Сивачёв Н.В., Язьков В.Ф. Новейшая история США. 1917-1972

Подождите немного. Документ загружается.

безостановочно более трех лет. К марту 1933 г. общая стоимость

акций в США снизилась до 19 млрд. долл., т. е. по сравнению

с 1929 г. в 4,5 раза.

Финансовый кризис больно ударил по всей банковской систе-

ме Соединенных Штатов. За четыре года, с 1929 по 1932 г.,

обанкротилось около 5 тыс. банков, т. е. пятая часть всех банков

страны. Наибольшей остроты финансовый кризис достиг весной

1933 г., когда банковская система пришла в полное расстройство.

Это означало, что миллионы мелких вкладчиков теряли свои

многолетние сбережения и превращались в нищих.

Таким образом, экономический кризис 1929—1933 гг. в гро-

мадной степени ухудшил положение трудящихся. Характеризуя

обстановку в эти годы, У. Фостер писал: «Соединенные Штаты,

в прошлом страна хваленого капиталистического процветания,

стали страной, где властвовал кошмар голода, болезней, нищеты

и пауперизма».

2. Внутренняя и внешняя политика правительства

Гувера

Миллионы рабочих и фермеров, оказавшихся без средств к

существованию, надеялись, что правительство придет им на помощь.

Однако в течение всего периода экономического кризиса ничего

подобного они так и не дождались. Это и понятно — ведь наи-

более важные позиции в республиканском правительстве Г. Гу-

вера занимали виднейшие представители финансовой олигархии

США (Э. Меллон, Р. Ламонт и др.). Не удивительно, что «пра-

вительство миллионеров», как называла кабинет Гувера про-

грессивная общественность страны, взяло крайне реакционный

курс экономической политики, рассчитанный на то, чтобы пере-

ложить все тяготы кризиса на плечи трудящихся.

Долгое время Гувер и другие деятели республиканской адми-

нистрации по сути дела вообще отрицали сам факт экономиче-

ского кризиса в США. В своих официальных заявлениях они

уверяли американцев, что страна переживает не кризис, а вре-

менную заминку, что экономический механизм ее здоров и «про-

цветание рядом, за углом». Даже в октябре 1930 г., когда уже

мало кто сомневался в том, что капиталистический мир вступил

в полосу жесточайшего экономического кризиса, президент Гувер

в речи на съезде Американской ассоциации банкиров продолжал

твердить, что все, что испытывают с 1929 г. Соединенные

Штаты, — это не более чем «временный перерыв в процветании

великой нации».

В условиях экономического кризиса 1929—1933 гг. ярко обна-

ружилась антинародная сущность философии «твердого индиви-

дуализма», проповедуемой лидерами республиканской партии.

Под предлогом, что вмешательство государства в экономическую

жизнь общества якобы противоречит «американскому образу

жизни», правительство Гувера неизменно отвечало категориче-

ским отказом на требования ввести федеральную систему соци-

ального страхования. В лучшем случае оно соглашалось с тем,

что помощь безработным входит в компетенцию местных властей,

обычно же эти функции возлагались исключительно на частную

благотворительность. Издевательством над народными страда-

ниями звучали рассуждения Гувера о том, что непосредственная

помощь безработным со стороны государства нецелесообразна,

ибо она «подорвет веру населения в собственные силы» и «осла-

бит стойкость американского характера». Поэтому практическая

деятельность республиканской администрации в сфере помощи

безработным свелась к организации в небольших размерах обще-

ственных работ, а также к попыткам введения так называемого

плана разделения работы, т. е. к распространению системы ча-

стичной занятости на всех рабочих, числившихся до наступления

кризиса в той или иной отрасли промышленности. Следствием

этой системы было дальнейшее сокращение заработной платы

занятых рабочих. Более радикальные планы государственной

помощи безработным систематически отвергались. Только в

июле 1932 г., через три года после начала кризиса, был принят

закон, который, в частности, предусматривал ассигнования феде-

ральных средств штатам в размере 300 млн. долл. для выдачи

единовременных пособий лицам, потерявшим работу. Ясно, что

эта сумма была совершенно недостаточной для оказания сколько-

нибудь реальной помощи безработным.

