Сивачёв Н.В., Язьков В.Ф. Новейшая история США. 1917-1972

Подождите немного. Документ загружается.

Компартия вынуждена была констатировать, что победа в КПП

>сталась за «правым большинством», «руководимым Мэррэем и

'ейтером». Положение коммунистов и всего левого крыла КПП

)езко ухудшилось. На заседании исполкома КПП в январе 1948 г.

[редставители полуторамиллионного левого крыла выступили вновь

фотив «плана Маршалла» и заявили, что не считают себя обязан-

шми поддерживать Г. Трумэна на выборах. Они также требовали

порывать с ВФП и не уступать в этом вопросе лидерам АФТ.

руководство компартии тогда отметило, что в КПП «левоцентрист-

:кой коалиции более не существует». На заседании исполкома в

:ентябре 1948 г. левопрогрессивный блок (КПП проголосовал про-

'ив линии Ф. Мэррэя по многим вопросам, а на съезде еще более

решительно отмежевался от основного курса руководства. Среди

гевых деятелей КПП не было полного единства, но их объединяло

юпротивление «холодной войне», реакции и их пособникам в проф-

движении.

Коммунисты попытались возродить идею независимых полити-

1еских действий, обратившись к традициям довоенных движений

!а третью партию. На XIV съезде компартии в 1948 г. в качестве

«центральной задачи» было выдвинуто создание «широчайшей на-

родной антимонополистической и мирной коалиции, в которой ра-

бочий класс должен играть ведущую роль». Партия считала, что

)сновой коалиции станут прогрессивные союзы КПП, к которым

1римкнут миллионы рабочих из обеих федераций и трудящиеся

фермеры. Вопрос о третьей партии обсуждался и в ряде крупных

трофсоюзов, где у руководства стояли правые элементы. Но по-

;ледним всегда удавалось отодвигать этот план предложением

фиентироваться на демократов. В послевоенные годы критика мо-

гаполий буржуазными либералами, прогрессистами и профсоюзами

зезко упала, что ослабляло шансы на успех третьей партии и де-

тало его маловероятным. Выборы 1948 г. это подтвердили.

5. Выборы 1948 года

К президентским выборам 1948 г. основные контуры послевоен-

юго внутри- и внешнеполитического курса США определились уже

зполне отчетливо. 'Во внешней политике правящие круги дружно

ггояли на платформе «холодной войны» и «сдерживания» комму-

мзма. Во внутренней, при всем единстве в стремлении повернуть

>уль вправо, между ними оставались довольно глубокие разногла-

:ия о путях приспособления социально-экономической политики к

•осударственно-монополистической реальности, т. е. о степени акти-

шзации государственных органов и всех институтов экономическо-

'о, социального, политического, идеологического порядка, подры-

!ающих традиционный «твердый индивидуализм».

Республиканская партия отличалась, как и до войны, от демо-

фатов меньшей приспособленностью к государственно-монополи-

ггическим условиям и большей склонностью к реакционным мето-

181,

дам решения социально-экономических проблем. В ее рядах был<

также гораздо больше, нежели в демократической партии, груш

и влиятельных лиц типа Р. Тафта, которые придерживались мене-

активного курса по внешней политике, призывали к экономи!

средств и некоторому сокращению глобальных обязательств пра

вительства США, что было унаследовано от довоенного «изоляиио

низма». Выдвинув кандидатом в президенты губернатора Нью

Йорка Т. Дьюи, республиканцы придали ему платформу реформ

которые они сами отвергли в конгрессе, где имели большинстве

Республиканцы были твердо уверены в победе, а советник Т. Дью:

по внешнеполитическим вопросам Д. Даллес вел себя как государ

ственный секретарь.

Демократическая партия к выборам 1948 г. являла собой кар

тину глубокого раскола. Либерально-радикальная группировка со

противлялась сползанию правительства вправо. Часть ее во глав

с Г. Уоллесом решительно осуждала и агрессивную внешнюю поли

тику. В 1947 г. Г. Уоллес создал организацию Прогрессивны!

