Сидихменов В.Я. Маньчжурские правители Китая
Подождите немного. Документ загружается.
грома и вообще любого сильного шума, она в течение многих лет брала его
спать в свои покои. И как бы императрица-регентша ни была занята, если
гремел гром, спешила к молодому императору или посылала к нему евнуха.
Чтобы приучить Гуансюя не бояться грома, евнухам вменялось в обязанность
бить в барабаны и гонги, да так сильно, словно это гремел гром.
Шести лет Гуансюй сел за школьную парту. К нему приставили
опытных конфуцианских учителей-книжников. Астрономическое ведомство,
определявшее счастливое время для всех императорских свершений,
назначило день начала его обучения — 14 мая 1876 г. В этот день он явился в
сопровождении отца первый раз в классную комнату во Дворце воспитания
сердца. Ученые-книжники, назначенные для обучения императора, встретили
ученика стоя на коленях, произнося молитвы и отдавая земные поклоны. К
этому времени он уже мог уверенно писать простейшие китайские
иероглифы и даже цитировать некоторые изречения из конфуцианских книг
— этому научила его Цыси. Его обучали верховой езде и стрельбе из лука.
Если ученик-император не выполнял положенного школьного задания,
ему угрожали бамбуковой палкой. Но бить Сына неба, как простого
смертного, не положено, и за него попадало другому мальчику. Этот
мальчик-заменитель получал все удары, предназначавшиеся Гуансюю.
Последний только наблюдал за исполнением наказания.
Молодой император, отмечали современники, отличался набожностью.
Когда ему минуло семь лет, в течение трех зимних месяцев в Пекине не
выпадал снег, так необходимый для крестьянских полей. Чтобы оказать
«помощь» крестьянам, Гуансюй три дня молился, отбивая поклоны небу и
прося его ниспослать снег. В десятилетием возрасте он был свидетелем
страшной засухи, по этому случаю его молитвы продолжались десять дней.
Однако мольбы о ниспослании дождя так и не увенчались успехом. Когда же
над страной нависла угроза голода, молодой император запретил
приближенным есть мясо. Однажды, увидев, что его учителя едят мясо, он с
упреком сказал:
— Боги не посылают нам дождя, поля гибнут от засухи, крестьяне в
смятении, императорская семья питается овощами. Как же вы можете кого-
либо учить, если сами нарушаете наш обычай?
Он повелел приближенным питаться только овощами до тех пор, пока
божества не пошлют дождь.
Услужливые евнухи без всякого на то намерения привлекли внимание
молодого императора к европейской технике.
Свободное от учебы время Гуансюй проводил в играх с причудливыми
игрушками, которые евнухи доставляли ему из единственного иностранного
магазина в Пекине. Мальчик поднимал сильный шум, требуя новые игрушки,
и ему немедленно их приносили. Так он получил телеграфную установку и
телефонное оборудование. По его настоянию в Запретном городе была
проложена узкоколейная железная дорога, по которой курсировал маленький
паровозик с двумя вагончиками. Мальчик с увлечением катался сам и катал
других в этих вагончиках. Ему приобрели иностранную моторную лодку, он
совершал на ней длительные прогулки по озеру Куньминху в Летнем дворце.
Технические новинки, доставленные из Европы в Китай, — настольные
и ручные часы, телеграф и телефон, электрические лампы, кинематограф,
фонограф и граммофон, велосипед, автомобиль и моторная лодка — все
вызывало большое любопытство и неукротимый интерес у молодого
императора, который начал изучать английский язык, химию, современное
военное дело, систему государственного правления в европейских странах.
Американский китаевед Хэдланд, живший в Пекине во времена
правления Гуансюя, в книге «Дворцовая жизнь в Китае», изданной в 1909 г. в
Нью-Йорке, привел характерный пример.
Однажды евнух, увидев велосипед моей жены, стоявший на веранде,
спросил:
— Что это за двухколесная телега? Как вы на ней ездите?