Не отвечала требованиям момента и аграрная политика пра-

вящих кругов США. В июне 1929 г. специальная сессия конгрес-

са под давлением широкого фермерского недовольства одобрила

новый сельскохозяйственный закон — «Акт о сбыте сельскохо-

зяйственных товаров». На основании нового закона было создано

специальное правительственное агентство — Федеральное фермер-

ское управление, которое поставило своей задачей добиться ста-

билизации цен внутри страны путем систематической скупки и

удаления с рынка излишков пшеницы, хлопка и других продук-

тов. Для этой цели фермерскому управлению было ассигновано

из государственного казначейства 500 млн. долл. Принятие но-

вого закона сопровождалось активной кампанией, чтобы пред-

ставить его как меру, проведенную якобы в интересах всех

фермеров.

Результаты начатых фермерским управлением «стабилизаци-

онных операций» скоро показали истинную цену правительствен-

ным заявлениям. Операции по скупке сельскохозяйственных

товаров продолжались с перерывами около полутора лет и были

окончательно прекращены в июне 1931 г. К этому времени на

складах управления скопились огромные запасы: 257 млн. буше-

лей пшеницы и 1,3 млн. кип хлопка. Израсходовав в короткий

срок почти все отпущенные ему средства, фермерское управление

принесло немалые выгоды верхушке крупного фермерства и осо-

бенно монополистическим корпорациям, в руках которых были

сосредоточены основные запасы сельскохозяйственной продук-

ции. Но выполнить главную задачу — добиться повышения цен —

ему, конечно, не удалось.

Более того, концентрация в руках правительства громадных

запасов продукции без всякой надежды на выгодный сбыт уже

в 1930—1931 гг. оказывала крайне неблагоприятное влияние на

рынок, вызывая систематическое понижение цен. Когда же со

второй половины 1931 г. фермерское управление прекратило

закупки и, терпя колоссальные убытки, начало массовую рас-

продажу накопленных им товаров, это привело уже к полной

дезорганизации американского сельскохозяйственного рынка, к

новому углублению аграрного кризиса, а следовательно, к еще

большему ухудшению положения миллионов мелких и средних

фермеров.

Совсем по-иному отнеслось правительство Гувера к требова-

ниям крупного капитала. При первых же признаках экономиче-

ского кризиса буржуазное государство поспешило на помощь

монополиям. Уже в ноябре — декабре 1929 г. в Белом доме

состоялась целая серия совещаний с представителями деловых

кругов. Для стимулирования частных капиталовложений феде-

ральное правительство приняло срочные меры к удешевлению

кредита, а в конце 1929 г. провело через конгресс очередное сни-

жение налогов на доходы корпораций. В июне 1930 г. вступил в

силу новый тарифный акт Хоули — Смута, ставший поистине

апогеем протекционизма. Предусмотренное законом повышение

ввозных пошлин было с успехом использовано монополистами

для взвинчивания цен на промышленные изделия внутри страны.

Осенью 1931 г. начался новый этап финансовой политики рес-

публиканской администрации. Резкое ухудшение хозяйственной

конъюнктуры, новое углубление кредитного кризиса, участив-

шиеся банкротства крупных банков — все это заставило прави-

тельство Гувера перейти к прямому субсидированию монополий.

В октябре 1931 г. Гувер выступил с инициативой создания Нацио-

нальной кредитной корпорации с капиталом в 500 млн. долл.,

его предполагалось собрать главным образом путем доброволь-

ных взносов банковских групп. Когда же этого оказалось недо-

статочно, на спасение монополистических объединений были

брошены крупные государственные средства. В январе 1932 г.

