Спивак Д.Л. (отв. ред.) Фундаментальные проблемы культурологии : В 4 т. Том IV: Культурная политика

Подождите немного. Документ загружается.

С. В. Стрыгина 20

Для этих форм агрессии свойственны процессы, проникающие повсюду, как сильная ин-

фекция; появляется стереотипизация представлений в «образе врага», нарушении своих прав

чужаками (людьми с другим цветом кожи, из других государств, из других городов и проч.)

Существует взгляд, согласно которому проблемы можно решить при помощи подробной

правовой регламентации жизни общества. Такой правовой идеализм порождает только новые

мифы, которые терпят фиаско. Одними законами нельзя изменить положение и преодолеть

всеобщий кризис. Бессилие законов будет порождать все новую агрессию. Самые совершен-

ные по форме нормативные акты бесполезны, если механизм их осуществления не работает.

Правовая культура — показатель цивилизованности общества. Народ, не знающий за-

конов своей страны и не умеющий ими пользоваться, ведет внеправовую жизнь, считал

И. А. Ильин. Но не всякого человека, знающего и понимающего правовые установления,

можно считать человеком правовой культуры. Она присуща только тому, у кого знание зако-

нов доведено до уровня внутренней потребности строго соблюдать их предписания. В про-

тивном случае это порождает много противоречий и исключает возможность диалога раз-

личных мировоззрений.

В настоящее время насущна задача восстановления доверия граждан к государству и пра-

ву. Важно при этом искоренить антогонические отношения различных социальных групп и

наций между собой. Поэтому преобразование российского общества должно производить-

ся так, чтобы не порождать агрессию, а создавать гражданскую солидарность на основе де-

мократических принципов.

Одним из важных моментов при решении этой задачи представляется проблема законода-

тельного закрепления института смертной казни в нашей стране.

Наличие и регламентирование смертной казни в законодательстве любой страны — пока-

затель стабильности общества, уровня его общей и правовой культуры, общественного со-

знания.

В настоящее время 57 стран отменили смертную казнь, из них 24 — конституционно.

16 стран отменили смертную казнь в мирное время, 30 государств, сохранившие смертную

казнь в своем законодательстве, не применяют ее на практике как минимум на протяжении

последних десяти лет. Около 100 стран сохраняют смертную казнь в законодательстве и при-

меняют ее.

Все государства члены Совета Европы отказались от применения смертной казни. Страны

Прибалтики, Болгария, Польша, не отменившие смертную казнь законодательно, в послед-

ние годы не исполняют смертных приговоров.

При вступлении России в Европейский Совет (условием чего была отмена смертной казни)

Конституционный Суд признал данную норму не соответствующей действующей Конститу-

ции, и в стране стал существовать мораторий. Законодательной отмены смертной казни че-

рез Парламент не произошло, так как такой законопроект явно был бы отклонен.

С тех пор прошло много лет, и встает вопрос о законодательном решении проблемы: запре-

те или применении исключительной санкции государством.

Все больше слышны голоса об отмене моратория, появляются требования представите-

лей прокуратуры в судебном процессе о вынесении приговора с наказанием в виде смерт-

ной казни.

Правовая культура как признак гражданского общества 21

Процесс законодательной определенности в стране сложный и неоднозначный, как и вре-

мя, сейчас переживаемое. Это процедура может разжечь еще большую агрессию и нетерпи-

мость, так как много аргументов «за» и «против» отмены.

Создание в России коррумпированного государства оставляет человека незащищенным

со стороны правоохранительных органов. Не секрет, что имеются случаи привлечения к уго-

ловной ответственности невинных людей и прекращении или приостановке дел, где фигу-

рируют «громкие» имена. Нет никакой гарантии, что при восстановлении смертной казни

не пострадают невиновные. Особое значение приобретают судебные ошибки, уровень кото-

рых достаточно велик по причине недобросовестной работы органов следствия, суда и защи-

ты. В случае исполнения смертных приговоров судебные ошибки становятся неисправимы.

И такие факты имели место.

