Ротштейн В.П., Идрисов Ф.Ф., Шереметьева У.М. Наука и образование: Технология, предпринимательство, безопасность жизнедеятельности

Подождите немного. Документ загружается.

~ 171 ~

со стороны непосредственных участников финансового рынка и госу-

дарства, как гаранта прав и свобод граждан возрастает именно сейчас,

когда мировая экономика сотрясается под воздействием последствий

финансового кризиса. В результате сложившейся ситуации ухудша-

ются социальные обстановка и положение отдельных граждан (массо-

вые увольнения, скачки цен, нестабильность общественного сознания

в финансовых вопросах). При этом психологическое состояние участ-

ников финансовых отношений «толкает» их на необдуманные дейст-

вия, приводящие рынок в еще больший хаос, а дальнейшую экономи-

ческую устойчивость домашних хозяйств, при отсутствии

достоверных прогнозов, ставит под сомнение. Причем, аналитики ут-

верждают, что оценить всю полноту последствий данного кризиса на

данном этапе не представляется возможным, и все, что мы можем на-

блюдать сейчас, не осознавая до конца, уже происходящих событий,

далеко не вершина надвигающегося айсберга. Именно в такие момен-

ты активный поиск путей выхода из кризиса со стороны заинтересо-

ванных лиц вырастает в геометрической прогрессии. Менеджеры

высшего звена, владельцы крупного и среднего бизнеса, государст-

венные лидеры обращаются к финансовым аналитикам и психологам -

консультантам в поиске правильных решений, позволяющих сохра-

нить свои позиции на рынке. В то время как другие, не смотря на

кризис, накапливают денежную массу и в короткие сроки делают са-

мые перспективные, по мнению специалистов, инвестиции. И пока

финансисты (профессиональные игроки на рынке) перечитывая «Ка-

питал» К. Маркса, приумножают, сохраняют или теряют свои сбере-

жения более или менее, осознавая происходящие процессы, «непро-

фессионалы» (рядовые вкладчики и кредиторы), занимают

выжидательную позицию. Правительство РФ, чуть ли не впервые, об-

ращает внимание государственных структур и структур, оказываю-

щих финансовые услуги населению, на необходимость особого отно-

шения к важнейшему элементу финансовой системы – семейным

финансам (family finances). Именно этот уровень финансовой системы

является наиболее трудно контролируемым и непредсказуемым фак-

тором в сложившейся ситуации, ведь сознание миллионов людей мо-

жет быть подвержено «эффекту толпы», еще больше раскачивая и без

того нестабильный рынок, приближая его к сокрушительному обвалу.

Но самое главное, какой бы уровень финансовой системы мы не рас-

сматривали (государственные финансы, международные, финансы

предприятий или физических лиц) на каждом из них решения прини-

мает человек, как субъект деятельности, как личность во всем ее мно-

гообразии. Новые финансовые теории и модели, ставят под сомнение

~ 172 ~

классическую теорию совершенных рынков и раскрывают поведение

участников не столько, с точки зрения экономических факторов,

сколько с позиции неотъемлемого влияния на принятие решений в

этой области и последующие действия, социально – психологических

характеристик личности. И все эти теории, подтверждаются результа-

тами множественных экспериментов, проведенных за рубежом, ос-

новной всплеск которых приходится на 1980-1990-е годы прошлого

столетия и продолжается до сих пор, в рамках поведенческой теории

финансов, опирающейся на изучение личностных особенностей.

Именно эта теория, по мнению многих, в ближайшем бедующем мо-

жет стать доминирующей экономической моделью. Но в основном,

эти эксперименты описывают поведение финансовых менеджеров

(профессиональных участников рынка), распоряжающихся деньгами

компании или другого лица, а не собственными средствами. В России

именно финансы физических лиц, как самостоятельная сфера, долгое

время не привлекала к себе пристального внимания ни со стороны на-

учного сообщества, ни со стороны финансовых институтов. Сам факт

того, что Российская финансовая система, лишь с недавних пор вклю-

чила этот уровень финансов в классификацию финансовых отноше-

ний, как делают практически все развитые страны, говорит о многом.