конгресс принял закон об основании Реконструктивной финан-

совой корпорации (РФК) с первоначальным капиталом в 2 млрд.

долл., который затем несколько раз, увеличивался за счет новых

бюджетных ассигнований. До начала марта 1933 г., т. е. до исте-

чения срока полномочий гуверовской администрации, РФК рас-

пределила займы на сумму 2,1 млрд. долл. Около двух третей

этой суммы попало в руки банков, страховых обществ, железно-

дорожных компаний и других монополистических финансовых

учреждений. На долю же миллионов рабочих и фермеров доста-

лись жалкие крохи. По справедливому замечанию видного аме-

риканского историка С. Морисона, «РФК мало что дала тем, кто

больше всего нуждался в помощи».

Внутренняя политика правительства Гувера и особенно дея-

тельность Реконструктивной финансовой корпорации были сви-

детельством того, что в период экономического кризиса 1929—

1933 гг. в Соединенных Штатах вновь началось усиление госу-

дарственно-монополистических тенденций. Правда, пока у власти

находилась республиканская администрация Гувера, эти тенден-

ции проявлялись не в форме непосредственного экономического

регулирования, а главным образом в форме государственного

субсидирования монополий. К тому же они почти совершенно не

распространялись на сферу социальных отношений.

В области внешней политики правительство Гувера также

значительно активизировало свои действия. Это объяснялось тем,

что кризис 1929—1933 гг. повлек за собой относительное ослаб-

ление международных позиций американского империализма.

Резко сократился в эти годы оборот внешней торговли США

(примерно на 70%), началось сильное обесценение их загранич-

ных инвестиций. Положение Соединенных Штатов как центра

финансовой эксплуатации мира несколько поколебалось.

Правящие круги США, разумеется, никак не могли прими-

риться с ослаблением роли страны на международной арене.

Поэтому развернулась борьба между Соединенными Штатами и

их империалистическими соперниками, в особенности Англией,

за рынки сбыта и сферы приложения капитала. Районом наибо-

лее острых империалистических столкновений США и Англии

стали Канада и Латинская Америка. Однако результаты этой

борьбы оказались в целом неблагоприятными для Соединенных

Штатов. Если к концу 20-х годов позиции американского капи-

тала в Канаде и особенно в Латинской Америке значительно

окрепли, а позиции Англии ослабли, то с наступлением экономи-

ческого кризиса 1929—1933 гг. Англия перешла в контрнаступле-

ние и вновь существенно потеснила США. Экспорт их в основные

страны Южной Америки сократился в годы кризиса почти в

шесть раз, т. е. значительно больше, чем английский. В руки

капиталистов Англии перешла и часть латиноамериканских инве-

стиций США.

Более успешными для Соединенных Штатов были итоги

англо-американского империалистического соперничества в обла-

сти военно-морского строительства. Американская дипломатия в

течение всего периода 20-х годов стремилась добиться равенства

США и Англии по всем категориям военно-морского флота.

Теперь она могла зафиксировать новую крупную победу. Лондон-

ская морская конференция 1930 г. распространила принцип

паритета США и Англии не только на линейный флот, как это

уже было сделано в 1922 г., но и на крейсеры, эсминцы и под-

водные лодки. Так была заложена основа для дальнейшей борь-

бы Соединенных Штатов за преобладание в морских вооруже-

ниях.

Наряду с попытками укрепления пошатнувшихся позиций

американского империализма на международной арене правящие

круги США в начале 30-х годов по-прежнему направляли свои

усилия на создание единого антисоветского фронта всех импе-

риалистических держав. Правительство Гувера продолжало ста-

рую политику непризнания Советского Союза. Оно не раз было

инициатором антисоветских кампаний, имевших целью затруд-

нить экономическое развитие первого в мире социалистического

государства.

Антисоветские цели лежали и в основе политики Соединен-

ных Штатов по отношению к Германии. Сильнейшие удары кри-

зиса уже к 1931 г. поставили ее на грань экономического краха.