Нужно, чтобы общественность знала то, что давно известно юристам. Ужесточение нака-

зания никогда не ведет к уменьшению преступлений, в том числе терроризма. Осуществляя

террористический акт, преступники заведомо идут на смертельный риск и смертная казнь

их не пугает.

Вместе с тем решение об отмене смертной казни должно приниматься только в том случае,

если к нему готово общество, позволяет уровень его правовой культуры. Необходимо пом-

нить, что подлинное появление или отмена законов происходит сначала в умах людей, жиз-

ненной практике, сознании большинства населения.

При охране прав и интересов граждан в правоприменительной деятельности отчетливо

проявляется значение правовой культуры. У юристов хорошие знание и правильное пони-

мание действующего законодательства — предпосылка эффективности применения права.

Высокий уровень правовой культуры позволяет правильно выбрать норму права, рассчи-

танную на данную ситуацию, избежать желания временного успеха, который ничего не при-

носит в дальнейшем. Особенно это касается общественных дел.

Так требование заместителя генпрокурора смертной казни для обвиняемого по делу за-

хвата заложников в Беслане породило цепочку дальнейших противоречий. Применение про-

курором обыденного подхода при толковании норм права вызвало чувство удовлетворения

у большого количества людей, сыграв на их горе, и повысило его личный общественный ста-

тус. Но это была подмена «игры по правилам» «игрой с правилами», что не способствует ста-

новлению гражданского общества.

В стране действует мораторий, и историко-политическое толкование (которое применяет-

ся в подобных случаях) объясняет, почему он важен для государства. Проявление практи-

ческой целесообразности, а не существующих законных правил в указанном случае является

основанием для недоверия государству. Это будет осознанно после временной эйфории на-

селения, так как на уровне прокуратуры была показана необязательность принимаемых ре-

шений в государстве. Кроме того, требование прокурора вызовет недоверие из-за виртуаль-

ности наказания, ведь смертная казнь давно уже не приводиться в исполнение. Защита прав

потерпевших оказывается очередной декларацией.

Новый социальный институт культуры, основанный на гуманных принципах (а следо-

вательно и правовая культура) только начал складываться в нашей стране. Формирова-

ние новых социальных структур всегда проходит сложные этапы. Ученые предостерегают

С. В. Стрыгина 22

от опасности в этот период подмены формальных законных предписаний социальными нор-

мами. Это особенно опасно, когда государство вынуждено внедрять нормы, привнесенные

извне. «Заинтересованные в такой подмене акторы рискуют попасть в ловушку: оставаясь

для них функционально необходимыми, скопированный институт при деформации правил

обречен на слабость, ибо не в состоянии толком справиться ни с нормативной, ни с социали-

зирующей функцией»5

Чтобы принять законодательное решение вопроса о смертной казни, в обществе должна быть

проведена большая работа, так как простое однозначное решение здесь вряд ли возможно. В ее

решение необходимо вовлечение граждан, которым придется обратиться к изучению законов

своей страны, научиться вырабатывать у себя инстинкт социального самосохранения, защи-

щать свои права. Этот процесс означает выработку правовой культуры на основе опыта пред-

шествующих поколений, нравственных и религиозных ценностей. Только тогда в сознании и

поведении людей будут воспроизводиться ценностно-значимые для социума образы.

И. А. Ильин справедливо отмечал, что «надо убедиться в том, что отвергая объективный

смысл и объективное знание права, человек лишает себя той основы, на которой только и

возможна правовая жизнь: он уже не имеет тогда никаких мотивов, никакого теоретическо-

го и жизненного основания для того, чтобы спорить о праве и бесправии, возмущаться про-

изволом, аппелировать к суду, настаивать на своих правах…»6

С помощью правовой культуры в стране может быть постепенно подготовлена почва для

замены смертной казни на пожизненное заключение. Знание существующего законодатель-

ства даст населению понять, что это не проявление снисхождения к преступнику, а как раз

наоборот. Пожизненное заключение под стражей в одиночной камере страшнее, чем мгно-

венная смерть. Об этом свидетельствуют обращения преступников, осужденных к пожиз-

ненной изоляции от общества, с просьбой заменить ее на расстрел. Но государство, путем

принятия соответствующего законодательства, должно будет гарантировать населению, что

пожизненное заключение не сможет обернуться освобождением. Впрочем решения могут

быть разные.

