво-

ляется мерять; и почтил я Гроб Господень

как мог, по своим средствам, и потом клю-

чарю подал безделицу и свое ничтожное

благословение. Он же, видя любовь мою к

Гробу Господню, отодвинул доску в голо-

вах святого Гроба и отломил небольшой

кусок того святого камня для благослове-

ния и запретил мне с клятвой не говорить

того никому в Иерусалиме. Я же поклонил-

ся Гробу Господню и ключарю, и взял кади-

ло свое с маслом еще горящим, и вышел с

великой радостью, разбогатев благодатью

Божьей и неся в руке своей дар святого ме-

ста и знамение святого Гроба Господня, и

шел я, радуясь, как бы было обретено мной

некое богатое сокровище, и шел я в келью

свою с радостью великой.

После такого, почти единственного, отступ-

ления, в котором выходит на сцену лицо самого

писателя, автор снова возвращается к описанию

Палестины, говорит о Рамле и Эмаусе, отмеча-

ет число верст между приморскими городами

Палестины и Финикии и в заключение своего ска-

зания опять говорит о себе:

Ходил же я к святым местам в русское

правление великого князя Святополка Изяс-

лавича (1093–1113 гг.), внука Ярослава

Владимировича Киевского. Тому Бог сви-

детель и святой Гроб Господень. Во всех

этих святых местах я не забывал имен кня-

зей русских, ни княгинь их, ни детей их, ни

епископов, ни игуменов, ни бояр, ни своих

духовных детей, ни всех христиан, никого

никогда не забывал, но везде поминал в сво-

их молитвах. За что и восхваляю преблаго-

го Бога моего, который сподобил меня на-

писать имена русских князей в лавре у св.

Саввы, где они и ныне поминаются на окте-

ниях. А имена их: Михаил Святополк, Ва-

силий Владимир, Давид Святославич; Ми-

хаил Олег, Панкратий Ярослав Святосла-

вич; Андрей Мстислав Всеволодович,

Феодор Мстислав Владимирович, Борис

Всеславич, Глеб Минский, Давид Всесла-

вич; их помянул поименно и записал; кро-

ме того, помянул всех русских князей, и

бояр, и всех христиан Русской земли, и от-

233

История Иерусалимского королевства до взятия Эдессы. 1095–1147 гг.

служил литургии всего 90 за князей и за

бояр, и за своих духовных детей, и за пра-

воверных христиан, за живущих 50 и за

умерших 40; служились же те литургии у

Гроба Господня и во всех святых местах.

Да будет над всеми читающими сие ска-

зание благословение от Бога, от святого

Гроба и от всех тех святых мест; да полу-

чат они воздаяние, равное с теми, которые

сами ходили к св. граду Иерусалиму и ви-

дели те святые места. Блаженны видевшие

и уверовавшие, трикраты блаженны не ви-

девшие и уверовавшие. Ибо и Авраам ве-

рой достиг Обетованной земли. Поистине,

вера равна добрым делам. Но, Бога ради,

отцы и братия, начальники мои, не осудите

мое скудоумие и невежество мое! Да не бу-

дет мне, недостойному, в осуждение это

сказание; ради Господа и святых его мест,

простите меня с любовью, да получите рав-

ное воздаяние от Бога Спаса Господа наше-

го Иисуса Христа, да пребудет с вами Бог

мира во вся веки! Аминь.

Паломник Данила мниха. Сказание о

пути, иже есть к Иерусалиму и т. д.

Ордерик Виталий

дами царствования его брата, Балдуина I. Сле-

дуя прежнему методу, он просто сокращает

труды известных нам писателей этого времени;

но, дойдя до рассказа о плене Боэмунда Анти-

охийского, которым он был постигнут в самом

начале правления Балдуина I, автор черпает свой

рассказ или из не дошедших до нас источников,

или прямо из повествования самого Боэмунда,

который, как известно, по освобождении из пле-

на вынужден был бежать из Палестины во Фран-

цию, где он рассказывал сам свои похождения на

Востоке; его рассказы могли дойти до нашего

автора и были им занесены в летопись. Другие

историки Крестовых походов ограничиваются

только мимоходным упоминанием о плене Боэ-

мунда.

