Русина Ю.А. История и теория источниковедения

Подождите немного. Документ загружается.

18 19

Разработанные ими методы скептики применили к изучению

важнейших источников истории Древней Руси. Так, изучая летописи,

они пришли к выводу о существовании особого, «баснословного»

периода древней русской истории, основанного на устных преда-

ниях. Народные предания они определили при этом самым древ-

ним и самым недостоверным источником, а поскольку в летописях

много легенд и сказаний, то и древняя история недостоверна.

М. Т. Каченовский и его ученики подвергли дипломатическому,

историческому и археологическому анализу текст «Русской Прав-

ды», стараясь связать его с общими условиями жизни Новгорода

и окружающих его земель. Но на оценке этого памятника сказалась

неверная посылка - представление о низком уровне хозяйственной,

политической и культурной жизни Новгорода в начале XI в., когда

Русь только приняла христианство и обрела письменность. Это пред-

ставление не позволило историку объективно оценить все факты

и привело к ошибочному выводу, что «Русская Правда» не могла

возникнуть в начале XI в., а была заимствована из германского права

не ранее середины XII в.

Помимо летописей и «Русской Правды» М. Т. Каченовский и

его последователи обращали внимание и на другие важные для

историка источники: грамоты, церковно-поучительную литературу.

Однако метод проверки свидетельств источников с точки зре-

ния соответствия их «духу времени» вступал в противоречие с не-

верным представлением скептиков об исторической эпохе, к кото-

рой относились изучаемые источники. По их представлениям, в XI -

начале XII в. Русь только вышла из варварского состояния и поэтому

не могла иметь таких литературных шедевров, как летописи или

«Слово о полку Игореве», детально разработанные юридические

документы и др. Вместе с тем подвергалась сомнению и достовер-

ность всей древней русской истории, какой она изображалась в этих

источниках, возникших через 2-3 столетия после тех событий,

которые в них описаны.

Несмотря на ошибочность и наивность многих суждений, скеп-

тическая школа имела определенные достоинства. Она предложила

ряд оригинальных методов исторического исследования, заставила

историков искать в источниках и сообщаемых ими фактах связь с

общими явлениями.

Формирование исторических воззрений и научного метода Ми-

хаила Петровича Погодина (1800-1875)

происходило в середине

20-х гг. XIX в. В это время он разделял взгляды представителей

скептической школы. Однако уже в начале 30-х гг., отмежевавшись

от них, он объявил себя последователем А. Л. Шлецера и Н. М. Ка-

рамзина и противником философского метода в исторической науке.

Философскому методу в изучении источников М. П. Погодин

противопоставил свой научный математический метод, который

считал универсальным для работы со всеми видами источников.

Данный метод состоял в выявлении всех источников, относящихся

к теме исследования, установлении их подлинности, происхождения

и достоверности, суммировании их свидетельств, а на основе этого -

в выделении лишь самых общих закономерностей. Такой подход

исключал возможность широких историко-философских обобщений,

направляя внимание ученого на разработку частных проблем.

На практике М. П. Погодин использовал свой математический

метод при выяснении различных исторических проблем. Так, на-

пример, ученый ставит перед собой задачу выяснить роль великого

князя как представителя верховной власти. Для этого прежде всего

он выбирает из летописи все упоминания по этому вопросу. Их ока-

зывается 37. Затем распределяет их по конкретным случаям и уста-

навливает, что князь владел племенами (3 случая), брал с них дань

(10 случаев), также и с Новгорода (1), раздавал города (2), сажал в

них своих «мужей» (2), строил крепости (2), собирал войско (2),

управлял (1), судил и наказывал (2) и т. д. На основе этого перечня

ученый пытался «чисто математически» ответить на поставленный

вопрос. Но так как приведенные им свидетельства он не связывал

с общим процессом исторического развития, то они, как правило,

давали мало материала для научных заключений.

Тот же математический способ историк использовал при рас-

смотрении положения бояр, вопроса о значении денег на Руси, роли

языческих верований в Древней Руси.

Русский историк, писатель, журналист и публицист. Академик с 1841 г. Сын

крепостного крестьянина. В 1821 г. окончил Московский университет. В 1826—

1844 гг. - профессор Московского университета. В 1827-1830 гг. издавал журнал

«Московский вестник», в 1841-1856 гг. -«Москвитянин» (см.: Советская истори-

ческая энциклопедия. М., 1968. Т. 11. С. 321).