Право должно базироваться на морально-правовой основе общества и отвечать его пот-

ребностям. Отсюда вытекает обязанность государства принимать такие законы, которые от-

ражали бы интересы и потребности членов общества, пресекали бы социальные отношения,

ибо как личность не может быть свободна от общества, так и государство не вправе прини-

мать антинародные законы.

Гражданское участие — показатель потенциала для создания в государстве гражданского

общества, правовой стабильности, демократии.

Путь к гражданскому обществу лежит через осознание необходимости собственной пра-

вовой инициативы.

Воспитание правовой культуры — процесс длительный и сложный, требующий повсе-

дневного кропотливого внимания и настойчивости.

5 Хлопин А. Д. Деформализация правил: причина или следствие институциональных ловушек? // По-

лис. 2004, № 6. С. 9.

6 Ильин И. А. О сущности правосознания. М., 1993. С. 24.

Правовая культура как признак гражданского общества 23

S. V. Strygina

Legal сulture as Feature of Civil Society

Russia is searching for the ways of eablishing civil society. One of them is to raise legal culture.

 is gives an opportunity to achieve a real guarantee of rights and liberties of a person as the high-

e value.

 e low level of legal conscience leads to legal nihilism, to creating the ground for lawlessness

which sometimes has the charaer of national calamity causing great damage to the society. Nihil-

ism exis at the personal level as a ate of mind and a mode of aion, and at the level of law-en-

forcement bodies. One of the consequences of it is the manifeation of nationalism.

Legal culture is an indicator of the development of the society. People who do not know the laws

of their country and who cannot use them lead illegal life. is creates many contradiions, elimi-

nates the possibility of dialogue of dierent worldviews. With the help of legal culture one can pre-

pare the ground for the legislative abolition of death penalty in the country. e abolition is not due

to the will of politicians but mainly in people’s minds.

 e way to civil society lies through the realization of necessity of own legal initiative.

М. В. Заковоротная

Ростовский государственный университет

направления Культурной политиКи в КонтеКсте развития

граждансКого общества в россии

По нашему убеждению, вопрос о гражданском обществе в России возникает не потому, что

так модно на Западе, или так было бы лучше с точки зрения современных социальных и эконо-

мических теорий, или потому что такую форму социокультурного развития необходимо пост-

роить с точки зрения модернизационных процессов. На наш взгляд, он возникает прежде всего

потому, что без той среды, в которой «работает» гражданское общество, трудно формировать

необходимые и достаточные пути для развития гуманитарной основы современной культуры

в целом, для формирования такого уровня социокультурных взаимодействий, в рамках кото-

рого возможно становление личности. Очевидно, что в современных обществах, в том числе и

в России, «запас традиции» почти полностью израсходован, и поэтому современное общество

вынуждено регенерировать новые энергии единства, а это можно реализовать из коммуника-

ционных ресурсов жизненных миров, чем по сути и является среда гражданского общества.

Явным признаком «исчерпания традиции» становится кризис традиционных институтов, в

том числе и культурных. Многие из них сейчас находятся в ситуации трансформации — пре-

имущественно от государственных институтов к новым: коммерческим или частично ком-

мерческим. Однако сегодня вряд ли можно утверждать, что сложилась многоукладная ин-

ституциональная структура, способная поддерживать развитие культуры на общественном

уровне, то есть на уровне общественных потребностей воспитывать граждан, а не подданных,

на уровне приоритета общественно значимых ценностей, а не индивидуальных эгоистичес-

ких предпочтений, на уровне осознания необходимости построения системы «общественного

договора», на уровне дискурса, а не узкопрофессиональных или бытовых разговоров.

Очевидно, что перспективы культуры связаны с обсуждением и решением проблем фор-

мирования гражданских инициатив, реализации их на общественном уровне, формирова-

ния целенаправленных стратегий по определению направлений культурной политики в раз-

личных регионах России.

