Садовая Г.М. Германия от кайзеровской империи к демократической республике (1918-1922 гг.)

Подождите немного. Документ загружается.

191

единственной страной, где немецкий капитал может в самых удобных для

себя условиях добывать сырье для своей промышленности. Наконец,

Советская Россия путем уступок Антанте может закрыть Германии доступ к

русскому сырью и предъявить ей свои права на возмещение убытков от

войны, что привело бы к завершению изоляции Германии

Подготавливая проект инструкции Чичерину по поводу ведения

переговоров с Германией, Радек специально оговаривал, что «политика

Коминтерна должна быть вполне свободна», а Германия должна заключить с

Советской Россией «джентльменский агримент», на основании которого

Германия обязуется не заключать договора с Англией, не уведомив

Советское правительство»

. Но этот неукротимый революционный запал

Радека сразу учуял В. Ратенау и без особых усилий противостоял ему на

переговорах, не принимая его всерьез, а в беседах с английским послом

Аберноном часто повторял: «русские ненадежны»

С другой стороны, Радек оказался неудобным партнером для

переговоров ввиду своего характера: вспыльчивый, резкий, даже грубый,

коварный, но неуклюжий дипломат. Так в интервью французской газете

«Матэн» в январе 1922 г. он заявил: «Германией в настоящий момент мы

можем пренебречь. Если мы придем к соглашению с Англией, то Германия

будет сообразовываться с действиями последней»

. Такие заявления

вызывали негативную реакцию в Наркомате иностранных дел. Его

руководитель Г.В. Чичерин вел настоящую войну с такими

безответственными заявлениями

Всей этой закулисной стороны Мальцан не знал, не знал и того, что о

нем в Наркомат иностранных дел поступала негативная информация. В этой

сложной ситуации в Берлин прибыл К. Радек (16 января 1922г.) под явным

Архив МИД РФ. Генуэзская конференция 1922. Оп. 1. Пор11. папка 1. Л. 3-4.

Там же. Л. 4.

Rathenau W. Hauptwerke und Gesprache. Munchen. 1977. S. 866.

Посол мира: Страницы из дневника лорда Д’Абернона… С.171.

Архив МИД РФ. Фонд. Архив Красина. Генуэзская конференция. Т. 1-3 (далее

Архив Красина). Т. 3. Оп. 1. Папка 1. Л. 15.

192

псевдонимом «Ремер». Официально Радек (Ремер) работал в Советском

представительстве в Берлине и одновременно собирал информацию для

Исполкома Коминтерна. Он имел определенный вес, поскольку вращался в

«высшем свете» германской столицы и встречался неофициально с

политиками Германии. Неоднократно виделся и с Ратенау.

И в советской, и в немецкой литературе Ратенау противопоставляется

Аго фон Мальцану, якобы искреннему стороннику советско-германского

сближения. Ставшие теперь доступными архивные материалы МИД’а РФ, в

частности «архив Красина», документы подготовки к Генуе и самой

Генуэзской конференции, а также фонд полпредства РСФСР в Германии,

дают нам новые свидетельства о позиции советской стороны по вопросу

урегулирования отношений с капиталистическими странами, и что более

важно о проблеме консорциума. С другой стороны, Г.В. Чичерин, якобы

никак не воспринимал идею консорциума и не видел путей, которые успешно

бы ей противостояли. Архивные материалы показывают, что советская

сторона не была единой в вопросах отношения к Германии. Не все

государственные деятели, в частности, М.М. Литвинов и К. Радек, считали

отношения с Германией первостепенными, а большие надежды возлагали на

Англию и даже, как это ни парадоксально, на Францию (тот же Радек считал,

что с Францией можно договориться быстрее)

. Новые документы, открытые

в 90-е годы, показывают, что Радек пренебрегал дипломатической этикой,

вмешивался в дела полпреда Н. Крестинского, игнорировал указания наркома

Чичерина

. В каждом шаге германского правительства и В. Ратенау Радек

усматривал злой умысел, враждебность и крайне одиозно оценивал проект

консорциума, способствуя выработке у Чичерина негативного отношения к

нему. Все утверждения советских авторов о враждебности Ратенау к

советской стороне строились на том основании, что Ратенау жаждал

Архив Красина. Т. 1. Оп. 1. Папка 4. Д. 192. Л. 44-45, 98, 146-148.

