Шендрик А.И. Теория культуры

Подождите немного. Документ загружается.

частности Джованни Боккаччо, автора бессмертного «Декамерона» и биографии

гениального поэта, достаточно хорошо это осознавал.

В дальнейшем о Возрождении как особой культурной эпохе писали многие

выдающиеся умы, но наиболее яркая характеристика Ренессанса содержится в

предисловии к книге «Диалектика природы» Ф. Энгельса, где говорится

следующее:

В спасенных при падении Византии рукописях перед изумленным Западом

предстал новый мир — греческая древность; перед светлыми образами исчезли

призраки средневековья; в Италии начался невиданный расцвет искусства, который

явился как бы отблеском классической древности и которого никогда уже не удавалось

достигнуть. В Италии, Германии, Франции возникла новая, первая современная

литература. Англия, Испания пережили вслед за этим классическую эпоху своей

литературы; рамки старого orbis terrorum были разбиты; только теперь, собственно,

была открыта земля и были заложены основы для позднейшей мировой торговли и для

перехода ремесла к мануфактуре, которая, в свою очередь, послужила исходным

пунктом для современной крупной промышленности. Духовная диктатура церкви была

сломлена; германские народы в своем большинстве прямо сбросили ее и приняли

протестантизм, между тем как у романских народов стало все более и более

укореняться перешедшее от арабов и питавшееся новооткрытой греческой

философией жизнерадостное свободомыслие, подготовившее материализм XVIII в.

Это был величайший прогрессивный переворот из всех пережитых до того

времени человечеством, эпоха, которая нуждалась в титанах, которая породила

титанов по силе мысли, страсти и характеру, по многосторонности и учености. Люди,

основавшие современное господство буржуазии, были всем чем угодно, но только не

людьми буржуазно ограниченными. Наоборот, они были более или менее овеяны

характерным для того времени духом смелых искателей приключений. Тогда не было

ни одного крупного человека, который не совершил бы далеких путешествий, не

говорил бы на четырех или пяти языках, не блистал бы в нескольких областях

творчества. Леонардо да Винчи был не только великим живописцем, но и великим

математиком, механиком и инженером, которому обязаны важными открытиями самые

разнообразные области физики. Альбрехт Дюрер был живописцем, гравером,

скульптором, архитектором и, кроме того, изобрел систему фортификации,

содержащую в себе некоторые идеи, которые много позднее были подхвачены

Монталам-бером и новейшим немецким учением о фортификации. Макиавелли был

государственным деятелем, историком, поэтом, и, кроме того, первым достойным

упоминания военным писателем нового времени. Лютер вычистил авгиевы конюшни не

только церкви, но и немецкого языка, создал современную немецкую прозу и сочинил

текст и мелодию того проникнутого уверенностью в победе хорала, который стал

«Марсельезой» XVI в.

Коренные перемены в экономическом и политическом устройстве

европейского общества в этот период сопровождались не менее существенными

трансформациями в духовной сфере, прежде всего в области философии,

которая постепенно освобождается от пут религиозной догматики, меняет свой

статус и пересматривает проблематику. Европейская возрожденческая

философская мысль была, как подчеркивает А.Х. Горфункель, совокупностью

специфических модификаций аристо-телизма и платонизма, философских

воззрений стоиков и эпикурейцев. Мыслители Возрождения постоянно

обращаются к работам древнегреческих и древнеримских философов, в них они

ищут ответы на вопросы, выдвигаемые практикой той бурной, богатой

катаклизмами исторической эпохи. К Сократу и Платону, Аристотелю и Эпикуру,

Сенеке и Марку Аврелию как к высшим авторитетам они апеллируют в спорах с

представителями схоластической богословской мысли. Философы Ренессанса

размышляют о многих вещах, но главная тема, которая волнует их всех, — это

природа человека. Человек предстает как центр мироздания, как начало всех

начал. Следует отметить, что антропоцентризм в какой-то степени был

свойственен и средневековой философии, но схоластами проблема человека

ставилась совершенно в ином ключе. В их трудах речь шла в основном о

греховной сущности человека и его спасении путем обретения религиозной веры и

Божественной благодати. Человек, в их представлении, создан для того, чтобы

тяжкими трудами, аскезой, подвигами во имя Господа доказать свое право на

вечную жизнь на небесах после окончания срока его земного существования.