Следует обсудить то, что становление гражданского общества — это не узкоспециализи-

рованная сфера, основанная на автономном существовании индивидов, участвующих в со-

ревновании под надзором правового государства, это не только отлаженный историей ме-

ханизм производства гражданских инициатив, в котором может принять участие любой

действующий. И уж точно гражданское общество в современном мире не является прямым

продуктом рыночной экономики. В этой связи Ю. Хабермас писал: «Рыночный язык про-

ник сегодня во все поры, он загоняет все межчеловеческие отношения в схему эгоистичес-

кой ориентации на собственные преференции каждого. Но социальная связь, основанная на

взаимном признании, не разложима на понятия договора, рационального выбора и макси-

мизации потребностей»1.

1 Хабермас Ю. Будущее человеческой природы. М. 2002. С. 126.

Направления культурной политики в контексте развития гражданского общества в России 25

Тогда что же сегодня определяет стратегическое значение гражданского общества?

Еще В. С. Библер подчеркивает, что дефицит гражданского общества для современности

является одним из самых страшных дефицитов, который лежит, обобщенно говоря, — «в ос-

нове даже дефицита мыла и сахара, хлеба и (культурных) зрелищ»2.

Хотя гражданское общество не является главным предметом исследования в данном до-

кладе, необходимо определить его содержание. Обычно под гражданским обществом под-

разумевают систему общественных отношений (семейных, культурных, религиозных, поли-

тических, экономических), которые устанавливаются и развиваются в самом обществе на

основе инициативы и социальной активности его граждан и общественных организаций без

законодательно обоснованного вмешательства государства в процесс самоорганизации и де-

ятельности общественных структур3.

Само понятие, безусловно, меняется, оно исторично, динамично, многозначно и способ-

но аккумулировать изменения, происходящие в социальной практике. Наше рассмотрение

связано прежде всего со способами формирования гражданского общества, позволяющи-

ми преодолевать отчуждение в частную среду и способствовать становлению культуры со-

гласия. Теоретической основой для рассмотрения закономерностей развития современной

культуры и формирования гражданского общества послужили идеи современных мысли-

телей Х. Арендт, Ю. Хабермаса, Н. Лумана, Д. Коэн и Э. Арато, Г. Алмонд Г., С. Верба, У. Бе-

ка, а также ряда отечественных исследователей В. С. Библера, М. С. Кагана, Ю. Н. Солонина,

Ю. М. Резника, Н. Е. Покровского, Т. И. Заславской и др.

В связи с формированием глобальной финансовой и торговой системы, кризисом нацио-

нального государства, проникновением в общественное сознание норм культурного реляти-

визма происходит распад традиционных форм солидарности и формирование посттрадици-

онного гражданского общества. Об этих тенденциях пишут в своих трудах «Политические

работы» Ю. Хабермас, «Гражданское общество и политическая теория» Джин Л. Коэн и Энд-

рю Арато. Концепция гражданского общества опирается на современные учения о граждан-

ском обществе (идеи Х. Арендт, К. Шмидта, Р. Козелека, Ю. Хабермаса, М. Фуко, Н. Лумана),

поскольку прошлые учения о гражданском обществе (Г. В. Ф. Гегеля, А. Токвиля, Т. Парсон-

са, А. Грамши) не дают возможности «анализировать новые формы коллективной идентич-

ности, чтобы на этой основе содействовать созданию более свободных, более демократичес-

ких сообществ»4.

Негативный аспект современного общества, приходят к выводу Д. Л. Коэн и Э. Арато, со-

стоит в отсутствии дифференциации гражданского общества и гражданских отношений от

экономики и политики. Отсутствие защитных барьеров приводит к экспансии и домини-

рованию экономических интересов в межличностных отношениях, к подчинению этих от-

ношений административному контролю, тогда как экономические и политические отноше-

ния, как подчеркивают исследователи, вторичны по отношению к гражданским, поскольку

2 Библер В. С. О гражданском обществе и общественном договоре (размышления после пяти перестро-

ечных лет). С. 13 //http: www. bibler. ru/index.

3 Гершунский Б. С. Гражданское общество в России: проблемы становления и развития. М. 2001.

