Садовая Г.М. Германия от кайзеровской империи к демократической республике (1918-1922 гг.)

Подождите немного. Документ загружается.

161

пыталась оправдаться в весьма примирительном тоне. 10 июля неожиданно

выступил Г. Стиннес, речь которого сразу окрестили «угольным

ультиматумом». Он заявил, что Германия не даст ни угля, ни денег и товаров

для выплаты репараций даже перед угрозой новой оккупации. Речь вызвала

возмущение представителей Антанты. Напуганы были и немецкие делегаты.

Как пишет А. Норден, потребовалась вся энергия и ловкость Ратенау для

того, чтобы не допустить разрыва, которого желал Стиннес.

Союзники,

однако, устояли и не приняли возражений германской стороны, включая

провокационное выступление Стиннеса. Он имел сильное влияние на

немецкую делегацию, но она, в конечном счете, поддержала Ратенау. Именно

на этой конференции зарождалась политика «выполнения». В Спа Ратенау

пытался, используя свои прежние связи, установить деловые контакты с

английскими и французскими финансистами, предложив идею

западноевропейского консорциума, но безуспешно (после неудач в Спа

Ратенау, как считает Кеслер, начал думать о необходимости искать контакты

с восточными соседями)

. С согласия Й. Вирта и В. Ратенау германская

делегация обещала поставлять 2 млн. т. угля ежемесячно. Немецкий историк

Э. Шулин пишет, что именно в Спа «Ратенау сломал лед» в отношениях с

Антантой, создал почву для ведения переговоров, используя личные связи с

британскими, французскими и бельгийскими деловыми людьми.

После конференции Германия уступила, хотя поставки угля были

несколько сокращены. Немцы подписали протокол, предложенный

союзниками. Позиция Ратенау снова привела к столкновению со Стиннесом,

который позволял себе грубые националистические и антисемитские выпады,

оскорблявшие достоинство Ратенау-человека.

Германские промышленники уклонялись от выплаты репараций.

Стиннес вел бешеную агитацию против выполнения мирного договора и

Норден А. Ук. Соч. С. 70. Автор ошибочно именовал Ратенау министром

иностранных дел, на деле он занял этот пост не в 1920, а в 1922 г.

Kessler G.H. Walter Rathenau. Sein Leben und sein Werk / Wiesbaden. 1976. S. 317-

319.

Schulin Ernst. Op. cit. S. 115

162

решений конференции в Спа. Германское правительство упорно

саботировало требования Антанты, в частности, на Парижской и Лондонской

конференциях экспертов в январе и феврале 1921г.

Союзники отклонили

немецкие претензии, требовали выполнения всех условий и прибегали к

силовым методам.

1 марта 1921 г. в Лондоне, министр иностранных дел Германии Симонс

потребовал установить общую сумму репараций в 30 млрд. марок, причем

Берлин соглашался выплатить эту сумму в течение 30 лет при условии

предоставления международного займа в 8 млрд. марок, прекращения

завышенного налогообложения немецкого экспорта и возвращения Германии

Верхней Силезии.

В ответ союзники предъявили Германии ультиматум: до 7 марта

выполнить все требования репарационной комиссии. Репарационная

комиссия в подсчете суммы репараций исходила из суммы всех военных

долгов, включая рентные платежи всем государствам – участникам войны со

стороны союзников. Результатом была чудовищная сумма.

Немецкое

правительство не ответило на ультиматум, тогда войска Антанты заняли

Дуйсбург, Дюссельдорф и речной порт Рурорт, а также установили на Рейне

свои таможенные посты, обложив германский экспорт налогом в 50% его

стоимости.

Вторая Лондонская конференция (апрель-май 1921 г.) выставила

новую сумму репараций, снизив ее с 226 до 132 млрд. золотых марок. 5 мая

Германии вручили ультиматум с требованием принять новую схему выплаты

репараций и выполнить все условия Версальского договора.

Немцы

пытались как-то ослабить требования союзников, но те не отступали.

Кабинет Ференбаха ушел в отставку. Президент Ф. Эберт с большим трудом

уговорил лидера партии Центра доктора Й. Вирта образовать 10 мая новый

Подробно см.: История дипломатии. Т.III. С. 215-217.