граждане Америки, которая призывала возродить дух «новой

курса» внутри страны и сотрудничество с СССР периода войны

В декабре 1947 г. Г. Уоллес объявил, что будет добиваться выдви

жения в президенты. В том же году другие либеральные деятели

разделявшие многие внутриполитические лозунги Г. Уоллеса, и

поддерживавшие основы внешней политики Г. Трумэна и еп

курс против Компартии США, в пику бывшему вице-президент

создали свою собственную организацию Американцы за демокра

тические действия (АДА). Видную роль в этом сыграл ряд быв

ших сторонников Ф. Рузвельта, а также группа молодых либера

лов — мэр г. Миннеаполиса Г. Хэмфри, историк А. Шлезингер

младший и др. Новая организация нашла поддержку во многи:

профсоюзах северо-восточных городов. Почетным председателе?

АДА стала Элеонора Рузвельт. Либеральные демократы предъяви

ли Г. Трумэну ряд прогрессивных требований, в том числе об уси

лении вмешательства федерального правительства в дела южны:

штатов, чтобы добиться улучшения экономического, социального 1

политического положения негров. Это возмутило расистов Юга

которые пригрозили еще до съезда расколом, если президент пой

дет за либералами. Но съезд, по настоянию Г. Хэмфри, включил ]

платформу положение о гражданских правах негров, и раскол ста.

неизбежным.

Расисты Юга созвали 17 июля 1948 г. свой съезд в Бирмингем

(Алабама), создали новую партию «Демократы — сторонники пра

штатов» и выдвинули губернатора Южной Каролины Д. Строи;

Тэрмонда в президенты на основе расистской платформы.

Несколько дней спустя сторонники Г. Уоллеса также официаль

но откололись от демократов, создав Прогрессивную партию, кото

рая выставила Г. Уоллеса в президенты, а сенатора Г. Тэйлора и

Айдахо в вице-президенты. После кампании Р. Лафоллета в 1924 г

идея третьей, прогрессивной партии впервые получила такое кон

ретно-политическое воплощение. 'Казалось, что Г. Уоллес выступит

ще более успешно, чем Р. Лафоллет четверть века назад. Печать

азных направлений сходилась на том, что он получит 5—8 млн.

олосов. Взгляды кандидата Прогрессивной партии были хорошо

звестны и довольно популярны в крупнейших промышленных цен-

рах. В 1948 г. появилась в свет его книга «За мир во всем мире»,

которой он отрицал неизбежность войны между СССР и США и

ризывал обе страны сосуществовать мирно. Осуждение агресеив-

ой внешней политики было главным тезисом книги и основным

унктом платформы партии. Г. Уоллес призывал к решительному

граничению власти монополий и к улучшению экономического,

оциального и политического положения трудящихся масс путем

глубления реформ '«нового курса». Его программа строилась на

евокейнсианском тезисе о «прогрессивном капитализме». Г. Уол-

ес верил в буржуазный прогресс, которому мешает «реакционный

апитализм» — источник нищеты, безработицы, колониальной

ксплуатации, расовой дискриминации, фашизма и войн. Всего

того не будет, говорил он, при «прогрессивном капитализме».

. Уоллес недвусмысленно выступал против социализма, что опро-

ергает домыслы буржуазной пропаганды о его приверженности

оммунизму. Он лишь осуждал политическую травлю и судебные

реследования коммунистов и не открещивался от поддержки со

гороны коммунистической партии на выборах.