20 21

Под влиянием критики со стороны К. Д. Кавелина, И. Е. Забе-

лина и И. В. Киреевского М. П. Погодин внес коррективы в пони-

мание своего метода и признал его исключительным, применимым

лишь на стадии первых, предварительных работ.

Отмечая как порок отсутствие у М. П. Погодина историзма в

подходе к источникам и содержащимся в них фактам, современ-

ники видели и положительные стороны в его методе скрупулезного

исследования источников. С особенной похвалой они отзывались

о разработанных им методах текстологического анализа источни-

ков с целью установления их подлинности, времени и места воз-

никновения, имени автора, достоверности содержащихся в них све-

дений. Однако это нашло свое выражение не столько в теоретической

разработке указанных вопросов, сколько в конкретной работе с от-

дельными источниками.

Свой метод М. П. Погодин пытался применить к изучению Древ-

ней Руси. Важнейшим источником при этом он считал летописи.

Возражая скептикам, историк пытался доказать достоверность

древней русской истории, а следовательно, и летописи. В отличие

от А. Л. Шлецера, старавшегося воссоздать «очищенного» Нестора,

М. П. Погодин выдвинул задачу поиска источников, которыми

пользовался каждый летописец, и добился определенных результатов

в ее решении. После осуществления такого рода работы ученый

считал возможным с доверием относиться к летописям, ограничивая

их критику суммированием содержащихся в них свидетельств.

В отличие от многих своих предшественников историк пола-

гал, что включенные в летописи сказки и легенды могут и должны

быть использованы как источник и что они важны не для уточнения

дат, хода событий и пр., а для выяснения общих черт, обычаев и

нравов эпохи. Однако, указывая на необходимость подвергать

такого рода источники строгой критике, он свел последнюю к выяв-

лению в каждой легенде конкретного факта, лежащего в ее основе.

Наиболее значительным после летописей источником по ис-

тории Древней Руси М. П. Погодин считал «Русскую Правду».

На основе изучения Краткой и Пространной Правды М. П. Пого-

дин предложил схему развития древнерусского законодательства

Х-ХШ вв. - от Правды Ярослава к Правде Ярославичей и затем к

Пространной Правде, долго сохранявшей свое научное, значение.

Это был важный вклад в источниковедение «Русской Правды».

К числу важных источников исторических знаний М. П. Пого-

дин причислял данные лингвистики. К древнейшим памятникам

языка он относил названия рек, озер, мест. При использовании дан-

ных лингвистики как источника историк следовал за Н. М. Карам-

зиным и далеко опередил в этом отношении ученых XVIII в. Однако

полученные данные он часто использовал в соответствии со своими

политическими устремлениями, например в защиту норманнской

теории.

Последний (пятый) этап в развитии источниковедения в России

эпохи феодализма отмечен появлением значительного числа тру-

дов, где специально разрабатывались вопросы работы с историчес-

кими источниками.

Образцом источниковедческого исследования такого рода яв-

ляется опубликованный в 1846 г. труд Николая Васильевича Кала-

чова (1819-1885)'° о «Русской Правде», которую он рассматривал в

связи с развитием права в стране в целом. Ему принадлежит одна

из первых попыток дать периодизацию русского законодательства,

в основе которой лежит учет различий в характере русских юриди-

ческих документов.

Программа изучения «Русской Правды», сформулированная

историком, включала в себя следующие разделы:

1. Полное издание текста памятника по важнейшим спискам с

вариантами прочих;

2. Филологический анализ, дающий объяснение отдельных слов,

выражений и оборотов речи;

3. Юридическое объяснение текста, т. е. раскрытие его содер-

жания и сравнение с другими юридическими и неюридическими

памятниками;

4. Публикация «критически очищенного текста»;

Русский историк, юрист, археограф, архивист. Академик с 1883 г. Работал в

Петербургской археографической комиссии, был профессором кафедры истории

русского законодательства Московского университета в 1848-1952 гг., участвовал

в подготовке реформы 19 февраля 1961 г. и судебной реформы 1864 г. В 1865-

1885 гг. возглавлял Московский архив министерства юстиции. Положил начало

ежемесячному журналу «Юридический вестник», который редактировал в 1860-

1864 гг. Организатор Петербургского археологического института в 1877 г. (см.:

Советская историческая энциклопедия. М., 1965. Т. 6. С. 838).