Острота классовых противоречий в стране достигла крайних

пределов. Опасения за судьбу классового господства германской

монополистической буржуазии и стремление сохранить Германию

в качестве ударной силы против «большевизма» заставили пра-

вящие круги США прибегнуть к чрезвычайным мерам. В июне

1931 г. по предложению Гувера были приостановлены на один

год все платежи по межгосударственным долгам и репарациям.

На практике «мораторий Гувера» стал шагом к полной отмене

репараций, что и было сделано в 1932 г. на конференции в

Лозанне. Ликвидация репарационных платежей принесла огром-

ные выгоды германским империалистам, поскольку это позволило

им ускоренными темпами завершить процесс восстановления

военно-экономического потенциала страны и вплотную присту-

пить к подготовке новой войны за передел мира.

Политика, проводимая США в начале 30-х годов, в немалой

степени способствовала также и образованию очага войны на

Дальнем Востоке. Когда в сентябре 1931 г. японские войска

оккупировали Маньчжурию, правительство Гувера воздержалось

даже от формального осуждения японской агрессии, заявив, что

действия Японии не дают оснований для вывода о нарушении

ею «пакта Бриана — Келлога». Подобная позиция американских

правящих кругов объяснялась надеждами на близкий военный

конфликт Японии и СССР. И только когда японская армия дви-

нулась не на север, а на юг, в пределы Центрального Китая,

государственный секретарь США Г. Стимсон в ноте от 7 января

1932 г. выступил с так называемой доктриной непризнания, где

осуждались все действия, которые противоречили принципу

«открытых дверей» в Китае. Нота американского правительства

была свидетельством обострения противоречий между Японией

и Соединенными Штатами. Однако правительство Гувера, отнюдь

не оставившее надежд на японо-советский конфликт, так и не

приняло каких-либо решительных мер для подкрепления пози-

ции, изложенной в ноте Стимсона. Это облегчило Японии новые

акты агрессии.

Таким образом, антисоветский курс внешней политики правя-

щих кругов США на практике способствовал укреплению пози-

ций Германии и Японии и постепенному изменению соотношения

сил крупнейших империалистических держав, приведшему в

итоге ко второй мировой войне.

3. Массовое движение трудящихся в период

экономического кризиса 1929—1933 гг.

Длительное расстройство экономической жизни общества,

вызванное кризисом, крайнее обострение нужды и бедствий мил-

лионов трудящихся, промонополистический, антинародный курс

политики буржуазного правительства — такова была объектив-

ная основа, на которой в Соединенных Штатах возникла новая

волна массового народного движения.

Главной формой рабочего движения в период экономического

кризиса 1929—1933 гг. стало движение безработных. Это и по-

нятно— ведь в той или иной степени безработицей было затро-

нуто подавляющее большинство американского пролетариата.

Оказавшись в условиях кризиса в особенно бедственном поло-

жении, миллионы безработных раньше и энергичнее, нежели

другие группы трудящегося населения, вступили на путь борьбы

за удовлетворение своих неотложных нужд.

Движение безработных в США было первым массовым дви-

жением американского пролетариата, возглавленным коммуни-

стической партией. Уже в декабре 1929 г. руководство компар-

тии, добившись к тому времени полного идейного разгрома

правого оппортунизма, разработало конкретную программу дей-

ствий безработных. Коммунисты мобилизовали их на борьбу за

введение государственной системы социального страхования, в

том числе страхования по безработице, за оказание им немед-

ленной помощи со стороны федерального правительства, властей

штатов и городских муниципалитетов, за справедливую оплату

труда на общественных работах.