Около этого времени (то есть в 1101 г.,

вскоре после смерти Готфрида и вступле-

ния на престол его брата, Балдуина Эдес-

ского) христиане Сирии претерпели и дру-

гие бедствия (автор только что перед этим

рассказал поражение их при Рамле, в пер-

ОРДЕРИК ВИТАЛИЙ (ORDERICUS VITALIS.1075–1142). Этот монах имел счастли

вую мысль, заканчивая свой обширный исторический труд, поместить краткую биогра

фию собственной жизни, и тем самым сообщил нам главнейшие данные из своего по

прища; в его же прологе объяснены обстоятельства, побудившие его взяться за истори

ческий труд. В другом прологе к книге девятой автор специально указывает на свои

источники, которыми он руководствовался при изложении Крестовых походов. К словам

автора можно добавить только одно – что его отец Оделерий был собственно родом из

Орлеана; вместе с Рожером Монгомери он принимал участие в завоевании Англии нор

маннами в 1066 г.; граф получил в Англии Шрюсбюри, а Оделерий женился и позже по

ступил в духовное звание. Остальное рассказывает сам автор. Всю свою жизнь Ордерик

не покидал стен монастыря и предавался литературным занятиям, плодом которых было

его сочинение «Historiae ecclesiasticae Libri XIII, in tres partes divisi», то есть «Тринадцать

книг Церковной истории, разделенные на три части». Он продолжал этот труд почти до

Анализ и извлечение из предыдущих девяти книг

см. выше.

ПЛЕН БОЭМУНДА,

КНЯЗЯ АНТИОХИИ. 1101 г.

(в 1142 г.)

Десятая книга

В начале десятой книги своей «Церковной ис-

тории» наш автор долгое время останавливает-

ся на истории Англии и Нормандии в эпоху Пер-

вого крестового похода и только во второй по-

ловине книги снова берется за оставленную им в

девятой книге историю Иерусалимского короле-

вства на Аскалонской битве 12 августа 1099 г. В

десятой книге автор ограничивается кратков-

ременным правлением Готфрида и первыми го-

234

Крестовые походы (1096–1291 гг.)

вый год правления Балдуина). Знаменитый

герцог (Тарентский) Марк Боэмунд (князь

Антиохии) предпринял поход против турок.

Далиман (султан в Месопотамии) неожи-

данно напал на него с многочисленной ар-

мией, убил множество христиан и взял в

плен Боэмунда вместе с Ричардом из кня-

жества и другими благородными витязями,

которых он держал долгое время в цепях.

Но Танкред, предводитель армии, узнав о

несчастье Боэмунда, который был его сузе-

реном и родственником, был весьма огор-

чен известием о том; он не ограничился, как

женщины, бесплодными слезами и пусты-

ми воздыханиями; он собрал из всех сосед-

них стран все дружины верных, заботливо

укрепил Антиохию, бурги и окрестные зам-

ки, и пока герцог находился в оковах, дос-

тойно защищался против нападения врагов

и даже блистательно расширил свои преде-

лы. Едва лишь узнал (византийский) импе-

ратор Алексей, что Боэмунд попал в руки

турок, как радостно отправил послов с ве-

ликими подарками к Далиману: он убеди-

тельно просил его принять огромный выкуп

за Боэмунда и предать герцога в его руки,

за сто тысяч филиппов. Действовал же он

так не с целью освободить пленного герцо-

га и дать ему возможность явиться снова

защитником христианства, но чтобы удер-

жать его навсегда в своей власти, заковав в

темнице: император был глубоко оскорблен

тем, что Боэмунд лишил его Антиохии.

Известно, что этот город считается метро-

полией Константинопольской империи; но

турки отняли его силой у императора еще

за 14 лет перед тем, как овладели им зааль-

пийские христиане (то есть итальянцы) и

умертвили Кассиана (турецкого начальни-

ка города). Алексей постоянно домогался

своих прежних прав; но могущество нор-

маннов ставило ему непреодолимые пре-

пятствия, и он не мог осуществить своих

желаний. Сначала он прибегал к различным

средствам и хитростям; но – и его просьбы,

и деньги – все было тщетно в глазах хрис-

тиан и язычников; попытки остались неудач-

ными, и город попался в руки победителей,

которые с необычайным мужеством побе-

дили агарян и, завоевав Антиохию, с Божь-

ей помощью изумительно защищали ее. В

заключение всего и Далиман отказал на тре-

бование императора и решился удержать

навсегда в оковах Боэмунда, которого тур-

ки называли «маленьким богом христиан».

В глазах султана Боэмунд не имел цены, и

слава Богу!

Следует небольшое отступление об удалении

из Антиохии греческого епископа, подозреваемо-

го в сношении с Византией, и об избрании нового

из латин; затем – ряд риторических возгласов

по поводу плена Боэмунда и исторические воспо-

минания из Библии о плене различных лиц, кото-

рые были чудесно освобождены; последнее автор

привел с целью приготовить читателя к развяз-

ке плена Боэмунда.