И, конечно, если на государственном уровне нет ясной и четкой кон-

цепции в области личных финансов, и роли этих отношений в общей

финансовой системе, то с некоторой вероятностью можно предполо-

жить, что определенная степень инфантильности, присуща финансо-

вым отношениям физических лиц, т.е. нам с вами. Именно поэтому в

данном материале мы решили подвергнуть пристальному вниманию

именно этот уровень финансовых отношений, частично проследить

историю вопроса с точки зрения категорий, влияющих на развитее

этих отношений. Мы намеренно не включаем в данный материал ре-

зультаты эмпирических и теоретических исследований, полученных в

рамках одного из самых актуальных направлений (behavioral finance),

где психологические факторы являются главенствующими, для того,

чтобы более подробно проследить истоки возникновения этой теории.

В первую очередь, все, что связано с капиталом и личными фи-

нансами, попало в поле зрения зарубежных представителей философ-

ской мысли, ученых-экономистов, социологов, которые рассматрива-

ли эти вопросы в рамках теории сбережений домашних хозяйств.

Развитие представлений о сбережениях домашних хозяйств имеет

давнюю историю. Достаточно подробно развитие теории сбережений

анализирует в своих работах Ю.И. Кашин, выделяя несколько этапов

ее становления [1,с.238-320]. В XVII веке появляются первые работы

~ 173 ~

в этом направлении двух английских авторов - Дж. Чайлда (1630 –

1699) и Г. Кинга (1650 – 1710). В рамках нашего исследования боль-

ший интерес представляют исследования Г.Кинга. Он предпринял по-

пытку оценить и проанализировать взаимосвязь «доход – сбережение

– состояние». В таблицах, составленных Кингом, содержались данные

о семьях, их социальном положении, главах семьи, принимающих фи-

нансовые решения, накопленном состоянии, годовом доходе и расхо-

дах, приходящихся на одного члена семьи и другие. Следует отме-

тить, что, помимо, изучения социально-экономических факторов,

оказывающих влияние на характер сбережений домашних хозяйств и

структуру их распределения, исследователь разделяет население на

группы и по признаку отношения людей к этим сбережениям. Одну

группу составили семьи, которые по субъективным причинам более

расположены к сбережению денежных средств, другую группу - се-

мьи, которые их «тратят безмерно», причем от уровня дохода и коли-

чества накопленных сбережений это зависит далеко не всегда. Но

главным результатом исследователя считается все же выявленная за-

висимость предельной склонности к сбережению, в основном, от из-

менения величины дохода, а не от других значимых по нашему мне-

нию социально – психологических характеристик личности. И, хотя

выявленной зависимости и даже ее превосходства мы тоже не исклю-

чаем, все же степень ее значимости должна быть подвергнута вынуж-

денной корректировке, по результатам множественных эксперимен-

тов. К этому же периоду развития теории сбережений можно отнести

работы Б. Мандевиля (1670 – 1733), Р. Кантильона (1680 – 1734), Ф.

Кенэ (1694 – 1774) и некоторых других авторов. В целом этот этап

можно охарактеризовать с точки зрения направленности изучения

сберегательного процесса, как фактора влияющего на макроэкономи-

ку, т. е. основное внимание уделялось значению сбережений домаш-

них хозяйств и их структуры для экономики в целом. В то время как

внутренние движущие силы сберегательного процесса, являющиеся

предметом нашего анализа, не раскрывались. Следующий этап разви-

тия теории сбережений связывают с именем А. Смита (1723 – 1790).

Он утверждал, что «сбережение и накопление некоторой части того,

что приобретается…», есть «самый надежный способ увеличить свое

состояние»; «начало, откуда вытекает как общественное и националь-

ное, так и частное богатство». Основным мотивом сбережения являет-

ся «одинаковое у всех людей, постоянное (присущее нам с рождения)

и не исчезающее до могилы, лишенное страстности и спокойное, же-

лание улучшить наше положение» [3,с. 252]. Речь идет о бережливо-

сти, которая, по мнению А. Смита, является причиной возрастания

~ 174 ~

капитала отдельных личностей и общества в целом. Кроме того, А.