Коммунисты его действительно поддержали и, как писал в

957 г. У. Фостер, несколько переусердствовали в этом. Коммуни-

гы никогда не считали ошибкой активную агитацию за Г. Уоллеса

1948 г. Ошибочным У. Фостер считал излишнее увлечение идеей

оздания Прогрессивной партии, которую не поддержали профсою-

ы, за исключением левого крыла КПП. «Этот неправильный шаг

сильной степени содействовал изоляции левых сил в профсою-

IX», — говорил он. Данная оценка полностью соответствует истине,

ескомпромиссное настаивание на официальном одобрении КПП

[регрессивной партии обострило и без того натянутые отношения

евых с правым большинством этого профцентра. КПП, за исклю-

бнием левого крыла, примкнувшего нестройно к Г. Уоллесу, стоял

1 кандидатуру Г. Трумэна, и это подрывало надежды Г. Уоллеса

его сторонников на внушительный дебют новой партии. В АФТ

ело обстояло еще хуже. Ее руководство официально безразлично

гносилось к кандидатам обеих главных партий. Оно спустя ру-

ава смотрело на поддержку отдельными членами АФТ расиста

. Тэрмонда, но очень бдительно следило за тем, чтобы ни одно из

одразделений федерации не высказывалось в пользу Прогрессив-

ой партии.

Платфома демократов была гораздо привлекательнее для проф-

зюзов, чем республиканская программа. Демократы заявляли:

Мы призываем к отмене закона Тафта — Хартли» и напоминали,

го статут принят большинством республиканцев, а президент на-

ожил на него вето. 'В сентябре Г. Трумэн и Т. Дьюи обратились

183,

публично к У. Грину с письмами, в которых призывали АФТ голо-

совать — каждый за себя. Дьюи даже избежал упоминания зако-

на Тафта — Хартли, а Г. Трумэн вновь в самых решительных

выражениях осудил его и обещал отменить. Так как отмена закона

Тафта — Хартли была центральным пунктом в программе АФТ

то активная поддержка Г. Трумэну и кандидатам от демократов

голосовавшим против законопроекта, а теперь обещавшим отме-

нить его, становилась вполне логичной.

Тем не менее все знатоки выборов и почти вся печать предска-

зывали победу Т. Дьюи. В штаб-квартире республиканцев царилс

благодушие. Готовились к распределению высших постов. Но еслг

Т. Дьюл не делал почти ничего для победы, то Г. Трумэн сдела.

почти все. Прежде всего президент, пользуясь властью, проучи/

республиканцев за демагогию. Он созвал специальную сессик

конгресса, назначив не без юмора ее открытие на 26 июля, когда

«у нас в Миссури» начинают сеять репу. Этой «реповой» сессии

как ее тут же окрестила протрумэновская печать, и было предло-

жено узаконить все обещания социальных благ, которые содержа-

лись в только что принятой платформе республиканцев. Как и еле

довало ожидать, республиканцы и не думали всерьез о реформах

«После двух недель ничегонеделания», — язвительно пишет

Г. Трумэн в мемуарах, сессия закрылась. Это существенно подры

вало позиции республиканцев. Чтобы ослабить эффект агптацщ

Г. Уоллеса и еще больше закрепить успех, достигнутый после «ре

повой» сессии, президент предпринял смелый по тем временам шаг

В октябре 1948 г. стало известно о его намерении послать с мис-

сией в Москву председателя Верховного суда США Ф. Винсонг

в качестве личного эмиссара президента для прямых переговоров

с И. В. Сталиным и другими советскими государственными дея

телями. «Миссия Винсона», несмотря на согласие председател?

Верховного суда поехать в СССР и на уверенность Белого дом

в том, что Москва отнесется положительно к этой идее, не состоя

лась. Ее сорвали агрессивные круги, натиску которых Г. Трумэн ш

смог, а возможно, и не хотел, противостоять. После того как даж;

государственный секретарь Д. Маршалл высказался против по"

сылки Ф. Винсона, президент, извинившись перед последним

отступил. В лагере реакции торжествовали, но среди демократиче

ских, миролюбивых масс акции Г. Трумэна поднялись — в не*

видели человека, готового к сотрудничеству с СССР.

Теперь, по расчетам стратегов демократической партии, над<

было что-то сделать и для закрепления на правом фланге, где рес

публиканцы явно обходили Г. Трумэна. В ходе кампании молодо!