У Далимана была дочь по имени Мела-

зия, весьма красивая, чрезвычайно умная и

пользовавшаяся большим влиянием в доме

отца; она имела значительные богатства и

многочисленных рабов для личной прислу-

ги. Эта княжна, слышав много о храбрости

последнего года своей жизни. Для второй половины XI в. и первых десятилетий XII в. со

чинение Ордерика служит важнейшим источником и представляет нам самую полную кар

тину феодальных нравов с удивительной наивностью и откровенностью.

(Подробный ана

лиз и извлечение из главной части труда Ордерика см. ниже.) Манускрипт, написанный

рукой автора, сохранился до ХIХ в., но в ХVIII столетии пострадал, и некоторые части его

утрачены; в XVI в. успели, однако, снять с него несколько копий, которые находятся в Па

рижской библиотеке и которые послужили основой для печатных изданий.

Издания: в 1619 г. в первый раз Andr

Duchesne поместил «Церковную историю» Ор

дерика в своем сборнике: Historiae Normannorum scriptores antiqui, (с. 319–925); новей

шее издание находится у Migne. Patrologiae cursus completus etc. (Par., 1844–1857, т.

188). Переводы: франц. у Гизо. Collect. des mém., t. XXV–XXVIII (Par., 1827); англ. у Bogns

antiquar. lybrari. T. 27, 28, 30 и 36. Исследования у Lappenberg. Geschichte von England

(II, с. 378–393) и в предисловии к переводу у Гизо в последнем томе.

235

История Иерусалимского королевства до взятия Эдессы. 1095–1147 гг.

франков, полюбила их пламенно и до того

старалась снискать их дружбу, что, запла-

тив щедро стражам, сама нередко посеща-

ла темницу, рассуждала с пленниками о

христианской вере и истинной религии и

после таких бесед удалялась оттуда со вздо-

хом. Она предпочитала сладость дружбы с

ними всей нежности родственников и в изо-

билии доставляла несчастным все, что было

им необходимо. Отец же Мелазии, занятый

множеством дел, не знал ничего о происхо-

дившем или, может быть, не обращал на то

внимания, вполне доверяя благоразумию

своей любимой дочери.

По прошествии двух лет возгорелась

междоусобная война между Далиманом и

его братом. Действительно, Солиман, по-

буждаемый честолюбием, поднял оружие

против Далимана и, соединив около себя

большое войско, перешел пределы владений

брата и вызвал его тем на войну. В свою

очередь, Далиман, вследствие такого напа-

дения, собрав своих людей отовсюду на по-

мощь, и гордый числом своих прежних по-

бед, жаждал кровопролития брани; когда

наступил час борьбы, он отправился в по-

ход со своими полками. Между тем Мела-

зия имела следующее тайное совещание с

христианами и говорила им так: «Я издавна

слышала от многих похвалы военному ис-

кусству франков и хотела бы видеть тому

доказательство при той схватке, которая

предстоит моему отцу, с тем, чтобы «Quod

probat auditus, probet experientia visus»

Боэмунд отвечал: «Счастливая и благо-

родная дама, если благополучию вашего

отечества будет угодно, чтобы нам было

дозволено идти на поле битвы с нашим ры-

царским вооружением, то, без сомнения, мы

покажем ясно, с мечом и копьем в руках,

какие удары наносятся руками франков, и

представим доказательство того в вашем

присутствии на ваших неприятелях».– «Но

обещайте мне,– возразила княжна,– покляв-

шись христианской верой, что в настоящем

случае вы будете действовать по моему рас-

поряжению и не предпримете ничего про-

тив моей воли. Подтвердите это обещание

клятвой, и я немедленно открою вам тайну

своей души». Боэмунд клялся первым, и за

ним последовали остальные. Тогда княжна,

придя в восторг, объявила им: «Теперь я

верю вам, потому что, как я думаю, вы чес-

тны и ни в каком случае не нарушите при-

сяги. Спешите на помощь отцу, который

уже готов вступить в битву, и употребите

свою силу в его пользу. Если вы победите,

и в чем да пособит вам Бог, то не пресле-

дуйте неприятеля в бегстве, возвратитесь

скорее назад и не слагайте оружия, пока я

не прикажу вам того. Между тем я прика-

жу всем стражам спуститься с башни к ниж-

ним воротам и оставаться со мной на дво-

ре, как бы в ожидании вас. По вашем воз-

вращении я предпишу им наложить

по-прежнему на вас оковы: тогда вы брось-

тесь на них, схватите их и заключите в тем-

ницу вместо себя. А я при этом убегу от

вас, как от свирепых волков; вы же овла-

дейте крепостью и удерживайте ее в своей

власти, пока не успеете заключить выгод-

ного мира с отцом. В крепости есть ворота,

которыми вы можете спуститься при помо-

щи каменной лестницы во дворец и захва-

тить в свои руки все сокровища и внутрен-

ние комнаты моего отца. Но если в гневе

он захочет меня наказать, то прошу вас, мои

друзья, которых я люблю, как свое сердце,

поспешите скорее ко мне на помощь».