Коминтерн и идея мировой революции Док. 97, 99, и др. С. 343, 356, 344.

193

экономической колонизации России с помощью консорциума и от этой идеи

не отказывался вплоть до подписания Рапалльского договора.

Архивные документы показывают, что советская сторона держала в

напряжении германскую сторону, угрожая переходом в лагерь Антанты. Так

уже 7 января 1922 г. на заседании комиссии по подготовке европейской

конференции было отмечено, что «линия Советского правительства должна

быть направлена на внесение розни между участниками конференции и

между политическими и экономическими группировками капиталистических

стран, причем Советское правительство будет предоставлять более выгодные

условия отдельным участникам и контрагентам, чем консорциуму… В

крайнем случае Советское правительство может идти на сделку с

международным консорциумом, строго взвесив условия консорциума»

. Как

видим, идея консорциума не очень пугала Чичерина, как это трактовалось в

советской литературе.

В инструкции Крестинскому рекомендовалось развить в Берлине

дипломатическую работу в направлении: 1) «заключение частных

экономических соглашений с немцами; 2) требовать от немцев компенсации

за получение от Советской России платежей по Брестскому миру, как

частичного эквивалента за возможный наш отказ от признания Версальского

мира; 3) вести переговоры с французами о возможности сближения», т.е.

развить наступательную тактику

14 января 1922 г. немецкая сторона предложила русским проект

сотрудничества, включавший предоставление займа России в 5 млрд.

бумажных марок (125 млн. марок золотом), а взамен предоставление

Германии права неограниченной торговли. Советское правительство должно

было дать немецкой стороне в аренду землю и обеспечение сырьем. По

Архив Красина. Ф. Полпредство СССР в Германии 1921-1934. Ф. Референтура по

Германии.

Архив Красина. Т. 1. Оп. 1. Папка 27. Л. 2.

194

существу, это был проект фирм АЭГ, Круппа и Стиннеса

. Советская сторона

подготовила ответ немцам на их проект: 1) незначительность предлагаемой

немцами суммы – максимум 5 млрд. герм бум. марок – делает невозможным,

если бы даже соглашение состоялось, считать его основой для какого-либо

политически связывающего обе стороны соглашения;

2) не менее половины всей суммы, т.е. не менее двух с половиной млрд.

бум. марок должно быть передано Совпра (советское правительство, так в

тексте – Г.С.) в виде займа государству, причем предоставлено немедленно,

не ожидая заключения каких-либо концессий. Это не исключает обеспечения

платежей по этому займу, частью отчислениями по будущим с/х и

промышленным концессиям;

3) только в случае получения такого займа Совпра может соглашаться

на предоставление торговой концессии, т.е. на некоторые отступления, в

пределах указанной в проекте суммы, от монополии внешней торговли, но с

тем, чтобы эта торговая концессия была предоставлена не немецкому

консорциуму как таковому, а смешанному обществу, образованному

немецким концерном и русским правительством совместно

24 января 1922 г. Радек был на ужине у Ратенау, там же были Феликс

Дейч и Аго фон Мальцан. Последний изложил свою концепцию советско-

германских отношений, упирая на предоставлении России

многомиллионного кредита и отказ Германии участия в консорциуме.

Ратенау отстаивал свою позицию: необходимости работы с европейскими

странами в консорциуме. Радек вернулся домой в очень нервном настроении,

наговорив Ратенау непозволительных в данной ситуации вещей (Радек

упрекал Ратенау в недемократичности, нелояльном отношении к германским

коммунистам и их прессе и т.п.). Одновременно Радек излил свою

нервозность в сообщении НКИД РСФСР: «Ратенау является главным и

убежденным противником самостоятельной экономической политики

Linke H. Op. Cit. S. 168.

Архив МИД РФ. Ф. Полпредство Германии. Оп. 1. Папка 101. Д. 4 Л. 123-124.