республиканский конгрессмэн из Калифорнии Р. Никсон подня.

новый вопрос, который, по выражению автора фундаментально:

монографии о республиканской партии Д. Мейера, «обещал благ

для партии». Р. Никсон стал пугать американцев проникновение?

коммунистов на высокие государственные должности и первым и

республиканцев превратил антикоммунизм в выгодное средств'

184,

юстижения успехов на выборах и вообще в политике. Чтобы не

[ать республиканцам нажить на этом большой капитал, Г. Трумэн

>аспорядился начать судебное преследование против коммунистов

[а основе закона Смита.

Г. Трумэн добился избрания. Демократы победили и на выбо-

1ах в конгресс, возвратив большинство в обеих палатах. Резуль-

аты выборов 1948 г. заслуживают особого внимания по двум сооб-

ажениям. Во-первых, они показали, что демократическая партия,

олее приспособившаяся к государственно-монополистической ре-

льности, чем республиканская, сумела победить, даже находясь в

остоянии острых внутренних разногласий. По республиканскому

ндивидуализму был нанесен удар как раз тогда, когда у этой

артии были самые большие после 1928 г. шансы на победу. Во-

торых, плохо выступил Г. Уоллес, собрав менее 1,2 млн. голосов,

осударственно-монополистические принципы возобладали не толь-

о над реакционным индивидуализмом республиканцев, но и над

адикально-прогрессивной программой Г. Уоллеса.

Итоги выборов не сулили каких-либо существенных перемен во

нешней политике, хотя Г. Трумэн и объявил вскоре о назначении

эвого государственного секретаря — Д. Ачесона. А во внутренней

элитике изменения ожидались. Профсоюзы и либералы воспряли

ухом. Ожидалось, что сначала падет закон Тафта — Хартли, а

атем начнется серия позитивных социальных реформ.

ГЛАВА VII

РАЗГУЛ РЕАКЦИИ И ОБОСТРЕНИЕ «ХОЛОДНОЙ ВОИНЫ»

(1949—1954 гг.)

1. Экономический кризис 1948—1949 гг. и провал

«справедливого курса» Г. Трумэна. Развязывание

антикоммунистической истерии

В январе 1949 г. президент Г. Трумэн направил конгрессу о<

ширную программу реформ. В этом послании, вместе с последова

шими за ним предложениями Белого дома и отдельных мин

стерств, были собраны воедино выдвигавшиеся с осени 1945 г. пр

екты социального реформаторства. «Справедливый курс», о кот

ром президент и его сторонники много говорили уже в течение р

да лет, наконец, получил ясные очертания и, казалось, хорош:

шансы на воплощение в реальные мероприятия.

Правительство предложило отменить закон Тафта — Хартл

существенно расширить социальное обеспечение с введением си

темы медицинского страхования, предоставить финансовую помог

штатам для улучшения образования, поднять минимум заработн

платы, развернуть строительство дешевого жилья для низкодохо

ных семей, создать постоянную комиссию по пресечению дискрим

нации на работе и вообще поставить барьер расизму, обеспечи

неприкосновенность провозглашенных конституцией свобод, пре

принять широкое гидроэнергостроительство по типу осуществлю

ного в 30-е годы проекта в долине р. Теннесси, гарантирова

устойчивый доход фермерам с помощью государственных субс

дий и займов и т. д.

Но большинству этих планов и намерений в период правлен

Г. Трумэна не было суждено осуществиться, а многие из них и

сих пор остаются только пожеланиями.

Уже к осени 1948 г. выявились симптомы первого послевоеш

го кризиса в экономике. Источники, действовавшие в качестве с

муляторов хозяйственной активности в течение трех лет мирк

изни, иссякли. Платежеспособный спрос сократился. Население,

;черпав военные накопления, постепенно увязало в долгах,

озросла сумма неоплаченного потребительского кредита, достиг-

ав в 1949 г. 16 млрд. долл. против 6,6 млрд. в 1945 г.