Смит делает вывод о том, что у большинства людей стремление к бе-

режливости значительно преобладает над стремлением производить

расходы. Таким образом, Смит практически уравнивает понятия сбе-

режения и инвестиций, так как весь сберегаемый доход преобразуется

в капитал; инвестиции, в свою очередь, вновь трансформируются в

доходы, которые вновь направляются на потребление, т. е. сбереже-

ния не являются отложенным потреблением и не влияют существенно

на уровень спроса. Учитывая, что изыскания А. Смита были популяр-

ны среди его современников и последователей и активно принимались

экономическим сообществом, теория сбережений на долгие годы по-

теряла свою актуальность. Хотя, с точки зрения заданной нами темы

хочется обратить внимание на разделяемый всеми, по мнению автора,

побудительный мотив к сбережениям, который можно обозначить, как

стремление беспрестанно улучшать качество своей жизни. В то же

время, не смотря на то, что мотив разделяется всеми, структура этих

сбережений (инвестиций) не может быть одинаковой, так как цели,

потребности, ценности и другие характеристики личности обладате-

лей этих сбережений тоже не идентичны между собой.

Наибольший же интерес для нас вызывают, появившееся после

долгого перерыва работы Дж. Кейнса: «Трактат о деньгах» (1930) и

«Общая теория занятости, процента и денег» (1936). В противовес

теории А. Смита, Кейнс утверждал, что в динамично изменяющейся

экономической системе «сбережения и инвестиции не обязательно

оказываются равными между собой» [2,с.78]. Сбережения Кейнс оп-

ределял как «превышение дохода над тем, что затрачено на потребле-

ние» [2,с.78], а инвестиции как «прирост ценности капитального

имущества независимо от того, состоит ли последнее из основного,

оборотного или ликвидного капитала» [2,с.79]. Причем, инвестиции

занимают главенствующую позицию и определяют характер взаимо-

связи «инвестиции – сбережения». Таким образом, рост сбережений

домашних хозяйств (предпринимателей в том числе) является крите-

рием грядущего снижения уровня эффективного спроса, падения объ-

ема производства, проявления других негативных макроэкономиче-

ских факторов, и, что особенно для нас важно снижением уровня

дохода и грядущей прибыли самих домашних хозяйств. И наоборот

рост инвестиций по отношению к сбережениям, при оптимистичной

оценки рыночной ситуации, приведет к улучшению макроэкономиче-

ских и микроэкономических показателей. Помимо показанной основы

механизма формирования соотношения потребления и сбережения, во

многом определяющее как развитие национальной экономики в це-

~ 175 ~

лом, так и экономики домашних хозяйств в частности, по мнению

Кейнса существует еще одна сила, приводящая этот механизм в дей-

ствие – это «склонность к потреблению», которая определяется субъ-

ективными психологическими и социальными факторами, влияющи-

ми на размеры расходов при данном совокупном доходе [2,с.107].

Кейнс останавливается на следующих факторах: «Речь идет о стрем-

лениях: а) образовать резерв на случай непредвиденных обстоя-

тельств; б) обеспечить сбережения… в связи с необходимостью поза-

ботиться о старости, предоставить членам семьи возможности

получить образование или содержать иждивенцев; в) обеспечить себе

доход в форме процента; г) иметь возможность постепенно увеличи-

вать свои будущие расходы; д) наслаждаться чувством независимости

и возможностью самостоятельных решений; е) обеспечить себе

«masse de manoeuvre», позволяющий осуществлять спекулятивные

или коммерческие операции; ж) оставить наследникам состояние; з)

просто удовлетворить чувство скупости как таковое. Эти восемь сти-

мулов могут быть названы осторожностью, предусмотрительностью,

расчетливостью, стремлением к лучшему, независимостью, предпри-

имчивостью, гордостью и скупостью» [2, с.107-108].

Эти факторы, по мнению Кейнса, определяют «психологические

реакции участников экономического процесса», результат действия

которых отражен Кейнсом в психологическом законе, «согласно кото-

рому при увеличении или уменьшении реального дохода общества

размеры совокупного потребления будут меняться в том же направле-

нии, но не с той же быстротой» [2, с.114]. Между сбережениями и до-

ходом существует линейная зависимость, отражающая как вслед за

увеличением дохода, увеличивается размер сберегаемой части дохода

и сокращается величина его потребляемой части относительно при-

роста дохода.

В рамках неокейнсианского этапа развития теории сбережений

следует выделить теорию относительного дохода, заключающуюся в

том, что потребление и сбережение, зависят не только от величины

текущего дохода и уровня прежних доходов, но и от потребительского

поведения. В 1950-е годы появляется теория перманентного дохода М.

