пастбищами, пустошами. Приусадебная же земля вместе с домом уже перешла в
собственность отдельных больших семей.
В некоторых местностях (в Ютландии, в отдельных районах Северной Германии)
по данным археологии в начале новой эры в индивидуальное наследственное владение
больших семей выделялись и превращались в собственность отдельных домашних общин
не только приусадебные участки, но и пахотные поля. Это подтверждается
археологическими данными в отношении Ютландии и некоторых районов Северной
Германии. Такой порядок землепользования сложился, по мнению Энгельса, там, где
характер местности затруднял переделы земли, — в тесных долинах, на узких плоских
возвышенностях, между болотами. Господствующими же у германских племен оставались
хозяйственные распорядки, при которых общине принадлежала собственность на все ее
земли, кроме приусадебных.
Общественные классы у германцев и во времена Тацита отсутствовали. Основным
типом непосредственных производителей были по-прежнему свободные общинники. Они
не подвергались эксплуатации, пользовались равными правами (в отношении владения
землей, ношения оружия, участия в народном собрании и др.). Но зарождалась уже
социальная дифференциация. У германцев имелись рабы, положение которых Тацит
описывает довольно подробно. Главным источником рабства была война. Рабы были
бесправны. Господин мог безнаказанно убить своего раба. Но все же рабы у германцев
находились в лучшем положении, чем в классическом рабовладельческом обществе. Они
имели свой дом, свое хозяйство и лишь вносили своим господам оброк натурой (хлебом,
мелким скотом, тканями). По своему положению они напоминали, как считал Тацит,
скорее римских колонов, чем римских рабов. Свободных и рабов у германцев не
разделяла такая социальная пропасть, как у римлян. Рабство в целом не имело в
древнегерманском обществе такого значения, как в римском, поскольку рабы не играли
главной роли в производстве. Это было рабство в его начальной стадии —
«патриархальное рабство». На волю рабов отпускали редко, при этом вольноотпущенники
мало отличались по своему положению от рабов.
Социальное расслоение наметилось и среди свободных германцев. Из общей массы
свободных общинников выделилась родовая знать. Представители знатных семей
отличались от других общинников имуществом и политическим влиянием: в руках
знатных сосредоточилось большое количество скота, рабов. Об имущественной
дифференциации свидетельствуют и данные археологии. В одном и том ж& селении
наряду с дворами, где были помещения для 2—4 голов скота, иногда имелись такие
дворы, где содержалось более 30 голов. В некоторых погребениях имеется разнообразное
оружие — мечи, щиты, по нескольку наконечников копий и богато украшенные предметы
домашнего обихода. Это, очевидно, могилы родовой знати. В других же могилах,
предназначенных, по-видимому, для рядовых свободных людей, обнаружены лишь
отдельные виды оружия — копье или копье и щит, иногда меч и щит.
У знатных семей постепенно оказывалось в пользовании также и большее
количество земли, чем у рядовых общинников, поскольку раздел земли производился не
поровну между семьями, а «по достоинству» (secundmn dignationem), т. е. очевидно, в
соответствии с социальным положением этих семей.
Особенно быстро развивалось имущественное неравенство среди германских
племен, населявших пограничные с римскими провинциями территории. На этот процесс
оказывали свое воздействие оживленные торговые связи германцев с римлянами и
хозяйственные распорядки местного
романизированного населения.
Германцы при Таците жили еще догосударственным строем. Высшая власть
оставалась и теперь за народным собранием, которое решало вопросы войны, мира и
другие важнейшие дела, избирало старейшин и военных вождей племени, творило суд в
соответствии с обычаями племени. Но помимо народного собрания большое значение
приобрел совет старейшин. Этот орган власти решал менее значительные дела