Шелонаев С.И. Технологии репутационного менеджмента: творческая элита
Подождите немного. Документ загружается.
1.2. Феноменология творческой элиты
91
воление вся сила его «электризующе» направляется в мате
риал, через данные которого возникло само это состояние, с
тем, чтобы заставить этот материал оформиться законо
мерностью точного сколка с того состояния, в которое
(«вдохновенно») попал художник [280, c. 236–237].
Исходя из вышесказанного, в контексте рассмотрения
феномена творческой элиты, мы считаем важными выводы,
к которым пришли исследователи. Креативность является
скорее генеральной чертой личности, чем когнитивным на
выком. С другой стороны, креативность есть общая черта
личности, а не множество связанных между собой личност
ных черт, или, другими словами, в креативности личность
проявляет интегрированность и преодолевает расщеплен
ность. Внутренняя мотивация у креативной личности пре
обладает над внешней. Творческую личность отличает внут
ренняя противоречивость. «Психологическая дистанция»
являет собой комплекс состояний, которые отличают одну
личность от другой, акцентируя все многообразие ее «само
сти». Важным для творческой личности является «духов
ный опыт» переживания особых состояний: «пиковых пере
живаний» (Маслоу), «приобщения» (Эйзенштейн), «осозна
ния самости» (Р. Ассаджиоли), «восхождения» (Т. А. Фло
ренская). Важной представляется констатация того, что
главный результат современных работ по изучению креа
тивности творческой личности заключается в том, что па
раметры креативности не могут быть сведены к особеннос
тям креативного мышления, и изучение особенностей лич
ности творца следует рассматривать как самостоятельную
область научных исследований [94, с. 104–105]. Эта пози
ция проясняет решение проблемы «особого сознания» твор
ческой элиты, которое постулируется некоторыми автора
92
ми как главное сущностное качество данного феномена.
Само сознание представителя творческой элиты обладает,
по мнению этих исследователей, особыми качествами, таки
ми как «эйдетическое зрение» или эйдетическая интуиция
[285, c. 421, 424, 109, c. 119], которые понимаются как
возможность сознания созерцать сущностноструктурные
характеристики целых предметных областей бытия и по
знания. П. Л. Карабущенко [124, с. 80] приводит пример
Николая Кузанского с его умозрительноэйдетическими по
строениями в трактате «О предположениях» и П. А. Фло
ренского – титульная иллюстрация и заставки к письмам в
работе «Столп и утверждение истины». Перенос исследова
тельского внимания со «сверхъестественных» эйдетичес
ких способностей творца, безотносительно к его личност
ным качествам, на содержательные качества его творчес
кой личности позволяет яснее осознать важную роль этих
качеств, – в том числе этических, в существовании феноме
на творческой элиты и обратиться к анализу иерархии
нравственных ценностей и основных этических характерис
тик морального сознания творческой элиты.
93
2.1. Этика самореализации
Нравственное долженствование
По нашему мнению, представителям творческой элиты
собственная творческая самореализация воспринимается
как нравственное долженствование.
Процесс творческой самореализации есть неудовлетво
ренность личности тем, что есть в наличии (собой, своими
результатами, другими личностями и их достижениями), и,
соответственно, стремление к совершенному, к идеалу. Про
тивопоставление фактически существующего и совершен
ного, нравственно ценного отражается в категориях сущего
и должного. Для представителя творческой элиты движе
ние к совершенству (идеалу) проявляется как стремление к
собственной творческой самореализации, сопряженной с
творческим самосовершенствованием, и как нравственно
Этические характеристики
творческой элиты –
основа репутации
Глава 2. Этические характеристики творческой элиты
—
основа репутации
94
положительное наполнение содержания данной деятельнос
ти, нравственное личное совершенствование, выступающие
в качестве нравственного долженствования.