Философов же Ренессанса человек интересует прежде всего в его земном

предназначении. Его отношения с природой и Богом ими рассматриваются в

рамках нового, пантеистического понимания мира. Для них человек — высшая

ступень в иерархии бытия, подлинная, а не мнимая «мера всех вещей» или, если

использовать знаменитое выражение Шекспира, «венец живущего, краса

Вселенной».

Не будет большим преувеличением утверждать, что философия

Возрождения создала величественный гимн человеку, по своей мощи

превосходящий все те панегирики homo sapiens, что провозглашались как до, так и

после этой исторической эпохи

. Наиболее ярко это отношение к человеку

выражено в известной «Речи о достоинстве человека», написанной Пико делла

Мирандола, который в уста Господа, напутствующего сотворенного им Адама,

вложил следующие слова:

Я ставлю тебя в центре мира, чтобы оттуда тебе было удобнее обозревать все,

что есть в мире. Я не сделал тебя ни небесным, ни земным, ни смертным, ни

бессмертным, чтобы ты сам, свободный и славный мастер, сформировал себя в

образе, который ты предпочтешь. Ты можешь переродиться в низшие неразумные

существа, но можешь переродиться по велению своей'души и в высшие,

божественные... Звери при рождении получают из материнской утробы все то, чем

будут владеть потом, как говорил Луцилий. Высшие духи либо сразу, либо чуть позже

становятся тем, чем будут в вечном бессмертии. В рождающихся людях существуют

семена и зародыши разнородной жизни

Тема человека в работах мыслителей Возрождения тесно переплетается

с темой природы, которая рассматривается как нечто живое и одухотворенное.

Природа в работах Николая Кузанского и Джордано Бруно, Леонардо да Винчи и

Николо Макиавелли, Эразма Роттердамского и Томаса Мора, Джаноццо Манетти

и Лоренцо Балла — не просто результат божественного промысла, но нечто,

обладающее креативностью, самодетерминацией. В их представлении законы

природы равноценны божественным установлениям. Более того, некоторые из

них, как, например, Альберти, вообще склонны отождествлять Бога и природу,

видя в последней единственное животворящее и созидающее начало. Не будет

ошибкой утверждать, что философская мысль Ренессанса создала предпосылки

для появления европейской натурфилософии XVII века, дала мощный толчок к

развитию естественнонаучного знания, обусловила появление ряда гениальных

открытий, которые были совершены в Новое время.

Если же говорить о вкладе мыслителей Возрождения в разработку

теоретической культурологии, то его следует признать достаточно скромным,

особенно по сравнению с их достижениями в других областях общественной

мысли. Как ни парадоксально, гуманисты Ренессанса, проявляя пристальное

внимание к проблеме человека, к вопросам его производственной деятельности,

исследуя вопросы, связанные с постижением законов природы, практически не

обращались к теоретическому осмыслению мира культуры.

Главное, что сделали мыслители Возрождения в этой области, состоит в

том, что они восстановили в правах понимание культуры как пайдейи. Для них

культура перестает быть результатом Божественного промысла, неким

феноменом, сотворенным Господом и пребывающим вне времени и пространства,

элементом мироустройства, существующим изначально и до времени Страшного

суда. Подобно античным мыслителям они интерпретируют культуру как нечто

творимое и творящее, как результат целенаправленного воспитательного

воздействия. В их глазах человек культурный перестает быть равнозначным

образцовому христианину, безупречно исполняющему все предписания церкви,

соблюдающему обряды и безоговорочно верящему в догматы Священного

писания. Он снова начинает рассматриваться как закономерный итог «обработки

души и тела», совершенной талантливым учителем.