Говоря так, она вооружила рыцарей и

выпустила их на свободу. Предварительно

же она обманула и подкупила стражей; из-

вестив их об этом деле, она сказала им,

между прочим, следующее: «Я испытываю

большой страх за моего отца, видя, что

против него идет такая масса народов; как

неустрашимый воин, он пренебрег помо-

щью своих пленников; но знайте, что он

дал мне власть вооружить христиан и выс-

лать их на поле битвы для нашей защиты.

Если они победят врага, честь и преиму-

щества останутся за нами. Если же они

падут под мечом противников, то и в этом

случае нам нет беды в погибели этих чу-

жеземцев, обычаи которых презираются

всеми агарянами».

«Что испытано слухом, пусть то подтвердится

опытом зрения». Латинские стихи, вложенные в уста

мусульманки, показывают ясно, что драматическая

форма подробностей, по обычаю того времени, есть

дело фантазии автора.

236

Крестовые походы (1096–1291 гг.)

Выслушав такие речи, стражи повино-

вались и хвалили мудрость княжны. Она

приказала снять с них оковы, вывела их из

темницы и в полном вооружении отправи-

ла на битву. В минуту их прибытия дело уже

завязалось, и они бросились вперед с воин-

ским криком норманнов: «Да поможет нам

Бог!» От этого крика и натиска рыцарей

войско Солимана поколебалось. Кроме

того, в его войске находилось несколько

христиан, которые, узнав знаменитого гер-

цога Боэмунда, пришли в восторг, остави-

ли Солимана и присоединились к своим

братьям. У Солимана был молодой сын,

гордый юноша, по имени Марцибан. Узнав

о присутствии Боэмунда, он начал искать

его на поле битвы, называя по имени, и же-

лал вступить с ним в поединок. Наконец оба

витязя сошлись в присутствии самого Да-

лимана и начали осыпать друг друга тяж-

кими ударами; норманн опрокинул турка и

отрубил ему голову. Когда Далиман закри-

чал: «Пощадите, пощадите этого юношу: это

– мой племянник!» – герой христианский,

узнав то, затаил радость сердца под маской

печали и отвечал с насмешливой улыбкой:

«Простите мне, государь, то, что я сделал по

неведению: я не знал, что он ваш племянник,

и, приняв за врага, я лишил его жизни для

вашего удовольствия».

После жестокой обоюдной сечи армия

Солимана была истреблена, и весь день не-

приятель преследовал бегущих. Между тем

христиане по договору возвратились назад

и нашли у башни свою госпожу, которая

ожидала их вместе с тюремной стражей.

Увидя их, она сказала последней: «Франки,

без сомнения, честный народ и хорошо дер-

жат данное слово. Идите им навстречу, от-

берите оружие и отведите в темницу, пока

мой отец, возвратившись, не наградит дос-

тойно их мужество». Турки оставили княж-

ну и намеревались исполнить ее приказа-

ние. Но франки окружили их, схватили и

заключили в темницу; потом, заперев тща-

тельно засовами ворота, без малейшего

шума они овладели всей башней и, не про-

ливая крови, достигли своей цели. На са-

мом деле, город был пуст, потому что все

войско ушло для сражения; в домах остава-

лись дрожавшие от страха женщины и дети.

В крепости находилось отделение, где со-

хранялись значительные сокровища, доро-

гие вещи и множество богатств. Эта башня

соприкасалась с главным дворцом султана.

В следующую ночь Мелазия ввела хри-

стиан из крепости во дворец, показала им

все комнаты и тайники и объяснила им, чту

они должны делать по прибытии Далима-

на. На следующий день победитель явился

вместе со своими сатрапами, предводителя-

ми и вельможами. Дочь его выбежала к нему

навстречу с радостным лицом и окружен-

ная юными подругами. «Привет тебе,– го-

ворила она,– славному победителю!» Но Да-

лиман с бешенством отвечал ей: «Молчи,

презренная распутница! Я не забочусь о тво-

их льстивых поздравлениях и считаю ни во

что твои обманчивые ласки. Клянусь боже-

ственной короной Магомета, даровавшего

мне эту победу, завтра я умерщвлю и тебя,

и твоих любовников. К моему посрамлению,

ты доставила оружие моим врагам, вместе

с которыми ты будешь сожжена, как пре-

ступная изменница». Султан вовсе не знал,

что тюремная стража была заключена в око-

вы во мраке темницы, что франки, напро-

тив, свободны и занимают верх крепости и

с помощью Христа готовятся к сопротив-

лению. Юная княжна, побледнев от стра-

ха, укрылась от разъяренного отца и, испу-

Печать Людовика VII (1137–1180 гг.)