4 Коэн Джин Л., Арато Э. Гражданское общество и политическая теория. М. 2003. С. 544.

М. В. Заковоротная 26

только социализированный, нравственно и эмоционально сформированный, занимающий

определенное место в жизненном мире человеческих отношений субъект способен прояв-

лять политическую и экономическую активность.

Проникновение логики этих двух систем в жизненный мир и подмена человеческой или

гражданской солидарности солидарностью на основе выгоды или власти приводит к разры-

ву фундаментальной человеческой общности, исчезновению интереса к человеку в принци-

пе. Коэн и Арато вслед за Марксом и Хабермасом называют это проникновение «овеществле-

нием» или «порабощением» жизненного мира5.

Проблема состоит в том, что общество управляется с помощью денег и власти. Ее разреше-

ние, с точки зрения Коэн и Арато, заключается в том, чтобы сформировать публичные про-

странства внутри государственных и экономических институтов путем установления пря-

мой связи с сетью социетальной коммуникации, состоящей из различных публичных сфер,

ассоциаций, движений и т. п6. Тогда развитие гражданского общества будет координиро-

ваться двойным процессом: во-первых, ограничением «поработительских тенденций госу-

дарства и рыночной экономики, во-вторых, созданием новых форм социального контроля

над этими системами»7.

Существующая модель гражданского общества представляет собой, по мнению авторов,

лишь один из возможных путей развития. Она выборочно институционализировала часть

потенциала культурной модернизации. Коэн и Арато согласны с мнением Хабермаса о том,

что рационализация жизненного мира, связанная с реализацией культурного потенциала в

области эстетики, морали и практики в значительной степени заблокирована. А это важно

не только с точки зрения жизненного мира, но и других систем, поскольку рационализация

экономической и политической жизни совершается на основе рационализации гражданско-

го общества. Культурное оскудение явилось результатом того, что результаты творчества в

сферах искусства, философии, морали, науки и др. слабо проникают в жизненный мир.

Односторонняя институционализация культурных богатств подготавливает почву для

проникновения денег и власти в сферы воспроизводства гражданского общества, то есть в

сферу человека и человеческих отношений. И тогда взаимодействие на уровне денег и власти

заменяет коммуникативное взаимодействие: логика этих систем проникает «в уже модерни-

зированный жизненный мир»8.

Авторы подчеркивают важность защиты жизненного мира. Необходимы барьеры, защи-

щающие источник солидарности, связанный со способностью людей реагировать друг на

друга и отождествляться друг с другом на основе внимания к миру другого — обоюднос-

ти и реципрокности, причем без заботы о том, чтобы объемы помощи были равными с обе-

их сторон, без высчитывания индивидуальной выгоды, и, самое главное, без принуждения.

«Солидарность подразумевает готовность разделить судьбу другого, понимаемого не как эле-

мент в категории, к которой принадлежишь сам, но как уникальная и особенная личность.

5 Там же, С. 572.

6 Коэн Джин Л., Арато Э. Гражданское общество и политическая теория. М., 2003.

7 Там же, С. 78.

8 Там же, С. 572.

Направления культурной политики в контексте развития гражданского общества в России 27

Несмотря на ориентацию на различие, источник солидарности тем не менее предполагает

общее членство в некоторой реальной или идеальной группе, а также некие общие нормы,

символы и воспоминания»9. Авторы обращают внимание на то, чувство общности, солидар-

ности означает консенсус и по другим — экономическим и политическим вопросам.

Искусство достижения такой солидарности является важным условием формирования

культуры гражданского общества. Под этим искусством подразумевается «действенная со-

лидарность» — протест против равнодушия и нежелания большинства людей задумывать-

ся над своими поступками.

Второе направление общественной работы — «практическая критика» существующего

положения дел в общественной жизни с предложением более эффективной деятельности в ее

различных сферах — в СМИ, в прессе, и что для нас важно, в системе образования.

Третье направление — развитие «активной демократии», которая подразумевает децент-

рализацию управления и участие граждан в принятии управленческих решений.