Можно согласится с тем, что

гуманисты сознательно принимают на себя роль воспитателей человеческих

душ, чтобы обратить всех и каждого... к рангу человеческого достоинства, получающего

свое выражение прежде всего в открытой публичной жизни, которая... есть как бы

непрерывный кон-тиниум, не ограниченный ничем внешним диалогический простор для

действенных собраний свободных и равных в своих правах граждан. Они берут на себя

роль церковнослужителей, но в качестве государственных мужей и наставников. Они

становятся служителями того, что мы ныне называем «культурой». Или, другими

словами, служителями греческой «пайдейи», все более обращающейся в «культуру»

Однако, это следует подчеркнуть особо, философы Ренессанса вносят в

трактовку пайдейи ряд принципиально новых моментов. Идеалом для них

является иной социальный тип, нежели тот, на который ориентировались

мыслители античности. Даже беглое знакомство с их трудами убеждает в том, что

смысловым центром их размышлений о конечной цели воспитания является

рефлексия по поводу гармонической и всесторонне развитой личности как

высшем эталоне, на который должен ориентироваться любой воспитатель,

осознающий социальную значимость своего труда.

Подобная постановка вопроса логически вытекала из пантеистических

представлений ведущих мыслителей Возрождения, которые считали, что природа

сама производит все формы вещей, из которых наиболее идеальной и

соответствующей сущности самой красоты является гармония. По их

представлениям, мир наполнен гармонией, которая проявляется буквально во

всем: в сочетании красок лесов и полей, изменяющихся в соответствии с

временами года, в чередовании дня и ночи, в наличии различных видов животных

и птиц, которые взаимодополняют друг друга. Но если мир, созданный творцом

гармоничен, то отсюда вытекает, что гармоничным должен быть и человек,

являющийся частью этого мира. Причем речь идет не только о гармонии души и

тела, но и гармонии самой души, которая тоже должна подчиняться всеобщим

законам, установленным природой.

Идея гармонии красной нитью проходит через работы практически всех

гуманистов, но наиболее полно она излагается в трудах композитора Джозеффо

Царлино, художника Альбрехта Дюрера и, в особенности, в работах теоретика

искусства, архитектора Леона Батиста Альберти, который в своем известном

сочинении «Десять книг о зодчестве» пишет:

Есть нечто большое, слагающееся из сочетания всех этих трех вещей (числа,

ограничения и размещения. — А. Ш.), нечто, чем чудесно озаряется весь лик красоты.

Это мы называем гармонией (concordia), которая, без сомнения, источник всякой

прелести и красоты. Ведь ее назначение и цель — упорядочить части, вообще говоря,

различные по природе, неким совершенным соотношением так, чтобы они одна другой

соответствовали, создавая красоту... И не столько во всем теле в целом или в его

частях живет гармония, сколько в себе самой и в своей природе, так что я назвал бы ее

со-причастницей души и разума... Она охватывает всю жизнь человеческую,

пронизывает всю природу вещей... И нет у природы большей заботы, чем та, чтобы

произведенное ею было совершенным. Этого никак не достичь без гармонии, ибо без

нее распадается высшее согласие частей

Стоит подчеркнуть, что в работах мыслителей Ренессанса понятие

гармонии рассматривается не просто как элемент эстетической теории, а как

принцип организации социальной жизни и воспитания. Опираясь именно на

него, разрабатывают свои педагогические концепции известные падуанские

гуманисты Паоло Верджерио и его ученик Витторино да Фельтре, основавший в

1423 г. в Мантуе, куда он был приглашен известным политическим деятелем той

поры Франческо Гонзаго, так называемый «Радостный дом» (La Casa Giocosa), где

обучение и воспитание строилось в соответствии с принципом гармонического и

всестороннего развития, Джианоццо Манетти, Лонардо Бруни, Батти-сто Гуарино

и ряд др. Все они исходят из того, что для подготовки людей, способных занять

соответствующее место в жизни и обладающих умением принимать важные

решения, самым непосредственным образом затрагивающие коренные интересы

городов-коммун, необходимо в школах и университетах давать максимум самых

разнообразных знаний, сочетая процесс обучения с физической и нравственной

закалкой молодых людей. Воспитание, с их точки зрения, является главной

задачей не только родителей, но и государства, которое не должно жалеть средств

для этого важнейшего дела.

