пойдет речь о кодовом представлении информации, ибо данный вопрос не
связан с нашей темой. Поговорим о смыслах.
Казалось бы, очевидно, что смысл всему дает человек. Отсюда - одна
крайность: информация связана с человеком, и вне его ее просто не
существует. Подобный взгляд быстро наталкивается на несуразности,
если его направить на вполне "осмысленные" действия робота. Ладно, Бог
с ним, с роботом: его, мол, все-таки осмыслил человек. Крайности
тенденциозны, поэтому отойдем от края.
Вожак подает трубный звук - сигнал опасности, и тысяченогое стадо,
взметая пыль, несется прочь от затаившегося в зарослях хищника. Здесь
нет человека, но есть смысл, понятный даже безрогому детенышу,
получившему тревожное сообщение. Выходит, смысл, точнее то, что
называется этим словом, понятие не чисто человеческое. Что же это
такое, что называется человеческим словом "смысл"?
Имеют место современные взгляды, восходящие к Платону, согласно
которым смысл является некой изначальной сущностью: "Наш исходный
постулат об изначальном существовании смыслов, упорядоченных на
континууме, можно рассматривать как дальнейшее развитие основного
положения Платона об изначальном существовании идей"[24,с. 10]. Если
так, то семантическая сторона информации лежит вне человека, хотя, по
существу, является насквозь антропной, ибо как-то не поднимается рука
выделить на континууме точку, соответствующую "смыслу" описанного
выше бегства, с "точки зрения" спасающихся от погони. Пожалуй, это
была бы еще одна крайность. Но тогда почему же информационное
сообщение "атанде" (на современном жаргоне - "атас"), повергающее
мальчишек в паническое бегство из чужого яблоневого сада, наделено
определенным смыслом, а клич вожака бессмыслен? Или он наделен
смыслом только для человека? Тогда почему же бегут антилопы? Нет,
здесь что-то не так. Смысл вряд ли может быть изначальной сущностью,
оторванной от человека и одновременно принадлежащей только ему; за
ним как за семантической стороной информации угадывается нечто дру-
гое - единое в своем разнообразии и разнообразное при своем единстве.
К месту сказанное слово всегда повышается в цене. Наверное, это
справедливо для цитат: "...мы можем думать, что Мир во всех своих
проявлениях - физическом, биологическом или психологическом - устроен
некоторым одинаковым образом. Его сердцевиной является некая
изначально заданная данность, раскрывающаяся через число" [8,с.229].
Как в детской игре - уже горячо! Только, почему же число, а не
отношение? Нам думается, что основополагающую роль в построении
мира того, что мы называем отношением, понимали еще пифагорийцы.
Правда, в их интерпретации тоже имелось в виду не отношение, а число.
Может быть, потому, что оно доступно и непостижимо? Сейчас мы пони-
маем, что число выступает как количественная характеристика любого
отношения: "...всякая математическая теория изучает определенную ал-
гебраическую систему... изучает множество с выделенными в нем отноше-
ниями" [25].
Если рассмотреть различные уровни организации объектов матери-
ального мира от субатомных до галактических, то всем им соответствует
46