237

История Иерусалимского королевства до взятия Эдессы. 1095–1147 гг.

ганная, искала убежища в своей комнате.

Несколько часов спустя Далиман в бешен-

стве восседал на своем престоле, окружен-

ный одними старейшинами, а народ, оруже-

носцы и другие воины разошлись по домам

и занялись лошадьми, оружием и другими

делами. Султан приказал отправиться в ком-

наты его дочери и привести эту безумную

изменницу. В то время, когда она находи-

лась перед лицом исступленного тирана, и

одна, без помощи, подвергнутая поруганию,

выслушивала ужасные угрозы, Боэмунд с

высоты башни в окошко смотрел во внут-

ренности дворца и, глубоко огорченный,

видел, как его освободительница в смуще-

нии явилась на суд. «Смотрите,– говорил

он,– наша благодетельница повергнута в

страх; теперь нужно выйти и помочь ей изо

всех сил». Немедленно Боэмунд и его то-

варищи сходят тихо по ступеням башни во

дворец; с оружием в руках окружают Дали-

мана, всех его предводителей и вождей; за-

пирают накрепко ворота и овладевают все-

ми важнейшими пунктами. Тогда собрание

в свою очередь испытало беспокойство и не

знало, как тут поступить. Так как двери

были заперты, то турки не могли обратить-

ся в бегство и были окружены вооруженны-

ми рыцарями; кроме того, находясь в ма-

лом числе и без оружия, они не могли со-

противляться людям отважным, имевшим

на своей стороне и численный перевес, и все

средства к нападению. В эту минуту хрис-

тиане могли избить всех язычников; но

вследствие клятвы, данной княжне, они не

осмеливались без ее приказания ни ударить

кого-нибудь, ни нанести какой-нибудь оби-

ды. Все рыцари смотрели на нее и ожидали

ее приказаний, чтобы не нарушить своего

слова.

Наконец Мелазия, придя в себя, засмея-

лась и, воссев посреди франков, как бы она

была их повелительницей, сказала Далима-

ну: «Мой любезный отец, вы несправедли-

во раздражены против меня и напрасно ус-

трашаете меня угрозами и осыпаете пору-

ганиями за спасительную помощь, которую

я подала вам с таким искусством и для ва-

ших выгод, с полной любовью к вам; ибо

франки, явившись в сражении, усилили

вашу сторону и ускорили поражение непри-

ятеля. Подумайте, как честно поступили

христиане: они с верностью поддержали вас

в битве, и под их ударами враг обратил тыл.

Они имели все средства убежать, как то пой-

мет и самый недальновидный человек; но,

не желая уйти от вас, не простившись с

вами, они возвратились добровольно и те-

перь с полной доверчивостью просят у ва-

шего великодушия награды за свою храб-

рость. И теперь они держатся за рукоятки

мечей, могут, если захотят, перерезать нас

всех, владеют крепостью, дворцом и всеми

его сокровищами, а ваша стража в оковах

не смеет и роптать на них. При таком поло-

жении вещей, подумайте, мой отец, как сле-

дует вам поступить, и выслушайте спаси-

тельные советы окружающих вас людей».

Сказав это, княжна стала во главе хрис-

тиан. Между тем Далиман, отойдя в сторо-

ну, совещался со своими. Потом, сев сно-

ва, он сказал: «Мы желаем, моя дочь, преж-

де всего выслушать ваше мнение». Княжна

отвечала: «Я могу вам сказать немедленно,

что я считаю благоразумным. Заключите

мир с христианами; и пока вы живете, да

сохранится между вами ненарушимая друж-

ба. Освободите всех пленных, которые жи-

вут на вашей земле, и они со своей стороны

пусть возвратят вам ваших подданных, на-

ходящихся в вашей власти. Наградите дос-

тойным образом за славные услуги Боэмун-

да и его соратников, с помощью которых вы

одержали победу. Знайте, кроме того, что

я христианка, что я желаю возродиться та-

инствами закона Христа и что я не останусь

более жить с вами. Закон христианский свят

и достоин уважения, между тем как ваш

исполнен тщеты и осквернен всякой мер-

зостью».