Я взял велосипед с веранды и проехал на нем два раза по двору перед
изумленным взором евнуха. Когда я остановился, евнух с удивлением
спросил:
— Непостижимо! Почему же эта диковина не падает?
— Когда предмет находится в движении, он не может упасть, —
пояснил я.
На следующий день этот евнух вновь явился ко мне и сказал:
— Император хотел бы иметь такой велосипед. Моя жена разрешила
взять велосипед и передать его Гуансюю. Вскоре стало известно, что
император пытался научиться кататься на велосипеде, но неудачно: его
длинная коса запуталась в заднем колесе, и он упал на землю.
Как-то чиновники двора побывали в Пекинском университете и
осведомились у преподавателей-иностранцев:
— Император слыхал, что иностранцы изобрели говорящий ящик. Это
верно?
— Совершенно верно, — ответили им и показали в физической
лаборатории университета старый фонограф Эдисона, напоминавший
швейную машину. Одному из чиновников было предложено что-либо
сказать, и фонограф записал его слова. Затем машина воспроизвела слова
чиновника, от чего он пришел в неописуемый восторг. Спустя несколько
дней этот чиновник вновь явился в университет и попросил продать
фонограф для императора Гуансюя.
Хэдланд дал такую оценку Гуансюю: «Поистине его интересовало
каждое изобретение. В этом отношении он — полная противоположность
всем китайцам, взор которых был обращен в прошлое. Самые возвышенные
их надежды выражались в том, чтобы приблизиться к золотому веку
прошлого, быть достойными добродетелей своих предков. Гуансюя можно
считать первым обладателем Трона дракона, взор которого был устремлен в
будущее: его главная цель состояла в том, чтобы овладеть всеми методами,
которые давали возможность народам Запада унижать его народ».
Впоследствии все современное, что исходило от Запада, Гуансюй
пытался применить в Китае.
Так возникли семена раздора между прогрессивными намерениями
Гуансюя и консервативными взглядами Цыси, презиравшей все иностранное.
На этой почве между ними постепенно росла неприязнь и вражда.
Ежедневные занятия, общение с учителями, весь церемониал
приветствия и прощания после уроков были строжайше определены раз и
навсегда. Учение императора продолжалось без перерыва до самой его
помолвки.
В марте 1889 г. Гуансюю исполнилось 15 лет. По установившемуся
правилу император,- вступивший на трон, должен был уже состоять в браке.
Подготовка к свадьбе велась задолго до возведения его на трон. Цыси заранее
присмотрела для него невесту, ею оказалась Лун Юй — дочь генерала
знаменных войск Гуй Сяна, который доводился родным братом Цыси, а его
дочь, следовательно, — племянницей. Началась церемония женитьбы
молодого императора.
Весной 1888 г. во дворце были назначены смотрины, на которые
собралось множество красивых маньчжурских девушек в возрасте от 12 до 16
лет. Императрица-регентша Цыси произвола им «смотр» и сделала первый
выбор. Несколько дней спустя отобранные кандидатки были подвергнуты
второму, более строгому отбору. Признанных достойнейшими занесли в
список и отпустили по домам с тем, чтобы их отцы вновь явились с ними во
дворец по первому требованию.
28 октября 1888 г. состоялся третий выбор. 30 девушкам было
предложено во дворце угощение, с ними беседовал император. Свое мнение о
них он сообщил императрице-регентше Цыси.
Выбор девушки в супруги императора Гуансюя, но некоторым
описаниям, происходил так. Цыси восседала на троне. Слева от нее
находился император, а сзади стояли жены князей и высших сановников.
Здесь же присутствовал главный евнух Ли Ляньин, готовый выполнить
распоряжения своей повелительницы.