Впоследствии на эту тему много писал Бальдассаре Кастилионе, но его

представления о гармоничном и всесторонне развитом человеке существенно

отличаются от тех, которые были зафиксированы в трудах его предшественников.

Если для Верджерио и Витторино идеалом всесторонне развитой личности

является такая титаническая фигура, как Леонардо да Винчи, который был не

только великим живописцем, но и талантливым архитектором, искусным

дипломатом, инженером, с ловкостью владевшим пером и мечом, кистью и

аркебузой, резцом и циркулем, то для Кастилионе идеалом является хорошо

воспитанный придворный, обладающий утонченным эстетическим вкусом и

хорошо ориентирующийся в высшем свете. Другими словами, на закате

Возрождения идеал гармонично и всесторонне развитой личности,

сформулированный мыслителями Треченто и Кватроченто, теряет свою

жизненную силу и превращается в абстрактное нормативное требование.

Если говорить о тех, кто внес наиболее существенный вклад в разработку

основ культурологической теории в период европейского Ренессанса, то из

блестящего созвездия имен, прославивших эту историческую эпоху, можно

выделить прежде всего зачинателя гуманистической традиции, итальянского поэта

и мыслителя Франческо Петрарку, а также общественного и политического

деятеля Франции эпохи Генриха IV Мишеля Монтеня, которого многие

исследователи считают последним гуманистом Возрождения и первым

моралистом Нового времени.

3.1. ПЕТРАРКА И ЕГО ВКЛАД В ОСМЫСЛЕНИЕ ФЕНОМЕНА

КУЛЬТУРЫ

Франческо Петрарка (1304—1374) происходил из семьи потомственных

тосканских нотариусов, которые на протяжении нескольких поколений

занимались (достаточно успешно) юридической практикой, выступая ходатаями

по гражданским и уголовным делам, скрепляя своей подписью и печатью акты о

разделе и наследовании имущества, брачные контракты, договора, заключаемые

владельцами торговых домов. Начальное образование Петрарка получил в доме

деда, который был весьма начитанным и набожным человеком. Он сумел привить

внуку не только уважение к знаниям, но и любовь к великому наследию античной

культуры, которую Петрарка пронес через всю свою жизнь.

Однако вскоре семья покидает Флоренцию и перебирается сначала в Пизу, а

затем в Авиньон, где в те годы была резиденция папы римского. В дальнейшем

вся жизнь семьи и Петрарки-младшего будет связана с этим городом, где

причудливо переплетались различные культуры (итальянская, французская,

прованская, немецкая), и где все течение жизни было подчинено распорядку, по

которому жил двор святейшего главы католического мира. В Авиньоне Петрарка

заканчивает школу, где получил представление о началах грамматики, диалектики

и риторики, и вскоре поступает на юридический факультет в Монпелье, но через

некоторое время переводится в Болонский университет, который считался в те

годы лучшим европейским университетом, готовящим будущих служителей

Фемвды. Однако Петрарка не заканчивает курс. Как только предоставляется

возможность, он бросает университет, возвращается в Авиньон и полностью

сосредотачивается на занятиях поэзией, к чему он чувствовал склонность с

юношеских лет. Как отмечают исследователи творчества Петрарки, в папской

столице он вел жизнь, если можно так выразиться, «средневекового денди»,

посещая различные празднества, увеселения, нанося и отдавая визиты

многочисленным знакомым, без конца сочиняя канцоны, мадригалы, сонеты в

честь прекрасных дам. Вскоре он становится известным как тонкий лирик и

мастер изысканных стихотворных форм. Немного позже к нему приходит слава

лучшего поэта папской столицы, а также Италии и Франции, где с ним в искусстве

стихосложения не мог в то время соперничать никто. Благодаря своей

известности, он становится вхож в лучшие аристократические дома.

В начале 1341 г. Петрарка получает предложение от Парижского

университета, несколько позже — от короля Неаполитанского и, наконец, от

папской курии, которая сочла возможным короновать его лавровым венком.