Экономический подъем первых послевоенных лет в значитель-

эй мере держался на обновлении основного капитала, снижение

:мпов которого теперь тоже резко сократило свое стимулирующее

зздействие. В предыдущей главе отмечался рост числа мелких и

зедних корпораций после 1945 г. В 1947—1948 гг. наметилась про-

1воположная тенденция. Разорение более слабых конкурентов

гнюдь не способствовало расширению внутреннего рынка, а лишь

рдействовало застою. Важным фактором наступления кризиса в

сономике был упадок сельского хозяйства, лишившегося благо-

риятной конъюнктуры к 1948 г. За год фермерский доход умень-

ился более чем на 2 млрд. долл. (16,1 млрд. в 1948 г. и 13,8 млрд.

1949 г.). Количество ферм за этот год сократилось на 80 тыс.

адение цен на фермерские продукты и новая волна массового ра-

эрения ферм понизили спрос на многие виды промышленного про-

зводства. С февраля 1949 г. промышленное производство падало

;обенно ускоренными темпами, и всякие надежды на предотвра-

щение кризиса развеялись. В 1949 г. промышленное производство

лизилось по сравнению с 1948 г. на 6%. Производство в течение

5 месяцев (с максимального уровня в июле 1948 г. до минималь-

эго в октябре 1949 г.) сократилось на 10%.

Неизменный спутник всякого экономического кризиса — безра-

отица. Хронически она всегда существовала в новейшее время, за

сключением 1942—1944 гг., а в 1949 г. резко возросла до 4 млн.

еловек, или 6% всей рабочей силы.

Кризис прирел в движение все те государственно-монополисти-

еские механизмы, которые стихийно встраивались в американскую

эциально-экономическую структуру с начала 30-х годов. Прези-

ент, по рекомендации Комитета экономических советников, еще в

948 г. обратился к дефицитному бюджету как средству предотвра-

1ения спада. На финансовый год, начинавшийся с 1 июля 1949 г.,

ыл спланирован самый большой дефицит за все предыдущие годы.

>днако правительство даже в условиях кризиса относительно роб-

о прибегало к дефицитному бюджету, все еще не освободившись

т страха перед инфляцией, столь сильного в 1945—1948 гг. Но не

олько это удерживало его от расширения дефицита. Надо пом-

ить, что в 1948 г. конгресс провел значительное сокращение нало-

ов на состоятельные круги населения, что уже создало брешь в

юджете. Кроме того, своего рода заменителем дефицитного бюд-

жета были ассигнования по «плану Маршалла».

И тем не менее даже при таких обстоятельствах правительство

ошло на новые шаги по расширению дефицита в бюджете. Были

ключены и другие антикризисные механизмы. Федеральная ре-

ервная система весной и летом 1949 г. неоднократно сокращала

•ровень минимума резервов в своих банках и понижала учетную

187,

ставку, облегчая таким образом доступ к кредиту и пересматрива

предшествовавший двухлетний курс на повышение учетного прс

цента. Короче говоря, государственно-монополистический капитг

лизм показал большую сопротивляемость кризисной стихии, че:

американская экономика периода «твердого индивидуализма:

Осенью 1949 г. спад прекратился.

При оценке кризиса 1948—1949 гг. важнее не то, что он окг

зался относительно кратковременным и малоразрушительным, есл

его сравнивать с кризисом 1929—1933 гг., а то, что он имел местс

несмотря на утверждения буржуазных идеологов о наступлени

«народного», «планируемого» капитализма. Он показал, что гос\

дарственно-монополистические институты — регулирование эконс

мики, социальное страхование и другие социальные реформы, бюл

жетный дефицит, широкая милитаризация и т. д. — в лучшем слу

чае могут лишь ослабить отрицательные последствия кризиса,

не предотвратить его,

Кризис обострил внутриполитическую обстановку, подорвал ве

ру в регулирующие рецепты демократов и способствовал усиленш

позиций реакционных индивидуалистов. Крупная буржуазия

шедшие за ней средние состоятельные слои с опаской смотрели н

то, как успешно восстанавливалось разрушенное войной хозяй

ство в СССР и народно-демократических странах Европы, и вс

более переходили на платформу жесткости по отношению к комму

низму, считая, что идеи обобществления подрывают американски

устои внутри страны и их позиции за рубежом. Крайние круг

буржуазии воспротивились трумэновскому «справедливому курсу:;