Слыша такие слова, турки пришли в раз-

дражение и выразили свое негодование сви-

репыми взглядами и гневными телодвиже-

ниями. Но, сдержанные самим Богом, они

не могли осуществить на деле злых наме-

рений своего нечестивого сердца. Пока они

совещались между собой, Мелазия отвела

в сторону христиан и говорила им: «Будьте

мужественны, храбрые витязи, испытанные

в стольких приключениях и бедствия; вы

добровольно пришли из отдаленных стран

и своим мужеством спаслись от стольких

238

Крестовые походы (1096–1291 гг.)

опасностей и бедствиях; действуйте в эту

минуту отважно во имя Бога, в могуществе

которого вы меня уверили. Вам нужна те-

перь вся ваша храбрость и ваше оружие,

чтобы доблестно кончить то, что вы начали

с такой решимостью. Мой отец непримирим

в злобе и употребит все усилия вместе со

своими друзьями, чтобы погубить нас. До

сих пор вы в совершенстве соблюдали ус-

ловия, которые я вам предписала; с этого

же времени я освобождаю вас от данной мне

клятвы. Укрепите теперь замок, дворец, сте-

ны, его окружающие, и все покои, как боль-

шие, так и малые. Тщательно досмотрите

все; караульте входы, чтобы никто без ва-

шего ведома не мог ни выйти, ни войти.

Если мой отец успеет уйти, он соберет все

окрестные народы и после жестокой осады

принудит вас к постыдной сдаче или погу-

бит. Итак, заприте его вместе с его людь-

ми в одной и той же комнате; заставьте его

по необходимости заключить мир; но, на-

сколько то будет возможно, избегайте кро-

вопролития. Вы, Боэмунд, которого отли-

чает опытность во всем и благоразумие и

обдуманность которого прославляет вся

вселенная, возьмите на себя распоряжение

и заботы о всем, что я вам сказала. С этого

времени я буду вашей неразлучной сест-

рой и разделю с вами счастье и несчастье,

пребывая в вере Господа нашего Иисуса

Христа».

Вследствие того Боэмунд, исполненный

радости, запер Далимана и всех бывших с

ним в отдельный покой, охрана которого

была поручена вооруженной страже. Потом

он разместил по местам нескольких рыца-

рей, наставил каждого, что ему следует де-

лать, и распоряжался таким образом в те-

чение 15 дней дворцом султана и всем, что

в нем находилось. Он дозволял входить

женам, их служанкам и евнухам и наделял

их достаточным количеством пищи и дру-

гих необходимых вещей. Далиман тяжко

горевал о том, что его дворец обратился в

темницу и что его дочь сделалась госпожой,

которая попирает беспощадно его волю.

Вместе с тем он сильно поносил своего бога

Магомета и проклинал своих подданных и

соседей, которые дозволяют столь ничтож-

ному числу пленных чужеземцев обходить-

ся с ним жестоко среди своего государства.

Вельможи, заключенные с ним, убеждали

его заключить мир с христианами, чтобы

спасти свою жизнь на некоторое время.

Наконец, страх смягчил сердце Далимана.

После свидания он просил у Боэмунда

мира, давал ему свободу возвратиться вме-

сте со своими и снял оковы со всех плен-

ных, которые страдали под его властью:

после он обещал ему руку своей дочери.

Когда хитрая Мелазия узнала о том от

Боэмунда, она отвечала ему: «Говорить

можно легко, что хочешь, но все это мне

не кажется вероятным. Относитесь осто-

рожно к обещаниям моего отца, лестным,

но двусмысленным; главное, охраняйте

тщательно все, чем владеете, до тех пор,

пока, укрепившись, не можете иметь пол-

ной уверенности в своем торжестве. По-

шлите во все стороны хорошо вам извест-

ных вестников в Антиохию; пусть вам при-

ведут отлично вооруженный отряд ваших

рыцарей, которые, окружив вас с почетом,

отвели бы вас безопасно в вашу страну и

поставили бы вне опасности от веролом-

ства этих злонамеренных людей». Этот

совет понравился христианам. Вследствие

того Ричард из княжества и Сарцис были

отправлены из Месопотамии в Антиохию

и рассказали все приключившееся жите-

лям, к величайшей их радости. Тогда Тан-

кред, вождь армии, собрал немедленно че-

рез глашатаев витязей и пленных язычни-

ков и отправил их к вышеупомянутым

рыцарям с тем, чтобы они привели их до-

мой. При этом случае и дочь Кассиана,

эмира Антиохии, была возвращена; она

вышла из темницы христианской с боль-

шой печалью. Когда ее спросили, отчего

она плачет, она отвечала, что причина ее

слез состоит в том, что она не будет боль-

ше иметь случая есть свиного мяса, кото-

рое употребляется христианами. Действи-

тельно, турки и другие сарацинские наро-

ды имеют отвращение к этому мясу, хотя

они жадно едят собак и волков, и тем до-

казывают, что они не признают закона ни

Моисея, ни Христа и не принадлежат ни к

числу евреев, ни к числу христиан.