Наконец, хотелось бы добавить еще одно существенное направление, без которого не-

возможно формирование культуры гражданского общества, а именно формирование ком-

петенции участвовать в политических действиях, проявлять гражданскую волю. На наш

взгляд, особенно в этой компетенции нуждаются российские граждане. Апатия, неучастие,

игнорирование политической деятельности приводит к тому, что невозможно говорить о

формировании гражданского сознания, гражданского способа мышления, ведь невозмож-

но мыслить об обществе, о других вне политической активности, вне политического дис-

курса.

Реализация данных направлений означает создание основ для развития культуры граж-

данского общества и культуры в целом. И для этого необходимы инвестиции в него, не-

обходимо делегировать ему соответствующие компетенции и власть: технологические и

информационные компетенции (СМИ), экономические (базовое финансирование), образо-

вательные компетенции (сертификаты, признаваемые на рынке труда).

По мнению немецкого социолога У. Бека решающую роль в будущем сыграют сочетания

экономического труда и общественной деятельности. Однако здесь уместно учесть различие,

которое провела Х. Арендт между работой (Work), цели и продукты которой не оставляют

следа и исчезают в повседневном употреблении и деятельностью (Activity), трансформирую-

щей способ жизни и общения, создающей новые смыслы и политические институты10.

Очень важным в этой связи и незаслуженно «забытым» в теории культуры становится на-

следие Х. Арендт. За исключением небольшого количества работ (Е. Трубиной, И. Джохадзе,

Д. М. Носова, А. А. Золотова) нельзя не признать, что Арендт предстает в основном как по-

литический и социальный философ, однако не принимаются во внимание ее заслуги в раз-

витии идей о кризисе современной культуры и путях его преодоления, о том, что главным

вопросом остается проблема становления личности в культуре, что именно личность вво-

дит культуру в историю. Стоит также отметить, что Арендт развивает идеи Маркса о необ-

ходимости преодоления отчуждения в труде, о разделении труда и досуга, об общественной

9 Там же, С. 596.

10 Arendt H. e Human condition. — Chicago, 1989.

М. В. Заковоротная 28

потребности интегрировать профессиональную, гражданскую деятельность, направленную

на развитие культуротворчества применительно к новой цивилизации, идущей следом за

индустриальной (вторая половина XX столетия).

Идеи высвобождения человеческих сил для высшего применения, идеи необходимости

построения общества так, чтобы оно служило культуре, чтобы культура не стала жертвой

потребления, банальности, одностронности и ординарности, положены в основу рассмот-

рения данного исследования. «Раб» или «слуга» (определения Арендт) в постиндустриаль-

ном обществе не может творить не в силу своего социального или экономического стату-

са, а, прежде всего, в силу ограниченности горизонтов видения приложения собственных

сил11.

«При этом бездумной и однообразной становится не только трудовая деятельность, но и

быт, в который тоже проникают гомогенизация и приобретательство, присутствие которых

исключает возможность подлинной частной жизни»12.

Рождение и развитие социокультурной целостности, — сферы внутреннего «публичного

пространства» по Арендт, является процессом становления феномена гражданского обще-

ства. Гражданское общество предполагает новый статус человека в сравнении с обществом,

в котором отсутствует «Полития», Логос, Слово, т. е. сообществом, названным Х. Арендт час-

тной сферой, Д. Лукачем «немыми отношениями», а В. С. Библером сферой причинной де-

терминации, где человек поставлен в рамки природной обреченности и не мыслит себя как

источник преобразований (по Арендт, это «труд», а не преобразующая природу и человека

«деятельность»). Основу публичной сферы составляет взаимодействие, которое может обес-

печить власть с точки зрения Арендт. И хотя в теории Арендт много моментов для критики,

как отмечают Коэн и Арато, например, хотя бы в вопросе о том, что гражданское общество,

ориентированное только на развитие внутренней публичности, не будет способно защитить

себя от государственной администрации, в целом эти мысли более чем актуальны сейчас.