Массовое движение безработных развернулось в первый же

год экономического кризиса. 6 марта 1930 г. под руководством

коммунистической партии по всей стране были проведены демон-

страции протеста против безработицы. Десятки тысяч трудящих-

ся вышли на улицы Нью-Йорка, Чикаго, Детройта, Питтсбурга,

Филадельфии и других индустриальных центров Соединенных

Штатов. Всего в этот день демонстрировало около 1250 тыс. ра-

бочих.

В июле 1930 г. в Чикаго состоялся первый общенациональ-

ный съезд безработных. Делегаты съезда, прибывшие со всех

концов страны, одобрили выдвинутую коммунистами программу

борьбы за оказание срочной помощи безработным и за введение

федеральной системы социального страхования. Съезд создал

Национальный совет безработных, который объединил деятель-

ность многочисленных местных советов безработных, руководив-

ших борьбой рабочих в различных городах, графствах и штатах.

Активное участие в движении безработных принимали массы не-

гритянского населения США.

На основании решений Чикагского съезда коммунистическая

партия летом 1930 г. разработала и представила на обсуждение

рабочих законопроект о социальном страховании, который пре-

дусматривал выплату пособий по безработице, старости или

болезни в размере средней заработной платы промышленного

рабочего. Фонд социального страхования предполагалось создать

путем дополнительного налогового обложения крупного капита-

ла, а также за счет ассигнований на военные цели. Деятельность

федеральных учреждений социального страхования должна была

проходить под постоянным контролем выборных рабочих орга-

низаций.

Программа, изложенная в «рабочем билле» о социальном

страховании, оказалась в центре внимания многочисленных

демонстраций и голодных походов безработных, которые на про-

тяжении 1930—1931 гг. проходили в различных районах страны.

На волне этого нового подъема рабочего движения в ноябре —

декабре 1931 г. по инициативе и под руководством коммунисти-

ческой партии был проведен первый национальный голодный

поход безработных на Вашингтон. 7 декабря 1931 г., в день от-

крытия очередной сессии конгресса, участники похода прошли

по улицам американской столицы, требуя немедленной помощи

безработным. Власти Вашингтона, напуганные размахом демон-

страции, мобилизовали полицию и не пустили делегацию безра-

ботных ни в здание конгресса, ни в Белый дом. Однако стойкость

и организованность участников национального голодного похода

произвели большое впечатление на всю страну.

Другим важным событием классовой борьбы в США в период

экономического кризиса был поход ветеранов войны на Вашинг-

тон летом 1932 г. Основную массу ветеранов составили безработ-

ные, но среди участников похода было также немало разорив-

шихся фермеров, мелких предпринимателей, торговцев, служа-

щих. Бывшие солдаты вместе со своими семьями шли в столицу,

чтобы потребовать у правительства выплаты им так называемого

бонуса — компенсации за их службу в армии в период первой

мировой войны. К июню 1932 г. в Вашингтоне собралось около

20 тыс. участников похода. Присутствие столь многочисленной

армии голодных и озлобленных людей не могли не учитывать

многие конгрессмены. Поэтому палата представителей большин-

ством голосов решила удовлетворить требования ветеранов.

Однако по настоянию президента Гувера сенат отверг принятый

палатой билль об уплате «бонуса».

Под влиянием этих событий движение ветеранов войны под-

нялось на более высокую ступень. Изменились их лозунги: теперь

они требовали не только уплаты «бонуса», но и введения системы

социального страхования. Более действенными стали и формы

движения. Многотысячные демонстрации вокруг Капитолия,

самочинный захват пустующих правительственных зданий, появ-

ление выборных солдатских комитетов — все это свидетельство-

вало о росте боевых настроений участников похода, о повышении

их сознательности и организованности.

Тогда правительство решило действовать. 28 июля 1932 г. по

приказу Гувера и под руководством начальника штаба амери-

канской армии генерала Макартура против ветеранов были бро-

шены регулярные войска, с танками, пулеметами и газовыми

бомбами. Безоружных ветеранов войны, их жен и детей травили

газами, разгоняли с помощью конницы и танков, жгли хижины

в их временном лагере. Над Вашингтоном поднялось зарево

пожаров.