Между тем Боэмунд вел часто перего-

воры с Далиманом, и так как он был скро-

239

История Иерусалимского королевства до взятия Эдессы. 1095–1147 гг.

мен и благоразумен, то они беседовали весь-

ма мирно. Боэмунд даже льстил ему, что-

бы расположить его к лицам, которые этот

тиран мог угнетать беспощадно. Вкрадчи-

выми и мягкими речами он укротил его,

равно как и других, бывших с ним, и своей

предупредительностью заставил полюбить

себя. Мало-помалу правители провинций и

знатные стали видеть в нем своего главу и

употребляли все усилия, чтобы получить

доступ к чужеземному князю, который был

господином их султана; в своих разговорах

с последним они восхваляли Боэмунда.

Даже они приглашали Боэмунда, как свое-

го законного властителя, править государ-

ством, искали его дружбы всеми мерами и

вспоминали не раз известное выражение

одного комического поэта: «Если не может

случиться то, чего хочешь, то пожелай, что

можешь».

К этому они присоединяли следующие

слова: «Мы были весьма обмануты после-

дней победой, ибо христиане, враги нашей

веры, помогали нам губить своих соотече-

ственников, а мы злобно и безумно радова-

лись своей собственной погибели. Теперь

проклятый Магомет, наш бог, оставил нас

и пал, как бессильный, перед Богом хрис-

тиан. Распятый Христос, которого эти люди

считают всемогущим и, без сомнения, спра-

ведливо, как то испытали их враги и про-

должают испытывать, к собственному не-

счастью, избирает своим орудием вашу

дочь, чтобы сбить оковы с тех, кого вы счи-

тали заключенными в цепях и кого вы на-

меревались держать в вечном плену. Он

доставил им блестящее торжество на поле

битвы, где они покрыли кровью наших бра-

тьев и племянников свои копья; он выдал

им нашу главную крепость, где находились

все ваши сокровища; он предал в их власть

вас самих и знатнейших людей вашей зем-

ли и заключил в вашем собственном двор-

це, где вы заперты все без битвы, как нич-

тожные служанки. Мы не можем без позво-

ления христиан проникнуть к вам и оказать

вам помощь. Мы не смеем соединиться для

нападения на них, потому что они могут

тотчас жестоко отомстить вам. Если бы ве-

ликий султан персов явился сюда со всеми

своими силами и напал на крепость, то

франки обладают такой храбростью и их

сопротивление будет столь отчаянно, что

они решатся выступить против него и при-

чинят великое бедствие нашим гражданам,

прежде чем можно будет овладеть ими.

Потому лучше заключить мир с неприяте-

лем, нежели безрассудно вызывать его на

яростное убийство».

Далиман принял этот совет. Вступив в

дружбу с мужественным герцогом, он сво-

бодно распоряжался во дворце всем, что ка-

салось общих интересов, и извлек из своей

сокровищницы большие суммы для подар-

ков христианам. В то же время он приказал

даровать свободу всем пленникам, находив-

шимся в его государстве. Они были отыска-

ны, приведены и, получив одежды от Дали-

мана, переданы Боэмунду. Боэмунд присое-

динил их к своим соотечественникам и дал

им различные должности, чтобы защищать

и поддерживать друг друга, опасаясь, что

злые козни язычников могут погубить их.

Ричард и Сарцис, исполнив свое пору-

чение, возвратились через 15 дней и приве-

ли с собой многочисленный отряд христи-

ан. Далиман встретил их с большой почес-

тью, приготовил им в изобилии съестные

припасы, соответственно обычаям их стра-

ны, и наделил их щедро всем необходимым.

Тогда Боэмунд и Далиман заключили меж-

ду собой вечный мир и для исполнения его

условий назначили три дня. После того Бо-

эмунд, Ричард и товарищи их плена вышли

радостно из темницы, как Зоровавель и Не-

емия, и благословляли Господа Бога Изра-

иля. Далиман и вельможи его двора столь

же радостные, так как они тоже получили

свободу, проводили христиан на некоторое

расстояние; но при этом они имели в виду

вероломство, ибо на пути старались вредить

им всеми мерами. Но так как Бог защищал

своих людей, то они и не имели успеха. Дей-

ствительно, христиане находились в стра-

хе и шли вооруженные, как на войну. Они

заботливо стерегли заложников до тех пор,

пока не достигли безопасного места. Нако-

нец Далиман, в качестве друга, просил у

своих союзников дозволения возвратиться

домой, и он возвратился, но весьма опеча-

ленный, ибо не мог никакой хитростью при-

чинить им зла на пути.