5. Выводы о достоинствах источника с исторической, филоло-

гической и философской точек зрения.

Однако не все пункты программы ему удалось осветить в равной

степени, хотя уже сама постановка такой программы была выдаю-

щимся явлением для своего времени, поскольку открывала перс-

пективы изучения документов историко-правового характера.

Николай Иванович Надеждин (1804-1856)" выступил как исто-

рик в период усилившегося интереса к исторической науке и острой

борьбы между прагматиками и скептикам о принципах, приемах

и методах исторической критики.

Он значительно расширил круг исторических источников, осо-

бенно древнейшего периода. Благодаря этому более полно, чем

прежде, были раскрыты информативные возможности историчес-

ких источников. Вместе с тем ученый отмечал, что ни один источ-

ник не может быть использован историком без предварительного

критического рассмотрения.

Историк показал, что характер русского летописания не был

всегда одинаков, а менялся с развитием общества: от начального

периода, связанного с Древней Русью, через раздробленность к еди-

нодержавию и централизации.

Н. И. Надеждин по-новому раскрыл значение произведений ус-

тного народного творчества. К фольклору он причислял сказания,

сказки, пословицы и песни и утверждал, что от употребления этих

источников историческая наука только выиграет, так как это хотя

и не важное историческое повествование, но и не чистый вымысел.

Таким образом в подходе к устному народному творчеству и

к летописям проявился историзм Н. И. Надеждина.

" Родился в семье дьякона. Окончил Московский университет по кафедре те-

ории изящных искусств и археологии. В 1831 г. издавал журнал «Телескоп» с при-

ложением газеты «Молва», в которых сотрудничал В. Г. Белинский. В 1836 г. «Те-

лескоп» был закрыт за опубликование «Философического письма» П. Я. Чаадаева.

Надеждин сослан в Усть-Сысольск, затем Вологду (1836-1838), где стал заниматься

историко-географическими и историко-этнографическими исследованиями. Как

ученый-теоретик Надеждин активно работал в Отделении этнографии Русского

географического общества. С 1848 г. - председатель Отделения (см.: Советская

историческая энциклопедия. М., 1966. Т. 9. С. 872).

Помимо сказаний и летописей историк признавал важным ис-

точником документы, которые он называет дипломатическими, т.

е. акты, грамоты и другие бумаги. Он ценил их потому, что они

достоверны, но достоверность их, по его мнению, относительна и

безусловна лишь в отношении самого факта, а не смысла и духа

документа.

К числу источников Н. И. Надеждин относил и частные свиде-

тельства - рассказы очевидцев о событиях. В них ученого привле-

кает непосредственная связь рассказчика с происходящим.

Помимо истории Н. И. Надеждин уделял большое внимание

изучению исторической географии и исторической этнографии. Эти

занятия привели его к заключению о важном значении как истори-

ческих источников историко-географического и топонимического

материала. Специальное внимание он уделил раскрытию значения

топонимики для историко-географического изучения России и ис-

следования проблем расселения.

Высказал Н. И. Надеждин и свое отношение к запискам иност-

ранцев как историческому источнику. Особенно высоко он ценил

иностранные источники, созданные древними писателями, а более

поздние считал менее достоверными. Хотя и те и другие, по его

мнению, требуют к себе критического подхода.

Крупной заслугой Н. И. Надеждина является тот факт, что он

сформулировал новые, по сравнению со своими предшественниками,

принципы исторической критики.

По мнению ученого, в естественных науках существуют два вида

познания: опытное (чувственное) и умозрительное. Но совсем иначе

вырабатывается истина в такой науке, как история. Опытное знание

здесь достигается путем изучения исторических источников и до-

полняется «умозрением».

В связи с этим необходимо упомянуть классификацию Н. И. На-

деждина. Он делит источники на безгласные (вещественные и архе-

ологические) и гласные (словесные отголоски минувшего).