См.: Патрушев А.И. указ. Соч. С. 96-97.

Щульце Хаген. Указ соч. С. 145.

Патрушев А.И. Указ. Соч. С. 97.

История дипломатии. Т. III. С. 216.

163

кабинет, который опирался на коалицию социал-демократов, партии Центра

и Демократическую партию. Новое правительство приняло ультиматум

союзников.

В состав правительства Вирт включил Ратенау, который ради

государственной деятельности оставил предпринимательскую деятельность и

отказался от поста президента АЭГ. Еще в начале 1921 г. правительство

посылало Ратенау для подготовки новой конференции в Лондон, поскольку

«его имя за границей производило хорошее впечатление».

Он участвовал в

работе Лондонской конференции (февраль-март 1921г.), на которой Антанта

предъявила ультиматум Германии. Приехав на родину, Ратенау пытался

убедить депутатов рейхстага в необходимости соблюдения требований

Антанты: «При всех обстоятельствах должны быть приняты все попытки

доказать противникам, что Германия готова пойти до конца своих

возможностей при уплате репараций».

Теперь он был приглашен в состав

правительства Й. Вирта на пост министра восстановления. Это не было

случайностью. Канцлер Вирт и Ратенау, несмотря на разницу в возрасте

(Ратенау был на 12 лет старше Вирта), в социальном происхождении и в

партийных взглядах, были духовно очень близки

. Они сходились не только в

оценке репарационной проблемы, но и отлично дополняли друг друга. Й.

Вирт имел привычку оставаться с Ратенау после заседаний и обсуждать с

ним финансовые и репарационные проблемы

. Более образованный и

эрудированный министр восстановления, несомненно, имел влияние на главу

кабинета, фактически исполняя должность вице-премьера.

«Наша современная работа с Виртом, - писал Ратенау, - очень трудна,

потому что страна ждет, что новая политика, которую мы торжественно

Federn-kohlhaas Etta. Op. Cit. S. 217.

Berglar P/ Op. Cit. S. 260.

Йозеф Вирт (1879-1956) в 42 года стал самым молодым канцлером Германии, по

происхождению из средних слоев (отец – мастер типографии), математик по образованию.

Laubagh Ernst. Die Politik der Kabinette Wirt 1921/22. Lübeck und Hamburg. 1968. S. 5.

Laubart Ernst. Op. Cit. S. 37-38.

164

начали, даст очевидные результаты, но существуют опасности, которые

затрудняют понимание политики»

Назначение Ратенау министром восстановления приветствовала

либеральная пресса. Социал-демократические газеты отнеслись скептически.

Определенные промышленные круги опасались реализации идей Ратенау о

«планомерном ведении хозяйства», а антисемиты заявляли, что «вступление

Ратенау в имперское правительство означает диктат международного

еврейства»

. Оппоненты Ратенау считали, что непомерное тщеславие

привело его в кабинет Вирта, последний слыл «красным», был типичным

немцем – южанином, католиком, жизнелюбом, словом полной

противоположностью Ратенау. Но Ратенау понимал, что за внешним

поведением Вирта скрывались значительные качества руководителя и его

страстная любовь к демократической Германии

. Компаньон Ратенау,

председатель Совета директоров АЭГ в 1915-1928гг., Феликс Дейч

вспоминал: «Но я точно знаю, что в принятии поста министра

восстановления тщеславие играло последнюю роль»

Приход правительства Вирта знаменовал успех сторонников «политики

выполнения». Вирт считал, что сейчас бесполезно спорить с Антантой по

поводу дееспособности Германии. Он видел выход в том, чтобы «попытаться

практически продемонстрировать Антанте, что может, а что не может

преодолеть Германия, доведенная до крайности»

. Такой же точки зрения

придерживался и Ратенау: «Я вступил в кабинет выполнения и мы должны

найти путь вновь воссоединиться с миром»

«Политика выполнения», - писал Л.И. Гинцберг, - могла рассчитывать

на успех лишь в случае мобилизации необычайно крупных средств,

учитывая то обстоятельство, что для выплаты репараций никаких налогов

Rathenau W. Politische Briefe. S. 298.