Событие, ставшее апофеозом всей жизни Петрарки, состоялось 8 апреля

1341 г. Это был первый день Пасхи, когда празднуется воскресение Христа. По

преданию, Петрарка сам назначил эту дату. Как утверждает его первый биограф

Джованни Боккаччо, Петрарка видел особый смысл в том, чтобы его всемирное

признание состоялось именно в день возрождения. Он верил, что акт увенчания

его — человека нового типа и склада характера, основоположника гуманизма и

создателя литературного итальянского языка — начинает новую эпоху в истории

не только его родной Италии, но и всей Европы, которая будет действительно

эпохой восстановлением прерванной цепи преемственности европейской

культуры, своими корнями уходящей в античность.

О своем восприятии события, свершившегося на Капитолийском холме в

первый день Пасхи 1341 г., Петрарка достаточно обстоятельно говорит в письме

своему покровителю — Неаполитанскому королю Роберту, одарившего его в знак

признания его выдающихся заслуг перед поэзией пурпурной мантией, подбитой

горностаем, наподобие тех, что в торжественных случаях возлагались только на

плечи монархов: «Прими благую весть: заброшенные Музы вознаградили мой

талант... Благодаря тебе Рим и пустынный дворец Капитолия озарила необычная

радость. Пустяковое событие, скажет кто-нибудь, однако благодаря своей новизне

оно стало выдающимся и было отмечено аплодисментами и ликованием народа»

Приблизительно также воспринимали факт увенчания Петрарки лавровым венков

и его современники. Об этом можно судить по трудам Джованни Боккаччо, в

которых неоднократно говорится, что именно с этого дня начался отсчет новой

исторической эпохи, что будет им впоследствии названа эпохой Возрождения.

Достижение вершины славы не вскружило голову Петрарки. В

последующие годы он продолжал интенсивно работать, выпуская в свет не только

поэтические сочинения, но и научные, а также религиозно-богословские трактаты,

заметки об истории Италии. Он пишет двенадцать эклог, известных под названием

«Буколическая песнь», трактаты «Об уединенной жизни», «О монашеском

досуге», «О достопамятных вещах и событиях», полемическое сочинение в защиту

поэзии «Инвектива против врача в четырех книгах» и свою знаменитую исповедь,

которую он назвал «Secretum», что в переводе означает «Моя тайна». Известность

его перешагивает границы Италии. Более никто не сомневается в том, что он

действительно является подлинным королем «всех образованных людей, поэтов и

историков», как было написано в тексте закона, торжественно принятого Сенатом

Рима в год его коронации. Его считают желанным гостем во всех столицах

тогдашней Европы. Государи и владетельные князья считают за честь провести в

разговоре с ним не то что час — минуты. Папа расточает ему милости и

благодеяния. Однако в 1353 г., накануне своего пятидесятилетия, Петрарка

покидает Авиньон и возвращается в Италию. За право считать знаменитого поэта,

ученого членом своей коммуны спорили многие города, в том числе и родная

Петрарке Флоренция, правительство которой даже пообещало вернуть ему

имущество, конфискованное некогда у его отца как участника заговора против

республики. Но Петрарка выбрал для жительства Милан, где при дворе

архиепископа Джованни Висконти тогда сложился кружок образованных людей,

разделяющих идеалы гуманизма и увлеченность Петрарки культурным наследием

античности. Другим мотивом, обусловившим его выбор, была надежда на то, что

Висконти представляет собой человека, способного покончить с феодальной

раздробленностью Италии и прекратить постоянные междоусобицы между

городами и отдельными владетельными феодалами. Однако разочарование в

правителе Милана наступило достаточно быстро, и вскоре Петрарка уезжает в

Венецию, которую тоже через некоторый срок покидает после нанесенного ему

оскорбления некими философами-аверроистами, поставившими под сомнение его

ученость.

Последние годы жизни Петрарки прошли в Падуе и в Аркве, маленьком

селении на Евганейских холмах, расположенном среди оливковых рощ, кипарисов

и виноградников. Он продолжал работать до последних минут жизни. По

преданию, гениальный поэт и выдающийся ученый завершил свой жизненный

путь 19 июля 1374 г., работая над очередной рукописью.