Но такая классификация не имеет существенного значения для

исторической критики. По мнению историка, для нее важнее про-

исхождение свидетельств, т. е. вопрос о том, имеет ли дело иссле-

дователь с источниками намеренными или безнамеренными. В пер-

вом случае критике открывается большее поле деятельности, нежели во

втором, поскольку на эти сообщения может влиять целый ряд причин,

искажающих истину. Во втором же случае нет оснований предполагать

умышленный обман со стороны информатора.

Принимая традиционное, идущее из XVIII в. деление исторической

критики на низшую и высшую, Н. И. Надеждин не ограничивался этим.

Традиционная критика, по его мнению, не решает всех стоящих перед

историком задач, так как лишь воспроизводит достоверные факты на

основе достоверности свидетельств. Задачи же исторической критики

должны состоять не только в отрицании всего неистинного, но и в

утверждении истины. В определенной степени это обеспечивается с

помощью низшей и высшей критики источников, которую ученый

предложил называть формальной критикой. Но ее следует дополнить

критикой факта - реальной критикой. Последняя, по представлению Н.

И. Надеждина, предполагает знание и учет:

1) общей природы человеческой личности;

2) этнографических черт каждого народа;

3) влияния времени, когда происходит событие;

4) условий внешнего общения.

Установить истину можно лишь при совокупном использовании

формальной и реальной критики.

Такой подход к задачам исторической критики свидетельствовал о

том, что в трудах Н. И. Надеждина научное источниковедение в своем

развитии становится на новый, более высокий уровень.

На протяжении полутора веков историки стремились разработать

научный подход к изучению исторических источников с целью вы-

явления из них достоверных фактов для своих конкретно-исторических

построений. Это выразилось прежде всего в собирании источников,

определении принципов и критериев оценки их достоверности, этапов

научной критики и характеристике основных разновидностей.

Источники

Болтин И. Н. Критические примечания генерал-майора Болтина на

второй том «Истории князя Щербатова». СПб., 1794.

Калачов Н. В. Предварительные юридические сведения для полного

объяснения Русской Правды. СПб., 1846.

Каченовский М. Т. О баснословном времени в российской истории //

Учен. зап. Моск. ун-та. 1833. Ч. 1.

Каченовский М. Т. Об источниках русской истории // Вести. Европы.

1809. Т. 43.

Каченовский М. Т. Параллельные места в русской летописи // Вести.

Европы. 1809. Т. 47.

Миллер Г. Ф. История Сибири. М.; Л., 1937.

Миллер Г. Ф. Объявление предложения до исправления российской

истории касающегося. СПб., 1732.

Надеждин Н. И. Об исторических трудах в России // Библиотека для

чтения. СПб., 1837. Т. 20.

Надеждин Н. И. Об исторической истине и достоверности // Там же.

Погодин М. П. Исследования, замечания и лекции о русской истории.

М„ 1846.

Погодин М. П. Историко-критические отрывки. М., 1846.

Погодин М. П. Нечто о методах исторических исследований // Атеней.

М., 1858. №26.

Татищев В. Н. История Российская. М.; Л., 1962-1968. Т. 1-7.

Шлецер А. Л. Нестор. Русские летописи на древнеславянском языке.

СПб., 1809-1819.

ЩербатовМ. М. История российская от древнейших времен. СПб., 1901.

Литература

Древнерусские письменные источники Х-ХШ вв. М., 1991.

Лихачев Д. С. Русские летописи и их культурно-историческое значе-

ние. М; Л., 1947.

Приселков М. Д. История русского летописания Х1-ХУ вв. Л., 1940.

Пронштейн А. П. Источниковедение в России. Период феодализма.

Ростов н/Д, 1989.

Советское источниковедение Киевской Руси: Историогр. очерк. Л., 1976.

Фарсобин В. В. Источниковедение и его метод. М., 1983.

Черепнин Л. В. Русские феодальные архивы Х1У-ХУ веков. М.; Л.,

1948-1950. Ч. 1-2.

Щапов Я. Н. Византийское и южнославянское правовое наследие на

Руси в Х1-ХШ вв. М, 1978.

Янин В. Л. Очерки комплексного источниковедения: Средневековый

Новгород. М., 1977.

Лекция 2

СТАНОВЛЕНИЕ ИСТОЧНИКОВЕДЕНИЯ

КАК НАУЧНОЙ ДИСЦИПЛИНЫ ВО

ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XIX В.