Каждая девушка держала в руках сосновую дощечку, на которой были
написаны ее возраст, официальное звание отца и матери, дедушки и бабушки,
прадедушки и прабабушки. При вызове по имени девушка проходила
несколько раз около вдовствующей императрицы и императора Гуансюя. Те
внимательно и придирчиво осматривали ее. Затем Цыси просила Гуансюя
сделать свой выбор. На это он ответил:
— Избрание будущей императрицы — дело большой важности,
поэтому пусть матушка сама делает выбор, как ей угодно, а ее сын не
осмелится этого сделать.
Тогда Цыси указала Гуансюю на свою племянницу Лун Юй. Так была
«избрана» императрица. Затем начался выбор наложниц. Император обратил
внимание на красивую молоденькую девушку из семьи Дэ Син, но это не
входило в расчеты Цыси: красивая и очаровательная наложница могла
поставить в трудное положение ее племянницу в семейной жизни — она
была отвергнута. Несправедливо отвергнутая девушка, говорили, не могла
перенести такого позора: вернулась домой и покончила с собой.
Ближайшими наложницами императора стали две дочери из семьи Чан Су.
28 октября 1888 г. в «Пекинском вестнике» появился императорский
указ: «С тех пор как император с благоговением принял наследие предков,
прошли годы, и он достиг возмужалости. Настало время избрать ему супругу
особо выдающихся достоинств, которая могла бы помогать ему в его
обязанностях и добродетельных устремлениях. Выбор пал на Лун Юй, дочь
генерала знаменных войск Гуй Сяна. Она добродетельная девица, приятной
наружности и обхождения. Мы и повелеваем возвести ее в сан
императрицы». Это позволяло Цыси сохранить свое влияние на императора и
укрепить позиции своего клана при дворе.
Сговор был отпразднован 4 декабря 1888 г. торжественным
пиршеством. Невесте Лун Юй, а также ее отцу были поднесены дорогие
свадебные дары: 200 унций золота, 10 тысяч лянов серебром, массивный
золотой чайный сервиз, два серебряных умывальника, тысяча кусков дорогой
шелковой материи, 20 монгольских верховых лошадей в полной сбруе и под
седлом и 20 вьючных лошадей без упряжи.
В день свадьбы в Тронном зале собрались высшие сановники и
генералы в парадных одеждах и со всеми знаками отличия. На двух столах,
покрытых желтым шелком, лежали предназначенные для вручения будущей
императрице знаки отличия: позолоченная доска с выгравированной на ней
брачной грамотой и золотая печать. Тогда же придворные прорицатели
гадали насчет счастливого, т. е. угодного богам, времени начала брачных
церемоний. Как только это время было определено, императора в одежде,
расшитой золотыми драконами, внесли на желтом паланкине, и все пали ниц
перед ним. Он прикоснулся к знакам достоинства императрицы, после чего
главный глашатай громко прочитал брачную грамоту, в которой были такие
слова: «Указом императрицы-регентши в супруги императора избрана Лун
Юй, дочь Гуй Сяна, генерала знаменных войск. Согласно указу, должно
состояться возведение ее в сан императрицы и вручение ей скипетра».
Скипетр был передан в руки одному из князей. После этого император
покинул зал под звуки музыки.
Золотую печать и брачную грамоту возложили на богато украшенный
паланкин, который и открыл торжественную процессию. Впереди на
паланкине несли скипетр будущей императрицы, золотую печать и брачную
грамоту, желтый императорский зонтик. Затем следовали паланкины с
высшими сановниками и министрами. Шествие замыкали евнухи, которые
несли одеяния для императрицы.
Свадьба была назначена на 28 февраля 1889 г. За два дня до нее
император послал одного из князей в Храм неба и Храм земли принести
жертвы богам, а также усопшим маньчжурским правителям. Оповещение о
свадьбе было написано на свитке атласа и сожжено перед алтарем усопших
правителей.