Фридмана, по мнению которого, потребление семьи не зависит от

уровня текущего дохода, а определяется доходом, который семья счи-

тает нормальным, с учетом прошлых и ожидаемых поступлений, с

точки зрения периода планирования семейных финансов; этот период

может охватывать как несколько лет, так и всю жизнь. Другая теория

этого времени получила название теории жизненного цикла, в рамках

которой Ф. Модильяни и его последователи, доказывали, что главным

~ 176 ~

фактором сбережений является стремление индивидуума поддержи-

вать определенный уровень потребления в течение жизни с учетом

некоторых бюджетных ограничений в некоторые периоды. Основная

идея теории в том, что сбережения позволяют перераспределять ре-

сурсы в течение всей жизни, поддерживая тем самым желаемый уро-

вень потребления и после выхода на пенсию.

Стоит отметить, что подавляющее большинство зарубежных авто-

ров работающих в области теории сбережений, концентрируют свое

внимание непосредственно на сберегаемой части дохода, той части

дохода, которая никаким образом не учувствует в потреблении. А это

значит, что в отличие от А. Смита, они не уравнивают между собой

такие понятия как сбережения и инвестиции. Таким образом, этапы

становления теории сбережений раскрывают нам в большей степени

не структуру распределения материальных средств (структуру инве-

стиций), а причины их «не распределения», причины «накопительст-

ва», в соотношении с повседневным потреблением. Исследованием

различных аспектов теории сбережений занимались и российские

экономисты советского и постсоветского периодов А.Н. Шохин, И.В.

Глаголева и др., которые вновь возвращают нас к инвестиционному

характеру сбережений. Особого внимания заслуживают работы, ха-

рактеризующие современную структуру сбережений населения С.А.

Белозерова, Ю.В. Мелехина, Ю.И. Кашина и других авторов. Но стоит

отметить, что степень влияния социально – психологических характе-

ристик личности на структуру распределения материальных средств

домашних хозяйств рассматривается в работах отечественных авторов

довольно узко, хотя значимость этого влияния уже ни у кого не вызы-

вает сомнения.

В стране со сравнительно недавней историей рыночной экономи-

ки трансформация сбережений домашних хозяйств в осознанный

функциональный механизм распределения средств не только воспро-

изводственного, но и инвестиционного характера, и принятие на себя

ответственности населением за свое финансовое благополучие (каче-

ство жизни), которое, в свою очередь, является сберегающим факто-

ром психического и физического здоровья граждан, представляется

весьма сложным. Отсутствие элементарных знаний и навыков, насле-

дие административно-командной экономической системы, и потрясе-

ния российской экономики и общества за последние два десятилетия,

затрудняют и без того сложный процесс, включения физических лиц в

финансовые отношения. Все это актуализирует проблему выявления

причинно-следственных связей поведения людей при принятии фи-

нансовых решений на уровне личности и ее базовых элементов.

~ 177 ~

Литература

1. Кашин Ю.И. Сбережения. Сберегательный процесс: сб. науч. тр. в 3 т. М.:

МБИ, 2003. Т. 1. 608 с.

2. Кейнс Дж. М. Общая теория занятости, процента и денег. М.: Гелиос АРВ,

2002. 352 с.

3. Смит А. Исследование о природе и причинах богатства народов. М.: Изд.

соц. - эконом. литературы, 1962. 684 с.

ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ИНВЕСТИРОВАНИЯ

И СТЕПЕНЬ ИХ ВЛИЯНИЯ НА ПРИНЯТИЕ

ИНВЕСТИЦИОННЫХ РЕШЕНИЙ

М. Н. Подлевская, Ф. Ф. Идрисов

Томский государственный педагогический университет

Вопрос о том, какие силы управляют сберегательным процессом

населения и инвестиционным поведением граждан, продолжает быть

актуальным. На сегодняшний день поведенческий подход является,

чуть ли не единственной теорией, помогающей объяснить так назы-

ваемые нерациональные решения или нерациональные образцы инве-

стиционного поведения граждан. Но, не смотря на то, что за послед-

ние десять лет проведено множество эмпирических исследований в

области поведенческих финансов, они были и остаются лишь полез-

ным дополнением к другим классическим теориям в этой области.