195

Германии в России… наиболее опасным является его несомненное влияние

на Вирта»

Немецкий исследователь внешней политики Веймарской республики

П. Крюгер считает, что переговоры Радека – Мальцана в январе 1922 г. ушли

бы далеко вперед, если бы Ратенау не стал 31 января министром

иностранных дел

. Однако другой немецкий автор Х. Линке,

непосредственно изучавший советско-германские отношения, считает, что

Россия была слишком неуступчива: Радек заявил 25 января 1922 г., что если

Германия не окажет помощи России, то она вынуждена будет вести

переговоры с другими странами

. Это находит подтверждение в документах

архива Красина: «Германия серьезно опасается нашего соглашения с

Францией и использования нами выгод, предоставленных России

Версальским договором. Нами делаются попытки войти в контакт с

Францией…»

Как пишет немецкий историк П. Вульф, в ходе неофициальных

переговоров Радек и Стиннес хотели до Генуи достичь соглашения в

вопросах кредитов и концессий

. Другой специалист по Веймарской

республике А. Винклер считает, что переговоры зашли в тупик по вине

Ратенау, так как он стоял только за экономический консорциум

Американский историк-славист Тимоти Э. О’Коннер утверждает, что

неудача переговоров Германии и России в январе-феврале 1922 г. был а

связана не только с позицией Ратенау. Ратенау не хотел идти на риск и

подписывать договор только с Россией, демонстративно игнорируя

предстоящую Генуэзскую конференцию. Позиция России также

Архив МИД РФ. Ф. Полпредство Германии. Оп. 1. Папка 101. Д. 4. Л. 144.

Krüger P. Op. Cit. S. 168.

Linke H. Op. Cit. S. 181.

Архив Красина. Т. 3. Оп. 1. Папка 1. Л. 14.

Wulf P. Op. Cit. S. 313.

Winkler H. A. Op. Cit. S. 167-168.

196

способствовала срыву переговоров, ибо она выдвинула вместо

экономических требований – политические: юридическое признание

Заметим, что Ратенау еще не стал министром иностранных дел, а

немецкие коммунисты вели бескомпромиссную борьбу с правительством

Вирта и его политикой выполнения. Радек мешал, фактически, налаживанию

отношений России и Германии. Конфликт между Ратенау и Радеком

вынужден был улаживать Х. Раковский (премьер Советской Украины),

который в феврале находился в Берлине. Позднее Раковский сообщил в

Москву: «С Ратенау мы расстались при его заявлении, что он рад, что мое

присутствие в Берлине послужило русско-германскому сближению,

переговоры будут продолжаться»

Радек был влиятельной фигурой в партийной и государственной элите

советской России, и Чичерин был вынужден считаться с его мнением, когда

составлялись инструкции заграничным представительствам Советской

России и работникам Наркомата иностранных дел. Так в тексте инструкции

от 10 января 1922 г. указывалось: «Впредь до установления твердых

отношений с США главным нашим фактором по миру (так в тексте. – Г.С.)

является Англия. Отношение к ним есть элемент, ставящий пределы нашей

свободе действий по отношению к Германии»

. И далее: «Наше отношение к

Германии определяется … тем фактом, что Германия не имеет вообще

свободы действий и что, в особенности, ни одна из буржуазных групп не

намерена идти на срыв с Антантой. Мы должны по отношению к Германии

вопрос ставить таким образом: обе страны хотят избегнуть вооруженного

столкновения с Антантой, во всяком случае, на ближайшее время. Вопрос

идет о том, насколько в этих рамках обе страны в состоянии усиливать друг

друга по отношению к Антанте»

. Эта рекомендация составлена в

соответствии с проектом Радека и заверена печатью Всероссийской

О’Коннер Т. Э. Указ. Соч. С. 126.

Архив МИД РФ. Ф. Полпредство Германии. Оп. 1. Папка 101. Д. 4. Л. 144.

Архив МИД РФ. Ф. Генуэзская конференция 1922. Оп. 1. Пор. 11. Папка 1. Л.2.