Труды историков второй половины XIX в. С. М. Соловьева,

К. Н. Бестужева-Рюмина, В. О. Ключевского, Д. Я. Самоквасова,

С. Ф. Платонова и других способствовали становлению источни-

коведения как самостоятельной отрасли научного знания.

Сергей Михайлович Соловьев (1820-1879)' стремился просле-

дить развитие различных сторон жизни России с позиций историзма.

В известиях каждого источника он искал отражение закономерного

хода истории, стремился к установлению происхождения и подроб-

ному изложению содержания изучаемых источников.

Первые труды историка появились в печати на рубеже 40-50-х гг.

XIX в. Это было время, когда официальная дворянская историогра-

фия завершила свою борьбу со скептической школой, но на смену

ей приходит либерально-буржуазное направление, которое находит

свою теоретическую основу в философии Ф. Г. Гегеля, концепции

всемирно-исторического процесса и диалектического принципа

развития. К этому направлению, которое впоследствии получило

название «государственной школы», примкнул С. М. Соловьев.

Главный труд С. М. Соловьева - «История России с древней-

ших времен». Уже в предисловии к 1 -му тому ученый сформулиро-

вал принцип, которым должна руководствоваться современная ему

историческая наука: «...Не делить, не дробить русскую историю

на отдельные части, периоды, но соединять их, следить преимуще-

ственно за связью явлений ... не разделять начал, но рассматривать

их во взаимодействии, стараясь объяснить каждое явление из внут-

ренних причин».

Родился в Москве в семье священника. Учился в Московском университете

в 1837-1842 гг., где испытал влияние Т. Н. Грановского и философии Г. Гегеля.

1842-1844 гг. провел за границей домашним учителем детей графа А. П. Строга-

нова. Слушал лекции Ф. Гизо и Ж. Мишле в Париже, Л. Ранке в Берлине, Ф. Шлос-

сера в Гайдельберге. В 1845 г. приступил к чтению университетского курса по

русской истории и закончил магистерскую диссертацию, в 1847 г. - докторскую,

с 1847 г. - профессор Московского университета, с 1872 г. - академик (см.: Совет-

ская историческая энциклопедия. М., 1971. Т. 13. С. 328).

С. М. Соловьев неоднократно отмечал, что в основе всякого

исторического сочинения должны лежать источники. При этом уче-

ный подчеркивал, что историк должен со вниманием относиться

буквально ко всем источникам: анекдотам о государях, о дворах,

известиям о том, что было сказано одним министром, что думал

другой. Обилие использованных источников - отличительная черта

его трудов.

Для СМ. Соловьева характерна иная, чем у его предшествен-

ников, методика изучения источников. Историк обобщил опыт ра-

боты с историческими источниками, накопленный учеными XVII -

первой половины XIX в. Его не удовлетворяли рационализм и праг-

матизм историков XVIII в., а попытки исторического подхода к ма-

териалу М. Т. Каченовского и его приверженцев вызывали одобре-

ние, но ученый искал новые пути в работе с источниками.

Историк стремился в известиях каждого источника найти отра-

жение закономерного хода истории. Это определило его твердую

установку на проверку в каждом случае подлинности источника,

времени и места его возникновения, имени автора или составите-

ля, а также достоверности содержащихся в них сведений. Таких

строгих требований к источникам еще до включения в историчес-

кий труд содержащихся в них сведений до С. М. Соловьева никто

не предъявлял. В «Истории России» и в ряде других трудов ученый

стремился раскрыть значение отдельных видов источников и мето-

дов работы с ними.

Наиболее широко в качестве исторических источников С. М. Со-

ловьев использовал летописи. По его характеристике, летописи пред-

ставляют собой первые на Руси «памятники собственно историчес-

кого содержания». Возникновение летописей историк относил

примерно к XI в. Вопреки общепризнанному мнению М. П. Пого-

дина о том, что летописи писались при княжеских дворах, С. М. Со-

ловьев доказывает, что они создавались монахами в монастырях.

В целом С. М. Соловьев доверчиво относился к летописям. По

его мнению, установление точных и достоверных данных об ис-

торических фактах обеспечивает тщательный текстологический ана-

лиз летописных списков. Сталкиваясь с противоречиями, историк

пытался либо выбрать одно из двух, либо согласовать их. Однако,

выбирая наиболее достоверное, по его мнению, свидетельство, уче-