Sabrow Martin Op. Cit. S. 76-77.

Schulze Hagen. Op. Cit. S. 229.

Rathenau W. Hautwerke und Gespräche. S. 834-835.

Laubach Ernst. Op. Cit. S. 40.

Orth W. Rathenau. Rapallo. Koexistenz. Berlin, 1982. S. 103.

165

было недостаточно. Поэтому был предложен план «вторжения в основные

ценности немецкой экономики». Предполагалось конфисковать в пользу

репарационного фонда равномерно по всем категориям – земельные

собственники, домовладельцы, владельцы промышленных и торговых

заведений, включая банки – 20% стоимости их имущества. В

правительственной программе предлагалось обложить корпорации особым

налогом на оборот

Предлагаемые меры были необходимы, но, естественно, не стали

популярными и встретили сильное сопротивление, прежде всего, открытых

сторонников «катастроф». Они решительно, даже резко осуждали это

предложение, клеветали на авторов, посылали проклятия и угрозы. В

народных массах также распространялось негативное отношение к такой

политике.

Встретив сопротивление в стране, Вирт и Ратенау стали искать выход

за рубежом, пытаясь ослабить гнет ежегодных репарационных платежей. Тем

более, в европейских столицах одобрили вхождение Ратенау в правительство,

поскольку в качестве министра восстановления он решал и

внешнеполитические задачи.

В качестве ближайшей задачи Ратенау ставил замену выплаты части

репараций золотом натуральными поставками (в экономическом смысле

более выгодный вид оплаты для Германии). По поручению Вирта Ратенау

поехал во Францию вести переговоры о смягчении условий выплаты

репараций. Они длились долго с 12 июня по 6 октября 1921г. Ратенау твердо

следовал своему принципу «выиграть возможность переговоров – выиграть

все». «В ходе переговоров, - говорил Ратенау, - можно со временем всю

ситуацию переиграть, и не только вопросы угля и репараций, а все проблемы,

которые мир ставит перед Германией»

. В октябре 1921 г. он вступил в

контакт с французским министром восстановления, крупным

Гинцберг Л.И. Йозеф Вирт: путь к борьбе за мир и сотрудничество между

народами. //Новая и новейшая история. 1981. № 12. С.

Rathenaus Reparationspolitik. Eine kritische studie von Dr. Reichert. Berlin. 1922. S. 77.

166

промышленником Л. Лушером, и «выторговал» «Висбаденское соглашение».

Ратенау добился того, чтобы большую часть репараций Германия

выплачивала натурой (уголь, сахар, спирт, суда, красители и т.д.) на

миллиард золотых марок ежегодно. Противники Ратенау расценили

Висбаденское соглашение как колоссальную уступку Антанте. Стиннес в

личном письме Ратенау угрожал: «Соглашение и его инициатор будут

критиковаться», - это не было пустой угрозой. Под науськивание ярых

националистов в казармах и на улицах Берлина кричали: «Убейте Ратенау,

проклятого еврея»

. Немецкая демократическая партия, в которой он

практически состоял, требовала его отставки.

Политика выполнения правительства Вирта – Ратенау была бы более

успешной, если бы она встретила поддержку английского кабинета во главе с

Д. Ллойд- Джорджем. Но он стремился к сохранению Антанты и потому

уступал Франции, которая не понимала новую политику Вирта и Ратенау и

продолжала старую линию строгого и даже грубого нажима на Германию,

что подрывало внутриполитическую стабилизацию в этой стране и ослабляло

политику и вообще позицию ее правительства. Европа в целом плохо

представляла себе положение в Берлине, а между тем только поддержка

ведущих держав Европы была бы гарантией улучшения внутреннего

положения в стране

Объективно оценивая «Висбаденское соглашение», правительственные

круги считали его первой дипломатической победой над Антантой.

Соглашение послужило стимулом для германского производства. Ссылаясь

на позицию профсоюзов, Ратенау даже добился от Лушера права германских

профсоюзов контролировать цены на эти поставки

. С другой стороны

«Висбаденское соглашение» поощряло германских монополистов к саботажу

репарационных платежей. Политика примирения с прежними врагами

Schulin Ernst. Op. Cit. S 115-116.