Все поведение частных инвесторов, в общем-то, воспринимается в

рамках достаточно совершенной парадигмы, а именно - получить мак-

симальную доходность от своих деловых транзакций и при этом в

большей или меньшей степени, чаще в неявной форме, остерегаясь

риска. Такая концепция, конечно, адекватна и вполне встраивается в

институциональные основы рыночной экономики. Вместе с тем, очень

важная сторона в поведении инвесторов выпускается из виду, как са-

мими носителями решений, так и структурами (государственными,

муниципальными, частными), обрамляющие эти решения. А, именно,

отсутствие базовых представлений о глубокой взаимосвязи рисков и

доходности и, тем более, отсутствие у подавляющей массы населения

способности переводить эти представления в некое количественное

выражение. Более того, даже если инвестор может, порой самостоя-

тельно справиться с элементарными финансовыми расчетами, напри-

мер, оценить эффективность вложений, процентную ставку, пороговое

значение страховой суммы по кредиту и т.д., он не только не имеет

представлений о способах управления рисками (хеджированием, стра-

~ 178 ~

хованием, разделением и перенесением риска и т.д.), но, даже, и не

знает, где и какую квалифицированную поддержку он может полу-

чить. Причем, это высший уровень деловой ментальности нашего на-

селения и в ближайшие годы вряд ли достижимый для большинства

потенциальных инвесторов. В то же время существует некое компро-

миссное решение – вести кропотливую разъяснительную работу с на-

селением о том, как непосредственно можно увязывать в рамках не-

сложных алгоритмов, рискованность и доходность (результативность)

инвестиций с учетом множества факторов. То есть, если в таких из-

вестных и уже ставших, по-настоящему, классическими критериях

NPV, IRR и других отобразить не симметричность риска с позиции

поведенческих финансов, прогноз доходности будет куда более реа-

листичным.

Итак, не все инвестиционные решения поддаются объяснению ис-

ключительно с точки зрения признанной финансовой парадигмы.

Ученые социологи, экономисты признают, что на инвестиционное по-

ведение граждан на различных сегментах финансового рынка в разной

степени влияют гендерные факторы: возраст, пол; факторы социаль-

ного порядка: статус, образование, жизненный цикл семьи; психоло-

гические факторы: степень доверия к финансовым структурам, соци-

альные страхи, установки и т.д. Но все же, главным фактором,

определяющим инвестиционное поведение, считается уровень дохода,

а затем его стабильность. И с этим трудно не согласиться, потому, как

тенденция увеличения количества использования инвестиционных

инструментов четко прослеживается именно в моменты роста доходов

населения. Низкая инвестиционная активность населения в России

вполне объяснима тем, что российская официальная граница бедно-

сти, называемая прожиточным минимумом, сегодня составляют при-

мерно (170 рублей в день) и это в федеральном центре (величина

прожиточного минимума в Санкт - Петербурге за IV квартал 2009 го-

да) (2,5 доллара в день), и за ней находятся около 30 млн. россиян.

Справедливости ради стоит отметить, что не только Россия находится

в столь сложном положении. В Евросоюзе, например, почти 16% гра-

ждан Евросоюза (80 млн. человек) находятся за чертой бедности, вот

только денежное определение черты бедности в России и в Евросою-

зе различаются в разы. В качестве второй причины необходимо отме-

тить отсутствие реального опыта инвестирования в России, как у ря-

довых инвесторов, так и у страны в целом (бизнес-элита,

государство), связанное со сравнительно недавней историей рыночной

экономики как таковой в России и соответственно, запаздывающее

развитие финансового рынка со всеми сопутствующими для инвести-

~ 179 ~

рования возможностями и финансовыми инструментами. И, наконец,

третья причина, заключается в том, что за этот, сравнительно неболь-

шой период, опыт инвестирования россиян далеко не всегда можно

назвать удачным: финансовые пирамиды, отсутствие гарантий, фи-

нансовые кризисы. Но, не смотря на все выше перечисленные факты,

хоть и замедленное, но развитие финансового рынка все же просле-

живается, а российские инвесторы накапливают новый опыт, пусть не

всегда положительный, но, определенно, поучительный и полезный

для принятия последующих инвестиционных решений. Соответствен-

но, все более актуальным становится вопрос, каким психологическим

профилем личности нужно обладать, чтобы делать инвестиции ус-

пешно.