Петрарка оставил множество сочинений, из которых большинству людей,

даже получившим неплохое образование, прежде всего известна его «Книга

песен», включающая в себя сонеты, мадригалы, канцоны, секстины, баллады,

созданные им в честь его возлюбленной Лауры. Менее известны его научные

работы, и практически неизвестны труды, где он исследует культурологическую

проблематику. Вместе с тем, круг данных вопросов весьма интересовал Петрарку,

и есть весомые основания считать его одним из тех, кто закладывал фундамент

культурологической теории.

Если анализировать теоретическое наследие Петрарки под данным углом

зрения, то прежде всего необходимо сказать о том, что он, по сути, открыл

античность как новый тип культуры и обосновал его отличие от культуры

предыдущей исторической эпохи.

После Петрарки говорить о культуре как некоем феномене, пребывающем

вне времени и пространства, существующем с момента сотворения мира и до

Страшного суда, уже было невозможно. Не будет большим преувеличением

сказать, что Петрарка одним из первых применил принцип историзма в

понимании культуры, показав, что культура античности, Средневековья .и его

времени есть ступени развития одного и того же феномена, но приобретающего

различные черты на различных стадиях его существования.

В то же время он более четко, чем Данте и многие из его современников,

проводил разделение между культурой его исторической эпохи и культурой

античности. По сути, он заложил основы для научного осмысления Ренессанса и

более взвешенной оценки всех ренессансных теорий подражательности, которые

были чрезвычайно распространены, особенно во времена Треченто.

Петрарка не только обосновал отличие своей культурной эпохи, но и

выделил ее характерные черты, показав, что ренессансное миропонимание и

мироощущение коренным образом отличается от средневекового и, весьма

существенно, от миропонимания и мироощущения античного человека, который

мыслил, чувствовал и действовал во многом иначе, чем гуманисты Возрождения.

Можно утверждать, что от Петрарки идет традиция рассматривать культуру

Средневековья как теоцентричную, а Ренессанса как антропоцен-тричную,

которой придерживаются сегодня практически все современные исследователи-

культурологи как на Западе, так и на Востоке.

Петрарка выдвинул и обосновал тезис, согласно которому творцом

культуры является свободная, раскрепощенная личность, не испытывающая

духовного и экономического гнета, обладающая чуткой душой, разносторонне

образованная и гармонично развитая.

Эта идея логически вытекала из его концепции индивидуализма, созданной

им еще в авиньонский период, а затем совершенствуемой им всю жизнь. Согласно

ее положениям, мыслящая личность обладает правом действовать прежде всего

исходя из своих интересов и потребностей, добиваясь почета и широкой

известности. Слава, в понимании Петрарки, не грех, а самое утонченное из

наслаждений, которое может быть даровано гениальному человеку. Петрарка, как

подчеркивает А.К. Дживелегов, первым додумался до этого и первым из

мыслителей ренессансной эпохи построил свою жизнь в соответствии с

основополагающим постулатами своей концепции. Показательно, что именно с

позиций своей теории индивидуализма ведет Петрарка спор с Августином

Блаженным в знаменитой петрарковской «Тайне», однако не менее показательно и

то, что защищается Петрарка от контраргументов Августина весьма

неэффективно, ибо «он инстинктивно понимает, что главные аргументы

индивидуализма не скажут Августину ничего, а на средневековой почве Августин

неуязвим»

Петрарка нашел, описал и откомментировал многие рукописи античных

авторов, которые были выведены из научного оборота почти на протяжении

десяти веков.

Он первый проанализировал особенности языка Сократа, Аристотеля,

Цицерона и Вергилия, Эпикура и Тацита.

Ему принадлежит честь создания литературной латыни, на которой вскоре

заговорила вся образованная Европа. В известном смысле, его можно

рассматривать как первого европейского филолога, предложившего способ

интерпретации текстов, на который опирается современная герменевтика.