Таков был ответ республиканской администрации Гувера на

выступления народных масс, добивавшихся улучшения своего по-

ложения. Но эта расправа не испугала трудящихся. Движение

безработных развернулось с новой силой. В декабре 1932 г.

жители Вашингтона встречали на улицах города участников

второго национального голодного похода, которые от имени мил-

лионов безработных требовали, чтобы конгресс принял чрезвы-

чайные меры помощи рабочим и фермерам.

Наряду с коммунистической партией, игравшей руководящую

роль в организации демонстраций и голодных походов 1930—

1932 гг., в движении безработных приняли участие социалисти-

ческая партия и связанная с ней левая оппозиционная группа в

рядах АФТ, оформившаяся в 1929 г. в Конференцию за прогрес-

сивное рабочее действие. Созданные этими организациями рабо-

чие альянсы и лиги безработных граждан нередко становились

важными орудиями повседневной борьбы рабочего класса, а в

ряде случаев вступали в непосредственный контакт с советами

безработных. Так еще в начале 30-х годов в Соединенных Шта-

тах закладывались основы единства действий всех безработных

в борьбе за удовлетворение неотложных нужд трудящихся.

Развитие стачечного движения проходило менее интенсивно.

Дело в том, что в условиях кризиса забастовочная борьба рабо-

чего класса была до крайности затруднена. Предпринимателям

стало теперь гораздо легче, нежели в годы промышленного

подъема, бороться против забастовок. Они в любой момент могли

выбросить с работы сотни стачечников, зная, что за воротами

заводов и фабрик стоят десятки тысяч голодных людей, готовых

на любую, даже самую низкооплачиваемую работу. В этой ситуа-

ции каждая забастовка требовала от ее участников величайшей

стойкости, мужества и самоотверженности.

И все же несмотря на слабую организованность американ-

ского пролетариата, несмотря на то, что лидеры АФТ вступили в

1929 г. в прямую сделку с правительством Гувера, обязавшись

на время кризиса воздерживаться от забастовок, стачечная

борьба рабочего класса США достигла значительного размаха.

За четыре года кризиса, с 1929 по 1932 г., бастовало в общей

сложности 1138 тыс. рабочих. Наиболее крупные стачки тех лет

имели место в 1931 г. в угольных районах Пенсильвании, Огайо

и Западной Виргинии, где под руководством Лиги профсоюзного

единства (ЛПЕ) рабочие в течение нескольких месяцев вели

ожесточенную борьбу против предпринимателей.

Активное участие ЛПЕ в основных выступлениях американ-

ских рабочих значительно увеличило численность и влияние

левого крыла профсоюзного движения, руководимого коммуни-

стической партией. В 1933 г. в рядах Лиги профсоюзного един-

ства насчитывалось почти 100 тыс. членов. Это создало солидную

основу для завоевания на сторону левого крыла сотен тысяч

рядовых членов Американской федерации труда, которые не

хотели оставаться пассивными жертвами кризиса и были недо-

вольны капитулянтской политикой своих руководителей.

Коммунистическая партия и ЛПЕ провели в годы кризиса

большую работу по привлечению в профсоюзы широких масс

негритянских рабочих. Коммунисты были также инициаторами

ряда кампаний в защиту негров. Особенно большое значение

имела успешная кампания за спасение жизни 9 негритянских

юношей, осужденных в 1931 г. в г. Скоттсборо (Алабама) по

ложному обвинению в покушении на честь белых женщин. Она

увеличила авторитет компартии среди негритянского населения.

Однако в деятельности Коммунистической партии США и в

эти годы по-прежнему были ошибки сектантского характера.