Лун Юй в соответствии со счастливым днем, определенным
Астрономической палатой, была доставлена во дворец. Путь движения
паланкина, который несли 16 носильщиков, был закрыт от любопытных
взоров: никто не смел разглядывать невесту Сына неба. Красочный паланкин
сопровождал эскорт всадников, состоявший из высокопоставленных
маньчжуров. Когда процессия прибыла в императорский дворец, глашатай
громко объявил: «Паланкин феникса прибыл!» Сразу же воздух потрясли
приветственные звуки труб, барабанов, цимбал, колоколов, гонгов.
Паланкин внесли во дворец и поставили в Тронном зале. К нему
подошли евнухи, помогли сойти невесте и отвели ее к трону. Затем вновь
раздались громкие слова глашатая: «Наступил благоприятный момент; все
готово для счастливого единения».
Император, одетый в халат с вышитыми драконами, в сопровождении
свиты евнухов вошел в Тронный зал и, возможно, впервые увидел так близко
свою невесту. Встав на колени, императорские слуги из сосуда с длинным
горлышком налили вино в драгоценные кубки. В торжественной обстановке
под звуки музыки при воскурении фимиама брачная пара выпила вино за
здоровье друг друга.
Евнухи доставили скипетр, грамоту и печать в покои Лун Юй, она
приветствовала эти знаки достоинства коленопреклонением. Так закончилась
официальная часть императорской свадьбы
Непосредственно за женитьбой Гуансюя последовало его восшествие
на престол. Все князья императорского дома отправились в Храм неба, Храм
земли и Храм предков императора, где объявили духам умерших о
восшествии на трон нового императора. На следующий день сам император
посетил вдовствующую императрицу, а 4 марта 1889 г. состоялось торжество
по случаю коронации. В этой церемонии приняли участие сотни придворных
сановников и чинов императорской гвардии.
Как только придворные прорицатели объявили, что наступил
благоприятный момент для начала нового царствования, император в
парадном одеянии, расшитом драконами, вышел из своих внутренних покоев
и в паланкине был доставлен в зал, где ему присягнули чиновники и
военачальники. Оттуда его отнесли в Тронный зал Дворца высшей гармонии
— здесь Сына неба встретили под громкие звуки музыки все придворные и
сановники. Приветствуя присутствующих, он вошел в зал и сел, согласно
маньчжурским обычаям, с поджатыми ногами на поставленный посредине
трон, представлявший собой широкий стул с высокой спинкой, стоящий на
четырехугольном возвышении со ступеньками. Музыка умолкла, и к трону
стали подходить для принесения присяги принцы императорского дома,
князья, высшие сановники. Затем по данному знаку, все встали на колени, и
глашатай прочитал императорский манифест по поводу вступления на
престол. Так было совершено воцарение Гуансюя, который после этого
вернулся в свои покои уже официальным владыкой всего Китая.
Главные обязанности императора Гуансюя сводились к принесению
жертв предкам, посещению вдовствующей императрицы Цыси, вознесению
молитв в храмах неба и земли, назначению аудиенции высшим сановникам,
во время которых решались все текущие государственные дела.
После вступления на престол Гуансюй совершил жертвоприношения
своим предшественникам — усопшим императорам, а это была очень
сложная и утомительная церемония, требовавшая большого физического
напряжения.
Как только Гуансюй в полном парадном одеянии вошел в Храм
предков, перед табличками духов каждой императорской четы расставили
жертвы: кубки с вином, жидкий суп, одеяния, шелковые ткани; на длинном
столе поставили курильницы с фимиамом и курительные свечи, а также
разложили туши быка, свиньи и барана.
Император встал на колени, совершил земные поклоны и произнес
вслух имена и титулы своих предшественников — это была наиболее
утомительная и длительная процедура. Затем он прочитал написанную на
небольшой желтой дощечке молитву, в которой просил покойных предков
принять жертвы в знак его забот и почтительности. Дощечка с молитвой под
звуки музыки и пение хора была передана главному жрецу. После этого
жертвенные шелковые ткани и дощечку с молитвой поместили в жертвенник
и предали сожжению.