В свою очередь, также стоит отметить, что инвестиции, спекуля-

ции, сбережения, это не просто тесно связанные между собой понятия,

а переплетающиеся компоненты финансового рынка, грань между ко-

торыми далеко не всегда удается найти, и на это есть объективные

причины. Определенно, инвестиции являются и сбережениями, но

сбережения не всегда превращаются в инвестиции. Под инвестициями

мы понимаем денежные средства, целевые банковские вклады, паи,

акции и другие ценные бумаги, вкладываемые в объекты предприни-

мательской и другие виды деятельности в целях получения прибыли

(дохода). Неорганизованные формы сбережений редко носят инвести-

ционный или даже спекулятивный характер, зачастую накопленные

средства хранятся в виде наличности, что на прямую характеризует

консерватизм в поведении подавляющего большинства населения.

Организованные формы сбережений, такие как вклады в банки тоже

не всегда можно приравнять к инвестициям в классическом их пони-

мании, хотя бы потому, что преобладающая их доля приходится на

Сбербанк, где процент часто не покрывает потерь связанных с инфля-

цией, тем самым в лучшем случае сохраняя вложенные средства, а в

худшем частично теряя их ценность.

Когда такие понятия как организованные инвестиции и спекуля-

ции приравнивают между собой, то к ним обычно относят биржевые

инструменты: покупку ценных бумаг, вклады в инвестиционные, пае-

вые и негосударственные фонды, страховые компании, причем как на

короткий срок, так и на долгосрочные перспективы. Это говорит о

том, что грань между инвестициями и спекуляциями также имеет

свойство стираться, не смотря на принципиальные различия. Размы-

тость границ между спекуляциями и инвестициями подтверждает и Г.

Кэссон. По его мнению, даже самый умный банкир не может сказать,

где кончается спекуляции и начинаются вложения и наоборот. Многие

~ 180 ~

инвестиции неожиданно превращаются в спекуляции, а многие спеку-

ляции становятся инвестициями. Мухортов В.В., автор работ в облас-

ти психологии инвестирования определяет грань между инвестором и

трейдером (спекулянтом) с точки зрения подхода к анализу «пози-

ций», например, вложения в ценные бумаги. Трейдеры, по его мне-

нию, занимаются в основном техническим анализом, т.е. изучением

движения цен. Задача, которую они перед собой ставят - увидеть

шаблоны в поведении цен, поскольку верят, что такие же шаблоны

возникнут в будущем. «Техники» фокусируются на цене и в меньшей

степени на остальных факторах. Научная часть их работы заключается

в компьютерной обработке статистических данных, творческая часть

– в толковании полученных результатов. Инвесторы, в свою очередь,

по мнению автора, склоняются к фундаментальному анализу, с целью

- оценить инвестиционную привлекательность компаний для выявле-

ния недооцененных акций, обладающих потенциалом роста в долго-

срочной перспективе. Причем, в рамках фундаментального анализа

изучается экономическая ситуация как в конкретной отрасли, так и в

деятельности отдельных компаний. Основной упор при этом делается

на исследование финансового положения фирмы, сравнении ее фун-

даментальных показателей со среднерыночными. Здесь определяется

степень недооцененности или переоцененности компании по отноше-

нию к отрасли. Учитываются такие показатели, как рост прибыли,

сумма выплаченных дивидендов, ставка процента, риск, связанный с

инвестированием, уровень продаж, ставка налога и т.д. [1, с.21-22].

Таким образом, мы можем условно разделить все сбережения на три

группы: собственно сбережения, «быстрые деньги» (открывание и за-

крывание позиций на бирже и «длинные деньги» (вложения в активы,

долгосрочные инвестиции). Подвергая анализу профессиональную

деятельность трейдеров на фондовой бирже, инвестиционную дея-

тельность которых можно определить как «погоня за быстрыми день-

гами» с сохранением при этом устойчивых позиций Мухортов опре-

деляет следующие психологические факторы, которые, по его

мнению, оказывают неоспоримое влияние на успешность инвестора.

Это способность справляться с иллюзией контроля фондового рынка

(illusion of control), способность найти индивидуальный уровень толе-

рантности фондового риска, способность оперировать вне зоны пси-

хологического комфорта, высокая стрессоустойчивость и самооблада-

ние, низкий уровень тревожности, наличие адекватной самооценки,

способность учитывать влияние негативных установок и верований,

умение справляться с фундаментальной ошибкой атрибуции и когни-

тивным диссонансом, способность учитывать селективность воспри-