Krüger Peter. Die Aussenpolitik der Republik von Weimar. Darmstadt. 2 unveränderte

Auflage. 1993. S. 144.

Малафеев К.А. Ук. Соч. С. 62-63

167

приводила в ярость крайних националистов. 26 августа 1921 года убили М.

Эрцбергера, убежденного пацифиста, подписавшего Компьенское перемирие.

Убийцы были членами террористической организации «Консул».

Правительство Вирта внесло 31 августа 1921 г. 1 млрд. марок золотом в

фонд репараций и запросило мораторий, что вызвало осложнение франко-

германских отношений. В течение сентября правительство Вирта

организовало серию встреч с представителями немецкой индустрии, в ходе

которых канцлер добивался вовлечения собственности в выплату репараций

Предприниматели соглашались внести 1,5 млрд. марок в репарационный

фонд, но требовали расширения правительственной коалиции за счет

националистических представителей, т.е. представителей политики

катастроф и снижения налогового бремени. В переговорах согласия не было

достигнуто, что вело к назреванию правительственного кризиса

С другой стороны события вполне логично шли к определенному

международному кризису, который разразился 19 октября 1921 г. Лига наций

под давлением Антанты приняла решение о судьбе Верней Силезии, о ее

разделе между Германией и Польшей. Вопреки тому, что в ходе плебисцита

700 тыс. жителей голосовало за присоединение к Германии, а меньшинство

434 тыс. – к Польше, вся Верхняя Силезия с большинством угольных шахт

была отдана полякам

. Ратенау, горячий патриот Германии, возмущенный

этим несправедливым решением, ушел в отставку. А вскоре подал в отставку

и весь кабинет Й. Вирта. 25 октября 1921 г. президент Эберт снова поручил

Вирту сформировать правительство. Его состав мало отличался от прежнего,

но в него не вошел министр иностранных дел Розен. Не было там по

известной причине и Ратенау. Однако он не остался не у дел, ибо Вирт

Нефедова Т.Г. Указ. соч. С. 70

Там же. С. 71

Руге В. Указ. Соч. С. 126.

168

поручил ему решение (в качестве личного советника главы правительства)

важной экономической и дипломатической проблемы

Ратенау поручалось вести сложные переговоры с Францией, чтобы

объяснить необходимость включения Германии в европейский

экономический процесс, разумеется, не нарушая обязательств по

Версальскому договору и получить для Германии равноправие, не лишая ее

свободы рук. Ратенау хотел использовать связи и влияние Ллойд-Джорджа на

тогдашнего французского премьер-министра А. Бриана

. Ратенау с

удовольствием принял предложение, о чем сообщил в письме близкой

подруге Лоре: «У меня много работы. Я уезжаю на несколько дней в

Англию»

В течение ноября и декабря 1921 г. Ратенау неоднократно побывал в

Лондоне и Париже. Там он объяснял причины экономических трудностей

Германии, в частности, невозможность для нее платить репарации. В Европе

этого не понимали, указывая на большую занятость населения при малом

экспорте, в то время как самая вывозящая страна – Англия страдала от

безработицы. Объясняя ситуацию, Ратенау напоминал Ллойд-Джорджу, что

Германия спасла мир от большевизма, а теперь нуждается в предоставлении

ей международных кредитов. Ллойд-Джордж, в свою очередь, рекомендовал

немцам открывать Россию: «Можно говорить с Красиным. Он не

большевик». Ратенау соглашался с Ллойд-Джорджем: «Красин пригоден к

переговорам. Я постоянно выступаю за открытие России»

. Красин,

действительно, сыграет огромную роль в установлении дипломатических

отношений Советской России и Германии. Но пока Ратенау был целиком

поглощен идеей введения Германии в «западную цивилизацию», в западное

сообщество и речь шла не только о репарациях, а о признании республики

Krüger Peter. Op. Cit. S. 150

Ibidem. S. 135.

Rathenau Walter. Brife an eine Liebende. Karl Reissner-Verlag-Dresden. 1931. S. 69.

Rathenau Walter. Tagebuch 1907-1922. S. 267-269.