назызая его отголоском «социализма». На самом же деле это был

робкие, и, как оказалось, неудачные попытки возродить либераль

ное социальное реформаторство, занимавшее центральное место в

внутренней политике правительства США -в 1933—1938 гг.

81-й конгресс был все же вынужден узаконить некоторые пунк

ты из программы президента. Он принял дополнения к двум важ

нейшим статутам «нового курса», подняв минимум почасовой оп

латы труда с 40 до 75 центов, увеличив объем страховых выпла

и расширив круг их получателей. Это одновременно были и анти

кризисные меры, ибо буржуазные экономисты и идеологи тверд

усвоили, что содействие расширению платежеспособного спроса

даже в такой форме, не должно пугать бизнес, если оно проводит

ся умеренно. Еще одним важным мероприятием 81-го конгресс;

надо считать закон 1949 г. о жилищном строительстве, по которо

му были ассигнованы крупные суммы на содействие строительств;

свыше 800 000 квартир для низкодоходных семей в течение шест:

лет.

8 остальном, т. е. в основном, президента и поддерживавши

его буржуазно-реформистские силы ждали сплошные поражения.

Недостижимой осталась главная цель профсоюзов и либера

лов — ликвидация закона Тафта — Хартли.

Второй крупнейший удар программа Г. Трумэна получила :

188,

пункте о гражданских правах негров: попытки принятия даже ку-

цего закона о гарантии этих прав закончились безрезультатно.

Третьим по важности можно считать провал замысла Г. Трумэна

ввести медицинское страхование с включением его в общую систе-

му социального обеспечения. Предложение было встречено в шты-

ки руководством Американской медицинской ассоциации, развер-

нувшей гигантскую кампанию против «социализации медицины».

То же самое реакционные круги католической церкви проделали с

трумэновской программой государственной помощи учебным заве-

дениям, так как ею не предусматривались федеральные ассигнова-

ния церковноприходским школам католиков.

Среди прочих оставшихся на бумаге предложений Г. Трумэна

заслуживает внимания план министра сельского хозяйства

Ч. Брэннэна. В апреле 1949 г. Ч. Брэннэн выступил с идеей под-

держания «стандарта фермерских доходов», т. е. долларовых по-

ступлений фермеров, на среднем за предыдущие 10 лет уровне.

Для этого он предлагал продолжить программу стабилизации

уровня цен на сельскохозяйственные продукты с помощью займов

и хранения на складах нескоропортящихся товаров. Скоропортя-

щиеся продукты мыслилось продавать по стихийно сложившимся

к данному моменту ценам, при условии, что федеральное прави-

тельство будет возмещать фермерам разницу между официально

установленным минимальным уровнем цен и полученной выручкой.

План Ч. Брэннэна исходил из более высокого стандарта поддер-

жания цен, нежели закон 1948 г.: на уровне около 90% паритета,

т. е. соотношения цен на покупаемые и продаваемые фермерами

товары. По замыслу министра сельского хозяйства должна была

устанавливаться максимальная сумма, которую мог получить один

фермер в порядке поддержания цен. Последнее соображение, как

и многие другие, обратило в противников плана крупное фермер-

ство, представители которого сидели на председательских креслах

в комиссиях конгресса по сельскому хозяйству. С помощью про-

мышленных монополий они провалили этот «социалистический»

план, несмотря на поддержку его мелким фермерством и проф-

союзами.