Недаром, как справедливо отмечает Б. В. Марков, «формирование общественного мнения и

политической воли осуществляется не только в форме компромиссов, но и по модели пуб-

личных дискурсов, нацеленных на рациональную приемлемость правил в свете общих ин-

тересов и ценностных ориентаций. Субъекты права — это не собственники самих себя и не

солидарные частицы целого — народа, а индивиды, достигающие в процессе коммуникации

нравственного признания друг друга, что и обеспечивает социальную интеграцию автоном-

ных индивидов»13.

Таким образом, именно внутренняя и необходимая взаимосвязь между развитием граж-

данского общества и становлением культуры позволяет преодолевать многие проблемы эко-

номического, политического характера, а вопрос о формировании культурной политики в

развитии гражданского общества не является «прихотью» культурологов или других соци-

альных экспертов.

11 Arendt H. Between Past and Future. Reprint of the 1968. — New York., 1989.

12 Коэн Джин Л., Арато Э. Гражданское общество и политическая теория. М.,2003. C. 266.

13 Марков Б. В. Политика другого с точки зрения культурной антропологии. // В перспективе культуро-

логии: повседневность, язык, общество. М., 2005. С. 145.

Направления культурной политики в контексте развития гражданского общества в России 29

Обратимся теперь к вопросу о культурной политике. А. Флиер определяет культурную по-

литику как «совокупность научно обоснованных взглядов и мероприятий по всесторон-

ней социокультурной модернизации общества и структурным реформам по всей системе

культуропроизводящих институтов, как система новых принципов пропорционирования

государственной и общественной составляющих в социальной и культурной жизни… как

осмысленная корректировка общего содержания отечественной культуры»14. Д. Клиш в ста-

тье «Культура, управление и регулирование» отмечает, что «культурную политику не следу-

ет рассматривать как прерогативу правительства, ибо она зависит от многих окружающих

факторов, государственных ведомств, а также институтов гражданского общества и раз-

личных групп людей»15. В статье 9 Универсальной декларации о культурном разнообразии

ООН отмечается, что культурные политики должны создавать условия для распространения

культурных ценностей и услуг на локальном и глобальном уровнях. Более того, каждое го-

сударство должно выработать свою собственную культурную политику согласно междуна-

родным обязательствам.

С исторической точки зрения идеи культурной политики совсем не чужды российско-

му менталитету после советского периода централизованного государственного управле-

ния культурой и симуляции вовлечения пролетариата в дела культуры. Однако сейчас не-

которые исследователи видят угрозу в возрождении данной проблематики. С одной стороны,

эта угроза видится в реанимировании власти цензуры или бюрократического управления, с

другой стороны, такая угроза существует во всех современных обществах как продолжение

объективной тенденции усиления «менеджеризма».

Отдавая себе отчет в том, что эта тема также широка, как обсуждаемые выше темы, ос-

тановимся на более узком вопросе о том, могут ли, и если могут, то как центры культурной

политики при высших учебных заведениях участвовать в формировании культурной по-

литики.

Опыт многих стран и последнего десятилетия подсказывает, что могут. Известно, что та-

ких центров, занимаюцихся вопросами культурной политики при университетах или ми-

нистерствах культуры становится все больше, особенно в период 1995–2000 гг. Институци-

онализация таких центров проходит достаточно традиционно — формируются команды

специалистов, участвующие в разработке принципов по определению культурной полити-

ки страны или региона, издаются журналы или другие периодические издания (например,

International Journal of Cultural Policy или серии буклетов ЮНЕСКО по культурной поли-

тике), проводятся конференции и семинары. Таких центров по всему миру уже достаточ-

но много. Нас прежде всего интересуют центры при университетах. В США это Центр по

культурной политике при университете Чикаго, Центр по искусству и культурной поли-

тике университета Принстона, при университетах Огайо, Нью-Йорка, Пенсильвании, Ко-

лумбийского университета. Причем каждый их этих центров имеет собственной уникаль-

ное происхождение и историю, например, в Колумбийском университете это развитие

14 Флиер А. Я. О новой культурной политики России. // Общественные науки и современность. 1994,

№ 5. С. 14.

15 Клиш Д. Культура, управление и регулирование // Культурология. М., 2002. С. 274