Более того, как совершенно справедливо замечает Р.И. Хлодовский,

«Петрарка отнял Слово у Бога и возвратил его человеку. Он перестал считать

слово знаком трансцендентного и увидел в нем наиболее непосредственное

проявление «человечности» человека и создаваемой им гуманитарной

культуры»

. Согласно концепции основоположника итальянского гуманизма, речь

тождественна внутреннему миру человека и не только зависит о состояния души

человека и степени его развитости, но и сама влияет на душу и развитие индивида.

Именно поэтому изучение как человека, так и творимой им культуры необходимо

начинать с анализа его речи и того языка, который употребляется в том или ином

обществе, причем изучение языка не может ограничиваться только постижением

премудростей «техники» языка, как считали средневековые схоласты, а прежде

всего должно преследовать цель постичь его суть, внутренние закономерности,

связь с типом культуры, родившей его.

Петрарка обосновал тезис о том, что основой единства нации выступает

прежде всего язык, и если представители различных этносов говорят на различных

языках, то это является свидетельством того, что процесс формирования нации

находится в самом зародыше и пройдет немало времени прежде чем из этого

конгломерата «выработается» нечто единое, что можно будет назвать нацией.

Более того, в его работах неоднократно повторяется идея о том, что наличие

единого языка есть непременное условие существования государственности.

Впоследствии эта мысль будет использоваться многими исследователями

культуры, в том числе и отечественными, причем, как прошлого времени, так и

нашими современниками.

Петрарка первым среди гуманистов поставил вопрос о необходимости

рассмотрения под иным углом зрения дихотомии «культура-натура», ибо, с его

точки зрения, противопоставление культуры природе, имевшее место в

рассуждениях античных авторов, не продуктивно.

Человек тысячами нитей связан с природой и поэтому он должен жить в

гармонии с ней, а не рассматривать ее только в качестве объекта приложения

своей активности.

Достижение гармонии с природой Петрарка рассматривал в качестве

идеала и всю свою сознательную жизнь стремился к тому, чтобы он стал

реальностью. Именно этим мотивом объясняет он выбор места для своего

постоянного жительства не в Авиньоне, а в городке Воклюзе, находящемся в

пятнадцати тысячах шагов от папской резиденции. Эта же причина побудила его в

качестве последнего своего пристанища выбрать виллу Франческо да Каррара,

расположенную в живописнейшей местности недалеко от Падуи.

Следует подчеркнуть, что гармонию между человеком и природой Петрарка

рассматривал в качестве одного из главных условий человеческой свободы, что

было нетривиальной мыслью для того времени. Об этом никто до Петрарки не

говорил, в том числе и античные мыслители, к которым он относился с огромным

уважением. Впоследствии эта идея прозвучит в трудах идеологов Просвещения, в

частности, в работах Жан-Жака Руссо, который, опираясь на нее, создаст свою

концепцию «естественного человека».

Петрарка, исходя из своего понимания взаимоотношения человека и

природы, первым дал критику городской культуры.

Гениальный итальянский мыслитель и поэт, называя себя «гражданином

рощ», писал: «Города — враги моим мыслям, леса друзья.... В городе я другой

человек, чем в деревне. Тут я повинуюсь природе, там — примеру.».

Впоследствии эта идея станет одной из любимых для многих видных

культурологов, в частности О. Шпенглера, который с появлением мегаполисов и

«кочевников больших городов» связывал кризис европейской культуры.

Петрарка первым обосновал идею о культурном единстве Европы, которая

сегодня определяет самосознание любого образованного европейца.

Он показал, что, несмотря на различие языков, исторических судеб, народы

Европы могут рассматриваться как суперэтнос, как носители одного и того же

цивилизационного начала, ориентирующиеся на схожую систему ценностей, в

отличие от народов, принадлежащих другим цивилизационным системам, в

частности, представителям исламского и славянского миров.

Петрарка, как отмечают многие исследователи, был начисто лишен

средневекового, муниципального патриотизма. Бесконечные войны, которые

велись владетельными сеньорами с городами-коммунами, распри между

городами, противоборство партий внутри городов воспринимались им всегда как