Главный жрец поднес императору кубок с «вином благодати». Прежде
чем его принять, он трижды совершил челобитье. Затем ему преподнесли на
блюде «мясо благодати», которое он принял с теми же земными поклонами.
Во время таких церемоний император 18 раз преклонял колени и совершал 54
земных поклона. То же самое проделали все присутствовавшие князья и
сановники.
Гуансюй, как император, молился богам о даровании хорошей погоды.
29 июня 1885 г. в «Пекинском вестнике» появился императорский указ.
«В последние недели в окрестностях столицы выпало много дождей, а
небо все еще покрыто облаками, и это заставляет опасаться за жатву.
Глубоко озабоченные этим, мы считаем за благо вознести божествам
молитвы о даровании благоприятной погоды, посему 1 июля отправимся в
храм Даогаодянь для принесения жертв и молитв небесным силам, дабы они
ниспослали дождь и солнце вовремя и обеспечили жатву».
Во дворце первой персоной по-прежнему оставалась Цыси.
Приближенные называли ее «Почтенный предок» или «Почтенный будда».
Слово «будда» не означало, что Цыси была отнесена к сонму мужских
божеств (будды все были мужчинами), а подчеркивало ее особое положение
в государстве. Второй персоной был молодой император Гуансюй: его
именовали «Десятитысячелетний император». Он должен был почитать
вдовствующую императрицу как родную мать и обязан был совершать перед
ней челобитье. Отношения между ними были сложные.
Гуансюй относился к вдовствующей императрице с подобострастием,
но без всякой любви, и это не ускользнуло от ее взора. Он рано почувствовал
себя неполноценным и более низким существом в ее присутствии.
Укоренившееся чувство робости и боязливости при встрече с Цыси в
дальнейшем нанесло непоправимый урон его государственной деятельности.
И хотя Цыси пыталась завоевать доверие и уважение со стороны
Гуансюя, этого ей не удавалось сделать. Она часто выходила из терпения, и
тогда ее голос становился резким и грубым. Окружавшие боялись ее
гневного взгляда, который обжигал их, словно огонь.
Возводя на престол Гуансюя, вдовствующая императрица Цыси
рассчитывала, что он будет ее политической марионеткой. В 1886 г., когда
ему исполнилось 16 лет и он, по китайским представлениям, стал
«взрослым», Цыси объявила, что с первого месяца следующего года
«передает власть императору». Передача власти практически вылилась в
«политическую опеку»: прежде чем представить доклад императору, нужно
было испросить позволения Цыси.
В 1889 г. Гуансюю исполнилось 19 лет. Императрица сочла неудобным
продолжать «политическую опеку» и объявила, что устраняется от дел, мол,
отныне Гуансюй будет править государством единовластно. Но это не
изменило положения вещей. Разница заключалась лишь в том, что если при
«политической опеке» доклады вначале представлялись на рассмотрение
Цыси, а затем передавались императору, то при «личном правлении»
доклады сначала просматривал император и после этого испрашивались
указания Цыси.
Вынужденная уступить власть молодому императору, Цыси, в то время
в возрасте 55 лет, еще полная энергии и сил, хотя и отстранилась формально
от государственных дел, не перестала следить за событиями и деятельностью
императора, окружив его своими наблюдателями и шпионами.
В 1905 г. в Китае был опубликован роман Цзэн Пу «Цветы в море зла»
- яркое обличительное произведение, сатирический памфлет на жизнь
маньчжурских правителей Китая. В нем, в частности, показано, что не только
общественная деятельность, но и личная жизнь молодого императора
Гуансюя, в том числе его отношения с наложницами, находились под
полным контролем вдовствующей императрицы Цыси.
В романе говорилось, что император Гуансюй не испытывал любви к
навязанной ему в жены Лун Юй, а увлекался наложницей Бао. Это вызвало
ярость со стороны Цыси. Воспроизведем характерный отрывок из этого