Долг (или долженствование) понимается нами как нрав
ственная необходимость, ставшая для личности внутренне
принимаемым обязательством и фиксированная в качестве
субъективного принципа поведения. Иными словами, твор
ческое стремление к совершенству имеет ценностное значе
ние для личности, определяющее положительное содержа
ние ее поступков, и в то же время выступает в качестве импе
ратива, поскольку это содержание определено в отношении
воли личности и вменяется ей в обязательное исполнение.
Как показано в предыдущей главе, личность представи
теля творческой элиты всей своей психологической органи
зацией и влечением, всем художественным и жизненным
опытом и приверженностью самодетерминирована на слу
жение личной «доминанте жизни» (И. Н. Михеева) – на са
мореализацию, понимаемую как нравственное долженство
вание (одними из первых подробную аргументацию такого
подхода к объяснению механизма личного нравственного
побуждения дают Дж. Дьюи и Т. Парсонс). Рассмотрение
«служения» или нравственного долженствования в каче
стве неотъемлемого свойства представителя творческой
элиты и основополагающего для этого понятия признака,
как было обозначено в первом параграфе, имеет глубокую
традицию. В контексте исследования феномена творческой
элиты она находит свое отражение в концепциях творчес
кой личности романтиков (Ф. Шлегель), Ф. Ницше выдвига
ет особое отношение к долгу как важное свойство человека
элиты, Г. Лебон пишет об «очень ясном представлении о
долге» у «высших» творческих людей, считая его одним из
качеств, отличающих творческую элиту от «заурядной»
2.1. Этика самореализации
95
массы [148, с. 56], следует упомянуть имена В. Парето,
Р. Михельса, Н. Бердяева, А. Скребицкого. Символическим
выразителем идеи служения как основополагающего свой
ства творческой элиты является Х. ОртегаиГассет.
Представитель творческого меншинства, считает испан
ский философ, воспринимает свою творческую самоактуа
лизацию как служение высшим творческим ценностям, как
нравственное долженствование, ибо он «внутренне нужда
ется в чемто большем и высшем, чем он сам, постоянно све
ряется с ним и служит ему по собственной воле» [199, c. 67],
он «требует от себя больше, даже если требование к себе не
посильно» [199, c. 46], так как служение – удел избранных,
а не массы, и «благородство определяется требовательнос
тью и долгом, а не правами» [199, с. 76].
Важно отметить, что долженствование не является пре
рогативой морали – подобный особенный модус мироощу
щения характерен и для других человеческих взаимоотно
шений и отношений субъекта и мира, но личностная потреб
ность в творческой актуализации для представителя элиты
выступает именно как нравственное долженствование, в
качестве именно нравственного долженствования оно мо
жет проявляться в самых различных формах, как позитив
ных, так и негативных (применительно к позитивному и не
гативному долженствованию И. Кант использовал термины
«долг свершения» и «долг воздержания» – от гордости до
мести, от воодушевления до стыда [121, с. 144]).
Отстаивая тезис о важнейшей роли нравственного
долженствования для представителя творческой элиты,
В. В. Кандинский отмечает, что творческая свобода само
реализации художника «есть в тот же самый миг величайшая
связанность, потому что все эти возможности между гранями,
в гранях и за гранями растут из одного корня: повелительного
Глава 2. Этические характеристики творческой элиты
—
основа репутации
96
призыва Внутренней Необходимости» [112, с. 60]. Худож
ник приходит к самореализации через «признание своего
долга к искусству, а значит и самому себе», осознание своей
самости «слугою высших целей, обязанности которого
определенны, велики, святы» [118, с. 63].