Там же. Л. 3

197

чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией и

преступлениями по должности

. Факты убеждают в том, что правы те

историки, которые считают, что срыв переговоров произошел не по вине

Ратенау, а из-за неуступчивости обеих сторон.

Позиция правительства Вирта не была враждебной, скорее осторожной,

что подтверждают и опубликованные советские архивные документы. 26

января 1922 г. Вирт, выступая в рейхстаге, заявил: «Мы хотим не

колониальной политики, а совместной работы также и в союзе с

побежденными народами, которые рядом с нами истекают кровью и

бедствуют»

. 23 января в комиссии рейхстага по иностранным делам

обсуждались вопросы о Генуэзской конференции и русский вопрос. Дважды

выступал канцлер Вирт, а также К. Гельферих (лидер правых), Стиннес, Б.

Деренбург, социал-демократы, коммунисты. От министерства иностранных

дел выступал Мальцан.

Все выступавшие высказывались за необходимость поддерживать и

укреплять экономические отношения с Россией, но проявляя осторожность

насчет Антанты. Вирт прямо подчеркнул, что Германия не претендует на

монополию в деле хозяйственного восстановления России и готова работать

с другими державами. Таким образом он не отмежевался от выступления

Ратенау в Каннах, хотя общий тон и содержание его речи были, как считал

Н.Н. Крестинский, гораздо дружелюбнее. Единственное исключение

представляла речь Стиннеса. Он требовал самостоятельной политики

Германии в России. Необходимо, - говорил он, - еще до Генуи дать России

значительный кредит, хотя и с соблюдением необходимой осторожности

перед Антантой

В германских кругах все эти вопросы горячо обсуждались. В своей

книге А.А. Ахтамзян приводит материалы из немецких архивов о

Там же. Вскоре после переговоров января-февраля 1922 г. ВЧК была упразднена,

ибо со стороны немцев на ее работу , точнее информацию из Германии было слишком

много негативных нареканий.

СГО. Т. 2. С. 427.

Там же. С. 423

198

состоявшихся в Берлине беседах 25 и 30 января германских

промышленников и дипломатов. Ратенау, выступая как представитель

индустрии, отмечал необходимость придерживаться единой линии с другими

западными державами, полагая, что у Германии имеется выбор. Он заявил:

«Россия хочет получить гарантии в том, что в случае бойкотирования ее

Антантой ей будут обеспечены некоторые товарные кредиты. Будет весьма

трудно перед Антантой отстаивать наше намерение взять на себя в той или

иной мере обязательства перед Россией»

Ахтамзян А. считает, что Ратенау и Стиннес хотели согласования

германской политики с США и Антантой с тем, чтобы навязать России

жесткие условия. В то же время Вирт и Мальцан выступили за продолжение

переговоров в целях поиска путей урегулирования отношений двух стран

Отметим, что и Ратенау не требовал прекращения переговоров. 30 января в

Берлине состоялась встреча дипломатов и промышленников, теперь с

участием канцлера Вирта. Мальцан доложил собравшимся о переговорах с

советскими представителями и поставил вопрос: в какой мере можно пойти

навстречу пожеланиям русских? Он отметил, что советская сторона готова

пойти на отказ от 116-ой статьи, на предоставление концессий и др. Мальцан

высказал мнение, что промышленники должны продолжить переговоры. На

что Ратенау резко заметил, что политика Германии должна быть согласована

с Западом и что надо потребовать от России вывоза ценностей (золота и

прочее) в обмен на товары

На состоявшейся в этот же день встрече с советскими представителями

Стиннес заявил: «До Генуи Вы не найдете в нашей стране больших

капиталов; после Генуи – да». Мальцан добавил, что речь идет о двух

договорах: с германской индустрией и политическом договоре с германским

правительством»

СГО. Т. 2. С. 423.

Ахтамзян А.А. Указ. Соч. С. 56-57.

Там же. С. 57

Там же.