В своей агитации среди рабочих коммунисты нередко выдвигали

на первый план конечные цели борьбы, программу «революцион-

ного выхода из кризиса», не всегда уделяя достаточно внимания

повседневным нуждам рабочего класса. В Лиге профсоюзного

единства все более чувствовался крен в сторону параллельного

юнионизма, упор на создание независимых левых профсоюзов

даже тогда, когда правильнее было бы взять курс на укрепление

левой оппозиции в реформистских союзах АФТ. Результатом

подобной линии была изоляция профсоюзов ЛПЕ от основной

массы организованных рабочих. Быстрейшее устранение сектант-

ских ошибок и объединение всех сил рабочего класса в борьбе

за неотложные нужды стало поэтому важнейшей задачей комму-

нистической партии.

Экономический кризис 1929—1933 гг. привел в движение не

только миллионы рабочих. На путь решительной борьбы против

монополистического гнета вступили и широкие слои американ-

ского фермерства. Глубокое недовольство в сельскохозяйствен-

ных районах страны ощущалось еще в период относительной

капиталистической стабилизации. Когда же с конца 20-х годов

началось новое обострение аграрного кризиса, когда цены на

основные продукты сельского хозяйства неудержимо покатились

зниз, а попытки фермерского управления добиться стабилизации

рынка окончились полным провалом, возмущение фермеров до-

стигло крайних пределов. Даже организации крупнокапиталисти-

ческого фермерства—Американская федерация фермерских бюро

и орден грейнджеров — перешли в те годы в оппозицию прави-

тельственной аграрной политике. Но главным средоточием

фермерского недовольства стал Национальный фермерский союз,

который защищал не только интересы сельскохозяйственной бур-

жуазии, но з известной мере и мелких и средних фермеров.

В ноябре 1930 г. президентом Фермерского союза был избран

один из лидеров радикального крыла фермерского движения

Джон Симпсон.

Весной 1932 г. Национальный фермерский союз призвал фер-

меров прекратить продажу сельскохозяйственной продукции до

тех пор, пока не будет достигнут более высокий уровень цен. Для

руководства движением бойкота была создана специальная

организация — Национальная фермерская стачечная ассоциация

во главе с президентом Фермерского союза Айовы Мило Рено.

По призыву стачечной ассоциации в августе 1932 г. в Айове

началась фермерская забастовка, которая распространилась

затем на Миннесоту, Северную и Южную Дакоту, Небраску,

Висконсин и другие штаты Среднего Запада. На дорогах, веду-

щих к городам, появились забастовочные пикеты. Фермеры

наваливали на шоссе бревна, камни, старые повозки, преграждая

путь грузовикам, которые подвозили сельскохозяйственную про-

дукцию на скупочные пункты, принадлежавшие монополистиче-

ским компаниям. Обеспокоенные этим власти мобилизовали

крупные полицейские силы. На подступах к городам завязались

настоящие сражения фермеров с полицией и охранными отряда-

ми монополий. Борьба длилась более двух месяцев. Только к

середине октября 1932 г. с помощью расправ, угроз и обещаний

властям удалось ослабить размах фермерской забастовки, а за-

тем добиться ее прекращения.

Однако развитие фермерского движения не остановилось.

В конце 1932 — начале 1933 г. в различных районах страны уча-

стились случаи сопротивления принудительной распродаже фер-

мерской собственности за неуплату долгов и налогов. Фермеры

являлись на торги и под угрозой насилия не разрешали никому

принимать участие в аукционе. Другой формой фермерского

сопротивления были так называемые грошовые распродажи.

Фермеры выделяли из своей среды несколько человек, которые

участвовали в аукционе, предлагая предельно низкие цены.

Больше никто к торгам не допускался. Под угрозой насилия

фермеры заставляли кредиторов принимать в погашение долга

одну сотую или даже одну тысячную суммы закладной, а затем

возвращали имущество, подвергавшееся продаже, его первона-

чальному владельцу. Подобные факты стали вскоре повседнев-

ными. В январе 1933 г. в Соединенных Штатах ежедневно было

10—20 случаез срыва фермерами торгов.