Нравственный долг есть принуждение индивидуума к по
ступку нравственным законом, однако в реальной жизни
человеческие поступки могут определяться не только дол
гом, но и склонностями (чувствами, интересами, потребнос
тями), придающими поступку эмпирическую конкретность
и единичность. И. Кант проводит четкое разграничение
между долженствованием, мотивом, и склонностями лич
ности. Поставив долг, который в форме категорического
императива выступает как нравственный закон, на цент
ральное место в своей этической концепции, Кант понимает
его только в противодействии и в соотнесении со склоннос
тями и стремлениями личности [118, c. 244–245]. Долг,
считает Кант, не отменяет прочие максимы личности, ин
терпретируемые философом как максимы себялюбия, а ве
рифицирует их с позиции соответствия критерию всеобщего
морального законодательства, и в случае положительного
итога выступает их моральной санкцией, являющейся до
полнением и усилением этих максим.
Ригористическая кантовская интерпретация должен
ствования не помогает прояснить внутреннего механизма
личного нравственного побуждения творческой личности.
О. Дробницкий, исследуя особенности внутренней самоде
терминации человека, рассматривает ее как две плоскости
функционирования механизма мотивации: с одной сторо
ны, человек поступает сообразно своей внутренней, психи
ческой конституции, с другой – ему вменяется поступать
соответственно «более высокому» велению нравственности,
2.1. Этика самореализации
97
которая может не быть еще частью его «внутренней приро
ды», противоречить его непосредственным ближайшим по
буждениям. Психическая конституция человека, проявля
ющаяся в непосредственных влечениях и склонностях, не
всегда есть то же самое, что его духовные, идеальные моти
вы, сознание, которые только затем могут стать действен
ным побуждением, эмоцией, чувством. Таким образом, и во
внутреннем мире также происходит разграничение эмотив
нопсихического и собственно духовного планов [95, c. 281–
282]. Чтобы должное (нравственное) воплощалось в сущем
(психологическом), необходимо наличие духовного опыта,
опыта нравственного самовоспитания личности. «Чувство
долга, – пишет философ, – есть прежде всего самовеление,
усилие над собой, понуждение или самоограничение, лишь в
какихто обстоятельствах переходящее во внутреннюю
склонность. Содержание же долга должно быть осознанно,
признано и мыслимо, прежде чем превратиться в психоло
гическую самоочевидность, переживание или интуитивное
прозрение» [95, c. 282].
Именно это совпадение внутренней склонности – накоп
ленной художественной «потенциальной энергии» и выст
раданной нравственной потребности в том, чтобы эту энер
гию преобразовать в акт творчества, которое обусловлено
наличием особого духовного опыта и нравственного воспи
тания, – реализуется во внутреннем мире представителя
творческой элиты. Требование нравственности обращено к
сознанию и воле человека таким образом, что строй созна
ния, психическая конституция и органически естественные
влечения перестают быть абсолютной границей его физи
ческой и духовной дееспособности. Творческая самореали
зация как нравственное долженствование может потребо
вать от представителя творческой элиты нечто такое, что
Глава 2. Этические характеристики творческой элиты
—
основа репутации
98
можно исполнить лишь в преодолении его «природы», и
в этом смысле человек «выходит за свои пределы». Этот ме
ханизм может быть назван «усилителем» творческой силы.
Следует отметить, что указанный механизм нравственного
долженствования не выступает в качестве содержания твор
чества. Драматизм культуры в том и состоит, что творчес
кий гений и консерватор могут переживать одинаковую
степень долженствования, однако содержание этой нрав
ственной потребности будет различно [105, с. 79]. Содержа
тельная объективноценностная сторона нравственного
долженствования представителя творческой элиты опреде
ляется устремленностью самой личности на ценности само
реализации и культуротворчества, на стремление к совер
шенству, обусловленной духовным опытом и нравственной
воспитанностью представителя творческой элиты.
Моральные ориентиры творчества
Нравственное долженствование обуславливается как
«извне», так и через внутренний мир творческой личности.