199

Тем временем (31 января 1922 г.) министром иностранных дел

Германии стал Вальтер Ратенау. Ратенау долго колебался (ему открыто

угрожали расправой, он даже стал носить пистолет), но, чувствуя свою

ответственность, долг патриота перед Родиной он дал согласие исполнять эту

непростую должность. В письме одному из своих многочисленных адресатов

он писал: «Я еще раз надеюсь, что силы прибудут сильнее, чем человеческие

силы, чтобы помочь нашей бедной стране»

. Москва встретила назначение

Ратенау с «неподдельным ужасом»

. Выступая на заседании комиссии по

подготовке Генуэзской конференции 22 февраля 1922 г., Радек заявил: «Для

нас надо сделать попытку сговориться с Францией до Генуэзской

конференции»

Советская сторона дала ясно понять, что в случае выступления англо-

франко-немецкой корпорации против самого слабого противника (т.е.

России) русские могут воспользоваться 116 ст. Версальского договора. Вирт

и Мальцан заявили в ответ, что Германия может выйти из договора о

синдикате и установить прямые немецко-советские отношения

Более важно подчеркнуть, пожалуй, впервые в истории Германии

важнейший в правительстве пост занял философ, политический писатель,

крупный предприниматель, еврей, и занял не случайно. Ратенау уже имел

опыт переговоров, международное признание, был известен своей

эрудицией, а главное – имел и опробовал свою концепцию

внешнеполитической деятельности, будучи на посту министра

восстановления. Ратенау хотел решить проблему Запада, не нарушая

Версальского договора и не обходя его; восстановить доверие к Германии

как экономическому и политическому партнеру, включить ее в «европейский

дом», не бряцая оружием, не запугивая союзом с большевиками, а предлагая

Rathenau W. Briefe. Neue endgultige Ausgabe drei Bänden. 3 Bd. Dresden. 1930. Bd. 2

S. 345.

Wulf Peter. Op. Cit. S. 312.

Архив Красина. Т.1 Папка 4. Д. 27. Л. 146; Т. 2. Оп. 1 Папка 1. Л.96. Литвинов не

поддержал проект Чичерина.

Linke H. Op. Cit. S. 168.

200

новые принципы взаимоотношений и взаимопонимания, принципы

европейской безопасности.

Пост главы внешнеполитического ведомства только что поверженной

великой державы, ограбленной и униженной, был отнюдь не синекурой. Он

требовал многих качеств: дальновидности, широты взглядов, решительности,

гибкости, смелости. На западе с удовольствием встретили назначение

Ратенау, в то время как в Германии из официальной прессы только

«Франкфуртер Цейтунг» и «Берлинер Тагеблатт» поддержали Ратенау, а,

например, «Фоссише Цейтунг» была настроена категорически против

Приступая к обязанностям, Ратенау энергично повел дела. Он считал,

что главным для Германии является целенаправленная и настойчивая борьба

против непомерной суммы репараций. Это ставило в центр германской

политики отношения с Англией и Францией, а также с США, игру на их

противоречиях

. Особняком стояли русско-германские отношения. По мере

того как в германском МИД’е прорабатывали тактику поведения в Генуе,

становилось яснее, что немцев ждет в Генуе сплоченнный фронт победителей

(если конференция вообще состоится, потому что Франция и США по своим

причинам не питали к ней большого интереса и провоцировали Германию).

Чтобы ослабить, а тем более расколоть фронт противников, Ратенау нужна

была опора, и такой опорой все более вырисовывалась Советская Россия. В

положении обеих стран было много общего.

Так неожиданно в центр внимания В. Ратенау и все германской

дипломатии вошла проблема отношений с Россией. Ее экономическая часть

легче поддавалась решению, чем политическая и дипломатическая. Большой

и влиятельный сектор германской экономики двинулся в Россию (Крупп,

Стиннес, АЭГ и др.).

В немецкой литературе упорно существует тенденция преуменьшить

роль Ратенау в решении репарационной проблемы, в целом проблемы

Sabrow M. Op. Cit. S. 76.

Volkov S. Uberlegungen zur Ermordung Rathenaus als symbolischen Akt. // Ein Mann

vieler Eigenschaften Walter Rathenau und die Kultur der Moderne. Berlin. 1990. S. 105.