1949 г. становился годом потрясений. Не успели американцы

прийти в себя от экономического кризиса, как на их головы сва-

лились еще два «удара»: испытание атомной бомбы в СССР и по-

беда революции в Китае. Собственно говоря, «ударами» их сделала

буржуазная пропаганда. В США заговорили о «потере» американ-

цами Китая и о «передаче» секретов атомной бомбы русским,

хотя сами американские специалисты признавали, что для высоко

развитых в научно-техническом отношении стран атомная бомба

не могла быть секретом в течение сколько-нибудь длительного вре-

мени. Сообщая 23 сентября 1949 г. населению об испытании бомбы

в СССР, Белый дом придал этому известию характер националь-

ного бедствия. Привыкшее к «атомной» дипломатии, правитель-

ство США увидело, что атомному шантажу пришел конец. В реак-

189,

ционных кругах Советскому Союзу стали приписывать намерения

использовать новое оружие для нападения на Соединенные Штаты.

Правительство демократов обвинялось в «мягкости» к коммунизму,

а кое-кто — даже в прямом и сознательном «предательстве».

В США началась настоящая антикоммунистическая истерия.

В ее разжигании ключевую роль сыграло «дело» О. Хисса, зани-

мавшего ранее видное положение в государственном департаменте,

а затем ставшего президентом «Фонда Карнеги для поддержания

международного мира». «Дело» началось в августе 1948 г., но кон-

чилось первоначально ничем, ибо была очевидной его надуман-

ность. Президент Г. Трумэн и государственный секретарь Д. Аче-

сон публично высмеяли организаторов процесса. С развязыванием

массовой кампании устрашения коммунистической угрозой «делу»

снова дали ход. Конгрессмен Р. Никсон с помощью провокаторов

сфабриковал «неотразимые» улики, и О. Хисса в 1950 г. упрятали

в тюрьму. Процесс, длившийся полтора года, имел огромнейший

резонанс.

В антикоммунистический поход включились все, кто не мог

найти надлежащего объяснения происходившим в мире событиям.

Антикоммунизм объединил тафтистов и католиков, финансовую

аристократию и массу перемещенных из Европы лиц, уверенных в

том, что Старый свет окончательно рушится. Все это было исполь-

зовано в политических целях империалистическими правящими

кругами, взявшими на себя непосильное бремя «сдерживания» ре-

волюционно-демократических процессов во всем мире. Но крайняя

реакция пошла еще дальше. Реакционно-шовинистическая пропа-

ганда неустанно твердила, что если типичный представитель севе-

ро-восточной элиты О. Хисс «продался» коммунистам и был в те-

чение многих лет «русским шпионом», то нельзя верить Д. Ачесону,

Г. Трумэну, Э. Стивенсону и всем, кто его покрывал и кто от него

ничем не отличается. Это заставляло задуматься сотни тысяч обы-

вателей, которым «коммунист» и «русский шпион» стали мерещить-

ся в каждом учреждении и доме. «.Комитеты женщин», состоявшие

из всем обеспеченных и ничем не обремененных '«патриотических»

мещанок, принялись обследовать книжные магазины, проверять

школьные программы, ограждая от «растления» юношество. Они

обрекали на сожжение «Гроздья гнева» Д. Стейнбека и книги, в

которых школьник мог встретить упоминание о такой крамольной

теме, как закон о минимуме заработной платы. Слово «интелли-

гент» превращалось в ярлык, не менее опасный, чем «коммунист»

или «шпион». В обстановке антикоммунистической истерии и шпио-

номании проходил в январе — октябре 1949 г. суд над лидерам;!

коммунистической партии (У. Форстер был болен и перед судом

предстать не мог). Комедия «суда», который вершил юрист корпо-

раций миллионер Г. Медина в г. Нью-Йорке на Фоли-сквер, закон-

чилась приговором не только обвиняемым, но и их защитникам,

осужденным за «неуважение к суду».

Нанеся удар по коммунистической партии, в осуществлении

150,