Внутренний источник самозаконодательства исследует
Кант. Долг, представляющий всеобщий нравственный за
кон, по Канту, являет собой непосредственно определяющее
основание воли индивидуума, его мотив, при этом централь
ным понятием в кантовском понимании соотнесения долга
и воли становится автономия воли. Автономной считается
воля, поскольку она сама дает закон своего действия, авто
номия составляет метафизическое основание достоинства
личности. Творчески самореализующаяся личность в этом
контексте может быть представлена как автономная воля в
кантовском понимании, являющаяся источником собствен
ного морального законодательства, обусловленного нрав
ственным долженствованием в русле своей доминанты жиз
2.1. Этика самореализации
99
ни. При этом вовлечение потребности в творческой самоак
туализации в сферу морально должного предполагает воз
можность определенной нравственной эволюции представи
теля творческой элиты, проявление элементов собственно
нравственного творчества, преодоление моральных стерео
типов, которые представляются ему несовершенными. На
чиная с Фихте, который, исходя из кантовской идеи авто
номной воли, главным содержанием нравственного долга
человека провозглашает акт творческого самоопределения
личного духа, возникает вопрос о пределах этого морально
го самозаконодательства творческой автономной воли.
Ф. Ницше, исследуя «преодоление» человеком самого
себя в рамках концепции «сверхчеловека», выступает про
поведником абсолютной творческой свободы индивида, вы
ражающейся в полном субъективизме. Немецкий философ
понимает моральное (или имморальное) творчество не толь
ко как отрицание всех существующих моральных ценнос
тей, всех общепринятых нравственных критериев, но и как
противопоставление социальной нравственности индивиду
альной. Сильные натуры освобождают себя от всего, что со
здано не ими. Однако такое ничем не ограниченное творче
ство не может стать, по мнению Ницше, формой самореали
зации каждой личности. Целью морального творчества для
этого философа является не совершенствование личности,
ибо это «преодоление» человека делает из него «функцию»,
как и общепринятая мораль, а превращение в «мост» и
«путь» к сверхчеловеку, и этим его задача исчерпывается.
Идеи имморализма, связанные с ничем не ограниченной
свободной творческой самореализацией человеческого
духа, нашли свое отражение в работах мыслителей и фило
софов Серебряного века, теоретиков «элитарного искусст
ва». Его ярким представителем был В. И. Иванов, который
Глава 2. Этические характеристики творческой элиты
—
основа репутации
100
активно разрабатывал ницшеанскую традицию, анализи
руя влияние дионисизма в платоновском понимании на раз
личные аспекты духовного творчества. Обязательной, а сле
довательно и отчуждающей морали, считает философ, мо
жет быть противопоставлена мистически познанная идея
становления духа, добровольно и позитивно воспринимае
мая индивидом, идея синтеза безусловной индивидуальной
свободы с началом соборного единения. В русле противопос
тавления витализма и духовности, В. И. Иванов показывает
путь эмансипации духа в направлении религиозномисти
ческом, причем Дионис, как символ глубочайшей свободы,
укорененной в человеческом бытии, у него, в конце концов
приближается к религиозному идеалу христианства.
Моральное творчество может рассматриваться как пере
смотр представителем творческой элиты, как личностью,
обладающей свободой воли, части моральных норм, пред
ставлений, оценок, бытующих в моральном сознании обще
ства, причем этот пересмотр характеризуется различными
пространствами дозволенного у разных исследователей и
не детерминирован нравственноконструктивным направ
лением. Это проявляется в концепции нравственности
Н. А. Бердяева, которая провозглашает нравственность
«сильных духом, а не слабых», самораскрытие «божествен
ного человека» с его «дионисической моралью» экстаза и
упованием на «богоподобную природу» человека, при этом
философ отвергает «метафизические» претензии автоном
ной творческой воли на творческое самозаконие, ибо оно до
пустимо только именем всеобщего божественного начала
[39, c. 245–266]. У А. Бергсона в его работе «Два источника
морали и религии» «творческая» мораль «героев» и «про
роков», мораль свободного порыва, не подчиняющегося ни
каким наперед заданным правилам, противополагается ка