240

Крестовые походы (1096–1291 гг.)

Благоразумная Мелазия оставила дво-

рец своего отца вместе со своей прислугой,

евнухами и всем своим домом и совершен-

но добровольно и благочестиво присоеди-

нилась к христианам. Точно так же Бифия,

дочь Фараона, сопровождала ради своего

спасения Моисея и евреев, когда египтяне

готовы были погибнуть. Жители Антиохии,

исполненные радости, вышли навстречу

давно ожидаемым своим князьям; духовен-

ство и весь народ благословляли царя Адо-

наи, который спасает всех надеющихся на

него. Вскоре затем Балдуин отправил во

Францию Ричарда, разделявшего с ним его

плен, и послал через него цепи из серебра

для посвящения их св. исповеднику Леонар-

ду в знак благодарности за свое избавление.

Когда великодушная Мелазия возроди-

лась в св. крещении для Католической цер-

кви, Боэмунд, улучив минуту, обратился к

ней со следующей речью, посреди собрания

знатных: «Благородная дева, вы, будучи еще

язычницей, оказали нам неожиданно изуми-

тельную помощь; мудро предлагали всему

своему семейству последовать за Господом

Иисусом; сами почтили его в нас, его чле-

нах и служителях, и тем самым навлекли

на себя гнев отца, подвергаясь даже опас-

ности; избирайте теперь в нашей среде суп-

руга себе во имя Христа. Было бы неспра-

ведливо с нашей стороны отказать вам в ва-

ших справедливых требованиях после того,

как мы столько обязаны вашим заслугам.

Но прежде всего выслушайте, моя кроткая

подруга, мое мнение, которое может быть

вам полезно. Это правда, я признаюсь, вы

были отданы отцом мне, но я хочу оказать

вам еще большую услугу: выслушайте вни-

мательно, каким образом. С первых дней

юности я не знал никогда покоя и жил по-

среди беспрерывных тревог; я вынес много

бедствий и опасаюсь, что мне осталось пе-

ренести еще большие: я вовлечен в борьбу

с императором (Византии) и окружен со

всех сторон язычниками. Сверх того, я дал

обет Господу, когда еще находился в тем-

нице, в случае освобождения от оков языч-

ников, отправиться на поклонение к св.

Леонарду, который находится в стране Ак-

витании. Я приношу вам все эти извинения,

как плод моей искренней дружбы к вам; я

не желаю ничем огорчить вас, как бы вы

были моей дочерью или сестрой, ни нала-

гать на вас узы брака, которые вскоре зас-

тавили бы вас раскаяться. Действительно,

какую радость или удовольствие вкусите вы

в нашем соединении, если тотчас после бра-

ка мне будет нужно предпринять огромное

путешествие по морям и землям в страну

отдаленную, лежащую на пределах мира?

Итак, приняв все это в соображение, выбе-

рите себе, прекрасная дама, лучшую

партию. Перед вами стоит Рожер, сын кня-

зя Ричарда и мой двоюродный брат: он мо-

ложе меня; он красив; его благородство,

богатства и могущество равняются моим.

Я хвалю его так с тем, чтобы вы избрали

его своим мужем, и желаю вам обоим дол-

голетней жизни».

Все присутствовавшие одобрили пред-

ложение мудрого Боэмунда, и благоразум-

ная княжна легко уступила желаниям

стольких героев. Вследствие того Рожер

женился на Мелазии, с великой радостью,

и брак их праздновался в Антиохии, среди

рукоплесканий и ко всеобщему удоволь-

ствию. Боэмунд и знатнейшие в стране от-

правляли при этом обязанности сенешалей.

Когда, по прошествии шести лет, Боэмунд

и Танкред умерли, Рожер наследовал кня-

жество Антиохию; но два года спустя перс

Амиргазис (эмир Аль-Гази) умертвил его

вместе с 7 тысячами христиан на равнинах

Сарматаша (у Вильгельма Тирского Сардо-

на).

Я сказал уже многое о превратностях

судьбы народов и о бедствиях отдельных

людей; если продолжится моя жизнь, то мне

придется сказать еще многое в последую-

щих книгах. Теперь же закончу эту книгу

моей «Церковной истории», и «Пусть мне

усталому будет дана хоть минута покоя!»

Но наш автор отдыхал недолго и вскоре сно-

ва сел за работу, плодом которой были послед-

ние книги (XI–XIII) «Церковной истории». В них

излагается история Англии и Нормандии, от

1102 до 1142 г., с небольшими отступлениями

по поводу важнейших событий в Палестине;

«Et mihi jam fesso requies aliquantula detur!» –

стих неизвестного поэта, а может быть, и самого

автора.