169

как цивилизованного, суверенного государства, уважающего международные

договоренности и международные юридические каноны.

В Лондоне Ратенау вел переговоры о создании международного

консорциума, идеи, близкой британским деловым и политическим кругам. В

отечественной исторической литературе до сих пор существует некоторая

путаница в вопросе идеи консорциума. Это происходит по той причине, что с

идеей создания международного синдиката (консорциума) в разное время

выступали В. Ратенау, Г. Стиннес и английский предприниматель Лесли

Уркварт, директор русско-азиатской горной компании. Немец – Стиннес

считал, что всякое восстановление России должно осуществляться в согласии

с английским правительством. Находясь в Лондоне одновременно с

Ратенау, он вел переговоры с английскими фирмами в соответствии со

своими идеями. Соперничая с ним, Ратенау развил бурную деятельность,

встречался с премьер-министром Ллойд-Джорджем, советниками

министерства иностранных дел Англии, предпринимателями и банкирами.

Он также усиленно пропагандировал идею международного консорциума по

восстановлению России, поскольку министр иностранных дел Англии лорд

Керзон в начале декабря 1921 г. подробно обсуждал план создания синдиката

с французскими политиками, в частности, с премьер-министром А. Брианом

В свою очередь Лесли Уркварт и У. Черчилль требовали созыва

всеобщей европейской экономической конференции и развивали программу

экономического восстановления Восточной Европы, особенно России.

Правительство РСФСР с подозрением относилось к контактам политического

и экономического характера Германии и Англии, хотя само еще в марте 1921

г. заключило торговое соглашение с Лондоном и это привело к ухудшению

советско-германских отношений. Со своей стороны, германская дипломатия

не была склонна вести политику сближения с новой Россией, и здесь важную

роль играл министр иностранных дел Ф. Розен, сторонник сближения с

Великобританией.

Wülf Peter. Hugo Stinnes. S. 300-302.

170

Ратенау считал, что необходимо создать международный консорциум

по восстановлению России, в который помимо Германии должны были войти

Англия, Франция, Италия, Бельгия. Для Германии он требовал 50% участия,

чтобы выплатить репарационные платежи. Английские представители (в

частности, министр торговли сэр Р. Хорн) дали предварительное согласие на

создание консорциума. Последовали строго конфиденциальные переговоры

премьера Англии с германскими представителями Г. Стиннесом и В. Ратенау

с участием министра торговли Р. Хорна. Ллойд-Джордж 2 декабря три часа

беседовал с Ратенау в особняке одного из лондонских богачей. «Германия, -

говорил Ратенау, спасла мир от большевизма», но ей грозит полный крах:

радикалы справа и слева». Угрозу можно предупредить, объединив

промышленников и финансистов Англии и Германии, Европы и Америки, а

также эксплуатацией ресурсов России. Обе стороны пришли к единому

мнению: надо немедленно «открыть Россию».

Существует мнение, что идею консорциума выдвинул друг и партнер

Ратенау по АЭГ Юлиус Дейч. С этим вполне можно согласиться, ибо Ратенау

после ухода из АЭГ значительно меньше занимался непосредственно

хозяйственными проблемами, абсолютно доверяя Дейчу. Кроме того дом Ф.

Дейча в годы становления молодой республики, как пишет превосходный

знаток жизни Берлина Карл Шлёгель, стал центром общения всех

политических сил Веймара: «Прекрасный дом, который построил себе за год

до начала войны на Раухштрассе, 16, у канала, на пересечении Корнелиус, -

Драке- и Раухштрассе властелин АЭГ,…Дейч, также напоминал дворец… До

самой смерти Вальтера Ратенау здесь был духовный центр республиканских

кругов во главе с Феликсом Дейчем и его женой Лили»

. В этом доме бывали

президент Ф. Эберт, его товарищи по партии Гильфердинг, Лебе и др., а

также знаменитости из Советской России.

Шлёгель Карл. Берлин, Восточный вокзал. Русская эмиграция в Германии между

двумя войнами (1919-1945) / Карл Шлёгель / Пер. с немецкого Л. Лисюткиной. – М.:

Новое литературное обозрение, 2004. С.119.